Татьяна Морец
Когда сядет солнце
Глава 7
Воскрешение
В который раз мне снится море. Лежу на поверхности, раскинув в стороны руки, лениво прикрыв глаза от солнца. Оно, в отличие от белого адского светила, не сжигает дотла, а ласково греет. Мягкие волны качают мое изможденное тело, не причиняя вреда. Ощущаю, как наполняюсь влагой. Возможно, это Земля?
Лишь однажды мне довелось побывать на море. Еще во время учебы в академии, перед вручением диплома, нам дали свободные сутки. К родителям я не успевала, вот и решила провести день с выпускниками своего цикла. Море оставило неизгладимые впечатления в душе. А также поселило жажду: видеть и чувствовать его вновь, дышать им и просто находиться рядом.
Тот день так и остался единственным.
Доносящиеся с определенным интервалом звуки упорно мешают наслаждаться морем. Очевидно, я подсознательно не хочу просыпаться. Последние годы пробуждение не приносило мне ничего хорошего. С чего вдруг сегодня будет иначе? Противный равномерный писк прорывается сквозь шум волн. Снова и снова. Заткнись же!
Сновидение медленно отступает, но окончательно открыть глаза не могу, да и не испытываю такого желания. Непонятное состояние между сном и явью устраивает меня куда больше.
Как будто сквозь толщу воды слышу тихую речь:
– Сильное истощение, обезвоживание, опасное состояние для человека.
Ясно же – на собаку я не похожа.
– Правая рука сильно пострадала. Знаю, делаю все возможное, Шан.
На последних словах чувствую остро подступающую к горлу тошноту. Вспоминаю падение, мерзкий хруст и острую боль, туманящую сознание. Заставляю себя сосредоточиться, чтобы узнать больше.
Сколько раз эти слова слышали мои пациенты и их родные?
«Делаем все возможное…»
Знаю, сейчас речь обо мне.
А с этим, оказывается, не так просто справиться. Когда пациент – ты сам.
Во рту растекается едкая горечь и противно оседает на языке. Отныне я хирург с покалеченной правой рукой. К сожалению, прекрасно помню, как выглядела рука после падения. Никакая терапия и протезирование этого не исправят.
Получается, я бывший хирург?
Писк приборов учащается, выдавая изменившийся сердечный ритм. Глупо притворяться дальше.
Стараюсь дышать глубоко, чтобы прогнать тошноту и отчаяние. Я жива, это главное. Но как быть, если хирургия – моя жизнь, а другой мне и не надо?
Усилием воли возвращаю внимание к говорящему.
Следом мелькает воспоминание о бедном мальчике, которому так и не смогла помочь. И о загадочном мужчине, сумевшем вытащить меня из штольни.
С трудом разлепляю глаза.
И испытываю настоящее изумление.
Над прозрачной капсулой, где я прохлаждаюсь, склонился странный субъект.
Я бы некрасиво возмутилась, но, похоже, тут отличные препараты. Не могу ни пошевелиться, ни сдвинуть тело хотя бы на сантиметр. Как и открыть рот.
Первое, на что обращаю внимание, – странные, нечеловеческие глаза. Необычная ярко-зеленая с желтыми вкраплениями радужка во все глазное яблоко и вертикально вытянутый по-змеиному зрачок. У него линзы? Бледная кожа с зеленоватым оттенком. Темно-синие длинные волосы витиевато заплетены и спускаются по плечам. Не сказать, что люблю длинные волосы у мужчин, но этому экземпляру они удивительно идут. Неприлично продолжаю пялиться, разглядывая красивый образец с диковинной внешностью. Интересно, что же это за клиника, где врачу разрешено так выглядеть?
Веду глазами по сторонам, пытаясь найти второго собеседника, чтобы посмотреть, как выглядит тот самый Шан. Так же, как бредовый доктор?
– Мы остались одни. И ты в порядке, – добродушно сообщает он, проследив за моим взглядом. И уточняет: – Почти.
Моя бровь от недоверия вздергивается вверх, я хрипло, неровно смеюсь. Похоже, оцепенение покидает тело. Хорошо. Неприятно лежать отмороженной. Части тела отходят от иммобилизации несимметрично, но меня не волнует сей факт.
