Татьяна Хмельницкая
Мобилизация
Я выглянул в окно. Иные всё еще торчали на улице. Я пригляделся и заметил метрах в двухстах здание, над которым раскинулась голографическая проекция, возвещавшая о входе на следующий уровень. Там конец нулевого этапа. Вывеску со стороны улицы прикрывало здание и так просто её не разглядишь. Пока найдешь место перезагрузки этапов можно раз пять погибнуть. Расчетливые хитрецы эти программисты!
– Слушай меня, – обратился я к девушке, а та подняла голову и посмотрела на меня.
Нет, характер у девицы испорченный, хотя когда она глядела в сторону, казалась милой, нежной и кроткой. Но наглость и самоуверенность из взгляда никуда не делись. Ладно, главное пройти первый уровень, а в том, что мы выберемся из этого, уверен на сто процентов.
– Сейчас спускаемся на первый этаж. В двадцати метрах отсюда бетонные блоки. Ограждение. Понимаешь? Ты прячешься за ними. Не высовываясь, короткими очередями, с интервалом три-четыре секунды лупишь в воздух. Иные отвлекутся на тебя. В этот момент я обойду противника с фланга и займу позицию у них сзади. Возьму на себя тех, что справа, они начнут стрелять в мою сторону. В этот момент я тебе по связи крикну, чтобы ты начала стрелять по ним. Постарайся снять двоих слева. Поняла?
– Ага.
Честное слово, захотелось ударить её. Жаль, она не мужчина. Но я стиснул зубы и в очередной раз улыбнулся.
– Пошли. Держись за моей спиной.
Как и планировали, Саша оказалась почти без помех возле бетонных блоков. По моей отмашке стала стрелять. Иные открыли огонь в сторону блоков. Я в этот момент быстро пересек перекресток и оказался позади противника. Взял на прицел одного и снял его короткой очередью. Боец упал, второй схватился за руку и распластался по асфальту. Видимо его я тоже зацепил. Теперь они начали стрелять в мою сторону. План сработал.
– Саша, давай! – крикнул я по порту на шлеме.
Девчонка высунулась из укрытия и стала прицельно лупить по Иным. Они явно не ожидали, что попадут под перекрестный огонь и совершенно потеряли ориентацию. Это сыграло нам на руку, мы легко их всех уложили.
– Саша, беги ко мне, надо убираться отсюда, быстрее! – рявкнул я.
Девушка, перепрыгнув через блоки, побежала ко мне. Я ее страховал. До модуля перезагрузки добрались быстро, и программа загрузила проекцию наших баллов.
Вторая:
Опыт +100
Убитых противников: 100% +500 дополнительных баллов
Прохождение уровня +500
Восьмой:
Опыт +300
Убитых противников: 100% +500 дополнительных баллов
Прохождение уровня +500
Глава 3. Александра
Я стояла на площадке в ожидании дальнейших распоряжений от компьютерной программы. Восьмой с ничего не выражающим лицом замер рядом. Ощущение такое, что он не замечал моего присутствия. Этот устремлённый перед собой взгляд, расслабленность… Восьмой получил удовольствие от боя, а я для него моб, с которым вполне можно сосуществовать. Меня не задевало такое отношение, скорее смешило. Я ведь тоже пришла на игру за новыми впечатлениями.
Садясь в игровую капсулу, я твёрдо уверилась, что все опасения, которые были высказаны за ужином – не так страшны, как могло показаться. Из общего впечатления от разговора, включая настойчивые просьбы Люсии и Славки сделать всё возможное, чтобы отменить моё участи в игре, по-настоящему меня задела только реакция папы. Но утром, когда мы с ним ехали в робмобе в Институт инноваций в сфере игровой индустрии, отец неожиданно взял меня за руку и, улыбнувшись, сказал:
– Есть замечательные слова: «В судьбе нет случайностей, человек скорее создаёт, нежели встречает свою судьбу».
– Ты ведь знаешь, высказывания классиков не помню, и цитировать не умею, – хмыкнула я.
