Татьяна Сонная
(Не)счастливая я и миллионер
Глава 19
Марк нарочно медленно склоняется к моим губам. С нескрываемым наслаждением наблюдает за моей реакцией. Я замираю в замешательстве. Как поступить сейчас? В моей голове проносится несколько вариантов развития событий. Облизываю пересохшие губы. Внизу живота сворачивается тугой комок желания. Мой женский организм играет явно не в мою пользу. Если разум еще сопротивляется, то тело совсем не против познакомиться с новыми для него ощущениями. И тут классика жанра: мой желудок издаёт жалобное урчание, и я заливаюсь краской. Секунда, другая, мы смотрим друг на друга, не моргая. Обстановку разряжает неожиданный смешок Марка. Мой несносный босс издаёт звук, чем-то напоминающий хрюк поросёнка, я начинаю кусать губы, чтобы не рассмеяться, но сдержаться не получается от слова совсем. Мы закатываемся в голос. Я ничего не могу с собой поделать, от смеха начинают слезиться глаза. Он так заразительно смеётся, что я просто не могу найти в себе силы остановиться.
Неожиданный звонок прерывает наше веселье.
– Принесли еду, – растирая ладонями щёки, сообщает Марк и, бросив на меня многообещающий взгляд, уходит.
Слышу голос доставщика, Марк что-то отвечает, и входная дверь захлопывается. Проходит пара минут, и он возвращается с двумя большими пакетами еды. Кухня наполняется неповторимыми ароматами. Мой живот начинает напоминать о себе ещё активнее, и я бросаюсь за бокалом, чтобы попить воды.
– Прости, не предусмотрел, что у меня может появиться гость. В следующий раз позабочусь об этом заранее.
– Что ты. Не стоит переживать. Ты не обязан…
– Нет, обязан. Кормить тебя, давать время на отдых. Знаешь, как мы поступим? Ты сейчас поешь, переоденешься и, пока будут стираться вещи, поспишь ещё часок. А я не буду мешать. Разбужу, когда всё будет готово.
– А ты?
– Я буду беречь твой сон.
– Нет, так не пойдёт, – возмущаюсь я и подхожу, чтобы помочь с распаковкой. – Что здесь?
– Пицца. Кофе, пирожные. Фрукты. Я не знаю, какие ты любишь, заказал всего по чуть-чуть.
Он продолжает что-то говорить, рассказывать о содержимом пакетов, а я смотрю на него и боюсь проснуться. Вдруг это всё нереально. Я просто не помню, как вернулась домой. И в действительности сейчас одна, лежу на диване в своей съёмной маленькой квартирке и вижу чудесную сказку-сновидение, в которой у меня другая жизнь. Я поджимаю губы. Сердце стучит в ушах. Марк поднимает на меня глаза и в них появляется растерянность.
– Лера?
Хочется ущипнуть себя за руку. Он действительно заботится обо мне? Но почему? Что это: вина или симпатия? Хочет отплатить за помощь в работе? Добром за добро.
Руки начинают медленно дрожать. Ну нет, только не сейчас. Откуда опять этот страх? Закрываю глаза. Считаю про себя до пяти, старательно гоню неуверенность и сомнения прочь. В груди болезненно сжимается сердце. Голова начинает кружиться. Паника. Почему сейчас? Зачем? Ведь всё было хорошо. Мы вместе и собираемся завтракать. Не хочу, чтобы он это видел. Пожалуйста. Из рук выпадает пакет с чем-то горячим.
– Лера? Обожглась? Дай посмотрю. – Он подлетает ко мне, хватает за руки и осматривает их со всех сторон. – Больно?
Я отрицательно мотаю головой и, высвободившись из его захвата, обнимаю за торс. Прижимаюсь с силой, на какую способна, и тихо всхлипываю.
– Эй, тихо, тихо. Что такое?
Молчу. Не могу говорить, ком в горле мешает нормально дышать. Сердце колотится как бешеное. Марк некоторое время молчит и просто гладит меня по спине. Становится немного легче. Вздыхаю, на что тут же получаю поцелуй в макушку.
