Винсент был очень дотошным и щепетильным в делах государственной важности. Да, после этого заклинания выживших быть точно не должно, но он должен был удостовериться лично. Ведь это его ответственность и его репутация. А к своей репутации он относился с полной серьезностью.
Он вложил в заклинание все, что у него было, и нисколько жалел об этом. Теперь нужно просто проверить.
«Ладно», – Рошфор начал медленно снижаться, не забыв перед этим обмотать лицо шарфом, который лежал у него в магической сумке. Внутри облака ничего видно не было, поэтому Винсент продолжил свой спуск, пока его ноги, наконец, не коснулись земли.
«Дурацкая пыль!» – подумал он, покрутив головой по сторонам.
Пылевое облако было настолько густое, что дальше своего носа огненный маг не мог рассмотреть практически ничего. Так как опасаться тут Багровому Палачу было нечего, он спокойно пошел вперед, смотря себе под ноги, чтобы, не дай Бог, случайно не навернуться.
Винсент был уверен в том, что все, кто здесь находился, превратились не то что в пепел, а вообще в абсолютное ничто. И это касалось не только живых.
Рошфор был уверен, что и от форта Блистательный теперь останется лишь светлая память в головах его врагов. И он не смог сдержать улыбки.
Это знание радовало его.
А вот Жозе Жумельяка ему даже было немного жаль. Кардинальский сын был хорошим солдатом, а главное – патриотом своей страны. Винсент знал, что сын высокопреосвященства сделал бы все во благо своей страны, и в том числе отдал бы жизнь за родную Галларию.
Что он, в принципе, и сделал.
Просто не по своей воле.
Винсент продолжил гулять по земле, где раньше стоял форт, и так как видимость была до сих пор практически нулевой, все остальные его органы чувств, наоборот, активизировались сильнее. И вдруг он услышал какие-то звуки неподалеку.
«Нет, этого не может быть», – покачал головой Багровый палач.
Никто здесь не мог выжить. Это просто невозможно. А мне, скорее всего, просто показалось.
«Я наверняка просто устал», – подумал старший сын семейства Рошфоров, когда буквально через несколько секунд до него донеслись новые звуки, а затем и чьи-то голоса.
«Нет, это мне мерещится». – Он снова покачал головой и протер на всякий случай пенсне, которое защищало его глаза.
Багровый палач остановился, дабы немного успокоиться.
Никаких звуков он больше не слышал, а значит, это просто разыгралось его воображение от усталости.
Маны у него оставалось немного, но ее должно было хватить, чтобы покинуть это место и вернуться на точку сбора, где остались его солдаты.
Винсент оттолкнулся от земли и взлетел на высоту около десяти метров, когда вновь услышал чью-то речь, причем знакомую.
«Нет, я должен проверить!» – решился он и полетел на источник звуков. И первые слова, которые возникли у него в голове, когда он приблизился, были:
НЕ ВЕРЮ!
Я стоял посреди апокалипсиса, развернувшегося на моих глазах, и никак не мог поверить в происходящее.
Кто был способен на подобное?
В этом мире существует настолько сильная магия?!
И насколько тогда сильны шаманы иных, что смогли защитить не только самих себя, но и меня с Жумельяком.
А, да. Еще оставался Сервантес, которому тоже повезло попасть под защитный купол.
Остальных же, кто не находился рядом с коренными жителями Проклятых земель, ждала одна судьба: все они были мертвы.
По-другому просто не могло быть.
Даже ничего не видя из-за пылевого облака, я смело мог сказать, что от людей, кто на момент магического удара находился здесь, не осталось ничего.
Даже самой мельчайшей пылинки.
Я посмотрел на иных.
Шаманы выглядели неважно.
Оба стояли, тяжело дыша. А из носа и из глаз того, что был похож на жука, текла кровь.
И сейчас это было мне на руку.
Несмотря на то, что я потратил всю свою магическую энергию, я не был выжат как лимон. В отличие от шамана. А это значит, что у меня еще есть шансы.
Но оставался еще иллериец, который, как и я, смотрел по сторонам, слабо веря в происходящее.
