Текелински
Рифмофлексы
Альбом 1
Твой берег
Нет, не найти ни в одной карте мира
И не прийти, не одной из известных дорог
И не услышать на рыночной площади Рима
Ни королям, ни шутам место то, невдомёк....
Там, в тёплом свете долины, луга и поляны
Горы, моря, и эфира душистого плес
Бродят твоих представлений по ним, караваны
Тихо шумит там, тобою посаженный лес…
Мир, – где живет, словно в сказке, твоё вдохновение
Прячась в пещерных лесах, вечно шума боясь
Здесь на вершине в котле, варит дьявол варенье
И лихо пляшет безумец, сатир, и паяц…
Только здесь встретишь опасных, но редких животных
Кошек бесстрашных, змей мудрых, и гордых орлов
Духа акул, и дельфинов игривых в пустынях холодных
Любимых друзей, уважаемых, впрочем, врагов…
В свете луны на опушках, – лиса недоверия
Яйца истины ищет, в укромных местах
Там, где красивый, но смирный, павлин рассуждения
Сидя на гнёздах, тщеславие целует в уста…
Клювом проворным, сломав скорлупу заточения
Мысли-птенцы, как грачи тишину разорвав
Средь облаков заблуждения, в небе учения
Светом разумности, вскормит молочная мать…
Зодчий незримый, света дневного блаженства
Словно на прялке, – из хаоса вытянет нить
Ткёт мир-плетень на станке божества совершенства
Неповторимый, и верно – единственный путь…
Мир величайшего духа, тончайших воззрений
словно гроза, над пустынной землёй, бытия
К вечеру стихнет, и образ твоих впечатлений
Как в океане бескрайнем, утонет слеза…
Мир величайшего духа, тончайших воззрений
словно гроза, над пустынной землёй, бытия
К вечеру стихнет, и образ твоих впечатлений
Как в океане бескрайнем, утонет слеза…
Архипелаг
Как потерявший вкус земных чудес
Забывший повод к вдохновению
Ты шёл, вокруг был тот же лес
Но трепет сердца, мановение
Уж не тревожило мгновение…
Никак не мог ты разбудить…
вернуть былые чувства к бдению
Тебе пришлось о том забыть
Что радовало так, своим цветением
И придавало смысл сердцебиению…
Рвёт душу, словно ветер флаг!
шторм мимолётного отчаяния
Он словно твой лютейший враг
Что потушить готов очаг…
Сакральных лепестков желания…
Но не сломить ему, любви костяк…
Не погубить её отваги обаяние…
Пока души … архипелаг
Волной надежды омываемый…
И с верой в лучшее, маяк…
Ты словно старый кашалот
С легка потухшим острым взором
Сквозь толщу времени холодных вод
Плывёшь с надеждой, к возвращению
К тем берегам Родных широт…
Гарпуны рока вновь, ложатся по волне
Но лишь слегка коснувшись тела
Напрасно крабы ждут на дне
Путь бренный к скорби сатане
Повременит своего дела…
Рвёт душу, словно ветер флаг!
