Татьяна Иванова
Найду тебя. Путь к свободе

Глава 1.

– Лииииз, к шефу, срочно! Сколько мне тебя искать?! – раздалось громогласным голосом. Эти противные звуки донеслись из дверей офиса, и резанули по ушам так, что заставили сморщиться.

Надо же так кричать? В помещении повисла гробовая тишина, все смотрели поочередно на нас с Оливией, в предвкушении начинающегося скандала. Мне весь день приходилось скрываться по разным углам от этой назойливой секретарши, но, как оказалось, напрасно. Почему оттягивала неизбежное? Ее раскрасневшееся лицо было перекошено от злости, темные волосы растрепаны, а глаз дергался. Я поняла, что если сейчас не последую за ней, она вцепиться мне в глотку, как разъяренный хищник. Доставлять удовольствие окружающим быть свидетелями скандала, я не собиралась.

– О, простите. Я, наверно, задумалась о своем и не заметила вас, – произнесла смиренно, натягивая извиняющуюся улыбку.

Она развернулась на своих каблуках и уверенной походкой зашагала к кабинету шефа. Мне ничего не оставалось, как следовать за ней, быстро перебирая ногами.

Что ж ничего не поделаешь, придется приниматься за задание, к которому я не хотела иметь никого отношения. Значит, выбрали меня из двух претенденток, в противном случае, не стала бы за мной Оливия бегать весь день.

Я приоткрыла скрипучую дверь и как нашкодивший ребенок, бочком, начала пробираться внутрь. Глаза шефа метали гром и молнии, а его пухлые пальцы барабанили по подлокотнику кресла, в которое он еле-еле втискивался. Маркус был грузным мужчиной, временами ворчливым и импульсивным. Но мы все уважали его и любили. Дело он свое знал на все сто процентов, да и опыта ему не занимать. К нему спокойно можно было повернуться спиной, не ожидая удара исподтишка, а уж за свой отдел стоял горой, за что его подчиненные боготворили. Но в глазах шефа была порой такая тоска, которая выходила наружу, когда он был уверен, что его никто не видит.

– Элизабет, почему за тобой приходиться гоняться по всему офису, моя секретарша не девочка уже, и мы теряем драгоценное время! Осталось меньше месяца на согласование всех нюансов. Их охранная система очень хороша, даже для наших гениев. И если что-то пойдет не так, то уже не будет ни единого шанса пробраться к ним на территорию.

Шеф поднялся с кресла и направился к большому круглому столу, стоявшему в самом центре помещения. Он был завален большим количеством бумаг, в которых мог разобраться только Маркус.

– Вот планы местности и здания, изучай! Завтра встретишься с куратором задания, он введет тебя в курс дела, – шеф вновь втиснулся в свое кресло, одной рукой беря очередной документ, а второй помахал в мою сторону несколько раз, давая понять, что разговор закончен.

Я спокойно вышла из кабинета и не удержалась от глубокого вздоха. Захотелось закричать и стукнуться головой о стену, но я знала, куда шла работать. Мечтала бороться с преступностью с тех пор, как отбила тщедушного и замученного котенка у местного хулигана. Потом- то я осознала, что этот живодер мог от меня и мокрого места не оставить, но наглость и напор так его озадачили и даже шокировали, что он убежал от меня, как от полоумной. Конечно же, этот котенок остался у нас дома. Мама была против, но узнав, с каким трудом он достался, смирилась с ситуацией, выделив место для него в прихожей.

Мой внутренний голос кричал, нет, просто вопил, чтобы я не связывалась с этим делом, но я всегда была очень ответственной девочкой. И эта моя ответственность вместе с педантичностью помогли дослужиться в 26 лет до первого лейтенанта. На вопрос: почему выбрали меня, шеф ответил: «Все дело в твоем характере и смекалке, ты можешь выпутаться из сложной ситуации». Только в этот раз мой противник не дворовый хулиган, а мощная криминальная структура, которую на «слабо» не возьмешь. Проглотит и не поперхнется.

