Татьяна Серганова
Самый эльфийский поцелуй
Глава 5
Кабинет Эшфорта – а привел он меня именно туда – был под стать своему хозяину. Мрачный, холодный и недружелюбный.
Я поправила шаль на плечах и постаралась устроиться на стуле поудобнее. Корсет, который до этого лишь причинял легкий дискомфорт, стоило мне сесть, впился под ребра, затрудняя дыхание. Где это видано, чтобы эльфы носили корсеты? Им по статусу положены полупрозрачные невесомые наряды, а не это пыточное творение. И белье!
С отсутствием последнего я все никак не могла смириться.
– Итак, алари, где вы были вчера утром? – спросил декан, откинувшись на спинку высокого кресла и сверля меня злым взглядом.
А я изучала кабинет.
В общем, ничего особенного. Тяжелый письменный стол, в углу которого пачкой скопились какие-то документы, два стула и одно большое кресло. В углу потертый старый диван странного зеленого цвета с коричневыми ножками.
За спиной декана – огромный шкаф до потолка, уставленный обычными книгами, фолиантами и какими-то странными штуками. Кажется, вон там торчит рукоять меча, с другой стороны – нечто похожее на статуэтку индийского многорукого божества.
А на самой верхней полке нашлось место человеческому черному черепу. Я даже боялась думать о том, настоящий он или бутафорский. В любом случае черные клыки у него были намного больше человеческих.
Интересно, а вампиры тут водятся?
Слева окно, справа – камин, в котором ярко горел огонь, с треском пожирая поленья. Отблеск пламени, благодаря задернутым шторам, создавал на лице мужчины причудливые тени.
– Итак? – нетерпеливо произнес Эшфорт.
Вчера утром я была в офисе, бегала по кабинетам, пытаясь одновременно сделать свою работу и проверить, как идет подготовка к корпоративу. Кроме того, в перерывах умудрялась предаваться мечтам о своем шефе и нашей волшебной ночи. Наивная дура.
Только я сомневалась, что синеглазый декан оценит мою откровенность и не отправит после нее на костер. Или еще куда.
Проблема в том, что я понятия не имела, что делала прошлым утром Катриэль, и не знала, что ответить, чтобы не попасть в новые неприятности.
Может, она спала! Или вела какие-то уроки. Или прогуливалась по оранжерее. Здесь же должна быть оранжерея?
Придется выкручиваться.
– A вы с какой целью интересуетесь? – насмешливо спросила я, всем своим видом стараясь показать, что совершенно его не боюсь и абсолютно не волнуюсь.
Давно поняла, что спокойствие и равнодушие бесят больше всего.
– Отвечайте на вопрос, алари.
– Вы и так знаете, где я была, так зачем спрашиваете? Чего хотите добиться? Или просто тянете время?
– И зачем мне это делать?
– Не знаю. Может быть, вы наивно полагаете, что своим грозным видом запугаете меня до такой степени, что я облегчу вашу жизнь и сознаюсь во всех преступлениях. A вы с геройским видом будете принимать поздравления в задержке особо опасной… алари Орэйо.
Декан что-то едва слышно прошипел и достал из кармана небольшой флакончик, который поставил на стол между нами.
– Узнаете?
Обычный пузырек из темного стекла с круглой пробкой. Без надписей, без черепа с костями и вовсе не ядовито-зеленого цвета. И не скажешь, что внутри была отрава. С таким же успехом могли быть духи.
– Я могу посмотреть? – спросила я.
– Конечно.
– Спасибо.
И снова нарвалась на странный взгляд.
С вежливостью явно пора завязывать. Видимо, я превысила лимит Катриэль на несколько лет вперед.
Я потянулась, взяла флакон и неожиданно вздрогнула, словно меня поразило молнией.
В голову пришли ассоциации из собственного прошлого.
Именно так обычно себя вела Фиби из сериала «Зачарованные», который я смотрела в ранней юности. Обладая даром прорицания, ведьма могла схватить предмет, вздрогнуть и увидеть будущее.
Меня сейчас тоже тряхнуло, но будущее я не увидела. Зато смогла приоткрыть дверцу в чужие воспоминания.
В аудитории было темно. И холодно. Очень холодно.
Катриэль ненавидела зиму всем сердцем. Рожденная в самом сердце Вечного леса, обласканная теплым солнышком и нежным ветерком, элва (именно элвы, а не эльфы называлась в этом мире раса), она искренне не понимала, как можно любить холод. Да и не хотела понимать.
Неблагодарные мелкие народцы, жалкие люди, разве они могли понять и оценить величие тепла и солнца, поклоняясь злобной стуже?
Первое время Катриэль старательно притворялась, что ей нравится зима. Лишь для того, чтобы не выделяться из общей толпы.
Hо надолго девушки не хватило.
Как можно любить снег и холод? Он же колючий, неприятный и противный! От мороза краснели щеки, и никакие белила не помогали вернуть им аристократическую бледность. А еще из носа текло, как у обычной девы из подворотни. Через полчаса пребывания на морозе першило горло, мерзли ноги и отваливались пальцы.
Катриэль ненавидела не только зиму, но и все, что было с ней связано.
Эти варварские игры с катанием на непонятных уродливых санях с огромных горок, глупые бои снежными снарядами или танцы у костра. А шумные праздники по случаю смены года! Когда народ веселился и плясал так, что забывал о манерах и положении. Когда грань между народами будто стиралась.
Недопустимое поведение!
Катриэль поежилась, кутаясь в невесомую шаль, и нахмурилась.
Клиент опаздывал. Хотя всем было известно, что алари Орейо ненавидит опоздания и никогда не прощает.
Она знала, как к ней все относятся, и даже гордилась подобным отношением. Меньше друзей – меньше проблем. Да и не было в академии достойных ее дружбы.
Девушка взглянула на флакон, который сжимала в руке, и довольная улыбка окрасила красивое лицо.
Первоклассный яд. Ее собственное изобретение, которым Катриэль страшно гордилась, хотя никому не рассказывала. Ее бы не поняли. Где это видано, чтобы благородная алари исследовала магию смерти и ставила эксперименты?
Именно поэтому Катриэль сбежала в академию.
Такой полет для творчества и реализации своих планов! Здесь не было требовательных родителей и бесконечных женихов, которым не терпелось поймать ее в брачные силки. Здесь не было контроля…
Почти.
Катриэль сморщила личико, вспомнив декана боевого факультета.
Эшфорт! Вечно он сует свой нос в чужие дела! Ректор совершил страшную ошибку, когда взял этого бастарда на работу! Ну ничего, она добьется, чтобы его выгнали с позором.
В коридоре раздались шаги, заставившие замереть и прислушаться.
Катриэль прекрасно знала, кому предназначается яд, но ничего не чувствовала. Это не ее проблемы, а девчонка сама напросилась.
Нет, алари не желала ей смерти, но отчаянно нуждалась в деньгах. Очень больших деньгах. Особенно теперь, когда отец урезал бюджет.
– Это всего лишь сделка, – прошептала Катриэль себе под нос и повернулась к входящему. – А остальное меня не касается.
Выбросило меня так же резко, как и затянуло.
Головная боль, тяжелое дыхание и легкое головокружение, из-за чего перед глазами все плыло. Мне понадобилось несколько секунд, чтобы прийти в себя.
Все тот же кабинет и Эшфорт, в тревоге вскочивший с кресла.
– Что с вами?
Кажется, у кого-то проснулась совесть.
– Ничего, – пробормотала я, заставляя себя разжать онемевшие пальцы и положить флакон на стол.
Стекло едва слышно звякнуло в тишине.
Ничего особенного. Я просто только что узнала, что хозяйка этого тела ханжа и зануда. Еще она соучастница покушения на княжну. А с ней и я.
Я с трудом заставила себя прокашляться, пытаясь проглотить ком, застрявший у горла, и даже вымученно улыбнулась.
– А можно попросить вас дать мне стакан воды?
Честно говоря, я не думала, что Эшфорт выполнит просьбу и даже хоть как-то на нее отреагирует. Но декан сумел меня удивить.
Он обошел стол и направился к небольшому комоду, на котором стоял графин с водой и стакан.
Эшфорт наполнил его наполовину и вернулся ко мне.