шторм мимолётного отчаяния
Он словно твой лютейший враг
Что потушить готов очаг…
Сакральных лепестков желания…
Но не сломить ему, любви костяк…
Не погубить её отваги обаяние…
Пока души твоей, архипелаг
Волной надежды омываемый…
И с верой в лучшее, маяк…
Зачарованный пленник
О если б знал ты, брат мой во крови
Как одинок, бывает человек, в толпе бредущий
Как растворяется вся ценность, и величие души
Среди себе подобных, словно призрак неимущий
Как вязнут все его надежды, грёзы, и мечты
Среди безликих, мимо проходящих, и снующих судеб
И как привык он к ложным истинам, фальшивым яблокам любви
и суррогатами реанимировать пытается, души, остывших трупы
И если б знал ты, как бывает, счастлив человек вполне
Когда один он, средь унылых скал себе, бытует
Где в одиночестве страдания, душа не ведает его
Где, слившись с миром безграничным, он не с кем уж не воюет
Он с другом верным у костра, ведёт беседу обо всём
И льется жизнь через него, словно божественный источник
Не ищет более надёжности, и радостей в пустом
Сам для себя и пропасть, и спасительный чрез эту пропасть мостик
Ты бы не стал тогда, так искренне жалеть его
Но пожалел б себя, и всех, кто проведёт всю жизнь в болезни
В чужих стремлениях и мнениях, во всём что ложно и мелко
Счастливый раб напичканной, таблоидами жизни
Пропитанный насквозь как ствол, условностями быт
что разрастается над прерией, огромными ветвями
словно древнейший, не сгибаемый, под ветром баобаб
он закрепился в разумах, мощнейшими корнями
И все уверены на сто, что, в общем, правильно живут
И что нет лучше образа их, беспокойной муравьиной жизни
Что мера здесь для всех вещей, всегда положена в одно
Где звон монет, там благоденствие и легитимность всякой власти
И каждый ждёт от жизни что-то, просит милость у судьбы
Что не падёт на его долю, слишком много дней ненастных
Что будет долгой и счастливой, позволит все раздать долги
И в то же время не подступит к горлу, одинокая скупая старость
Но осознав, что одиночество, гнетёт и давит лишь в толпе
Среди безликих, спящих, не способных к отражению судеб
Как эмигрант в бесплодных поисках, своих, в чужой стране
Где большинство лишь меркантильно, глупо, лицемерно судит
Ты вскроешь склепы древних правил, и уложенных мостов
И посмотрев в другую сторону, от солидарных, в унисон смотрящих взглядов
Причин увидишь ложных символов, теней поверженных крестов
И всё, что держится на древней, крепкой, и гнетущей власти страхов
И оставляя весь свой прежний мир, на волю призрачных Богов
Ты вступишь в новое светящееся, истиной пространство
Где мерой станет холод снега, жар огня, напор ветров
Где силы творчества имеют, пред всякой вещью превосходство…
Лик
Лик, твой светлый лик, вдруг потемнел на миг
Когда пронзил пространство громкий крик
Когда вдруг показалась глотка мира
И ты почувствовал дрожание эфира…
Лик, твой светлый лик, вдруг потемнел на миг
Когда дитя порочного сомнения
Сожрала все благие устремления
Оставив лишь одно – уединение…
Лик, твой светлый лик, вдруг потемнел на миг
Когда разверзнувшие скалы,
Своим грома-подобьем, обойдя все баллы
Извергли на поверхность древние кораллы…
Лик, твой светлый лик, вдруг потемнел на миг
Когда средь грязной мути
Ты не увидел даже ложной сути…
Лик, твой светлый лик вдруг потемнел на миг
Когда забыв про радость и печали
Когда любовь и ненависть отпали
И вырвавшись, душа, взлетев над миром
Вовне направилась, руля кормилом…
Лик, твой светлый лик, вдруг потемнел на миг
Когда ты за соломинку схватился
Но образ её тут – же растворился
И тело, вдруг опоры не найдя
На всю округу завопило – уходя…
Лик, твой светлый лик, вдруг потемнел на миг
Когда повис в эфире громкий крик
Когда оставив всё своё убранства
Навек сковало вечностью пространство…
Лик, твой светлый лик, вдруг потемнел на миг…
Мыс запределья
Он так хотел дойти, до «мыса запределья»
И по дороге счастья, хоть немного получить
Но словно лист упавший, засох под древом жизни
И всё что удалось, лишь время бренное убить…
Мечты, что жизнь его несли, небесной колесницей
Теряли по дороге актуальность и задор
Уверенность, что в небеса взмывала гордой птицей
На плахе распласталась, ожидая приговор…
И в рай хотел пробить окно, и взять с собой любимых
Но только поломал о стену, молот и кайло
Не зная, что за всякой стенкой, новых лабиринты
О том узнал в лесу печальном, заглянув в дупло…
И не смотря на рок судьбы, стремился к херувимам
Хотя и чёрту отдавал он, уваженья дань
С почтеньем относился, к историческим могилам
Но увлекала больше будущего грань…
Искал он на просторах мира, тщетно той награды
Что целей его сможет, хоть немного оправдать
Напрасно отвергал он, искушения свободы
И сдерживал, как мог, стремление летать…
Всё что давала жизнь, лишь только повседневность
И кару за мечтания, в фатальности судьбы
Тревожность суеты, сменяла безмятежность
И скука, как предчувствие необходимости беды…
Жизнь, что казалась, длинновата для комфорта
Но слишком коротка, для совершенства бороды
Искать здесь бесполезно справедливость натюрморта
Не воплотить в реальность идеал мечты…
И понял он, на самом деле, в чём мерило жизни
На чём замешан, этот яблочный пирог
Не состоятся здесь без зла, благие организмы
Без дьявола был не возможен справедливый бог!