– Да, я про это знаю. Просто мысли, которые хочу сказать, вполне ёмко прозвучали именно из уст классика. Лучше не скажешь. Так вот… «Мобилизация» – часть той самой судьбы, которую мы создаём. Я вчера за ужином не знал, как поступить, но…
– Но?.. Ты говоришь загадками и я не понимаю… Давай как всегда, открыто и честно: что тебя беспокоит? Почему такая реакция была у всех за ужином?
– Знаешь, Сашенька, иногда меня раздражает в этом мире только одно: твоя судьба и судьбы любимых тобой людей переплетены слишком тесно. Не существует права на ошибку. Это обязывает меня, как минимум, сомневаться. Я вчера сомневался, очень… Видимо, я смотрю на тебя иначе, чем должен. Как любой отец пытаюсь оградить от неприятных переживаний.
– Ну, а как же реклама, рейтинги?.. Разве не этого требует бизнес? Риск, говорят, дело благородное. Я сумею выступить перед средствами массовой информации и расписать достоинства игры уже как участник, открыто и правдиво. Мне кажется, это бомба.
– Не могу не согласиться, – улыбнулся папа и, обняв меня, долго не отпускал.
– Пап, там опасно? Почему мы тогда допустили создание программы?
– Нет, – гладя меня по спине, ответил отец. – Компьютерная программа не может быть опасна. Там стоит куча защиты, она полностью продумана, но… Она жесткая, порой даже переходит в жестокость… Скажем так – игра на грани инстинктов. К тому же, всё сделано так, что ты живешь внутри неё, а это значит, что впечатлительным людям там не место. Программой описаны настоящие сражения, в которых человечество проиграло. И вчера меня удивило, что ты хочешь сыграть в неё, я… я всегда думал, что ращу девочку, а не сорванца. Скорее, я был обескуражен. Повторяю: опасности там нет.
– Папа, я стреляю, занимаюсь рукопашным боем… Я девушка, но поиграть хочу.
Мы рассмеялись и остаток пути болтали о разном, придумывали, в какой из моментов появиться перед журналистами с подробностями о «Мобилизации» и сенсационными открытиями внутри программы.
Погружение в игровое поле прошло успешно, напарник вполне адекватный, скоро первый уровень – всё отлично. Нулевой уровень не кровожадный, и первый, уверена, не станет большим исключением.
Мой взор против воли вернулся к фигуре Восьмого. Он поменял позу и теперь сидел на корточках, дожидаясь загрузки следующего этапа. На вид ему около двадцати пяти. Коренастый, темноволосый, с непримечательными чертами лица и карими глазами. Но при его неброской внешности мимо него не пройдешь. Широкая спина, массивная шея, крепкие ягодицы. Фигура подтянутая, гибкая и спортивная. Меня физически притягивали мужчины подобного плана.
Осанка, всё дело в ней. Где-то я уже такое видела… Стоп! Вспомнила. Вчера на ужине, те два хищника из военного кластера – именитые чины. Восьмой на них очень похож.
Форма в компьютерной игре изначально была футуристической. Уж не знаю, что двигало разработчиками программы при создании нового кроя для «Мобилизации», но он точно не был похож на реальную форменную одежду армейских. Футболка, куртка, брюки со множеством карманов, ремень, массивные ботинки. На Восьмом всё это смотрелось отменно, что и натолкнуло меня на мысли о его принадлежности к вооруженным силам.
Значит, Восьмой из служивых. Но почему неухоженный такой? Неужели уволился из армии? Тогда, кем работал теперь?
Эх, гадать можно до бесконечности, а толку – ноль. Если уж своё имя назвать отказался, то про оборвавшуюся карьеру точно не станет распространяться. Да и чего я к нему привязалась? Игра закончится – поминай, как звали.
Я вздохнула, осмотрелась. Попыталась отыскать что-то, на чём можно сосредоточиться, чтобы отвлечься от мыслей о Восьмом. Жаль, не особо преуспела. Пятачок, на котором стояли, отгораживала полупрозрачная стена. Ощущение, что мы находились внутри огромного фужера, созданного из мутного стекла. Ничего толком не разглядишь. Всё, что осталось интересного на небольшом клочке интерактивной землицы, так это мой напарник.
