Татьяна Анатольевна Нурова
Чудная Деревня. 1. Начало. 2. Скользкие вершины. 3. Русалочье озеро
Дальше от нее жил кузнец Михей. Кузница у него была пристроена к небольшому дому. По размеру кузня была гораздо больше дома. У него единственного весь двор был завален железом аккуратными кучами. Михей очень любил порядок чистота в кузне у него была идеальная, он там проводил времени гораздо больше чем дома. Там же в кузне он и гостей принимал. Любава готовила ему сухие сборы из трав, а я относила. Прямо от калитки в кузню шла тропинка, отсыпанная разноцветным щебнем, летом двери кузни были распахнуты настежь в любую погоду. Заходишь и удивляешься чистота идеальная все инструменты или развешаны на стенах или на полках. У входа уголок, где Михей гостей принимал и готовил еду. Печка обычная небольшая, рядом стол со стульями и скамейками. Вся мебель в кузне кованная, а стулья и скамьи накрыты подушками из кусков кожи и меха. Оказалось, Михей еще и шьет хорошо. Зимой он всем желающим подшивал кожей валенки и чинил всю меховую одежду.
Любава всегда хвалила его говоря,– Михей на все руки мастер.
Мужик он не большого росточка, но кряжистый с широкими плечами и руками как лопатами, и лицо под стать тяжелое, но при этом очень добродушное. А какие красивые вещи он делал на заказ!!! Готовые изделия он выкладывал на длинный деревянный стол рядом с кухней и разрешал мне посмотреть на них. Ему было просто интересно, и он всегда меня спрашивал, что мне нравиться и почему. Подсвечники, столики, цветы, а главное он делал ножи очень необычные разной формы со сложными узорами на рукоятке и лезвии. Для,– людей «знающих» (Знающими мы – называли людей, – которые знали о нашем существовании и помогали нам или же были посредниками по оказанию магических услуг). Никогда даже не думала, что из металла может получаться такая красота. Михей разрешал смотреть на готовые изделия, но запрещал прикасаться. Из трав, которые он заказывал Любаве он сам делал отвары, чтобы придать нужную магию готовым изделиям.
За кузнецом жил колдун Иван Иванович, но все почему-то его звали Иван Ванович, маленький – ехидный и очень раздражительный мужчина. Я тоже по поручению Любавы несколько раз относила ему пакеты с травами. Он всегда встречал меня во дворе внимательно просматривал содержимое пакета и вежливо поблагодарив, отпускал. Любава всегда его хвалила, что он никогда не отказывал соседям в помощи.
И говорила она, – у него хорошие связи там,– (Где там она ни уточняла, а я таких тонкостей еще не понимала). В Чудной деревне он жил наездами, в основном зимой. Дом у него был большой в два этажа очень простой и аккуратный, выкрашенный в темно зеленый цвет. Двор выложен большими каменными плитами и всегда чисто выметен.
Дальше стояли еще дома, но я их близко не видела. Времени просто так ходить и рассматривать деревушку у меня не было, хотя и очень хотелось.
С левой стороны в нескольких домах жили ведьмы. В ближайшем к нам доме жила глава ковена Анфиса, худая высокая дама без возраста с породистым лицом и прямой гордой осанкой. Любава говорила, она из семьи аристократов. У нее дом был очень большим в два этажа, очень ухоженный и красивый. В ее доме вместе с ней постоянно жили несколько ведьмочек и на них была вся работа по дому. Во дворе дома Анфисы стояла большая изящная беседка, увитая виноградом. В беседке большой круглый стол с огромным блестящим самоваром. Летом ведьмы любили там чаевничать. Двор около дома был выложен красивой разноцветной плиткой. Шикарные клумбы с необычными цветами по всей территории вокруг дома. Затейливо стриженная живая изгородь. Я удивлялась фантазии ведьм, живая ограда из шиповника превращалась в шары и пирамиды, каскады и овалы. Я часто была в доме Анфисы, тоже носила ей травы.