И то, что нет важней на свете благородной чести
Что самый лучший жребий, жизнь достойную прожить
Нет самых важных граней, на великой этой призме
Чтоб ради них на плаху честь и гордость положить…
Что всё, что мы имеем в пантеоне иллюзорном
На самых устоявшихся консолях истины
Трёхглавым возвышается, как ликом чудотворным
Величественный храм надежды веры и любви…
И выбросив пустых забот карьерной канители
Что важностью бесспорной, угнетали его жизнь
И вновь расправив крылья, птицы духа полетели
С восторгом, замарав при взлёте, ржавый тот карниз…
И вот он снова гол, но светел, искренностью чистой
И в лета канули безумья тёмные черты
И лживых уверений – лис, обманчиво пушистых
Коварных обещаний безупречной правоты…
На самых запредельных берегах твоих мечтаний
Архипелагом вечности, сгущается туман
Там соткан небывалый мир, из ниточек фантазий
И царствует там многоликий, благостный обман…
Там всё так упоительно, сверх живо, интересно
И безысходность не скрежещет камнем по стеклу
И в том обмане красочном, всё так предельно честно
Там мысль, как масло режет, тягот всякую скалу…
И ты плывёшь по глади пруда в лодке разноцветной
И плещется под вёслами чистейшая вода
И мир вокруг становится всё более приветным
И звери улыбаются на берегу пруда…
На самых запредельных берегах твоих мечтаний
Архипелагом вечности, сгущается туман
Там соткан небывалый мир, из ниточек фантазий
И царствует там многоликий, благостный обман…
На лезвии
Как одинокая луна
На тёмном теле небосклона
Блестит во тьме твоя душа
Лишь освещая своё лоно
Её волшебные глаза
Лучами внутреннего взора
Границы мира осветя
Откроют широту простора
Начало мира и конец
Твердыня веры и неверие
Зло ненависти и любви венец
Всё в этой тоненькой материи
Душа твоя угрюмость скал
И детский смех – пчелиный улей
Она единственный причал
За ней лишь пустота забвений
Полмира добрым ты назвал
Полмира злым, ты нарекаешь
Над ними создал идеал
Но что с ним делать сам не знаешь
Одной ногой ты на добре
Другой на зло ты наступаешь
Словно на лыжах в январе
Сугробы мира рассекаешь
Но вот в мечтаниях своих
Ты зло под корень истребляешь
Идя у лжи, на поводу
Добро опоры ты лишаешь
В стремлении встретить свой рассвет
Среди смоковниц идеала
Ты тянешь руки, но в ответ
Слетают маски карнавала
Добро коротким поводком
Со злом всегда по свету бродит
Напротив, сидя за столом
Друг с друга глаз они не сводят
бой
Таская тело по горам
Тропой безлюдной поднимаясь
Огня и стужи видел храм
Их единением поражаясь
Там в очищении души
Найдёшь ты истинную радость
Словно у берега реки
Где растворяется любая гадость
Канат натянут как струна
На нём плясун неугомонный
Плясать на лезвии ножа – вот твой удел беспрекословный…
Алмаз вдохновения
Я бреду по песчаной полоске, и слушаю шелест прибоя
Ветер мне раздувает рубаху, и мысли мне давят висок
Что люблю я и так ненавижу, в этой спутанной жизни порою
Что гнетёт, и что так возвышает, уязвимой надежды росток…
Я люблю, когда колокол эхом над крышами вновь благовест возвещает
И когда с минарета вокруг, с переливами громко взывают намаз
Злит меня, когда пастыри веры, неокрепшие души на поляны свои загоняют
В своей истине всех, уверяя, уделами догматов им зубы кроша…
Уважаю я тех, кто без капельки злобы, и слов раздражения
В час лихой хладнокровно и гордо внимает судьбе
Инфантильных рабов визг и стоны во мне, струны рвут умиления
И при виде бездомных бродяг, зарождается жалкое что-то во мне…
Я люблю тех людей, что опасности глядя в лицо, в бой кидаются первым
