Тайлер Калхун
Легенды Гарсариона: Искра
Она думала до самого вечера, пытаясь решить, что делать. Принцесса пришла к выводу, что единственным решением было просто сбежать, сбежать к отцу. Она расскажет ему все и тогда отец…
Начнёт войну против принца. Армия Талла в Нордриме развалится. И если Саннэфея об этом догадалась, то Андри уж точно это предвидел и сделает все, чтобы она не ушла.
Девушка подошла к окну, открыла, вдохнула свежий вечерний воздух. Внизу был сад, деревья в котором тихо покачивались от легкого ветерка, за ними стена замка, по которой медленно ходил стражник, а за ней был город. Она не сможет преодолеть эту стену, точно упадёт и сломает себе что-нибудь.
Вдруг в поле зрения попала фигура, которая двигалась в саду, среди кустов и цветов. Саннэфея пригляделась и поняла, что это был пожилой человек, без бороды и с волосами заплетенными в косу. Когда она заметила его, то он посмотрел на неё, улыбнулся и помахал. Она не могла понять кто это.
Внезапно она увидела почти у своего лица руку, чуть было не вскрикнула и отпрянула от окна. А потом появился и человек, который лез по стене. На секунду она подумала, что это был Мартон, но все оказалось куда интересней.
Это был Вэлиан, одетый в простую одежду, которая подчеркивала его широкие плечи и выпирающую грудь. Тяжело дыша он залез в комнату принцессы.
– Ваша милость, – он поклонился. Его обычно уложенные чёрные волосы растрепались. Она заметила, что его руки были в крови. – За это меня могут наказать, я знаю, но уже и так поздно. Позвольте сразу объяснить, наверняка вы не знаете.
Саннэфея была в шоке и не смогла произнести ни слова. Но все же она была рада видеть Вэлиана, готова была кинуться ему на шею.
– Я несколько раз слышал, как у вас был посетитель, имя которого я не знаю. Ваш друг, само собой, – тут он мимолетно улыбнулся, – и я сделал вывод, что он влезает тут, иначе никак. Признаюсь, я проверял свою теорию, но лишь один раз. Но не это главное.
Он подошёл к ней ближе.
– Меня пытались убить. Какой-то наёмник, прокрался в казарму, думал, что я сплю…
– Его кровь? – Саннэфея кивнула на руки гвардейца, но не смотрела на них. Ей было тошно.
– Его, – подтвердил Вэлиан, спрятав руки за спину. – Я сразу догадался, что это как-то связано с тем, что мы слышали. Понятия не имею как об этом стало известно, но казнить меня официально вашему гребаному…
Он запнулся, поджал губы.
– Извините.
– Моему гребаному мужу, – улыбнулась Саннэфея. – И это не самое грубое ругательство, которое ему можно адресовать.
Вэлиан улыбнулся.
– Принц хочет убить меня тайно. Я даже думать не хочу, почему так. Я решил, что вы тоже в опасности, зная, как он к вам относится, вероятно, вас он тоже захочет убить. Наверняка это будет отравление, я слышал, что этот метод очень любят в высоких обществах…
Саннэфея отвернулась, подошла к столу и указала на графин с лимонадом.
– Вы знаете? – удивился Вэлиан. – Вас кто-то уже предупредил?
– Меня предупредила служанка. Здесь яд.
– Значит я был прав, – помрачнел Вэлиан. – Встреча вашего мужа с тем человеком настолько страшная тайна, что из-за неё готовы убить даже вас… тебя. Немыслимо. Что это за человек, существование которого так сильно скрывается?
– Понятия не имею, – пожала плечами Саннэфея.
– Что ж, в данной ситуации я могу предложить только один выход – бежать.
– Бежать? Но куда?
– Куда угодно, можем отправится в Артморд, в мое родовое имение. Я сохраню вас в тайне.
– И что же я там буду делать?
– А разве это важно? Вы будете живы!
– Лучше бежать к моему отцу в Нордрим.
– Нордрим далеко, это опасный путь, тем более для вас.
– Это единственный вариант…
Вдруг дверь распахнулась и в комнату вошёл сэр Оридон с мечом наголо. Он резко остановился, будто врезался в невидимую стену, его острое лицо выражало удивление, а мелкие прищуренные глаза впились в Вэлиана.