Любава говорила,– лесной Хозяин терпеть не может ведьм и им ходить разрешалось только на небольшой территории около дома.
Поэтому Анфиса большую часть трав заказывала Любаве. Надо сказать, к Любаве за травами обращались почти все жители деревни. Травы как они говорили сами шли к ней в руки, так это или нет, не знаю. Любава очень сильная травница и знала, как и умела собирать травы, да и всю жизнь она занималась этим. Кроме нее только ведьмак Питирим все лето также ходил по лесу и собирал травы и коренья, он в отличие от нас ходил глубоко в лес и пропадал там по нескольку дней. Но он никогда не собирал их для кого-то. Исключение он делал только для Любавы. С ней он делился, да и сам брал у нее много заготовок, обычно самых простых. С редкими травами или с простыми, – возни всегда одинаково много. Вот он и предпочитал несложные травяные отвары и заготовки брать у Любавы. Сам же всегда ходил в лес именно за редкими необычными растениями. Ведьмы, как и мы варили зелья и отвары, делали мази. Часть необходимых трав они выращивали рядом с домом, а остальное им собирала Любава. Анфисе я нравилось это чувствовалось и всегда приходя по поручению Любавы меня ждал теплый прием. Она старалась меня напоить чаем и угостить чем ни будь вкусным. Любава стряпала много, но по сравнению с Анфисой обычные булочки и пирожки. Пирожные в доме Анфисы были потрясающими. Крохотные пирожные воздушные украшенные разноцветным кремом, они … просто таяли во рту. И когда бы я не приходила в дом Анфисы красивая тарелочка с пирожными всегда ждала меня. Уже потом через какое-то время я узнала, Анфиса хотела взять меня ученицей и с Любавой они даже поссорились и-за этого. Питирим разрешил спор сказав, что Любава давно уже договорилась с моей бабушкой и она(Любава) обещала заботиться обо мне, а не Анфиса. Все остальные дома по улице принадлежали ведьмам из ковена Анфисы. У ведьм было хозяйство большое, огороды и сады, еще они держали и коз, и коров за Чудной деревней. Ведьм всех я пока запомнить не могла только ближнее окружение Анфисы. Ведьмочек много было молодых, и они часто менялись постоянно – куда- то уезжали, приезжали. Туда- сюда по нескольку штук с большими сумками они сновали по нашей проселочной дороге шумно, громко и весело переговариваясь. Любава называла их птичьим базаром. Мне нравилось ходить мимо домов ведьм. Очень они необычную красоту наводили у каждого дома. Все у них было ярко вызывающе, непривычно, а цветов сколько у каждого дома цветущих до морозов. Живущих соседей у реки я пока не знала и не бывала там.
Четвертая глава.
Осенью после уборки урожая обитатели деревни озаботились вдруг моим образованием. Вернее, конечно не вдруг, Питирим уже решил этот вопрос еще летом. Он знал всех живущих в деревне и распределил кто и что будет мне преподавать, чтоб мое образование было полноценным. Ведьмак Питирим тоже стал одним из основных моих учителей оказалось, он бывший земский врач и стал учить меня основам медицины, латыни и биологии. Пока расписание не устоялось я каждый день до обеда ходила к нему в дом. В небольшом доме Питирима всегда было идеально чисто. Все стены в комнате были закрыты шкафами. За исключением одного одежного шкафа все остальные полки под потолок плотно и аккуратно были забиты книгами и альбомами по медицине, биологии, справочниками по редким травам, словарями.
