Тея Лав
Просто коснись меня
СЕРИЯ «ПРОСТО»:
1. Просто коснись меня
2. Просто забудь меня
3. Просто люби меня
Нет ничего сложного в том, чтобы влюбиться. Нет ничего сложного в том, чтобы открывать для себя что-то новое. Но как принимать правильные решения, когда тебе семнадцать?
Новый парень в школе – это всегда событие. Он нравится всем девчонкам как еще неопознанный объект. Эйвери не является исключением.
Спокойный и сдержанный Энтони становится лучшим другом брата Эйвери – Ноэля. Теперь им удается видеться не только в школе, но и у Эйвери дома. Сложно устоять и не влюбиться в парня, глаза которого следят за каждым твоим движением. Плюс ко всему, цвет его волос не может не привлечь внимания девушки, которая упорно меняет цвет своих.
Трилогия «Просто» о первой любви. Когда тебе семнадцать, все кажется простым и легким. Главные герои проходят стадию, когда нужно понять, кто ты или кем ты хочешь быть. Когда гормоны зашкаливают и вечеринки кажутся самым главным событием недели. Когда ты должен, но не хочешь слышать это слово.
Когда тебе семнадцать, все не так-то просто.
ГЛАВА ПЕРВАЯ
– Эйвери! – пронзительный голос Хелен, донесшийся снизу заставляет меня вздрогнуть и резко открыть глаза.
Со стоном я отрываю свое тело от кровати и ставлю ноги на деревянный пол.
– Эйвери!
– Встала! – в ответ кричу я.
Бросив взгляд на часы, я плетусь к шкафу. Ненавижу такую рань. В шкафу я быстро нахожу висящее на плечиках синее платье. Я прикидываю его к своему телу и засовываю обратно. Синее платье должно подождать до лучших времен. Ну, то есть до тех, когда оно будет соответствовать нынешнему цвету моих волос. Вместо платья я запрыгиваю в простую черную юбку и надеваю серый свитер. В ванной быстро чищу зубы и привожу в порядок бледно-розовое воронье гнездо, которое называется моими волосами. Пару недель назад я решила, что это отличный цвет. Вот только он немного смылся за эти недели. Но так даже лучше. Не слишком броско, хотя, наверное, в этом и был весь смысл. Но не для меня.
На кухне Хелен стоит над столом и торопливо убирает тарелки.
– Я еще не позавтракала, – сообщаю я, и плюхаюсь на стул рядом со своим трехгодовалым братом, который уминает банан.
– Нужно вставать вовремя, – упрекает меня Хелен.
Я ничего ей не отвечаю. Просто пихаю вафли в рот и запиваю апельсиновым соком. Ной смеется надо мной, демонстрируя ряд крошечных зубов.
Хелен всегда заставляет меня чувствовать ненужной в этом доме. Не то чтобы она меня выгоняла или била. Для мачехи она вполне славная, учитывая то, что ей приходится приглядывать за нами, пока наш отец пропадает в бесконечных командировках. Хелен стирает вещи, готовит нам еду, содержит большой дом в порядке и старается, действительно старается не показывать своих истинных чувств. Но мы-то знаем, почему она так старается.
– Доброе утро, фламинго. – Ноэль появляется с задней двери и дует на замерзшие руки.
– Доброе, – бурчу я.
Ноэль улыбается Ною и говорит Хелен, что машина разогрета. Она тут же хватает свою сумку и баннер со столешницы.
– Эйвери, будь добра, помоги одеться Ною.
– Я сам! – кричит он, но Хелен его игнорирует.
Я едва не давлюсь, но соскакиваю со стула, чтобы надеть теплую куртку младшему брату. Папа женился на Хелен, когда она уже была беременна Ноем, а наша мама получила долгожданный развод и уехала в Эдмонтон. Она много писала и звала с собой, но мы с Ноэлем предпочли остаться с отцом. Это было нашим общим решением, так как с братом-близнецом мы очень редко расходились во мнениях. По крайней мере, в серьезных ситуациях. Когда родители разводятся, выбор дается нелегко. Учитывая, что оба тебя любят. Я понимаю, что своим выбором мы причинили маме боль, но в то же время, она поняла причину того, что мы остались с папой. Поняла и спокойно это приняла. Будь все наоборот, боль бы перенес наш отец. В общем, в любом случае кто-то бы страдал, просто в данном случае эта роль досталась маме. Но мы не делали это намеренно. К тому же, разве они не заставили нас страдать?
