Татьяна Осипцова
Ты не один
«Хотя, неудивительно, – тут же пришло ей в голову. – Ребенок в шоке. И в школу продолжал ходить».
– Петечка, ты что, никому об этом не сказал?
Мальчик отрицательно покачал головой.
– А почему мне не сказал? Я ведь спрашивала, что у тебя случилось.
– Я боюсь, – не поднимая глаз, выдавил Петя. – Меня в детдом отправят. Я все законы прочитал о детях без попечения родителей… Мне один путь – в детдом. А я не хочу туда! Я боюсь!
Он опять заревел. Опасаясь очередной истерики, Вера Анатольевна прижала его к себе.
– Тихо, тихо… И ты четыре дня читал эти законы?
– Да, я же должен знать, что меня ожидает.
«Ничего хорошего», – подумала Вера Анатольевна, продолжая похлопывать Петю по плечу и соображая, как теперь поступить.
– Ничего, Петя. Мы что-нибудь придумаем. Ты не один.
Вначале она поговорила с директором школы, оставив Петю в приемной с секретаршей. Юрий Михайлович принял известие без особых эмоций и сказал, что прежде всего надо заявить в органы опеки.
– Прежде всего надо похоронить Петину бабушку, – возразила Вера Анатольевна.
– Вы возьмете это на себя? – поднял брови директор.
– Придется.
– Тогда пойдите со Скориковым домой, вызовите милицию и врача, только постарайтесь, чтобы мальчик этого не видел. Пять дней! Кошмар, – вздохнул Юрий Михайлович. – А на какие деньги хоронить?
– Может, соберем? Хоть на кремацию. Я спросила, Петины родители лежат в крематории.
– Хорошо, – директор достал свой бумажник. – Вот десять тысяч, вроде как от школы. Завтра сделаем подписной лист. Вера Анатольевна, вы справитесь? У вас у самой двое детей.
– За детьми подруга присмотрит. Вы не отпустили бы со мной Елену Владимировну?
– Хорошо, вместо нее уроки я сам проведу. А ваши придется «окнами».
– Ничего, мы наверстаем.
Через два дня Вера Анатольевна и Елена Владимировна вернулись в школу. В учительской на них налетели с вопросами: ну что, как?
– Ох, до чего все это ужасно! Бедный мальчишка! – тяжело вздохнула Елена Владимировна.
– Он в школе?
Елена покачала головой.
– Пришлось отвезти Петю в приемник. В опеке настояли. Закон такой. Нет, конечно, теперь условия там не как в тюрьме. Преподаватели, психологи… Помещение хорошо оборудованное. Но контингент! Там же и бездомные, и юные наркоманы и алкоголики… Петя просил, чтобы ему разрешили ездить в школу, но запретили. Представляете? Ребенок хочет учиться в нормальной школе – а ему предлагают что-то вроде ликбеза, для тупиц.
– Я понятия не имела, что такое органы опеки, – вступила Вера Анатольевна. – Вроде по закону действуют, а получается не по-человечески. Я пыталась инспектору объяснить, что мальчик хороший, домашний, лучше разрешить ему пожить у кого-нибудь из знакомых. Хоть у меня.
– У тебя? Да ты с ума сошла! – выкатила глаза завуч Ольга Вячеславовна.
– Нет, вы считаете, что нас это не касается? – взвилась Вера.
– А что ты предлагаешь? Сделать его «сыном полка»? Времена другие, никто нам не разрешит.
– Тогда парню только детдом светит. Вы что, не знаете, что даже в самом обеспеченном детдоме… У ребенка и так душевная травма, а что с ним там будет? Он ведь необыкновенно способный мальчик, хочет учиться, и такой самостоятельный. Представляете, он, оказывается, последнее время все хозяйство вел. И в магазины, и в аптеку, и готовил для себя и бабушки. Даже стирать умеет.
– Что там уметь, – буркнул Ишар Зурабович, – кнопку нажал, машина стирает.
– И вы ее нажимаете? – ехидно поинтересовалась Елена Владимировна.
– У меня жена есть, и дочери взрослые, – отмахнулся Ишар.
– Вот – женщины! А мальчик все сам. Двенадцать лет – а цену деньгам знает.
– Кстати, на что они жили? – спросила завуч.
– На бабушкину пенсию, и еще бабушкину квартиру сдавали. Петя сказал, что один проживет на деньги от сдачи квартиры. Он хочет жить один.
– Да кто ему позволит!
– Вот именно, никто! А такому – можно, – убежденно воскликнула Вера Анатольевна. – Он двое суток у меня жил, и я вам скажу – все бы дети такие были!.. Он очень организованный, обстоятельный, как поест – сразу за собой тарелку вымоет. В квартире у них порядок. А ведь бабушка болела в последнее время – значит, все сам. Выдал мне пять тысяч на похороны. У него еще какие-то деньги остались, я не стала спрашивать, сколько. Пусть будут, на всякий случай.
– Я на похоронах обревелась, – вздохнула Елена Владимировна. – Стою и думаю: бедный мальчишка! А он плачет, но тихо. Серьезный такой, взрослый стал…
– Неужели у него никаких родственников? Так не бывает! – воскликнула молодая учительница младших классов.
Вера Анатольевна отрицательно покачала головой.
– В опеке пристали с таким же вопросом. Петя говорит, что единственный родственник – троюродный брат его отца, живет где-то в Вологодской области. Когда инспектор из опеки с нами в квартиру пришла – нужны ведь документы, бабушкины, Петины – мы с ней нашли записную книжку, в ней единственная запись с фамилией Скориковы. Петя сказал, что, наверное, это он. Инспектор обещала, что напишет запрос.
– Вот и слава богу! – облегченно воскликнула Ольга Вячеславовна.
– Не слава богу! – горячо возразила Вера Анатольевна. – Петя видел его раз в жизни, на похоронах отца. Помнит, что дядька напился, а его жена выспрашивала, сколько квартира стоит.
– Мало ли что ребенку почудилось? – пожала плечами завуч. – Сколько ему было, лет шесть? Он и помнить ничего не может!
– Но прекрасно помнит, что этот дядя никогда им не интересовался!
– Зато две квартиры в Питере его наверняка заинтересуют, – убежденно покивала головой Елена Владимировна.
– Может, тогда лучше детдом? – вновь подала голос молодая учительница.
– И то и другое ужасно! – в сердцах воскликнула Вера Анатольевна.
Прозвенел звонок, и учителя, прихватив журналы, поторопились в свои классы. Вера Анатольевна вышла последней.
В течение всего дня в учительской обсуждали ситуацию с несчастным Петей.
– Петя считает, что ему достаточно формального опекуна, он вполне может жить один, и я в это верю, – говорила Вера Анатольевна.
– Формального? – удивилась завуч. – Извини, милочка, формальный не прокатит! Органы опеки обязаны контролировать, они поймут, что ребенок живет один. И вообще – кто возьмет на себя такую ответственность? Я – нет, да мне и не позволят, мы с мужем пенсионеры. Участвовать в обмане государства – тоже мне, выдумали…
Вера Анатольевна оглядела притихших вдруг учителей. Все замерли, каждый будто прикидывал тяжесть ноши и понимал, что взваливать ее на себя не хочет.
– К опекунам предъявляют много требований, – продолжала Ольга Вячеславовна. – Желательна полная семья, нормальные материальные и жилищные условия, здоровьем поинтересуются. Надо собрать кучу справок! А ответственность? Если что случится с мальчиком – отвечать опекуну!
