Татьяна Сонная
Двойное чудо для олигарха
Глава 1
Постукивая карандашом по столешнице, смотрю в одну точку перед собой, не моргая. Дожил. Кто бы мог подумать, что дойдёт до такого! Состоятельный молодой мужик, не обделённый внешними данными, согласится платить какой-то посторонней девице, чтобы та выносила его ребёнка.
Вздыхаю и, зажмурившись, накрываю лицо ладонью. Третья суррогатная мама для моего ребёнка и провал! Хочу ребёнка. Пол не важен! И я найду способ получить желаемое, благо, ресурсы есть. Раз не задалось с семьёй, то найдутся другие способы получить желаемое. И я ищу!
В свои тридцать шесть я имею всё, что может пожелать любой успешный мужчина. Собственный доходный бизнес, счета в банках, крупные суммы на офшорах, недвижимость. Я являюсь держателем ценных бумаг крупнейших бизнес-империй мира, НО не имею семьи.
Последняя пассия, с которой по неосторожности связался, заявила, что рожать детей не входит в её планы на жизнь. Видите ли, она не желает портить фигуру! Естественно, это поставило жирную точку на наших отношениях. Девушка, более чем подходящая по многим моим требованиям, от внешних данных до умственных способностей, с кучей достоинств, но не ТА! Она не подошла по главному критерию, как мать для моих детей. Может, ещё десять лет назад её болтовня не возымела бы никакой реакции с моей стороны, но не сейчас. Последние пару лет я заразился новой идеей, цель проекта – СЕМЬЯ.
Все мои бизнес-партнеры и немногочисленные друзья давно счастливые отцы. Я же оказался в этом плане бракованным. И ведь никогда не задумывался, почему от меня не забеременела ни одна любовница. Это ведь обычное дело, когда молодая девушка залетает по неосторожности. Молодость и глупость ходят где-то рядом. Но нет, я всё это время самонадеянно считал себя предельно осторожным. Везунчиком!
Расставание с постоянной партнёршей не самое плохое, что приключилось со мной за последнее время. Оказалось, что в этом мире вряд ли существует женщина, способная выносить от меня дитя. Но по какой причине, наша медицина выяснить не в силах. Куча анализов, докторов, обследования и ничего. Здоров! Как решить проблему, видимо, может ответить только сам бог! Может, проклял кто?!
Ранний звонок из клиники по искусственному оплодотворению сегодня окончательно выбил почву у меня из-под ног. Третья попытка и опять неудача. Срок три недели. В этот раз всего двадцать один день! Сердце моего ребёнка билось ровно этот срок.
Я готов на любые условия. Отдам всё за шанс стать отцом! Что со мной не так?! Мой бизнес чистый. Я работал, как проклятый, развивая семейное дело, преумножая своё состояние. Занимался благотворительностью, помогал детям, зоозащитникам, странам третьего мира. Да кому я только не отправлял деньги! Своими руками строил приют для бездомных животных! За что выслушал от матери целую лекцию по поводу того, что это не подходящее для её сына занятие! А для чего тогда я подхожу?! На роль очередного воротилы финансового мира? Но для кого всё это?! Мне и родителям хватит за глаза!
Сжимаю кулак и со всей дури бью по столешнице. Жалобно скрипнув, она немного проседает. Но ни царапины, ни трещины. Дорогое дерево. Качественное. Хочется выть. Волк-одиночка. Усмехаюсь. Так и есть.
Тишину и тяжёлые мысли прерывает звонок телефона. Скрипнув зубами, смотрю на экран. Звонят из клиники. Добить решили?
– Слушаю! Что ещё?! – всегда стараюсь держать себя в руках, не показывая эмоции при посторонних.
Всегда считал это проявлением слабости духа, но сейчас выдержка подводит, ответ выходит резковатым.
– Максим Владимирович, – голос друга по ту сторону заставляет прийти в себя и немного сбавить обороты. – Я не вовремя?
– Пётр Алексеевич, да брось… ты всегда вовремя, – шумно вздохнув, отвечаю уже более ровно.
– Расстроен?
