Тим Ибрагимов
Морская история
24
Овальной вывеске парка “Черепашка” было по меньшей мере десять лет. Краска на ней обгорела и сильно потрескалась таким образом, что стала напоминать строгий узор на черепашьем панцире. Я прошел сквозь главные ворота и собрался обойти весь парк по периметру, начав движение с левой стороны. Так как он был спроектирован по большей части для детской аудитории, в нем всегда находилось полным-полно детей дошкольного возраста. Вагон и маленькая тележка.
В поисках укромного местечка для перекура я обошел практически весь парк и все же отбросил эту идею. Воздух в нем был невинно чистым. В самом деле здесь пахло так, как пахло бы в маленьком детском княжестве. Свежестью, листвой и, возможно, грудным молоком.
Парк имел круглый план, диаметр которого был не более ста метров. Я прошелся до второстепенного входа с другой стороны парка. Он располагался ровно по другой конец стометрового диаметра от главного входа.
Присев на скамейку, я начал наблюдать за презентацией человеческого старения, которую мне любезно устроила теория вероятности или министерство вселенских знаков.
Сначала мимо меня проехали совсем маленькие детки на самокатах. Их было шестеро.
Затем гордо прошла небольшая компания подростков, которые по очереди одарили меня своими заинтересованными, но в то же время пренебрежительными взглядами. Они молча плелись под модную музыку. Только две девушки громко спорили о парнях и о том, как стоит себя вести при общении с ними.
– Просто прекрати ему писать! Брось в черный список! – кричала первая. Она шла слева, поэтому назовем ее Эль.
– Зачем мне это делать? – искренне недоумевала Эпь, которая шла справа от Эль.
– Ты – дура? Чтобы заставить его переживать, конечно же!
– Мне заняться нечем?!
– Ты должна набивать себе цену, как ты не понимаешь! – отдалялся голос Эль.
Я проводил компанию взглядом и обратился к своему правому полушарию.
– Эй, что скажешь, Эпь?
В ответ я услышал только тишину, что меня несказанно обрадовало. Я продолжил наблюдать за сменой поколений. Теперь, судя по кольцам на безымянных пальцах, мимо меня неторопливо проходила совсем молодая замужняя пара. В нескольких метрах позади них семенила старушка в голубом платке.
Интересно, Эсси навсегда осталась бы молодой девушкой или со временем начала бы стареть для пущей убедительности? Наверное, мне стоило бы прекратить думать о ней.
Солнце начало заваливаться куда-то на запад, и у главных ворот уже сгустились сумерки. Всего пара минут и они, басовито насвистывая “Please Please Me”, войдут на территорию парка “Черепашка” со своими сумеречными детками.
За второстепенными воротами уставшее за день солнце ярко-желтым свечением освещало территорию вне парка. С каждой секундой оно все больше проваливалось в сон и слабело. Солнце шепотом умоляло меня, как можно скорее выбежать из “Черепашки” и последовать за ним.
Признаться честно, у меня не было на то никаких причин. Большая часть посетителей парка начала расходиться, но я готов был остаться здесь один хоть на всю ночь. Хоть на всю жизнь в этом маленьком сумеречном княжестве. Я так думал, пока не увидел технологический рудимент за пределами парка. Прямо за второстепенными воротами стояла темная телефонная будка. Встав со скамьи, я пошел к выходу из парка. Солнце последними лучами ласково потрепало меня по волосам и со спокойной душой приготовилось ко сну.
Стоило мне только войти в телефонную будку, как сразу же зазвонил старенький ржавый аппарат. Я знал, что это Эсси изо всех сил старалась выполнить свое обещание. Сняв трубку с аппарата, я оставил болтаться ее на проводе. Теперь Эсси качалась из стороны в сторону, задевая стенки телефонной будки. Звон не прекращался.
Сев на пол, я начал в панике копошиться в карманах. Во внутренней секции легкой ветровки обнаружил заветный клочок бумаги. Я судорожно набирал номер, указанный на листке. После этого я несколько раз перепроверил цифры. Чужой голос был бы для меня невыносим. Только тот, кому принадлежит записанный номер, может мне помочь.
Звон аппарата затих с первым гудком настоящего рабочего телефона. Второй гудок остановил дикий шум в голове. На третьем гудке я вновь оказался посреди одинокого песчаного острова. Четвертый гудок вырастил на нем пальму, и Юнис взяла трубку.
– Тео?
Фоном гремели пивные бокалы и отчетливо был слышен смелый голос Марка. Он кричал на перебравших посетителей бара “151А”
Я не знал, что ответить ей. Мягкий голос девушки впервые за долгое время звучал громко и отчетливо. Казалось, что я только что выплыл из воды и вновь начал хорошо слышать после жуткого давления в глубинах океана.
– Тео? Почему ты молчишь?
В нескольких сантиметрах от меня болталась трубка телефонного аппарата. Я смотрел на нее так же, как рыба смотрит на рыболовной крючок. Стоило только потянуть за ленточку и заговорить с Юнис. Но разве нас хоть что-то связывало?
– Прием! Земля вызывает майора Тео! – нетерпеливо отозвался ее голос в трубке.
– Я что, в космосе по-твоему?
– Не знаю, но…
Произнеся это вслух, я внезапно вспомнил, что нас связывало с Юнис все это время. В Москве я совсем забыл о второй теме, которая растворилась во вселенной, вылетев в открытое окно бара “151А” июльским вечером. Прокрутив в голове слова Юнис, чтобы не ошибиться в формулировке этой темы, я набрал побольше воздуха в легкие.
– Я соскучился.
Почувствовав знакомый жар в груди, я также добавил:
– Фу-у-ух.