На алтарь благородства положив всю жизнь, бросит вызов судьбе
Сторонюсь, кто не видит особых различий, меж лучшим и скверным
Презираю того, кто, о чести забыв, пред врагом предаётся мольбе…
Раздражает меня разговор ни о чём, и глупцов бестолковое блеянье
Душу случаи рвут, когда почести вдруг воздают подлецу
Я с большущим трудом, выношу крики хамства, и слов оскорбления
И без всякой пощады, дать я хаму наотмашь, готов по лицу…
Слышать я не могу злых и жадных людей, что всегда только лают
Наблюдать лживых в профиль, а тем более видеть в анфас
Пошлой музыки ноты, и лукавых поэтов стихи, удручают
Как не радует скрипом своим, бурей брошенный на берег старый баркас…
И вот, что ещё…
Я не верю тому, кто, махая руками, о правде орёт во всё горло
Знаю, нет абсолютных вещей, и что истина в сути скромна
Не понять мне мотивы людей, что как свечи сгорают в пожаре восторга
Как не трогает за душу слишком обильная речка-слеза…
Огорчает меня, когда слабых, и глупых, но злых, и проворных толпа, побеждает!
На земле справедливости нет! – Голос внутренний с болью кричит!
Злит меня, когда падшего льва, стая подлых шакалов, в куски разрывает
И Богов обвиняя во всём, дом надежды, и веры, – как факел горит…
Как дыхание своё затаив, издали я любуюсь, природным нарядом
Так, не смею коснуться, я грубой рукой, обладателя тонкой, и светлой души
Трепещу, и сознанием горжусь, пред Великой гармонией слова
В безупречной палитре мелодий, я безмерность Вселенной, всегда нахожу…
На просторах бескрайних, души, ищем в сумерках, мы озарения
Одержимые истинной Львы, русла рек ищем новых, в бескрайних лесах
Всем камням на земле, предпочтём мы, редчайший алмаз вдохновения
Ведь его нет ценней, всех камней, человеком добытых в горах…
Крылатый конь
Замазав раны, кровоточащей бесцельности
Деревья веры, в поле высадишь, душевности
И наделяя смыслом, флаги иллюзорности
Построишь замки, на ветвях её судьбы…
Тебе зачем-то, нужен стал, великий город…
Тебе зачем-то, вдруг понадобилась честь….
Тебе зачем-то, позарез нужна свобода….
Тебе зачем-то, важна стала, Бога весть…
Ты, как корова, инфантильная, на льду
Пытаешься, за воздух удержатся
О лучшей доли, грезишь на ходу
Мечтаешь, от рутинной жизни оторваться…
Душа как бык в ярме, на окультуренных полях
Своих обязанностей, тянет тупо лямку
Забыв все радости, скитания в горах
И размышляешь, лишь о долге, спозаранку…
А помнишь в юности, на крыльях ночи, рассекая бриз
Не веря ни на грамм, в авторитет Ньютона
Как змей воздушный, между небом, и землёй, ты вис
Как попирал ты факт, физических законов…
Полынью долга, сад романтики, зарос
Турнепс растёт, где некогда, цвели тюльпаны
И трепет сердца, ветер странствия унёс
Где конь крылатый жил, теперь живут бараны…
Ты вынужден бежать, со всеми в такт
И мыслить в унисон, всей муравьиной своре
Стыдится собственных воззрений, как дурак
И подгонять весь быт свой, к общей норме…
И ты возделываешь, на полях турнепс
Стрижёшь, как проклятый, своих баранов, в мае
И после, продаёшь всё оптом, на развес
В Мечтах о будущем, хорошем урожае…
Забыв, всю прелесть мига бытия
Оставив боль, и радость, – счастья впечатлений
Кольцо в носу, на лбу блестит клеймо труда
Стигматы долга проявились, на предплечьях…
Словно стежки, машинки швейной, твои дни
мелькают мерно, по намеченной тесёмке
как поезд, мчащийся по рельсам, в темноте
жизнь – как кино, на повторяющейся плёнке…
А помнишь в юности, на крыльях ночи, рассекая бриз
Не веря ни на грамм, в авторитет Ньютона
Как змей воздушный, между небом, и землёй, ты вис
