Тина Тандава
Его перепонки
Игра в поддавки
Осознав всё это я, похоже, начала проваливаться в обморок, но мне не дали. Парень перехватил меня крепче, заставляя ляпнуть грудь на его широкую и мокрую. А следом склонился и захватил мой рот и часть лица в самый отвратительный гортанный поцелуй, когда зубы стукаются друг о друга, языки путаются, а слюни стекают по подбородку, уже неизвестно чьи где.
Я попыталась вырваться, но ласковая до этого рука тут же схватила волосы на моём затылке и заставила запрокинуть голову. Я раскрыла рот, чтобы вдохнуть, а он опять полез шарить языком по моему нёбу, дёснам и зубам. Похоже, его совершенно не волновало, укушу ли я? Или он был настолько уверен в себе, что не ждал этого.
Поняв, что терять мне всё равно нечего, я вцепилась со всей силы. Стиснула челюсти, надеясь, что сейчас он начнёт меня отпихивать, но нет – произошло что-то вообще из ряда вон! Та часть языка, что осталась за моими зубами, задёргалась, мерзко добавляя мне в рот слюней мужика, а сам мужик прильнул ко мне уже другим движением – похотливым, и стал шарить руками по телу, мерзко лапая везде! Как если бы девственник зажал в углу шлюху, на которую копил три года. И постанывал, и жарко выдыхал мне в лицо, а член твердокаменно упирался мне в живот. И прокусить не получалось! Будто автомобильная покрышка!
Я разжала зубы, выплёвывая его слюни с ноткой крови, но мужик уже распалился настолько, что тут же полез возить мокрыми скользкими губами мне по шее, а ягодицы уже раздвинули наглые руки. Незаметно растаявшее желе, удерживающее мои ноги, вернулось и распялило меня гаду навстречу. Головка члена сначала ошибочно ткнулась в анус, а затем переместилась к влагалищу и почти без паузы полезла внутрь.
Опять, опять! Он только кончил, и уже снова готов насиловать меня своим писюном ненасытным! Я застонала, а мужик натянул меня на себя, вжался сильнее, а после задвигался сразу быстро и рвано, словно пришёл на работу и встал за станок.
Вот так буднично, мерзко и отвратительно меня трахала неведомая лесная подводная тварь. И охала, и подкручивала бёдрами, чтобы яйца подпрыгивали, а хер всовывался до конца, растягивая мои половые губки до предела.
– Отпусти меня! Отпусти, отпусти, отпусти!!! – завопила я истерически.
Но с каждым моим вскриком насильник ударял бёдрами сильнее, загоняя член так глубоко, как позволяла мягкость лобка. А из влагалища выплёскивались предыдущие потёки спермы. Там, где была надорвана плева, саднило, вокруг пекло, а ещё стало набухать, будто тело, в отличие от меня, получало удовольствие от того, что кто-то наконец взял его и жёстко имеет!
Признаюсь, у меня были фантазии когда-то. И вполне себе грубые. Но на то они и фантазии, чтобы можно было представить всё, чего в реальности пережить не хотелось бы. Но вот я здесь, и происходящее в разы страшнее всего, что я когда-то себе представляла! А половые губки набухают, влагалище раскрывается навстречу насильнику и сосочки собираются мурашками и скользят по гладкой груди незнакомца.
Он не жалел меня. Имел жёстко, ненасытно, елозя мягкими жадными губами по моей шее, а руками перебирая кожу вокруг моей задницы. Зубы задевали шею, иногда прикусывали, и тогда мужик начинал двигаться резче и чаще, а потом снова чуть отпускал. Один из пальцев прижался кончиком к анусу и тут же полез внутрь. Всего на фалангу, но не убрать! А член дёргался, сдвигая мягкую кожицу туда-сюда, всовываясь до самого донышка, чтобы опять кончить в меня.