– Она ведь еще не позавтракала, – говорит Ноэль и толкает меня обратно на стул. Он подхватывает смеющегося Ноя на руки и несет в гостиную.
Я вижу, что на языке Хелен вертится то, что я сама виновата и тому подобное. Но она молчит. Ноэль не делает вид, что она не задевает меня, поэтому с ним она старается не спорить.
На подъездной дорожке у нашего дома нас ожидает темно-синий «Крайслер». Машина была бы в прекрасном состоянии, если бы Ноэль на прошлой неделе не врезался в забор наших соседей. Я думаю, он сделал это специально. Когда папа узнает об этом, ему здорово влетит.
Пока Хелен пристегивает Ноя к креслу я корчу ему мордочки.
– Давай, Эйв, поехали. – Ноэль тянет меня к своему «Понтиаку», который папа подарил ему на шестнадцатилетие, как только Ноэль получил права в статусе «ученика».
Все что я просила на дни рождения, так это билеты на местные театральные постановки.
Пока мы едем к школе, Ноэль болтает о тренировке и ухмыляется тому, как все будут выглядеть после вчерашней вечеринки.
Школьная парковка уже забита машинами. Я выскакиваю из «Понтиака» и, махнув Ноэлю, которого уже окружили друзья, плетусь к зданию школы. Недалеко от себя, я вижу подъехавшую машину Хелен. Она уже отвезла Ноя в сад.
Именно здесь мой папа познакомился с ней. Она появилась в нашей школе несколько лет назад прямиком из университета и стала преподавать французский язык вместо старенькой миссис Бриджит.
– Ты не позавтракала? – спрашивает Хелен, догоняя меня быстрыми шагами.
– Нет, – я качаю головой. Она же прекрасно знает, что я чуть не проспала.
Перекинув рюкзак на другое плечо, я иду дальше и чувствую, как кто-то дергает меня за рукав куртки.
– Возьми.
Повернувшись, вижу перед собой протянутую руку Хелен с прозрачным полиэтиленовым пакетом, в котором аккуратно сложены диетический йогурт и банан.
Я неуверенно беру пакет в руки.
– Спасибо.
Иногда я просто ее не понимаю.
***
– Эй, красотка. – Моя подруга Ингрид хлопает меня по попе учебником. – Как ты сегодня?
Я разворачиваюсь от своего шкафчика с нужными учебниками и прижимаю их к груди.
– Нормально, – пожимаю плечами.
Ингрид цокает языком.
– Мне нравится твоя прическа, – говорю я, касаясь выбившей темной пряди из ее туго заплетенной вокруг головы косы.
– Сама сделала, – улыбается она. – Ты какая-то вялая.
Мы идем по шумному коридору школы, приближаясь к классу английской литературы. Почти все наши уроки в этом семестре совпадают. В прошлом семестре я занималась вдвойне, но после рождественских каникул позволила себе немного расслабиться и не брать углубленных курсов.
– Мне все время хочется спать, – жалуюсь я, завидуя подруге. Она такая бодрая каждое утро.
– Ну, надо полагать, – заявляет Ингрид. – Вчера был твой день рождения.
Вчера мне исполнилось семнадцать. И это паршиво, когда твой день рождения в воскресенье перед понедельником и школой. Мама отправила мне деньги, и я пригласила своих друзей в пиццерию. После нее друг Ноэля пригласил всех к себе домой, где было море пива и чипсов.
Зайдя в класс, я быстро усаживаюсь на свое место в переднем ряду у окна, и достаю свое эссе. Над ним я корпела три часа. Я просто не могу уложиться в ограниченное число слов. В моих сочинениях одно предложение это целое эссе.
– Ребята, живо по местам, – командует мистер Донел, заходя в класс вместе со звонком.
После урока я здороваюсь с друзьями в коридорах школы. Все не выспавшиеся, как и я, но вполне довольные вечеринкой.
– Сходим после школы в кафе? – предлагает Розали, еще одна моя подруга.
Я поджимаю губы и качаю головой.
– Не могу. У меня театральный кружок.
Розали заметно сникает и тяжело выдыхает.
– Ладно. В следующий раз?