– Прошу.
– Благодарю, – сипло ответила я, принимая стакан и делая осторожный глоток.
Вода. Привычная и ничем не отличающаяся от земной.
Я медленно пила, стараясь промочить пересохшее горло, а Эшфорт, приземлившись на край стола, изучал меня.
– Что вы задумали, алари? – спросил он, когда я поставила пустой стакан на стол рядом с собой и снова взглянула на него.
– Ничего.
– Ничего? – Его губы скривились в усмешке, которая не тронула синих глаз. – Тогда к чему этот спектакль?
Смотреть на него снизу вверх было неприятно. Мало того, что Эшфорт по габаритам был далеко не эльф, а скорее крупный мишка, так еще и нависал надо мной, невольно заставляя вжаться в кресло.
– Какой спектакль?
– С каких это пор вы стали такой вежливой и обходительной, алари?
Все-таки с вежливостью точно прокололась!
– С недавних.
– Неужели? И давно вас интересует кто-то кроме вашей собственной персоны?
– С тех же самых пор, что и вежливость. Давайте вернемся к делу. Да, признаю, флакон действительно мой.
– А яд?
Эшфорт встал и вернулся на свое место. А я смогла осторожно выдохнуть.
– О яде совершенно ничего не знаю, – не моргнув глазом, соврала я и решила пойти ва-банк. – Неужели вы думаете, что я, благородная алари великого рода, решусь на подобное?
– Алари вашего рода и статуса не преподают в академии зельеварение, – в тон мне отозвался декан.
Так, отлично. Я своеобразный вариант Северуса Снейпа. Зелья, травки и разные составы. Теперь понятно, как Катриэль смогла создать яд. Но почему эта идиотка не избавилась от улик и так себя подставила? А если…
Неожиданная мысль заставила меня выпрямиться и застыть.
А если флакон подбросили специально, чтобы свалить все на мертвую эльфийку? А тут вышел конфуз, она умерла, а я ее тело заняла…
– Алари, – многозначительно произнес Эшфорт, которому надоело мое молчание.
– Скажите мне вот что. Если вы так уверены, что я причастна к покушению на княжну, то должны были придумать мотивы для этого, не так ли? Может, поделитесь? Что такое заставило бы меня травить какую-то студентку?
Алихейские алмазы.
Катриэль, задержав дыхание, взяла черный бархатный мешочек и высыпала его содержимое на ладонь.
Небольшие граненые камушки ярко засветились, озаряя все вокруг призрачным светло-голубым светом. Редчайшие драгоценные камни, за которые можно продать душу подземному богу. Или убить.
Катриэль выбрала второе. Может, потому, что у нее давно не было души…
На этот раз мне удалось справиться с видением и перенести его, не привлекая к себе внимание. Разве что побледнела чуть-чуть и вздрогнула едва заметно.
Боже мой! Алмазы. Невероятной красоты камни, которые светятся сами собой и, судя по всему, стоят целое состояние! Вопрос только: где они? Куда Катриэль их спрятала? И что будет, когда их найдут?
Мысли накатывали волнами, выдвигая все новые теории.
Еще один повод убить эльфийку – украсть камни! Господи, проблемы и враги множатся со скоростью света!
– Все знают, что у вас был конфликт с княжной.
– За конфликт теперь убивают?
– Вы ее не любили.
Я широко улыбнулась, честно ответив:
– Вы же отлично знаете, что я никого не люблю.
– Может, вам заплатили? – неожиданно спросил Эшфорт, пристально наблюдая за моей реакцией.
Пришлось тут же изобразить изумление, не забыв похлопать ресничками.
– Вы думаете, мне нужны деньги?
– А это не так?
– Знаете что? Сдается мне, что у вас совершенно нет никаких доказательств против меня, кроме этого крохотного флакончика. Но вы надеетесь, что своим грозным взглядом и намеками заставите меня во всем сознаться. Так вот. Этого не будет. Я не имею никакого отношения к покушению на княжну! И если это все, то я, пожалуй, пойду, у меня уроки.
Я даже вставать начала, как услышала резкое:
– Сядьте!
Приказ был отдан таким тоном, что не повиноваться я не посмела и плюхнулась назад.