– Идём, выберешь себе в моём шкафу футболку. Переоденешься в ванной. Грязное кидай в машинку, а стирку я сам включу. Там такая система, месяц разобраться не мог. – Он осторожно тянет меня в комнату и распахивает шкаф. – Бери что хочешь.
Окидываю взглядом стопку с разноцветными футболками и беру ту, что лежит на самом верху.
– Ну вот и хорошо, скромняга ты моя. Идём переодеваться.
Я немного растерянно смотрю на него и прижимаю вещь к груди.
– Подглядывать не буду. – Он выставляет руки вперед в защитном жесте. – Давай скорее, а то всё остынет.
Стягивая с себя свою пыльную одежду, шустро заталкиваю её в стиральную машинку. Спешу на кухню. Марк уже накрыл на стол. Завидев меня в новом наряде, он улыбается. Его футболка мне аккурат до середины бедра.
– Не думал, что ты такая маленькая, – подмечает он. – Давай садись, кушай. Я на секунду…
После плотного завтрака на душе становится как-то спокойнее. Хоть и ела я молча под взволнованные взгляды Марка, но неудобства при этом не испытала. Что уже переживать, произошедшего не исправить. Остаётся только ждать его дальнейшей реакции на мой срыв.
Посуду убираем вместе и после уходим в спальню. Я замираю в проходе, а Марк, завалившись на постель, хлопает рукой по простыне рядом с собой.
– Иди сюда, не бойся, приставать не буду. Я обещал.
Немного помявшись, забираюсь к нему и укладываюсь на почтительном расстоянии, чтобы не мешать. Он вздыхает и тащит к себе.
– Хочу тебя… хотя бы обнять, – сокрушенно вздыхая, поясняет он и улыбается.
Сопротивляться даже не пытаюсь. Мне эти объятия нужны гораздо больше, чем ему.
– Можно вопрос? – он говорит очень тихо, словно боится спугнуть. Просто киваю.
– Чего ты испугалась?
Молчу. Не знаю, что сказать. Озвучить вслух свои страхи – значит признаться в чувствах. Не уверена, что они ему нужны, и я вместе с ними.
– Не доверяешь? – разочарованно выдаёт он и вздыхает.
– Марк, нет.
– Я не насильник, если тебя это тревожит. Невинных девушек не обижаю.
Поднимаю голову, чтобы посмотреть в его глаза. Он всё неправильно понял. Расстроен, дует губы.
– Я не боюсь тебя или того, что может произойти между нами. Дело в другом.
– Тогда объясни, я совершенно ничего не понимаю.
– Я … – на глаза наворачиваются слёзы, мне очень тяжело говорить. Замолкаю, чтобы немного успокоиться.
Марк поднимается и тянет меня на колени. Обнимаю его за шею и, уткнувшись лицом в волосы, вдыхаю любимый аромат.
– Я просто боюсь, что однажды ты исчезнешь. Как они… Мне страшно. Понимаешь. Я так долго была одна… – голос дрожит, я всхлипываю и замолкаю.
– Они? Это родители?
Просто киваю и еще крепче обнимаю его.
– Я никуда не исчезну. – Он отстраняется, чтобы заглянуть в глаза. Обхватывает мое лицо руками, не даёт возможности отвернуться. – Веришь?
– Ты не обещаешь того, чего не можешь исполнить.
– Да. Верно. – Он улыбается и стирает мои слезы. – Не плачь, пожалуйста.
Тянусь к нему и снова прилипаю, как цепкий репей.
– Прости за истерику.
– Всё хорошо. Ты умничка. А я, дурак, решил, что ты моих приставаний и намёков испугалась.
Тихо смеётся, отчего по телу разливается волна тепла.
– Ты знаешь, я тоже хочу кое в чём признаться. Еще месяц назад я думал: таких, как ты, не бывает. И когда встретил, решил, что ты мастерски играешь. Все эти невинные взгляды, робкие улыбки – и только после нашего свидания понял, как ошибался. Ты чудо. Самое настоящее сокровище.