Он ману ни на что не тратил, а из арсенала его заклинаний я видел только змеи-цепи. И я понятия не имел, на что он еще может быть способен.
Хотя и самих шаманов все еще нельзя было списывать со счетов.
Я потянулся к поясу и достал из ножен кинжал, после чего пошел к алтарю, на котором находился Жумельяк.
Правда, он уже не лежал на нем, а сидел. И, судя по выражению его лица, все еще не верил, что ему удалось пережить события, произошедшие всего несколько минут назад.
И пока все были в замешательстве, я решил воспользоваться этим.
Попутно, пока я шел к алтарю, я немного насытил металл кинжала парализующим ядом.
Можно, конечно, было использовать и что-то посерьезнее, но я не собирался вредить иным.
Они защитили меня от иллерийцев. И если бы не они, то Жозе, скорее всего, уже был мертв.
Плюс, нельзя забывать, что они спасли и мне жизнь. Если бы не защитная магия коренных жителей Проклятых земель, я был бы в числе мертвых.
В любом случае, сильно вредить иным я не собирался. Но если бы ради спасения Жумельяка мне бы пришлось пойти на крайние меры, то я бы пошел на них.
Стоило мне сделать несколько шагов в сторону своего друга, как сразу же «активизировался» и иллериец.
Он выхватил из ножен шпагу, и я ощутил магический импульс, исходящий от него.
Ну, примерно такую реакцию я и предполагал увидеть.
Как и я, Сервантес пришел в себя от шока, и теперь все пошло своим чередом.
Я и Жозе были для него врагами. И совсем не удивительно, что все должно было закончиться конфликтом.
– Ни с места, – произнес он, направив в мою сторону острие своей шпаги.
Маны было маловато, но ее хватило, чтобы возвести вокруг себя магический доспех. Теперь, будь то пули или острие его оружия, меня это ранить не должно было.
Но у него все еще оставалась магия.
Я не послушал иллерийца, а наоборот, ускорился и спустя пару секунд был возле своего друга.
– Жозе, – улыбнулся я, глядя на кардинальского сына. – Рад, что вы в порядке, – добавил я, рассматривая оковы на руках Жумельяка, от которых исходила странная магия.
Попутно, боковым зрением я не выпускал из вида иллерийца и иных, которые, казалось, были в каком-то предобморочном состоянии и не двигались.
Видимо, такая мощная защитная магия, которую они задействовали, не прошла для них бесследно. И сейчас они наверняка пожинали «плоды» своих решений.
– Я бы так не сказал, – ответил Жумельяк и спрыгнул с алтаря. – Мне нужно это снять. Эти кандалы блокируют мою магию, – добавил он, смотря куда-то мне за спину.
Скорее всего, Жозе смотрел на Сервантеса, что было неудивительно, учитывая, что наши страны враждовали, а самого кардинальского сына чуть не принесли в жертву.
Причем не понятно во имя чего.
И это мне еще предстояло узнать. Но спрашивать я собирался не у Сервантеса, а у иных, которые наверняка знали куда больше, чем иллериец.
Кстати о них.
– Человеки. Не убивать друг друга, – произнес тот, что был похож на жука.
Я повернул голову в сторону коренных жителей Проклятых земель.
Тот шаман, который был похож на хамелеона, поднялся, и в его руках появился магический жезл.
– Нельзя убивать, – произнес он, обведя нас взглядом.
Я немного напрягся. Но так как иной не нападал, то и я первым это делать не собирался.
Слова шамана сбили спесь и с иллерийца, который остановился в нескольких шагах от меня, но оружия не опустил.
«Да уж. Ну и в ситуацию же мы угодили,» – подумал я, обводя взглядом всех, кто принимал участие в этой сцене.
С одной стороны – Жумельяк, которого собирались принести в жертву и чьи магические силы были заблокированы непонятным приспособлением в виде кандалов.
«Надо будет, кстати, узнать о таких штуках подробнее,» – сделал я себе зарубку в памяти.
С другой стороны – иные, которые по неизвестным причинам пребывали в форте и которые и должны были совершить жертвоприношение.