Мысли снова вернулись к персоне Восьмого. Занятный он всё-таки парень. Мало того, что имя не назвал, хотя скрывать такую подробность смысла особого не видела, но и разговаривал со мной, словно мне пять лет. К тому же постоянно улыбался, когда наши взгляды встречались. Порадоваться бы такой удаче – идиот слюнявый попался, а у меня сердце сжималось каждый раз, когда заглядывала мужчине в глаза. Благо случилось это пару-тройку раз за проход уровня, но мне хватило.
Природу странного чувства квалифицировать затруднялась. Пускай бы влюбилась. Было разок такое в моей жизни в старшем классе школы. Увы, к Восьмому это не любовь. Или я испугалась? Нет, на страх тоже не похоже. Бояться на моем веку приходилось чаще, чем влюбляться. Тут уж точно знала, каково это. Новое ощущение похоже на откровение, прозрение… Словно что-то настигло меня, неотвратимое, холодное, жестокое. Не отвертеться, не спрятаться. Данность – пожалуй, походящее определение.
Восьмой поднялся, и его руки проворно проникли в карман брюк в районе голенища. Пошарив в кармане, он достал небольшой пакет и протянул мне. Упаковка влажной ткани, ну, конечно! Мило. Восьмой заботу проявил, куда там… Облагодетельствовал! Видимо, вся перепачкалась, пока за блоками сидела и вызывала огонь на себя.
М-да… Неизгладимые впечатления подарили мне те пять минут сидения за ограждением из бетонных блоков! На какой-то момент стало страшно так, что едва не рухнула в обморок. Особенно когда обрушился шквал пуль со стороны патруля Иных, пытающийся раздробить бетон. На меня сыпались осколки, мелкая щебенка, оторвавшиеся от общего массива искусственного камня. Они били по лицу, голове, спине… Один такой царапнул кожу на тыльной стороне ладони, когда прикрыла руками рот. Хорошо, что на глаза очки натянула, не то…
А я как сумасшедшая продолжала жать пальцем на спусковой крючок, пока не услышала ответную очередь, потом еще одну и ещё. Догадалась, что это Восьмой. Дальше стало проще. Да, именно проще, а не как-то иначе. Во мне словно что-то рухнуло, и я высунулась из укрытия, пока Восьмой отвлёкал врагов и, прицелившись, сняла двоих противников.
Стыдно признаться, но когда через порт у меня на шлеме услышала крик напарника: «Саша, беги ко мне, надо убираться отсюда, быстрее!», – я осознала происходящее и сиганула через бетонное ограждение. Так быстро я еще не бегала, как в этот момент. Сердце сжалось в предчувствии беды или награды, не знаю. Волнение охватило моё существо. «Я подписала себе приговор», – пронеслось в моей голове. А потом возникла свежая мысль: «Еще повоюю».
– Бери, – вяло улыбнулся напарник. – Это влажные салфетки. Ты испачкалась.
Я нахмурилась и кивнула, продолжая стоять на месте. Восьмой держал пакетик в вытянутой руке и вопросительно смотрел на меня, не забывая при этом скалить зубы в неотразимой улыбке. Чувство такое, что он пытался установить контакт с ребенком или, в крайнем случае, собакой, подзывая её.
Пришлось принять упаковку. Ответила ему улыбкой и убрала «подарочек» себе в карман. Меня снова накрыло странное ощущение, которое появилось еще там, во время боя. Объяснить его не могла, и даже приблизительно истолковать не получалось. Просто накатило, будто сдавив ладонью горло, и отпустило, заставив кровь бежать по жилам быстрее.
Отвернулась к прямоугольному огромному табло. Вовремя. На голографической проекции появились слова, в которых говорилось, что мы выполнили задачу и получили баллы поощрения. Значит, следующий уровень уже подготовлен. Произойдет перезагрузка и снова в бой. Только на этот раз я не дам утянуть себя на следующий, во второй этап. Есть шанс выбраться из этой мозговой ловушки.