– Ну а ты как думаешь? Не понимаю, где я так нагрешил. Ведь немного-то и хочу. Ребёнка. Вон у мужиков с завода почти у каждого семеро по лавкам. И успевают же с таким графиком их строгать! И доход в семьях сравнительно небольшой. Я же согласен на любые расходы, предоставляю условия, но нет же…
– Да погоди ты эмоционировать! Я по этому поводу и звоню. У меня нарисовался для тебя новый вариант. Не рожавшая, молодая! Здоровая. Внешние данные хорошие…
– Таких было уже трое!
– Ты решил сдаться?
– Нет!
– Тогда жду через час. Посмотришь на неё сам, обговорите условия. Заключим договор.
Сокрушённо вздыхаю.
– Макс, всё получится! Не сдавайся.
– Тебе легко говорить. У тебя уже трое детей. Всё получается без договоров, докторов, лекарств и гонораров!
– Ну не скажи, друг. Ты беременную женщину в гневе ещё не видел. Тут деньги и прочее не помогают.
– Ты прав. Не видел, – соглашаюсь я, подчеркнув этой фразой всю горечь моей ситуации.
– Не цепляйся к словам. Собирайся.
– У меня совещание через тридцать минут.
– Я что, тебя уговаривать должен?! Отмени! Кто босс?!
– Буду.
Откладываю телефон в сторону. Внутри грызут сомнения. Одновременно хочется всё бросить и сбежать наконец в заслуженный отпуск, но привычка добиваться поставленной цели не позволяет отступить. Что мне мешает уладить дела с очередной потенциальной мамой для моего наследника, а уже потом позволить себе недельку поваляться на побережье океана под тёплым солнышком? Нужно сменить обстановку и успокоить нервы. За последнее время пару раз сорвался на своих работяг. И в офисе при моём появлении умолкают все. Словно чувствуют этот пожирающий негатив. Что уж говорить, даже мама жалуется на резкие перемены в моём настроении. А она единственная женщина, которая не должна испытывать на себе минусы моего характера.
В итоге, отменив все дела, полдня торчу в клинике. Девушка оказывается действительно очень милой. Не сомневаясь ни секунды, заключаю договор. Намекаю, что готов пойти на любые жертвы и даже взять на себя часть миссии. Поучаствовать в процессе лично, без услуг докторов. Но меня мягко отшивают. Кандидатка при этом по-детски краснеет и смущается. Оставляю её в покое. В конце концов, если всё получится, у меня будет куча времени на то, чтобы познакомиться поближе и, возможно, что-то сложится. Неважно, что она очень молода. Это даже плюс. Закрою глаза на то, что она пришла в клинику за деньгами. Возможно, у неё трудная жизненная ситуация. Не мне её судить. Разбирательства оставлю на потом. Сейчас, главное, дождаться положительного результата.
После того, как все формальности улажены, она сразу же убегает. Провожаю её оценивающим взглядом и одобрительно хмыкаю.
Захлопнув дверь, Петр оборачивается и хитро улыбается.
– Понравилась? – озвучивает своё умозаключение друг с довольным лицом и складывает руки на груди.
– Если всё получится, мой ребенок… возможно, возьмёт что-то и от неё. Это немаловажно.
– Да брось, Макс. Твои гены, несомненно, доминирующие.
– Ты видишь в этом плюсы? – горько усмехаюсь я и хмурю лоб.
Мои гены как раз-таки и не способствуют рождению дитя.
– Мне уже не до смеха, готов на всё: хоть к чёрту лысому, хоть к бабке-знахарке бежать за помощью!
– Конечно, – друг пропускает мою самоиронию мимо ушей, продолжая прикалываться. – Данные у тебя то, что надо. Парень ты видный…
– Ты меня пугаешь, – прерываю я поток его лести и начинаю лыбиться в ответ, моё нытьё ему ни к чему. – Не перестарайся, иначе я решу, что ты на меня запал.
– Да ну тебя, – отмахивается тот и устало усаживается в кресло. – Может, тебе и вправду попробовать к народной медицине обратиться? Ну не нашёл я у тебя физиологических проблем. Здоров, как бык! Детей строгать должен каждой встречной!