«Почти» – важное уточнение. Вздыхаю и устало прикрываю глаза в надежде, что галлюцинация не будет сильно навязчивой. Но нет!
– Постепенно подвижность полностью вернется, примерно в течение часа. Пришлось обездвижить тебя для твоей же безопасности и лучшего восстановления, – продолжает доктор-фрик.
Вслушиваюсь в плавную речь и пытаюсь вспомнить голос другого мужчины, вытащившего меня из-под земли. Нет – не он.
В следующий миг, снова открыв глаза, чуть не ору: доктор пружинисто скользит от капсулы на мускулистом сине-зеленом хвосте. Писк приборов зашкаливает, отражая бешеный стук моего бедного сердца.
Тебе конец, Рай.
Мозг ту-ту. Навсегда отъехал в отпуск.
Какая ирония! Спятивший нейрохирург.
А если это не бред? И голова в порядке? Вспоминаю исследования, проводимые на «Фрэнсисе Дрейке». Не совсем ясные находки. И те слова Джонатана перед смертью…
И тут же куча вопросов возникает в голове.
Где я нахожусь? Смогу ли вернуться домой? Останусь ли жива после этого? Для чего меня спасли?
– Мое имя Зейрашш Рам, я твой целитель, – шипяще представляется тип, внимательно наблюдая за мной.
Какая внешность, такое и имя.
– А ты неплохо держишься, – замечает нелюдь, отслеживая приборы, и вносит данные в тонкий гибкий планшет.
Ну да, конечно. Я же в капсуле, убежать не могу.
– Док… – Я запинаюсь. – Морайя. Мое имя Морайя, – подсказываю ему.
– Ты была сильно истощена, Морайя. При этом длительное время подвергалась усиленному излучению солнца. Руке потребуется больше времени на восстановление и терапия. С остальным мы справились. Несколько дней – и ты будешь как новая, – невозмутимо продолжает Зейрашш.
Как новая! Мне и старой было хорошо!
– Знаешь, Зейрашш, моя старая шкура меня устраивала. Не привыкла менять, – сдуру выпаливаю я, а стоило бы придержать язык.
На мои слова хвостатый док хищно усмехается, обнажив клыки, явно крупнее человеческих.
– А ты забавная, маленькая землянка.
– Где я? – пытаюсь выяснить хотя бы приблизительно.
Целитель все это время пристально изучает меня. Как и я его.
– Сейчас ты в звездолете. А в целом у вас на Земле наш мир видится как Кольца Змеи в Созвездии Кита, – скудно делится Зейрашш.
Это все? Ладно, узнаю остальное позже.
Выходит, мы с Джонатаном и Ирвином двигались в правильную сторону в своих изысканиях.
– Морайя, твой разум в порядке. Пройдет время, и ты ко всему адаптируешься, – озвучивает целитель, словно читая мысли. – У нас живет довольно много землян, попавших к нам при разных обстоятельствах. Но, чтобы ты понимала, никому из вас не позволено вернуться. Остальное потом. Ты еще слишком слаба. Пришло время вновь погрузить тебя в целебный сон и продолжить терапию.
Гадский целитель быстро нажимает серию клавиш на панели капсулы.
– Но!.. – пытаюсь возмутиться и снова погружаюсь в небытие.
Что за отвратительная забава отправлять в сон против моей воли?
Глава 8
«Фрэнсис Дрейк»
Четыре года назад
Не знаю, кто дал это имя кораблю, но оно ему удивительно шло.
И не знаю, зачем понадобился нейрохирург на судне такого типа. Да и какая теперь разница?
Зато я знаю: все изменения к лучшему, и уже неважно, что начались они не по моей инициативе.
У меня было время смириться со своей будущей новой жизнью. Правда, я до сих пор сомневаюсь, что его было достаточно. Ничего. Займусь принятием перемен прямо на корабле, выполняя свою новую работу.
Возможно, сейчас я испытываю чувство, близкое к предвкушению. Как когда-то давно, получив долгожданную операцию в гонке стажеров.