– Я помню, бриллиант, – перебирая его волосы, шепчу еле слышно. – Только никому не нужный.
– Раз так, то, пожалуй, я с удовольствием тебя присвою. Ты не против?
– Хватит надо мной шутить. – Я легонько щипаю его за ухо.
– Ничего, пройдёт немного времени, и ты начнёшь понимать, где я серьёзен, а где нет.
– Невыносимый.
– Ну уж какой есть.
Я тихо хихикаю в ответ.
– Очаровашка.
Мы долго сидим в обнимку, я наслаждаюсь его близостью. Привыкаю к нему. Просто так сидеть не получается, и мои руки начинают искать себе занятие. Волосы. Обожаю его белоснежные локоны, пропускаю их меж пальцев и глупо улыбаюсь. С каждой минутой смелею всё больше. Уверена, что мне всегда будет мало его внимания, присутствия. Я больна им. Хочется бесконечно касаться идеального мужского тела, но я понимаю, что сама провоцирую то, на что еще не готова. Но как удержаться? Кончиками пальцев вырисовываю на обнаженной спине замысловатые узоры. Пишу слово «люблю». Говорить вслух ещё не решаюсь. Улыбаюсь выступающим мурашкам. В конце концов мой мужчина не выдерживает и заваливается вместе со мной на постель.
– Я обещал тебе час сна. Время уходит. – Он поправляет подушку подо мной и целует самым нежным поцелуем, какой может быть.
– Спасибо, – шепчу ему в губы.
Он тихо усмехается и, вытянувшись рядом во весь рост, подпирает голову рукой. Смотрит на меня сверху вниз, на лбу появляется морщинка.
– Сам себя не узнаю. В моей постели красивая девушка, а я просто лежу рядом, и всё, – в его голосе звучит неподдельная ирония, приправленная нотками горечи.
– Мне посочувствовать богатому, красивому, здоровому парню? – я поддеваю его, при этом не чувствуя ни капельки сожаления. Тянусь к лицу и сразу же получаю поцелуй в ладонь.
– Колючка. Закрывай глаза.
– Я усну, а ты исчезнешь.
– Вчера ты уснула и проснулась в моей кровати. Так что в твоём случае всё наоборот. Поспи. Я буду рядом.
Глаза закрываются сами собой, но окончательно провалиться в сон не получается. Сквозь дремоту постоянно прислушиваюсь к дыханию мужчины. Как забавно он сопит. Подушка пахнет его волосами. Так спокойно, словно я дома. Сжимаю запястье Марка и шумно вздыхаю. В ответ он накрывает мою руку своей.
Глава 20
– Лера. Лера. – Меня тихонько трясут за плечо. – Малыш, прости, но нужно вставать. Иван звонил, я срочно нужен в офисе.
– А… ой .Я уже встаю. – Подскакиваю как ошпаренная. Голова идёт кругом. Пытаюсь привести себя в чувство, растираю щеки.
– Вещи. – Марк указывает пальцем на угол постели, где лежат мои чистенькие и отглаженные маечка и штаны.
– Спасибо. – Поднимаюсь и машинально стягиваю через голову его футболку. Слышу громкий вздох-полустон за спиной и наконец окончательно просыпаюсь. – Ой, прости, – пищу не своим голосом и спешно одеваюсь.
Мой неудовлетворённый мужчина выходит из спальни, что-то бормоча себе под нос. Чувствую, еще одна подобная ночевка – и к утру от моей невинности не останется даже воспоминаний. Начинает подъедать совесть. Прогоняю эти чувства прочь: я ему в постель не напрашивалась. Раз такой слабенький, отвёз бы домой. Нечего тут так показательно страдать.
Неожиданный звонок в дверь заставляет подпрыгнуть. Настороженно выглядываю из спальни. Кто бы это мог быть? Топаю за Марком. Моё любопытство однажды меня погубит. На пороге появляется Лукьяненко-старший собственной персоной. Он смотрит на сына, потом прожигает ледяным взором моё тельце. Ежусь от неприятного ощущения, будто проткнули сосулькой насквозь.