– О чём ты? – удивлённо реагирую на высказывание друга о работе, больше подходящей для столяра, чем бизнесмена.
– Да так… Ты же помнишь, что бабка моя… как и твоя, кстати, родом из глубинки? – напоминает он задумчиво.
– Ты серьёзно? Алтай!
– Ну а почему нет?
– Отпуск, – озвучиваю я и усмехаюсь. – Думал на океан махнуть. Косточки погреть.
– Чем тебе наш регион не устраивает? Всё есть: и лето, и жара! Даже почти океан имеется.
– Смеёшься? Владивосток в ноябре, впрочем, как и Алтай, не особо приветливы. Холодно же.
– Зато воздух свежий и горнолыжные курорты. Есть где развлечься. Сгоняй на родину предков. Может, и помогут родные места. Бабку мою навести. Она там всё и всех знает. Я ей позвоню, предупрежу. Примет как родного! Она меня всё детство травками да молитвами лечила. И помогало же!
– Поэтому ты на врача учиться пошёл?
– Отчасти. Ты же знаешь мою историю. Как мать заболела, я начал медициной интересоваться, так и пошло-поехало.
– Да знаю, Петь, знаю. Молодец ты. И спасибо за поддержку! За всё спасибо.
Глава 2
Попрощавшись с другом, решаю сразу же ехать домой. В офис возвращаться настроения нет. Пока еду, вспоминаю историю нашей дружбы с Петром. Всё банально. Мы родом из одного края. Алтай. Наши родители были знакомы ещё до переезда и, после того как обосновались во Владивостоке, продолжили общение. Мы же с Бересневым, несмотря на разницу в возрасте в пять лет, стали друг для друга всё равно, что братья. Он, кстати, старший. Повлияло ли на зарождение дружбы между нами то, что мы земляки, или это простое стечение обстоятельств, я не знаю, но за двадцать восемь лет мы ни разу не усомнились друг в друге. Могу с уверенностью сказать, что переезд пошёл нам всем только на пользу.
Причина, по которой родители решили сменить место жительства, не отличалась оригинальностью. Заработки. Было ещё что-то, но я уже и не помню, слишком давно это было, мне только восемь на тот момент исполнилось. В любом случае, решившись на такой ответственный шаг, взрослые не обязаны учитывать мнение ребёнка. Кто станет советоваться с восьмилетним пацаном? И вообще, детей редко посвящают в семейные проблемы. Каждый нормальный родитель старается огородить своё чадо от лишнего стресса. И я считаю, это очень правильно.
После переезда отец быстро нашёл работу и успешно взлетел по карьерной лестнице. Позже занялся бизнесом. Я же продолжил его дело и преуспел. Морепродукты, собственное производство, сбыт, выход на мировые рынки.
Родители Петра простые и замечательные люди, самые дорогие и близкие для нас. Мама из семьи преподавателей, всю жизнь проработала в школе учителем, пока тяжело не заболела. Отец уже много лет трудится на одном из наших заводов, поднялся сам и сейчас заслуженно занимает руководящую должность.
Пётр женился ещё в студенческие годы. Сначала я стал свидетелем на их с Оксаной свадьбе, а потом наблюдал за пополнением семьи. Сперва мне казалось, что Пётр совершил ошибку, слишком рано повесив на себя такую большую ответственность. Но чем старше становился, тем отчетливее понимал, что это я впустую потратил уйму времени. Первый ребёнок у Бересневых родился спустя два года после свадьбы – сын. Сейчас малец уже догнал Петра в росте и собирается пойти по стопам отца, в медицинский. Второй ребёнок появился, когда старшему было семь, а последнюю дочурку Береснев умудрился заиметь всего год назад.
А что я?! Наша фамилия гремит на весь край. Я добился почти всего, чего хотел. И теперь у меня осталась лишь одна недостигнутая цель. Семья! Я должен хотя бы попытаться найти ту, с которой мы окажемся совместимы. Или же это судьба, Волков – одинокий волк. Ну уж нет. Жму на педаль газа, машина бешено рычит. Я выиграю и это дело.