Итак, я иду в звериное логово. Они беспринципные твари, для которых женщина – лишь способ наживы. И чем красивее – тем она дороже. Эти нелюди торгуют живым товаром, но делают это так изворотливо, что не подкопаешься. Организация зарегистрирована, как учебное заведение, в котором обучаются девушки от 18 до 23 лет. Такой вот пансион благородных девиц. За несколькими лицами была установлена слежка, сделано много фотографий, в том числе в объектив камеры попали девушки с мешками на головах, которых перегружали из одной машины в другую, но ни одна легальная проверка ничего не выявила.

Да, университет. Хотите увидеть девушек – пожалуйста, даже учебные кафедры покажем. А то, что есть случаи исчезновения, так это не их проблема, они после выпуска за ученицами не следят и в няньки не нанимались. Мешки на головах? Так это игра такая. А если есть сомнения – докажите. Даже со стороны родственников не было никаких заявлений на розыск, а без них и дело не заведешь. Чтобы привлечь их за торговлю людьми, нужны доказательства: имена, суммы, договоры, должна же быть черная бухгалтерия.

В поле зрения они попали после пропажи дочки одного высокопоставленного чиновника. Следы вели в это «учебное заведение», все указывало на то, что она находиться там. И, когда во всю уже шла разработка операции по вызволению девушки, ее папаша заявил, что дочь нашлась. Якобы, та из-за ссоры с отцом улетела к тетке и пряталась у нее несколько месяцев. После этого собранные улики начали пропадать, а само дело разваливаться, до тех пор, пока не оказалось в руках моего командира. Он взялся за него с таким рвением, даже с какой-то жадностью, просматривал и изучал материалы днями и ночами, тем самым не давая покоя и своим подчиненным. Нам приходилось работать сверхурочно, иной раз, забывая даже поесть. Но больше мы беспокоились не за себя, а за шефа. Вот кто себя совсем не щадил. Забывая про сон и еду, он работал словно осатанелый, постоянно закидывая в себя разные таблетки, поддерживающие его жизнедеятельность и работоспособность. И сейчас, осознавая, каких трудов ему все это стоило, я не могла подвести своего командира.

Глава 2.

Следующий месяц я очень усердно тренировалась и морально и физически. На сон оставалось очень мало времени. Иной раз от усталости не помнила себя, могла заснуть у дверного косяка, прислонившись к нему на несколько секунд. Я должна была запомнить расположение каждой двери, каждого лаза, каждого окна, от этого зависел успех операции и даже моя жизнь. Было решено идти через одну из вентиляционных шахт, вход в которую был в подвальном помещении, а выход находился в кабине на третьем этаже. В нем-то и хранилась вся скрытая от посторонних глаз информация, если, конечно, наш осведомитель не соврал. В независимости от того, найду ли доказательства или нет, через час я должна уходить тем же путем, на все про все у меня будет шестьдесят минут: по пятнадцать на дорогу туда и обратно и тридцать на поиски.

Вроде, все продумано, схемы здания и прилегающей территории изучены, но всегда есть место случаю. Тому случаю, который врывается в твою жизнь и все планы разбиваются в пух и прах. И это мое ощущение какой-то неизбежности, неправильности скребло изнутри, заставляя чувствовать себя агнцем на закланье. Я гнала эти мысли прочь как могла. Как говорил шеф, интуицию к делу не пришьешь. Поэтому в назначенное время я была на позиции.

Вокруг стояла звенящая тишина, не было ни ветерка, ни шороха, и только свет полной луны освящал окрестность. Моему взору предстал огромный забор, в три метра высотой. На фотографиях я его видела не один раз, но теперь он возвышался передо мной воочию, как некая черта, разделяющая прошлое и будущее, перешагнув через которую, осознаешь, что обратного пути нет. Я сделала несколько глубоких вдохов, попыталась привести свои мысли в порядок, но в голове была безбрежная пустота. До этого мне казалось, что все происходило не со мной, что вместо меня на задание пойдет кто-то другой, но время подкралось не заметно, постучав по темечку: девочка просыпайся, пора.