Все учителя решили, я буду ходить в дом к ним, так гораздо удобней. Что бы мне не таскать учебники и удобно было проводить практические занятия. Ведь каждый из моих педагогов был не только учителем, но узким магическим специалистом и меня кроме обычных школьных дисциплин сразу же обучали и магии. Питирим, купил специально для меня пачку альбомов для рисования и толстых тетрадей, несколько пачек карандашей и ручек. Что бы я не только писала, но и сразу же по теме делала зарисовки. С первых же занятий у него я просто взвыла, пальцы отваливались руки сводило судорогой … столько много приходилось писать и рисовать. Питирим диктовал много и всегда проверял все ли я записала правильно. И еще он заставил меня вести лабораторный журнал по приему больных. Описывать всех пациентов которых я осматривала и все мои назначения. А также что я видела или чувствовала во время приема, что бы можно было определить и глубину моего дара и все мои возможности и … правильность лечения. Если будут сложные случаи, чтобы их спокойно можно было проанализировать и разобрать уже с ним, позже. Ведь ведьмак Питирим был потрясающим врачом и знал, и умел очень много. Но лечил он только очень обеспеченных людей тех, кто может себе это позволить и никак иначе.
С первого дня мои преподаватели в учебе мне поблажек не делали. Английский язык преподавала мне ведьма Анфиса. А математику и физику – ну кто бы мог подумать, – колдун Иван Ванович. Не то что бы он мне не нравился или я его так боялась, просто я хоть с ним сталкивалась совсем немного, но уже поняла … он очень нудный. Первые два пакета с травами еще до учебы он принял из моих рук просто просмотрев их содержимое, но когда я принесла следующий пакет Иван Ваныч пригласил меня пройти в дом. В большой гостиной указав мне на стул он развернул пакет и перебирая травы стал спрашивать меня где и во сколько и на каком месте была срезана та или иная трава. Я растерялась, попыталась вспомнить и запуталась. Иван Ваныч поджал раздраженно губы посмотрел на меня как на пустое место и спокойно стал выговаривать.
– Елена, я знаю, что Любава собирает травы как ее обучили, но ее уровень хоть и хорош, но совсем не правильный. – Вы уже должны обучаться по всем принятым правилам, а это значит, на каждый выход за сбором сырья у вас должна быть с собой небольшая карта местности, на которой вы будете отмечать где, когда и в каком месте вы взяли тот или иной корешок. – Каждая партия сырья сушится и раскладывается отдельно, все подписывается. – Вы уже должны понимать, что собранные в определенный день травы идут только на определенные зелья. – Это кажется вам скучным и нудным, но так необходимо и войдет со временем в привычку, …и вы будете дисциплинированы и организованны. – Вы будете обучаться не как деревенская знахарка и это значит, все что вы делаете должно быть в высшей степени профессионально, вам понятно.
Я молча кивала ему головой понимая, теперь мне все придется это действительно делать, но отказаться или возразить не смела боясь что меня просто заберут у Любавы. Ведь маги, живущие здесь даже не скрывали обиды и возмущения тем что меня отдали в руки простой знахарке без дара и сильных знаний.
– Не расстраивайтесь Елена, этот год уже сбор трав закончен, а зимой вас я научу как все правильно оформлять и буду проверять всю вашу работу. – И с Любавой я поговорю сам,– закончил он разговор и показал мне жестом, что я свободна.
Любаве я все рассказала и чуть не расплакалась боясь что ее подвела.
Но она только улыбнулась прижала меня к себе и шепнула, – не бойся. – Иван Ваныч прав и меня уже предупреждал, а я сама забыла составить таблицу. – Тебя не заберут за это даже не переживай, а мы в следующий раз все ему расчертим, а там он тебя подучит, и ты будешь все делать правильно. – Мне уже поздновато учится как всем современным травникам. – Меня то Катерина учила устно и проще, как обычных деревенских баб, я то и читать- писать научилась уже взрослой, а так все по памяти делала. – Травы то у меня талант собирать и без их таблиц, но ты другое дело и не сердись на него.
И у меня у Ивана Вановича добавился новый предмет, даже не знаю, как его правильно назвать, география края и биология лечебных трав и скоропись,– три новых предмета в одном. Про скоропись я уже узнала, когда у нас началось обучение, на карте нужно было делать пометки которые затем могу разобрать не только я, а и тот, кто будет проверять мои травы.
Уроки русского языка и литературы преподавала ведьмочка Алла, живущая в небольшом доме рядом с Анфисой.