Паркую автомобиль во дворе дома родителей и спешу к ним. Сегодня же сообщу, что улетаю в отпуск. Уверен, они меня поддержат, тем более давно намекали на то, что я слишком много работаю. Настроение планомерно начинает ползти вверх. Забегаю за тортиком для мамы. Тут совсем рядом готовят как раз такие, которые она любит. С низким содержанием калорий. Она у нас вечно на диете. Следит за фигурой очень строго и не только за своей. Отцу тоже приходится соблюдать её негласные правила. Иначе Анна Ивановна будет сердиться. А это ой как плачевно сказывается на атмосфере в доме в целом. Несмотря на немного вздорный характер мамы, живут родители душа в душу. За это я их и люблю. У меня было счастливое детство, дружная семья и всё, что требовалось мальчику, чтобы вырасти настоящим мужчиной.
– Я дома! – сообщаю громким басом, как только открываю входную дверь.
Снимаю туфли, наступая на задники по очереди, поднимаю голову и тут же встречаюсь с осуждающим взглядом светло-карих глаз. Издаю пресловутое «ой!» и аккуратно отодвигаю обувь к полочке. Мама начинает смеяться и, раскинув руки для объятий, шагает ко мне.
– Никогда не изменяешь своим дурным привычкам, – хлопая меня по спине, выдаёт сквозь смех она и, отстранившись, заглядывает в лицо.
Рассматривает меня пару секунд и сокрушённо качает головой.
– Осунулся. Синяки под глазами. Совсем не отдыхаешь? Надо себя поберечь, сынок.
– Я как раз об этом и пришёл поговорить. Отец дома?
– С минуты на минуту будет. Поехал по твоему поручению.
– Какому? А… так я же сказал на днях сам разберусь с этим делом. Там всего-то поломка небольшая, на производительность не влияет. Никакой спешки.
– Ты же его знаешь. Он не станет просто так отсиживаться. Старается тебе помочь, пока ещё может. Да и скучает он по работе, хоть и не признаётся. Повторяет постоянно, что сам решил на покой уйти, но, видимо, это для себя и твердит. Стоит только тебе позвонить, тут же летит на выручку.
– А знаешь, я предоставлю ему возможность вернуться к любимому делу. На пару недель точно, – скидывая тёплое пальто, сообщаю маме с улыбкой.
– Это как?
– В отпуск хочу слетать, – озвучиваю с улыбкой свои планы и выуживаю из-за спины торт.
Мама хлопает в ладоши и, перехватив из моих рук угощение, спешит на кухню.
– Вот же обрадуется Анатольевич. Ты прямо ему подарок сделаешь, сынок. И сам отдохнёшь, и он наконец перестанет вздыхать у меня над ухом. Но… – она резко останавливается и грозит мне пальцем. – Я тебе этого не говорила.
Застёгиваю рот на замок и киваю.
– Вот и славно. Я пока подогрею чай и отцу позвоню. Обрадую, что у нас гость с хорошими новостями, – мама прищуривается и расплывается в очередной улыбке. – А не расскажешь, куда собрался? С кем?
Надеется, что я одумался и девушку завёл. Всё внуков ждёт. Но как я скажу ей, что проблема не в моей разборчивости. Да, я очень требователен во многих вопросах, но относительно женщин в моём списке за последние годы осталась всего пара пунктиков: понравиться мне и родить ребёнка. В идеале не одного, но тут уже как получится. Не хочу расстраивать родителей подробностями моей личной жизни и Петру трепаться запретил. Пусть уж винят во всём мой характер.
– Алтай, – бодро сообщаю, плюхаясь на мягкий стул у обеденного стола.
Мама роняет нож и как-то меняется в лице.
– А почему туда? Там же так, как и здесь, довольно холодно? – подняв столовый прибор, она аккуратно кладёт его в раковину и тянется за чистым.
– Решил так. Да и Пётр просил бабушку свою проведать. Она у него там одна. Переживает, – вру, отводя глаза в сторону.
