Тори Озолс
Сведи меня с ума
В комнате воцарилась тишина, которую нарушило болезненное мычание Сары. Соня снова посмотрела на свою сестренку.
– Решай скорее, иначе может начаться болевой шок, что еще хуже. Я не знаю, сколько может выдержать ваше человеческое тело.
– Хорошо, давай отвезем ее к Алеку, – сдалась девушка, принимая одно из самых тяжелых решений в своей жизни. – Как мы объясним это моим родителям?
– Тебе придется включить свое актерское мастерство.
– Как же я ненавижу ваше мохнатое сообщество! – сквозь зубы тихо прошептала Соня.
*****
Чистая прозрачная вода ни капли не искажала звериные глаза, что напряженно уставились в потолок. Ни одного пузырька воздуха. Дыхание задержано на до невероятности долгий срок, и если бы он был человеком, давно бы захлебнулся. Или замерз от переохлаждения. Но обжигающая кровь волка, бегущая по венам, заставляла сжимать руки в кулаки так, что вздувались вены, ярко выделяясь на теле толстыми синими змейками.
Даже холодная вода не приносила желанного успокоения. Зверь внутри него с бешенством рвался на волю, требуя уступить контроль ему. Давно Алек не чувствовал такого безумства. После потери Химены у него не было ни дня раздора с внутренней сущностью. До вчерашнего вечера.
Второй раз за его длинную жизнь именно человеческая женщина подрывала его силу воли и взывала к его дикой стороне, к волку. И если первый раз это было закономерно, предопределено самой природой, то сейчас мужчина не понимал ни своего порыва, ни своего зверя, который требовал пойти и найти эту девушку. И не просто найти, а взять ее, сцепиться по животным законам и сделать своей. Каким бы невозможным это ни было.
Чтобы избежать искушения, он и погрузился в ванну с ледяной водой, что должна была охладить горящую в венах кровь и помочь ему вернуть контроль над своим телом. Но стоило мужчине мысленно представить образ наглой чертовки, как снова, словно наяву, слышал ее протяжные хриплые стоны, ощущал притягательный аромат и наслаждался сладким вкусом нежной плоти. И это сметало все усилия к черту.
Алек еле вырвался из дома друга. Выбежав из подсобки, он понесся к чёрному выходу, расталкивая по пути людей и срывая двери с петель. Он бежал с такой скоростью, словно за ним гнался сам дьявол. Выскочив на улицу, мужчина не остановился. С каждой минутой все больше теряя контроль, он кинулся в сторону леса. Человеческая одежда рвалась на нем, мышцы трансформировалась в процессе бега, а глаза заволакивало красной пеленой. Из-за внутреннего конфликта, спровоцированного борьбой зверя и человека, превращение проходило очень болезненно. Алек сдерживался изо всех сил, стараясь уйти как можно дальше от территории друга.
На ходу ломались кости, волк безумствовал, вырываясь наружу, практически перехватывая контроль. И это внутреннее сражение стало для Алека одним из самых тяжелых в жизни. Он – тот, кто учит всех членов своей стаи держать себя в руках, тот, который славится единением со своим зверем, сейчас нарушал все собственные правила и наставления.
Удалившись в глубь леса на несколько километров, мужчина резко остановился на небольшой поляне и, когтями разрывая на себе остатки одежды, наконец сдался превращению. Зверь задрал морду к небу, и устрашающий вой понесся по лесу, заставляя всю живность прятаться по своим норам. Дикий первобытный хищник, страдающий от одиночества. Даже самому сильному вожаку необходима своя самка, а сейчас ему казалось, что свою он потерял вновь.
Несколько часов он бежал в сторону собственной территории, пока в обращенном виде не пересек, возвращаясь, границу поселения своей стаи. Он рычал и брызгал слюной, заставляя собратьев с опаской смотреть на своего альфу. Никто не мог понять, что с ним произошло, но никто и не рисковал подойти достаточно близко, чтобы выяснить это. В один миг их уравновешенный альфа превратился в опасного зверя, и это настораживало и пугало.