Сейчас тварь, которая, похоже, уже насытилась первой стремительной эякуляцией, растягивала удовольствие. И так, и эдак пробовала ритм, совершенно не заботясь о том, что чувствую я. Толстый фаллос запихивался в меня полностью, и я лишь чувствовала, как головка вдавливается в самое дно, а крепкие мышцы ног ударяются о мои разведённые.
Я попыталась оттолкнуть насильника, упёрлась руками ему в грудь и со всех сил стала отталкивать, но на это он лишь застонал и участил движения.
– Нет, не кончай в меня! – жалостливо взмолилась я, а мужик, откинув голову и сверкая острым кадыком, стал трахать меня так, что брызги полетели во все стороны!
Застонал. Протяжно, сыто, долго. А внизу я ощутила отголоски пульсации. Снова. Он сделал это снова.
Я расплакалась. Всхлипнула и затряслась, а он тут же склонился ко мне и поцеловал в капризно раззявленный рот. Вобрал верхнюю губу, потом нижнюю, облизал обе и опять стал посасывать нижнюю. Я кожей под носом чувствовала его дыхание. Тяжёлое, удовлетворённое, сытое. А следом меня сжали крепкие объятья, обездвиживая руки, которые всё ещё лежали у него на груди.
Желе внизу отпустило. Что это, сейчас мне было уже не интересно. Магия, фантастика, галлюцинации – всё равно. Что угодно! Теперь уже плевать. Всё равно между ног его бёдра, и как ни своди – не оттолкнёшь. Только если сам выпустит.
Вялый член полез наружу, нажим бёдер ослабел, и я сжалась под водой, продолжая плакать. Уже понимала, что ему ничего не стоит сделать всё это опять. С лёгкостью. Вот захочет – и сделает, а моё мнение не играет роли.
Отпустить тоже не просила. Похоже, его мои мольбы и сопротивление лишь возбуждают. А что это значит? Значит, мой единственный шанс – поддаться. Быть покорной, неинтересной, и тогда он, быть может, наиграется и выкинет меня?
Поэтому я не сопротивлялась, когда он углубил поцелуй, обнимая меня и поглаживая. Вяло ответила, а затем замерла, не делая попыток отстраниться. Мужик жарко выдохнул мне в лицо, чуть согнулся, обхватывая меня теснее, и, ласково потёршись щекой о мою щёку, прижался в поцелуе опять. Плотно, жадно, прямо рот в рот, как при искусственном дыхании.
Я не сопротивлялась. Не сопротивлялась и тогда, когда его ладонь настойчиво прижала мою голову, не давая отстраниться. И даже тогда, когда его сильные ноги обхватили мои.
А надо было.
Потому что следом он стал погружаться, уволакивая меня на дно!
Видеть что-то в глубокой воде ночью я не могла. Лишь чувствовала, что к низу вода становилась теплее, а уши закладывало. Но долго наше погружение не продлилось. Я ощутила ногами илистое дно, а следом произошло то, чего я боялась: вернулось ощущение густой воды, которая теперь зафиксировала меня всю! И я даже не могла брыкаться, чувствуя, как заканчивается воздух в лёгких!
«Да насилуй на здоровье сколько хочешь! Хочешь – избей, хочешь – трахай до крови! Только не топи! Не убивай!!!» – хотелось крикнуть мне, но я не могла даже охнуть. Лишь раскрытый рот плотно прижимался к его – позиция не давала мне стиснуть челюсти.
А следом подводный мужик медленно и настойчиво выдохнул мне в рот. Затем вобрал мой воздух и выдохнул опять. И самое жуткое – я не стала задыхаться. Я чувствовала кислород. Я могла дышать им под водой! Дышать этим мужчиной! В абсолютной темноте, на дне горячего источника я дышала через рот от фантастического существа. А напротив, совсем близко, в глубоком бархатном мраке горели два диска неоновых глаз.
