Татьяна Михайловна Василевская
Легенда о героях. Великий поход
Дети вождя выросли и разлетелись в разные уголки страны, для защиты ее земель от ненавистных тварей. Юнис и Медин редко виделись. И, хотя Юнис и была воительницей, и не стремилась обзавестись семьей, жить в собственном доме и заниматься хозяйством, но сердце у нее все равно было женское. Она сильно страдала и переживала от разлуки с отцом и братом. Скучала и душой, и мыслями рвалась к ним.
Вождь, понимал, что война со страшными чудовищами, длится уже столетия и навряд-ли скоро закончится, так как тварей не убывает, сколько бы их не истребили. Их, казалось, только прибавляется. И что бы хоть изредка видеть детей, раз в год, полтора, отправлял в отряды Юнис и Медина, приказания явиться в Маасдару. Дети понимали, что это уловка любящего и истосковавшегося родителя. Но они и сами были, на несколько дней вернутся под отчий кров, повидаться друг с другом.
Гонец прискакал в лагерь Медина после полудня и привез донесение от вождя. Медин прочитал послание и улыбнулся. Вождь официально приказывал сыну приехать во дворец в следующем месяце. Медин не был дома почти полтора года. Юнис, наверное, столько же и отец не выдержал. Ну, вот и хорошо. Через три недели он увидит отца и сестру. Сердце радостно забилось в груди.
–Эй, Чиро!– Крикнул Медин лучшему другу и своему ближайшему помощнику.– Приказ вождя. Через две недели едем в столицу.
Лицо Чиро расплылось в довольной улыбке. В столицу! Хорошо на время, хоть на несколько дней, отправиться в родной город. Побывать дома, увидеть мать и бабушку. И, возможно, ту о ком Чиро в тайне мечтал и вздыхал. Новость была отличная!
Отряд проезжал через рощу цветущих крупными сильно пахнущими цветами деревьев. Турлонги, не любившие сильные, насыщенные запахи, недовольно дергали длинными носами и фыркали. Чиро сорвал один цветок и то и дело подносил его к лицу, вдыхая аромат, исходящий от нежных ярких лепестков. Вид у него был задумчивый, на губах играла мечтательная улыбка.
–Посмотрите, наш Чиро о чем-то размечтался. Едет, цветочки нюхает. Никак думает о какой-нибудь красавице. Давай, Чиро, открой имя той, что покорила твое сердце.– Поддразнивали товарищи. Медин посмотрел на приятеля и тоже улыбнулся.
–Неужели ты и впрямь скрываешь от товарища, что есть та, которая живет в мечтах отважного Чиро?– посмеиваясь, сказал сын вождя. Чиро, как показалось Медину, слегка смутился и даже покраснел.
Через некоторое время Чиро, видимо решившись, наконец, спросил:
–Медин, скажи, если я открою свои чувства и предложу кольцо твоей сестре, это не будет слишком большой дерзостью с моей стороны?
Медин взглянул на него почти с жалостью.
– Дерзостью, нет, не будет. Это будет очень большой глупостью, друг мой. Моя сестра не из тех девушек, которые ждут, не дождутся, когда красивый отважный воин предложит им кольцо. Лучше выбрось это из головы. Я слишком дорожу нашей дружбой, что бы позволить Юнис преподать тебе урок, который она преподает, каждому кто пытается к ней посвататься. Все претенденты так и остаются при своем кольце, а самые настойчивые еще и лежа на дороге, вдоволь наглотавшись пыли.
Чиро выбросил цветок и упрямо посмотрел на брата своей возлюбленной. Медин понял, что он не отступится и все равно рискнет. Ну, что ж, Медин сделал все, что мог, предупредил товарища, а дальше у него своя голова на плечах есть. Вот пусть и думает.
«…Впереди показались крыши домов. Большая деревня. Воины пустили турлонгов легкой трусцой, всем хотелось передохнуть, да и перекусить заодно. До деревни оставалось совсем чуть-чуть. До всадников донесся крик дозорного с башни и звон железной пластины, используемой для подачи сигнала тревоги, что бы звук можно было услышать на большом расстоянии. Раздались крики. Крики боли и ужаса, слишком хорошо знакомые воинам. Уже не жалея животных всадники пришпорили их что есть силы и помчались вперед…»
Твари уже успели убить несколько обитателей деревни, не успевших укрыться в домах, и теперь носились по улицам в поисках новой добычи. Спрыгивая на землю воины, выхватывали мечи, и бежали навстречу кровожадным убийцам.