Я улыбаюсь и киваю подруге. Розали безумно влюблена в Мейсона, молодого ординатора. Я уже перестала считать, сколько раз она придумывала себе поводов, а точнее выдумывала болячки, чтобы попасть в клинику. Когда это перестало работать, Розали стала постоянно ходить в маленькое кафе напротив клиники, в котором Мейсон обычно обедает или встречается с друзьями после смены.
Мейсон славный и ему… двадцать четыре. Все довольно серьезно.
Мы выходим из актового зала и с шумом обсуждаем пьесу, на которую еще не распределили роли.
– Нам нужно больше мечей и щитов и еще кучи всякой хрени, которой у нас нет, – говорит Уолт Бентони.
– Я думаю, что нам стоит показать сюжетную линию между тремя братьями и судьбу Анны Невилл. – Я засовываю распечатанные листы пьесы Шекспира «Ричард Третий» в свой баннер.
– Но смерть Ричарда важна, а это случилось в битве при Босворте. Как нам все это сократить? – продолжает махать руками Уолт, идя за мной по школьному коридору.
– Нам не обязательно показывать его смерть. Мы придумаем что-нибудь, – успокаиваю я вечно ноющего и паникующего Уолта.
– Ладно, – говорит он. – Кинешь мне на почту наброски, если займешься этим сегодня?
– Без проблем.
Я обязательно этим сегодня займусь. Мистер Донел наш преподаватель по английской литературе и по совместительству руководитель школьного театра, оценил мое предложение поставить на школьном концерте пьесу «Ричард Третий». Это довольно сложное и длинное произведение и мне придется очень долго работать, чтобы впихнуть самое главное в определенное время. Да и на счет костюмов у нас небольшая проблема. Все что у нас есть это крылья для фей, пчелиные костюмы, волшебные палочки, перья для индейцев и шляпы мушкетеров. Если я смогу договориться с директором музея на счет инвентаря и попросить девочек из швейного кружка помочь нам с костюмами, то это будет просто здорово.
Все что мы до этого ставили, было легким и простым. Эта пьеса будет либо грандиозным событием в нашей школе, либо полным провалом.
Я стучу в дверь класса литературы и слышу голос мистера Донела:
– Входи, Эйвери.
– Как вы узнали, что это я? – Я сажусь за парту напротив его стола.
Мистер Донел смотрит на свои наручные часы и ухмыляется.
– Я оставил вас одних час назад. Ты продержала их больше, чем я думал. Что вы решили?
Мой преподаватель и просто пример для подражания позволяет нам самостоятельно выбирать роли, основываясь на внешности или личных качествах. Я начала посещать драмкружки с трех лет, и мне всегда это нравилось. Чаще я выступала помощником мистера Донела в постановках, нежели играла сама.
– Нуу. Это сложно. Если быть до конца честной, я никого не вижу в роли Ричарда или Анны. Нам не хватает людей.
Мистер Донел внимательно смотрит на меня, раздумывая. Мне бы не хотелось, чтобы он передумал и предложил что-то другое. Я хочу попробовать именно это. Да и ребята действительно заинтересовались. Нам просто предстоит чертовски трудная работа.
– Попробуй заманить своего брата, – предлагает он.
Я фыркаю.
– Он ни за что не согласится. Может вы? Вам ведь всего сорок, так?
Мистер Донел сдвигает темные брови на переносице.
– Тридцать девять, – мягко поправляет он, расслабляя галстук. – И нет.
– Знаю, – вздыхаю я. – Развешу объявления по школе и постараюсь уговорить кого-нибудь сама.
– Ты умница, Эйвери, – улыбается мистер Донел. – У тебя все получится. Сама ты планируешь играть?
Я пожимаю плечами.
– Мне бы хотелось поработать над текстом.
– Это понятно, но как на счет игры?
– Сыграю какую-нибудь эпизодическую роль. – Конечно же, я лгу. Никого я играть не собираюсь.
– Что на счет Анны? – Мистер Донел смыкает руки в замок под подбородком и внимательно изучает меня своими проницательными темными глазами.
Я дотрагиваюсь до пряди своих волос и улыбаюсь.
– Парик, – говорит учитель таким тоном, будто я ляпнула несусветную чушь.
– О, – я закатываю глаза. – Не знаю. Я подумаю.
