Татьяна Линг
Дракон моего сердца

Глава 5

Еще одна долгая ночь прошла, и наконец-то утро, осветив солнечными лучиками, что отскакивали в искрившийся снег, встретило великолепно выстроенным из добротного белого кирпича Санкт-Вележском. Столицей нашей родины.

Величественные здания, широкие мощеные улочки, великолепная лепнина на окнах и позолота в рамах. Покатые черепичные крыши поддерживали исполины, высеченные из камня гиганты, охранявшие вход в государственные учреждения. В отличие от прохожих, прикрывались они исключительно виноградными листьями в тон коже, такой же белой, как и мрамор.От каждого дома веяло историей, достоинством и величием. Столица производила неизгладимое впечатление на иностранцев, и нас часто посещали с дружественными визитами из разных уголков мира.

Город был испещрен множественными каналами, что уходили в море. По мере приближения к нему дома мельчали, и уже возле порта жались лачуги моряков, там же обитала и многочисленная прислуга, обслуживавшая семейства в центре. Море можно было хорошо рассмотреть из моего купе, его неспокойные сегодня воды и белые барашки пены на кончиках волн. Во рту стал заметно ощущаться вкус наполненного йодом свежего воздуха. По мне, так слишком влажно, особенно весной и осенью, но летом хуже: изнуряющее солнце так нагревало камни, что невозможно было находиться в городе. Поэтому все спешили в усадьбы и деревеньки. Зато зимой спасало только то, что в глубокую пору воздух вымораживался, влажность практически не ощущалась, а в домах, обычно сильно натопленных, находиться вполне уютно и комфортно.

Улицы по обыкновению чистили, к сожалению, грязь, что намешивалась в течение дня, так просто не сдавалась, зато недавно прошедший снег спрятал ее, и какое-то время я могла насладиться сказочным пейзажем Санкт-Вележска, пока мы подъезжали к вокзалу. К обеду снег превратится в жижу, и станет сложно перебираться через дороги.

На завтрак я не вышла, позорно спрятавшись за дверью, сказала, что мне дурно и попросила проводника запиской сообщить, когда мои соседи покинут купе, только после этого рискнула выйти на перрон.

– Доченька!

Маменькин голосок, звонкий как колокольчик, заставил обернуться и увидеть, как они спешат мне навстречу. Волосы Нины Федоровны, выкрашенные на модный манер, ярко сияли на фоне голубого платья и норкового манто поверх.

Рядом с ней в мундире и военном зимнем пальто с соответствующими нашивками в форме золотых эполет на плечах важно вышагивал отец. И только теперь я поняла, как соскучилась, как хотелось наконец очутиться дома и расслабиться. Я порывисто обняла своих родителей, чем несказанно удивила их.

– Все прошло хорошо? – уточнил отец.

Он дал знать нашему извозчику понести мой чемодан и выставил свободный локоть. Когда мы приветственно облобызались, я заверила, что желаю услышать свежие новости. Только один раз позволила себе нервно оглянуться на площадь перрона и, не заметив статных драконов, поторопилась принять руку генерала Федорова.

По дороге с вокзала мы беззаботно щебетали с маман, которая успела рассказать о намечающихся скандалах, откровенных сплетнях ее подружек, и я даже успела поведать о дальних родственниках, званом ужине у Тоцких, но ни слова не произнесла о самом князе.

Дом встретил запахом ольховых дров, свежего белья и ароматной выпечки, которую кухарка готовила по случаю возвращения любого члена семьи домой. Обычно это был отец, часто посещавший военные гарнизоны областей, в этот раз такая честь выпала мне.

Передала батюшке документы о наследстве, чтобы тот сложил их в сейф, чемодан разобрала прислуга, я же расслабилась в огромной ванне, наслаждаясь наконец спокойствием. Тело еще нет-нет да и потряхивало от мерной качки поезда. Когда закрывала глаза, казалось, все еще нахожусь в купе дальнего поезда. Но мирное одиночество продлилось недолго. В комнату влетела сестра, младшая из двух других, что благополучно вышли замуж и посещали родовое гнездо в праздничные дни с племянниками.