Одна из тварей задела длинными когтями руку Чиро. Из глубоких порезов обильно полилась кровь. Перевязывать рану было некогда. Чиро заметил, что сбоку к нему подбирается еще одна, уже готовясь совершить свой прыжок. Рука, державшая меч болела от полученной раны, и кровь шла сильно, и не переставая. Чиро решил, что проще попытаться убить тварь, выстрелив из лука. Страшное существо оттолкнулось от земли. Воин молниеносно вскинул лук и пустил стрелу, метясь в незащищенный во время прыжка живот чудовища. Тяжелая мертвая туша, пролетев, по инерции еще немного, рухнула возле ног молодого воина.
–Отличный выстрел!– Крикнул Медин, почти одновременно с Чиро, прикончивший, одну из тварей. Он засмеялся и подмигнул другу.– Может сестренка на этот раз будет более снисходительной. Обещаю замолвить за тебя словечко. Расскажу, какой ты меткий стрелок. Правда, рискую и сам наглотаться дорожной пыли. Юнис девушка серьезная.
Бой был закончен. Десятка полтора мерзких созданий лежало в разных концах улицы неподвижными темными тушами. Медин перевязал другу руку, не переставая подшучивать над ним.
–Повязку не снимай. Приедешь в Маасдару, сразу будет видно, вот настоящий герой. Юнис не посмеет поднять руку на раненого. Это непочтение и неуважение. Дочь вождя, как никто должна чтить законы.
-Смотрите!– Указывая рукой в сторону леса позади деревни, крикнул один из воинов.
Улыбающиеся воины, радующиеся благополучному исходу битвы, повернули головы. Улыбки исчезли. Все застыли на месте. К отряду передвигаясь гигантскими скачками, бежали твари. Стая, была необычайно многочисленная. Их было не меньше сотни. Двадцать два воина переглянулись. В их взгляде было сожаление, грусть, понимание. Шедшие бок обок изо дня в день, товарищи, прикрывавшие друг друга, делившие все невзгоды и редкие радости, они прощались друг с другом. Каждый из них воевал не день и не два, чтобы не понимать, что эта битва будет последней для них всех. С таким количеством кровожадных убийц им не справиться. Каждый понимал и каждый собирался забрать с собой как можно больше ненавистных существ.
–Не поедем, мы видно, в Маасдару, Медин.– Чиро кивнул товарищу. Медин грустно улыбнулся.
–Да, брат. Видно не судьба. Прощай, Чиро, мой верный друг..
–Прощай, Медин. Покажем этим гадинам, как приходить на наши земли!
–Покажем!
Медленно оседала, в пронизанном ярким голубым светом воздухе, пыль, поднятая ногами людей и лапами нападающих на них существ. Все закончилось, наступила полная тишина. Все вокруг как будто замерло. Женщины и дети выходили на улицу и с воем садились на дорогу, глядя на молодые, мертвые лица павших, в этой битве. Все вокруг было залито кровью. Растерзанные тела людей, турлонгов и убитых тварей, перемешались в одно страшное месиво. Каждый из воинов стоял до последнего. Израненные, умирающие, еле держащиеся на ногах, они продолжали сражаться, стараясь продержаться как можно дольше, убить или ранить еще хоть одну тварь. Когда, последний, из сражавшихся упал, глядя в небо уже неживыми, застывшими глазами, из сотни напавших на деревню существ в живых оставалось не больше двадцати. Немного поискав и убедившись, что ничего живого, до чего можно добраться не осталось,оставшиеся твари помчались обратно, в сторону гор.
«…Пламя погребального костра разгоралось все ярче. На поляне Прощания собрались все жители Маасдармы. Пришли обитатели соседних деревень. Почтить героев. Проводить их тела в последний путь. Души их уже находились возле Зериса. Женщины надели траур. Воины погибали постоянно, но что бы целый отряд, такое случилось только во времена Черных колдунов.
