Троицкий А
Матфей
– Однозначно их интересуют атомные объекты, они зависали над атомными станциями, АПЛ, шахтами ракет с атомными боеголовками.
– И всё? – Саня подлил маслица в огонь.
– Я знаю тебя, академик. По твоей версии они ищут выдающиеся мозги. Тебя почему-то не преследуют.
– Да. И Матвея тоже.
– Что ты этим хочешь сказать?
– Вспомни, когда ты с Матвеем любовался НЛО в виде шаров?
– Ну, когда Матвей стал крестным. После «родов».
– Еще пример. НЛО видели и во время испытания ядерного оружия, во время старта «Аполлона».
– Ты к чему ведешь? Искуситель – оба посмотрели на Александра.
– Момент ожидания события. Великого события.
– Предположим. Но причем тут мозги?
– Сильные эмоции в предвкушении великих событий. Уверен, что если казнокрада схватят с поличным, он тоже испытает сильные эмоции то НЛО не прилетит.
– А что? Стоит попробовать.
– Да. Но нужно украсть очень много – рассмеялся Александр.
– И тогда тебя заметят и оценят! Пустят в НЛО. Пора организовать «Институт чудаков».
– Не греши Стругацкими.
– В каждой шутке есть доля шутки. Последние разведстанции в виде шаров умеют читать сильные эмоции людей. К сожалению, не могу сказать направление их поиска – вмешался Матвей.
– Молчи пришелец. Надо наслаждаться жизнью. Кто будет коньячок? В следующий раз приглашу жену с подругами если не прекратите свои разговоры – ответил Евгений, смачно нажевывая горячий и сочный шашлык.
* * *
Размеренная жизнь, как ее представляли люди продлилась недолго. Он понимал, что побег пяти человек с базового корабля не может остаться без последствий. Ему разрешили жить и воспитывать особенный вид сапиенс с поразительными способностями управлять эмоциями обычных людей. Но что дальше?
Он довольствовался малым читая интернет и прессу. Формально его задачей сейчас было воспитывать малышей и адаптировать их к человеческому сообществу. Но ведь он не выполнял своих основных обязанностей как пророк!
В СМИ всплывали сведения о НЛО среди которых 99,9 процента были выдумки, но он знал, что искать.
Накануне люди видели северное сияние на широте южнее Воронежа. Ночь выдалась бессонной. Утром он ясно понял, что на землю прилетел челнок и команда. Это в район Байкала. К вечеру он был на берегах Байкала, взял автомобиль напрокат у частника и без всякого навигатора отправился, доверясь своим чувствам. Осеняя погода с ясным закатом говорила о заморозках. Он вышел к берегу кажется в бухте «песчаная». Было абсолютно тихо, не пели птицы, не слышно комаров, только хруст веток под ногами и дальний гудок. По песку, увязая в песке шел измученный человек в особенной ризе. По узору можно было понять ранг консула. Он узнал его и поднял руку в приветствии.
– Привет Эмиль. Что привело тебя на Землю? – они пожали друг другу руки.
– Надеюсь ты не будешь на мне тренировать свои способности? Как тебя здесь зовут?
– Наречен Матвеем. Это христианство.
– Рад тебя видеть. Ты наверно знаешь, что я прибыл не один?
– Догадываюсь. Где же люди?
– Они еще опасаются. Как ты думаешь, здесь безопасно?
Матвей широко улыбнулся:
– Ты можешь убедиться, я жив и хорошо себя чувствую.
Эмиль посмотрел наверх и помахал рукой. Над пляжем засветился шаровидный объект, медленно опускаясь на песок. Он был диаметром метров пятьдесят или больше. На раскрывшуюся аппарель вышли еще десяток человек, неуверенно ступая и озираясь кругом. На них были короткие туники и облегающие костюмы с определенными узорами. Это выглядело забавно.
– Наверно и я так выглядел, когда меня увидели на земле – подумал Матвей. Он знал, что здесь отнюдь не безопасно, но первое, что нужно сделать, это дать уверенность прибывшим. Все приветствовали его. Шар закрыл аппарель и стал таять на глазах становясь все прозрачнее и наконец исчез.