Вскоре перед нами вырос куб огромными воротами высотой примерно метров пять. Не мудреные тут переходы от уровня к уровню, ну да ладно.
– Восьмой и Вторая, пройдите в блок.
Двери предсказуемо открылись, и мы перешагнули через порог. Кромешная темнота и только два светящихся диска на полу. По крайней мере, внизу должен быть пол иначе и быть не могло. Хотя… кто тут разберет…
– Встаньте на сеты, – раздался механический голос.
Восьмой шагнул к диску и, прежде чем встать на него, оглянулся и посмотрел на меня. Мне ничего не оставалось, как последовать его примеру. Когда я подошла, он поднялся на светящийся круг и широко расставил ноги.
Хорошо, парень, я тоже так поступлю.
Сообщение выплыло виртуальной проекцией из мрака и зависло перед нами. Слова, написанные на голубом туманном поле, повторял механический голос, но я все равно читала послание. Так я быстрее переваривала информацию, чем нечто сказанное вслух. Написанное словно отпечатывалось у меня в голове. Что поделать, свойство моей памяти.
– Произошла высадка десанта Кочевников в городской среде. Нашими силами ведутся разрозненные уличные бои. Противник оттеснил вооруженные силы людей за городскую черту. Командование приняло решение оставить на точках патрульные отряды людей, которые будут прикрывать отход наших войск. Задание: добраться до публичной библиотеки – временного расположения командования патрульных отрядов, оставшихся в городе для подрывной работы. Точные координаты: сектор тридцать, публичная библиотека, левое крыло, подвальное помещение. Карта прилагается.
Я бросила взгляд на Восьмого. Реакции на принятое сообщение от него не последовало. Мужчина стоял, глядя перед собой, точно слушал унылый доклад. Мне тоже немного спокойнее стало.
Появилась плоская проекция плана города с указанием точки прибытия. Дальше последовал письменный вопрос: «Желаете сделать трехмерную проекцию?». Восьмой отклонил предложение и впился взглядом в карту.
Я наблюдала за его реакцией. Даже тени неприятия или недоумения. Спокоен, будто передо мной не человек, а монумент. Да, такое равнодушие наводило на определенные мысли. Либо Восьмой не знал что делать, либо дел тут на раз-два и обчёлся. Последнее предпочтительнее. В любом случае мы с брюнетом в одной лодке, до тех пор пока не найду отметку чтобы покинуть игру.
– Вам предлагается выбрать средство передвижения и оружие, – продолжил моб. – Предупреждение: количество боеприпасов ограничено.
Напарник заметно напрягся и слегка поджал губы. Я вмешиваться в процесс выбора оружия и машины не собиралась и не слишком рассчитывала, что мое мнение будет интересно Восьмому. Хотя увлеченно разглядывала предложенное оснащение. По мне так из техники нужно брать что-то тяжёлое и внушительнее. Один раз зарядил пушку, пальнул, и полгорода нет. Конечно, кровожадно, зато эффективно.
Я украдкой посмотрела на Восьмого. Он анализировал проекцию с таблицей оружия и бронетехники, без тени эмоций, с каменным лицом, словно ему предложили меню в замшелой забегаловке. Так обычно себя вели благотворители при посещении рабочих столовых: поморщиться приличие мешало, а брать из еды особо нечего. Разве что дежурное блюдо. Так и было, мужчина нехотя касался некоторых изображений в списке, и они исчезали с голографии.
Очень надеялась на Восьмого. Может, он и сейчас сможет вытащить нас из проблемной зоны, и я выйду, наконец, из игры, в которую по глупости ввязалась…
Перед нами словно из-под земли вырос узкий длинный экран с цифрами, и на верхней продольной узкой полоске возникла запись. Нас просили выбрать номер транспорта. На голографической проекции появилось несколько выбранных ранее вариантов. По мне так почти все одинаковые.
Восьмой разглядывал их и не торопился с предпочтением. Наконец, он нажал на поле внизу – «номер машины». Им оказался бронетранспортер колесного типа.
– Это все оружие, которое вам нужно? – спросила программа.