Стоя прямо, с непроницаемым лицом, вождь смотрел сквозь пламя костра невидящим взглядом. Рядом с отцом стояла Юнис. Она не плакала, не кричала. Она была воительницей и ее боль жила внутри нее. Вместо веселой встречи и праздника, который собирались устроить по случаю приезда сына и дочери вождя, белый дворец погрузился в печаль, его просторные красивые залы наполнились болью и горем…»
Юнис в последний раз взглянула на любимое лицо, каждую черточку которого она знала и помнила. Рядом с братом лежал Чиро. Друг и товарищ по детским играм и проказам. Юнис дотронулась до шнурка висящего на шее. На нем были два кольца. Медина и Чиро. Знак того, что они уже никому не подарят их. И того, что она будет хранить о них память до последнего вздоха. В какой-то мере мечта Чиро исполнилась. Его кольцо было у той, которую он любил, которой хотел подарить его.
«…Когда очертания лиц скрылись в языках пламени, Юнис шагнула к костру и достала из-за пояса нож. Вытянув руку к огню, она разрезала острым лезвием ладонь и обильно полила пламя костра кровью. Пока пламя с шипением принимало ее жертву, Юнис прошептала слова клятвы. Клятва, данная над телом погибшего и скрепленная кровью, считалась священной и нерушимой. Такая клятва должна быть исполнена даже ценой собственной жизни. И никто не смел, пытаться отговорить от ее исполнения. Потому, что даже тот, кто сам принес ее, уже не мог передумать и отказаться от своих слов. Это был закон, и никто не смел, нарушить его…»
Вождь подавил тяжкий вздох и рыдания, рвавшиеся из груди. Он потерял любимого сына, а теперь, скорее всего и дочь. Потому, что, наверняка клятва Юнис была страшной и трудновыполнимой, если вообще выполнимой.
«…Ранним утром, ровно через две недели после того как Юнис окропила погребальный костер своей кровью и принесла клятву, возле дворца снова собрались жители Маасдары, на этот раз проводить дочь вождя и небольшой отряд храбрецов в далекий, трудный и опасный поход. Желающих отправиться с Юнис хватало, но дочь вождя решила не брать с собой много воинов. Зачем губить лишние жизни, когда неизвестно, что их ждет. Отряд Юнис отправлялся в Сумрачную страну. Юнис поклялась покончить со страшными тварями и с тем, кто их посылает или погибнуть самой. Возможно, они все погибнут, едва перейдя границу, отделяющую Сумрачную страну от их земель. Терлиане имели очень слабое представление о том, что творится по ту сторону гор. Юнис тщательно изучила старинную рукопись, касающуюся единственного похода за Скалистые горы. Также она прочитала, все, что смог для нее найти Хранитель истории и законов о Черных колдунах…»
Она нисколько не жалела о принесенной клятве. После гибели брата она не смогла бы жить спокойно, зная, что какая-то злая сила находится по ту сторону гор и терзает ее страну, отнимая самое дорогое и любимое, а она не предпринимает никаких попыток прекратить это. Но она прекрасно осознавала, что исполнить задуманное будет крайне трудно, если вообще возможно. Примером и надеждой на удачу, был для нее Великий герой Зоран, несколько столетий назад совершивший свой подвиг и спасший страну. Он отправился в Сумрачную страну в одиночку и победил колдуна или колдунов. И хотя сам он и не вернулся, но он спас свой народ. И теперь о Великом герое прошлого, слагают песни и былины, и каждый мальчишка в стране мечтает, когда вырастет стать похожим на Зорана.
Провожающих было много, каждый счел своим долгом проводить отважных героев. Собравшиеся, стояли плотной стеной. Воины в последний раз проверяли, все ли уложено в дорожные сумки, хорошо ли они закреплены на спинах турлонгов. Прощались с родными.
Толпа провожающих расступилась, пропуская кого-то вперед. Люди кланялись, пожелавшему пробиться поближе к небольшому отряду. Наконец, осторожно продвигаясь, сквозь собравшихся, и кланяясь в ответ, навстречу отряду Юнис вышел молодой, высокий мужчина. Длинное темно-синее одеяние, несколько отрешенный взгляд и тяжелый, очень простой меч, без каких либо украшений, говорили о том, что это служитель Зериса. Члены отряда низко поклонились служителю.