Дыхание во тьме
Ужас ситуации прошиб холодом даже несмотря на то, что вокруг было жарко. Я в плену. В плену у чудовища, который взял меня в качестве мяса для дрочки. И теперь мне не сбежать! Хорошо хоть источник не настолько горячий, чтобы свариться заживо! Но какая мне разница, если мне всё равно конец?
А жить хотелось. Хотелось до слёз! Моё дыхание участилось, сердце застучало в груди сильнее, а ему в ответ раздалось глубокое и размеренное: «ту-дух, ту-дух»… До этого я либо не замечала, либо не чувствовала пульс чудовища, а сейчас грудью ощутила как за его рёбрами спокойно стучит могучее сердце.
Руки монстра беспрепятственно оглаживали мои бока и плечи, успокаивающе проходились по вискам и затылку, аккуратно перебирая волосы, а меня всё так же удерживало водяное жиле. А в следующий момент я поняла – это не жиле! С водой всё нормально, это со мной что-то не так…
Частичный паралич! Я могу отчётливо и даже чуть сильней обычного чувствовать прикосновения, плыть в воде, но не шевелюсь не из-за того, что меня удерживают. А из-за того, что не могу отдать приказ мышцам сокращаться, как мне надо. Напрягаюсь, упираюсь, но не двигаюсь.
В подтверждение этому я ощутила, как ноги насильника отпустили меня, правая беспрепятственно всунулась между моих лодыжек, а левая небрежно отбросила мою голень в сторону.
«Он что?.. Он… здесь?!» – в ужасе резко выдохнула я, а мужик тут же прижался плотнее, чтобы я не наглоталась воды.
В этот раз рыбий член всовывался аккуратно, медленно. Прислонился головкой, будто вежливо постучал, затем чуть настойчивей надавил, раскрывая внешние половые губки, после замер на пороге и потихоньку стал втискиваться, оглаживая скользкими боками измученное влагалище.
Я мелко затряслась, понимая, что сопротивляться не смогу, и внутри стала нарастать боль, но почти тут же начала сменяться приятным томлением, ожиданием. Головка мягко уткнулась в шейку матки, а моя спина внезапно коснулась твёрдой скалы. В каком мы положении, я не могла понять – вестибулярный аппарат сбоил, а кромешная давящая темнота, лишившая слуха, походила на космос. Я не знала, стоим мы или лежим, но сейчас показалось, что мужик прислонил меня к стенке, чтобы я не уплывала, пока он опять будет в меня спускать. Да и пузыри из носа не плыли, значит, я располагаюсь вертикально.
Впрочем, это не помешало жидкости потечь в мой нос и рот, только вот это была не вода озера, а мои собственные слёзы.
Мужик, который плавно ворочал толстым членом, пристраиваясь удобнее, почувствовал солоноватый вкус и замер, похоже, прислушиваясь к тому, что со мной. А меня уже кры́ло полностью. Без шансов!
Истерика как-то так сама незаметно подкралась, что я и не поняла сразу. Мне казалось, что я сохраняю трезвый рассудок даже сейчас, в такой невероятной ситуации. Ещё удивлялась, что удаётся ясно мыслить и даже делать какие-то выводы. А оказалось, что нет – я обычный слабый человек, который даже под страхом смерти слишком беспомощен.
Парализованное тело почти не двигалось, лишь иногда спазмами дёргало отдельные мышцы, но крупная дрожь поглотила всё, включая конечности, а в горло уже лилось, и я стала задыхаться. Горло сдавило спазмом, другим. Из-за этого мышцы пресса напряглись, и влагалище сжало член насильника. Тот в ответ задрожал, притиснул лицо сильней и тут же начал судорожно его в меня совать, будто спешил воспользоваться ситуацией, мелко дёргаясь и с гудением выдыхая мне в рот, а я уже не чувствовала, что происходит внизу, а икала, не закрывая рта и старалась сглатывать, чтобы не задохнуться.