Чем дольше я собиралась, тем больше ощущала нервную дрожь. Нет, это уже никуда не годиться. Я отодвинула часть забора, которая находилась в высоких кустах и хорошо была замаскирована. Еще немного постояла, переминаясь с ноги на ногу, и неуверенно ступила за железное ограждение. В памяти остался шаг, который я сделала через некую эфемерную грань. Мне даже показалось, что чувствую ее тягучесть, как она касается моего лица, волос, рук и как она отпрянула от меня спустя доли секунды. А дальше все как в тумане.

Машинально я добежала до здания, машинально я забралась в подвал, машинально я отыскала вентиляционную шахту. Она оказалась уже, чем рассчитывала, протискиваться приходилось с трудом. Не знаю, сколько ползла, такое ощущение, что целую вечность. Судя по карте, которую кое-как достала из нагрудного кармана, сейчас я была где-то между первым и вторым этажом. Надо ускориться, время поджимает. От напряжения мышцы сводило во всем теле, почувствовала, как накатывает на меня волна колючего страха, сердце как будто бьется в горле, а горло свело таким спазмом, что я ощутила признаки удушья. Так, успокойся, ты тренировалась, ты все знаешь, вдох, выдох, вдох, выдох… Вот так, да….Еще немного. Надо продолжать двигаться. И не смотри на часы, они только сбивают!

Внезапно появился шум в ушах, как будто издалека поманил меня шелест прибрежных волн. Я прислушалась, но так и не могла понять, чем он вызван. Вероятно, недавним приступом паники. Перед глазами возникла картина золотого песка и бирюзовой воды, которая нежно касается моих ног и отбегает неспешно в свои владения. Она перекатывается степенно и мерно, гипнотизирует своим рокотом, напором, я уже физически слышала ее гул.

В реальность меня вернуло ледяное прикосновение к моей ступне. Вода обожгла своей стужей. Не успела ничего понять, как ее холод ощутила уже в районе бедра. Я не была готова к такой ситуации, мы это не проходили! Кто-то говорил, про смекалку, да нет ее у меня, я растеряна! Нет, не просто растеряна, я в ужасе! Меня вновь атаковала паника, но уже с гораздо большей силой. Так, где там этот люк, сколько мне до него? Вода нещадно раздирала мне ноздри и постепенно добиралась до глаз. Вот, вот он, я его вижу! Тело уже не чувствовало холода. Лишь ощущала, как горячая кровь разливается по моим венам, сердце стучало на пределе своих возможностей, мозг молниеносно работал, приводя в движение все мои конечности, а глаза смотрели на одну единственную спасительную дверцу. Только бы доползти, только бы успеть… Рука уже нащупала выход, но тут сознание начало подводить меня. Оно ускользало, не смотря на все попытки удержать его хотя бы еще на один миг. Мне катастрофически не хватало воздуха, в глазах помутилось. Но мозг еще работал, выдавая последние мысли, одна из которых была о моей смерти. В голове успело пронестись – это конец! А я так и не попрощалась со своими близкими, не сказала, как сильно их люблю…

Глава 3.

В один миг тьма освободила меня из своих объятий, я услышала чьи-то голоса, они спорили между собой о какой-то совершенной ошибке, но я не стала вслушиваться. Голова раскалывалась на мелкие кусочки, свет резал глаза, а желание пошевелить рукой отдалось такой болью в мышцах, что я сразу отбросила эту затею. Но то, что я пришла в себя, не осталось не замеченным. Ко мне подошли, но я никак не могла сфокусировать взгляд на ком-либо, лица расплывались. Один из присутствующих проверил мою реакцию на свет, на чувствительность, вколол какое-то лекарство и меня оставили в покое.

Не знаю, сколько я пролежала в таком состоянии, но постепенно органы чувств стали приходить в норму, и через какое-то время я смогла осмотреться.