– Лара! – взвизгнула она и постаралась обнять меня.

– Осторожно! – вскрикнула, когда сестричка умудрилась повиснуть на шее, опасно накренившись над купелью, скривилась, стоило рукаву ее платья коснуться ожога.

– Прости, – прощебетала она и опустилась рядом прямо на пол.

– Маман тебя убьет, – прокомментировала я.

– Я аккуратно! – пообещала она и откинула одну из косичек назад. – Расскажи, как поездка! – Глаза ее при этом блестели, и она в нетерпении сложила руки на край купальни, поместив на них острый подбородок. – Кого-нибудь встретила?

Я закатила глаза.

– Никого особенного! – тронула ее нос и нырнула под воду, смывая пену.

Сестренка надула губы.

– Ну как же! На похоронах, в поезде, неужели никого? –  Я покачала головой, София читает слишком много романов.

Потянулась за разогретым полотенцем и встала, обматывая его вокруг тела.

– Хорошо, Софи, расскажу, если ты обещаешь сохранить эту тайну, – грозно нахмурила брови.

– У тебя появился жених? – Сестра закивала.

– Нет! – сделала большие глаза и шагнула из ванной.

По пушистому ковру прошла к алькову постели, забралась на нее и выдохнула, упав в свежие и мягкие подушки. Софи не отставала.

– Тогда что? – Разочарование явствовало на лице шестнадцатилетней девушки.

– Я видела дракона!

Шок и страх отразились в глазах Софи одновременно:

– В небе?

– В поезде, – коротко ответила, соскочила с кровати и укрылась в гардеробной.

– Ты ехала в поезде с самим драконом? – взвизгнула сестра, отчего мне пришлось вынырнуть из-за двери.

– Тс-с, – приставила палец к губам. – Ты обещала молчать! – напомнила проказнице.

Софи тут же постаралась взять себя в руки и уже значительно тише поинтересовалась:

– И какой он?

На мгновение я задумалась, ярко воскресив облик мужчины в голове. Странный, сильный, привлекательный, интригующий, но все эти эпитеты не подходили для представления молодой девице, поэтому буркнула:

– Мрачный и опасный тип!

– Ну Лара! – захныкала она и даже топнула. – Ну расскажи!

Вернулась, выбрав теплое и уютное домашнее платье, застегнула его впереди, откинула влажные волосы назад.

– Обязательно расскажу, но после завтрака!

Я уже жалела, что ляпнула про князя, но сказанного не воротишь, и мы отправились вниз, в столовую.

– Лариса, волосы! – покачала головой маман, Софи чмокнула ее в щеку и поторопилась присесть рядом с отцом. – Дома холодно, и ты простынешь!

Я прошла следом за Софи, поцеловала маму и присела рядом с ней. После того как дракон обжег, температура моего тела стала выше: кончики пальцев и ноги, обычно подмерзавшие в эту пору, перестали холодеть. Но то было лишь моим домыслом, бурной фантазией, вызванной событиями путешествия.

– Все будет хорошо! – На выручку пришел отец, он отложил утреннюю газету в сторону и добавил: – Наши девочки сильны и здоровы, а если опасаться каждого сквозняка, так от него и помрешь в скорости, не попробовав вкуса дерзкой свободы! – При этом он взмахнул столовым ножом, словно саблей, и отсалютовал мне, как бывало, делал при параде.

– Лариса познакомилась с драконом! – без предисловий «сдала» меня сестренка.

В столовой повисла такая тишина, что, казалось, даже за окном на улице установился непривычный штиль. Извозчики не кричали друг на друга с требованием пропустить, прохожие зазывалы перестали выкрикивать свои речевки, даже снежинки словно замерли в воздухе.

– Ой. – Уши покраснели, и сама Софи закусила губу, виновато посматривая в мою сторону.

Молчание родителей затянулось, маман опустила глаза в тарелку и пыталась там что-то рассмотреть, отец нахмурился.