– Вы наверно устали? Сейчас вы в России, в двадцать-первом веке, здесь относительно безопасно, я смогу вас разместить в гостинице. Эмиль кивнул. Все действительно выглядели измученными.
Не составило труда разместить их в гостинице, но вот с паспортами пришлось врать.
Матвей знал, что обратной дороги не будет, он связался с Евгением:
– Евгений Ринатович. Прилетели мои братья. Нужны паспорта и безопасное место в России.
– Как ты сказал? Братья? Такие как ты?
– Разные. Но они все люди. Евгений, постарайся объяснить твоим кураторам о человеческом отношении к ним. Мы сейчас в гостинице на берегу Байкала.
– Да. Хорошо – по наступившей тишине было слышно, как Евгений борется со своими чувствами. Матвей подбодрил его. Потом он позвонил Александру и просил приехать.
– Рассказывай Эмиль.
Эмиль грустно посмотрел на Матвея и начал свой рассказ:
– Когда вы бежали, совет долго принимал решение. Ты знаешь, что всё происходит с учетом мнения Ра.
– Знаю. Без искусственного разума наши хозяева и шагу ступить не могут.
– Конечно дело не в нём. Последние четыре тысячи земных лет до вашего побега уже имелись неразрешимые проблемы в совете. Наши тысячелетние хозяева сами перестали давно продуцировать оригинальные идеи. Они спокойно считали, что вправе распоряжаться чужими мозгами. Ну вот и результат. Допущенные к существованию таланты с Земли только формально могли работать над своими темами, а фактически прогресс резко тормозился. Хозяева разрешили Ра помогать всем людям с прогрессивными идеями, но когда вопрос коснулся изменения принципов существования их цивилизации то был наложен запрет. Земля для них всегда была чем-то вроде дома отдыха с прислугой. Да, они много сделали, но теперь предел достигнут. Человечество становится для них опасным. Даже наш челнок могут обнаружить.
– Но ведь он невидим во всех диапазонах?
– Ты отстал от жизни. В гравитационном диапазоне временно виден, а люди строят гравитационные телескопы.
– С тобой все жители Земли?
– Да. Их цивилизации сейчас не до нас. Они однозначно займутся своей. Их поселения на планетах стали развиваться по своим правилам. Скоро хозяева не смогут диктовать как им жить. Хозяева сохранятся как у вас просто формально сохраняли монархию.
– Понятно. Очередной кризис. Но они могут применить силу.
– Ра считает, что наша цивилизация сможет выжить и не погубить планету.
– О великий Ра! – Матвей улыбнулся – теперь ситуацию нужно обязательно удержать в равновесии на Земле. Так вас всего десяток?
– Нет, землян на базовом корабле, которые работают на хозяев намного больше. Все хотят к вам. Я думаю, что им дадут возможность покинуть базовый корабль. Ведь теперь само развитие их цивилизации опирается как правило на наши идеи. В том числе и социально – психологические эксперименты.
– Значит у Ра хватит ума никого не убивать.
– Думаю да.
– Эмиль, ты ведь понимаешь, что цивилизация гомо сапиенс еще нестабильна?
– Вот поэтому и нужен твой дар.
– И твой тоже. Ведь ты кажется историк и специалист в военном деле?
– Да. Технологии развиваются, но уничтожить всегда легче, чем создать.
Все происходило очень быстро. На аэродром в Иркутске опустилось несколько правительственных бортов. Спецмашины с фонарями, закрытые дороги, правительственные чины, охрана, медики, военные. Тихо-мирно не получится. Об этом Матвей знал.
Растерянных пришельцев накормили, переодели и повезли на аэродром. Дорогой Эмиль молчал. Видно было, что он растерян, не уверен в будущем. Матвей как мог подбадривал его. Наконец сов-без решил выделить землю в районе космодрома «Восточный» и временно разместить пришельцев в городке Циолковский. Закипела работа. Было выбрано место для посадки челноков. Тяжелые машины снимали грунт, грохот не прекращался ни днем ни ночью. Строили дорогу, прокладывали магистральные трубопроводы, кабели. Строили ангары с пятиэтажные дома, что не могло остаться незамеченным.