И с третьей – иллериец, которому повезло оказаться под защитным куполом и выжить во время магического удара.
И, наконец, я, пришедший спасать Жумельяка.
Кто бы знал, что именно так все обернется…
И тут мне в голову пришла одна интересная и логичная мысль.
Наверняка Жозе знает, что тут произошло. И если провести простые параллели, то догадаться, кто был виновником этого масштабного магического удара, совсем несложно.
Я знал только одного огненного мага, способного на подобное. Это был не кто иной, как Винсент Рошфор. Вот только я не знал, что этот человек обладает настолько чудовищной и разрушительной магией.
Нет, я, конечно, видел его магическое сердце и паутину энергетических каналов, но чтобы он смог единолично использовать заклинание, которое стерло с лица земли целый форт…
В это, признаться честно, верилось с трудом.
Хотя с ним же были и другие огненные маги, которых я насчитал не меньше десятка. Этот магический удар мог быть нанесен их совместными силами.
Но даже если так…
Получается, что у Галларии есть оружие в виде Багрового палача, который может своей магией стирать целые города?
Но почему тогда страна, в которой я появился в этом мире и в которой живут такие чудовища как Винсент Рошфор, все еще не победила в войне?
Это было странно. Очень странно.
Мысли одна за другой сменяли друг друга, в то время как все выжившие хранили молчание.
Я снова осмотрелся по сторонам.
Видимо, защитный купол, под которым мы находились, был уничтожен не полностью, и часть магической энергии в нем сохранилась. По всей видимости, это и не позволяло пыли, которой снаружи было так много, что она полностью перекрыла видимость, проникать внутрь.
Будь она внутри, как будто бы было бы лучше.
Во всяком случае, можно было бы затеряться в ней. Благо, мой внутренний компас отлично работал, и я знал, куда нам нужно следовать, чтобы присоединиться к Де'Жориньи, Де'Аламику и Жан Клоду.
Но купол был и защищал нас от пыли.
Я перевел взгляд на шаманов.
– Что тут должно было произойти? – спросил я иных. – Зачем тут все это? – Я кивнул на каменный постамент, на котором сидел Жозе.
– Жертва. Нужна жертва богам. Старая кровь, – ответил мне тот, что был похож на жука.
Жертва? Но кому?!
Я задал этот вопрос иным.
– Жертва Богу. Он отдать…
– Замолчи! – голос Сервантеса оборвал речь коренного жителя Проклятых земель.
Ого! Я даже немного удивился храбрости иллерийца. Не думал, что он сможет себе позволить подобное.
Особенно если принять во внимание ситуацию, в которой он находился.
Солдат Иллерии был совсем один. У меня хотя бы был Жумельяк.
Иных тоже было двое. А вот Сервантес был совсем один.
И положение у него было самое шаткое.
Иной тем временем смерил иллерийца уничижительным взглядом и направил в его сторону магический жезл.
Сервантес даже пикнуть не успел, как свалился на землю, и его выгнуло дугой.
Видимо, я ошибочно полагал, что шаманы истратили всю свою магическую энергию.
– Какому Богу? – спокойно спросил я у иных. Ведь в каждом племени они были разные.
Единственное, кому поклонялись все коренные жители по эту сторону разлома, была Великая матерь.
– Кту'Ууну Видящему, – ответил иной, похожий на хамелеона.
– И зачем ему эта жертва? – спросил я.
– Отдать то, что спрятали его дети, – ответил шаман, который оказался гораздо разговорчивее, чем я думал.
Я загородил собой Жозе.
– Он мой друг, и я его не отдам, – уверенным голосом произнес я, смотря в две пары глаз своего собеседника.
На его губах появилась улыбка. А жвала соединились, издав странный стрекочущий звук.
– Не отдать? – усмехнулся он. А буквально в следующее мгновение я ощутил, как мое тело будто бы скрутили невидимыми путами.
Но в этот раз их сила была не настолько большой. И я даже смог устоять на ногах.
Я влил остатки магической энергии в магический доспех и попробовал их разорвать.
Не получилось.