– Он всего лишь ехал в соседнем купе! – Я протянула руку к булочке с корицей и с удовольствием надкусила ее.

– Кто из князей ехал с тобой в вагоне? – не своим голосом пробормотал отец.

– Кажется, князь Гилмор.

Я пожала плечами и сосредоточилась на поедании сладкой сдобы, чтобы отвести любые подозрения, что что-то действительно произошло.

Отец выругался.

– Матвей! – возмутилась маман крепкому выражению.

– Нина!

– А это имеет значение? – Все же такое повышенное внимание к персоне князя у генерала заинтриговало и меня.

– Господи, ну конечно! – всплеснул руками отец. – Драконы со всего света собираются на бал! Уму непостижимо!  В Синерии! Каждый дракон должен был явиться к определенному месту! Все было организовано, охрана, приветствия, но князья решили по-своему! – Утренняя газета, лежавшая рядом, полетела на пол. – Первый дракон приземлился прямо в царском саду! Второй приехал паромом, как крестьянин, и вот пожалуйста, еще один путешествовал поездом!

– Может, они чего-то опасаются? – предположила я и неожиданно попала в точку.

Отец покраснел, надулся, зло сверкая на нас карими глазами, не проронив и слова, поднялся и покинул столовую, оставляя женщин семейства одних.

– Лариса, – крикнул он по ходу, – в мой кабинет! Сейчас же!

Я тяжело вздохнула. И перед тем, как покинуть столовую, выразительно провела ладонью поперек шеи для сестры, чтобы она понимала – я обязательно отомщу.

Кабинет отца выходил на ту же шумную улицу, и за его спиной я могла рассмотреть, как торопятся по своим делам нанятые экипажи, как снуют мальчишки с лотками в руках, как летит и тает в лужах грязи снег.

Будучи маленькой, я любила эту небольшую комнату, которая сверху донизу набита книгами, картами, оружием. Здесь пахло сигарами и, в отличие от женской половины дома, присутствовала энергетика силы. Я притаскивала сюда поломанных кукол, бежала с разбитыми коленками и знала, именно здесь меня подхватят на руки, обнимут, прижмут, пожалеют и обязательно спасут от злых драконов. Потому что папы для дочерей самые сильные мужчины на свете!

– Лариса. – Отец рукой пригласил присесть в одно из кресел напротив. – Тебе необходимо подробно мне обо всем рассказать.

Сам он в это время достал листок бумаги, обмакнул перо и приготовился внимательно слушать. Я вздохнула, сложила руки домиком и как примерная дочь рассказала все без утайки, кроме своего вторжения в купе к князю и страстном поцелуе.

В отличие от моей сестры, Матвея Ивановича Федорова крайне заинтересовало происшествие с поломкой железнодорожных путей, а не особенности трепетного отношения женского населения к драконам и последствия такового у конкретной незамужней дамы. Слишком хорошо меня знал мой родитель и доверял, поэтому стало стыдно за свое поведение. Я зареклась, что более не позволю себе дурственных эмоций и постараюсь избегать мужчин, в особенности драконов-мужчин, всеми возможными способами, поэтому тут же приступила к выполнению задуманного плана:

– Папа, позвольте мне не ходить на театральную постановку?

Рука метнулась ко лбу, но отец меня не замечал. Узнав всю интересовавшую его информацию, уже чертал распоряжения, что-то бубня себе под нос про охрану важных персон, тем не менее оторвался от дела.

– Доченька, прошу тебя отнестись с серьезностью к ближайшему времени. Я обеспечиваю безопасность царя, безопасность важного мероприятия! Если моя семья не появиться в указанный период на светских мероприятиях, то все подумают, нам что-то грозит, раз я не допускаю членов своей семьи. Так что тебе и твоей сестре придется посетить каждое приглашение! И чем больше их будет, чем чаще столичная публика будет тебя замечать, тем лучше это для всех! Мы не можем позволить иностранным секретным службам использовать этот повод против нас!

Я понимающе покивала, заверила в готовности оказать любую помощь царю и нашему обществу, а затем вернулась в столовую и наконец позавтракала.