Как попирал ты факт, физических законов…
Полынью долга, сад романтики, зарос
Турнепс растёт, где некогда, цвели тюльпаны
И трепет сердца, ветер странствия унёс
Где конь крылатый жил, теперь живут бараны…
Колодец мира
Склонившись над колодцем мира, в глубину его смотря
И с чашей, рубленной в руке, себя немного тормозя
Тянул к глубинам тёмным, сколько можела рука
И черпал в чашу ту, познания ледяную воду…
И пил глотками мелкими, в глубоком страхе, пред веками
Из этой грубой чаши, с позолотой, стёртыми краями
На дне блестели истин горсти, древними камнями
пронзалась лучезарным светом, вечности вода…
И вдруг, со дна колодца, в чаше бурю поднимая
Стай, серебристых рыбок, на поверхности всплывали
Глотал, в порыве приступа, забыв устав морали
И разочарованием горьким, кашлял, как всегда опять…
Мир, бушевал в глубинах, ледяным огнём видений
И в каждой капле крови, обжигающих сомнений
Светился, изумрудными чешуйками, мгновений
Тернистый путь людской судьбы, великих становлений…
К заоблачным пенатам благочестия, любви
Где благородством вскормлены, все помыслы твои
К законченным метафорам, возвышенной мечты
Как к освещённому, в лучах иллюзий, замку счастья…
Туда, где стаи муз игривых, словно птиц, под облаками
В долинах чистых рек, пегасов бродят табуны
И серной золотой, истоптаны в лесах, поляны
Под парусами алыми, по морю, ходят корабли…
Там нет, в прозрачном воздухе, ни капли слов, о пользе
Нет хитрости, что, называясь мудростью, ведёт балы
На копья, и мечи, не падают скупые слёзы
Без задних мыслей, все намерения просты…
На миг забыв, всю бренность жизни бытия
Забыв усталость, червоточину, таски душевной
Ты мчишься в мир тот, голову сломя
Меж красно-жёлтых бурь, Романтики осенней…
И в неге мимолётной, воспаряющей на миг, души
На крыльях, возникающих случайно, впечатлений
Взмывал в зенит – божественной мечты
И там парил, купаясь в сказочных видениях…
Вдохновенная песнь
Фортуны, тоненькую нить
Так трудно было, уловить
И рока насыпей, гряда
Как пик Балканского хребта…
И ценность, признанных вещей
Словно состриженных, с кудрями, вшей
И в правду, древности событий
Не веря, словно в песню выпи…
В блеск стали, твёрдых палашей
В понятия – с дырами свищей
Где отречение, от страсти
Сулит спасение, от адской пасти…
В ложь, что таиться, в каждом слове
Где воля жаждет, свежей крови
В два древних стержня, – «хорошо», и «плохо»
Лишь в правду собственного духа…
И за рекою, – Океан,
за Океаном, – ураган,
Затишье, утро, дождь, туман
И снова вечности обман…
Где Солнца – яркая звезда
Сгорит, когда-нибудь, дотла
И жизнь Вселенной – тот же миг
Лишь протяжённый, бездны крик…
Куда полёт, моей стрелы
Через туннели, и мосты
Над ветхим миром, на крыле
К её величеству, – Игре…
Где Титаева, стремиться вспять
К истокам, с жаждою понять
В тот край, – где голую святыню
Не прячет истины, гордыня…
Где тёмен мир, но светел взор
На чистый лист, кладёт узор
Наш разум, – лживый чародей
От чуждых, отделив, вещей…
Всё, что способен полюбить
Что радость может, приносить
Не столько, грубости инстинктам
Как духу – платиновым слиткам…
И потрудившись здесь, сполна
Когда закончиться война
Сесть у костра, и спеть в зарницу
Песнь вдохновенную, от сердца…
Там меж горных лощин, петляя, уходит в небо дорога…
И туман, одеялом искристым, от солнца спасает листву…
Где Сосна ждёт усталого путника, ветви развесив, над пропастью скал, одиноко…
Вновь печали, из старых заноз, нагоняет на сердце большое, таску…
Великих свершений ума, и бесстрашное, гордое сердце…