Первый челнок перегнали и спрятали в ангар. Матвею пришлось туго. Он был включен в комиссию по отбору допуска к прибывающим. С трудом удалось добиться равновесия для глав государств в нейтральном отношении к происходящему. Как всегда, в СМИ просочились слухи и домыслы. Эмиль уже по совету Матвея отправил по квантовой связи, что Земля ждет свих братьев. Обозначили место посадки. Сообщили об этом и президенту. Матвей всем своим видом вызывал доверие и спокойствие, что от него и требовалось. Для чиновников, которые не могли найти в себе точку опоры приходилось прикладывать руки. Матвей брал их за руки и улыбался. Этого как правило было достаточно. В день прибытия над всем дальним востоком объявили бес полётную зону, что собственно было не обязательно. Приближающиеся челноки вызывали у обитателей ощущение оцепенения. Наступала тишина во всех диапазонах, птицы переставали летать, звери замирали на месте, отключались приборы. Никакие радары не видели гирлянды светящихся шаров которые появились над «Восточным» строго в расчетное время. Хорошо, что Эмиль и Матвей предупредили власти и военных об этом эффекте.
Леониду, Евгению и Матвею с маленькими сорванцами разрешили постоять на новом космодроме, который назвали «Циолковским».
Светящиеся шары мягко опускались все ниже, свечение прекратилось, заблестела серебристая поверхность, они касались земли и открывались аппарели. Все с замиранием сердца смотрели на выходящих пришельцев. Только Шену, Зунг, Мати и Силя бегали вокруг взрослых, визжали, кричали, играли в догонялки. Их разноцветные глазки то желтели как у кошек, то становились бирюзовыми или голубыми. Один Матвей знал, что это только начало, начало новой эры.
Ель обыкновенная
Итак – профессор средних лет с черной шевелюрой и угловатыми чертами внимательно обвел зал взглядом – тема сегодняшней лекции – генетическая детерминированность дифференцировки стволовых клеток. Студенческая аудитория сидела тихо. Все знали Геннадия Аркадьевича и было лучше прослушать чем быть выставленным за дверь. Сергей сидел высоко и не спешил записывать. Зарик толкнул его локтем:
– Чего не пишешь? Потом половины в учебнике не найдешь!
– Зачем учебник. Почитай «Редакция морфогенеза и факторы», «Сигнальная система морфогенеза».
– А где взял?
– Там, где взял уже нет. Если хочешь скину тебе.
– Еще бы, скидывай.
– Молодежь на камчатке. Вам лекция не интересна? – прогудел Геннадий Аркадьевич. Все затихли и обернулись на друзей. Повисла абсолютная тишина.
– Так, продолжим.
После лекции, которая была последней, студенты высыпали на улицу.
– Ты куда? Пошли в бассейн. Когда ты всё читать успеваешь?
– Пошли в кафе сходим – ответил Сергей.
«Кафе-мороженое» было любимым местом студентов, которые решили поболтать и наметить планы. Спиртного там не продавали, зато мороженого было в избытке, всякого.
Сергей сидел задумчиво, не спеша съедая любимое с клубникой, зато Зарика было не остановить. Последние новости и приключения, планы и любовные подробности. Про свою Лиду правда он говорил мало.
– Ты чего, не в настроении?
– Слышал, что профессор группу собирает?
– Нет, ничего не говорили.
– Объявление около ректорской висит. Каждый, кто будет участвовать, подает теоретическую работу на гранд. После комиссии универа работы пойдут в министерство.
– И что. А практика.
– А на практику и будет гранд.
– Утром деньги, вечером стулья?
– Как-то так. Ну пока – Сергей встал и деловито зашагал на улицу. Зарик помахал рукой соседнему столику и скоро пересел.
А что мы собственно хотим? – Сергей раскрыл свою библиотеку статей любимых исследователей, потом новости биологии.
– Домовой Г.А. – он забил в поисковик – посмотрим, что последнего?
Он незаметно просидел до ночи, но нашел, что искал – «Факторы роста в морфогенезе» – вот с этим и подойду. Ничего, что было уже за десять вечера. Он позвонил Ларисе.
* * *
– Пошли гулять, такой закат.