Но сначала мне было больно. Горы мороженого, дешевые сериальчики до утра, днями не заправленная постель. Я разрешила себе плакать и спать сколько влезет. Не помню, чтобы я когда-нибудь так отрывалась. Мало кто меня узнал бы тогда, окажись в моих апартаментах. Всегда холодная и собранная Морайя Горслей в мятой пижаме, с гнездом на голове и воспаленными красными глазами… После самой длинной и сложной операции я выглядела куда лучше. Но мне было абсолютно насрать. У меня давно не было отпуска.
Мозгоправа, что приписало мне Правление, я с удовольствием послала. Пусть больше и не испытывала неприязни к доктору Гранту, продолжать терапию по принуждению не находила никакого смысла.
Узнав, что на фрегате мне предоставят целую каюту, не стала стесняться и взяла побольше вещей. Я люблю комфорт и уют. На этом корабле мне предстоит провести минимум пять лет или больше, если захочу продлить контракт. Чем не повод окружить себя любимыми вещами? Тем более пришлось съехать из апартаментов. Часть коробок оставила у шефа – Орфена – на временное хранение, а вот книги, пособия и кристаллы с операциями отправила родителям, на Первую орбитальную.
Привет, новая жизнь.
* * *
В своей каюте я раскладываю на кровати стандартный для научно-исследовательского судна бело-голубой комбинезон медперсонала и задумчиво разглядываю его. За много лет кожей срослась с синей формой хирурга.
Ну ничего, привыкну и к этой тоже.
Приняв тонизирующий душ, неторопливо одеваюсь. Сегодня первый рабочий день на «Фрэнсисе Дрейке», а без формы я могу выходить только в досуговые дни.
Оказывается, новая одежда мне к лицу. Отлично сочетается с серо-зелеными глазами и светлыми волосами. Так как мерки прислала накануне, то комбинезон прилично садится на мой немаленький рост, выигрышно подчеркивая сухощавую фигуру.
Чистые волосы собираю в хвост на затылке, открывая скулы и высокий лоб, не люблю, когда что-то лезет в глаза и мешает работе.
Через полчаса меня ждет встреча с моим непосредственным начальником Ирвином Китингом, старшим помощником капитана.
Провожу оставшееся свободное время, развешивая вещи в небольшом шкафу, это успокаивает.
К назначенному часу поднимаюсь со своего третьего уровня на капитанский мостик.
Непроизвольно от удивления открываю рот и громко восклицаю:
– Мистер Верховски?!
– Морайя, называйте меня Джонатан, – просит он, расплываясь в широкой улыбке.
Ну что же. Сюрприз, объясняющий мое нахождение на этом судне. Передо мной стоит бывший пациент.
* * *
– Может, все же капитан Верховски? – не сдаюсь я, пытаясь сохранить дистанцию между нами.
– После того, как вы рылись в моем черепе? И вытащили с того света? А ведь вы и отблагодарить не дали себя! – не унимается Джонатан.
– Мне хорошо платили за работу, капитан, – чеканю я.
– Да, я знал, что это будет очень непросто, – громко вздыхает упорный Джонатан.
Тут мне нечего добавить. Я давно выстроила правила и следую им. Держи пациентов на расстоянии вытянутой руки – главное из них.
Всегда соблюдаю субординацию и держу оборону. Стоит дать слабину, и будешь вытирать слезы до утра и обниматься с бесчисленной родней спасенных людей. Уж чего терпеть не могу, так это когда ко мне лезут с руками. Спорим, я рекордсмен в навыках ускользания от тесных контактов?
Раздается писк, и в открывшихся дверях показывается мой непосредственный начальник.
– Морайя Горслей! Как добрались? – Он протягивает широкую ладонь для рукопожатия.
Крепко пожимаю теплую руку:
– Ирвин, спасибо, без каких-либо сложностей.
С начальством мне повезло. Оба умные, дружелюбные и вызывают у меня искреннюю симпатию. Я так устала от интриг и гонки внутри «Звездного». Поэтому хочу просто делать свое дело. Возможно, узнаю, как это – работать в нормальном коллективе.