– Что ты тут делаешь? – возмутился Оридон.
– Я объясню, – затараторил Вэлиан, – принцессе угрожает опасность, я пришёл…
– Вэлиан! – повысил голос Оридон. – Какая опасность? Ты стоишь в покоях принцессы, влез сюда… через окно?! Что ты, во имя богов, делаешь? Ты с дуба рухнул? Это что, кровь? Принцесса!
– Сэр Оридон, прошу, успокойтесь, все в порядке, – заговорила Саннэфея. – Вэлиан…
Она не договорила. Вдруг ночную тишину прорезал звон колокола. Ярый и громкий, а значит что-то случилось.
– За мной, Вэлиан, – приказал Оридон. – Живо!
Гвардеец взглянул на Саннэфею, а та ничего не сказала. У него сейчас не было выбора.
– Чего стоишь?! – рявкнул Оридон. – Бьют тревогу, баран!
Вэлиан пошёл за Оридоном и вместе они спустились по винтовой лестнице. Саннэфея пошла за ними, но остановилась у начала спуска. Она услышала крики, в том числе и женские, и звон мечей. Что же происходит?
– Боги… – выдавила она. Теперь ее окончательно сковал страх. Она будто бы провалилась в страшный сон. Ее пытались отравить, а теперь в замке идёт бой.
Она вернулась в свою комнату и заперла дверь. Ее затрясло, больше она не могла держать себя в руках. Девушка совершенно не понимала, что происходит.
Шум долетал и из-за закрытых дверей. Колокол бил по ушам, но спустя некоторое время он замолк и слышны были только вопли.
Это продолжалось целую вечность. Саннэфея все сильнее и сильнее начинала терять контроль над собой. Сейчас она совсем одна и нападающие могут спокойно выбить эту дверь. Почему Вэлиан ушёл?
Девушка вздрогнула. В дверь кто-то ударил с той стороны. Принцессу затрясло сильнее.
– Саннэфея, это я! Открой дверь!
Это был Вэлиан! Девушка вскочила и отворила дверь, внутрь зашёл окровавленный гвардеец, на его руке рубашка была разрублена, а из раны шла кровь. Саннэфею чуть не стошнило.
– Что там происходит? – срывающимся голосом спросила она.
– Нужно бежать, – глаза гвардейца казалось, сейчас выпадут. Он был напуган. – Лезь на стену за мной, и не смотри вниз, только на меня, куда я буду ставить ноги. Давай!
***
Все было готово, все его люди заняли свои места. В замок он провёл тридцать пять наёмников, отпетых головорезов из Нкорана. Сегодня совершится его месть.
Он был в предвкушении, чувствовал запах крови, видел мертвое лицо своего врага. Да, ему доведётся довольствоваться только сыном этого подонка, но сам подонок должен быть уже мёртв, он точно позаботился об этом. Подонок ехал в Нордрим, чтобы лично возглавить свою армию, но не доехал. Теперь очередь всей этой падали в замке. Сегодня столица Талла будет кричать и рыдать. Ведь сегодня шут свергнет короля самого сильного королевства на Гарсарионе.
Сегодня Мартон Рендри отомстит за все свои страдания и унижения.
Замок спал, за исключением стражи и пары слуг. Хотя и некоторые стражники частенько спали на постах, ведь что может произойти тут, в сердце самого сильного королевства. Мартон хорошо знал, как думают люди в этом месте. Он общался со всеми обитателями королевского гнезда, так что был в курсе, как работает эта паутина. И где сейчас сидит паук.
Мартон прошёл в замок через «отхожий ход». Проход для слуг, которые выносили через него помои. Его никто не охранял, стража стояла дальше, потому что гнушалась этого места. Он вёл в прачечную, а затем в сам замок.
Мартон без раздумий убил двух молодых слуг, которые спали на грязном белье. Лишний шум ему ни к чему. Затем он впустил своих соратников, наёмников, которым не платил. Само собой, откуда у шута деньги на тридцать пять человек? Он сделал хитрее, он даст им разграбить замок. Он не нужен Мартону, ему нужна голова принца, и Саннэфея. Она не захотела быть с ним, ну и пусть, если он ее увезёт с собой, рано или поздно захочет. А сегодня он позабавится с ней. Не захотела по хорошему, будет по плохому.