Помещение было похоже на больничную палату: высокие окна, стены, выкрашенные в светлые тона, в противоположной стороне от меня стояло оборудование, по своему виду напоминающее медицинское. Я была укрыта белой простыней, которая скрывала мою наготу, на мне даже не было нижнего белья. Попыталась встать, но голова сильно кружилась, и я плюхнулась обратно на кровать, одной рукой придерживая свое скудное одеяние.

Вдруг дверь распахнулась, и на пороге появились двое мужчин. Когда они подошли ближе, я смогла их разглядеть. По первому я скользнула мимолетным взглядом: он был в белом халате, в очках, аккуратно подстриженная бородка, русые короткие волосы, в которых проглядывала седина – внешность мало запоминающаяся. Вероятнее всего, этот тип был врачом или медицинским работником. А вот второго я рассматривала с нескрываемым интересом. Привлекательнее мужчины в жизни не видела. Темные волнистые волосы обрамляли лицо с легким загаром. Стрижка не была длинной, но и короткой ее тоже нельзя назвать. Прямой лоб с тонкой морщинкой по середине. Его глаза как два турмалина с глубоким оливковым оттенком, смотрели на меня изучающе. Правильно очерченные губы, на вид такие мягкие, что хотелось прикоснуться. Прямой нос, мужественный подбородок. Широкие прямые брови, придававшие еще больше мужественности и самцизма его внешнему виду, сейчас были сдвинуты к переносице. Легкая небритость и темные круги под глазами говорили о том, что у него была бессонная ночь, а может быть и не одна. Вырез серого свитера подчеркивал его мужественную широкую шею. Рукава были приподняты почти до локтей. Я загляделась на сильные мускулистые руки с выдающимися венами на них, мощные кисти с длинными пальцами, выглядели просто сногсшибательно. Я нарисовала в воображении, как он застегивает ими рубашку, затем поправляет воротник – и внизу живота приятно защемило от представленной картины. Женщина смотрит на руки мужчины и принимает решение за несколько секунд о том, нравятся ли ей эти руки, хочет ли она, чтобы до нее дотрагивались они. И именно о таких руках я мечтала, представляя, как засуну свои маленькие ладошки в них и буду чувствовать себя самой защищенной.

Оторвав взгляд от самой сексуальной для меня части мужского тела, мой взор упал на темные джинсы, плотно сидевшие на его бедрах, под которыми скрывались мускулистые ноги. Наверно, и зад у него то, что надо, когда повернется ко мне спиной, обязательно его рассмотрю. Насколько я могла судить, ему было немного за тридцать лет, тот самый возраст для мужчины, когда он становиться очень привлекательным и притягательным для женщин.

Да, о чем ты только думаешь! Пришлось дать себе мысленную пощечину. Я опять подняла взгляд на его лицо, и в глазах увидела лед вечной мерзлоты, который не растопиться даже через сотню лет. Он то и вернул меня с небес на землю.

Кто они, где я нахожусь, и почему до сих пор жива? Все эти вопросы моментально пронеслись у меня в голове. Допустим, кто они и где нахожусь, я приблизительно могла догадаться. А вот ответ на вопрос: с какой целью они вернули меня с того света, не сулил ничего хорошего. Я молчала, ждала, куда подует ветер, переводя взгляд с одного на другого. Все мое тело напряглось в ожидании чего-то нехорошего.

Глава 4

Меня жестко схватили за предплечье, ставя на пол и одновременно срывая простыню с моего нагого тела. Оставаться перед двумя незнакомыми мужчинами «в чем мать родила» совсем не горела желанием. Я, как могла, старалась прикрыться руками, осознавая, что нахожусь полностью в их власти. И если они задумали что-то плохое, то обязательно это сделают со мной.