Джонатан жестом приглашает нас к столу. Мы рассаживаемся: я с одной стороны, а мужчины напротив.
– Морайя, вы попали к нам при весьма необычных обстоятельствах. Вас сюда назначили по моей просьбе. Вы не искали это место и тем более не выясняли наши требования и условия. Предлагаю сейчас обсудить основное, а вы зададите вопросы. Детальную информацию вышлем на планшет. – Джонатан передает рабочий планшет для ознакомления. Передо мной лежит блокнот с электронной бумагой и ручка, люблю все записывать, эту привычку я переняла от деда.
– Меня же просто отправили куда подальше, чтобы не возмущалась и глаза не мозолила, – горько усмехаюсь я. Джонатан и Ирвин согласно кивают. – Была бы возможность – просто выгнали бы на улицу.
– Как вы знаете, «Фрэнсис Дрейк» – научно-исследовательское судно первого класса. Для многих мы горстка ученых, которые слоняются по космосу и проводят скучные исследования. Как неплохо финансируемая научно-исследовательская компания на одной из баз Коалиции, но в космосе. Прихоть Правления для поддержания статуса и выпячивания достатка, – начинает Джонатан.
– Это небольшой кусочек правды. – Ирвин смотрит мне в глаза. – В Правлении значительный раскол. Генерал Занкок Ца и мистер Зольцберг соревнуются в достижении своих целей. Но мы не лезем туда. У нас корабль ученых, искренне любящих свое дело. Правда, Джонатану приходится периодически отстаивать наше нежелание вовлекаться во всю эту грязь. Тем не менее мы обязаны согласовывать наши планы и предоставлять совету Правления все идеи, расчеты и находки. И в частности, этим двоим. Без них никуда «Фрэнсис Дрейк» не полетит. Порой приходится согласовывать и такие мелочи, как анализы, – кривится он. – Все зависит от обострения паранойи.
– Наша работа засекречена, как вы смогли убедиться по документам. Стоит заговорить о ней на стороне, и человек просто исчезнет без следа, – твердо поясняет Джонатан.
– Над чем вы работаете сейчас? – хочу выяснить я. Мне становится не по себе, без интриг Правления и здесь не обошлось.
– К нам попали очень интересные детали, похожие на запчасти пересадочного шаттла или модуля. Только вот ни в одном каталоге стыковочного оборудования не нашлось такой конструкции, – говорит Ирвин.
– Не могли эти детали изготовить на одной из мелких баз? Или полудиких планет? Там богато с местными умельцами. – Я задумчиво вожу ручкой в блокноте.
– Морайя, дело в том, что они в принципе не подходят под наши корабли. Ни по форме, ни по механизму стыковки. Да и анализатор показывает необычную обработку металла. Это еще можно списать на аутентичность. Но в совокупности вызывает очень много вопросов, – уточняет Джонатан.
Я замираю, прекрасно понимая, что человек с улицы не может сюда попасть.
– Так как же Правление утвердило меня на это место?
– У меня нашлись методы убеждения, – с незнакомой мне жесткой ухмылкой произносит капитан.
* * *
Пора расходиться по рабочим местам. Мне есть о чем подумать.
Уже завтра мы отправляемся к созвездию Кита, до звезды Денеб Кайтос и дальше. Неизведанная и странная часть космоса. Я почти ничего о ней не знаю, кроме того, что оттуда никто не вернулся. Кажется.
Ирвин поднимается, и я вслед за ним.
Уходя, оборачиваюсь на Джонатана.
– Капитан Верховски, почему вы взяли меня? Я не военная, не исследователь, вам бы лучше подошел врач общей практики. – Эти вопросы мучают меня с момента назначения на фрегат.
– Морайя, кто откажется получить отличного специалиста на свой корабль? – Джонатан широко улыбается. – Вы очень талантливый доктор, и потом, – улыбка гаснет на его лице, и взгляд становится серьезным, – мне кажется, вам это было очень нужно.