– Дай отмашку, чтобы сняли стражу со стен, – сказал Мартон Гурру, лысому наемнику с золотыми зубами и кучей шрамов на лице.
Когда шут вышел из прачечной, как и ожидалось, никого из стражи не было. Коридоры замка покрывал полумрак.
– Вперёд, – сказал Мартон наемникам. – Принца и его сына в тронный зал, стражу перерезать, слуг согнать в тронный зал, а тех, кто будет сопротивляться – убивайте.
Наемники разбрелись по замку, а Мартон медленно побрел в сторону тронного зала, в сопровождении пяти человек, предвкушая месть. Через несколько минут начались крики и звон мечей. Мартон улыбнулся, сердце застучало быстрее.
А вот и тронный зал. Он распахнул дверь и с другой стороны возникли четыре гвардейца в белых одеждах, спешащие на подмогу. Среди них был командующий – сэр Йеннер, перепуганный, и, казалось, поседевший ещё сильнее.
– Кого я вижу! – усмехнулся Мартон, обнажая меч, а другой рукой вынимая кинжал. – Йеннер! Я все ждал встречи с тобой, хотел сказать, что гвардейцы из тебя и твоих пасынков хреновые. Я сто раз влезал к принцессе через окно.
Мартон рассмеялся, а Йеннер и остальные направили на него мечи.
– Я все хотел тебе сказать это, просто посмотреть на твоё тупое лицо. – Мартон двинулся в сторону гвардейцев.
Он знал, что многие из них плохо владеют мечом, и не практикуются в этом. А сам он владел им хорошо и навыки свои не утратил. Наоборот, с тех пор, как его лишили рыцарства, он оттачивал своё мастерство.
Наёмники тоже ринулись в бой и завязалась драка. Мартон напал на Йеннера, который был хорош, признался он себе. Но все же ему не хватало молодости. Мечи звенели, эхом разносясь по залу. Мартон ловко отбивал удары противника, уворачивался и заставлял его выдохнуться. Йеннер нанёс последний удар, который был его ошибкой, сверху. Отбив его мечом, Маторн всадил кинжал Йеннеру в горло.
В итоге боя все гвардейцы были убиты, а наёмник погиб только один.
Тяжело дыша, испытывая бурю эмоций, Мартон двинулся дальше, наступив на труп сэра Йеннера. В какой-то момент бывшего шута сорвало и он начал смеяться. Как было приятно снова с кем-то сразиться.
Мартон дошёл до трона и завалился на него. Наемники смотрели на него с улыбкой.
– Прекрасная ночь, да? – усмехнулся Мартон. Наемники кивнули. – Как только мы тут всех перебьем – можете грабить сколько влезет. Забирайте все. Слуг, золото, драгоценности. Мне ничего из этого не нужно. Только две головы и одна щель.
Наемники заржали.
***
Ритея спала, когда случилось нападение. Ее разбудила мадам Ошела. Внушительных размеров женщина, с копной рыжих волос на голове.
– Вставай, девочка, надо бежать, на замок напали!
– Что? – спросонья не поняла Ритея.
– Напали! Вставай!
Ошела вывела ее и ещё двух девушек из подсобки в коридор. Теперь Ритея слышала крики и бой. А ещё она видела мертвых людей. У неё перехватило дыхание. Это были два стражника и виночерпий, парень пятнадцати лет.
Ошела повела девушек в противоположную сторону от того места, где лежали трупы, но вдруг в дальнем конце коридора появились двое людей, совершенно не похожих на стражу. Увидев девушек, наемники кинулась к ним, а Ошела закрыла их собой.
– Бегите к отхожему ходу, девочки, скорее! – сказала она.
– Давайте! – отдернула двух других Ритея. – Бежим! – и они побежали.
Ритея не могла поверить в происходящее. В голове была путаница, сердце бешено прыгало в груди. Она услышала, как Ошела что-то хотела сказать, а потом ее голос прервался. Ритея не хотела знать, что произошло. Она просто бежала. Теперь не существовало ни принцессы, о которой она переживала, ни кого-либо еще. Только этот коридор, ведущий к спасению. Она старалась не смотреть на трупы, которые усеивали замок.