– Марк, – голос Леонида Валериевича удивленно-возмущенный.
– Да, отец, это я. А кого ты ожидал увидеть? Я, вообще-то, тут живу.
– Речь не о тебе. – Он многозначительно смотрит в сторону моей скромной персоны. Я старательно изображаю предмет интерьера. Но, по всей видимости, получается у меня плохо.
– Ты по какому вопросу? Или с проверкой? Мне, если ты вдруг позабыл, уже давно восемнадцать. И я не нуждаюсь в родительской опеке.
– Прекрати паясничать! Ты видел время?! В твоём офисе идёт ремонт, а ты всё еще прохлаждаешься дома.
– У меня всё под контролем. Я оставил за себя надежного человека. Не помню, чтобы ты лично руководил бригадой, которая перекрашивает стены, в то время как я стараюсь проконтролировать каждую мелочь.
– Я вижу, как ты ответственно подошёл к делу. Берешь работу на дом.
Леонид усмехается и складывает руки на груди. Его взгляд возвращается ко мне.
– Девушка – не твоя забота. Если у тебя всё, я спешу.
– Можешь не торопиться, я оставил своего человека…
– Кого? – Марк практически рычит. – Не смей мне подсовывать своего протеже. Ты знаешь, как я к этому отношусь.
– Алексей отличный работник, в отличие…
– От меня, – заканчивает за отца сын и сжимает пальцы в кулаки. – Мы уходим, Лера. – Марк поворачивается ко мне и кивает. Я вздрагиваю и спешно передвигаю ноги вслед за ним.
– Здравствуйте, – говорю еле слышно, проходя мимо Леонида, в ответ получаю очередной презрительный взгляд. Да уж, тяжелый человек.
Вылетаю следом за боссом и бегу за ним, потому как обычным шагом этого разъяренного мужчину догнать просто невозможно. Он очень зол. Впервые вижу его таким. Молчит, губы плотно поджаты, ноздри раздуваются, как у огнедышащего дракона. Того и гляди вырвется пламя. Я не знаю, как сейчас вести себя с ним. Просто молчу и стараюсь не отставать, потому как дорогу из здания не помню и, если заблужусь в этом многоэтажном пентхаусе, точно самостоятельно не выйду.
В машину садимся молча. Мой нежный, милый Марк сам на себя не похож. Понимаю, отношения с отцом для него больное место. Какая же я не внимательная, всё это время думала лишь о себе, о своём горе. Мне и в голову не приходило, что у внешне сильного и успешного мужчины могут быть свои душевные травмы. Разве могут быть проблемы подобного рода у богатого мальчика? А ведь правду говорят: любовь и поддержка родных нужна всем. Без неё мы слабеем.
В кармане звонит телефон. Вздрагиваю и спешно достаю свой старенький сотовый. Хозяйка моей съемной квартиры. Только не сейчас. Вот засада.
– Алло, Валерия.
– Доброе утро, Елена Юрьевна.
– Надеюсь, ты не забыла, что сегодня у тебя день выселения? Я надеюсь, твоих вещей уже нет?
– Елена Юрьевна, понимаете…
– Я буду в квартире через полчаса и хочу увидеть подготовленное помещение. До связи.
Прижимаю телефон к груди. Хочется выть от беспомощности. Ну что я за копуша такая! Ничего не могу подготовить заранее. Куда мне сейчас девать все мое барахло?
Марк поворачивается ко мне.
– Кто звонил? – в его голосе всё еще звенит металл.
– Хозяйка квартиры, хочет… с проверкой нагрянуть. Она предупреждала, а я совсем забыла, – вру ему и отвожу взгляд. – Мне нужно домой. Я постараюсь быстро со всем разобраться и приеду к тебе.
– Я думаю, что сегодня тебе нужно отдохнуть от меня и от работы. А мне предстоит уладить одно дело, раз и навсегда. Без свидетелей. Не хочу пугать тебя ещё больше.
– Марк. Я совсем…
– Я вижу, как ты смотришь на меня. Пожалуйста, не спорь сейчас.