– Спасибо, – сдавленно шепчу внезапно севшим голосом. И в смятении удаляюсь с капитанского мостика вслед за Ирвином. Почему-то меня не покидает мысль, что меня взяли на корабль не только из-за хирургических талантов…
Глава 9
Будь сильной
Следующее пробуждение дается легче. Понятия не имею, сколько часов прошло, но я в относительной норме. И готова добыть у хвостатого нелюдя хоть какие-то сведения. Аж ладони зудят от нетерпения. И я умею быть настойчивой.
С удивлением отмечаю, что нахожусь в не сухой медицинской капсуле, наверное, поэтому мне снилось море перед прошлым пробуждением. Тело погружено в странный прозрачный раствор, на ощупь немного похожий на желе. Растираю его между пальцами, принюхиваюсь. Немного отдает мятой и неизвестными медикаментами.
Поднимаю правую руку, тщательно исследую места переломов, сжимаю несколько раз пальцы и верчу запястьем. Остается небольшое онемение и слабость при сжатии, но в остальном рука мобильна. С огромным облегчением смеюсь. Я и не надеялась на такой исход. С души как камень упал.
В капсуле лежу голышом, в этом ничего удивительного, но все равно чрезвычайно некомфортно. Пока лежала в отключке, мое тощее тело раздели и поместили сюда. Но желания возмущаться нет, уж очень веские причины были основательно заняться моей тушкой. С грустью оглядываю выпирающие кости. Я всегда с трудом набирала вес, теперь же без помощи питательных коктейлей вовсе не обойтись. Трогаю лицо и волосы. Как такое возможно? Они были высушены и сожжены Преисподней. Но сейчас касаюсь гладкой обновленной кожи и мягких волос.
У людей тоже имеются регенерационные капсулы, но на работе я пользовалась чем-то сильно урезанным по функционалу в сравнении с местными возможностями. Не отказалась бы заполучить оборудование, аналогичное здешнему.
Пока меня снова не вырубили, пытаюсь изучить все вокруг.
Медицинский отсек огромен. Я вижу прозрачные и затемненные перегородки, разделяющие его на сектора. В проходах между перегородками проглядывают капсулы, среди них есть работающие, с пациентами внутри. Некоторые капсулы значительно крупнее моей. Если судить по доктору, размер у этих созданий немаленький. Они куда больше людей.
Большая часть отсека утопает в темноте. Надо мной и некоторыми другими капсулами распространяется очень деликатное освещение. Все хорошо видно и не ослепляет глаза. Отмечаю слева следящие мониторы. Не все на них мне понятно. Пытаюсь считать показатели и обозначения.
– Скоро можно будет выпустить тебя, Морайя.
Я так увлеклась разглядыванием, что не заметила местного целителя. Поэтому сильно вздрагиваю и слышу, как зачастил монитор. Уф, как раздражает! Стиснув зубы, с трудом подавляю в себе желание стукнуть дока по его красивой зеленой голове. Нечего подкрадываться к пациентам.
– Прошу прощения, я напугал тебя. Готов пока ответить на некоторые вопросы. Но не на все, – сразу обозначает границы Зейрашш, – на часть ответит только Шанриасс. Шан Хан – командор этого звездолета. И тот, кто вытащил тебя с Красной планеты, – добавляет он спустя несколько секунд.
Киваю, соглашаясь. Любая информация во благо.
Решаю не тянуть. Начинаю с главного вопроса, преследующего с первой минуты, как я очнулась здесь:
– Кто вы, Зейрашш?
* * *
Уже несколько дней я нахожусь в лечебной части медицинского блока. Здесь гораздо спокойнее. И что немаловажно – больше не лежу раздетая на всеобщем обозрении. Одно это ввергало меня в дополнительный стресс.
Мне выдали мягкую тунику и прямые штаны оливкового цвета. Без застежек и замков. Простого, но удобного кроя, из ткани, напоминающей натуральный хлопок. Не знаю, как у них, а у нас одежда из натурального хлопка ценится.
Интенсивная терапия и постоянный присмотр мне больше не требуются.
Так думает Зейрашш, а я делаю все, чтобы он продолжал и дальше так думать.