Их побег закончился быстро. Ритею и остальных девушек схватили, одна из них начала сильно брыкаться, пыталась вырваться, но ее быстро успокоили, перерезав горло.
Ритея совсем потеряла связь с реальностью. Страх застилал глаза, ей казалось, что она вот-вот отключится. Она надеялась, что это только сон.
В тронном зале, куда ее притащили, как и многих других слуг замка, было шумно. Бандиты ходили среди стоящих на коленях людях, кого-то били.
А на троне…
На троне сидел шут Дакки, развалившись, будто сам король, на его голове красовалась корона. Перед троном на коленях стоял принц Андри, его голова и лицо были в крови, руки связаны. Шут что-то говорил принцу, улыбаясь. В глаза Ритее попало движение над троном. Сначала она не обратила на него внимания, но теперь подняла голову. Прямо над троном на люстре висел ребёнок, на его шее была петля. Ритея ахнула и чуть не упала в обморок. Это был маленький принц Экенберт.
– Ты будешь убит, сын шлюхи! – закричал Андри шуту, а тот только рассмеялся.
– Ты первый! – крикнул он, вскочил с трона и взял у одного из головорезов меч.
– Во имя Диадана и всего его борделя богов, я посвящаю тебя! – крикнул Дакки. – Благословляю тебя на очень короткое правление! Отправляйся к своему папаше, который и там, по привычке, сношает собак!
Дакки замахнулся и, вложив всю свою силу в удар, снес принцу голову. Ритея отвернулась, чтобы не отключиться. Она не могла поверить, что это происходит, такого просто не могло случится.
Дакки насадил голову принца на копье и поставил его рядом с троном. А сам завалился на трон и стал смеяться, как безумный.
– Мартон! – позвал его один из его головорезов, вошедших в зал. – Ее нет! Нет ее тама!
– Где принцесса?! – завопил шут, вскочив с трона. – Ищите ее! Притащите ее сюда! Режьте слуг, пока не скажут, где она!
Ритея где-то в глубине души обрадовалась, что принцесса смогла сбежать от этих подонков. Но вскоре ей стало все равно. На ее глазах стали допрашивать и резать людей, с которыми она вместе спала, ела и работала. Где-то, в той части зала, куда не падал свет свечей, кого-то из служанок уже насиловали эти подонки, захватившие замок. Ритея закрыла уши руками и зажмурилась. Нет, она больше не могла на это смотреть. Она молилась всем богам Истины, чтобы они забрали ее из этого места. Но они не отвечали.
Вдруг ее схватили, так грубо и сильно, что она даже не сразу поняла. Подняли, потащили. Это был один из подонков. Он скалился, казалось, пускал слюни. От него разило кислятиной, немытым телом и табаком. Тут Ритею стошнило, но не успела она прийти в себя, как ее ударили по голове.
Когда мир перестал вращаться, она поняла, что платье с нее сорвали, а этот отвратительный боров навис над ней, не давая ей вздохнуть своим отвратным дыханием. Потом все утонуло в боли, воплях других слуг и крике того безумца, который сидел на троне.
VI
Делан
С каждым километром на пути к Форпосту Делану становилось хуже. Это был страх, само собой. Теперь ему слабо верилось, что они смогут выкрасть своих близких у таллийцев и уйти незамеченными. Теперь он понимал, насколько это опасная затея.
И понимал не только он. Среди алекорнцев была напряженная атмосфера, даже Орнуэр, выглядевший столь сурово, сейчас будто бы стал меньше и старее. Кажется, все понимали риск, с самого начала. И лучше, чем он сам.
Они шли второй день, не так быстро, как Далан рассчитывал, а все потому, что Алтед взял повозку, которую тащил один из его коней. Путь лежал по тракту, который в этой глуши представлял собой по большому счету две калии, посреди которых росла трава. Вокруг были поля травы, редкие деревья и холмы. Вдоль дороги росло множество разных диких цветов и трав, вокруг которых летали насекомые. Это была та красота, которая всегда нравилась Делану – простая нетронутая природа. Когда-нибудь, может быть, если до людей наконец дойдёт, что можно жить в мире, то и эти земли превратят в поля. Земля здесь была плодородная, но обрабатывать ее было некому.