– Стой ровно и руки по швам! – рявкнули мне, я даже толком не разобрала, кто это был. И те руки, которыми я несколько минут назад восхищалась, грубо ухватили за подбородок и заставили запрокинуть голову. И все тот же ледяной взгляд сначала осмотрел с особой тщательностью мое лицо, а затем перешел на фигуру. Я наблюдала за взглядом мужчины, который плавно двигался от моей шее к груди, задержавшись на ней. Потом проследовал к животу, мазнул по аккуратному треугольнику и переместился на ноги, на которых также задержался. В его взгляде, как мне показалось, разгоралось животное желание, от чего я вся сжалась внутри. Мои нервы были настолько напряжены, что ими легко можно было резать самый черствый хлеб. Но мужчина резко отшатнулся, пропуская доктора вперед.

Тот другой встал рядом, начал так же пристально рассматривать лицо и рисовать что-то на нем. Тело не обошла та же участь. Меня крутили из стороны в сторону, осматривали, измеряли параметры и стали фотографировать. И только я машинально дернула руками в направлении груди и паха, не хватало еще, чтобы мои голые фотографии выложили в интернет, как услышала: «Еще раз поднимешь руки, и я их свяжу!» Мне стало страшно. И дураку понятно, что они не шутят. Эх, стоило только найти свой мужской идеал, как тут же эта прекрасная мечта разбилась о суровую реальность. Передо мной стояли два здоровых мужчины, от которых можно было ожидать все, что угодно. Я нервно сглотнула. Так, только не паниковать. Как нас учили в университете: нельзя злить маньяков и насильников, и что их боишься – тоже показывать нельзя. Только эти нелюди почувствуют слабость, как в них просыпается звериное нутро. Визги, крики, трепыхания только раззадоривают их. Я буду применять свои боевые навыки в самую последнюю очередь, если до этого дойдет, а пока надо показать, что не боюсь, и вздернула подбородок, с вызовом посмотрев на красавчика, тот в свою очередь только ухмыльнулся. А у меня в голове зародился уже план действий.

Первое – с силой толкнуть брюнета и схватить простынь. Второе – бежать к двери изо всех ног, благо они ее не закрыли. Через окно больше шансов выбраться, но уйдет много времени на открытие, и я не знаю, на каком этаже нахожусь, хотя, судя по деревьям, не выше второго. Нет, все равно не выйдет… От разработки операции меня отвлекли.

– Сейчас принесут обед, тебе надо хорошо поесть,– сообщил врач безразличным тоном. Мужчины тут же развернулись и ушли, закрыв за собой дверь на ключ.

Оставшись одна я натянула на себя простыню, и подбежала к окну. Мои попытки открыть его не увенчались успехом. Створки не поддавались, стояли намертво, хотя я приложила все свои усилия. В чем не ошиблась, так это в нахождении меня на уровне второго этажа. И, казалось бы, вот она земля, до нее рукой подать, но очутиться там внизу для меня так же невозможно, как полететь на луну.

Мою скромную трапезу принесли двое. Один стоял и караулил в дверях, другой в это время расставлял тарелки на небольшом столике. Обед состоял из жидкого, но наваристого супа, небольшой порции картошки с кусочками мяса и чашки чая. Я не притрагивалась к блюдам, ожидая, когда меня оставят одну.

– У тебя десять минут, – рявкнул детина, который находился рядом со мной.

Пока я пыталась все это поглотить без особого аппетита, эти двое неустанно наблюдали за мной и даже не шелохнулись с места.

Все продумали, гады!

Собрав пустые тарелки, они молча вышли, не поворачиваясь ко мне спиной. В замочной скважине загремел ключ и все стихло.

Глава 5

Ночь прошла относительно тихо, хотя долго ворочалась и не могла уснуть. Мысли о моем туманном будущем вереницей шли друг за другом, рисуя в воображении картинки одну трагичнее другой. Но под утро все-таки мне удалось немного вздремнуть.

– Вставай, мне нужно сделать тебе укол, – приказал врач все тем же безразличным тоном. Пробуждение было не из лучших. Рядом с ним стояли те же два амбала, которые вчера принесли мне еду.