Кажется, сейчас что-то будет…
И, наверное, обязательно что-то случилось бы, но нам помешали.
Спасение пришло оттуда, откуда я не ждала.
Глава 6
Только один человек – или не совсем человек – мог войти в кабинет грозного декана, не постучав и не спросив разрешения, а, как говорится, с пинка.
Ректор.
Но это была вторая мысль, которая пронеслась у меня в голове, стоило незнакомцу появиться на пороге. Первая: он эльф. Или элв, как принято называть их здесь. Надо все-таки привыкать обращаться к ним именно так. Даже мысленно. Во избежание, так сказать.
Ошибиться было невозможно.
Высокий рост, изящное телосложение, чуть удлиненное лицо с правильными чертами лица. Прямой узкий нос, миндалевидные глаза красивого цвета зеленого бутылочного стекла и темные брови. Длинные светлые волосы, зачесанные назад и скрепленные на затылке скромной заколкой. И самое главное – уши. Длинные и чуть заостренные, они и выдавали в представительном мужчине элва.
Одет ректор был в изумрудный камзол с большими серебряными пуговицами, белую рубашку с зеленым шейным платком и темные брюки.
– Что здесь происходит? – подходя ближе, резко спросил он.
– Мы разговариваем, – ответил спокойно Эшфорт, медленно поднимаясь со своего кресла.
Я решила пока посидеть и послушать.
– Просто разговариваете? – не поверил ректор.
А вот это мне на руку!
– Он меня допрашивает, – тут же сдала я декана. Хотела еще и пальцем в его сторону ткнуть, но передумала. Перебор получится.
Ректор перевел взгляд на моего мучителя и нахмурился. Взгляд зеленых глаз не обещал ничего хорошего. Радовало, что этот гнев был направлен не на меня.
– Я же просил, – сдержанно заметил элв, и в комнате едва заметно похолодало.
Кажется, этот на моей стороне.
Элв элву друг и товарищ? Хотелось бы. Мне сейчас союзник не помешает.
– И обвиняют в покушении на княжну, – осторожно добавила я, наблюдая за реакцией ректора.
Эффект положительный.
– Грей! – рявкнул элв.
И, судя по багровым пятнам на бледных щеках и искрам в зеленых глазах, он очень сильно… расстроился.
Грей, значит. Грей Эшфорт, надо запомнить. Тем более что есть вполне нормальная ассоциация: Грей из книги «Алые паруса». Типажи, конечно, совершенно разные, но имя-то одно.
– А еще угрожал арестовать и посадить в темницу, – все больше наглела я, не забыв при этом тяжело вздохнуть и приложить руку к груди. Надеюсь, образ получился достаточно трагический.
Ректор – узнать бы, как его зовут! – стал еще более… расстроенным. Aж желваки на скулах заходили.
– От лица всей академии и от меня лично приношу свои извинения, алари Орэйо. Уверен, что дан Эшфорт не хотел вас оскорбить, обидеть и тем более запугать. Не так ли?
Ректор весьма многозначительно взглянул на своего подчиненного. Тот ответил ему не менее красноречивым взглядом, судя по которому я должна была гореть в геенне огненной до скончания мира. И даже чуть дольше.
– Дан Эшфорт?
Мужчины застыли друг напротив друга, затеяв игру в гляделки.
Так, дан – это тоже уважительная форма обращения. Надо запомнить.
Тем временем Эшфорт не сдавался и решил напомнить о княжне и моей роли в произошедшем. Слава богу, пока не доказанной.
– Как быть с доказательствами причастности алари к покушению? И что мне сказать князю, который требует ежедневного отчета о ходе расследования?
– Флакон с ядом еще не доказательство, – заметил элв и неожиданно миролюбиво добавил: – По крайней мере не то, которое бы удовлетворило всех. Особенно алара Орэйо.
Я не сразу поняла, что речь идет о моем новом отце.
Для меня новый, а для Катриэль очень даже старый.
Ага! Так вот в чем причина. Нэнна сообщила папеньке, а тот надавил на ректора, который и пришел сюда спасать меня от Эшфорта.