Однако реакция мамы мне тоже не совсем понятна.
– Сынок, может, лучше куда-нибудь, где потеплее? Солнце, песок? Зачем тебе эти снега? Дома не хватает? – присаживаясь рядом со мной, продолжает настаивать Анна Ивановна, со странной мольбой заглядывая мне в глаза.
– Ну снега и мороза я не боюсь. Горнолыжные курорты там отменные. Оздоровительных центров тьма. Есть с медицинским уклоном. Здоровье на раз-два поправлю, – привожу, по моему мнению, вполне сносные доводы.
Про бабку-знахарку помалкиваю. Боюсь, придётся уточнять, для чего она мне понадобилась. Хотя выкрутиться можно всегда, но лишний раз врать не хочу. Одна ложь тянет за собой другую, что уже откровенно паршиво. Недоговаривать это одно – хранить свои секреты не запрещается. А вот сочинять, да ещё и самым родным, некрасиво.
– Твёрдо решил? Алтай? – вздыхает мама.
Киваю в ответ и растягиваю губы в улыбке.
– Ну что ж. Значит, так тому и быть. Слетай, сынок. Отдохни. Что плохого в том, что на родине побываешь? Почти тридцать лет прошло, – говорит она так, словно успокаивает саму себя.
– Мам, а почему ты так расстроилась? – свожу брови к переносице и, навалившись на стол, склоняюсь к ней.
Она грустно улыбается и, протянув руку, разглаживает на моём лбу морщинку, пересечённую тонким шрамом. Уже и не помню, откуда он у меня.
– Да так. Ностальгия, наверное. Не обращай внимания на старую женщину. Мы в таком возрасте плаксивые да капризные.
– Не говори так. Ты у меня молодая и красивая, – перехватив её ладонь, прижимаю к своей щеке.
– А вот про капризы, значит, согласен? – сморщив носик, подмечает моя хитрюга и легонько толкает меня в плечо. – У-у-у, здоровяк. Так и таскаешься в зал, железо своё тягаешь! И зачем тебе на это время тратить?
Звонок в дверь прерывает воспитательный процесс, и мама убегает открывать дверь.
– Как всегда без ключа! Ну что ты с ним поделаешь…
Глава 3
Аэропорт.
На сборы уходит три дня. Для меня это достаточно оперативно. Спешно передаю все дела отцу. Проконтролировав в клинике подготовку девушки по имени Настя к ЭКО, собираю вещи и вот я здесь.
Пётр трётся рядом. Про его бабку я разузнал. Всё, что нужно передать на словах – выучил, всё, что нужно передать из рук в руки – захватил. Осталось сесть в самолёт и добраться до места. Наконец я освобожу голову от мыслей, тело от рутинной работы. Отпуск. Надо настроиться и как следует отдохнуть. У меня получится!
Место для отдыха друг выбрал для меня сам. За что я ему безмерно благодарен. Не пришлось бомбить интернет в поисках подходящей локации. Обычно я поручаю подобную работу туроператорам, предварительно озвучив, что именно мне необходимо. В этот раз доверился другу. В итоге спустя несколько часов на арендованной машине въезжаю на территорию санатория «Алтайский замок». Местные достопримечательности с первого взгляда меня не впечатляют. Снег, снег, снег! Видали места и поживописнее. А чего я ожидал? Изначально настрой был на море и пальмы! Но если Пётр решил, что мне это необходимо, стоит попробовать. Не в последний раз еду отдыхать. Откинув все сомнения, решаю отпустить ситуацию и расслабиться. Посмотрим, как дела пойдут дальше. Глядишь, и вправду поможет родная земля.
Нужно зарегистрироваться в отеле, а после найти бабку Петра. Все мозги мне прожужжал про неё. Если сегодня же не привезу ей подарки, он мне спокойной жизни не даст. Выхожу из машины и осматриваюсь. Всё бело. Небольшое здание, возле которого припарковал авто, действительно чем-то напоминает замок. Ярко-зелёная крыша, присыпанная снегом, смотрится волшебно. Пушистые ёлки дополняют общую картину. Всё вокруг выглядит по-праздничному, хотя до нового года ещё далековато. Может, родителей сюда привезти? На Рождество! А что? Неплохая идея. Отдохнут, подлечатся. В их возрасте это только на пользу. Вспоминаю мамино выражение лица при упоминании об Алтайском крае и хмурюсь. Согласится ли она на поездку? Сомнительно. Нужно выяснить, в чём причина такой реакции.