– У тебя совесть есть? На часы смотрел? – она повесила трубку. Сергей набрал ещё раз и вкрадчиво сказал:
– Кафешка работает до двенадцати, зайчику полагается любимое мороженое.
– Ну если только мороженое, и только любимое. Постой, я соберусь.
Сергей почувствовал, как дрогнуло в груди:
– Надо бы куда то её сводить. Если в парк?
Хлопнула дверь, и Сергей почувствовал, как сердце куда-то провалилось. Он застыл с удовольствием наблюдая за Лариской. Воздушная летняя юбка беж, белая блуза и черная жилетка из тонкой кожи. Стриженые волосы с изумрудными заколками и серебристые туфли.
– Ну пошли, кавалер – она цапнула его за локоть.
Домовой ходил по лаборатории вычитывая Сергею и Зарику:
– Молодые люди, вы должны писать работу на тему, которая заинтересует работодателей. Ростовые факторы – это хорошо, но почитайте направления. Все крутится вокруг пищи. Да, люди хотят есть каждый день. Еще направление – медицина, лечение онкологии, создание искусственных тканей. Вам придется подкорректировать работу. И уберите здесь, колбы тоже денег стоят.
Домовой зашагал к себе, а Зарик с Сергеем стояли посреди лаборатории и смотрели на бесформенный сгусток плоти, слизь и осколки стекла, которые хрустели под ногами. Они только, что испытали очередной фактор роста на вечной опухоли, на которой и проводили эксперимент.
– Ничего себе рвануло. Мы же пошли только кофе попить? Ну немного задержались.
– Вот так и начинается великое будущее улыбнулся Сергей.
– Не вижу в этом будущего, Домовой не хвалит – буркнул Зарик.
– Помоги.
Они прибрались и положили опухоль на разделочный стол. Взяли ткани с образца.
– Ну-ка, посмотрим – Сергей прижался к окуляру.
– Что там? – Зарик прижался ближе и потеснил Сергея.
– А то-что опухоль практически сварилась. Почти готовый шашлык.
– Пошли на шашлыки, приглашаю в субботу.
Сергей вздохнул искоса наблюдая за неисправимым Зариком. Зарик скинул халат и убегая, напомнил о шашлыках.
* * *
– Судя по массе митоз каждые 4 минуты. Это невозможно! – он еще посчитал, изучил остатки культуры. Все говорило о не мыслимой скорости. Клетки задыхались и сжигали себя.
– И какой толк от этого фактора? Кстати, назовем его Рапид-ФР 73.
Потребовался год чтобы разгадать задачку. Рапид растормаживал только несколько генов, ответственных за митоз, все остальное приносилось в жертву. Кроме того, клетка не успевала утилизировать углекислоту, она просто прорывалась сквозь мембрану. Только клетки верхнего слоя продолжали делиться пока не задыхались. Деление подхлестывал подъем температуры. Чтобы сдерживать этот фактор, пришлось удлинить цепочку белка, изменить действие, добавить антиоксиданты и еще, и еще.
– А в остальном прекрасная маркиза – напевал Сергей после успешной сдачи экзаменов, после получения гранда на свою работу. Зарик занялся тем, что попроще. Шашлыки так и прошли мимо Сергея. Тема гранда теперь была другой. Можно сказать, что биосинтетическое производство получило новое дыхание.
На вновь построенную фабрику генно-модифицированных продуктов приглашали Домового и Сергея. Обязательно проходили цех выращивания мяса, фруктовых изделий, белковых сред, утилизации, лабораторный корпус, и т. д. Все время за ними следовал директор со своими вопросами и предложениями. В этот раз он был доволен:
– Наконец-то мы вышли на самоокупаемость, наше мясо стоит дешевле чем выращенное. Полная автоматизация, предвзятость покупателей остается, но мы дешевле. Дешевле! И качество!
– Сергей с Домовым с площадки наблюдали за большими центрифугами, насосами, дозаторами, кучей шлангов и манипулятором погрузки.
– А где же робототехника? – спросил Домовой.
– А вот это и есть. Все, что вы видите это автоматизированные системы, снабженные искусственным интеллектом.
– Да-а – крякнул Домовой – мне казалось, что обычно это роботы похожие на человека. – Он усмехнулся.