Несмотря на то, что я мог шевелиться, разорвать заклинание у меня не получалось.
– Люк! – Жозе коснулся моего плеча.
– Все нормально. – Я даже смог ему ответить и вновь попробовал освободиться.
Снова не вышло.
Невидимые путы крепко удерживали меня.
А затем они просто исчезли.
– Человек, – обратился ко мне иной. – Нам не нужно другой человек, – произнес он, с интересом смотря на меня.
– Жертва не нужна? – удивился я.
– Нет. Некому платить, – ответил иной, похожий на жука. – Он, – коренной житель Проклятых земель кивнул на Сервантеса. – Не смочь отдать цену, – добавил он и убрал жезл.
– Аа-х, – иллериец поднялся с земли и начал жадно глотать ртом воздух.
Затем он сильно закашлялся и только спустя пару минут смог подняться на ноги.
– Не такой был уговор! – громко произнес он, обращаясь к иным.
– Нет главный, нет уговор, – ответил ему тот, что был похож на хамелеона.
– Но вы получили свое! – рявкнул Сервантес.
– Никто не знать, что… – договорить он не успел.
В его голове вдруг появилась небольшая дыра. А затем сразу же запахло жареной плотью.
Тело коренного жителя Проклятых земель упало на землю.
Я сразу же использовал магическое зрение и заметил огненное магическое сердце, которое мне уже доводилось видеть ранее.
– АРР-Р! – взревел второй иной, и из его магического жезла в разные стороны потянулись путы в виде плоских белоснежных лент.
«Так вот чем он все это время меня опутывал», – подумал я, глядя на то, как ленты устремились в разные стороны, и часть из них были направлены как раз к Багровому палачу.
Пока шаман был занят, я решил этим воспользоваться. Повернувшись к Жумельяку, посмотрел на его кандалы.
– Знаешь, как их снять? – спросил я Жозе.
– Нет, – покачал головой мой друг. – Нужен ключ, – добавил он, и мы одновременно посмотрели на Сервантеса, который до сих пор выглядел неважно.
Его дыхание до сих пор был сбивчивым и тяжелым, а по лицу гроздьями стекали капли пота.
Я кивнул другу и ринулся к иллерийскому солдату, попутно наблюдая за шаманом и его сражением с Багровым палачом, который скрывался в пылевом облаке и, видимо, готовил новую атаку.
– Ключ, – прислонив к его горлу кинжал, произнес я.
Он смерил меня насмешливым взглядом, в котором не чувствовалось и намека на страх.
– Нет, – ответил он. А затем резко напал на меня.
Вот только ему не повезло, и он не знал, с кем связался.
Я спокойно перехватил его руку, затем вывернул ее и заломил кисть назад.
Послышался хруст ломающихся костей, но Сервантес даже не застонал, хотя боль должна была быть сильной.
– Ключ, – процедил я сквозь зубы.
– У меня его нет, – ответил мой собеседник. Но я не смог понять, врет он мне или нет.
«Может, попробовать открыть кинжалом?» – вдруг подумал я.
В принципе, я проделывал такое ранее. Просто нужно лезвие потоньше.
А еще лучше, если бы у меня были отмычки.
Но их, к сожалению, не было.
А вот стилет, который был у иллерийца в ножнах на поясе, мог пригодиться мне. Поэтому я без каких-либо зазрений совести схватился за его рукоять и вытянул его.
Отпустив руку противника, я встал и вернулся к Жозе.
Он поднял руки, чтобы дать мне доступ к замку.
Я начал изучать замок, и понял, что ничего не получится.
Во всяком случае, не с теми инструментами, что были у меня.
– Не получится, – произнес я, покачав головой.
Будь они на мне, думаю, я бы смог от них избавиться, так как нас этому учили в гильдии.
Хотя тоже спорно.
Тело Люка Кастельмора сильно отличалось от тела Василиска, где каждый орган, каждая мышца были смертельным оружием.
Жумельяк недовольно цокнул языком. А буквально через пару мгновений послышался громкий взрыв.
Мы одновременно повернули головы к его источнику и увидели иного, похожего на паука, тело которого было объято пламенем.