Он посмеивается и качает головой.
– Подумай. И поработай над пьесой в свободное время. Я займусь тем же самым, потом мы сравним наши работы на следующем занятии.
– Здо́рово. Всего доброго. – Я выхожу из класса и спешу к гардеробной.
Придется идти домой пешком, если на парковке никого из знакомых уже нет. Хелен и Ной наверняка дома, а Ноэль умчался за город со своими друзьями.
К счастью Досон-Крик маленький город. Нет ничего сложного в том, чтобы добраться домой пешком, при этом умудриться не замерзнуть.
Когда я пробегаю мимо администрации, дверь резко распахивается и чудом не задевает мой нос. Я резко торможу. Парень, который распахнул эту дверь, делает удивленное лицо, затем едва заметная улыбка касается его губ. Он высокий. И сильный. Наверное, спортсмен. Его я точно не видела раньше. Не то чтобы парни с рыжими волосами какой-то нонсенс в нашей школе. Просто все рыжие парни, которых я видела до этого, не выглядели настолько привлекательно. Лари с нашего театра всегда небрежно собирает свои рыжие кудри в пучок, а Оуэн, с которым я ходила на углубленный курс истории в прошлом семестре, весь покрыт ярко-рыжими веснушками. Я говорю без осуждения. Люди не виноваты в цвете своих волос. Мне вот мой настоящий никогда не нравился.
Дело в том, что рыжие парни не привлекали мое внимание. Но только не этот.
– Я не задел тебя? – робко спрашивает он, проводя рукой по своим коротким волосам.
– Мой нос ведь цел? – вопросом на вопрос отвечаю я. – Значит, нет.
Парень улыбается шире и становится еще привлекательнее. Намного привлекательнее.
– Извини, – все так же с улыбкой говорит он.
Я отмахиваюсь и крепче прижимаю папку с пьесой к груди.
– Не страшно.
Мы молчим несколько секунд, разглядывая друг друга. Я смотрю на его красную толстовку и темные джинсы. В руках он держит куртку и какие-то бумаги.
– Похож на родной цвет, – наконец произносит он, кивая на мою розовую косу.
– Правда? – не могу сдержать глупой улыбки. – Обычно у меня спрашивают: «Это парик?»
Легкий смех слетает с его губ.
– По мне так вполне натурально.
– Спасибо, – бормочу я, глядя за его спину. Смущение поднимается прямо по моему позвоночнику к горлу. Я не такая уж робкая или стеснительная. Просто этот парень действительно заставляет меня нервничать.
– Э-э, – начинаю я, и указываю на дверь администрации. – Там кто-то еще есть в такое время?
– Да, я просто приехал намного позже, чем планировал. Мне оказали любезность задержаться.
– Так ты новенький?
Он улыбается и кивает.
– Так и есть.
Я собираюсь задать ему еще вопрос, чтобы поддержать беседу. Мне нравится вот так просто стоять и болтать с новым парнем. Но тут входная дверь распахивается и показывается черноволосая голова Уолта.
– Эйв, тебя подвезти?
– Да-да, конечно, – отвечаю я. – Уже иду. Уолт закрывает дверь, а я снова поднимаю глаза на новичка. – Мне пора.
Он понимающе кивает головой.
– Значит, Эйв?
– Эйвери, – поправляю я. – Но мое имя коверкают, как вздумается.
– Я Энтони. – Он протягивает руку.
Я пожимаю теплую ладонь, чувствуя себя последней дурой, так как мне кажется, что он ощущает исходящую от меня дрожь.
– Увидимся, Энтони, – бормочу я и быстро удираю вдоль коридора.
Ух ты!
Пока бегу до машины Уолта, прокручиваю в голове весь наш разговор. Отлично. Теперь и я так делаю. Это всего лишь парень, с которым я поговорила несколько минут. Но мое глупое сердце еще сильно бьется, а перед глазами стоит его красивая улыбка.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Мы с Ингрид заходим в класс, и я сразу же замечаю Энтони. Он сидит почти в самом конце класса и что-то упорно черкает в своем блокноте. Моя парта находится на другом ряду, так что я могу видеть его наискосок. Не знаю, почему я так упорно за ним слежу всю эту неделю.
– Привет. – Ингрид приветствует Энтони, и он поднимает голову.
– Привет, – рассеянно отвечает он и замечает меня.