Оглядываюсь. Столько хвойных деревьев! И чего я раскис сразу? Загляденье. Не пальмы, конечно, но и не лысые горы. Возвращаюсь в авто, чтобы забрать свою небольшую дорожную сумку с вещами и документами. Взял с собой минимум, зачем тащить много? Несколько сменных комплектов белья, пару штанов, свитер, носки и туалетные принадлежности. Привык бриться каждый день. Может, здесь стоит сменить привычку и позволить себе легкую небрежность во внешнем виде? В офис с утра не нужно. Мечтательно вздыхаю. Надо расслабиться, но пока мозг отказывается подчиняться. Будем дрессировать. Пару вечеров не подходить к ноутбуку. Переломает и дальше пойдёт легче. Кошусь на свой ПК. Зачем взял? На всякий случай. Кривлюсь. Всё-таки сразу же отключиться от дел не выйдет. Да и отцу, возможно, понадобится помощь. Не брошу же я его на произвол судьбы!
Неожиданно за спиной раздаётся звонкий ребячий смех и крики. Вздрогнув, оборачиваюсь на голоса, но разглядеть их обладателей не успеваю. Снежный снаряд прилетает мне прямо между бровей. Снег напрочь залепляет глаза, из которых от удара сыплются искры. Бросив сумку и чехол с ПК, начинаю обтираться и плеваться, потому что всё это безобразие попало и в рот, и в нос. Хороший удар, прицельный, да ещё с силой. В ушах звенит так, будто рядом громыхнул гонг.
– Максим! – женский голос заставляет ускориться.
Протерев глаза, часто моргаю, пытаясь разглядеть обладательницу строгого, я бы даже сказал, угрожающего рыка. Таким тоном моё имя давно никто не произносил. Мама и то очень давно, в детстве.
Картина, которую наблюдаю дальше, заставляет развеселиться. Мальчишка лет двенадцати шустро драпает от догоняющей его молодой девушки. Бросаясь в адрес пострела угрозами и обещаниями расправы, она тщетно пытается поймать его, видимо, чтобы исполнить задуманное. Но в связи с тем, что малец оказывается довольно юрким и быстрым, у неё это не получается. Наблюдаю за ними, и губы невольно растягиваются в улыбке. Не знаю почему, но он напомнил мне меня самого. Пытаясь оправдаться, мальчишка кружит вокруг заснеженной клумбы с единственной ёлкой. Поскальзывается, падает и тут же, бодро подскакивая, бежит дальше.
Девушка не отступает. Разметавшиеся от бега, длинные русые волосы красиво переливаются на солнце. Раскрасневшиеся щёки, сияющие глаза. Засмотревшись, не сразу обращаю внимание, что малец постоянно выкрикивает слово «мама». Вот, значит, как. А я решил, что сестра, подруга, но не предположил, что мать. Молоденькая с виду.
Смирно стоя в сторонке с ужасно виноватым видом, вместе со мной за происходящим наблюдает девчушка лет десяти. Прижав руки к груди, она так трогательно шмыгает носом, что мне становится жаль её. Нужно спасать героя, пока он окончательно не загонял мать и себя.
– Извините! – выкрикиваю, вскинув руку над головой, активно машу, привлекая внимание девушки к своей обстрелянной персоне. – Мне нужно заселиться. Не подскажете, куда пройти!
Девушка отвлекается и, обернувшись в мою сторону, неожиданно поскальзывается и со всего маха приземляется на мягкое место. Не думая ни секунды, спешу в её строну, чтобы помочь, но меня опережают. Максим подлетает первым и, схватив мать за руку, шустро поднимает на ноги. Сильный.