Глава 6

Снившиеся ночью драконы и некие тайные заговоры не дали мне спокойно выспаться, итог: я совершенно разбита. Вокруг разложены наряды. Швея, дородная женщина с толстыми и короткими пальцами, не останавливаясь щебетала и расхваливала различные фасоны, с вдохновением рассказывала о новых тенденциях, что взорвут новый сезон. Слушала я вполуха, стараясь отвечать только тогда, когда это было необходимо.

– Боже мой! – неожиданно воскликнула женщина, когда заметила на плече шрам. – Милочка, откуда это у вас?

Сонливое состояние сразу сдуло сквозняком.

– Ожог, – прикрыла рукой рану, что невыносимо болела и чесалась. Кожа вокруг опухла, и это вызывало беспокойство, что, возможно, у меня заражение, но швея, оказывается, переживала не по поводу моего здоровья:

– Что же делать с платьем? У вас там оголенные плечи! – всплеснула она руками и уселась на мою кровать, заваленную нарядами.

Я спустилась с пуфика, на котором, стояла и подошла к зеркалу с тремя створками, покрутила плечом, оценивая размеры трагедии.

– Может, мы сможем спрятать его за драпировкой? – предложила.

– Что вы! – возразила швея. – Нет, нет и нет! В этом сезоне только алтас, только кожа, впереди все должно быть девственно чисто, натянуто, показывая округлости, маня их красой, а у вас есть что показать! – тут же в наступление пошла женщина, подскочила и двинулась в мою сторону. – Но вы не волнуйтесь! Я обязательно что-нибудь придумаю!

– Лилия! – воскликнула я.

– Что? – опешила и остановила свое наступление швея.

– Вы можете мне сшить лилию, и я приколю ее вот сюда, – показала я место на рукаве.

Модистка задумалась, в ее голове явно щелкали механизмы, отвечавшие за то, что можно носить в этом сезоне, а чего нельзя. Она прищурилась, прикинула и с облегчением выдохнула.

– Да, этому цвету и фасону, кажется, подойдет. – Я сделала вид, что не заметила, как швея перекрестилась. Еще бы, перешивать целое платье или добавить изящное украшение – разница очевидна.

– Как же я вам завидую! – воскликнула она спустя несколько долгих часов. – Вы посетите скандальную театральную постановку! Несколько платьев в ней я сшила сама, поэтому и находилась на репетиции труппы! – посекретничала модистка и тут же покраснела. – Это такое откровенное шоу! Но не буду вам ничего рассказывать! Сами увидите!

Наряды на сезон были подогнаны частично, еще несколько дней работы девушек-белошвеек, и я буду готова блистать на светских мероприятиях. Одно только сегодняшнее платье чего стоило. Темный шелк плотно обтягивал лиф, тонкая сеточка из прозрачного материала прикрывала кисти рук наполовину. Все закрыто, но форма заставляла фантазию пуститься в пляс, так описала наряд модистка и поторопилась к себе в цех, чтобы поспеть с заказом вовремя. Ей еще предстояло посетить несколько домов, прежде чем ее рабочий день закончится, а мне нужно было вытерпеть горячие щипцы служанки да настойчивое нытье сестры по поводу, что на постановку ее не берут в силу нежного возраста и неоднозначных высказываний критиков.

Начавшийся вчера снег и непогода усилились, и к снегопаду, заставившему кучеров сменить колеса на полозья, добавился порывистый ветер. С каждым дуновением он грозил сорвать шляпки дам и их кавалеров, что торопились к парадному входу царского театра.

На больших и широких ступенях обычно задерживались на приятные разговоры и приветствия друзей, сейчас же, подняв воротники, посетители спешили спрятаться от непогоды в теплом и богато убранном помещении. Только несколько человек стойко держались и кого-то поджидали.