Я просто киваю, а он берет мою руку и целует тыльную сторону ладони.
Машина несётся с бешеной скоростью. Мне немного страшно, но делать замечание водителю я не решаюсь. Спустя двадцать минут Марк высаживает меня у подъезда и уезжает, оставив на старом асфальте черные следы от шин. Мчались мы со скоростью ветра, но пробки и ремонт дороги сегодня сыграли против меня. К своему выселению я почти успеваю.
Проводив глазами удаляющееся авто любимого, стараюсь не накручивать себя, успокоиться. Тревога за состояние Марка упрямо подъедает изнутри. Плохое предчувствие не отпускает, как бы я ни старалась. Мчусь к себе и на пороге сталкиваюсь с хозяйкой. Распахнув входную дверь на всю, она руководит процессом изъятия моих вещей. А точнее, двумя здоровенными амбалами, которые совершенно неаккуратно скидывают мои коробки к проходу.
– Что вы делаете! – Спешу на спасение своего имущества.
– Помогаем тебе съехать, – сложив руки на груди, грубо отвечает хозяйка.
– Там очень много хрупкого, – возражаю я против такого варварства, но на меня никто не обращает внимания. – Елена Юрьевна, пожалуйста, дайте еще день. Мне совсем некуда идти.
– Что за глупости! В нашем городе полно мест, где можно остановиться. Гостиницы, хостелы… В конце концов, сдаются квартиры. Пора взрослеть, Валерия, сколько можно висеть на чужой шее? Твой опекун и так был очень добр к тебе. Заботился и после совершеннолетия, не бросил. А ты вот непонятно чем две недели занималась. Я предупредила заранее, ко мне какие претензии?
– Елена Юрьевна, но вещи…
– Сдашь в камеру хранения. Хватит! Ничего не хочу больше слушать.
Жестом она пресекла мой очередной порыв отвоевать себе еще немного времени.
– Выносите, ребята. Но поосторожнее, девушка просит.
Вот так за какой-то час я осталась одна на улице и с кучей вещей. Все мои пожитки, сложенные горой у лавочки, сиротливо смотрели на меня с явным укором. Четыре коробки и пара спортивных сумок – всё, что я нажила за четыре года жизни в Новосибирске. Негусто. Всхлипнув, роняю голову на колени. Что делать – ума не приложу.
Лера, соберись. Тряпка. Нужно что-то решать. Марка беспокоить не стоит, ему сейчас не до меня. Да и как он отреагирует на новость, что я стала бездомной. Решит, что специально напрашиваюсь к нему. Нет, нельзя говорить. Достаю сотовый, листаю контакты. Должен быть кто-то, у кого можно хотя бы вещи оставить.
Выслушав за полчаса кучу извинений и вежливых отказов, совсем опускаю руки. Надо же, только я могу за столько лет не обзавестись хотя бы одним хорошим другом. Вздыхаю. Вот засада.
– Лерка, – очень знакомый баритон заставляет меня поверить в то, что хуже все-таки бывает.
– Вася, – отзываюсь я и машинально настраиваюсь на худшее.
– Ты чего, съехала от нас?
– Предположим, съехала, но не от вас точно, – раздражаюсь на его глупый вопрос.
– Ну чего ты к словам цепляешься? Я же так, из вежливости. – Он шоркает носком кроссовки по асфальту. – А чего тут сидишь?
– На дорожку присела.
– На час?
– Ты что, следил?
– Да из окна видел, как тебя… выставили. За квартиру не заплатила? – как-то уж слишком участливо и по-доброму произносит сосед и усаживается рядом на лавку.
– Вовремя всё оплачивалось, просто другим сдала, дороже. А меня на выселение. У меня сегодня ещё оплачено.
– Хочешь, я им тут жизнь подпорчу? Сбегут как миленькие. Буду кошмарить новых жильцов, пока тебе не вернут квартирку.
– Ты мастер в том, чтобы жизнь подпортить, я-то знаю, – вздыхаю я. Становится даже чуточку приятно. Ещё один защитник нарисовался.
– А громила твой где? Который на Феррари.