– Какой укол? – машинально вырвалось у меня спросонья. На мой вопрос лишь хмыкнули и подняли бровь в ожидании подчинения. «Если бы хотели убить, то не спасали бы. А если это наркотик?» – но если не подчинюсь, то они это сделают насильно и результат все равно будет один и тот же. После таких умозаключений, я неохотно подставила свою филейную часть под укол.

– Хорошая девочка, – усмехнулся эскулап и отточенным движением всадил в меня иглу.

Через несколько минут мои веки стали наливаться свинцом и мне ужасно захотелось спать. «Что эти гады мне влили?» – подумала я, и сознание упорхнуло вольной птичкой сквозь открытую форточку.

Снова свет резал глаза, и снова боль во всем теле. Где-то мы это уже проходили, подумалось невзначай. Хотела поднять руки, но поняла, что прикована. Оглядевшись вокруг, увидела, что нахожусь все в той же палате, только в этот раз меня соизволили одеть в длинную хлопковую сорочку. Пролежав так минут десять, поняла, что ко мне никто не торопиться. А вот естественные позывы начинали напоминать о себе все сильнее.

– Эй, я хочу в туалет! – крикнула я, чтобы привлечь внимание.

В дверном проеме появилась чья-то голова и моментально исчезла. Через несколько минут пришел знакомый врач.

– Если будешь хорошей девочкой и не станешь тянуть свои ручонки, куда не просят, я тебя отстегну.

– Что вы со мной сделали?

– Немного подправили твой нос, теперь он идеальный, – гордо сказал мужчина, растягивая слово «идеальный» с таким смаком, как будто только что попробовал блюдо высокой кухни от мэтра кулинарии.

Меня и так полностью устраивал мой нос. Уродиной я не была, наоборот, даже очень симпатичной, от недостатка мужского внимания никогда не страдала.

– Зачем вы это сделали, и где я нахожусь? – повышая голос, спросила его, несколько раз подергав кистью в надежде освободиться от своих оков. Но они лишь противно звякнули, и я бессильно опустила руку.

– Я не уполномочен отвечать на твои вопросы, – сказал доктор леденящим тоном.

– А кто мне все объяснит, позовите его, я хочу с ним поговорить. Сколько можно держать меня в неведении?

– Всему свое время. В данный момент, ты должна хорошо себя вести и не создавать проблем, иначе с тобой церемониться никто не будет. Так что, мне можно отстегнуть тебя?

Я утвердительно кивнула и браслеты, позвякивая, упали на кровать. Медленно поднявшись с кровати, я неуверенно доковыляла до туалетной комнаты, которая находилась в этом же помещении.

Почувствовав между ног неприятное жжение, я растерянно осмотрела себя в зеркале на предмет порезов и ссадин. Их я не обнаружила, но то, что со мной было что-то не так – это однозначно. Может, когда была без сознания, меня попробовали все, кому не лень! Рука сжала ткань сорочки чуть ниже пупка так, что послышался треск ни то от моих напряженных мышц, ни то от разорвавшегося материала.

Возмущение било через край и сносило все видимые и невидимые преграды. Я вылетела, как фурия, забыв о головокружении и слабости. Вероятно, мое выражение лица ничего хорошего не сулило этому докторишке, и тот в растерянности отошел на несколько шагов назад. Я схватила его за грудки и стала трясти, что есть мочи.

– Что вы еще со мной сделали?! Думали, я не почувствую, совсем за дуру принимаете?!– На крики прибежали охранники, один из которых взял мое тело в охапку и повалил на кровать. Я кусалась и царапалась, извиваясь ужом и стараясь ударить побольнее. Мужчина навалился на меня всем весом, а другой в это время пытался застегнуть наручники.

Через несколько минут я, обессиленная, была прикована все к той же кровати. Но плоды моего труда были на лицо, вернее, на лицах и руках этих недомужчин. В душе от созерцания этой картины потеплело. Они смотрели на меня с такой ненавистью, что если бы им сейчас дали команду «фас», то тут же растерзали меня на мелкие кусочки. Конечно, в свете случившего никто не ответил на мои вопросы. Врач и охранники убрались восвояси, одарив напоследок меня убийственными взглядами. А я один на один осталась со своими тяжелыми мыслями.