Несколько секунд он молча стоял и горел, а затем также, не издавая ни звука, рухнул на землю.
Я посмотрел в сторону, где видел Багрового палача последний раз, и увидел медленно приближающуюся к нам фигуру.
Пыль все еще кружилась вокруг, но благодаря магическому взору я видел идущего в нашу сторону Винсента Рошфора, в теле которого практически не осталось магической энергии.
Я понаблюдал за ним несколько секунд и понял, что с Багровым палачом что-то не так.
Может, его ранил иной?
Кстати, а с ним-то что?
Я подошел к жителю Проклятых земель и попытался нащупать у него пульс.
Его не было. Как, впрочем, и дыхания.
Плюс магический взор показал мне, что его магия медленно затухала. А это могло означать только одно.
Оба иных были мертвы.
– Я сейчас, – сказал я Жозе и пошел навстречу Винсенту. Но стоило мне сделать несколько шагов в его направлении, как я чуть было не угодил под его магический шар.
Я пригнулся, и заклинание пролетело над моей головой.
Видимо, он решил атаковать все движущиеся цели.
Что ж, видимо, придется подождать, когда он сам подойдет и все увидим.
– К нам приближается Багровый палач, – предупредил я Жумельяка.
– Это хорошо, – он мне кивнул и посмотрел на Сервантеса. – Очень хорошо. – На его губах появилась довольная улыбка.
А вот иллериец его чувств явно не разделял. Услышав прозвище Винсента Рошфора, он сразу же напрягся и машинально потянулся к оружию.
«Надо бы его разоружить,» – подумал я и уже собрался было это сделать, когда к куполу подошел Багровый палач. Стоило ему только зайти под купол, как он рухнул без сознания.
Внутри защитного барьера повисла гробовая тишина.
«Может, это шанс?» – подумал я, смотря на лежащего на земле Винсента Рошфора, который, судя по отсутствию магической энергии в его теле, получил сильнейшее магическое истощение.
Выжал из себя по максимуму, как говорится. Подобное заслуживало уважение.
Интересно, насколько Багровый Палач удивился тому, что его заклинание не сразило всех в форте Блистательный. Думаю, очень сильно. Если учесть то, что от фортификационного сооружения иллерийцев камня на камне не осталось.
– Винсент! – пока я рассуждал обо всем этом, Жумельяк подбежал к старшему сыну Рошфоров и начал проверять его пульс.
– Дернешься с места – лишишься головы, – произнес я, заметив, как Сервантес потянулся к рукояти своей шпаги, явно что-то задумав.
И неудивительно, учитывая ситуацию.
Прямо перед ним находились сразу два человека, имена которых гремели по всему материку. Жумельяк, сын самого высокопреосвященства Армана Де'Лузиньяна, и Винсент Рошфор, известный по прозвищу Багровый Палач.
Убийство хотя бы одного из них уже бы навсегда прославило его имя в родной стране. А тут их было сразу двое. Причем оба лишены сил. Старший сын Рошфоров был без сознания, а Жозе не мог использовать магию. Казалось, бери их тепленькими. Ан нет.
На его несчастье здесь находился еще и я. Иллерийский офицер смерил меня уничижительным взглядом. Судя по его глазам, он явно был готов рискнуть. Чтобы убить этих двоих, ему и нужно-то было всего лишь устранить меня.
И лично я бы на его месте попробовал это сделать. И он попробовал.
Несмотря на сломанную мной ранее руку, Сервантес коснулся рукой земли, а затем сломанной кистью он сложил несколько магических жестов, и в мою сторону сразу же устремились серебряные змеи-цепи. Сам иллериец все же выхватил шпагу и ринулся ко мне.
«Что ж, за храбрость его можно похвалить», – подумал я, доставая из ножен фамильное сокровище семьи Кастельморов.
И в первую очередь нужно было избавиться от заклинаний Сервантеса, которые, к слову, двигались очень даже резво. Отпрыгнув в сторону, я начал возводить вокруг своего тела магический доспех и попутно напитывать мышцы магической энергией.