И еще одна учительница жила почти на берегу реки. Там стоял отдельно от всех маленький, но высокий в два этажа терем пятистенок. За глаза все жители его называли маяком. В теремке жила старушка Анна Леонидовна, которая стала учить меня основам магического искусства, но к ней я стала ходить позже, когда уже получила азы знаний от других наставников. Питирим сказал, пока мне достаточно преподавателей, а когда определяться мои способности, то если понадобиться учителей будет больше.
Решили, к любому учителю я буду приходить на весь день и в субботу полдня дополнительно к Питириму. Меня за весь день отпускали только на два часа пообедать, а занималась я с восьми утра и до пяти вечера. Иногда могли и задержать. Да и то я выпросила разрешение обедать дома, что бы немного отдохнуть и развеяться короткой пробежкой и глотнуть воздуха. Приятно было просто пробежаться до моего дома туда и обратно. Размять ноги и скинуть сонную одурь от сваливаемых на меня знаний. Нет, мне нравились мои учителя, но требовали они от меня непомерно много, и я просто уставала не успевая разобраться, а они этого не понимали. Старались напихать в меня как можно больше не давая времени на осмысливание уже полученного материала. Такое ощущение, им без меня было скучно жить, а тут такое развлечение. Мне даже пришлось зелье для себя варить для улучшения памяти. К тому же втайне от Любавы. Она то считала, я должна развивать свою память естественным путем. Но она не понимала какой поток знаний вываливали на меня мои педагоги. И я уже не справлялась поэтому, когда варила отвар для пациентов, приготовила и себе, как бы между делом. Любава уже на простых отварах контролировала меня через раз. Поэтому эксперимент на себе я поставила в субботу вечером. В книге у Любавы дополнение к рецепту было написано, что могут быть в течение суток сильные головные боли. Ох, не знаю, что за сильные боли имел в виду автор этого рецепта, а меня так просто корежило от боли, я уже думала, что не переживу своего же зелья. Я выпила его после ужина в своей комнате и меня тут же скрутило от боли и тошноты. Тошнота через пару часов прошла, а в голове набат бился до утра. Всю ночь я лежала на кровати боясь пошевельнуться или вздохнуть любое незначительное движение вызывало бурю в голове. Утром, когда я не спустилась на завтрак Любава поднялась сама и глянув на меня испугалась, что я заболела. Еле я ее уговорила, что я не больна, а просто устала от интенсивных занятий. Прошка хитро щурился и усмехался в бороду, и я поняла – он догадался. К тому же он точно знал какие травы я использовала, но выдавать не стал, как не странно понимая мое состояние. А Любава отправила меня в постель на весь день воскресенья, и я впервые за все это время отдохнула и действительно стала намного легче воспринимать учебу. Тем более иногда учителя мои тоже видимо уставали от меня и рассказывали мне истории из своей жизни чувствуя мой неподдельный интерес. Давали мне небольшую поблажку между зубрежкой.
Особенно мне понравилось ходить к Питириму. Он оказался потрясающим учителем и у него в доме была хорошая библиотека, которой он разрешал пользоваться. Его наказанием для меня был запрет на книги, если он вдруг видел, что я плохо усвоила материал. Рассказывая о травах и их свойствах он всегда рассказывал и об обратном эффекте. Можно не только лечить, но и убивать даже казалось бы, самым безобидным набором трав.
– Ты будешь не деревенской знахаркой,– говорил он, – а Целительницей. – Тебе по силе дара подвластно многое и поэтому анатомию, и симптоматику основных болезней ты должна знать на зубок. – Тем более я тебе пока даю упрощенный материал, постепенно мы будем переходить с тобой к более сложному.
Когда он видел, что я устала и уже ничего не понимаю, то устраивал перерыв на чай и рассказывал интересные истории переключая мое внимание.