Глава 6.

Следующие несколько дней кормить, водить меня в туалет, проводить осмотр приходил все тот же врач, но уже с другими бугаями. Наверно, мое нападение на тех горе охранников серьезно повредило им психику, да и начальство по головке точно не погладило. После случившего я осмелела, не опускала глаза, а в открытую смотрела на своих тюремщиков. Ведь если подумать, после этой выходки я осталась жива и невредима, а не избита до полусмерти. На мне даже больших синяков не оставили, так, мелочь, которая пройдет за один два дня. Но ко мне начали относиться с предельной осторожностью, а железные браслеты стали моими постоянными спутниками. В голове крутилось все больше и больше вопросов. Но мои попытки получить хоть какую-то информацию тут же пресекались или в лучшем случае ответом было молчание.

Я уже потеряла счет времени. Дни тянулись один за другим. Я слонялась от безделья из угла в угол и изучила во всех деталях пейзаж за окном, который уже настолько опостылел, что хотелось выть. Я была уже согласна на любой исход, лишь бы меня выпустили отсюда.

И, наконец, мои молитвы были услышаны. В один из дней меня взяли под белы рученьки и повели по коридорам здания, которое служило мне тюрьмой. Я крутила головой во все стороны, стараясь получше рассмотреть окружающую обстановку, порою замедляя шаг. Пару раз меня недовольно толкнули в спину, чтобы я ускорилась и не задерживала процессию.

Высокие потолки подпирали широкие колонны из серого мрамора, сверху и снизу украшенные милыми то ли ангелочками, то ли горгульями. Вытянутые мозаичные окна в готическом стиле придавали еще больше помпезности. «Интересно, они тоже заколочены, или открываются? При случае надо проверить», – подумала я. Чуть поодаль я заметила фонтан из нежно розового гранита с фигуристыми девушками, застывшими в призывных позах, и купидонами, порхающими около них. Роскошные витиеватые лестницы с резными перилами в виде каких-то мифических героев, которые бывают только во дворцах, поднимались вверх и спускались вниз, создавая ощущение сказки. Да, хорошо устроились! Сколько же это все стоит? Наши подошвы громко стучали по каменному полу, и этот звук отражался от стен из белого мрамора, эхом раздаваясь в огромном пространстве. Над нами нависали огромные круглые люстры с лампочками в виде свеч. А арочные потолки, словно холодные огромные пятиконечные звезды, приглашали с собой в космос.

Меня привели в какую-то комнату и на несколько минут оставили наедине с собой. Внутри было уютно. Большое окно было обрамлено бархатными шторами молочного цвета, которые переливались всеми цветами радуги там, где лучи солнца касались их поверхности. Невесомая органза придавала, видневшемуся пейзажу некий флер таинственности. В центре стояла широкая кровать, застеленная под цвет гобелен. Рядом с ней располагались две тумбочки с ночными лампами, так же выдержанные в теплых тонах. Письменный стол из натурального дерева с резными ножками и ящичками для бумаги, на которых маленькие ручки блестели словно бриллианты. Я не могла оторвать взгляд от изящного стула с тонким узором, сотканный из цветов и лепестков. Даже присела на корточки, чтобы внимательно рассмотреть его витиеватый рисунок. Чуть поодаль стояло кресло, на вид очень удобное и мягкое, нежного фисташкового оттенка.

Из комнаты вели две двери. Как я полагаю, одна – в ванную комнату, другая – в гардеробную. Цвет стен напоминал колосящуюся рожь в солнечный день с незатейливым рисунком в тон кресла. Ближе к входу висело огромное зеркало, выполненное в викторианском стиле. За все это время, которое здесь нахожусь, мне так и не удалось посмотреть на себя.