«…С незапамятных времен, Служители Зериса ходили по стране из деревни в деревню. Они считали своим предназначением оказывать помощь всем нуждающимся в ней. Придя в деревню Служитель узнавал, чем он может помочь ее жителям. Если шло строительство дома, служитель помогал таскать тяжелые камни и бревна. Возводить стены. Если нужно было расчистить поле от пней, отправлялся с пахарями и помогал корчевать тяжелые пни. Если реку завалило упавшее дерево, помогал оттащить его или разрубить. В любом месте служители брались помогать в самой тяжелой и самой нужной на этот момент работе. Приход служителя всегда был большой радостью. А принять его в своем доме, на то время пока он оставался в деревне, считалось честью и удачей. Потому, что люди были убеждены, что служители приносят счастье. Если в деревне, в которую забрел служитель был новорожденный или играли свадьбу, его просили благословить новую жизнь или новую семью от имени Светлого Зериса.
Служители нигде по-долгу не задерживались. Как только работа, за которую они взялись, заканчивалась, они шли дальше. На поиски тех, кому нужна помощь. Тот, кто решал стать служителем Зериса, а это были только мужчины, снимал свое кольцо и, надев его на шнурок, вешал на шею. В знак того, что ради своего служения он навсегда отказывается от обычной жизни, от возможности иметь семью, дом и теперь все его существование будет посвящено только служению и помощи другим. У служителей не было своих домов, так как они все время проводили в скитаниях. Они всегда передвигались пешком. Исключением могло быть только предложение кого-то из встреченных, на дороге, подвезти служителя до ближайшей деревни. Служители всегда были спокойны, не вступали в споры. Те, кому хотелось поделиться с кем-нибудь своими секретами, излить душу, часто обращались с этим к служителям, зная, что все сказанное останется в тайне.
Когда начались нападения чудовищ, многие служители присоединились к воинским отрядам, считая, что теперь их помощь больше всего нужна здесь. Служители осваивали воинское искусство с упорством и самозабвением, как и все остальные дела, за которые они брались. И, в скором времени, мало кто, даже из бывалых воинов, мог сравниться с ними в мастерстве и ловкости. Они сражались отчаянно и бесстрашно. Владели мечом и стреляли из луков на зависть молодым членам отрядов, только-только начинавшим свой воинский путь. Если молодые просили научить их сражаться также хорошо, служитель терпеливо и подолгу объяснял и отрабатывал различные приемы, с пожелавшим улучшить свое мастерство воином. И хотя сами служители не считали себя ни учителями, ни наставниками, но именно они преподавали первые уроки мастерства многим воинам, ставшим впоследствии прославленными и известными каждому жителю страны. И каждый из них с благодарностью вспоминал потом своего учителя, посвятившего себя служению другим…»
Служитель поклонился Юнис и ее людям.
–Да пребудет свет Великого Зериса с тобой, дочь вождя, и с вами, отважные воины. Мое имя Эннайя. Я хочу выразить свое восхищение вашей смелостью и крепостью духа.
–Благословите служитель Эннайя.– Вновь поклонилась Юнис.– Что бы путь наш был легок и удачен.
Эннайя поднял вверх руку с открытой ладонью.
–Великий Зерис освети своим светом и согрей теплом путь отважных воинов отправляющихся во имя добра и справедливости в свой опасный поход. Подари им удачу и дай им свою силу пройти предназначенный им путь и исполнить задуманное.
Все члены отряда преклонили колени, и Эннайя по очереди положил ладонь на голову каждому из них, как бы одаряя их силой и удачей.
–Если дочь вождя позволит, то я, скромный служитель Зериса, с радостью присоединился бы к вашему отряду и отправился в поход во имя добра и света и торжества справедливости.– Эннайя склонил голову перед Юнис.