– История нашего Тамбовского края уникальна. – Вот я родился и выучился на врача в Петербурге. – Семья моя была старинного дворянского рода, но к тому времени была обедневшей. – Все деньги что у них были родители вложили в мое обучение, но к окончанию учебы я стал сиротой. – И как-то все на меня тогда навалилось и нищета, и горе, и я попал в неприятности, … так и оказался здесь. – Пришлось мне спешно убегать из Петербурга. – Тогда тут глушь дикая была и это и стало причиной моего приезда сюда. – Хотел укрыться и отсидеться, а найти здесь человека, затерянного в лесах было сложно, и не кому не нужно. – И стал я случайно наследником ведьмака. – Ведьмак погиб на моих руках и силу свою мне передал. – Науку ведьмака пришлось постигать самому и медицинское образование мне очень помогло. – Пожил я здесь долго и прикипел душой к этому краю навсегда. – Мне пришлось по миру поездить, но всегда сюда возвращаюсь, здесь теперь мой дом. – Ты знаешь, как называют Тамбовские земли и что когда-то площадь земель Тамбовских была намного больше?
Я пожала плечами, – нет о таком и не слышала.
– Тамбовская губерния была одной из самых больших в России и самой, ну как тебе сказать, независимой и самостоятельной что ли. – Нашу губернию не любили ни при какой власти. – Независимая, самостоятельная и самодостаточная область – этого уже довольно, что бы нас ненавидели,– повторил Питирим. – В царское время много раз пытались урезать нашу самостоятельность, а когда не получилось, то стали нас как бы не замечать.
– Но как такое возможно?
– А, ты слушай, Тамбовские земли всегда были сердцем России, хоть и неофициально конечно. – Эта земля породила столько героев и святых, но не все имена ты их услышишь. – И называют нас тамбовскими волками не и-за наших оборотней. – Считается, люди, живущие здесь как бы тебе объяснить правильно – двуличные, причем как я думаю в хорошем смысле. – Вот допустим если крестьяне из других губерний чем-то были не довольны они бежали в Сибирь и там прячась пытались начать новую жизнь. – Наши же крестьяне бились за свой дом и семью до последнего вздоха по-звериному пугая всех своей дикостью. – Впивались в горло врага зубами, если не было оружия, но никогда не отступали и их…боялись… как диких зверей кем они и становились. – Убивали родных, если они пытались пойти против семьи. – Даже православная вера не могла связать людей, в случае опасности наши люди просто отказывались от нее, превращаясь в животных при попытках отобрать у них семью, дом, и землю. – И в тоже время они были всегда невероятно трудолюбивые, богобоязненные, покорные. – Люди рвали жилы и работали как проклятые что бы сохранить свою семью и землю,– как я говорил, -… если их не трогали. – Наших людей всегда боялись и всегда подчеркивали при любой власти что мы не надежны, слишком самостоятельны и старались держать в тени все наши заслуги, успехи и достижения. – Это относилось к купечеству и дворянству тоже, просто они были хитрее и изворотливей крестьян. – М-мм ты была в Морше?
– Мы ездили с Любавой только раз, пожала я плечами, и были только в центре.
– Ну да, ну да,– погладил свою бородку Питирим,– по магазинам бегали я помню. – Вам в следующий раз нужно побывать в Соборе обязательно, посмотреть на этот памятник архитектуры. – Видишь ли наше купечество было мм … очень высокомерным по отношению к своему же сословию в других губерниях … и столицах. – Наши купцы женили детей на дворянах что тогда… было немного не принято и Собор они захотели такой коим и столицы похвастаться не могут … и почти построили. – Когда строительство Собора было в разгаре царским указом оно было приостановлено. – Собор приказали сделать гораздо меньших размеров. – Но тем не менее он так и остался весьма… так сказать огромным сооружением и даже сейчас впечатляет своими размерами, мощью и красотой.
– М-да теперь я впечатлилась, царским прямым указом запретить стройку в крохотном почти неизвестном никому городке что бы здание не затмило столичные храмы – это круто.