Всего их было девять человек: Делан, Герин, Войцек, Орнуэр, Алтед, Норхон, Энгор, пастух, потерявший брата и сестру, Осниваль, у которого забрали отца, единственного родителя, и Ренвер, сын кузнеца, оставшийся без матери. Единственный, кто не терял присутствие духа среди всех был Войцек, он пытался как-то приподнять настроение остальным, разговаривая с ними, даже стараясь шутить. Герин был мрачен, но не потому, что кого-то потерял, просто это было его обычное состояние.
– Делан, у меня есть мысль, – сказал как-то Эрмир, когда до Ваасеса оставалось пару километров.
– Да? – он оторвался от своих размышлений и страхов не сразу.
– Я уверен, что Ваасеса это тоже коснулось. Что ты думаешь, если мы соберём людей и там?
Делан задумался. Идея неплохая, но есть масса «но».
– Элукар, – сказал Далан, нахмурились. – Рэгри Итин. Если уж Дастон был против нашей затеи, Рэгри будет тем более.
– Да, это проблема. Но что, если там найдутся единомышленники? Нам понадобятся люди.
– Нам придётся задержаться там на день, как минимум. Чтобы собрать желающих, рассказать, куда мы идём.
– Все же лучше попробовать, – выдохнул Эрмир. – Решение за тобой, но это мой совет.
Делан удивился. Когда это он стал тем, кто принимает за всех решения? Он всего лишь предложил способ, ничего особенного. Ему вовсе не хотелось принимать никаких решений. Парень решил, что разбираться с этим они будут уже в Ваасесе.
Ближе к вечеру они добрались до деревни. Ваасес был похож скорее не на деревню, а на рынок вдоль дороги. Так оно по сути и было, ведь деревню основали гораздо позже Алекорна, возможно просто как перевалочный пункт. Делан этого точно не знал, но судя по тому, что трактир «Два сапога» был самым старым строением здесь – так оно скорее всего и было. Дома в Ваасесе стояли вдоль дороги, самые старые из домов. Новые строили уже поодаль от дороги, но впечатление «рынка вдоль дороги» не пропадало.
Делан решил, что останавливаться в деревне не стоит, несмотря на то, что эта идея ему очень прельщала. Последнюю ночь он спал под открытым небом и его лицо чуть было не съели комары. Но девять человек с повозкой, с сумками за спиной и оружием (меч был только у Делана и Ренвера, но у остальных тоже было чем ударить) привлекли бы внимание элукара. А там и вопросы-расспросы. Парень боялся, что их могут сдать. Так что алекорнцы разбили лагерь недалеко от Ваасеса, решили прикинутся торговцами или беглецами из Нордрима, но все прекрасно понимали, что местные их узнают. Ваасес и Алекорн тесно сотрудничали и люди часто перемещались между деревнями.
Делан и Эрмир обсудили свой план сразу же, как только разбили лагерь. Все таки стоило взять с собой ещё несколько человек, и если в Алекорне нашлись отчаявшиеся, то в Ваасесе несколько таких тоже будут, просто их некому быто на это подтолкнуть.
– Я уже совсем отчаялся и даже не рассматривал вариант как-то вернуть дочь, – признался Эрмир. – Но твоё собрание открыло мне глаза. Хоть это и опасно, но что мне терять? Она выбрала себе правильного мужа.
Пока солнце окончательно не село, они вдвоём отправились в деревню. Войцек тоже хотел пойти, но Делан решил, что не стоит. Он мог бы помочь, но он был не достаточно серьёзен.
Первым делом они отправились в таверну, там собиралась добрая часть деревни по вечерам. Самое лучшее место, чтобы затеряться в толпе и найти нужных людей.
Таверна «Два сапога» действительно казалась очень старой и не раз подвергавшейся ремонту. С первого взгляда на неё было ясно – ее расширяли несколько раз. Это было довольно большое, в сравнении с соседними, двухэтажное здание, увешанное фонарями, откуда доносился гул. Да, Войцек однозначно бы подвёл – дай ему только увидеть пиво.