Юнис оценила слова сказанные служителем. Он предоставил ей выбор. Он мог просто сказать, что отправляется с ними и ей бы ничего не оставалось, как взять его с собой. Служителю нельзя отказывать. Но Эннайя проявил такт и скромность. Юнис он нравился. Да плюс ко всему служители отличные воины, почему бы и нет? Может быть его обращения к Зерису помогут им. А им не помешает любая помощь.
–Это большая честь для всех нас служитель Эннайя. Добро пожаловать в отряд.– Улыбнулась Юнис. Служитель улыбнулся в ответ. «Интересно, почему служителями всегда становятся самые красивые мужчины?»– некстати подумалось Юнис, и она едва не рассмеялась собственным мыслям. Вот бы сейчас все удивились, знай, какая чепуха лезет ей в голову перед отправлением в самый важный и самый опасный поход в ее жизни.
Девять отважных. Путь в неизвестность.
Последние объятия. Последние слова прощаний. Женщины, которым повезло, что они могут не скрывать своих чувств, плачут. Мужчины вынуждены вести себя сдержанно, не показывая, что сердце разрывается от тоски и страдания, от того, что самые близкие и любимые отправляются в неизвестность, почти наверняка навстречу гибели. Вождь, благословляет дочь, прижимает к груди свою маленькую красавицу Юнис, и еле сдерживает желание не разжимать объятий, никуда не отпускать отчаянную девчонку.
Вот провожающие остались далеко позади, а Сумрачная страна, хотя еще и очень далека от путников, но с каждым шагом становится ближе.
«…Маленький отряд двигался по дороге, ведущей от Маасдармы, к границе страны, в сторону Скалистых гор. Турлонги резво переставляли ноги. В виде исключения верхом ехал даже служитель Эннайя. Хотя он и привык, за время своих странствий, без устали ходить на большие расстояния, но за всадниками, пешему, каким бы хорошим ходоком он не был, не угнаться. А когда отряд достигнет границы, спешиться придется всем. Через горы, на турлонгах, не перебраться. Так, что пока была самая легкая и приятная часть пути. Верхом, под теплыми яркими лучами Зериса, по красивейшим землям. А впереди холод и мрак. Неизвестности и смертельная опасность на каждом шагу…»
Члены отряда продвигались вперед. Нежные лучи Зериса и легкий ветерок, казалось, хотели, напоследок, одарить их своей лаской и заботой. Дать им вобрать в себя «про запас» тепло и прелесть родной земли, ее свет и красоту. Что бы воспоминания согревали их сердца в чужой бесприютной стране, где вместо радости торжества жизни, лишь холод и мрак, и злобные существа несущие смерть.
В глазах каждого члена отряда, читалась решимость и упорство. Ни капли сомнения или желания повернуть назад или хотя бы остановиться и подумать. Только вперед. Каждый знал, на что идет и Макдармса, именуемого у нас Странником, пришедшим со звезд.был готов.
Их было восемь. Восемь отважных, ненавидящих силы зла, мучающие и терзающие родную страну и ее народ. Восемь готовых погибнуть, но не отступить, сделать все, что бы положить конец этим нескончаемым несчастьям и страданиям, обрушивающимся наголову их соплеменникам и им самим каждый день и час.
Гачи.
-Гачи.– Прошептала Эринэ. Молодой воин повернул лицо к широко открытым, смотрящим на него с любовью и нежностью, девичьим глазам.– Как бы я хотела никогда не расставаться с тобой. Ведь когда мы поженимся, ты все равно будешь отправляться в походы. Ах, Гачи!
Девушка грустно вздохнула и положила голову на плечо любимому. Гачи, чувствовал, как комок встает в горле. Он должен ей сказать. Нельзя больше откладывать разговор, итак прошло уже два дня.
-Эринэ!– Голос его зучал немного хрипло, слова давались с трудом. Эринэ с тревогой посмотрела на жениха.
-Да, Гачи?
-Я должен тебе кое, что сказать.– Гачи опустил взгляд, не в силах посмотреть ей в глаза, когда будет произносить то, что собирается сказать. Но она уже сама догадалась. Любящее сердце подсказало ей. Глаза Эринэ наполнились слезами, и она приложила руку к губам, сдерживая рыдания.
-О, нет, Гачи!– Она все же не удержалась и несколько раз всхлипнула. Гачи притянул ее к себе и крепко обнял.