Питирим довольный произведенным впечатлением продолжил рассказ про Тамбовские земли, – когда к власти пришли Советы, они тоже не смогли справится с нами, вот представь, серединка России и она вся охвачена мятежом с которым невозможно сладить. – Партизанская кровавая война в центре страны и в то время, когда вся власть … уже принадлежит Советам… даже на окраинах. – Тамбовское восстание против новой власти в 1920 – 21 году было, пожалуй, одним из самых кровавых в новейшей истории.
–Не может такого быть,– я ведь никогда не слышала, что бы нам про такое рассказывали,– перебила я Питирима не удержавшись.
– А, то,– рассмеялся Питирим,– даже сейчас не хотят про это вспоминать, боятся также, как и раньше. – Вот смотри все покажу тебе наглядно.
Питирим быстро достал несколько карт из шкафа и разложил их на полу, я тут же опустилась на колени рассматривая их.
– Вот это карта, изданная еще при царской власти, смотри какие размеры у Тамбовской губернии, впечатляет?! – Советская власть решила уничтожить Тамбовскую область, стереть ее и в 1928 году ее уже нет на всех Советских картах. – Вот карта того года видишь нас как будто и не существовало никогда.
Я помотала головой невероятно, вот так просто убрать огромную губернию с лица земли, и я никогда ведь о таком даже не слышала.
– А, в 1937 году Тамбовскую область возвращают на карту, но в очень урезанном виде отрезая всю нашу промышленность и оставляя только аграрные земли. – Вот видишь,– и Питирим показал сколько всего отхватили от наших земель передав все областям которые нас окружали и это впечатляло. – Кроме того оставшиеся земли дробят на маленькие квадратики, поставив в каждый квадрат вооруженный отряд чтобы приструнить, подчинить себе Тамбовские земли и естественно наших людей. – Это тоже своего рода магия, нас лишили сил, отрезав от Липецк, Лебедянь, Елец, Шацк, Елатьму,– ослабили нас. – Географические карты имеют великую магическую силу и Советское руководство таким способом смогло ослабить нас, но не уничтожить, такой задачи они себе не ставили. – Мы лишились многих наших земель лесов, потеряли свою уникальность, но люди даже которые не знают историю, но живут здесь с рождения все равно отличаются от обычных людей. – Мы всегда добиваемся чего хотим и это наше отличие от всех других таких же людей в нашей стране.
– Значит если бы не Советская власть, то мы бы так и остались огромной губернией и были бы так же независимыми?
– Сложно сказать, жаль, что они тогда не смогли договорится, это не простой вопрос, скажу тебе так, кто бы что не говорил, но только при Советской власти люди пожили действительно хорошо. – А при нынешней власти боюсь все будет только хуже, вот сейчас нас действительно истребляют. – Сейчас идет геноцид нашей страны всей, а не только нашей области. – За последние десять лет нас лишили молодежи, а без них любая область обречена на вымирание. – Те руководители которые сейчас у власти, даже вот взять наш масштаб, – преступники. – В Советское время их уже бы расстреляли, в Царское – они все были бы уже на каторге или повешены. – Вот город Морша, он не большой, но вот совсем недавно в нем было довольно молодое население, потому что в нем было несколько действующих фабрик, заводов, крупнейшее железнодорожное депо, птицефабрика. – Город развивался, рос, а как пришли новые руководители то все предприятия оказались нерентабельными и попросту разворовались,– все. – Город сейчас умирает, в нем остались жить только пенсионеры, да и тех обдирают непомерной квартплатой, ценами на продукты, невозможностью получить доступное и хорошее лечение и такая ерунда по всей нашей стране.
Питирим сжал кулаки, я поняла, что все происходящее он воспринимает близко к сердцу.
– Позже мы с тобой еще вернемся к этому вопросу, а пока я тебе расскажу про что у нас все – таки осталось. Он уселся за стол налил себе чаю, выпил, поглядывая на меня ошарашенную его рассказом, лукаво улыбнулся,– мы и правда вернемся к этой теме позже, просто я хотел, чтобы поняла в какой уникальной местности ты родилась и живешь, и ты наше будущее.