– Беспилотные летательные аппараты, – уточнил Восьмой.
На экране явиться взору модели беспилотных дронов. Напарник выбрал две штуки ботов, которые могли нести ракеты и обладали скорострельной пушкой малого калибра.
– Выбор окончен? Подтвердите.
Восьмой нажал на появившуюся клавишу и впервые посмотрел на меня, не забыв при этом растянуть губы в улыбке. Мне вдруг захотелось пересчитать открывшиеся белые ряды зубов ударом кулака, но вместо этого, я тоже улыбнулась.
– Уровень загружен, – объявил моб.
Сбоку открылась дверь. Из проема в комнату хлынул свет, и я прищурилась.
– Пошли, – коротко сказал Восьмой и направился к двери.
Помещение, в которое мы попали, оказалось железобетонным арочным укрытием. Такие капитальные строения обычно возводились на аэродромах для истребительной или штурмовой авиации. Потому было странно видеть посередине большого пространства несколько бронетранспортёров, рядом с которыми стояли по пять человек пехотинцев. Мобы, уверена в этом.
– Наш стоит первым, – произнес напарник и направился к машине.
Как только мы погрузились в бронетранспортер, пехотинцы тоже влезли внутрь. Восьмой занял место водителя, а мне оставалось расположиться в кресле рядом. Напарник сунул мне в руки небольшой планшет. Я удивленно посмотрела на него.
– Это для управления беспилотниками, – пояснил Восьмой. – Дронами, то есть… Поняла? Будешь вводить данные для поражения ими целей.
Видя моё недоумение, мужчина показал пальцем на крышу БТР и для пущей убедительности тоже туда посмотрел. Чувство такое, что я из племени Тумбаюмба, а Восьмой – первооткрыватель, забредший к нам на огонёк.
– Дроны. Мы их выбрали, – напомнил Восьмой, зачем-то громко произнося слова. – Они в небе.
Я кивнула. Захотелось ругнуться, но я промолчала. Чего попусту воздух сотрясать? Дроны – так дроны, в небе – так в небе. Только паршиво как-то стало на душе от невысказанного крепкого словца. Потому села ровнее и уставилась на экран планшета. Кроме собственного отражения в нем ничего не видела. Зато вся лобовая часть БТРа – сплошной монитор, по которому короткими строками пробегали команды. Бортовая панель управления реагировала на каждую фразу экрана подсвечиванием приборов, что отображались символами на бортовой панели.
Автомобиль голосом запросил форму управления, а Восьмой коротко сказал:
– Ручное.
На лобовом мониторе появилась карта местности с проложенным курсом до точки назначения. Судя по ней, прорываться нам следовало сначала по открытой местности, и только потом, въехав в город, через три квартала обнаружить Публичную библиотеку.
– Запрашиваю возможность поддержки с воздуха на открытом пространстве, – скомандовал Восьмой.
На экране отобразилось голубое безоблачное небо. Истребители рассекали воздух и казались маленькими блестящими крестиками, устремленными к огромному непонятной продолговатой формы объекту, зависшему над землей.
– Понятно, поддержки не будет. Пристегнись, – поджал губы Восьмой. – Включи защитное поле брони. Хуже не будет…
Я только сейчас осознала, что сидела без движения все это время. Включив защитное поле, устроилась ровнее и дотронулась до черного экрана планшета. Он ожил. На нем появились две передаваемых видеокамерами дронов картинки. Очевидно, это те, что мы выбрали. В правом нижнем углу планшета появилась кнопка: «Запуск».
– Жми, – крикнул Восьмой. – Начинаем!
Чтоб тебя!.. Зачем так орать-то? Прекрасно слышу, мало того – соображаю вроде тоже не так плохо.
Я вздохнула и подчинилась приказу. Ворота укрытия распахнулись, а Восьмой ухватился за руль. Я обернулась и наткнулась на серьезные лица пехотинцев. Кто бы мог подумать, что к этому бронетранспортеру было такое приложение? Лица у мобов похожи. Ощущение, что перед тобой пятеро близнецов. Вероятно, мобов специально не прорабатывали. Сделали один шаблон и незначительно меняли, чтобы хоть как-то отличались. Хорошо бы добавили опцию – «разнообразить».