-Я люблю тебя. Не плачь моя хорошая. Прошу! Я воин, Эринэ. Я должен. Ради тебя, ради наших детей, если судьбе будет угодно их нам послать. Ради всех. Эринэ, посмотри, сколько вокруг боли и горя. Люди живут в постоянном страхе, зная, что в любой момент могут погибнуть или потерять родных и друзей. Так не должно быть, Эринэ. Мы идем, что бы попытаться положить этому конец.
Гачи заглянул в прекрасные грустные глаза и слегка улыбнулся. На сердце у него было тяжело. Тяжело от того, что причиняет боль той, которую любит больше всего на свете. Той, с которой вынужден расстаться, возможно, что навсегда.
-Гачи, я люблю тебя и горжусь тобой. Просто мне невыносима мысль о том, что может случиться.
Гачи поцеловал теплые нежные губы.
-То о чем ты говоришь, может случиться и здесь, ты прекрасно знаешь это, Эринэ.
-Знаю.– Тихо сказала девушка.– Просто, здесь больше надежды, что все обойдется. А там вы будете совсем одни. Никто не сможет помочь.
Они сидели в тени раскидистого дерева. Гачи нежно обнимал хрупкие плечи девушки. Эринэ грустно смотрела на него. Какой он красивый и сильный. Добрый, нежный, самый замечательный. Как ей найти силы расстаться, отпустить его?
-Когда вы отправляетесь?
-Через восемь дней, Эринэ.
-Гачи, я не хочу никакой свадьбы. Давай завтра пойдем к Хранителю истории и законов, и пусть он объявит нас мужем и женой.– Эринэ умоляюще посмотрела на возлюбленного.– Я хочу хотя бы оставшиеся восемь дней быть твоей женой.
-Хорошо.– Прошептал Гачи, осыпая поцелуями лицо и волосы любимой.
Урош и Отино.
Отино.
-Привет тебе воин.– Поздоровался Отино с воином огромного роста и необъятной ширины, идущего ему на встречу. В руках здоровяк нес большущее седло. «Нелегко же приходится его турлонгу»– усмехнулся про себя Отино.– Мое имя Отино. Не подскажешь, как найти прославленного Илитая?
-Добро пожаловать, Отино. Я, Урош.– Легко перекинув седло с одной руки на другую, представился богатырь, добродушно улыбаясь новому знакомому.– Прославленный Илитай, отбыл в Маасдарму. Вождь поручил ему возглавить войско охраняющее столицу и ее окрестности. А нашим отрядом теперь командует воительница Юнис, дочь вождя.
Отино с интересом посмотрел на собеседника. Про дочь вождя он был наслышан. Не смотря на молодость, она уже успела прославиться своим воинским искусством и множеством побед в самых страшных схватках. А еще Отино слышал, что она красавица, каких мало.
-Пойдем, Отино. Я провожу тебя.– Предложил Урош.
Отино спрыгнул на землю и оказался чуть не в два раза ниже своего собеседника. Но добродушный Урош, как будто, и не заметил этой разницы. К облегчению Отино он и не подумал отпустить какой-нибудь привычной шуточки, которыми обычно встречали Отино, не знакомые с ним воины. «Птичка-невеличка», «Как же ты с мечом-то управляешься?» и еще что-нибудь подобное. Обычно задиристый Отино сразу затевал с обидчиками ссору, но Урош ему нравился, и ссориться с ним Отино не хотелось.
-Пойдем, отведем твоего турлонга, а я, наконец, отделаюсь от этой штуки.– Улыбнулся Урош, помахав седлом, как будто оно было легким как пушинка.– А потом пойдем, найдем Юнис.
Воительница сидела возле костра и отчитывала молодого воина, который вероятно, что-то натворил или ослушался приказа.
«Хороша!»– Сверкнув дерзкими глазами на темноволосую красавицу, восхищенно подумал Отино. Засмотревшись на воительницу, он не заметил идущего навстречу воина и врезался в него.