«Ого!» – Каким же было мое удивление, когда змейки-заклинания иллерийца оказались довольно шустрыми и, быстро сократив дистанцию между мной и Сервантесом, выпрыгнули в мою сторону с явным намерением вцепиться в меня.
Вот только я оказался быстрее. От одной серебряной цепи я просто уклонился, а вот вторую отбил шпагой.
«Хм-м. Интересно», – подумал я, когда змейка заклинание вдруг исчезла, стоило ей коснуться лезвия фамильного сокровища Кастельморов.
В следующую же секунду мне пришлось уклоняться от быстрых и точных выпадов иллерийца. И если бы я до этого не усилил свое тело маной, мне пришлось бы несладко.
Сервантес оказался очень опасным и опытным фехтовальщиком, и каждый удар сулил мне верную смерть при попадании. Вот только им не суждено было достигнуть цели. Я попросту был гораздо быстрее.
Ну и, разумеется, я не собирался только парировать и уклоняться. Первый же мой укол шпагой пришелся моему противнику в бедро. Он поморщился, но продолжил на меня наседать, не обращая внимания на рану.
«Может его парализовать?» – подумал я. Ибо убивать иллерийца мне почему-то не хотелось. Да, он мог оказаться очень важным пленником, но что-то в его отчаянной отваге меня привлекало.
А тем временем, пока я сражался с Сервантесом, я не уследил за его заклинанием, и одна из змей-цепочек обвилась вокруг моей ноги. Это было так неожиданно, что я чуть было не упал. И этим, конечно же, воспользовался мой противник.
Да, мне удалось сохранить баланс. Но от прямого удара шпагой в корпус я не смог защититься.
Успел только минимизировать повреждения. Извернувшись, мне удалось сделать так, что острие вошло не в сердце, куда хотел попасть иллерийский офицер, а в левое плечо. И самое удивительное во всем этом то, что Сервантесу удалось меня ранить, несмотря на то, что мое тело покрывал магический доспех!
Не обращая внимания на боль, я со всей силы пнул противника в грудь. И сразу же воспользовался магическим зрением.
Оружие иллерийца было магическим. Причем ранее я еще не встречал подобного способа наложения чар на вещи.
Сервантес, получив от меня удар, наполненный магией, отлетел на пару метров назад и, упав на землю, сложился в три погибели. Надо отдать противнику должное, он быстро встал на ноги и, держась за живот, посмотрел мне в глаза.
Его взгляд был наполнен яростью, словно сейчас я смотрел на зверя, загнанного в угол. В принципе это было не так уж и далеко от истины. У иллерийского офицера на десятки, а то и сотни километров не осталось ни одного союзника, в то время как нас было трое.
А еще где-то неподалеку были Жуль, Анри и Жан Клод – единственный наемник из шайки Батисты, которому удалось выжить. Я усмехнулся про себя, понимая, насколько живучий таракан этот Дибуа.
Между тем Сервантесу удалось набрать в легкие воздух, и он сделал решительный шаг в моем направлении.
Его змейка-заклинание все еще обвивало, мою ногу и пока нас с противником разделяло несколько метров, я решил проверить свои догадки насчет фамильной шпаги Кастельморов.
Недолго думая, я просто вонзил ее в серебряную змею, и она также легко соскользнула на землю, а через несколько секунд просто растворялась.
Хм-м. Видимо, моё фамильное оружие обладает какими-то антимагическими свойствами.
Интересно.
Для моего противника то, что я проделал, не осталось незамеченным. В его взгляде появилось удивление, но это никак не повлияло на его намерения, и иллерийский офицер сделал ещё один шаг в моем направлении.
– Стойте на месте, Сервантес, и будете жить! – послышался знакомый голос, и мы с солдатом Иллерии одновременно обернулись на его источник.
Жумельяк стоял с пистолетом, который он, видимо, забрал у Багрового Палача, и его дуло было обращено на нашего общего противника.
Сервантес выругался и опустил свое оружие.
– Вы в порядке, Люк? – Жозе смерил меня обеспокоенным взглядом.
– Да, – кивнул я, рана не была глубокой. – Что с Рошфором?