Выехав из ворот укрытия, машина быстро набрала скорость. Я следила за экраном планшета. Изображение менялось, значит, дроны двигались за нами.
Видя, что карта на нижней части монитора указывала на отклонение от курса, я спросила:
– Куда ты направляешься?
– Сектор тридцать, – не отрывая взгляда от дороги, сказал Восьмой. – Включить боковые мониторы!
Исчерпывающе. Только отклонение от маршрута обозначалось на экране всё больше возрастающим километражем.
– Ты будешь выполнять приказ? Мы вроде в Публичную библиотеку направляемся.
Он не ответил. В этот момент на экране возникла вспышка. Восьмой вывернул руль. БТР подбросило, но мы продолжили движение.
Да чтоб мне провалиться, нас обстреливали!
Я перегнулась через подлокотник и посмотрела на экран со стороны Восьмого. В небе шел бой. В плоское дно необычного летающего объекта было вставлено подобие трубы. Эта штуковины поливали всё вокруг огненными шарами.
Уставившись на экран планшета у меня в руках, я следила за тем, что происходило сзади. Видеокамера одного из дронов засекла другой бронетранспортер. Он отставал метров на пятьдесят от нас. Если бы не весь этот антураж с взрывами, можно было бы решить, что команды соревновались в гонках.
Жаль, что это ощущение продолжалось не долго. Очередная яркая вспышка накрыла другую машину. От них осталась лишь груда раскуроченного железа и ярко-рыжее пламя вперемешку с грязно-черным дымом.
Мне стало страшно, вторично с начало игры. Наш БТР на бешеной скорости удалялся от разрушенного транспорта, в котором были люди, такие же игроки, как и мы. Я поверила, что они погибли, пускай и знала – геймеры вернулись в начало первого уровня. Но всё равно было не по себе.
Кто создал такие правдоподобные сюжеты? Кто имел право показывать их, ломая стереотипы, заставляя чувствовать себя униженными, побежденными, слабыми? Мы победители в той войне с Иными. Мы прогнали Странников.
Иные – кочевники, блуждающие по пустыне Вселенной. О них узнали почти сразу благодаря военно-космическим базам, вращающимся вокруг планеты. Огромные корабли Иных остановились на орбите Венеры. А потом… вторжение. Впрочем, это больше походило на расстрел.
Случилось это восемьдесят лет назад. На землян напали без объявления войны. В стратосфере планеты появились неопознанные объекты. Диалог устанавливать никто не стал, на предупреждения военных катера неопознанных не реагировали. По землянам сразу стали палить из пушек, жгли дома, косили объекты инфраструктуры лазерными лучами. Впервые часы атаки погибло очень много людей, но еще больше почило под развалинами собственных жилищ, умерло от элементарных болезней, о которых и в шутку в цивилизованном обществе упоминать стыдно.
Я отмахнулась от собственных мыслей. В небе огненный шар врезался в блестящий «крестик». Истребитель расцвел букетом желто-красных искр. На мониторе в кабине появились слова:
СЕКТОР 30
ВТОРАЯ:
ОПЫТ +100
ВОСЬМОЙ:
ОПЫТ +500
«Сектор тридцать» – городок малоэтажных строений с лужайками перед домами, деревцами вдоль проезжей части и черными ровными асфальтовыми дорогами. Легко представить, что в мирное время немногочисленные прохожие гуляли по улицам, мамочки с колясками провожали старших детей в школу, а отцы семейств торопились на работу.
Но сейчас, прямо здесь… война…
Можно себя успокаивать, что это обычная реконструкция когда-то произошедшего вторжения, но становилось жутко от ёмкой пустоты вокруг. Город казался никчёмным, вместительным, серым, чужим…
Жизнь без людей. Жизнь без нас.
Да, этого хотели пришельцы, ведь на их стороне играла неожиданность удара и сила оружия.
