Татьяна Захарова
На обломках счастья

Полная версия

Аннотация:

За короткий период жизни в новом мире я успела многое. Встать на ноги, купить продукты и одежду, чтобы пережить приближающуюся зиму, придумала, как возродить город. И даже нашла себе работу по прежней специальности, которая, как я думала, в магическом мире никому не нужна. А ещё я умудрилась влюбиться в капитана приграничной крепости, хотя и запрещала себе это. И вот пришла неминуемая расплата за мимолетное счастье: мой муж, которого все считали погибшим, вернулся домой. К своей законной супруге и любимой дочери.

Можно ли построить счастливую семейную жизнь на обломках чувств? Или все же сделать иной выбор?

Глава 1

Выдохнув, я направилась в больницу, но в двух шагах от лестницы в Ратушу приметила остановившуюся самоходку. Обернувшись, я улыбнулась Войтеку, который неторопливо покидал водительское место. Шагнула было к нему, чтобы предупредить, что сейчас никак не могу уделить ему минутку. Но что-то в его лице заставило меня остановиться на полпути. Он выразительно посмотрел в сторону пассажира, которого я изначально не заметила.

Перевела взгляд, и столкнулась с отчего-то знакомыми синими глазами. Сглотнула, чувствуя, как сердце опускается в пятки. Не может быть. Этого просто не может быть!

В двух шагах от меня стоял Арон Гаррах. Мой муж.

Застыла, не зная, что делать. Нет, я понимала, что должна, как любящая супруга, хотя бы обнять его. Он вернулся домой с войны, на которой не мог выжить. Но выжил.

Взгляд скользнул по статной фигуре в офицерском мундире, по нарядным петлицам, по красивой звезде на груди, означающей, скорее всего, выдающиеся заслуги перед отчизной. И когда успел?

Качнув головой, снова посмотрела в синие глаза, пытаясь понять, что он испытывает к Аннели. Знает ли он о Барге и погибшем ребенке? Догадывается ли о моих отношениях с Войтеком?

А в его взгляде было столько эмоций, что я ничего не могла разобрать. Он шагнул ко мне, раз, другой, а я все ещё просто смотрела на него и думала. Ударит или обнимет?

– Аннели, – шепнул Арон, обхватывая мое лицо ладонями. А в следующую секунду поцеловал меня. Жадно. Страстно. Напористо. Словно он умирал от жажды, а я была источником родниковой воды.

Сердце, что досталось мне от прежнего тела, трепыхнулось в груди испуганной, но очень счастливой птичкой. В то время, как душа разрывалась на части. Я помнила, что рядом Войтек, который внимательно наблюдает за нами. И понимала, как ему больно.

Прикрыв глаза, почувствовала, как с ресниц соскользнула слеза. Пусть. Спишу её на слишком сильное счастье. Подалась к мужу и обняла за шею. А вот ответить на поцелуй не смогла. Но и противиться ему не смела. Арон – мой муж. Он имеет на это право.

Наконец, Арон отстранился и посмотрел в мои глаза.

– Любимая, – шепнул он со счастливой улыбкой. И снова поцеловал, но теперь он покрывал быстрыми поцелуями всё мое лицо. – Жива… – и столько безграничного счастья было в этом слове, что я не смогла остаться равнодушной. Вымученно улыбнулась, а по щеке снова соскользнула слеза. К сожалению, нет, твоя Аннели погибла. – Ты не представляешь, что со мной было, когда я узнал, в какой концлагерь вас загнали? – шептал он, стиснув меня в крепких объятиях. – Думал, что с ума сойду, пока ехал сюда. Спасала только надежда, что ты была в той единственной выжившей группе. И капитан Домровский её подтвердил.

– Софи тоже жива, – просипела я с трудом.

– Я знаю.

Кивнула, утыкаясь лицом в его плечо. Мне надо взять себя в руки. Иначе разревусь в три ручья. Прерывисто вздохнула, почувствовав, как пальцы Арона скользнули по шапочке. Наверное, он хотел чуть приспустить её с волос, но проблема была в том, что я её надела очень плотно, закрепив в нескольких местах невидимками.