– У нас столько мест уникальных даже в урезанном виде, я за всю жизнь свою еще не везде смог побывать. – Леса тамбовские раньше были огромными, не проходимыми. – И Берегинь много было в лесах, девы лесные всем помогали кто к ним с открытой душой приходил за помощью, когда они ушли, лес чуть не умер и изменился. – Тяжелым ударом был уход Берегинь в навь и для всех жителей и его обитателей. – Кроме них с наших лесов и многие стаи волков оборотней пошли, а потом по всей стране расселились, а уж, нечисти самой разной, здесь было сколько. – Кстати ты знаешь, что наши оборотни старались не трогать местных крестьян, стараясь бегать на охоту в другие регионы. – У наших людей, живущих в деревнях до сих пор привычка носить с собой посеребрённый серп и умело пускать его вход при нападении.
Я даже улыбнулась представив себе эту картину, про оборотней я слышала много, но еще не сталкивалась с ними хотя не понимала, что можно против матерого волка делать с серпом.
– А, что ты улыбаешься, я сам был свидетелем, когда глупый оборотень задрал деревенскую девку, местные мужики тут же собрались и вилами, и серпами,– (оружия то у них и не было), забили весь волчий матерый выводок оборотов, не пощадив даже щенков, показав им кто в лесу хозяин. – Оборотни в звериной шкуре теряют разум, но мы своих за несколько веков … приучили думать и отвечать за свои поступки… даже в звериной ипостаси. – Поэтому их так боятся все остальные оборотни и даже маги, как сказать то правильно,– из других регионов, для животных они необычайно хитры и умны. – Наши оборотни ухитрились в Москве и Петербурге под себя криминал поджать, а ведь зверям без разума то такое не под силу.
Питирим помолчал, сложил все карты в шкаф и снова присев к столу продолжил рассказ, видя, как у меня блестят глаза от любопытства.
– Только от нас недалеко есть два источника с живой и мертвой водой. – Раньше к ним даже обычные люди ходили свободно за этой водой, а во всех остальных землях людям было запрещено прикасаться к живой или мертвой воде, и тем более ей лечится,– всегда считалось это только привилегией магов. – На невысоком склоне, близ реки, стоят два огромных замшелых камня, – черный и белый, склонились они друг к другу и срослись головами и их уже не разломать. – И вот прямо из каждого камня с мокрой поверхности собирался когда-то тоненький ручеек. – Ручейки текли отдельно, только в самом низу склона соединялись и уже дальше вместе стекали в реку, но что интересно, волшебные свойства воды сохраняются, если только набрать ее с камней. – Дальше же, когда ручейки протекает по земле, их волшебные свойства исчезают, и вода становиться обычной. – Источники ослабли почти совсем, теперь только несколько капель воды дают за год, сейчас к ним дороги все закрыли, вот вырастешь, может и у тебя будет возможность, к ним попасть. – И травы очень редкие у нас есть, те, которые уже и среди нас легендой считаются, в других местах все обобрали без жалости, уничтожили под корень. – К нам одно время колдуны и ведьмы со всей страны нашей необъятной – зачастили, хуже татар по лесам искали травы редкие. – И пришлось нам заповедные места прятать от чужих людей. – Вот весной я тебя свожу в одно такое тайное место,– пообещал он. – Там, прямо из снега цветок выходит, пробивается, красивый, не описать словами, листья ажурные, бутоны золотом отливают, сверкают. – И просто так его не возьмешь, уметь надо. – Возьмешь его в руки – растает он, как снег, каплями по рукам растечется. – Целое дело взять его правильно, и сохранить суметь. – Сила в нем для женского лечения и женской красоты огромная. – Его уже о- о-очень давно легендой считают. – И даже рецепты по приготовлению зелий из него ушли из обихода целителей. – А, река наша, сколько тайн и богатств хранит, и не перескажешь. – Будут все тайны постепенно перед тобой открываться, если учиться будешь, да жить по правилам нашим.