Из них я заметила спешившего к нам Шукшина, что буквально скользил в своей не по погоде нарядной обуви. Выше на ступеньках нас ждали супруги Тоцкие, рядом с ними стоял высокий молодой мужчина в военном мундире, с саблей, пристегнутой к поясу. Голубоглазый блондин с небольшой бородой, подстриженной на модный манер, издалека тепло нам улыбнулся и подождал, пока мой отец поравняется с четой Тоцких. Анатолий от избытка эмоций супротив этикету представился сам и поспешил представить Тоцкую с супругом.

– Вячеслав.

Я натянуто улыбнулась после того, как молодой человек склонился над моей рукой.

– Лариса Матвеевна, наслышан о вас. – Каблуки звонко щелкнули, и мужчина выпрямился.

Его желание продолжить беседу я спрятала за тем, что воскликнула:

– Я тоже, но давайте же поторопимся, иначе прически дам будут окончательно испорчены!

Отец с матушкой удивления не выказали, но поддержали желание скрыться от наступавшего бурана в помещении.

В городе стало гораздо больше людей, и мне показалось, что они заняли каждый сантиметр театра, превращая его в столичный рынок, со всех сторон звучала иностранная речь.

– Ого! А нас сегодня ждет что-то невообразимое! – воскликнула маман и тут же кивнула знакомым дамам. – Пойду поздороваюсь!

Вячеслав разговаривал с отцом, при этом заинтересованно посматривая в мою сторону, старший Тоцкий с удовольствием поддерживал их беседу.

– Милочка, – прикоснулась супруга Тоцкого к моей руке, – как приятно находиться в вашей компании, какие замечательные у вас родители. Удивительно, как много общего между нашими семьями, не правда ли? – От алчного блеска в ее глазах у меня мороз пробежал по коже.

«Понятия не имею» – хотелось ответить, но пришлось улыбнуться, избегая неловкости.

Гомон неожиданно стих, и во всем холле повисла в прямом смысле театральная пауза. Внимание общественности привлекла пара, что, передав верхнюю одежду гардеробщику, вплывала в общий зал. Князь Гилмор возвышался над всеми в холле в безупречном смокинге, белоснежных перчатках, как того требовал этикет. С драконом вышагивала тонкокостная блондинка, вдовствующая графиня Мокарева Елизавета Петровна, дамочка широких взглядов. Что ж, теперь понятно, кто согревает в холодные зимние ночи постель дракона, и неудивительно, что с предыдущей любовницей он расстался так легко на перроне. Женщина с видимым превосходством кивала знакомым, а дракон тем временем вышагивал прямо к нам. Мой отец вытянулся и даже втянул живот, напрягся и Вячеслав.

Зато нечеловеческий взгляд князя, казалось, впился в меня, и самым естественным стало желание сбежать. Я сделала шаг назад. Хищник прищурился. Сделала еще один.

– Генерал, – громко позвал Гилмор.

– Князь, – поприветствовал мой отец и слегка поклонился. – Рад нашей встрече. Позвольте представить вам мое семейство.

– Мы знакомы, как и со всей компанией, – приветливо поклонился остальным дракон, чем вызвал восторг и восхищение окружающих. Тут же к нам вернулась маман и с живым интересом познакомилась с князем, в тот момент она даже несколько раз глянула на меня. Вот в кого пошла сестра.

Прозвенел пригласительный звонок, открылись широкие расписные двери, и гости театра поторопились занять свои места.

– Могу я сопроводить вас? – Вячеслав улучил момент отойти от моего отца, занятого разговором с драконом и графиней.

– Нет! – Это было произнесено тихо, драконом.

Я в изумлении приподняла брови, улыбнулась ошарашенной графине и протянула руку Тоцкому:

– С удовольствием, – и поторопилась с Вячеславом, сглаживая эффект от неуместного высказывания князя. Мужчина с радостью увлек за собой на стороннюю лестницу, что вела в отдельное ложе, где было забронировано место за нашей семьей.

Тяжелый взгляд дракона я ощущала всей поверхностью спины и выдохнула только тогда, когда Вячеслав усадил меня на кресло.

– Надеюсь на встречу в антракте, – склонился Тоцкий к руке и откланялся.