-Эй, ты, чего не смотришь куда идешь?– Крикнул Отино. Воин, на которого он налетел, недоуменно посмотрел на коротышку, который сам же и налетел на него, а теперь еще и возмущался. Нужно сказать, что если воительница была красавицей, то воин, стоящий напротив Отино был самым настоящим красавцем. Уж на, что Отино было наплевать на мужскую внешность, но не заметить, что парень необычайно красив было просто невозможно.
-Чего хлопаешь глазами красавчик!– Наскочил на него Отино. Послышались смешки свидетелей ссоры. Отино был явно не прав, но он постоянно задирался и спорил, признавать себя не правым было не в его привычке.
Красивому воину, видно надоел маленький наглец и он, толкнув забияку ладонью в грудь, сердито посмотрел на него, сдвинув красиво очерченные темные брови.
-Ты чего задираешься коротышка?
Отино выпятил грудь вперед и тоже толкнул своего обидчика в грудь. Причем сил у него явно хватало. Красавчик пошатнулся и даже сделал шаг назад.
-Ты меня не толкай! А то сейчас я твоей красивой физиономией каждую травинку на поляне пересчитаю!– Подскакивая к воину, крикнул Отино. Тот, к разочарованию забияки, плюнул в траву, и пошел дальше, благоразумно решив, что с крикливым и задиристым коротышкой связываться не стоит, а то и до драки дойдет. А Юнис за это по головке не погладит.
Отино направился к девушке, закончившей отчитывать подчиненного. Расплывшись в улыбке, он обратился к красавице с приветственной речью:
-Славная воительница Юнис, позволь представиться тебе. Мое имя Отино. Я семь лет служил в отряде прославленного Рогрея, охраняя среднюю часть страны и побережье. Конечно, там нападения не так часты, как здесь, но поверь, что кое чему и там можно научиться. Можешь испытать меня и убедиться, что я хороший воин, и пригожусь тебе в возглавляемом тобой отряде.
Юнис сдвинула брови, так же как перед этим красавчик. Темные глаза дочери вождя внимательно смотрели, на стоявшего перед ней, Отино.
-И для чего же ты можешь пригодиться мне и моему отряду Отино?– строго спросила она.– Может быть для того, что бы затевать ссоры и драки. Или задирать хороших воинов, каждый день рискующих своей жизнью.
Отино опустил голову и даже слегка покраснел, что случалось с ним крайне редко. Воительница права, ссора была глупой, и теперь остыв, он сам это признавал, как и то, что зачинщиком был он, а красавчик вообще ни при чем. Но с Отино всегда было так. Он начинал распаляться из-за ерунды и уже не мог остановиться. И потом часто жалел, но уже после ссоры, когда были сказаны обидные слова и иногда, даже кулаки шли в ход.
-Прости, воительница. Я такой. Вспыльчивый характер. Но я хороший воин.
-Вспыльчивый характер.– передразнила Юнис насмешливо.-Ты говоришь, что ты хороший воин. А тебе известно, что хороший воин это не только тот, кто хорошо бьется своим мечом и метко стреляет из лука. И даже не тот, кто бесстрашен и готов погибнуть на поле боя, не задумываясь. И не тот, кто силен и ловок. Хороший воин это, прежде всего, хороший товарищ. Тот, кто прикроет спину своего собрата по оружию. Тот, кто не подведет и не предаст и на кого можно положиться как на себя самого.
Отино, решил, что терять ему уже нечего. Если и есть у него шанс остаться в отряде Юнис, то только признав собственную неправоту. И он был готов. Тем более сам-то он осознавал ее, просто другим признаться в этом было крайне трудно и, чего уж скрывать, неприятно и даже стыдно.
-Воительница. Все это мне известно. И не было случая, что бы я подводил в бою товарища, или оставлял его без помощи, или рисковал меньше чем все остальные. И уверяю тебя воительница, что случись завтра или даже сегодня нападение тварей, я встану плечом к плечу с красавчиком. Имени его я узнать не успел, не очень у нас заладилось знакомство, и если ему будет грозить опасность, а я смогу его выручить, то, не задумываясь, отдам свою жизнь, что бы спасти его. И любого воина или мирного жителя.
Глаза Отино горели. Он даже казался выше ростом, так страстно и горячо звучала его речь.