«Зеркало!» – только успела я подумать, как в помещение влетели две женщины, одетые в белые блузки и черные юбки ниже колен. Их волосы были забраны в тугие пучки. На ногах туфли лодочкой на невысоком каблуке и плотные чулки. На вид им было около пятидесяти лет. Лица женщин не выражали ни единой эмоции. Бесцеремонно одна из них схватила меня за руку и повела к одной из дверей, за которой и оказалась ванная комната. Меня быстро раздели, искупали, тело натерли какими-то благовониями, от которых у меня засвербело в носу, и повели обратно в спальню.

Надо мной колдовали не меньше часа. Спина уже ныла, шея затекла, а зад прирос к стулу. Затем, одна из женщин вышла и вернулась минут через пять с платьем изумрудного цвета и красной бархатной коробочкой, в которой, как я подозревала, было украшение.

Когда меня облачили в дорогую одежду, и все было закончено, мне позволили подойти к зеркалу и рассмотреть себя. Но женщины не отходили от меня ни на шаг, как соглядатаи стояли по обе стороны, боясь, что разрушу их труды, готовые в любой миг заломить мне руки за спину.

В зеркале я увидела девушку отдаленно напоминающую меня. Длинные светлые волосы были уложены на косой пробор и ниспадали на плечи аккуратно закрученными локонами. Большие глаза миндалевидной формы цвета грозового неба были изящно подведены, а густые черные ресницы служили их украшением. Легкий румянец на щеках, не отличимый от настоящего. Пухленькие губы были накрашены нежно розовой помадой, как у неискушенной девицы. А новый даже не нос, а носик придавал еще больше невинности лицу. На точеной шее степенно располагалось колье под цвет платья. Взгляд сразу притягивал к себе центральный изумруд, обрамленный белым золотом. Он был яркого насыщенного цвета, глубоко-ментолового, а по краям ювелир, словно художник, нарисовал камнями как кистью цветы, листья, бриллиантовые капли росы на них. Наверняка, это ожерелье стоит баснословных денег. И простому смертному даже взглянуть на такое чудо не удастся, не то что потрогать. Шелковое зеленое платье нефритового оттенка было под стать украшенью. Его лиф, утягивающий мою фигуру так, что было трудно дышать, открывал грудь на грани дозволенного. Юбка в пол из нежной ткани изящно ниспадала волнами. Платье не было вышито ни золотыми нитями, не было украшено камнями и выглядело довольно просто. Но именно эта простота придавала особый ему шарм, и не отвлекала на себя внимание от его обладательницы. Я выглядела, как изящная статуэтка, которая из-за одного неловкого движения могла разбиться.

Я разглядывала себя в зеркале, вертелась из стороны в сторону и не верила тому, что вижу в отражении. Неужели, я могу так выглядеть. Раньше я одевалась совсем просто. Моей постоянной одеждой были удобные джинсы и футболка свободного кроя. Но сейчас я видела перед собой хрупкую девушку, которая не может бегать по кустам, ловя преступников, ошиваться по туалетам, ведя слежку, доказывать коллегам мужского пола, что ты ничуть не хуже их. По сути, мне исправили только нос, все остальное мое, но разум никак не хотел совмещать две картинки «до» и «после».

Глава 7.

Дверь открылась, в комнату вошел тот самый красавчик с ледяным взглядом, и у меня все оборвалось внутри. Женщины моментально выскользнули за дверь, как будто их и не было. Мы остались один на один, разглядывая друг друга в отражении зеркала. Он смотрел на меня с нескрываемым пренебрежением, как правитель, снизошедший до простолюдинки. Его мужская привлекательность уже не производила на меня такого яркого впечатления, хотя выглядел он все так же шикарно и напоминал породистого жеребца. Волосы были немного влажными после душа и зачесаны назад. Светлая рубашка с расстегнутой парой верхних пуговиц подчеркивала мощную шею и открывала взору яремную впадину. Манжеты были подвернуты, оголяя до локтей руки. Черные брюки с наглаженными стрелками, сидели как влитые, вновь подчеркивая его упругие бедра.