– Сергей, что не весел?
– Понимаете Геннадий Аркадьевич. Это в основном малодифференцированные ткани. Чем проще, тем быстрее. И то охлаждать приходится.
– Но продукты безопасны и полезны. Хочется большего? Это будут уже не гранды. Вы научный сотрудник. Можете выбрать тему.
Сергей посмотрел на конвейер красно-розовой арбузной массы которую автоматически нарезали и упаковывали – тема есть, выживаемость организмов.
– От клетки к организму? Есть конкретные предложения?
* * *
Они долго беседовали уже гуляя по парку, там, где Сергей целовался с Ларисой. Они сталкивались с прохожими, проходили мимо очередей в театры и залы, мимо веселых компаний и аттракционов, и беседа закончилась около дома.
– Интересно, интересно. Звучит заманчиво, но не вижу пока реализма в ваших предложениях. Держите меня в курсе.
– До свидания Геннадий Аркадьевич.
Зарик тоже был научным сотрудником и появлялся, когда не ждали.
– Сережа, друг дорогой. Не забыл? У моей жены день рождения. Приглашаю. А это, что? Твоя сыворотка? Дай несколько капель.
– Зачем?
– У меня скоро лысина будет. Помоги другу.
– Давай, сейчас тебе на лысину и вылью.
– А что, реально подействует?
– Только на мало дифференцированные ткани. А так бесполезно.
– Я возьму? Попробую.
– Шашлык будешь выращивать?
– Зачем дорогой. Шашлык для тебя и так готов. Приходи в субботу.
Зарик выскочил на улицу и еще раз посмотрел на пробирку – к чему бы применить? Он дошел домой и поднялся в квартиру. Поставил пробирку в холодильник и забыл.
* * *
Потом была суббота. Сергей пришел в костюме с цветами и подарком. Собралось человек двадцать. Откуда у Зарика была квартира площадью 100 квадратов, лучше не спрашивать. Всем было весело, музыка стучала по ушам, танцевали все. Шашлык уже доели, но пришла еще одна порция со двора, где стоял дежурный мангал на котором командовал Арман, без устали готовивший все новые порции.
– Зарик, тебе надо сделать прическу, улыбаясь гладила его по плешине Лидочка, сидя у него на коленях.
– Капни пару капель, доцент сказал, что поможет – хихикнул Зарик и достал из холодильника жене пробирку и пипетку. Лидочка чмокнула его и набрала пипетку.
– Чтобы как забор стояло – и она капнула пару капель ему на проплешину.
Все засмеялись и стали просить еще капнуть и на них.
– Зарик остановил – хорошего по немножко. Лида не отдала пробирку и торжественно покачивая бедрами вышла к Зарику в кабинет. Там она нашла аквариум с тараканами, которых разводили для енота и капнула еще капель на них, хихикая. Довольная она поставила пробирку на место и вернулась к гостям.
Утром Зарик проснулся от цокота когтей. Енот Тишка все время бегал по комнате. Свесившись с кровати Зарик обомлел. Весь пол был в тараканах. Мелочь бегала стаями по комнате и Тишка уже побаивался их, хотя они и были его кормом.
– Даже если перевернуть аквариум, там столько не будет – Зарик посмотрел на Лиду, спокойно храпевшую поперек кровати и поймал поднимающегося к ним таракана.
– Ай шайтан, а не женщина! – он вскинул руки. Встал на цыпочках, нашел отраву и стал распылять. Пришлось открыть окно.
– Фу-у. Зарик, ты отравляешь воздух. Лида перевернулась не открывая глаз.
– Ай шайтан! – Зарик пошел к холодильнику и открыл. Там стояла почти пустая пробирка – а как было все хорошо?
Когда насекомые сдохли он включил пылесос. Енот вышел наконец из укрытия и встал на задние лапки посматривая на хозяина. Лида закрыла голову подушкой. Наработавшись Зарик прилег обратно. Лида наконец проснулась и вспомнила, что рядом муж:
– Дорогой, скажи, что любишь.
– Да дорогая – сказал Зарик, мысленно повторяя – шайтан, а не женщина.