– Живой, но сильно истощен. В магическом плане, – ответил Жумельяк, чем совсем не удивил меня.
После использования магии таких масштабов он еще умудрился справиться и с двумя иными. Да, они тоже были истощены в плане магии, но все же. Во всяком случае, это вызывало уважение.
– Пока я занимаюсь Рошфором, обыщите иллерийца. Вдруг он соврал и ключи действительно у него, – сказал Жозе, и я кивнул. – К тому же его надо разоружить. Кстати, вы один выжили или…
– Жуль, Де'Аламик и Дибуа тоже живы, – ответил я кардинальскому сыну.
– Дибуа? Этот предатель? – процедил сквозь зубы Жумельяк.
– Я потом все объясню. Он оказал нам помощь. Что делать с ним дальше – это уже решать вам, – ответил я кардинальскому сыну, попутно связывая иллерийского офицера.
Когда с этим было покончено, я быстро обыскал его, но не нашел ничего интересного, кроме парочки магических предметов в виде двух колец, сумки и кинжала.
Причём, судя по всему, одно из колец было гербовым, что свидетельствовало о том, что Сервантес принадлежит к знати. Шпага воина тоже была изъята. А вот ключей я у него никаких не нашел.
Об этом я и сообщил Жозе.
– Что-нибудь придумаем, – произнес он, продолжая копошиться над телом Багрового Палача. – Когда поставим его на ноги, нужно будет как можно скорее покинуть это место, – произнес он, и я ощутил нотки напряжения в его голосе.
– Его забираем с собой? – кивнул я на пленника.
– Разумеется, – ответил Жумельяк. – У меня к этому человеку очень много вопросов, – добавил он, посмотрев на Сервантеса. – Да и у Рошфора с этим человеком найдется о чем поговорить, – произнес Жозе и снова повернулся к Багровому палачу. – Жаль здесь с нами нет Анри. – Он тяжело вздохнул.
Да, будь здесь Анри, уверен, ему бы быстро удалось поставить Рошфора на ноги.
Надеюсь, их не задело атакой Винсента.
– Жозе, позвольте задать вам вопрос, – произнёс я, потому как одна мысль давно не давала мне покоя.
– Я знаю, о чем вы хотите спросить, Люк. Да, форт должен был быть атакован, – ответил кардинальский сын. – Просто меня здесь быть не должно было, – добавил он, и Сервантес усмехнулся.
И зря. Жозе резко поднялся и приблизился к пленнику. В его взгляде было столько ненависти, что иллериец вздрогнул. Но тут же вернул себе самообладание.
– Пытки не помогут. Я все равно ничего вам не скажу, – с вызовом бросил он.
– Заблуждаетесь, – покачал головой Жумельяк. – Вы просто не знаете, на что способны дознаватели моей страны. – На его лице появился хищный оскал.
– Я не боюсь боли, – спокойно ответил Сервантес.
– А при чём тут боль? – усмехнулся кардинальский сын. – Существуют и другие способы, чтобы вытащить нужную информацию. Так сказать, более изощренные, – добавил он, глядя собеседнику в глаза.
А ведь он говорил правду. Например, та же сыворотка, которую я видел у Де'Аламика. Ее действие, конечно, было не абсолютным, но все равно под ее эффектом иллериец из гончих много чего рассказал нам с лекарем.
Ну а уж у Жумельяка и его отца кардинала, явно найдутся ресурсы, которые и не снились Анри. И уж конечно, они бы не пожалели их на этого Сервантеса, который, судя по всему, был довольно важной шишкой.
Не такой, конечно, как тот маг со стихией тьмы, но все же.
Я оставил пленника и подошел к Жозе.
– А кто он такой? – спросил я у кардинальского сына.
– Ты про Сервантеса? – спросил мой собеседник.
– Да. И что у него за магия такая странная? – задал я вопрос, который давно меня интересовал.