Кочевники… Странники…
Я смотрела документальные фильмы о той агрессии. Да и кто их не смотрел из нашего поколения и поколения моего отца и деда? Историю конфликта знают все на планете.
Первыми на появление чужаков отреагировали журналисты. Они же и раструбили о контакте с расой, так похожей на нас. Весь мир в тот день сошел с ума, буквально скатился с катушек. Везде только и говорили, что о прибытии человекоподобных. Люди обсуждали тему в кафе, на улицах, на работе, в компании друзей, да и просто попутчиков. М-да…
К вечеру на телевиденье появились эксперты. Они бурно дискутировали в ток-шоу по всем каналам о том, что принесет нам такое знакомство. Именно с одного такого телевизионного объяснения вылетало определение «Странники», и тут же разнеслось по миру. На следующий день военные, визуально исследовав корабли пришельцев, подтвердили, что внутри этих огромных судов проживали человекоподобные, и не снимали с повестки дня вопрос об их воинственности. Кстати, к тому моменту уже с парой из них люди попытались вступить в контакт, прислав для этой цели межпланетный шаттл с переговорщиками. Увы, беседы не получилось, но тема воинственности пришельцев стала очень популярна в народе.
Чтобы успокоить население Земли, Совет решил ограничиться более мягким определением «Странников», переименовав их в «Кочевников». Ну, вроде как угроза была, но гражданам мира бояться нечего.
– У нас толерантное цивилизованное общество, – говорили все высшие чины. Им вторили журналисты, телевизионщики, блогеры. – Следует думать о благе всех и решать вопросы переговорами.
А через шесть месяцев – война. Она длилась три ужасных года и закончилась победой землян. А потом… суд над противниками, как и водится.
Можно сколько угодно оправдывать Иных, говорить, что они слонялись по космосу желая приткнуться, осесть на подходящей планете. У них могли закончиться запасы, а несколько основных кораблей, на которых они плавали в вечно холодной Вселенной, не вмещали всех родившихся и живущих.
Да, так говорили адвокаты и сердобольные журналисты, которым за их сострадательные статьи хорошо платили будущие претенденты на пост главы Совета Земли. Читая всю эту кутерьму вокруг пришельцев в нашей жизни, я часто задавалась вопросом: а не оказались они раньше на нашей планете? Для вторжения требуется подготовка, ресурсы, возможности. Но видя всё сейчас собственными глазами, вернувшись в прошлое на восемьдесят лет, я понимала, что нашей планете сильно досталось от Странников.
После судебного процесса инопланетян стали называть «Иные». Главу Совета сняли с должности и назначили новые выборы. Это не всё. Тех противников, которых удалось пленить, казнили, остальным оставалось убраться на орбиту Венеры и носа в наши «территориальные космические воды» Вселенной не показывать. Оборонная промышленность приросла новыми заказами, а люди стали платить особый налог на вооружение.
На огромной скорости мы ворвались в город, и это отрезвило меня. Из головы вылетели все размышления, остался только страх. По экранированной броне застучали заряды Иных. Это было похоже на стук дождя по металлической крыше. Я взвизгнула и крепче ухватилась за планшет. Мы неслись по изогнутым улицам, строго следуя маршруту.
Неожиданный сильный удар по броне немного качнул бронетранспортер.
– О, черт, они используют гравитационные гранатометы! – крикнул Восьмой.
Напарник ухватился за турель управления крупнокалиберным лучевым пулеметом. Она располагалась на панели под мониторами. Лобовой экран БТРа переключился в режим поиска цели. На нем появился крестик прицела. Перемещая турель, Восьмой навел крестик на метку. Ею оказался один из Иных, засевший с гранатометом на втором этаже коттеджа. Нажав на кнопку на турели, Восьмой произвел две короткие очереди.
– Твою за ногу! – выругался Восьмой. – Заряды попадают в перекрытие снизу и не могут его пробить. Не получается снять гранатометчика. Срочно задействуй беспилотники! Уничтожим его сверху. Используй пушку!
Используй пушку! Легко сказать.
Я поджала губы и вцепилась в планшет, стараясь понять, что нажать на экране.