* * *
Зарик через пару дней позвонил Сергею. Долго смеялись, потом он пришел в гости с арбузом, настоящим.
– Занятно. Тараканы ведь не отдельная ткань, как они развились? Скорее всего капли попали на кладку яиц. Надо будет повторить опыт.
– Не надо дорогой. Я уже аквариум выбросил. Тишке только готовый корм беру.
– Ладно, так и быть. У меня разведем – усмехнулся Сергей.
* * *
Этот случай стал известен знакомым Зарика и его между собой нарекли тараканьим профессором, впрочем, без всякой злобы. Сергей взялся докопаться до истины и повторил нечаянный опыт. Оказалось, действительно. Кладка яиц просто выбрасывала маленьких тараканов. При обследовании в микроскопе стало ясно, что они рождались неполноценными, с уродствами развития и жили около часа. Они были обречены и без отравы. Это был Рапид ФР 73.17 с добавками.
– Похоже я не все знаю о том, что сотворил – Сергей потянулся и присел за рабочий стол. Потекли часы за монитором и раздумья.
– Сережа, обедать будешь?
– Оставь мне, я потом.
– Как всегда – хмыкнула Лариса – с кем я связалась?
* * *
Полная луна светила в окно, лохматые тучки медленно протекали затемняя и без того ночное небо. Шум машин почти стих. На сине-фиолетовом фоне мерцали ночные звезды, не знающие ничего о земле и о людях, которые мало что знали о звездах. Да и как им было знать? Ведь жизнь так завалена делами. А о звездах можно прочитать каждый день в новостях астрономии, даже летать к ним незачем. А сколько фильмов о загадочной вселенной которые для каждого поколения так и оставались мечтами, потом становились просто фильмами, потом было не до них. Сергею было «до них» но он пошел по другому пути. Ему было интересно, как выживет человек в космической бездне. Он повернулся на другой бок. Не спалось. Колыхание занавески оставляло тени на стене, которые вызывали образы, воспоминания. Так кажется близко разгадки. А на самом деле, как линия горизонта.
– Ничего. Я всегда мечтал дойти до края – он еще перевернулся. Сон стер границы между прошлым и настоящим.
Сергея вызвал Домовой.
– Заходи. Нужен генетик со стажем, молодой, талантливый в центр космических исследований. Я рекомендовал тебя.
– Но я не знаю их программы. Заниматься нелюбимым делом?
– А вот и поговоришь с ними. Они в курсе твоей работы.
– Есть кому интересоваться? И потом это не моя, это наша работа.
– Там есть такой профессор, Левитов Федор Игоревич. Мы с ним пересекались. Очень толковый. Могу тебе рекомендательную составить. Дал твой телефон. Жди звонка.
– Спасибо Геннадий Аркадьевич.
Вечером позвонили:
– Нежданов? Сергей Михайлович?
– Слушаю.
– Это Левитов. Мы хотим пригласить вас на работу. Отзывы о вас хорошие, да и Домового много лет знаю. Отказаться вы можете, но на собеседование надо быть завтра утром. Машина за вами приедет. На самолете час лету. Мы вас встретим.
– Хорошо. Я приеду.
На том конце отключились. Он поразмыслил и подошел к Ларисе, которая готовила что-то вкусное.
– Какие новости, академик?
– Только хорошие – он обнял Ларису.
– Получишь поварешкой – она улыбнулась.
* * *
В сам Центр не поехали. В километре от него стояло несколько зданий похожих друг на друга со своей котельной и распределительной станцией. В большом кабинете ждал Левитов:
– Мы знаем о вашем факторе роста. О ваших последних работах. Наши исследования почти похожи. Мы занимаемся растениями. Простейшими, грибами, червями. Собственно, нас интересует их развитие в экстремальных условиях. Рапид дает надежду. Завтра заседание совета, я вас представлю, а сейчас вас проводят в ваше жилье.
– А сколько времени я буду здесь?
– Это ваш выбор. После принятия вас на службу вы подпишете договор на тот срок, который сочтете нужным, но не меньше года.