– Что ж, тогда я буду искать то, что удовлетворит всех. И особенно алара Орэйо, – пообещал декан с такой улыбкой, что я невольно вздрогнула.
Это же не улыбка, а самый настоящий оскал. Клыков только не хватает. Вроде тех, что у черного черепа за его спиной.
– Отлично, – довольно кивнул ректор. – А сейчас дан Эшфорт готов принести свои извинения за поспешные суждения.
– Да, – с трудом процедил синеглазый деспот, проиграв безмолвный поединок.
Нет, он серьезно думает, что так просто отделается?
– Что «да»? – невинно уточнила я. И ресничками так морг-морг.
– Приношу… извинения.
А взгляд такой, что убить может.
Конечно, мне хотелось его еще помучить, но я решила не испытывать судьбу.
– Очень рада, что мы решили этот вопрос, – радостно произнесла в ответ и поднялась, вздрогнув, когда корсет вновь впился под ребра.
– Я провожу вас в комнату, алари, – тут же произнес ректор, предлагая мне руку.
– Благодарю.
А вот имя его все-таки узнать стоит…
Я положила ладонь на локоть элва и вздрогнула от очередной вспышки-воспоминания, которая обожгла меня раскаленным пламенем.
Кабинет отца и гость, которого никто не ждал.
Светлые волосы, зеленые глаза необычного оттенка и сдержанная улыбка, которая не нашла отклика в душе.
Как и вопрос, который гость задал Катриэль, когда они остались наедине:
– Алари Орэйо, согласны ли вы стать моей женой?
Я все-таки споткнулась.
Прямо на ровном месте. Судорожно вцепилась в руку элва, тяжело и шумно дыша. Будто только что пробежала стометровку на время.
– Алари, с вами все в порядке? – заботливо спросил ректор, помогая мне удержать равновесие.
Эрион. Его зовут алар Эрион Артэо. По крайней мере, именно так в воспоминаниях называла его Катриэль.
Боже, в тех самых воспоминаниях, где он просил ее руки! А она? Что сделала она? Согласилась или отказалась? А если они помолвлены или женаты? И теперь ректор полезет ко мне целоваться? Мужчина, конечно, симпатичный, но на поцелуи я пока не настроена!
Вдох-выдох.
Надо прочистить мозг и успокоиться.
Спокойно, Катя, спокойно!
Катриэль не может быть его женой.
Во-первых, потому, что он обращается к ней… ко мне не по имени. Во-вторых, я нахожусь на попечении своего отца. Отца, а не мужа, который урезал бюджет. А в-третьих, у нас фамилии разные. Значит, Катриэль ему все-таки отказала.
– Алари? – снова позвал меня мужчина, пытаясь привлечь внимание.
– Извините, нервы, – пробормотала я. – Мне жаль, если я заставила вас волноваться.
Эрион Артэо весьма ощутимо вздрогнул и даже чуть отступил, заглядывая мне в глаза. Так обычно смотрят на душевнобольных.
Сбоку раздался насмешливый голос Эшфорта, который опять все испортил.
– Случилось чудо: уважаемая алари Орэйо научилась извиняться и говорить спасибо. Представляешь, какие интересные метаморфозы?
– Грей! – прикрикнул на него ректор.
Судя по всему, у них довольно близкие отношения, если ректор так легко обращается к своему подчиненному по имени, а декан легко переходит на «ты».
– Еще один момент, дан Эшфорт, – произнесла я, поворачиваясь к декану, – который мне бы хотелось прояснить.
– И что же это за момент? – нехотя поинтересовался он.
Я выдержала театральную паузу.
Специально, чтобы позлить этого синеглазку, который темнел прямо на глазах.
Если Артэо, несмотря на свою возвышенность, смазливость и непонятное совместное прошлое, не вызывал у меня никаких эмоций, то Эшфорт целую бурю. Но отнюдь не положительных.
Я мучилась от сложного выбора стукнуть его подсвечником или запустить письменным набором. Но в итоге решила обойтись без кровопролития.
– Раз вы такой специалист в расследовании преступлений, то непременно захотите заняться покушением на меня.
Эшфорта заметно перекосило.
Просто услада для моих глаз!
– Каким покушением? О чем вы? – тут же вмешался Артэо.