– Восьмой, что мне делать?! Я ничего не понимаю!
Бронетранспортер опять тряхнуло. Граната снова попала в нас.
– Ё-ё… Твое налево, чтоб его разнесло! Вводи координаты: три, точка, десять. Ввела?
Я дрожащими руками вызвала на экран планшета виртуальную клавиатуру и напечатала то, что приказал Восьмой. Нажала на правый экран, где был вид с одного из беспилотников и выбрала значок «пушка».
– Жми: «ввод»!
Машинально нажала на кнопку. Вид на правом экране стал быстро изменяться. Видеокамера показывала, как мелькали дома, деревья, цветочницы. Значит, полетное средство стало перемещаться быстрее.
– Давай, поджарь его!
Я вздрогнула и едва не выронила планшет из рук. Но вскоре поняла, что имел в виду Восьмой. На лобовом экране управления бронетранспортера я увидела наш беспилотник, который подлетев к заданной точке, в коротком зависании произвел двухсекундный залп из пушки.
В одно мгновение прямоугольный оконный проем, из которого стрелял Иной, стал круглым. Тут точно нет сомнений, что цель уничтожена.
– Молодец, Саша! Быстро соображаешь! Но не расслабляйся.
Да куда там, расслабиться. Ладошки потные, на лбу испарина, и очень хотелось в туалет. Вероятно, это от страха. И чего я ввязалась во всё это?
Восьмой гнал бронетранспортер по улице. Он активно крутил руль, стараясь объезжать кучи мусора и раскуроченные бетонные блоки. Нас интенсивно поливали из стрелкового оружия. «Звук дождя» не прекращался ни на секунду. Романтика, чтоб её!
– Саша, по пути следования еще два гранатометчика, – порадовал Восьмой, а я стиснула зубы. – Они по обе стороны от дороги. Сними их.
– А координаты?
– Слушай внимательно. Задействуй сразу два беспилотника. Координаты скажу. Работать нужно быстро, иначе останемся без прикрытия.
БТР начал рыскать из стороны в сторону. Восьмой таким способом ускользал от вражеских выстрелов. В этот раз он был внимателен и предугадывал, куда будет попадание. Вот ведь Жук! Откуда все знал?
– Готовься. Опять пушка. Пять, точка, один, и шесть, точка, восемь.
Я быстро ввела данные и обеими руками нажала на экраны беспилотников, на значок «пушка».
– Давайте, ребята! Не подведите!
Снова Восьмой общался с беспилотниками. Дурдом, но мне начинало нравиться.
Предсказуемо, что летающие дроны справились с задачей. Обстрелы нашего транспортного средства стали менее интенсивными, и этому была причина: Иные целились теперь не только в нас, но и в беспилотники.
На лобовом экране я видела, что дроны, хоть и совершали удачные маневры отклонения, но досталось и им. Левый экран на планшете стал моргать и по нему пошли полосы. Зацепили беспилотник, пускай он и продолжал функционировать.
– Всем приготовиться! Впереди пушка. До нее триста метров.
В этот момент оружие выстрелило. На мониторе управления БТР я увидела огненный шар, летевший в нашу сторону. Ничего сделать не возможно, нам придется погибнуть и возобновить уровень.
– Держитесь, – крикнул Восьмой и рванул руль вправо.
Разворот был такой силы, что меня прижало к боковой стенке, и я едва не выронила планшет управления дронами. Раздался взрыв. Нас подбросило. Восьмой пытался выровнять машину. Повезло, что взрыв был рядом, но ударная волна слегка изменила наш курс. Жесткое приземление встряхнуло меня, и казалось, что все внутренности оторвались и просели. Мы продолжили движение, но БТР стало заносить влево. Восьмой пытался выправлять курс, чтобы не врезаться в стену или столб.
– Суки! – выплюнул Восьмой. – Мы потеряли колесо.
Забавно, мне в этом месте плакать или смеяться? Порадовал напарник! Но ведь едем и несколько колес живо. Пожалуй, Восьмой был прав, когда не выбрал танк. При попадании в гусеницу мы бы еще на окраине города встали.