Похоже, мои судороги и кашель оказались на руку мерзавцу, потому что кончил он феноменально быстро, но о том, что всё закончилось я узнала лишь когда внезапно ощутила, что могу сдвинуть ноги. Контроль вернулся, и я сжалась, а затем по движению воды поняла, что мы перемещаемся. Температура чуть изменилась, став попрохладней, под спиной я опять почувствовала камень, а следом – руку мерзавца на пояснице, который, похоже, прикрыл меня, чтобы я не ободралась. Заботливый какой! Тварь.
А следом глухой низкий подводный гул вдруг резко сменился оглушающим и звонким плеском, и я наконец-то, оторвавшись от губ чудовища, хватанула ртом воздуха. Тут же начала выть и рыдать не в силах совладать с истерикой, а гад, пользуясь ситуацией, прижался губами к моей шее и стал слюнявить мою кожу, жарким ртом обмазывая от ключицы до уха. Мерзкими густыми слюнями! Фу!
Взвизгнула, когда кончик языка щекотно, как слизняк, коснулся самого чувствительного места под челюстью, и наконец-то огляделась. Впрочем, это не помогло – вокруг было всё так же темно. Но сейчас я понимала, что нахожусь в каком-то очень тесном подземном гроте. Вынырнуть сильнее, не получалось – вода доходила до плеч, а макушка цепляла каменный потолок. Зато воздух был свежий и даже немножко прохладный, как будто отсюда вели невидимые щели на поверхность.
С мужиком мы помещались тут с трудом. Очевидно, ему было тесно, и он спиной то и дело царапался о каменный потолок, из-за чего прогибался, прижимаясь ко мне. Я же полулежала в каменной выемке, немного напоминавшей кресло, и понимала, что деваться мне просто некуда. Ни нырнуть, ни выплыть, ни вырваться.
Вялый рыбий член иногда касался головкой моего бедра, но сейчас наконец-то утихомирился, и я лишь лежала, чувствуя, как ноет внизу. А ещё как скользит между ног вытекающая сперма, которая даже в воде оставалась густой и мерзко тянулась слизью. Половые губки распухли, влагалище саднило, но в остальном я чувствовала себя сносно. Не холодно, ничего не болит, ран нет, а дрожь колотит в основном от стресса, будто отходняк.
Мужик в темноте наконец-то выпустил с громким чмоком мою шею, обхватил мои сведённые ноги своими, чуть потеснил меня к стене и улёгся рядом, поддерживая мою голову на плаву пятернёй. Ещё раз нащупал ртом мой, прижался губами, ворочая головой из стороны в сторону, всунул язык мне прямо внутрь, оставляя вкус собственной слюны, чуть поелозил им и отстранился. Уткнулся носом мне в висок и затих.
«Похоже, он собрался спать?» – подумала я. Хотела порассуждать ещё, но организм сдался, и я забылась тяжёлым сном быстрее, чем насильник засопел сам.
Пробуждение
Проснулась в одиночестве от очень приятных ощущений. Тихо засмеялась, но потом резко всхлипнула, сначала испугавшись звука собственного голоса, а затем в одночасье вспомнив, где нахожусь.
Я полулежала в крохотном гроте, больше напоминавшем кишку, воздушный карман был всего полметра в высоту, и серые каменные стены подсвечивал тусклый утренний свет откуда-то из щелей сверху. Снизу же можно было различить круглый, как труба, выход, который располагался чуть выше моих пяток, просвеченную тусклым светом водяную толщу и неясный силуэт меж моих раскинутых ног.
Я подтянулась, упёршись руками в камни по бокам, а внизу зашевелилось. Я ощутила толстый язык, который сыто лакал мои половые губки, просовываясь во влагалище, а гладкие щёки играли желваками, раздвинув мои бёдра. И, судя по ощущениям, возился этот мужик там уже давно, потому что внизу у меня всё набухло и, кажется, я уже была готова скоро кончить. Низ живота приятно тянуло, наполненная тяжесть от его семени, которое он запулил в меня вчера, добавляла удовольствия, и я застонала, со сна не в силах противиться.