– На чем?
– Ну ты даёшь! Не знаешь, на каком авто катаешься? Дорогущая же машина.
– Мне всё равно, – отмахиваюсь я от ошалевшего соседа. – Лучше бы на простой ездил, меньше проблем, – добавляю, вспоминая тяжелый взгляд отца Марка.
– Правильно я тебя заприметил, хорошая ты девка. Бескорыстная. Ты меня прости за то, что руки распустил. За то, что… ударил. Я с тех пор ни капли в рот. Не думай, я не от страха перед твоим богатеем. Самому от себя противно стало. Я ведь семью хочу, детишек. А от такого девчонки шарахаться будут, как от чёрта. – Он тяжело вздыхает и чешет бритый затылок. – Я ж работящий, не абы какой. Могу семью обеспечить всем необходимым. Конечно, Феррари не куплю…
– Да что ты заладил с этой… машиной. Неважно это! Любить человека нужно по-настоящему, и всё будет замечательно. Понимаешь?! Любить глаза, улыбку, смех, запах волос. А не… Феррари. – В сердцах пинаю коробку со своими пожитками.
– Может, тебе помочь чем? А? Я ж по-дружески. Понял я, что ты этого своего любишь, лезть не буду. – Он выставляет руки перед собой в защитном жесте.
– У тебя не найдётся местечка для моих вещей? Ненадолго. Как найду жильё, сразу всё заберу. Там ничего ценного: тряпки, игрушки, художественные принадлежности. Мне сейчас это всё совсем деть никуда. Не выбрасывать же.
– Так у меня тут гараж рядом. Если не побрезгуешь, всё туда свезём. Вон машина моя стоит. Давай грузить. – Он радостно заулыбался. – Тебе если жить негде, можешь у меня остановиться.
– Э-э-э, нет, вот уж спасибо. – Подскочив с лавки, энергично мотаю головой. – А вещи оставлю, гараж вполне подойдёт.
На погрузку моего барахла тратим минут пять. Выбираю предметы первой необходимости и сменные вещи, складываю в маленькую сумочку, чтобы забрать с собой. Остальное вместе с Василием отправляется в его гараж. Перед тем как разбежаться каждому по своим делам, предусмотрительно обмениваемся номерами телефонов. Мужчина бросает в мою сторону довольные взгляды, которые мне совсем не нравятся. Я представляю, как рассердится Марк, если узнает, что я с ним общалась. Решаю, что не стоит ему об этом говорить. В гараж с бывшим соседом ехать наотрез отказываюсь, сославшись на то, что безоговорочно ему доверяю. Знаю, вещи мои он не присвоит. Незачем мне смотреть, где находится его собственность.
Радуюсь, что получилось так быстро пристроить свои вещи. Теперь нужно куда-то определить себя. Проблема в том, что мой сотовый без доступа к сети, а ноутбук в офисе, где мне сегодня появляться не рекомендовано самим боссом. Машинально иду к метро. По дороге покупаю любимый капучино. На душе скребут кошки. Может, газетку взять и по старинке посмотреть объявления там? А вдруг что-то попадется?
Устроившись на скамье в парке, листаю газету и жую бургер. Время за полдень. Завтрак, который съели с Марком, давно переварился. Вспоминаю утро, и тоска накрывает с головой. Чтобы не разреветься, поднимаю глаза к небу.
«Как бы ни сложилась наша дальнейшая судьба, мироздание, спасибо за него. Спасибо за эти чувства. Он самый замечательный».
Глотаю слезы вместе с сухой булкой и глупо улыбаюсь.
Кручу зарплатную карту в руке. Интересно, сколько там денег на балансе? Я же так и не проверила.
Захожу в приложение и округляю глаза от увиденной суммы. Булка падает из руки.
«Это ж где такие авансы выдают?»
Смотрю даты зачисления. Первая сумма поскромнее – видимо, компенсация за разбитый бук. Потом еще дважды большие денежные переводы от Марка Леонидовича Л. Вздыхаю. Убираю телефон, возвращаюсь к изучению объявлений.