С фатальностью мира, стоит здесь, один на один…
Как гроздь виноградной лозы, средь ветров, и под зноем палящего солнца…
Как полёт буревестника, к тучам бескрайней, зловещей грозы…
Гимн войну
Когда – ни будь, мы всё начнём сначала
И птица-юность, во весь голос, запоёт
Как в бытность за столом, у старого причала
Фортуна вновь в бокал нальёт,
И мир, как прежде расцветёт…
Мы снова будем радоваться жизни
И верить вновь своей судьбе
Смеяться и шутить, и петь до Свет-зарницы
Друзей своих боготворить
И беззаветно, искренне любить…
Как безупречно горд был кодекс чести
И как рука была верна
И искушения пламя, и омут благородной мести
И ностальгии гордая слеза
Как полевая чистая роса…
Кто дух имел из лучшей, твёрдой стали
Разил без жалости врагов
Держал свой путь в чертог Вальхаллы,
Где вечно бьётся племя храбрецов…
Храня как скарб, все подвиги отцов…
Словно медаль на Солнце, отливала Вера
И путеводной честь, была звездой
Кто предпочёл душевным мукам, ад галеры
Презрев страх смерти, жил войной
И не терзал дух, ядовитою виной…
Когда-нибудь, мы будем вновь, на поле брани
Лишь на себя, и проведение уповать
И боль не чувствуя, от рваной раны
И пот, и кровь на землю проливать
И без остатка силы отдавать….
Сквозь лязг мечей, и крик болотной выпи
Услышав ангелов, глухие голоса
Нет, не заплачет, и не взвоет как на дыбе
И не намочит глаз, отчаяния слеза….
Когда взметнётся в воздухе коса….
И каждый раз, как в первый умирая
И не моргая глядя в роковой оскал
О неудачах, бедах, и ошибках забывая
Лишь помня юности причал
Где жажду счастья утолял…
Словно медаль на Солнце, отливала Вера
И путеводной честь, была звездой
Кто предпочёл душевным мукам, ад галеры
Презрев страх смерти, жил войной
И не терзал дух, ядовитою виной…
Великий полдень (Моцарт. «Реквием по мечте»)
Великий полдень человеческой судьбы
Надлом, и падающий в пропасть, вектор
Где бесполезен, и беспомощен корректор
Перед фатальной обречённостью, мечты…
Учёный ум – тщеславием алчущий, факир
Коробки с тайнами, как будто, открывает
И самым главным, ремеслом своим
Серьёзных игр, разума, забаву, называет…
Адепты лучшего, в признании своём
Что льстят себе, всевластием над миром
С как будто лишь, знакомой только им
Той, наречённой истиной, горнилом…
К однажды сложенной, по формуле, лекала
Что попадалось на пути, в косу вплетала
И правду строя, на фундаменте своём
Разумность заняла, свой высший трон…
Гордится стройкой сложных «кораблей»
Прогрессу жертвуют себя, и всех своих детей
В зависимость, от бастионов тех, впадая
Но рабства своего, почти не замечая
С присущей логики рассудка, красотой
И дисциплины всякой, очевидности, такой родной
В разумный образ, хаос мира превращает
Своим порядком мир нейтральный, наделяет
Решает быть чему, и чему не быть
Где зла дракон, а где и добрый лебедь
И всем вещам, по мере место находя
В пенаты счастья, будто человечество ведя…
Великий полдень человеческой судьбы
Надлом, и падающий в пропасть вектор
Где бесполезен и беспомощен корректор
Перед фатальной обречённостью мечты…
Будто над миром, тёмной тучей воспаряя
И души, порохом своим, воспламеняя
Из бездны бытия, порядок свой установил
Страж вечности, с ним Вельзевул, и Херувим
На ратный бой, мир смертных, вдохновляя
Под флагами различными, всё кровью поливая
Через адептов, медиумов, и жрецов,
Дельцов, архиереев, и простых лжецов
Богам возвышенным, идеи посвящая
Свою корысть, – как песнь величия Вещая
И приучают верить в истину, слетающую с губ
Стать подданным, и чтить определённый клуб…