Монстр втиснулся сильнее, упёршись носом в мой клитеральный капюшон, и я почувствовала его палец на заднице. Кончик ткнулся в сфинктер и тут же полез внутрь, скользко и неотвратимо, будто этот водяной сплошь был покрыт слизью, как рыба.
Палец в прямой кишке зашевелился, отвлекая от ощущений в паху и одновременно добавляя удовольствия, и я застонала опять. Язык участил фрикции, кулак монстра упёрся в половинки моей задницы, я сжала ноги, а следом беспомощно завыла, чувствуя, как подступает.
Оргазм был тяжёлым, горячим, даже немного болезненным. Нежданным и нежеланным. Отвратительным и оттого настолько сильным. Я ненавидела себя в этот момент, но не могла остановиться и выгибалась, сжимая голову насильника, пока он продолжал всовывать в меня язык и шевелить пальцем в анусе.
Когда успокоилась, даже не сопротивлялась, уже понимая, что так просто не отделаюсь. И да, мужик полез на меня, параллельно надрачивая свой член, а следом, едва вынырнул, тяжело дыша, резко накрыл меня собой, судорожно нащупывая головкой мою промежность, нетерпеливо застонал, ткнулся, похоже, по ошибке в сфинктер, но не стал что-то менять и надавил. Я охнула, а головка тут же проскользнула мне в задницу, растянув до предела. Надо мной раздался скрип зубов, и насильник аж заскулил от наслаждения, потом рыкнул, дернувшись туда-сюда пару раз, и член начал пульсировать.
Внутри появился дискомфорт, непривычное ощущение, а мужик продолжал рьяно спускать в меня, тяжело дыша на ухо. Белковая клизма. Я застонала, а следом попыталась оттолкнуть гада, но чуть не бултыхнулась под воду с головой. Непроизвольно сжала анус, почувствовав всё ещё твёрдый член отчётливей, и насильник тут же помог мне вынырнуть назад. Взял моё лицо руками и прижался ртом, отвратительно и развратно целуя.
Член высунулся, и я сжала ноги, чувствуя между половинок скользкое. Света было мало, но когда мужик отстранился, я наконец-то смогла более-менее его рассмотреть. Он реально был молод и красив. Черты лица гармоничные, мужественные, щеки и подбородок гладкие, но при этом челюсть массивная, а лоб высокий, с тяжёлыми надбровными дугами. И совершенно нечеловеческими глазами под ними.
Мужик смотрел как-то дико, по-животному. Пристально, гипнотизирующе, а радужка чуть поблёскивала голубыми отсветами. Одновременно хотелось заговорить с ним, попросить выпустить, и при этом возникали серьёзные сомнения, а понимает ли этот чудик человеческую речь вообще? Или это какой-то злой водяной Маугли, который вырос тут один.
Маугли тем временем тоже наслаждался созерцанием. Подробно рассмотрел мои груди со вставшими после оргазма сосочками, которые иногда выглядывали над поверхностью, опустил взгляд вниз в сторону моего паха, огладил бёдра и вернулся к лицу.
Я вдохнула поглубже и решилась:
– Т-т-ты меня понимаешь? – спросила я, но парень не ответил. Погладил по рёбрам, потом по ягодице, а следом отвернулся. Нырнул, но не уплыл, а достал что-то из камней.
Его голова с тёмными волосами опять всплыла рядом, он фыркнул, и часть выплюнутой воды брызнула мне на лицо, а следом мужик сделал самое жуткое, что мог – улыбнулся. И нет, зубы выглядели человеческими, но сама мимика больше напоминала пародию на человека, будто он не знает как, но старается имитировать. Я сглотнула, но тут же удивлённо охнула. Незнакомец вытащил на ладони большую жестяную банку, и судя по запаянным краям, не пустую.