Когда Делан и Эрмир вошли, на них особо не обратили внимание. Почти все столы были заняты, народу было много. Наверняка местные топили здесь своё горе. Делан сел за единственный свободный стол в углу, засаленный и заляпанный непонятно чем. Эрмир сел рядом, они стали размышлять, с чего бы начать.
Но все решилось само собой. Вдруг за стол к ним подсел старый соперник Делана – Энсдери. Крепкий парень с соломенного цвета волосами. Он был высоким, но все же ниже Делана.
– Кого я вижу! – удивился он. Делан заметил, что он пьян лишь немного, и выглядит далеко невесело. – Здравствуй, Делан. Что тебя привело к нам?
– И тебе привет Энсдери. – Несмотря на то, что он долгое время был его соперником на Летней ярмарке, Делан был рад его видеть. – Привело нас важное дело.
– Что за дело? – нахмурился он.
– Вас тоже коснулась Жатва? – спросил Делан. Собеседник помрачнел.
– Да, и меня тоже… мою невесту забрали, ещё до того, как они вошли в Ваасес. Она даже опомниться не успела. Наверняка перепугалась.
Энсдери перекосило, руки напряглись. Делан понял, что он нашёл именно того, кого нужно.
– Я думаю, ты можешь нам помочь. И не только нам.
Бывший соперник расслабился и принялся внимательно слушать.
– Об этом не должен знать ваш элукар, в идеале. Мы с небольшой горсткой наших идём в Форпост, чтобы попробовать освободить наших.
Энсдери глубоко вздохнул, на лице было написано разочарование.
– Делан, знаешь сколько раз в Алсогоне крестьяне пытались помешать Жатве? Мой дядя много путешествовал и рассказывал мне. Две деревни сожгли, а людей казнили… сотни. Я понимаю твою боль, ведь ты кого-то потерял?
– Жену.
Энсдери удивился.
– Насколько я помню… я бы поздравил тебя, но… даже не знаю, что тут сказать…
– Не важно. Мы и не хотим поднимать бунт. Мы собираемся сделать все тихо и сбежать. Уйти так далеко, где нас не найдут, со всеми своими родными.
Энсдери задумался.
– Только представь, ты вернёшь свою невесту, – продолжал напирать Делан. – Да, вам придётся скрываться, но не вечно. О нас забудут, рано или поздно.
– А что будет с Ваасесом и Алекорном? – нахмурился Энсдери. – Ты не думал? Что если не найдя нас они просто уничтожат их?
– Это в ряд ли, – вмешался Эрмир. – Если каждый раз вырезать деревни, то вскоре никого не останется. Я очень сомневаюсь, что они пойдут на это. Максимум накажут элукара, и то, если узнают, что это сделали именно его подопечные.
– Рискованно, – Энсдери почесал подбородок. – Но, если посмотреть… я бы очень хотел вернуть Аиру. И если не попытаться сейчас… Что мне нужно сделать?
Делан улыбнулся.
– Собери всех, кто кого-то потерял, поговори с ними, скажи то, что сказал тебе я. Потом отправляйтесь в Форпост, встретимся там. Мы подождём день, разведаем обстановку, если никто из ваших не придёт, что ж… сделаем все сами. Чем меньше людей, тем меньше шансов, но отступать мы уже не будем.
Энсдери вздохнул, немного улыбнулся, воодушевился.
– Хорошо, – твёрдо сказал он. – Я сделаю, что ты просишь, и сам пойду. Если уж у нас есть такая возможность, нужно ей воспользоваться.
– Мы уходим завтра на рассвете. – Делан встал. – Постарайся сделать так, чтобы элукар не узнал. Это важно. Не хватало ещё, чтобы нас обнаружили еще до того, как мы сделаем это.
– Я не подведу. – Энсдери протянул руку, усмехнулся. – Вот ведь… не так давно я считал тебя самой большой занозой в заднице из-за этих соревнований. Делан, вот уж этот Далан! Впервые выиграл меня, я тогда разозлился. А вот теперь… ну, до встречи в Форпосте.
– До встречи.
Заговорщики вышли из таверны сразу же, как закончили разговор с Энсдери. Больше там находится не было смысла. Стараясь не показывать лица, они направились к лагерю. Пару раз они наткнулись на стражу элукара, но тем было все равно.
– Смотри-ка, – сказал Эрмир. – Получилось и так просто. Боги нам благоволят.
– Надеюсь, так будет и дальше.
Алекорнцы обрадовались, что и Ваасес их поддержит в этом безумном мероприятии. Правда, Делан не стал говорить, что он понятия не имеет сколько человек придёт и придут ли они вообще. Этим людям, как и ему, было страшно и им нужна была хоть какая-то надежда, на которую можно было опереться.
Эту ночь Делан уснуть не мог. До Форпоста оставалось совсем немного, а тот запал, который побудил его идти на, фактически, смерть, уже угасал. Ему все ещё было больно от потери Илиены, он хотел ее вернуть, но страх перед неизвестностью быстро пожирал его изнутри. Он был из тех, кто не любил менять что либо в своей жизни, а этот поход просто выбивал твёрдую землю из под ног. Ему хотелось хотелось остановится, принять реальность и он проклинал себя за эти мысли. Он всеми силами старался отогнать их мыслями о своей жене. Старался представить какого ей сейчас. Она ведь совсем одна, где-то в запрети, ей страшно и она понимает, что больше никогда не увидит отца. Может даже, она проклинает тот день, когда повстречала Делана. Если бы не он, Илиена могла бы сейчас быть свободна.
Вроде бы он смог уснуть, а может и нет. Точно понять было трудно. Он смотрел на спящих алекорнцев, на Эрмира, на своих друзей и думал, что он поступил неправильно. Если они погибнут и не достигнут цели – Делана запомнят как безумца, загубившего напрасно несколько жизней. Что тогда будет с его матушкой?
Наутро ему было ещё хуже. Но идти нужно было. Задерживаться возле Ваасеса было небезопасно.
– У тебя есть план? – спросил его Герин, вырвав из пелены страха и сомнения.
– План? План… думаю, что нет.
– Тогда стоит его продумать.
– Я тоже так считаю, – поддержал его Войцек. – Просто так войти в Дарон не получится. Вернее, получится, но что…
– Когда мы зайдём туда, мы выждем один день, – сказал Делан. – Чтобы успели подтянуться люди из Ваасеса. Разведаем обстановку, где держат пленных, как к ним подобраться. А потом… сделаем то, за чем идём.
– А говоришь, нет плана, – улыбнулся Герин. – Все получится.
– Только боги могут нам помочь, – покачал головой Делан.
– Эй, не вешай нос. – Войцек обнял друга. – Представь себе картину: все мы сидим у костра, нам всем уже по тридцать, где-то позади бегают спиногрызы, у нас бочонок пива и Герин поёт балладу, которая уже стала притчей во устах. И баллада эта про горстку отважных ребят, которые бросили вызов целой армии, сразились и победили. О нас знают все, девушки шепчут по ночам наши имена, играясь, парни хотят быть на нас похожи…
Делан улыбнулся.
– Надеюсь, так и будет.
До Форпоста оставалось несколько километров.
Кайден
С этой стороны на склоне Волчьих гор леса не росли, были лишь маленькие группки елей, или одинокие царь-ели, вгрызшиеся в скудный грунт. Отряд шёл по разрушенной старой дороге, которая зигзагом вела вниз, прямо к подножию гор, где виднелись голые холмы, расселины и ущелья. Сразу за ними начинался сплошной хвойный лес. Дорога, как объяснил Цельдас, была построена шуан, в некоторых местах даже сохранились плиты, которыми они ее устилали. Но в целом это уже была никакая не дорога, а просто тропа, кое-где разрушенная настолько, что приходилось обходить.
Путники не сразу заметили, как изменилась погода, из-за высоты гор. Наверху всегда было холодно, но с этой стороны гор было гораздо холоднее, к тому же, по мере спуска, теплее не становилось. Они уже не думали о погоне, Свирепые потеряли их след, кланы стараются держаться подальше от северного склона, а драугры не вылезут из того склепа. Кайден был в этом уверен. Если бы они могли, то вылезли бы уже давно, обрушились бы на Нордрим и за несколько месяцев уничтожили бы как минимум его половину. По Гарсариону бродили бы тысячи драугров, уничтожая города и селения. Но Тень этого не делает. Она скрывает своих рабов, и Кайден никак не мог понять почему. Ответ был один – Тени что-то мешает, а потому она выжидает. У него по коже пробежали мурашки. Короли уничтожают друг друга, даже не зная, что в горах сидят сотни, если не тысячи, тварей, способных устроить настоящий хаос. Стоит им только распространить Тень в Нордриме, а для этого достаточно царапины или укуса. Теперь этой гадостью заражён и Кайден. Из-за одной раны, которую оставил ему драугр.