– Ай, – вскрикнула я, поправляя шапочку.

– Прости, – Арон сконфузился. – И когда ты успела стать медсестрой, Аннели?

– Буквально позавчера, – созналась я, пожав плечами. Ой, мне же надо идти помогать целителю в операционной.

– Пани Аннели, – грозный оклик начальства заставил нас всех обернуться к лестнице. А вот и пан Томек собственной персоной, легок на помине. Целитель окинул нас порицающим взглядом, остановив его на мне. – Почему вы задержались?

– Прошу прощения, пан Томек, – я выскользнула из объятий Арона и поспешно отступила к лестнице. – Это мой муж, Арон Гаррах. Он только вернулся с войны… И честно говоря я так растерялась, что забыла обо всем.

– Муж? – переспросил пан Томек, бросив короткий взгляд на Войтека. И тут же снова посмотрел на Арона. – Прошу прощения, я думал пани Аннели – вдова. Я целитель, Томек Мыскевич. – он протянул ладонь для рукопожатия. И

Арон тут же её пожал. – Я принял вашу супругу на должность своей помощницы. Надеюсь, вы не против?

Вот в чем «прелесть» патриархального общества. Женщина обязана спрашивать разрешение у мужа, если хочет работать.

– Нет, конечно, – после недолгого размышления ответил Арон. – Если Аннели это интересно, я не имею возражений.

– Тогда, пани Аннели, – целитель снова посмотрел на меня. – Жду вас через двадцать минут в операционной. Все понимаю, но вы нужны мне там. Проводите мужа до дома, а вечером я постараюсь отпустить вас пораньше.

– Конечно, пан Томек, – заверила я целителя, протягивая ему сопроводительные документы на поступивших пациентов. – Я постараюсь вернуться как можно быстрее.

А в следующее мгновение уцепила Арона за ладонь и потянула в сторону дома. Но Войтек нас остановил.

– Пан Гаррах, пани Гаррах, давайте я вас подвезу. На машине будет намного быстрее.

– Благодарю, пан Домровский, – Арон кивнул и шагнул к машине. А у меня просто не осталось выбора.

Арон открыл для меня заднюю дверь, а после того, как я забралась внутрь, устроился рядом. И снова обнял меня. А я уткнулась ему в плечо, чтобы он не начал меня опять целовать.

– Тебе не обязательно теперь работать, Аннели, – негромко заметил Арон, когда машина тронулась с места. Вот черт! Ему все-таки не понравилась моя работа. Я посмотрела в синие глаза и произнесла с нажимом.

– Но я хочу этим заниматься.

Арон кивнул, но в глазах скользнула тень. Твою же ма… матрешку! Ему точно не приглянулась моя настойчивость. Аннели была намного мягче меня и во всем уступала мужу. И ему точно не понравится мое самоуправство насчет дома. Когда я приглашала Гавриса, Руту и братьев Камински жить в моем коттедже, я думала, что имела все права распоряжаться им. Но, как оказалось, это не так. А что он скажет насчет Лисички?

Прикусила губу, чтобы подавить всхлип. Только сейчас поняла, как была счастлива этим утром. У меня была новая большая семья, работа, любимый мужчина. А что сейчас осталось?

Усилием воли я заставляла себя не смотреть на Войтека, и это было трудно.

– Арон, – решительно начала я, снова встретившись с ним взглядом. – Я пригласила пана Гавриса, пани Руту, Видара и Иво Камински пожить в нашем доме. Мы вместе сбежали из лагеря и добирались до Астрии несколько месяц. Мы сблизились, стали практически одной семьей. Поэтому прошу, не выгоняй их сейчас. Со временем мы что-нибудь решим с жильем. Просто сейчас в доме Гавриса беженцы, а коттедж Камински полуразрушен.

Арон кивнул, но склада между бровей у него все ещё не исчезла. Надо бы повременить с другими признаниями, но время поджимает.