Только на рассвете возле своего дома Алек нашел в себе силы вновь вернуться в человеческое обличье. Поднявшись наверх, в свою комнату, он даже не смог заставить себя завалиться в постель и проспаться. Вместо этого начал метаться в четырех стенах, ощущая настолько сильный призыв вернуться на территорию друга и найти девушку, что это сводило его с ума. Поэтому он и выбрал ледяную ванну, как один из способов усмирить себя.
Алек резко вынырнул из воды, расплескав ее по кафелю. Волк внутри него до сих пор был полон ярости. Он обезумел, в голове метались бессвязные мысли, Алек смог различить только инстинктивный порыв к охоте и поимке добычи.
Стоя посреди комнаты и ощущая, как стекают по телу и падают на мягкий ковер капли, он понимал, что и это было зря. Ни в чем он не найдет успокоения, пока не поддастся животному призыву и не пойдет за ней. Вот только человек в нем не собирался так поступать. Ни за что. Он не был убийцей и не собирался им становиться.
Посмотрев в окно на полуденное солнце, Алек подсчитал, что провел в воде около двух часов, выныривая только дважды, дабы пополнить запас кислорода, и снова погружаясь в холодную жидкость. И это не смягчило ни одну мышцу в его теле, не говоря уже об очень твердом и пульсирующем органе, который после вчерашнего вечера ни на минуту не переставал болеть.
Мужчине казалось, что он просто взорвется и останется импотентом. Но даже угроза этого не меняла принятого им решения. Он не рискнет девушкой. Какой бы желанной она ни была. Какой бы притягательной ни ощущалась. Никогда он не повторит своей ошибки. Для его совести достаточно одной смерти, для его души и этого было слишком много.
Алек давно принял решение остаться одиноким и, как ни странно, его волк поддерживал это решение. Он мог покрыть самку на одно полнолуние, ту, которая хоть и желала места альфа-суки, но после не требовала ничего. Удовлетворив животную похоть, он оставлял волчицу, и, бывало, что та, испытав разочарование из-за отказа вожака связаться с ней, находила себе другую пару.
И все равно каждая ждала, что именно с ней зверь сорвется. Каждая надеялась. Но вот проходил период его горячки, а зверь так и не выбирал пару, словно в его стае не было волчицы, достойной его силы. И теперь, словно в насмешку, его волк снова сгорал от желания к человеку. Возможно, с ним что-то не так? Может это быть болезнь наподобие безумия или сказа? Почему после настолько жестокого урока и потери истинной пары его снова тянет к человеческой женщине?
И Алек пришел к выводу, что, скорее всего, его зверь сходит с ума. И если ситуация не изменится, то ради блага стаи ему придется подумать об отставке с поста главы. А так как сила зверя не позволит ему подчиняться другому, то единственный путь, который он видел перед собой, это изгнание.
Возможно, одиночество – это его рок? За ошибки и грехи необходимо платить, а он слишком долго избегал наказания. Зверь завыл внутри. Дикий. Необузданный. И мужчина со злости пнул деревянную тумбочку, та от силы удара разлетелась на щепки.
Тяга к человеческой девушке была практически непреодолимой. А сопротивление грозило новыми терзаниями. Можно ли с такой силой желать женщину? Как будто прошедшая стороной горячка вернулась в его тело с удвоенной силой: «Покрой ее или же сойди с ума от неистраченного семени, в одиночестве, без потомства и пары».
Запустив руки в волосы, он с силой сжал их и с диким ревом упал на колени. Запрокинул голову. Вой полетел далеко за пределы комнаты, и стая ответила горестным скулением, показывая, что его боль нашла отражение в сердце каждого члена стаи.
Глава 4
Металлические кованые ворота медленно разошлись в разные стороны, открывая путь черному джипу. Охрана уважительно кивнула Дрэйку, приветствуя альфу дружественной стаи. Для любого вожака такие знаки почтения были вполне привычными, поэтому, никак не среагировав, он плавно нажал на газ и въехал на чужую территорию. Зверь внутри недовольно завозился, чувствуя вокруг силу другого самца, но все же остался спокойным. Ведь это теперь не просто стая, вожак которой его друг и собрат, а стая, альфа которой, скорее всего, станет еще и родственником. Несмотря на негативное отношение Сони к данному факту.
– Потерпи, дорогая, мы практически на месте, – ласково приговаривала Соня, платком стирая пот с бледного лица сестры.
Автомобиль петлял по внутренней дороге, направляясь к главному дому, что уже показался впереди. Сара затуманенным взглядом пыталась что-то разглядеть, но мозг, измученный болью и пришибленный лекарствами, слабо осознавал, куда ее привезли. Сознание то и дело уплывало, голова кружилась, а мысли путались, как при алкогольном опьянении.
– Дрэйк, что с ней? – встревоженно спросила Соня.
– Скорее всего, реакция на успокоительное. Эмилия предупреждала, что не знает, как оно подействует на Сару. Реакцию человеческого организма на сочетание в человеческой крови наших гормонов и медикаментов предвидеть тяжело.
– Она то стонет от боли, то смеется, то бормочет что-то невнятное… Меня пугает ее состояние.
– Зато большую часть пути она проспала. Я не представляю, как бы мы по-другому смогли ее довезти.
– Да, но…
– Соня, успокойся. Вот увидишь, рядом с ним ей сразу же станет легче. Кстати, Алек нас уже встречает. Прошу тебя, будь сдержанной.
– Не указывай, как мне себя вести! Это моя сестра, и по его милости с ней произошло такое.
– Ты являешься членом моей стаи, моей парой и должна поступать по нашим законам. Помни об этом, пожалуйста, когда решишь высказать альфе чужой стаи свое мнение о нем.
Соня надулась, но промолчала. Они припарковались перед домом, Дрэйк снова повернулся к ней и предупреждающе посмотрел.
– Посидите пока в машине. Сначала я с ним поговорю, а после выходите. Хорошо?
– Дрэйк…
– Сделай, как я прошу!
– Как скажешь.
– Спасибо. И не думай, что я не волнуюсь за Сару. Теперь она и моя сестра тоже, и я буду говорить с ним не только как альфа, но и как ее брат.
Соня пожала плечами, но больше не спорила. Все ее внимание вернулось к младшей сестре.
* * *
Алек вышел на крыльцо встречать друга. Когда ему доложили, что прибыл альфа Северной стаи, он не усомнился, что случилось что-то непредвиденное. Вариант, что причина этого – его небольшое приключение с золовкой Дрэйка, Алек откинул сразу. Если бы друг и разгневался на него из-за того, что они с Сарой переступили определенные границы, то точно не примчался бы впопыхах и без сопровождения. Для того чтобы альфа так поспешно ступил на территорию другого вожака, не заручившись при этом его разрешением, требовалось что-то посерьезней неудачного траха.
Джип резко затормозил перед домом. Дрэйк выскочил из него и быстро направился к Алеку. Агрессия так и сквозила в движениях друга, что полностью опровергало умозаключение Алека относительно цели визита. Ему все-таки приехали бить морду, подытожил мужчина. Его бета, Нисан, тихо зарычал за его спиной, чувствуя исходящую от чужого альфы угрозу, но Алек своим авторитетом вожака подавил его защитные рефлексы как раз перед тем, как кулак друга рассёк воздух и со всей силы обрушился на его лицо.
– Сукин сын!
– Маму не тронь, – предупредил Алек, ощупывая челюсть.
– Я тебя на куски порву!
– Это вызов нашему альфе? – прозвучал за его спиной встревоженный и сердитый голос друга и беты.
– Нет, семейные разборки, – бросил Дрэйк, и бровь беты удивленно выгнулась, а глаза загорелись любопытством.
Но, в отличие от беты, Алек понимал, что к чему, поэтому сразу же настроился на компромисс. Друзьям такие удары прощают, альфам – нет.
– Дрэйк, я все понимаю, – он поднял руки в примирительном жесте, – я поступил глупо…
– Глупо?! Ты вызвал у нее течку. Это не глупость, это катастрофическая тупость!
– Прости, что я у нее вызвал? – не веря услышанному, переспросил Алек.
– У нее овуляция, как у самки оборотня. Такая же началась у Сони, когда я с ней соединился.
– Это невозможно, – он отрицательно мотнул головой.
– Да неужели! Сомневаешься в моих словах? Посмотрим, поверишь ли ты тогда собственному нюху, – иронично произнес Дрэйк и, повернувшись к машине, крикнул: – Соня, выходите!
– Дерьмо, Дрэйк, я… – он запустил пальцы в волосы, пытаясь собрать мысли до кучи и найти слова, которые смогут вернуть подорванное доверие друга, но моментально застыл, когда дверца машины резко открылась и Соня помогла сестре вылезти наружу.
Что-то словно взорвалось в его крови, побежало по венам прямо к звериному сознанию, нашептывая и маня. Нектар. Чистый и сладкий настолько, что казалось, он ощущает его вкус на языке. Самый желанный аромат для его зверя. Аромат готовой к зачатию самки. Зверь раскрыл пасть и громко завыл в его голове. Но тут же Алек понял, что сделал это и вживую, так как услышал, что его вою вторит такой же жаждущий вой его беты. Молодой сильный самец еще не был связан, и пьянящий аромат Сары подействовал и на него. По правде сказать, он подействовал на всех, кто находился в радиусе нескольких метров от них. На всех, кроме Дрэйка.
Алек громко рыкнул, заявляя о своем первенстве, и бета, подчиняясь, опустил голову. Это удовлетворило зверя. Никто не имеет права засматриваться на то, что принадлежит ему. Никто!
И вдруг при этих мыслях его человеческая суть словно очнулась, и он в ужасе уставился на девушку. Его?! Она не его! Не может быть его! Ни за какую гребаную вещь в мире у него не может быть пары. Да еще и человека. Природа не дает второго шанса, а свой он уже упустил.
Зверь внутри него метался в замешательстве. Ему были безразличны выверты природы, второй шанс и невозможность происходящего. Все, что он знал, так это то, что эта самка идеально подходит для обзаведения потомством. Готовая к соединению с ним. Жаждущая его. Самого сильного самца в этой стае.
*****
– Сестренка, мы приехали. Пора выходить, – Соня пыталась растормошить сестру, то и дело ловя ее блуждающий затуманенный взгляд.
– Куда приехали? – облизывая пересохшие губы, переспросила Сара.
– К Алеку.
Соня с опаской наблюдала, как сестра пытается стряхнуть дурман, вызванный лекарствами вперемешку с неестественной болью, наполняющей ее тело. Девушка не понаслышке знала, насколько ужасна эта агония, насколько требовательна и жестока. Она сжигает все на пути к своей цели, а цель у нее одна – сцепление. Словно природа специально ставит пару в такие условия, не давая им ни единого шанса отказаться от своего предназначения.
– Зачем? – Сара вздрогнула, когда внизу живота все стянуло в крепкий узел.
Пустота внутри нее, казалось, была осязаемой. Ее взгляд метнулся к стеклу и остановился на двух совершенных мужчинах, спорящих между собой. Один стал ей братом, а вот ко второму ее тянуло как магнитом.
– Эм-м-м, – замялась Соня. – Он поможет тебе.
– Как? – Сара в непонимании уставилась на сестру, стараясь при этом дышать неглубоко.
Боль постепенно возвращалась, напоминая о себе все чаще, усиливаясь с каждой следующей волной.
– Ну-у-у, вам… эм…
– Соня, пожалуйста, скажи как есть! – требовательный тон с нотками страха был совсем не характерен для этой веселой и задорной девушки.
– Чтобы тебе стало легче, вам необходимо переспать, – выдала на одном дыхании ее застенчивая сестра.
Сара на это заявление лишь выгнула бровь. В другой раз она бы даже посмеялась над залившим щеки сестры румянцем стыда.
– Ты же говорила, что у оборотней запрет на секс с человеком.
Сара снова посмотрела через затемненное стекло в сторону мужчин. Ее тянуло туда. К нему. Прикоснуться хоть раз. А лучше потереться об него всем телом. Потрогать те твердые мышцы, ощутить их силу. За этими мыслями она теряла нить разговора. А сами мысли с каждой секундой становились все откровенней. Сара желала пробежаться пальчиками по его идеальному прессу, посчитать кубики, опустить руки ниже, к его твердости. Невольно она задышала чаще и сильнее сжала ноги, ощущая собственную влагу, покрывшую пульсирующее лоно.
– Да, это так и есть. Но ты оказалась таким же исключением из правил, как и я. И сейчас у тебя… эм… течка, – тем временем говорила Соня, – и ее причина – Алек.
– Что? Что, ты сказала, у меня?
– Течка.
– Прости, мне не послышалось? Течка? Как у сучки?
– Да. Они ведь наподобие волков. И это в их природе тоже общее. Только у оборотней это сильнее, мощнее в разы, и со своими условиями и особенностями.
– Как? Как она у меня появилась?
– А вот об этом лучше спросить у тебя! – гневно воскликнула Соня с нотками порицания. – По себе знаю, что для этого необходим интимный контакт. Насколько интимным он был у вас?
– Если ты пытаешься вогнать меня в краску, то зря, – сквозь подступающие слезы усмехнулась Сара. – Да, я испытала на себе его искусный язык, и это было потрясающе.
– Вот теперь мы и расхлебываем последствия твоего сумасбродства!
Сара горько усмехнулась, но промолчала.
– Если, чтобы избавиться от этой боли и зуда, мне просто необходимо переспать с ним, то я не вижу проблемы со своей стороны. Правда, Алек, скорее всего, пошлет нас к черту, невзирая на мое состояние.
Как ни старалась Сара скрыть горечь, но та все равно проскальзывала в ее словах. Девушка и не представляла, что ее настолько заденет его поступок. Быть отвергнутой в такой способ – слишком жестокий удар для ее женского самолюбия.
– О, в этом я сомневаюсь. Потому что эта штука с течкой влияет и на него.
– Неужели? – слегка ехидно спросила Сара, но тут же забыла о своем ликовании, когда потребность в этом мужчине заставила ее согнуться пополам.
Этот жар так обжигал, что хотелось кричать от боли. Ее половые губы раскрылись, клитор затвердел, требуя внимания, а матка судорожно сжималась, ноя от пустоты. Губы пересохли и потрескались от постоянного облизывания. Глаза практически закатывались, а руки сжимались в кулаки с такой силой, что собственные ногти впивались в кожу.
– И, чтобы ты была готова… – начала Соня, видя, как ее пара кивает на машину. Их время заканчивалось, и девушка хотела хотя бы подготовить сестру к тому, что ее ждет. – Это не пройдет после одного раза.
– Сколько? Сколько раз мне необходимо трахнуться с ним, чтобы эта агония оставила меня в покое?! – Сара уже кричала, не в силах больше сдерживать эмоции.
– Столько, сколько понадобится для того, чтобы ты забеременела. Пока этого не случится – течка не уйдет.
– Что? Так, кроме того, что он меня трахнет, он еще должен меня обрюхатить?!
– Сара…
– Да лучше я стану свиноматкой, чем сучкой для этого кобеля! – в гневе бросила девушка, но тут же согнулась от сильной боли. – Ох, да что же это такое?!
– У нас нет больше времени на обсуждения, – взволнованно произнесла Соня, глядя через стекло на мужчин. – Дрэйк зовет нас. Пора выходить.
– Соня, пожалуйста, я не могу этого сделать.
Девушка с сожалением посмотрела на сестру, и в ее взгляде Сара прочитала всю безнадежность своей ситуации.
– Прости, – тихий шепот Сони слился со звуком открывающейся двери.
Мужчины замерли, стоило девушке вылезти из машины и повернуться к сестре. Сара, опираясь на подставленную руку и морщась от боли, потихоньку вылезла из своего убежища. Впервые эта гордая и уверенная в себе девушка боялась поднять взгляд, и все же не выдержала даже пары минут, чтобы не взглянуть на Алека. Словно внутри звучал его настойчивый приказ: «Посмотри на меня!».
Со стороны мужчины, стоящего за Алеком, донесся рык, но он никак не зацепил сознание девушки, в отличие от того момента, когда Алек ответил более грозным звуком. По телу Сары тут же разлилась сладкая дрожь, несущая с собой волны возбуждения. Каждая клеточка откликнулась на это предъявление прав, а что это было именно оно, девушка почему-то не сомневалась. Она даже не заметила, с какой силой сжала руку сестры. Нет, она просто не могла отвести взгляд от дикого хищника, что пробуждал в ней неизвестные доселе первобытные инстинкты.
Они сделали пару шагов, становясь наравне с Дрэйком. Алек впился взглядом в эту непревзойдённую блондинку, что, несмотря на свой довольно помятый и потрепанный вид, сейчас казалась самой желанной в мире. Зверь рвался внутри него, требуя не просто сделать шаг навстречу, а грубо схватить и прижать к себе. Оторвать от Дрэйка, который хоть и не представлял опасности, но раздражал непосредственной близостью к ней. Скрыть от взглядов самцов своей стаи, что вроде бы и поняли свое место и уступили, но слюни пускать не перестали. И только благодаря невероятному самоконтролю, натренированному за долгие годы, он остался стоять на месте, упорно подавляя желание приступить к спариванию. Это было невероятно тяжело для зверя, которого манила течка желанной самки.
Напряжение вокруг них все нарастало, его можно было уже ощутить на ощупь. Даже самые маленькие волоски на теле Сары встали по стойке «смирно», потянувшись в его сторону. Ощущая безудержное желание и темный голод между ног, девушка с жадностью прошлась взглядом по крепкому подтянутому телу.
Казалось, что от одного взгляда на этого мужчину она становится настолько влажной, что сокровенные соки просто текут по ногам. И это должно было ее смутить. Но Сара находилась в таком страстном безумии, что в ней не осталось практически ничего, кроме желания раздвинуть перед ним ноги.
Словив на периферии сознания эту мысль, девушка испугалась до чертиков. А что она делает, когда боится? Правильно! Начинает трепать языком!
– З-здраствуй, песик, – приветствие получилось хриплым и неуверенным, и это настолько было не похоже на нее, что она разозлилась и страх сменился гневом. – Я вижу, ты уже готов меня обрюхатить!
– А ты даже в таком состоянии остра на язык! – он выгнул бровь, заскрипев зубами от неуважительного обращения.
– У меня – язык, у тебя – зубы. Чудесные у нас получатся детки, – сарказм в ее голосе отдавал ядом, и Алек неожиданно признался себе, что это задевает.
– Дети рождаются у пары, а ты вряд ли можешь быть моей.
Сара скривилась, когда его слова болью отдались в ее теле. Как физической, так и душевной. С каждой секундой ей все тяжелее было стоять на месте. Руки тянулись пробежаться по рельефным мышцам, ощутить их твердость. Посчитать те четкие кубики брюшного пресса и спуститься вниз, к органу, в котором она нуждалась сейчас больше всего.
– Жаль, что вас не кастрируют в детстве! – в сердцах выпалила, злясь на себя, на него и на всю ситуацию в целом.
Боль, которая при виде мужчины притупилась, сейчас снова вступила в свои права, словно требуя от нее прекратить просто стоять и пялиться на него и начинать уже действовать.
– Сара, не говори глупостей! – упрекнула пораженная Соня, но смотрела она на сестру сочувственно. По себе знала, что той предстоит пройти нелегкий путь, и ощущала свою вину за то, что не смогла ее от этого оградить. Жизнь несправедлива, но теперь судьба Сары находится в руках альфы соседнего клана и такая дерзость по отношению к нему не упростит ей жизнь в стае.
– Соня, нам пора, – голос Дрэйка звучал твердо и уверенно.
И только теперь Сара поняла, что сестра не шутила, и они и правда оставляют ее на милость этого мужчины.
– Дрэйк! – Сара повернулась к свояку и с ужасом в глазах уставилась на него. – Ты не можешь оставить меня здесь, с ним! Я признаю, что мне нужна помощь, но не от него!