Дав мне отдохнуть и расслабиться, снова усаживал за учебники. Питирим часто рассказывал мне истории, но вопросов ему задавать не позволял.
– Пока только слушай Елена, впитывай знания,– говорил он, – не по рангу тебе меня пока расспрашивать. – Учись слушать и молчать больше.
Анфиса, глава ковена ведьм была очень строгой и властной, жестокой. Я понимала, что другой глава ковена и быть не может и радовалась, что я ученица Любавы. Но какой бы она не была в жизни, Анфиса мне нравилась, хотя мне сначала было тяжело заниматься у нее. Она не признавала никаких обстоятельств, мешающих ее урокам, и никаких поблажек мне не было. А чтоб я не расслаблялась, Анфиса взялась заниматься со мной дополнительно.
– Мир,– тех, кто владеет магией, – очень тесен. – Мы, знаем всех, кто хоть что – то значит в нашем мире, это – крупные кланы, ковены, сообщества и семьи. – Сильных одиночек тоже. – Все следят друг за другом, – это вопрос выживания, конкуренции. – А, к тебе, когда ты вырастешь, будет особое внимание. – Ты выйдешь во взрослую жизнь из Чудной деревни, и только это уже тебя поставит выше остальных владеющих магией. – Ты скоро вырастешь и будешь красавицей, – говорила она поглядывая на меня. – Уедешь от нас, и ты не должна быть дикаркой необразованной. – Ты должна быть нашей гордостью. – Знаю, это тяжело и в учебе дальше будет еще трудней, но ты должна понимать, как тебе повезло. – Здесь лучшие из всех, кто владеет магическим искусством, и мы все готовы поделиться с тобой знаниями. – Я и не знаю больше никого кому так повезло с учителями. – Все мы в свое время самостоятельно добывали знания трудом и кровью. – А, сколько нас гибнет, не успев освоить науку. – Ты же под защитой и у тебя уникальная возможность спокойно заниматься.
Я хоть и была в Чудной деревне всего ничего, но уже понимала все, про что мне рассказывает Анфиса и больше всего я боялась, что не справлюсь и подведу своих учителей. Понимала также, все маги, живущие у нас в деревне,– в обычном мире между собой лютые враги. Только здесь они жили в перемирии и подобии дружбы, вернее даже здесь они выживали, и не допускали свар и убийств, боясь потерять уникальное место на котором стоит Чудная деревня.
Анфиса дополнительно обучала меня основам этикета. Она запретила мне уходить домой на обед в день, когда я у нее занималась. Завтрак обед и ужин я должна была провести за ее столом. Анфиса приучала меня правильно сидеть за столом и пользоваться столовыми приборами на все случаи жизни. Как организовать прием гостей, что подать на стол, как составить меню на каждый день и рассчитать количество продуктов и проверить их качество.
– Люди стали забывать, как правильно нужно вести дом, почему-то считают сейчас это неважным, а для женщины это необходимо. – Хорошая хозяйка может быть и умницей, и красавицей, а вот наоборот уже нет. – Глупые девочки считают, что они своей красотой могут подцепить богатого мужчину и жить себе ни в чем не отказывая, не понимая элементарных вещей. – Красота если к ней не прилагается воспитание, ум, умение вести дом, долго никого не удержит, а портится быстро. – Хорошая хозяйка должна знать свой дом и людей которые в нем работают, и проверять все расходы и работу прислуги, снять с мужа хозяйственные проблемы, только тогда…,– Анфиса лукаво улыбнулась,– у этой хозяйки будут неучтенные средства от мужа и свой небольшой капитал на всякий случай. – Уметь разговаривать с персоналом и понимать их проблемы, в хороших домах прислуга всегда верная и держится за свое место. – Кроме того ты должна и правильно общаться с теми, кто будет приходить в твой дом гостями, друзьями и родственниками. – Ты должна свободно вращаться в любом обществе, и это не так трудно, если ты будешь все уметь, знать и думать прежде чем что-то делать, – постоянно наставляла меня Анфиса.