– А ещё я взяла к себе на время маленькую девочку, Иветту, – глубоко вдохнула и торопливо продолжила. – Гильгенку обижали в Нордмане, поэтому я не смогла оставить её там. Они бы забили её камнями. Но это временно, пан Домровский подал запрос на поиск её родственников.

О том, что я хотела её оставить, если родичи не найдутся, пока промолчу.

– Ясно, – с непонятными эмоциями произнес Арон и провел пальцами по моей щеке. Снова улыбнулся и уточнил с легкой иронией. – Кто ещё поселился в нашем доме за время моего отсутствия?

– Два котенка и несколько мышей, – созналась я со слабой улыбкой. – Честное слово, последние не спрашивали моего разрешения.

Арон мягко рассмеялся и притянул меня к себе поближе.

– Как вы смогли сбежать? – шепотом уточнил он. Невольно я кинула растерянный взгляд на Войтека. Но по его затылку ничего понять не смогла.

– Арон, – начала я, но в этот момент машина затормозила у крыльца нашего дома. Нет времени на рассказ. – Я все расскажу, сама, без утайки, но уже вечером. Не надо ни о чем расспрашивать Гавриса или Руту. А тем более не спрашивай об этом Софи, она только недавно пришла в себя после всех потрясений. И ещё… Софи тебя почти не помнит, хотя я показывала ей наш свадебный портрет. Она боится незнакомцев, ни с каждым идет на контакт. А уж объятия… Будь терпимее к этому. – Арон помрачнел, но всё же кивнул. – Ой, забыла сказать, в ней же зреет источник. Она одаренная, вся в отца.

Последняя новость явно обрадовала мужчину. Он с гордостью улыбнулся и помог мне выбраться из самоходки. Захватил из багажника небольшой чемодан и, пленив мою ладонь, двинулся к крыльцу.

Днем мы двери не запирали, поэтому мы спокойно вошли в дом.

– Рута, девочки, – позвала я наших повара и поварят. Опять что-то стряпают? Аромат стоял просто сногсшибательный. А вот Гавриса и братьев Камински дома не было: они продолжали заниматься ремонтом коттеджей на соседней улице.

– Нели? – голос Руты прозвучал удивленно.

– Мамочка, – отозвалась Софи, выбегая в гостиную, куда мы с Ароном уже зашли. Увидев отца, девочка остановилась и несколько секунд растерянно изучала его. – Вы похожи на моего папу, – неуверенно произнесла она. За её спиной охнула Рута, прижав фартук к груди.

Арон подошел к ней и опустился на корточки.

– Я и есть твой папа, – прошептал он, с нежностью разглядывая её лицо. Заметила, как в его глазах сверкнула влага, и поспешно прикусила палец, чтобы не расплакаться. Опустившись на колени, Арон раскрыл объятия навстречу дочери, но Софи никак на это не отреагировала.

– Почему вы плачете? – спросила она.

– Это от счастья, – глухо произнес Арон. – Я так скучал по тебе, моя маленькая принцесса. Позволишь мне тебя обнять?

Софи вопросительно посмотрела на меня, и я уверенно кивнула ей. И только тогда она шагнула к Арону. Чем он сразу воспользовался, сжав мою малышку в крепких, но очень осторожных объятиях. Нет, не мою, а нашу малышку.

Я поспешно отвела взгляд от этой душещипательной картины и вытерла выступившие на глаза слёзы. Надо чем-то отвлечься. Арон с дороги и, наверняка, проголодался. Я шагнула к Руте, кивнув ей на кухню. И она ответила мне понятливым взглядом.

– Тушенная с мясом картошечка дойдет буквально за двадцать минут. К этому моменту я как раз дожарю пирожки с капустой, – Рута набрала воды в чайник и поставила его на плиту.

– Не успею, – пробормотала я и, встряхнув головой, пояснила. – Мне нужно в больницу возвращаться… – я снова задумалась об Ароне. Что же мне теперь делать?