– Никаким, алари пошутила, – кисло отозвался декан.
– Ничего подобного. На меня действительно вчера покушались и хотели отравить.
– Ну да, конфетами, которых никто не видел.
– Но они были!
Все-таки стоило запустить в него подсвечник! Получила бы хоть какое-то моральное удовлетворение.
– Надо проверить, – сказал слово ректор, встав на мою сторону. Я мысленно захихикала. – Если они действительно были, то ты их найдешь. Кстати, пришло сообщение из министерства, к нам собираются прислать фокра.
Кем бы ни был этот фокр, но Эшфорт помрачнел еще больше.
– Я же сказал, что сам справлюсь.
– У тебя есть два дня. Потом этим делом займется фокр.
– Хорошо, – процедил синеглазка и взглянул на меня. – Я найду виновного, чего бы это мне ни стоило. Доказательства будут. Тогда даже высокое положение и куча родни его не спасут.
Кхм… вот гадство! Тут не надо быть магом, чтобы понять, на что он намекает.
– Идемте, алари, я провожу вас в комнату, – произнес Артэо, мягко, но твердо уводя меня прочь.
Мы медленно шли по коридору.
Не знаю, о чем думал ректор, а я размышляла, как себя вести с элвом, который когда-то просил меня выйти замуж, но получил отказ, а теперь вроде как является моим непосредственным начальником.
М-да, нехорошая ситуация получается.
– Спасибо, что помогли мне, – наконец произнесла я, рискнув на него взглянуть.
– Я же обещал вам, что помогу, – отстраненно заявил Артэо.
Стало еще непонятнее. Что он обещал? Когда? И как бы теперь не попасть впросак?! Ох, как же бесит это незнание!
– Все равно я вам благодарна.
Артэо неожиданно остановился прямо посреди коридора, а вместе с ним и я. Элв быстро осмотрелся и взмахнул рукой.
В ту же секунду нас накрыло полупрозрачным куполом.
– Что ты задумала? – резко спросил он, и его голос, налетев на полог, отразился приглушенным эхом.
Никакой вежливости или отстраненной холодности, передо мной стоял раздраженный мужчина, который больше не собирался скрывать свое истинное отношение ко мне.
Эта метаморфоза была такой неожиданной, что я даже не сразу нашлась с ответом.
– Что?
– Что ты задумала, Катриэль? Ты же обещала, что не будешь больше этого делать.
– Кхм…
А что я еще могла сказать на такое заявление?
– Я пошел против правил, поругался с аларом Орэйо и дал тебе эту должность, хотя ты знаешь, как сложно это было.
– И я тебе благодарна, – пробормотала растерянно.
Но эффект от моих слов оказался совершенно не тот, который я ожидала.
– Хотя бы сейчас не ври и не делай вид, что не было угроз и шантажа.
Блин!
– Запомни только одно: если Эшфорт найдет доказательства твоей вины, я на защиту не встану. Понятно?
– Д-да.
Вот тебе и «элв элву друг и товарищ». Нет у этой Катриэль здесь друзей. Кругом одни враги.
– Если ты виновата в произошедшем, то отвечать будешь сама, – добавил Артэо, успокаиваясь и вновь нацепляя маску добродушного ректора.
– Понятно. Значит, вы не верите в то, что я тут ни при чем? – Немного подумав, я все-таки решила обращаться к нему на «вы».
– Я слишком хорошо тебя знаю, Катриэль. Лишь причин понять не могу.
Алмазы. Очень редкие и дорогие алмазы.
– Спасибо за предупреждения, – сдержанно ответила я.
Элв взмахнул рукой, и купол исчез.
А мы продолжили путь, изображая благодушие и радость.
– Сегодня уроков у вас не будет. Отдохните у себя в комнате.
– Это арест?
– Пока нет.
И на том спасибо.
Оставшийся путь до моей комнаты мы преодолели молча.
Ректор довел меня до дверей, раскланялся и ушел только тогда, когда убедился, что я вошла внутрь.
Только оказавшись одна, я смогла хоть немного расслабиться. Прислонившись спиной к двери, едва слышно, но от души, выругалась:
– Твою мать! Попала так попала!