Я шумно выдохнула.

– Рано расслабились, – произнесли мне в спину, и я вздрогнула.

Дракон загородил проход Вячеславу и грозно наступал на него. Тоцкий был вынужден сделать шаг назад и пропустить князя внутрь. Следом практически вбежал, запыхавшись мой отец, быстро оглядел происходящее и поспешно произнес:

– Позвольте пригласить вас в нашу ложу, князь.

Дракон продолжал все это время смотреть на Тоцкого. Лицо молодого человека пошло красными пятнами, но, надо отдать должное, он не спасовал, только вытянулся на весь рост и опустил взгляд в пол.

Прошло несколько напряженных минут, прежде чем князь ответил:

– С удовольствием приму приглашение, генерал. – Гилмор прошел и уселся прямо позади меня.

«Что это только что было?!» – промелькнуло в голове, но я отвернулась и вцепилась взглядом в красные шторы, прикрывавшие сцену.

Через некоторое время к нам присоединились маман и графиня, которая только возмутилась князю, что они не прошли в ложу, которую для всех драконов выделил сам царь. Гилмор проигнорировал замечание своей дамы и отвечал только моему отцу и то медленно, через силу.

Наконец заиграла музыка, и, когда аплодисменты стихли, распахнулся занавес.

Глава 7

Я чувствовала буравящий взгляд дракона на спине, мне даже показалось, что точно могу определить, какую часть тела рассматривает дракон, и, что самое ужасное, ощущала себя буквально раздетой. Надеюсь, по крайней мере, этого никто не заметит. Бросила украдкой взгляд на родителей, но те, казалось, были полностью заняты постановкой. Постаралась сама сосредоточиться над тем, что происходит на сцене.

– Обратите внимание, что драконы хищники, и убегать от них я вам не рекомендую, – тихо выдохнули над ухом, и кожа покрылась мурашками в том месте, где соприкасалась с горячим дыханием князя.

В этот момент девушка на сцене постаралась избежать внимания дракона, но в действительности сделала только хуже, ее нагнали и закружили по сцене.

– Зачем мне это знать? – так же тихо ответила я Гилмору.

– По какой-то причине вы привлекли к себе их внимание. Мое внимание…

Я только фыркнула, повела плечом и отклонилась вперед, чтобы прекратить на этом общение со слишком много о себе думающем драконе.

– Ты не смеешь покидать меня! – вскричала женщина и заломила руки. Она протягивала их к красавцу, что холодно взирал на нее со ступеней, ведущих в импровизированное небо.

Мужчина, игравший дракона, молчал, а потом развернулся к зрителям со словами:

– Таким, как мы – летать под небесами,

     Тебе подобным – ползать по земле…

Зал взорвался аплодисментами. Первый акт закончен, и он поразил меня до глубины души. Деревенская девушка влюбилась в соседа-дракона, тот соблазнил ее, а затем предал. Сколько было драмы в этом и сколько жизненности, я словно наяву снова увидела женщину с кукольным лицом, цеплявшуюся за руку князя. Там, на заснеженном перроне дальней деревушки, разыгралась ее драма. Это действительно походило на правду, и если ли бы не правила приличия, то я наверняка спросила бы у дракона, а случилось ли это на самом деле. На самом ли деле это он тайный прототип красивого, но хладнокровного убийцы? А в том, что он убийца, сомневаться не приходилось, ведь после их отношений, о которых знала вся округа, девушку и, что еще хуже, ее ребенка ждет позор.

Я еще была погружена в свои мысли, обдумывая поступки девушки, что поддалась на ухаживания высокородного мужчины. Могла ли она избежать всего этого? Однако остановилась из-за преградившего мне путь дракона. Гилмор протягивал мне локоть. Графиня при этом нервно улыбалась, обмахиваясь веером. Дракон запросто игнорировал принятый обществом этикет, не позволявший оставлять даму, с которой посетил мероприятие, но Гилмора это, казалось, нисколько не заботило. Князь был явно чем-то взбешен, возможно, спектаклем, разыгранным перед всем обществом, ведь он единственный дракон в театре, и, вероятно, ему придется отдуваться за всех. Немая пауза затягивалась, ко всему еще на пороге появился Вячеслав Тоцкий.

