Татьяна Белова
Письма из апокалипсиса. Кит
– Дай угадаю, – рассмеялся Патрик. – Хочешь спасти того кита?
– Это самка и она носит детёныша, – ответил я. – А синие жилеты решили её разделать и сожрать!
– Надрать задницы синим я всегда готов, так что считай сегодня твоему киту повезло!
Патрик включил свет фар и дёрнул на себя джойстик, клешни пришли в движение и Краб стал медленно пятиться назад.
Герман от неожиданности выронил факел, тот упал и погас, хорошо что у него было два запасных, воткнутых в песок. Герман кричал и прыгал, призывая нас остановиться, но улыбка на лице Патрика Хейнса не оставляла надежды. Он был полон решимости надрать ооновцам задницы. Я видел перед собой безумца, в котором что-то сломалось, как и во мне самом. Сама по себе жизнь для него перестала быть ценностью, оставалось только прожигать время, которое ему отпущено. А такие, как Патрик Хейнс не любили, когда им ставили условия, они были хозяевами своей жизни. И смерти.
– Сколько весит твой кит? – спросил Патрик, когда вода уже захлестнула прозрачную кабину почти целиком. Краб медленно, но верно уходил под воду, вода вокруг него светилась голубоватым светом.
– Примерно пару десятков тонн, что думаешь, не осилит?
– Главное чтобы океан нам спину прикрывал, – ответил Патрик. – Эти гады побоятся в воду лезть, знают же что отравлена!
– Отравлена?
– Чего думаешь я поперся на другую сторону острова?Взял там пробы воды. Хотел уговорить твою мадам перебраться за спину вулкана, там и берег чище и вода, но она не хочет ничего слушать. Если вернёмся живыми, попробуй ты её уговорить!
– Там связи нет.
– Так здесь её теперь тоже нет, – хохотнул Патрик. – Уверен, эти гады знают почему! Глушат нас!
– Зачем им это?
– Затем что у них утечка, станция выбрасывает в океан какую-то дрянь, возможно избыток тяжелых металлов.
– Думаешь кому-то еще есть до этого дело?
– О, да, уверен что кенгуру в австралии будут против, – сказал Патрик и убавил дальний свет. Теперь мы шли по дну в кромешной тьме, я видел как вспыхивает маленький красный огонёк на экране, Краб должен с точностью до полуметра определять наше местоположение, но огонёк частенько пропадал.
– Мы не заблудимся?
– Кроме связи со спутником у нашего шестиногого есть еще парочка фишек в запасе, – и Патрик защёлкал тумблерами. – Например, эхолокация. А еще он слышит как кричит твой кит.
– Это самка.
– Да какая разница, главное, что мы сможем её найти, звук хорошо распространяется в воде.
– Думаешь, они будут по нам стрелять?
– Надеюсь!
И тогда я понял свою ошибку.
Патрик и правда собирался умереть, скорее всего прихватив с собой десяток ооновцев в придачу, радовало только то, что на Крабе не было оружия. Точнее я думал, что его нет, пока мы не подошли к берегу.
Подобрались мы близко, очень близко, насколько я мог судить, глядя на экран. Луна к тому моменту уже скрылась за облаками и нас прикрывал не только океан, но и темнота. Глянув наружу через прозрачное окно, я увидел что вода вдоль берега светится и испугался, что водоросли выдадут нас, как выдали немцев, но оказалось наоборот, корпус Краба сливался с поверхностью и издалека скорее напоминал кучу гниющего мусора. Заметили нас, лишь когда Краб по самое брюхо вышел из воды и потянул свои клешни к китовой туше, самка уже еле-еле била хвостом, но кто-то всё-таки сжалился и накрыл её голову мокрыми тряпками.
Звук проходил плохо, но я видел как трое в синих жилетах вскочили и схватились за оружие, кто-то из них выстрелил из ракетницы, оповещая остальных, нам стоило поторопиться. Но торопить Патрика не пришлось, Краб двигался очень резво. Клешни вспороли песок. Патрик пытался подкопаться под тушу и приподнять её и в этот момент в нас начали стрелять. То, что панорамный иллюминатор оказался пуленепробиваемым стало для меня сюрпризом. Пули были похожи как искры.
На берег уже бежали люди. Кричали и махали руками. Я видел Хамстера, орущего на толпу, традиционная сигарета выпала у него изо рта и погасла.
Стрелять по людям никто из его подчинённых не решался, а люди напирали. Кому-то пришло в голову сделать коктейль молотова и в ооновцев полетели бутылки с зажигательной смесью. Стекло мы берегли и отправляли на большую большую землю, для переработки, так что недостатка в таре не было.
Берег запылал от костров.
Краб почти полностью вышел из воды и синие жилеты кинулись на него, как голодные пираньи на раненую рыбу и в этот момент Патрик обнажил последний козырь – распахнул дверцы энергоблока. Это была новая запатентованная технология, компактный ядерный реактор, на основе того самого урана, который добывали прямо из океанской воды. Если он сбросит трубки – Герман называл их пемзой, потому что по структуре они напоминали морские губки, то угробит всё побережье. Радиация убивает не сразу, ооновцы успеют уйти, а вот самка с детёнышем точно не выживет.
– Ты что делаешь! – заорал я, но Патрик даже головы не повернулся, лишь бросил, как Хамстер бросает окурок:
