Тора Эйферт
Чёрное сердце
«Только в одиночестве каждый видит в себе то, что он есть на самом деле»
Артур Шопенгауэр
На одной прекрасной Голубой планете в совершенно чудесной Розовой стране, где разлились могучие полноводные реки, разрослись великолепные сине-зелёные леса и раскинулись жёлто-оранжевые, пахнущие свежим дождём и цветами, поля, родился маленький котёнок.
Маленький белый котёнок с большими синими глазами. Говорят, что все дети Вселенной рождаются незрячими. С этим стоит поспорить. Взрослые всегда кажутся себе слишком умными и все их мнения непременно верные. Однако этот малыш успел рассмотреть мир, в котором столь неожиданно для себя оказался. Здесь была кухня с огромным старинным синим комодом, пара старых стульев и большой квадратный стол, на котором стояло деревянное корыто с высокими бортами. Туда хозяйка и положила новорожденного. И вот оттуда уже ничего, кроме белёного потолка, ему видно не было. Поначалу он весь съёжился от холода, хоть уже и стояла середина лета, да и кухня прогрелась от печи, а хозяйка накрыла его шерстяным покрывалом, но потом всё же согрелся и уснул тихонечко попискивая.
Солнышко, заглянув в окошко, что расположилось прямо под потолком, разбудило котёнка своими тёплыми дневными лучами, он сел, похлопал прекрасными глазами и попытался выбраться из корыта. Но маленькие лапки постоянно соскальзывали и он снова оказывался на дне своего первого в этой жизни пристанища. С третьей попытки ему удалось выбраться наружу. Наконец, он сел на стол и принялся рассматривать место, в которое его угораздило попасть. Рядышком с собой он заметил красное блюдце в белый крупный горох, а внутри было что-то налито. Котёнок осторожно понюхал и решил попробовать незнакомую пока жидкость. Оказалось весьма неплохо. Он слизнул капельки молока с усов.
Насытившись синеглазое чудо попятилось назад и неосторожно свалилось со стола на прохладный дощатый пол. В тот же миг открылась дверь и в кухню вошла хозяйка. Они оба так и замерли, разглядывая друг друга. Он, конечно, не понимал, что такое на него смотрит. А хозяйка, пахнущая молоком, улыбнулась, но покачала головой как-то печально.
Белый, синеглазый, очень красивый, с короткой шерсткой и коротким хвостиком – он смотрелся, меж тем, слишком нелепо для здешнего мира. Дело в том, что на его груди оказалось чёрное пятнышко в виде сердечка. А в этой стране все животные имели такие пятнышки разного размера, но непременно белые. Хозяйка вздохнула, подумав, что трудно ему придётся жить таким странным и решила не выпускать из дома, чтобы не случилось с малышом чего-то плохого.
Котёнок, будто прочитав её мысли потихоньку подошёл поближе. И, едва хозяйка повернулась, открыла дверь, чтобы выйти из кухни, котёнок сразу же шмыгнул наружу. Она не успела его поймать, как он оказался на крыльце домика, а там и за забором. Глубоко вдыхая свежий воздух он бежал вперёд, навстречу первым приключениям.
Но откуда ему было знать, что он какой-то странный. Так он бегал по городу, исследовал разные дворы, закоулки, заборы, парки и деревья. Иногда прибегал к хозяйке. Она непременно поила его молоком и давала вкусные сардельки или кусочек рыбки. Она всё надеялась, что он останется. Но он снова исчезал в поисках чего-то интересного, исследовал новые места всё дальше и дальше убегал от дома хозяйки. Конечно же, он видел и других, похожих на него, существ. Но пока он к ним присматривался и не торопился присоединяться к кому-то. Да и поглядывали на него всё больше, как на чужака. Он ещё не придавал этому значения.
Особенно ему полюбились разного рода книжные лавочки, магазины и газетные киоски. Он всегда с жадностью вдыхал запах бумаги и типографской краски. Бродил меж книжных развалов будто выбирая почитать для себя что-то невообразимо захватывающее. Частенько останавливался у каких-то книг или газет и подолгу их рассматривал. Все продавцы уже знали котёнка и приветствовали его, как только он появлялся. Частенько ему приносили и лакомство в виде вяленой рыбки или колбасок. Книжные продавцы его не боялись, они не были настолько суеверными, как остальная часть населения этого мира. Поскольку сами книги уже являются мистическим совершенством, которое росло у них перед глазами каждый день, то котёнок с чёрным сердечком очень удачно вписывался в этот самый загадочный мир.
Один занимательный продавец свежих газет и раритетных томов с густой, почти седой бородой, носивший всегда одну и ту же клетчатую кепи, которого товарищи называли то математиком, то профессором, частенько брал к себе на колени котёнка и читал ему свежие новости. Котёнок внимательно разглядывал слезящиеся от напряжения серые глаза профессора и даже периодически кивал, когда тот возмущался очередным, происходящим в мире событиям. Но более всего профессор любил читать новости про путешественников, покоривших высокие горы, прошедших бурные реки, преодолевших снежные бури и оставивших в какой-то истории какие-то свои следы, как часто любил говорить профессор. Котёнок соглашался. А потом убегал всё дальше. И всё реже возвращался.
Случилось так, что в один не очень радостный день его поймали в подворотне мальчишки, которым наскучило бить ногами по катающемуся и прыгающему мячу. Долго его разглядывали, а потом взяли клей и заклеили котёнку левый глаз. Хотели проверить, как он будет себя вести. Смелый маленький котёнок не растерялся, он попытался покусать мальчишек, поняв, что они сделали какую-то неправильную вещь. Ему не было больно, но он не мог видеть. Он пытался оттереть клей лапой. Ему никак не удавалось это сделать. Мальчишки смеялись. Наконец, один из мальчиков взял котёнка на руки и попробовал сам оттереть клей. Но, конечно, ничего не получилось.
Уже наступили сумерки и мальчишкам пришлось срочно разбежаться по домам из-за свиста полицейского. Наступил комендантский час, когда детям нельзя было находиться на улице. Так котёнок и остался сидеть посреди наступающей на город ночи, в чужом дворе и с одним видящим глазом. Полицейский пробежал мимо, догоняя одного из мальчишек. Котёнок посмотрел вслед сверкающим вдали подошвам его кирзовых сапог и потёр лапой заклеенный глаз.
Посидев ещё немного в центре двора, он медленно побрёл к огромному зелёному ясеню, окружённому круглой деревянной лавочкой. Большое дерево разрослось прямо посреди невысоких старинных домиков. Там, в траве, под раскидистым ясенем, малыш и уснул.
Наутро котёнок всё же решил вернуться к хозяйке. Когда она его увидела, то ужаснулась. Покормив малыша варёной рыбкой, она налила тёплой воды в то самое большое корыто и попыталась его помыть. Но не тут-то было. Он стал громко мяукать и вырываться. Тогда она оставила попытки смыть клей, осторожно сполоснула его водой и протёрла шёрстку полотенцем. Сытый, чистый, красивый, немного подросший котёнок с одним блестящим синим глазом сиял и пушился лёжа на пёстром полосатом тканом коврике в кухне. Казалось, что он был доволен таким своим положением.
Ночью он исчез.
Осенний шорох ветра и листвы за окном разбудили котёнка и он выбрался из дома. Сидя на пороге он услышал странный гул. И недолго думая побежал за звуком. Он мягко перепрыгивал маленькие лужицы, что разлились тёплым дождиком накануне. Тёмная улица, изредка освещаемая фонарями, норовила его остановить. Прохладный ночной ветер сдувал с деревьев жёлто-красную листву, которая стремилась перекрыть ему дорогу, падая то на голову, то на хвост, частенько из дворов разноголосо лаяли собаки, будто призывая его прекратить движение и пугая неизвестностью. А Луна и вовсе решила спрятаться за тучами, чтобы не освещать путь маленького искателя.
Вскоре вдалеке показались огни, а скрипящие и гудящие звуки всё усиливались. Котёнок приободрился и ускорился. На его удивление Луна, которая так сильно не желала выпускать котёнка из города, вдруг засветила очень ярко, увидев непреодолимое стремление малыша достичь своей цели, а тучи, скрывавшие Луну, расступились. Малыш гордо поднял голову и продолжил свой путь.
И вот он уже с любопытством рассматривал снующих по перрону существ, так похожих на его хозяйку и полицейского, и даже на профессора. Эти существа, то есть люди, переговаривались между собой и куда-то носили коробки, странные сундуки и чемоданы. Они то заходили в какой-то железный дом на колёсах, который пыхтел и, казалось, раздувался от попадающих внутрь людей, то выходили из него. Некоторые из них обнимались и даже громко смеялись, а кто-то тихонько плакал или шумно сморкался в кружевной платок. Весьма странное зрелище.
Скоренько промчавшись между бегающими шнурованными ботинками, лакированными сапогами, шуршащими юбками и колёсами тележек, котёнок столкнулся с одним из внезапно поставленных прямо перед его носом, клетчатым чемоданом. Отпрянув от неожиданности, заметив открытые двери вагона, он шмыгнул прямо в тамбур. Едва отдышавшись он замер в углу, наблюдая, как мимо проносятся люди. Снова начал накрапывать дождь.
Полненькая улыбчивая проводница зашла в тамбур, махнула какой-то палочкой, наверняка, волшебной, двери захлопнулись и железный дом куда-то поехал. Ошеломлённый такой странностью котёнок так и сидел в углу, хлопая одним синим глазом.
Тем временем, проводница открыла ещё одну дверь и скрылась за ней. Вагон начал своё плавное раскачивание набирая ход. Малыш раскачивался в такт вагону совсем не понимая, что происходит. Но совершенно определённо ему это нравилось. Убаюкивало.
Его обнаружили спустя несколько часов спящим под сиденьем в одном из купе. Улыбчивая проводница забрала его к себе, сообщив малышу, что готова покататься с ним в этом рейсе, если он будет хорошо себя вести. Котёнок молча согласился. Но только после сытной вкусной сардельки и тёплого молока. Он забрался на столик в купе, проводница раздвинула шторки и они оба принялись смотреть в темноту, пролетающую за окном, изредка освещаемую фонарями.
«Вот так жизнь наша идёт, её покачивает, там темно. Но иногда пролетает свет. Пролетает и остаётся позади, оставляя дивное воспоминание или неисцелимую тоску» – вздохнула девушка. Котёнок молча согласился. Он и сам был таким светом. Кому-то радостью, а кому-то печалью отзывался.
Когда девушка с котёнком вернулись из рейса к ней домой, она очень радовалась, что у неё появился такой очаровательный собеседник. Он будто всё понимал и даже кивал головой в знак согласия. Девушка носила ему на завтрак вкусное печенье с молоком и обязательно покупала на ужин свежую рыбку и салат, который так полюбился малышу. Прохладными вечерами в тёмной комнате, уютно расположившись на большом диване, они смотрели по телевизору сериалы. Когда она засыпала котёнок, лёжа подле её руки, мирно посапывая, мягко мурлыкал свою ночную историю.
Что могло бы быть лучше и спокойнее для двух одиночеств этого мира, так неожиданно нашедших друг друга? Пожалуй, только вкусные сардельки да почёсывание мягкими пальчиками за ушками. Истинное наслаждение.
Спустя какое-то время девушка снова пошла в рейс. Сначала она хотела поехать одна, как раньше, но побоялась оставить своего друга в одиночестве, а доверять другим людям ухаживать за таким необычным созданием не решилась. Ведь все знают, что у животных должны быть белые сердечки. С чёрным сердцем его могли обидеть или сдать в приют, чего хуже – в клинику для опытов. Ведь таких котят никто никогда не видел. Поэтому улыбчивая проводница взяла котёнка с собой в очередной рейс.
Знакомые запахи вокзала и суеты, звуки приветствий и прощаний, гудки паровозов и стук колёс проходящих поездов, скрип тормозов и шум тележек побрякивающими рессорами, шлейфы из шарфов, духов, кофе и пирожков возбудили острое внимание котёнка и он прыгал от счастья в купе, предвкушая новое путешествие. Девушка очень удивилась такой реакции своего друга и в надежде, что он будет чуть спокойнее, достала из своего походного рюкзачка любимые сардельки малыша. Так не хотелось ей, чтобы его заметил начальник поезда. Но не тут-то было. Никакими сардельками невозможно было заглушить этот голод, совсем иной голод. Голод по приключениям. Новое путешествие. Наконец-то!
Состав дёрнулся, едва откатился назад и начал набирать ход. Не мешкая, котёнок заскочил на стол, смяв своими лапами белую скатерть, и тут же замер у стекла, словно фарфоровая статуэтка, наблюдая, как мимо медленно проходят великанами вокзальные столбы, катятся вагоны встречного поезда, ещё не так быстро пролетают птицы, мелькают редкие двуногие существа в длинных юбках и стильных брюках. А вот и дворник – остановился на той стороне перрона, заметив в окне котёнка помахал ему вслед холщовой рукавицей, измазанной сажей и пылью. Наклоняя голову, котёнок внимательно наблюдал, как коренастый дворник отдаляется вместе с остатками этой части его жизни.
Следующей ночью поезд остановился на каком-то огромном красивом вокзале. Улыбчивая проводница вышла из купе, осторожно прикрывая дверь, и отправилась встречать нескольких новых пассажиров. Котёнок поднял голову и посмотрел в сторону окна, шторки на котором были задёрнуты, а жалюзи опущены. Послышался шорох и мужской смех, кто-то сильно шоркнул чемоданом по двери и она приоткрылась. Котёнок наблюдал навострив ушки. Затем положил голову на лапки и прикрыл глаз. Шум в коридоре не стихал, кто-то пошёл наливать себе чай, а кто-то ещё искал своё купе. Такой непорядок немного тревожил. Котёнок спрыгнул с нагретого сиденья и высунул мордочку в коридор, чтобы разобраться, что там происходит. В другом конце вагона несколько громких басов что-то обсуждали и тихонько смеялась девушка. Стало любопытно, котёнок зевнул и смело шагнул на зелёный коврик.
Внезапно дверь соседнего купе с грохотом отодвинулась и из него показалась косматая голова, как видно, тоже разбуженная вновь прибывшими гостями. Спросони эта голова смотрела по сторонам и тут заметила котёнка, уже пятившегося назад. Круглые стёкла блеснули сверху, а за ними и огромные страшные глаза, над которыми нависла всклокоченная шевелюра. В это же мгновение звонко заговорил диспетчер вокзала, а из купе в конце коридора вышло двуногое существо в брюках. Сердце заколотилось быстрее и котёнок дал дёру из этого, молниеносно ставшего ужасным, места. Выскочив на перрон он стремглав летел в сторону здания, чтобы спрятаться. Добежав до угла он наконец остановился, обернулся назад и сел на мраморную дорожку. Сначала он разглядывал поезд издалека. Потом начал смотреть, что же тут такое интересное есть вокруг, кроме красных рябин и голубых елей, огороженных гранитными бордюрами. Осмотрев местность, отдышавшись, он решил, что здесь вполне безопасно и направился исследовать здание вокзала внутри. Его путешествие прервал звонкий голос диспетчера, сообщающий, что прибывает какой-то поезд. Котёнок развернулся и вальяжной походкой направился обратно к выходу из здания. Тут же диспетчер передала ещё какое-то сообщение. Малыш вышел из здания и побрёл по перрону в сторону поезда. Двери поезда оказались закрыты и котёнок сел на уже мокрый асфальтированный перрон, подвернув маленький хвостик к передним лапкам. Поезд тронулся. Малыш, не моргая, одним своим синим глазом посмотрел вдаль, потом на уходящий поезд.
Хвост поезда вместе с улыбчивой проводницей, печеньем и вечерними сериалами про любовь скрылся из виду, на всей скорости устремляясь встречать желтеющий впереди рассвет. А котёнок сидел на перроне и смотрел вдаль. Где-то позади тявкнула маленькая собачонка – из вновь прибывшего поезда вышло несколько полусонных пассажиров. Не оборачиваясь котёнок потрусил в сторону города.
Встречи и расставания это вовсе не та печаль, которую стоило бы носить в себе. Гораздо сложнее найти то место, где тебе всегда были бы рады – безоговорочно, без ожиданий и ненужных притязаний. Иногда от размышлений об этом становится немного грустно.
Котёнок вышагивал чинно и спокойно по маленькой мощёной улочке, ведущей в самый центр. Он с любопытством разглядывал прозрачные витрины небольших магазинчиков, замысловатые вывески пекарен и парикмахерских, кованые подъездные двери, утопленные в жилых домах, прячущиеся в цветущей вьющейся зелени. Многоцветные деревянные дома, в которых обитали по большей части двуногие существа, ничем особенно не отличавшиеся от хозяйки или улыбчивой проводницы, даже от полицейского, профессора и мальчишек, что так глупо подшутили над ним. Дома пахли не только цветами, но и варёной рыбой, свежими печёными булочками, вчерашним кофе, нетрезвыми броскими словами, духами прошедшей юности и даже утолённой страстью. В целом, всё казалось одинаковым. Позади загудел паровоз. Котёнок обернулся, оценил расстояние и его смысл, и продолжил идти вперёд.
Он немного побродил по городу, поспал в парке на старой деревянной скамейке, усыпанной жёлтыми листьями бука, попил воды из кадки у ближайшего бакалейного магазинчика, снова вернулся к скамейке, запрыгнув на неё свернулся калачиком и замечтал о вкусной сардельке. Довольно быстро его разбудил шорох листьев папоротника, что растёт за скамейкой. Котёнок чуть приоткрыл глаз и повёл ухом. Звук стал громче и показался не совсем дружелюбным, шерсть волной поднялась по всему телу малыша и он подпрыгнул, выставив перед собой передние лапки.
Мимо него деловито прошёл высокий коричневый пёс, едва взглянув на встрепенувшегося белого малыша, исчез за углом ближайшего дома. Котёнок вздохнул и уже улёгся было обратно, как внезапно из подворотни, где скрылся коричневый пёс, появилось несколько разномастных собак. Они спокойно, но со слишком угрожающим видом, направлялись к котёнку. И это не была его фантазия. Почувствовав, что здесь дело худо, малыш лихо прыгнул на спинку скамейки и уже взбирался на высокий бук, когда свора собак добралась к дереву. Ловко цепляясь когтями за толстую кору бука, котёнок взобрался до удобной широкой ветки, сел там и, будто издеваясь, смешно покачивая головой то в одну сторону, то в другую, посматривал вниз на глупых, как ему показалось, собак. Впрочем, может оно так и было. Наконец ему надоело это зрелище и он преспокойно свернулся калачиком там же на ветке, поглядывая по сторонам, рассматривая жёлтые, падающие от лёгкого предутреннего ветерка, листья, и оголившиеся ветки, сквозь которые ещё можно было наблюдать мерцающие в вышине звёзды.
Когда котёнок проснулся собак уже след простыл. Он потянулся, наконец показались первые лучики солнца, а в городе почувствовалось оживление. По улочке, прилегающей к парку, насвистывая забавную мелодию, на своём стареньком тарантасе ехал молочник. Он развозил жестяные большие бидоны со свежим молоком по магазинам. Тонкий нюх уловил запах, а в желудке булькнуло. Котёнок оглянулся по сторонам и поторопился слезть вниз с дерева. Провожая взглядом молочника, повернувшего на соседнюю улочку, малыш продолжил свои наблюдения уже сидя под буком в невысокой траве.