– Попался, – выкрикивает неблагодарная родительница и хватает сорванца за ухо.
Взвизгнув, он морщится и заводит свою волынку заново.
– Я нечаянно! Ну я же сказал, больше не буду! Мама! Отпусти!
– Меня из-за тебя уволят! Сколько можно пакостить?! Максим, ты когда-нибудь повзрослеешь?!
– Ну я же сказал… А-а-а!
– Вот нажалуется гость, и всё! Пиши пропало! – не унимается она, выворачивая уже порядком раскрасневшееся ухо парню.
– Не нажалуюсь! – говорю как можно громче, и все моментально оборачиваются на меня.
Наконец-то. Заметили.
– Ой! – сконфуженно роняет незнакомка, уставившись на меня своими необыкновенными глазами.
Моргаю, пытаясь разглядеть цвет радужки, которая переливается сине-зелёными кристалликами. Что это такое? Линзы что ли? Девушка моргает, и я отмираю. Смахнув пушистой варежкой с лица спутанные волосы, она неловко улыбается и наконец отпускает ухо сына.
– Он у меня гиперактивный. Слишком! – шикает на пацана, потирающего оттянутый орган. – Извините нас. Так неловко получилось. Он не хотел, не специально.
– Ага, я в Маруську целился, а этот, – в меня целенаправленно тыкают пальцем, да ещё с таким обиженным выражением лица, будто это я сам налетел на его снежок, – откуда-то неожиданно высунулся!
– Максим! – перебивает мать и бросает в его сторону испепеляющий взгляд. – Нельзя в людей тыкать пальцами! Ты точно допросишься! Я тебя накажу! Завтра останешься с бабкой Агафьей, с собой не возьму!
Агафья? Тут, видимо, распространённое имя. Агафья Мартыновна, так, кажется, зовут бабушку Петра. Тёзки.
– Ты в бассейн меня сводить обещала! Забыла уже?!
– Как обещала, так и заберу слова назад. Сам виноват!
Чуть ли не плача, пацан молча поджимает губы и, насупившись, отводит глаза.
– Тетя Инга, пожалуйста, не наказывайте его. Это я во всём виновата. Я в снежки играть предложила. Максим не хотел, – робкий голосок девочки, осмелившейся встать на защиту друга, привлекает внимание разгорячившейся родительницы.
И та на удивление мгновенно успокаивается.
Усмехаюсь происходящему. Забавно. Моя помощь тут, оказывается, особо не нужна.
– Снежком в лицо гостю зарядила не ты, – не соглашается Инга, её голос звучит уже более мягко. – Виноват всё же он.
– Пожалуйста. Пусть Максим завтра приходит с вами. Мы тут ещё три дня. А потом уезжаем. Я хотела бы с ним… пусть приходит. А я извинюсь за него, если нужно, – продолжает Маруся дрожащим голоском.
– А… – девушка растерянно хлопает длинными ресницами, переводя взгляд с сына на его робкую подружку.
– Если можно, вставлю своё слово, – вклиниваюсь я в разговор. – Так как пострадавший я и претензий к парню не имею, то считаю конфликт исчерпанным. Если возражений нет, то на этом и завершим.
Инга хмурится, но в итоге, вздохнув, согласно кивает.
– Извинись, – всё же прилетает условие Максу для того, чтобы окончательно поставить точку.
– Извините, я вас не заметил, – тут же выдаёт пацан, причём совершенно искренне.
– Принято, – серьёзно отвечаю я и протягиваю ему руку для пожатия.
Тот со знанием дела отвечает и поджимает губы, пряча довольную улыбку.
– Ну-ка! – шипит мать, отвесив ему подзатыльник, лёгкий, безболезненный, больше обидный. – Лыбится он тут. Иди займись делом. Снег на заднем дворе почисть.
Макс кивает и, схватив Марусю за руку, скрывается с ней из вида.
Наконец внимание Инги полностью моё. Она виновато улыбается, пряча смущённый взгляд. Я расплываюсь в улыбке. Кажется, пребывание в этом месте будет не таким пресным, как я предполагал.