– Ты была права, Нели, – зачем-то сказала Рута и с улыбкой покачала головой. – Арон все-таки выжил и вернулся домой.

– Иветта, – окликнула я притихшую девочку. – Сбегай за Гаврисом, Иво и Видаром. Позови их на обед.

Лисичка тут же бросилась исполнять мое поручение. А я начала доставать тарелки: хотя бы стол сервировать начну.

– Арон знает о Барге? – шепотом уточнила Рута, нарочно гремя столовыми приборами.

– Нет, – одними губами ответила я. – Я сама ему все расскажу вечером.

– А о Войтеке?.. – ещё тише спросила женщина. И я покачала отрицательно головой, хотя полной уверенности в этом не было.

Я неловко подхватила тарелки со стола и только тогда заметила, как дрожат мои пальцы. Вцепилась сильнее в них, стараясь подавить дрожь. Я справлюсь. Должна.

Выдавив улыбку, я упорхнула в гостиную, где Арон, подхватив Софи на руки, рассказывал ей что-то веселое.

– Арон, ты проголодался, наверное, с дороги, – максимально ласковым тоном начала я. Мужчина отвлекся от дочери буквально на секунду.

– Есть немного, – сознался он.

– У нас есть пирожки с капустой.

– Я их сама стряпала, вместе с тетей Рутой и Иветтой, – тут же похвалилась Софи.

– Да ты моя хозяюшка, – похвалил Арон непоседу, которая уже требовала отпустить её на пол.

– Сейчас я их принесу, пап, – пообещала она, уже на полпути к кухне.

– Через двадцать минут будет готов обед. Как бы тебе этими пирожками аппетит не перебить, – поделилась я своими сомнениями с мужчиной. Арон пожал плечами и шагнул ко мне. Я же глянула на часы и виновато произнесла. – Мне уже надо бежать в больницу. К нам много раненных солдат сегодня привезли.

– Знаю, – кивнул Арон и снова обнял меня. Погладил по щеке свободной рукой и признался. – Но я не хочу, чтобы ты куда-то сейчас уходила. Хотя бы сегодня.

– Я не могу подвести пана Томека…

Повисла тишина, вскоре прервавшаяся топотом маленьких ножек.

– Пап, пап, – вмешалась в наш разговор Софи, уже прибежавшая обратно с тазиком пирожков. – Смотри, какие красивые пирожки у нас получились.

– Да, действительно, красивые, – Арон отступил на шаг от меня и принялся с особой внимательностью рассматривать детскую стряпню.

– Софи, солнышко, – обратилась я к дочери. – Мне сейчас нужно бежать в больницу, а ты, пожалуйста, пригляди за папой, пока меня не будет.

– Хорошо, мам, – серьезно ответила Софи. – Обязательно пригляжу.

Арон весело хмыкнул, а я, наклонившись, чмокнула дочку в щечку. А после повторила этот трюк и с мужчиной, ловко уцепив его за воротник.

– Смотрите, не балуйтесь сильно без меня, – наказала я, ускользнув от объятий мужа. И тут же поставила условие. – Только со мной за компанию.

Софи рассмеялась, а я, послав ей воздушный поцелуй, выбежала за дверь. Затворив оную за собой, я закрыла глаза и устало прислонилась к ней спиной. Всё-таки это сложно.

– Пани Аннели… Гаррах, – позвал меня Войтек, с очевидным усилием добавив фамилию к моему имени. Он явно сейчас старается соблюсти все приличия. – Давайте, я вас довезу до Ратуши, чтобы вы точно не опоздали.

Кивнула, понимая, что нам надо поговорить. Капитан открыл для меня переднюю дверь, и опять я не стала спорить. Комок мешал говорить. Скользнула на сидение и уставилась в окно, пытаясь собраться с мыслями.

Машина тронулась в путь, и Войтек первым решил нарушить молчание.

– Ты можешь не рассказывать мужу о Барге, – тихим голосом предложил он. – Никто из моих подчиненных не проговориться о ребенке.

– Отчего такая уверенность? – с тусклым любопытством уточнила я.