Я быстро отвожу взгляд и начинаю рыться в своем рюкзаке. Господи, какая же я дура. Он же заметил меня, могла бы просто кивнуть.
Начинается урок, и я отвлекаюсь. Никогда не могла представить, что французский для меня станет таким мучительным. После того как папа женился на Хелен, на ее уроках я каждый раз бываю у доски. Ну, или отвечаю. Раздаю тесты. Каждый раз звучит мое имя. Не знаю, возможно, так она показывает всем, что я ничем не отличаюсь от других учеников, раз она стала моей мачехой.
Это просто бред. Я даже не думала пользоваться этим. Уроки я всегда делаю сама и даже не спрашиваю, если что-то меня затрудняет. И я думаю, что это нормально. Но каждый раз стоять у доски, меня чертовски достало.
Звенит звонок, и я быстро сметаю все со стола в свой рюкзак и закидываю его на плечо.
– Куда спешишь? – Легкое прикосновение заставляет меня обернуться.
Я вижу перед собой улыбающегося Энтони. Его улыбка слегка кривоватая, но она в то же время она очень… настоящая.
– В библиотеку, – отвечаю я. – Нужно работать.
– Это интересно? – интересуется он, не сводя с меня глаз.
Почему он такой классный?
– Ну, смотря, что ты считаешь интересным.
Энтони хмыкает и смотрит вперед.
– Твой брат сказал, что ты одержима театром и кино. Это определенно интересно, – пожимая плечами, говорит он.
– Это не совсем так. Ты знаком с Ноэлем?
– Он второй человек, с которым я познакомился в этой школе.
Мы останавливаемся около моего шкафчика. Я набираю код и впихиваю все ненужное мне на ближайшее время.
Энтони ходит в школу уже три дня. Мы почти и не виделись, так как у нас совпадает мало предметов и не каждый день. Но я почему-то рада, что он знает моего брата. И если Ноэль говорил обо мне, значит, Энтони интересовался.
– Да, я спрашивал о тебе, – словно читая мои мысли, произносит Энтони.
– Тебе любопытно, почему я выкрасилась в цвет фламинго?
– Безумно интересно, но спрашивать мне неловко.
Я поднимаю на него глаза, и мы оба начинаем смеяться.
– Неловко, – передразниваю я. – Почему-то верится в это с трудом.
– Ну, я такой, – гордо заявляет Энтони.
Мы идем по школьному коридору, медленно направляясь к библиотеке. Я вижу Розали, которая машет мне, но, видя рядом со мной новичка, довольно ухмыляется и уходит в другую сторону.
– Ну, так над чем ты работаешь? – снова задает мне вопрос Энтони.
Я не могу не радоваться такому интересу к моей персоне. Действительно. Он обаятельный и милый. И его волосы такие классные.
– Мне нравятся твои волосы. – Я ляпаю это прежде, чем раздумываю над ответом, и прежде чем вообще думаю о том, что сказала.
Энтони удивленно вскидывает рыжеватые брови, и снова начинает улыбаться своей фирменной улыбкой.
– Что, правда? – Он проводит рукой по своим взъерошенным волосам.
– Черт, извини, – говорю я поспешно. – Вырвалось.
– Я не против.
Мы останавливаемся у больших дверей левого крыла, которые ведут в нашу скудную библиотеку.
– Ты так и не ответила, – напоминает он.
– А, – я морщусь и переминаюсь с ноги на ногу. – Это пьеса, которую мы будем ставить в следующем месяце. Я должна многое сократить и прочее. Знаешь, там много мороки.
Энтони кивает, и в его глазах я вижу интерес.
– А что на счет моих волос? – игриво спрашивает он.
Он со мной флиртует?
– Ты не ответила на другой мой вопрос.
Я быстро перебираю наш разговор и хмыкаю.
– Правда, – открыв дверь, я делаю шаг внутрь библиотеки. – Мне они нравятся.
***
– Эйв, где, черт побери, мои щитки? – Ноэль ходит по гостиной с хмурым видом и заглядывает в каждый угол.
Его зимние ботинки скрипят по полу, а куртка болтается на одном плече.
– Откуда мне знать? – Я пялюсь в телевизор уже два часа, так как не могу сосредоточиться ни на чем. Эта пьеса выжимает из меня все соки. В библиотеке я просидела ровно два часа и двадцать восемь минут.