И личность свою, под ноги, архиереям, и жрецам
Адептам, медиумам, и простым дельцам
Бросая…, – и возвышенностью, себе льстя
Разумность, в дебри сумрачного леса, уводя
Поверит чёрту, только не себе самой
И за ту истину пожертвует, и жизнью, и судьбой…
Великий полдень человеческой судьбы
Надлом, и падающий в пропасть вектор
Где бесполезен и беспомощен корректор
Перед фатальной обречённостью мечты…
Страна искусства, словно крыша мироздания
К священной правде, с облаками вожделения
И с плодовитостью, всех страждущих полей
Обетованным берегом, возвышенных людей
С плодоносящими деревьями, пороков
Со страстью к Западу, – Великого Востока…
За горизонтами привычного мышления
Где не играет роль, феномена явление
Где феи, бескорыстных, сказочных миров
Не знающих сомнений, кандалов
Возделывают сад простых, и радужных вещей
Безукоризненных, и запредельно слаженных идей
Словно различных, по прозрачности, и ценности, камней
Оправленных, в блестящий истиной, металл
Преподнесённых, людям вдохновенным, в дар
Чтоб окольцован был, воззрения каждый перст
Здесь медиумы гения, несут свой лучший крест…
И создают прекрасный, небывалый, тонкий мир
Где управляет, как диктатор, вдохновения Эмир
И освещая всё, невидимым глазами, лунным светом
С чистейшим помыслом, и благостным заветом
Монады мысли, порождают совершенный стих
И гармонично безупречный, музыкальный перелив…
И на вершинах тех, как вдохновенья эмирата
В лучах, блаженных, от восхода, до заката
К гармонии, блуждающие мысли, приводил
Артур, Психолог Фридрих, и Иммануил…
И брызги вдохновения, на холст бросая
И в образ сказочный, лист чистый превращая
Сырую глину мнёт, и в камне, воплощает «Сплин»
Санти, Да Винчи, с ним – Буонарроти сын
По клавишам танцует, виртуоз и чародей
Непревзойдённый, и Великий Амадей…
И целая плеяда, гениев забытых
Как окон, в мир волшебный, приоткрытых
О сверх гармонии, по свету возвещая
Словно создатель новой истины, – Исайя
Художник, Музыкант, философ, и Поэт
Приносит в мир, свой лучший, – лунный свет…
Великий полдень человеческой судьбы
Надлом, и падающий в пропасть вектор
Где бесполезен и беспомощен корректор
Перед фатальной обречённостью мечты…
И ты, забыв про всё, устав от беготни
Вдруг, воспылаешь жаждой, к вдохновению
Но оглушён, от посторонних мнений, трескотни
Не слышишь ноты собственного пения…
Словно листок, плывущий, по течению реки
С надеждой ждешь, что и тебя прибьёт, порывом
К тем берегам, и в месте, бесконечно дивном
Где лотосы цветут, где тишина, и сказочный уют
О берегах, что неосознанно, всю жизнь мечтал
И в грёзах, глубины души, оберегал
Между поверхностью разумности, и дном
Между порядком, и бесформенным, как дымка, идеалом
Висит где, в сферах транса, запределья дом
С неиссякаемым, и бьющим в небеса, фонтаном…
С «Граалем», «ящиком Пандоры», «Золотым руном»
И воплощающейся, в лучшем образе своём
Империи Великой, с именем «Фантазия»
Где Патриархом – страх, сомнение – Шут, и Царь – Иллюзия
Где мысль пьяна, от упоения, молодым вином
Что из орехов приготовлено, загадок
Шатаясь, падая, и поднимаясь
Бредет, касаясь стен, построенных отгадок
Из истин затвердевших, в формы вылитый, бетон
Словно, в безвыходном канале лабиринта, сон…
Или, летит стрижом, и о преграды ударяясь
Над миром, телом тонким, поднимаясь
И освещая, прозорливым взором, скит
Натягивает до предела, тетиву, и норовит
Стрелой своей, прорвать нить горизонта
Что в пантеон безмерной темени, и солнца
Мир воплощает, для мудрейшего, и всякого глупца
И обещает лож хорошего конца, и награждение