«Это он что, мне поесть предлагает?» – удивилась я, а он, зажав подношение в одной руке, другой с лёгкостью откупорил крышку прямо пальцами, будто она пластилиновая, а открывашка с противоположной стороны для слабаков. Я испуганно ахнула, а парень поднёс консервы мне поближе, явно предлагая.
Спорить я не стала. Если шанс на побег есть, то силы точно понадобятся, и я не собиралась этот шанс упускать. Взяла сморщенными пальцами банку и запустила вторую руку в содержимое. Обычный туристический паёк. У нас такие консервы ребята брали, когда с лыжами уходили на весь день, чтобы было чем перекусить. Даже гравировка на крышке с базы. И тёплая, благодаря тому, что находилась в воде.
Я съела всё, несмотря на то, что мужик провожал взглядом каждое моё движение, и даже попыталась вылизать остатки, избегая острых краёв. Этого насильник уже стерпеть не смог и, сглотнув, вырвал банку. Но оказалось, что интересовала его не еда, а мой язык, который он, навалившись, попытался достать своим.
– Я ещё не прожевала! – вывернулась я, готовясь сражаться даже за такие крошки, и мужик стал возить своими пухлыми губами мне по лицу, а руки опять загуляли по моему телу.
Я стерпела то, как они по-хозяйски сжали грудь, и не удивилась, опять ткнувшейся в бедро эрекции. Ну да, поела, теперь должна отработать. Как он начал пристраиваться, уже не смотрела. Закрыла глаза, начав глухо рыдать, а он, поняв, что я не собираюсь разжимать ноги, повернул меня набок и лёг со спины, коленом заставив согнуть ноги.
По половым губкам скользко прошлась толстая головка, надавила и полезла внутрь. Насильник схватил мой таз руками, заставил выгнуть спину и стал медленно натягивать меня, будто я не целая женщина, а отдельный мастурбатор, состоящий только из задницы и дырок. Я всхлипнула, когда он задел болезненное место, но в остальном рыбий хер скользнул вполне деликатно. И если бы не наглость, можно было бы даже сказать, вежливо. Зато дальше о вежливости можно было забыть. Я, закрыв лицо руками, только слышала сзади плеск, всхлипы, тяжёлое дыхание и низкие гудящие стоны, пока он сдрачивал в меня. К промежности то и дело прислонялись яички, а внутри я чувствовала, как упруго дёргается головка, проходясь туда и назад. Далеко мужик свой писюн не вытаскивал – больше старался всунуться поглубже, но амплитуда движений всё же была широкой, и я чувствовала себя цилиндром, в который колотит поршень.
Пошлые мерзкие звуки в таком узком пространстве казались оглушительными, а я чувствовала себя последней шлюхой, подстилкой, которую просто используют. Руки на косточках таза сжимали крепко, а сдвинутые ноги совсем не позволяли как-то уменьшить степень проникновения. Казалось, член бьётся мне в живот так, что можно было бы снаружи заметить, как он утыкается внутрь, но я по плечи была в воде.
Вообще, я надеялась, что он скоро кончит. Наиграется и уплывёт по своим делам, а я в это время попробую улизнуть. Ведь достаточно вылезти на поверхность, и там я смогу бежать… Да куда угодно, лишь бы подальше! Раз вода пропускает свет, значит, поверхность недалеко, и у меня есть шанс…
– О-о-о-о-ох-х, – простонал монстр за спиной, и мне в матку ударило густой струёй семени.
«Лишь бы не залететь, лишь бы не залететь! – думала я, чувствуя себя максимально грязной и использованной. – Ещё неделю буду спринцовкой вымывать эту дрянь!» Но в то, что густую слизь можно будет хоть как-то вымыть, я всё меньше верила. Уже одно то, как тяжело и напряжённо член сокращался, выталкивая сперму мне в самую глубь, наводило на мысль, что я испорчена навсегда. И кем бы ни был мой будущий муж, если он всё же когда-нибудь у меня будет, я никогда не перестану пахнуть этим грязным похотливым насильником, который спускает в меня сейчас.