И все равно меня не устраивает результат. Нужно позже скинуть Уолту, может быть он мне поможет, прежде чем я покажу мистеру Донелу.
– В этом доме ничего невозможно найти, – бурчит брат и брякает чем-то в чулане.
Я слышу звук падающих старых клюшек и папиных инструментов. Соскочив с дивана, я выхожу в прихожую и отпихиваю брата от чулана.
– Вот, – я аккуратно выуживаю по одному щитку с верхней полки и отдаю их Ноэлю.
– Зачем их убирать сюда? – злится он и запихивает щитки в свою спортивную сумку.
Я пожимаю плечами и складываю старые клюшки на место.
– В твоей комнате и так хлам.
Ноэль фыркает и застегивает молнию на куртке.
– Ты сегодня останешься дома? – спрашивает он.
– Наверное, – равнодушно отвечаю я. – А что?
– Мы с ребятами собираемся после тренировки у «Маки», а затем, наверное, потусуемся за городом.
Странно. Ингрид всегда в курсе, но почему-то мне ничего не сказала об этом. Ноэль всегда меня берет с собой, если девчонки не могут. Между нами нет четко разделенных границ: мальчики и девочки. Друзья у нас общие.
– Даже не знаю. Сегодня холодно. – Мне совсем не хочется сегодня выходить из дома и торчать на катке.
– Здесь всегда холодно, – парирует брат. – Сегодня будем проверять новичка. Он хочет в команду.
Мне сразу же становиться понятно, о ком идет речь.
– Э-э, ты подождешь меня? – спрашиваю я и молюсь, чтобы Ноэль не понял связь.
К счастью он так занят шнурованием своих ботинок, что не замечает этого.
– У тебя ровно три минуты.
Я пулей несусь в свою комнату и скидываю с себя домашние штаны. Джинсы, толстовка, волосы под шапку – я критически оглядываю себя в зеркале. Розовая коса заплетена немного неровно, но это не страшно. Я красилась утром, так что сойдет. На бегу я натягиваю парку и догоняю Ноэля.
***
Школьная хоккейная площадка находится прямо на улице. Зимой школьники тренируются на настоящем льду, не смотря на постоянные ветры, которые регулярно обдувают Досон-Крик.
Ноэль сразу же встает на лед, оставляя меня на скамейке. Я замечаю Розали, уныло бродящую вдоль бортика.
– Розали! – машу я.
– Привет, – улыбается она, подходя ко мне.
На Розали короткая юбка и сапоги на небольшом каблуке. Несмотря на свой умелый и красивый макияж и отличный внешний вид, ее голубые глаза полны печали.
– Что случилось? – спрашиваю я и обнимаю ее за плечи.
Мы садимся на лавочку и теснее прижимаемся друг к другу.
– Ты будешь смеяться, – отвечает она, глядя на каток, где уже большая часть школьной команды разминается.
– С чего ты взяла? – хмуро парирую я.
– Потому что это глупо. Действительно глупо.
– Ну и пусть, – пожимаю плечами я и улыбкой пихаю ее плечом.
Розали тоже улыбается и опускает голову.
– Я попросила одну официантку в «Рэм» передать письмо Мейсону, когда он там появится.
Вот черт. Она и впрямь влюбилась.
– В нем ты призналась ему в любви, так? – уточняю я.
– Ага. Вместо имени написала только «Р».
Это и впрямь глупо. Я бы до такого не додумалась. Не знаю, возможно, мне так не доводилось сходить с ума по парню. Розали принимает отчаянные меры, и я даже не знаю какой ей дать совет. Я не особо опытна по части любовных драм.
– Так я и знала, – произносит подруга. – Ты считаешь это глупым.
– Я…
– Нет, я не обижаюсь, – перебивает она с мягкой улыбкой. – К тому же, быть может, не знаю, он как-нибудь отреагирует. Если конечно догадается, кто такая «Р».
Порой наивность Розали заходит слишком далеко, но именно это отличает ее от других. Она наивная, но не глупая. Она самый открытый человек с большой душой нараспашку. Поэтому я ее очень сильно люблю, даже больше Ингрид, если быть точнее. Но это мой маленький секрет. На самом деле, мы втроем неразлучны со средней школы.