Проблема была в том, чтобы определить скорость заражения. Он изучал Тень, и как она работает, но это было очень давно, сотню лет назад, когда он был Хранителем Маяка в Авиране. Насколько он помнил, что от ранения, которое авир получил в Лабиринтарии, Тень не сможет быстро захватить его, подчинить себе. Но это неизбежно произойдёт, от неё нет спасения, нет лекарства. Он вскоре станет одним из драугров и Тень загорит его глубоко в пещеры Волчьих гор, дожидаться своего часа.
Он решил, что прикончит себя, как только поймёт, что начинает терять рассудок. Теперь уже не были важны деньги, которые он получит за доставку товара, в ряд ли он успеет его доставить. Но он чувствовал, что должен хотя бы попытаться его вытащить. Откуда-то у него была такая уверенность, но откуда – он не мог понять. Пусть он сойдёт с ума, прикончит себя, но до того, он закончит то, что начал. Теперь уже альтернатив у него не было, идти в этих заброшенных краях было некуда.
– Почему эти твари не преследуют нас? – спросил на привале Гильган, который молчал последние сутки, переваривая события в пещере.
– Боятся света, – пожал плечам Кайден. Он не хотел объяснять им свои догадки, да и это было не нужно.
– Бедолага Вецемар… – пробурчал Гильган. Его лицо, и без того обезображенное отсутствием глаза, сейчас было похоже на расплывшуюся массу. Это были страх и жалость. – Такую смерть не пожелаешь никому.
– Он не мёртв, – покачала головой Ираэль, которая тоже ещё не отошла от событий в склепе. На фоне летящих хлопьев снега и завывающего ветра, ее слова звучали чересчур жутко.
– Что это ещё значит? – Вы думаете, он смог выбраться? Хрен там.
– Кайден, – полукровка посмотрела на авира.
– Он не мёртв, все правильно. Он стал одним из них. А этих тварей можно убить, что значит, что они вполне себе живые. Тень не убивает тебя, нет. Она поглощает твоё тело, твой разум и подавляет волю. Твоё тело начинает подвергаться страшным мутациям, которые ты видел, и в это время ты все чувствуешь, ты осознаешь происходящее.
Гильгана скривило ещё сильнее, он уставился в костёр. А потом он начал чесаться.
– Боги благие, а если и мы подхватим эту заразу? – чуть ли не взвыл он. Кайден впервые видел его настолько испуганным и беспомощным.
Хоргут, сидевший рядом, тоже начал перебирать руками по телу.
– Нет, – ответил Кайден. – Вы бы уже почувствовали. Это должно быть ранение, через которое эта зараза проникнет. Рана эта чернеет, ноет, а потом она захватывает все тело. Можете не переживать, если у вас таких нет.
– Вроде… нет, – послышался голос Хоргута из его шлема.
Ночевали они в щелях или скрываясь за камнями, потому что на второй день уже началась метель. Видимость была плохая, но Цельдас достаточно уверенно вёл их по древней дороге.
Кайден считал, до до Фархена им идти ещё несколько дней, неделю, может, если погода не переменится. И там что-то было, в той крепости, что-то важное. Откуда эти мысли? Будто бы не его. И эта фраза, которая переодически крутится в его голове.
Будь с ней поласковей, она много пережила.
Может, он уже начинал сходить с ума? Может, Тень уже начинала действовать? Так рано? Это в ряд ли.
К третьему дню они наконец спустились к предгорью и пошли по долине. По обе стороны были голые горы, а дно долины усыпано камнями. Впереди уже можно было видеть верхушки деревьев. А погода так и не изменилась – шёл снег, несмотря на то, что было лето. Обычное явление для этой части Гарсариона – безумства погоды.