Моя хваленая выдержка закончилась. В капсуле, на фоне седативных средств, я довольно спокойно восприняла шокирующую информацию. Теперь же меня регулярно навещает паника. До сих пор везло, и осмотры проходили в моем спокойном состоянии, но, если не справлюсь, кто знает, как поступят с неуравновешенной особью.
Несмотря на бережное и внимательное отношение, здесь я не доверяю никому, включая своего доктора. Глупо доверять только потому, что тебя спасли и вылечили.
Командора так и не видела. Виной тому его вечная занятость, а может быть, отсутствие желания вообще тратить на меня время.
Да ладно, какая тебе разница, Рай. Просто, думается, было бы вежливо поблагодарить командора за вызволение со Сто семнадцатой. Понятия не имею о целях его нахождения там, но, главное, он не бросил меня. А ведь запросто мог.
Меня снова накрывает душная лавина ужаса. Так, что немеют руки и сложно дышать. Небезосновательно полагаю, если Зейрашш поймет мое состояние, то мне снова грозят успокоительные либо вещества посерьезнее. Незнаком мне арсенал местных эскулапов.
Дыши, Рай, дыши! Ты умная и найдешь способ выбраться отсюда…
Ага, в открытый космос.
Понятно, что пока надо затаиться. Соглашаться на их правила и параллельно собирать информацию. А потом, возможно, и подходящий момент подвернется.
Рассеянно перебираю выкладки на громоздком больничном планшете.
На мой вопрос, кто они, Зейрашш выразительно фыркнул. Он думал, я про что буду спрашивать? В итоге извлек меня из капсулы и отправил в душ с водой. В космосе… Выдал одежду и перевел сюда, сунув планшет в руки.
К моему удивлению, все сведения оказались на коалиционном всеобщем языке. Это, безусловно, крохи, но и их оказалось в достатке для понимания, как я встряла.
Наагшайрасы – высокоразвитая династическая цивилизация. Столица-планета – Патала, родина шайрасов. Вроде Земли для людей, но почти в два раза больше. Много воды и растительности, богатый животный мир.
С огромным интересом изучаю строение шайрасов. Человеческий торс в районе тазовых костей переходит в хвост. Мускулистый и подвижный, покрытый матовыми чешуйками, способный быстро и бесшумно перемещать хозяина по поверхности или в воде. Половые органы спрятаны за паховыми пластинами. Внутренние органы без сюрпризов, расположение и строение как у людей. Разве что присутствуют ядовитые железы.
Сильны, обладают прекрасным здоровьем, хитры и ядовиты. Высокотехнологичная медицина очень специфична и направлена в основном на излечение от травм и нейтрализацию ядов.
Поединки с холодным оружием, опасные виды спорта и далее по списку. Маньяки бесстрашные. Вот кто они.
Срок жизни на треть больше нашего, в среднем лет на пятьдесят-семьдесят. Разочарованно хмыкаю, оказывается, это издержки быстрого метаболизма. Вроде бы болезней нет, но к двумстам годам организм старится и умирает.
И самое поразительное: шайрасы способны к трансформации хвоста в ноги.
На этом моменте тру глаза! Нет. Мне не кажется. Я это читаю.
«Болезненный процесс, длящийся в среднем двадцать четыре часа. Требует восстановления».
Сложно и больно, я поняла. Но зато какие возможности предоставляются!
Нестандартной внешностью никого не удивишь. Человечество имеет довольно разнообразный облик. Глаза можно спрятать за очками или сослаться на контактные линзы.
Стало понятно, как они посещают Земную Коалицию, оставаясь незамеченными.
Интересная картина вырисовывается: о нас знают много, а я только недавно, работая на исследовательском фрегате, стала подозревать о возможном существовании другой расы и цивилизации. Кроме меня, Джонатана, Ирвина и парочки техников, кто еще в курсе был на корабле?
Все ясно. Домой добровольно меня никто не отпустит. Слишком велик риск. Не зря целитель сразу предупредил об этом.
Интересно, почему они держатся в тени и не идут на контакт?
Очевидно, что у меня есть только один путь. Побег.