– Лучше бы ты втюрилась в моего брата, – со смешком говорю я, глядя на Ноэля, который несется по льду, размахивая клюшкой.
Розали следит за моим взглядом и тоже смеется.
– Если я видела Ноэля голышом, это еще ничего не значит.
Мы обе смеемся, вспоминая одно и то же. Типичный сценарий: моя подруга остается у нас на ночь и утром она случайно натыкается на моего брата, который не потрудился закрыться в ванной и разгуливал по ней голышом.
– И вы слишком сильно похожи, – добавляет она. – Внешне.
Я фыркаю.
– Нашла отговорку. Меня же ты любишь.
Розали кладет голову мне на плечо и тяжело вздыхает.
– Да. И да, лучше бы я влюбилась в Ноэля.
Мы так и сидим, глядя на каток. Солнце уже не так высоко, поэтому становится холоднее.
Наконец-то я вижу того, ради которого пришла сюда. Но я никому и ни за что в этом не признаюсь. Я сама удивлена своему порыву. Но я здесь, чтобы увидеть Энтони. Он встает на лед и, улыбаясь, здоровается с ребятами. На нем совершенно другая экипировка, видимо из той школы, в которой он учился. Кстати, я даже не знаю, откуда он. Мы болтали несколько раз, и я ни разу его об этом не спросила.
Ноэль сразу же подъезжает к нему и что-то говорит. В течение нескольких минут я наблюдаю, как Энтони обороняется от нападающих.
Я ловлю себя на том, с каким восхищением наблюдаю за ним. Розали приносит нам горячее кофе из маленького магазинчика напротив. Кофе слишком горький и водянистый, но хотя бы горячий. А для наших окоченевших рук – самое то.
– А вот и Ингрид. Я думала, она придет сразу в «Маки», – вдруг говорит Розали.
Я смотрю вниз и вижу Ингрид. Она выглядит не как обычно. Конечно, она всегда одевается очень хорошо и следит за собой. Но сегодня она как-то вырядилась чересчур. Я бы сказала не по-зимнему. Короткая куртка едва прикрывает живот, слишком высокий каблук и слишком откровенная черная юбка.
– Ничего себе, – присвистывает Розали, когда Ингрид подходит к нам.
Ингрид посылает ей игривый взгляд, а затем обращается ко мне:
– Я думала, ты сегодня работаешь над своей пьесой.
Пожав плечами, я делаю обжигающий глоток кофе.
– Уже давно закончила. Почему ты мне сегодня не написала, что ребята собираются в «Маки»?
Ингрид отворачивается и смотрит на каток.
– Ноэль же все равно взял тебя.
Что-то в ее тоне говорит о том, что она совсем этому не рада. Я стараюсь выбросить это из головы и не обращать внимания. С чего ей злиться на меня?
Проходит еще час, и мы все идем в блинную «Маки». Хозяин заведения – мистер Маккинли – позволяет местным ребятам и школьной команде приходить к нему прямо в коньках и переодеваться в обычную обувь, а так же греться, когда совсем холодно. Все это конечно с одним условием, после мы заказываем гору блинчиков, которые готовит миссис Маккинли.
Шумная толпа, стуча коньками по полу, проходит в небольшое помещение. Мы с девочками делаем заказ на всех, пока парни снимают свою экипировку. Большое количество сиропов и запах блинчиков щекочет ноздри, и мой рот моментально наполняется слюной.
Рассевшись за несколько столиков – так как за один все не вмещаются – все начинают разбирать тарелки. Я едва успеваю выхватить свою порцию с кленовым сиропом.
– Черт, я хотела с шоколадным, – громко говорит Ингрид.
При этом я вижу, как она смотрит на стоящего рядом Энтони, у которого в руках порция блинчиков с шоколадным сиропом.
Но она не любит с шоколадным. Я это точно знаю. Мы с Розали переглядываемся, думая об одном и том же. Но никто из нас ничего не говорит вслух.
Энтони видит, что особого выбора у него нет. По всему видимому он хорошо воспитан, потому что тут же стоящий рядом Роб никак не реагирует на заявление Ингрид. А Энтони нерешительно смотрит на свою порцию, а затем протягивает ее Ингрид.
– Можешь взять мою. Мне все равно, какой сироп.
Лицо Ингрид приобретает такой счастливый вид, словно ей подарили щенка. Что с ней? Никогда ее такой не видела.