У Сергея началась новая жизнь. Нельзя сказать, что он занимался тем что хотел, но и обратное было неверным. Новый коллектив принял его настороженно. Левитов лишь управлял процессом, среди сотрудников были и профессора, и доценты и кандидаты наук. С ним работал Вадим Николаевич Шторин. Доцент. Свою тему он знал хорошо. В столовой они сели за один столик.
– Что мы хотим вывести? – на прямую спросил Сергей.
– В настоящее время речь идет о полигоне с марсианским грунтом. Хотя бы что-то выросло.
– Но ведь есть работы которые подтверждают жизнеспособность растений в этом грунте?
– Только в земных условиях. Там, где стабильная температура, свет, вода и кислород. Атмосферное давление и т. д.
– Неужели вы считаете, что можно иначе? На Марсе без специальных условий ничего не будет расти.
– Мы не все знаем об условиях. Забота инженеров предоставить нам ангар с атмосферой Марса. Чтобы вода не кипела, давление сделают 0,01 атмосфер, средняя температура 2–4 градуса.
– Это уже что-то.
Разговор затянулся. Оказывается, спускаемый аппарат будет брать пробы с глубины до 30 метров. Это рекорд за последние десятилетия. Данные поступят на Землю. Если средняя температура будет плюсовой и будет определенная влажность, то работы примут другой оборот. Шторин наконец вытерся салфеткой и встал.
– Иногда все это кажется не выполнимым, но вы постепенно войдете в курс дела.
* * *
Так постепенно Сергей и входил. Основной проблемой являлась вода. Её на Марсе почти нет. Влажность на глубине оказалась недостаточной для роста растений, даже для бактерий это была проблема. Наконец, с третьей попытки аппарат выдал характеристики грунта с влажностью подающей надежды. Это в два раза меньше, чем в пустыне. После совещаний и конференций ботаники объявили бойкот, пока не будет информации о составе биоценоза. Бактериологи сослались на сроки, работа затормозилась. Вопрос о биоценозе теперь висел темной неопределенностью и их подключили на общую тему.
Для создания марсианских условий в тайге привезли проходческий щит. Делом занялись специалисты метростроя. Надо было заглубиться метров на двадцать и пройти сотню метров. Всего-то. После появления тупиковой станции приехали специалисты по космической технике, привезли кучу заготовок и начали под землей монтировать герметичные емкости, что-то вроде цистерн диаметром по 10 метров. Появились кондиционеры, рефрижераторы, переходные отсеки, кучи кабелей, собранные в жгуты и прочей техники. Все походило на строительство космической станции. Шторин с Сергеем занимались адаптацией биоценозов.
Кто может сравниться с Матильдой моей – подпевал себе Шторин, задавая программу Рапид для биоценоза архей и азотобактерий. Биоценоз казался почти готовым.
– Никуда не годится! – Сергей вздыбил шевелюру – они таскают нам всего понемножку, каждая лаборатория по твари. Наш рапид придется переделать под десятки видов.
– Придется – автоматически ответил Шторин не отвлекаясь от работы. Нежданов понял, что поддержки не будет. Он встал, потянулся – схожу-ка я к начальству.
– Угу – Шторин так и не поднял головы.
К Левитову очереди не стояли, его редко можно было застать. Его в шутку называли летучим голландцем. Шторин с ним и столкнулся в коридоре:
– Федор Игоревич.
– С чем пришли?
– Генные модификации бактерий настолько разные, надо искать компромисс. Соберите бактериологов.
– У вас конкретные предложения?
– Пока общие, но это и есть тема конференции.
– Это хорошо. А давайте послезавтра? Устроит?
– Да. Я подготовлю материал.
* * *
Договорились об испытании каждой отдельной культуры биоценоза действием Рапида. Стройка подземных лабораторий шла к завершению. Сергей вышел прогуляться вечером. Сентябрь ощупывал застывший лес, обрывал листву, которая стаями гуляла под порывами ветра. Разноцветная мозаика листвы собиралась и распадалась открывая серую дорогу, и еще зеленую траву. Отдельные капли висели на ветках и сорванные ветром образовывали блестящие гирлянды и фонтаны брызг. Одежда быстро промокала, приходилось идти быстрее. Оставленная до завтра техника чернела среди стройплощадки. Глина и песок валялись на обычно чистой влажной аллее. Срок сдачи – октябрь, как было написано на информационном щите. Он еще походил, любуясь осенним лесом:
– Неужели такую ёлку мы сможем вырастить на Марсе? Ну картошечку точно сможем – он подумал о цене одной картошины и улыбнулся.