– Князь, позвольте на два слова, – пришел на выручку отец.

– Не сейчас, генерал, – процедил Гилмор, и я отчетливо увидела, как в приглушенном свете театральной ложи вспыхнули красным его вертикальные зрачки.

– Как раз таки сейчас, – надавил папенька и добавил: – Посмотрите вниз.

Я проследила за тем, в какую сторону кивнул отец, и с удивлением обнаружила, что практически весь зал и противоположные ложи внимательно наблюдают за нами. Если бы не воспитание, я бы выругалась, как, бывало, делала старая графиня.

Первой спохватилась Мокарева. Она подскочила, заливаясь смехом, зачем-то ударила меня шутя веером.

– Милочка, вы меня насмешили! – Она повисла на руке князя, продолжая нести откровенную чушь, лишь бы избежать домыслов.

Отец протянул руку, и я выпорхнула наружу. Меня передали с рук на руки Вячеславу, и я благодарно приняла его помощь и приглашение провести антракт вместе с его родителями за столиком, который они заняли. И еще желательно подальше от Гилмора, который себя вел очень странно.

– Как вам постановка? – спросил Вячеслав, осторожно провожая меня сквозь толпу людей к небольшому круглому столику, расположившемуся возле огромного окна, в котором можно было наблюдать занесенную снегом центральную улицу.

Я пожала плечами:

– Мне очень грустно, что у них все так произошло.

– Чего еще можно ожидать от драконов? – слишком резко заметил Вячеслав.

– Вы считаете, у нее не было шанса?

– Да, у героини спектакля уж точно, девушка захотела денег и славы. Отказаться от такого не всякая женщина сможет, – поджал губы он.

Я не знала, что ответить на это, только снова с грустью посмотрела за окно. Все драконы были баснословно богаты, но это ли бросило девушку в объятия страсти? Тоцкий вытолкнул меня из задумчивого состояния:

– Вы посетите званый обед? Мне очень хотелось бы увидеть вас снова…

Но я уже не слушала, поскольку против воли внимание было направлено в сторону князя, за ним еле поторапливалась княгиня, что даже при всем этом успевала перекинуться парой фраз со знакомыми. В меня можно было целиться из дробового ружья, но и тогда бы не смогла пошевелиться. Словно я мышка, а он удав, взявший в плен свою жертву.

Видела, как отец, следовавший за парой, делает знаки глазами, но ничего не могла с собой поделать, прервать зрительный контакт с князем было выше моих сил. Отчего-то я точно знала, что, будь на моем месте кто-то другой, он бы тоже не смог этого сделать. Взгляд дракона намагничивал, заставлял замереть на месте. Хищник словно специально не давал мне от него сбежать.

Я почувствовала, что Тоцкий взял мою руку и поднес к губам.

– Могу ли я надеяться? – повторил вопрос молодой человек.

У Гилмора дернулся глаз и только то, что он перевел теперь все свое внимание на Вячеслава, спасло меня из капкана необъяснимой магии, я шумно выдохнула и тут же пробормотала:

– Конечно, я уже обещала вашей матушке. – Тоцкий просиял. – Простите, мне необходимо отлучиться.

Я устремилась в противоположный конец, лестница, спускавшаяся к выходу, имела проход с двух сторон. Я торопилась, а когда почувствовала за спиной горячее дыхание, то буквально побежала.

– Немедленно подать карету генерала Федорова, – отдала распоряжение я и выскочила на улицу, не дожидаясь, пока мне вынесут шубку.

– Госпожа графиня, ваша шуба! – кричал гардеробщик, но я его уже не слушала. Сквозь слепящий снег, сквозь шум поднявшегося бурана я подбежала к карете, дернула дверь на себя, выкрикнув: «Домой». Напоследок обернулась, заметила на пороге театра взбешенного князя и после этого без сил повалилась на сиденье.