– Спасибо, Энтони.
Он ловит мой взгляд и, пожав плечами, подмигивает.
Ничего себе. Я стою как вкопанная и молюсь, чтобы никто не заметил, как мое лицо покрылось багровыми пятнами. Мне подмигнул парень, и я чуть дар речи не потеряла.
– Эйв, пролазь. – Ноэль подталкивает меня на диванчик к окну.
Я плюхаюсь рядом с Розали. Ноэль садится рядом, следом за ним Роб. Прямо напротив меня садится Ингрид, Энтони и Бретт.
– Когда ставите спектакль, Эйв? – спрашивает Бретт с набитым ртом.
В прошлом году мы вроде как встречались. Мне нравится Бретт: веселый, симпатичный, с копной непослушных каштановых волос и озорными карими глазами. Но что-то не заладилось между нами. Видимо не было химии, поэтому мы решили не париться и остаться друзьями.
– Наверное, сразу после «дня миссис целомудрие» в следующем месяце, – отвечаю я.
Все смеются, кроме Энтони.
– Что за «день миссис целомудрие»? – спрашивает он.
Мне хочется постоянно смотреть на него, и я с трудом пытаюсь этого не делать.
– В прошлом году Ноэми Сидней залетела от какого-то парня, который работал на ферме. Естественно все всполошились, ведь ей едва исполнилось шестнадцать. В общем, теперь у нас каждый месяц проводятся тренинги по предупреждению ранней беременности и ее последствиях, – рассказывает Ноэль. – Из этого случая раздули такую историю, что мы вынуждены слушать миссис Томас по два часа после уроков каждый месяц.
– Звучит не так страшно, – говорит Энтони, с улыбкой оглядывая всех нас.
Мы закатываем глаза и качаем головами.
– Скоро сам убедишься во всем, – не вдаваясь в подробности, объясняет Ноэль.
– Что ж, хорошо. – Энтони снова смотрит на меня. – Ты будешь в ней участвовать? В пьесе?
Я не успеваю ответить. Сидящая рядом с ним Ингрид начинает неестественно смеяться.
– Ой, вряд ли Эйв будет выступать еще после…
– Ингрид, – с явным удивлением в голосе произносит Розали.
Мне непонятна реакция Ингрид. Хотя кого я обманываю?
– Сегодня ты выглядишь потрясно, – произносит вдруг Ноэль, глядя на нее.
– Спасибо, Ноэль, – улыбается Ингрид.
– Для кастинга в первый сезон «Мурашек», – невозмутимо заканчивает Ноэль. – Не надевай эту блузку из девяностых, крошка. – Он игриво подмигивает ей и задевает пальцем воротник ее цветной блузки.
В воздухе повисает неловкая пауза. Ингрид немного краснеет и нервно хмыкает. Ноэль никогда бы не обидел Ингрид, это тоже впервые. Но сейчас мне понятно, почему он так сказал. Она повела себя паршиво, напомнив о том, чего не стоило напоминать. И Ноэль это знал, именно поэтому он задел ее.
– Так откуда ты, Энтони? – разрушая тишину, спрашивает Роб.
– Из Онтарио, – отвечает Энтони. – Ньюмаркет.
– Круто! – Бретт широко улыбается. – Родной город Джима Керри.
– Ага, – кивает Энтони.
Неловкую ситуацию тут же замяли и начали болтать как обычно. Ингрид заметно притихла, но лишь на несколько минут. Она снова улыбается Энтони, не обращая на нас с Розали никакого внимания.
Мне уже ясно, что он ей очень понравился, и она старается привлечь его внимание. Но не таким же способом? Я ей ничего плохого не сделала.
– Новенький все время пялится на тебя, Эйв, – склонившись над моих ухом, шепчет Ноэль. – Поэтому Ингрид бесится. Всегда поражался девчачьей «дружбе».
Я снова ловлю на себе взгляд зеленых глаз. Энтони слегка улыбается мне, и я улыбаюсь в ответ. Но вот взгляд моей подруги красноречивее слов. Неужели она всерьез злится на то, что я нравлюсь ему? Но ведь понятно же, что да. Она чуть не вылепила при всех то, почему я боюсь выходить на сцену, предпочитая работать над сценарием. А это совсем не по-дружески.