– Сергей – Это его окликнул Шторин – пошли ко мне.
– Пойдемте. Однако надо что-то купить. Зайдем в магазин?
Через полчаса они сидели за столом, попивали чай с лимоном и беседовали о разном все время переключаясь на работу.
– Вадим Николаевич, у вас целая библиотека фантастики. Любите?
– О, раньше много читал. Собирал сведения об авторах. А сейчас как-то некогда.
– Ну вот, например, стали бы вы читать Стругацких?
– Всему свое время Сергей. И потом все это видится в другом свете.
– Так-так – изобразил заинтересованность Сергей.
– Ну философизмы мне не нравятся. С другой стороны, триллер любой ценой – это тоже не по мне. А вы любите фантастику?
– Я всеяден. Так почитываю. Это развлечение, как и детективы.
– Ну не скажите. И Станислав Лем и Стругацкие просто изучали все достижения науки и техники.
– Да, верно. Но никто не может точно предсказать. Поэтому остается только развлечение.
– Робертсон написал роман «Тщетность» где попал почти в точку.
– Ему повезло – улыбнулся Сергей.
– Согласитесь, некоторые произведения вдохновляют.
– Это верно, но как они не похожи на реальность, особенно фэнтези.
– Да. Иногда трудно сказать, что хотел автор – славы или денег? Или сам не понял, что написал?
– Итого и другого. И побольше – он увидел недоуменный взгляд Шторина – это цитата из мультфильма о Винни Пухе.
Они сидели и спокойно беседовали, а тем временем Земля летела в рукаве Ориона со скоростью 220 километров в секунду направляясь по спирали к центру галактики Млечный путь.
* * *
Наконец Лаборатория была готова. Им выдали скафандры. Появились технари, которые обслуживали систему, был даже центр управления. Шторин и Нежданов были допущены ознакомиться, что называется, со своей грядкой. Они через шлюз вошли внутрь. Нижняя часть огромной металлической бочки была засыпана грунтом Марса, а верхняя полукружием потолка висела над ними. Размеры, 10×40 метров впечатляли.
Горел дежурный свет, что было ярче дневного освещения на Марсе. Костюмы, даже специально произведенные для такой атмосферы, вздулись, и люди походили на рекламу Мишлен.
– Тьма египетская – пробурчал Шторин. Как здесь работать?
– Нам не обязательно здесь быть. Есть научные сотрудники, вот они и посадят грядки.
Они разложили пластиковые флажки с номерами и наименованием материала и стали втыкать в грунт. Через полчаса все было готов. Уходя они обернулись полюбоваться на работу.
– Ну вот, дальше по видеокамерам.
Шторин хмыкнул, и они зашагали к шлюзу.
* * *
Неделю ничего интересного не происходило. Биом из бактерий не хотел развиваться. На обычных огородных грядках он рос, но только не в «бочке», как прозвали лабораторию под землей. Проверили условия и показатели приборов, оказалось, что человеческий фактор и здесь вмешался. После многократного посещения в лаборатории подскакивала температура и влажность, вода испарялась и ее не хватало для роста. Пришлось переписывать программу газообмена.
– Ну вот, даже с Рапидом ФР73.54.98. рост биомассы до нужных объемов трое суток.
– А давай начнем с пятницы, к понедельнику уже будут результаты – спросил Шторин.
– О-кей.
Утром в воскресенье Сергей проснулся от звонка, звонил Шторин:
– В лаборатории ЧП, нас вызывают.
– Бегу.
Оказалось, что дежурный в центре управления отвлекся и понадеялся на программу. Дозировка Рапида была превышена в десять раз. Продукция метана резко возросла, колонии бактерий просто сварились, люки шлюза отжало и метан смешался с воздухом. Рвануло прилично, в трубе вентиляции с улицы видели огонь. Хорошо, что никто не пострадал. Нашли виновных программистов. Как всегда, влетело всем.