Да, я, конечно, знал про уникальную магию, но чтобы она была такой…
– Идальго Сервантес – довольно интересный персонаж, – усмехнулся Жумельяк. – Его семью с Рошфорами связывает очень древняя вражда. Когда-то путем брака этих двух благородных и влиятельных семей, Галлария и Иллерия пытались заключить мирное соглашение. Но все закончилось печально. Семейство Рошфоров лишилось старшего наследника, а противостояние наших стран стало еще ожесточеннее. А все из-за того, что предки этого человека убили предка Рошфоров, когда тот приехал свататься к дочери семейства Сервантесов. В общем, это подлая и бесчестная семейка. И у Багрового Палача и всех Рошфоров к пленному будут особые счеты. Главное, чтобы он не убил его, прежде, чем мне удастся выудить из него нужную информацию, – ответил Жумельяк, а Идальго за нашими спинами усмехнулся.
– Это все сплошная ложь, – произнес иллериец, с ненавистью смотря на меня и Жозе.
– В чем же? – холодным тоном процедил кардинальский сын.
– Вы думаете, что это моя семья убила предка Багрового Палача, но на самом деле все было не так, – ответил он, и, судя по выражению лица Жумельяка, эта информация была для него новой. – Мы не убивали Кловиса Рошфора. Он приехал в карете уже мертвым, – добавил пленник и покачал головой.
Мы с Жозе переглянулись.
– Но кому это выгодно? – спросил я.
– Тем, кому выгодна война, – задумчиво произнес кардинальский сын. – Странно, но я не слышал этой информации, – произнес он, смотря на Сервантеса.
– Конечно, не слышал, – усмехнулся пленник. – Уверен, что весь этот заговор прошел в высших кругах знати. А на тот момент такого человека, как ваш отец, который как-то на это смог бы повлиять, не было. Поэтому все произошло так, как произошло. Кловис Рошфор приехал к нам в поместье уже мертвым. Больше мне по этому поводу сказать нечего, – закончил Сервантес.
Мы с Жозе переглянулись.
– Сложно в это поверить, – буркнул кардинальский сын, смотря как будто бы сквозь идальго.
– Уверены, Жозе? – спросил я. Потому что слова иллерийца звучали очень даже здраво.
– Да, конечно же, нет, – покачал головой мой собеседник. – Такой заговор вполне мог случиться. Война для кого-то несет боль потерь и утрат, а для кого-то это хлеб, – ответил мой друг и был прав.
Война всегда для кого-то выгодна.
Это могли быть как жадные до власти аристократы, которым лишь бы увеличить свои владения и казну, так и младшие сыновья благородных семей, стремящиеся выслужиться на военной службе. А ещё торговцы. Начиная от тех, что занимаются провиантом и заканчивая теми, что продают оружие. И так далее, и тому подобное.
А расплачиваются всегда за все это простые люди, которые сотнями и тысячами гибнут в вооруженных конфликтах на войнах, будучи пушечным мясом, в то время как офицеры, как правило, отсиживаются в тылах.
Не все, но многие.
Вот что стоит тысяча или две тысячи обычных солдат для Винсента Рошфора? Да он даже магическую энергию не всю потратит, чтобы в мгновение ока превратить все эти жизни в пепел.
А ведь он, например, мог ударить не по форту, в котором находилось не так уж и много людей, а, скажем, по Тузуле, в которой жизнь кипела и днем, и ночью.
Да, этот город был на территории Галларии, и за то, что Винсент может испепелить всех внутри, жители могут не переживать. Но ведь и у Иллерии наверняка найдутся маги уровня Багрового Палача.
И что произойдет, когда каждая из стран решит воевать по-другому?
– Люк, что с вами? – спросил меня Жозе, обеспокоенно глядя на меня.
Видимо, часть эмоций, которые я испытывал, отразились у меня на лице. Странно. Будучи Василиском, мне было плевать на все, что происходит в мире. Главное было следовать указаниям гильдии и выполнять заказы.
Здесь же все было немного иначе.
Молодое тело Люка Кастельмора почему-то более эмоционально реагировало на многие вещи. И если честно, мне это нравилось.
А все потому, что, переживая те или иные эмоции, я всегда мог почувствовать себя живым. Не безэмоциональной машиной для убийств, а настоящим живым человеком!