-Хорошо Отино. Добро пожаловать в отряд. Вижу без проверок, что ты хороший воин.– Улыбнулась Юнис.– Только давай сразу договоримся, Отино! Все здесь любят пошутить и порой даже понасмешичать, над товарищами. Но не более. Никаких драк я не потерплю. Первая драка и можешь отправляться в другой отряд.
Отино поклонился воительнице. Она слегка поклонилась своему новому воину в ответ.
-Красавчика зовут Дарко.– Она лукаво посмотрела на Отино. – Уверена, вы станете добрыми друзьями.
-Добро пожаловать в отряд.– Урош протянул Отино здоровенную лапищу. Отино охотно пожал руку нового товарища. Здоровяк ему приглянулся. Да и красавчик Дарко тоже молодец. Не стал раздувать ссору, а просто ушел. Это заслуживает уважения, у Отино так не получается, но он будет стараться. Нужно будет помириться с красавчиком.
-Дружище, Урош, не проводишь меня к Дарко.– Заметив вопросительный взгляд Уроша, Отино улыбнулся.– Хочу извиниться. Может мы, правда подружимся, он вроде хороший парень, не смотря на то, что красавчик.
Урош расхохотался и хлопнул приятеля по плечу. Маленький Отино едва устоял на ногах после дружеского хлопка, что не помешало ему самому расхохотаться в ответ.
Урош.
Даже среди воинов Юнис, большинство из которых были высокими и широкоплечими, Урош казался гигантом. Выше всех остальных почти на голову и шире других раза в два. Он обладал неимоверной силой. Однажды, на спор он, обхватив своими огромными ручищами туплонга, оторвал его от земли и пронес, ошалевшее от страха, брыкающееся животное десять шагов. После этого, товарищи часто шутили, проезжая переправу или труднопроходимое место, где турлонг не мог пройти со всадником на спине: «Эй, Урош, может, перенесешь меня с турлонгом?».
По характеру Урош был добродушен и не особо разговорчив. Со стороны, иногда, даже могло показаться, что он медлительный, неуклюжий увалень. Но это впечатление было обманчивым. Во время сражений он передвигался легко и стремительно. Сражался яростно и шел на тварей, даже, не стараясь увернуться от зубов и когтей. Его решительность и отвага, граничившая порой с безрассудством, вознаграждались тем, что сражаясь почти всю свою жизнь, Урош ни разу не получил в бою ни единой царапины. «Заговоренный», называли его воины.
Однажды во время схватки меч Уроша переломился пополам. Тварь уже готовилась вцепиться в безоружного воина. Выстрелить из лука он не успевал, да и тварь была слишком близко, на расстоянии вытянутой руки. Урош сжал громадный кулак и ударил по большой квадратной голове с такой силой, что страшное существо упало на землю, оглушенное ударом, где его добили, подоспевшие на выручку воины.
Уроша все любили. Товарищи часто подшучивали над ним, но добродушно и он сам хохотал над шутками громче всех, никогда не обижаясь и не начиная задираться в ответ.
Вся семья Уроша погибла когда он был совсем мальчишкой. Как-то мать отправила его с пастухами, идущими в соседнюю деревню, к своей сестре. Тетка Уроша приболела и мать дала ему какие-то мази и гостинцы для захворавшей родственницы. Урош пробыл в гостях два дня. На обратном пути пастухи забрали мальчика с собой и отвели домой.
Вся деревня была залита кровью. Повсюду лежали растерзанные тела погибших. Тут были и все родные Уроша. Вся семья. Мальчик стоял и смотрел на страшную картину, не произнося ни слова, не плача. С того дня он перестал разговаривать. Пастухи отвели его обратно к тетке. Урош все время молчал. Подолгу сидел на одном месте, глядя перед собой пустым взглядом. Боялись даже, что от пережитого мальчишка повредился в уме. Спустя два месяца через деревню, в которой жила тетка Уроша проезжал воинский отряд. Мальчик подошел к одному из воинов и к удивлению жителей деревни произнес свои первые слова за два месяца: «Я хочу убивать тварей. Возьмите меня с собой». С тех пор Урош сражался, уже почти двадцать лет. Срок не малый, особенно для такого молодого воина. Ему самому не было еще и тридцати.