– Сара, только он может помочь тебе, – усталость в голосе мужчины сказала ей, что не стоит ждать от него большей помощи. Все, что могли, они уже сделали. Теперь очередь Сары и Алека улаживать то, чему они сами стали причиной.
– Соня, попрощайся с сестрой, – твердо добавил он, не отводя взгляда от своего друга.
– Прости меня, родная, – Соня со слезами повернулась к Саре, и девушка ощутила вину за то, что заставила свою беременную сестричку так поволноваться.
Она сама завела себя в эту ловушку. Сама возжелала неизведанного. Мужчину со звериной сущностью. В отличие от Сони, она знала, что им не позволено вступать в интимную связь с людьми.
– Ты не виновата, – голос Сары дрожал, терпеть приступы боли становилось все труднее и труднее. – Все будет хорошо. Я справлюсь и с этим. Я же твоя неуправляемая торпеда, постоянно попадающая в неприятности.
– Да, ты такая, – утирая слезы, согласилась Соня, – но я люблю тебя.
Соня быстро обняла сестру, поцеловала в щеку и отстранилась, подтолкнув к Алеку. Сара резко качнулась назад и, наверное, не удержала бы равновесие, если бы мужчина не подскочил и не схватил ее за плечи. Как только его руки коснулись ее тела, мир взорвался яркими красками, а дыхание просто вышибло из груди. Боль снова притупилась, словно довольная тем, где Сара сейчас находится. И только голос свояка, в котором звучала неприкрытая угроза, вернул ее к реальности.
– И не дай бог с моей свояченицей что-нибудь случится, то кроме моей личной мести тебя ожидает война между стаями! – грубо предупредил Дрэйк, а после с задоринкой добавил: – Поэтому будь гостеприимным и оттрахай ее как следует. Мы будем ждать приглашения на празднование по случаю образования новой пары.
– Ты же знаешь, что это невозможно. Моя пара мертва! – возразил Алек, поджимая губы в своем упрямстве.
– Я знаю, что оборотень не может принести течку человеческой девушке, если только та не является его парой. Включи мозги и не думай только членом! Я оставляю свою новообретенную сестру на твое попечение. За ее состояние ты будешь отвечать передо мной. А если потребуется, то и перед Советом старейшин.
– Дрэйк…
– Я все сказал.
Прощальным кивком закончив разговор, Дрэйк сжал руку своей пары и потянул ее к автомобилю. Дальнейшая судьба Сары от него не зависит, он больше не несет за нее ответственности. Теперь она принадлежит стае Алека, пусть еще и остались некоторые формальности. Соня, перед тем как забраться на переднее сиденье, бросила на сестру последний печальный взгляд и глубоко вздохнула, а сев в автомобиль, громко хлопнула дверцей.
Черный джип резко рванул с места, оставляя Сару на попечении малознакомого мужчины, имеющего ко всему прочему шерсть и клыки. Впервые девушке стало страшно.
– Я чувствую запах твоего страха. Можешь даже не пытаться его скрыть.
– А я и не пытаюсь! – Сара гордо вскинула подбородок. – Но это не значит, что я поддамся ему и не буду сопротивляться.
Алек прищурился, тогда как его зверь довольно зарычал от такой смелости, присущей его самке. ЕГО? Почему он не может избавиться от этого чувства собственности в отношении ее? Что настолько привлекает его зверя в этой слабой человечишке? Ответов просто не существовало в природе, но само наличие этих вопросов порождало уйму проблем.
– Заходи в дом.
– Да что ты…
– В ДОМ – я сказал! – грозно заорал мужчина.
– Пошел нахер! – обойдя его по дороге к двери и обернувшись, просто ему в лицо выкрикнула Сара.
Нет, она не из страха решила выполнить его приказ и не из неожиданного смирения. Просто безумно не хотелось устраивать новое шоу перед незнакомыми мужчинами, а в том, что перепалка между ними закончится феерично, девушка не сомневалась. Поэтому, оставив последнее слово за собой, она вошла в свою новую обитель.
