Таня Соул
Невеста скованного лорда

К этому времени служительницы-нари уже должны были окружить друзу и наши изложья и зачинать венчальную песнь. Песнь единения и бескорыстия. Без жалости до́лжноневесте отдавать свою силу. Без жадности до́лжно мне брать её. В зале послышались голоса, но стены кристалла не давали разобрать слова песни. Лишь мелодия вибрировала в камне и призывала его менять, и меняться, и снова менять.

Сила всколыхнулась в моём теле и потекла к обвившим руки кристальным корням. Они впитывали и передавали её в друзу. Туда же перетечёт часть силы Кэтлин, чтобы смешаться с моей и укрепить между нами связь, теперь уже обоюдную. Моё изложье вспыхнуло красным – цветом силы эрра – и погасло. Песнь служительниц стала громче, и уходящая в потолок кристальная друза осветила зал аметистовым – цветом единения сил. Ритуал почти завершился. Осталось лишь разделить слитую энергию между нами.

Аметистовый свет перетёк в изложье, устремился к корням вокруг запястий и хлынул в моё тело. Другая. Эта сила была совсем другая. Вот теперь я чувствовал, что смогу ещё какое-то время удерживать остров на плаву.

Но моявнезапная радость продлилась лишь секунду. Ровно до тех пор, пока в зале не раздался женский крик, исполненный боли. Даже сквозь стены своего изложья я слышал его так хорошо, что кровь застыла в жилах и тут же потекла быстрее прежнего. Мне хотелось броситься на помощь, но корни продолжали держать моё тело, а изложье по-прежнему было закрыто.

Приглушённый крик раздался снова, это был голос Кэтлин. Во время венчального обмена что-то пошло не так.

Корни уже начали постепенно освобождать моё тело.

– Откройте крышку! – крикнул я, и с трудом высвободил правую руку, разламывая кристальные путы.

Ударил кулаком по потолку изложья.

– Сейчас же! – приказал, продолжая сражаться с камнем.

Крышка истончилась, но не исчезла полностью. За ней мелькнула чья-то фигура и нагнулась над моей головой.

– Не положено, – отозвалась высшая. – Нужно дождаться, когда изложье встанет на место.

С другой стороны друзы раздался очередной крик.

– Или вы её откроете, или я её сломаю! – потребовал снова.

Молчание. Крышка зарябила и исчезла.

Я доломал оставшиеся корни и бросился туда, где лежала Кэтлин. К тому времени её крики уже затихли, а служительницы, не решившись испытывать моё терпение, сами убрали крышку. Моя невеста, лежавшая в изложьи и ещё опутанная корнями кристалла, была бледна и без сознания.

Дрожащей рукой я коснулся её холодного, покрытого испариной лица, и занёс пальцы над губами, чтобы проверить дыхание.

Глава 6

Поначалу мне казалось, что она совсем не дышит, но спустя пару секунд пальцы защекотал её едва заметный выдох. Жива.

– Вы говорили, что проблем не будет! – взъярился я на высшую. – Что она моя эн-нари и её согласие не нужно!

– Так и есть, – процедила Сандрия в ответ и встала рядом со мной. Она окинула взглядом бледную девушку и зашептала камням, чтобы отпустили измученное тело. – Так и есть, – повторила она непонимающе и покачала головой. – Всё должно было пройти гладко.

– Но не прошло!

– Не прошло, – Сандрия выглядела растерянной и задумчивой. – Нужно отнести её наверх, на первый уровень, и разобраться, что случилось.

Меня трясло. Я буквально кипел от гнева.

Знаки на спине Кэтлин, вспыхнувшая друза, состоявшийся обмен, сила, которую я в себе теперь чувствовал – всё говорило о том, что ошибки нет. И тем не менее после венчального ритуала моя невеста оказалась еле жива. Как такое возможно? И как это скажется на ней в дальнейшем? Мне было страшно даже думать об этом.

– Я сам её отнесу, – нагнулся над изложьем и поднял хрупкое тело. На Кэтлин было только исподнее, но оно не смотрелось соблазнительно. Я замечал лишь её болезненную бледность и сбивчивое поверхностное дыхание. И снова чувствовал себя злодеем. – Нужно было дождаться утра!

– Это ничего бы не изменило, – отозвалась высшая.

События, возможно, развернулись бы точно так же, но, по крайней мере, я не чувствовал бы себя так паскудно. Подлецом, который нарушил слово и подверг невесту опасности.

– Такое уже случалось когда-то? – спросил, кладя Кэтлин на алтарь верхнего зала. Обычно вечером сюда ещё захаживали прихожане, но сегодня из-за ритуала храм закрыли раньше. Под его высокими сводами, которые украшали мириады драгоценных камней, была только наша процессия.

– С избранными эн-нари? – переспросила Сандрия. – Нет, мне о подобных случаях неизвестно.

– Значит, она не избранная, – я сжал кулаки и зажмурился, пытаясь совладать с нахлынувшими эмоциями.

Столько лет я искал свою пропавшую невесту и вот теперь, когда, казалось, нашёл её, чуть не погубил совсем другую девушку. Вздохнул и открыл глаза. Кэтлин лежала на алтаре не двигаясь. Я коснулся её разметавшихся каштановых волос и погладил спутанные пряди.

– Не может быть, чтобы я ошибся.

– Вы не ошиблись, милорд. Просто нам пришлось слишком поторопиться с проверкой и венчанием. Девушка выросла вдалеке от острова, она не обучена и не владеет своей силой. Нам стоило бы это учесть.

– Стоило бы, – согласился я бездумно. – Так дело только в этом? – посмотрел на Сандрию. Та покачала головой и подозвала к себе одну из служительниц.

– Принеси мне родонит и диопсид. И пошустрее, – поторопила она. – Нужно проверить тело эн-нари и потоки. Ей стало плохо только в конце, когда в неё начала перетекать объединённая сила.

– Она не приняла меня, – сказал я с горечью. – Просто не приняла меня.

– Глупости, – отмахнулась Сандрия. – Знаки на её спине говорят об обратном. Дело совсем не в этом.

Но эти слова меня не утешили. Всю жизнь я нёс на плечах груз одиночества. Эрр, который никогда не сможет жениться, потому что его невесту украли сразу после рождения. Надеялся ни я когда-то найти свою Кэтлин? Какое-то время да, но уже несколько лет как я отчаялся и забросил поиски. Её прятали хорошо, даже слишком. После похищения все до единого следы замели и никаких вестей об украденной заклинательнице не появлялось ни на нашем острове, ни на материке.

Почему она нашлась именно сейчас, когда Иль-Нойер оказался на грани затопления? Для того мне виделась лишь одна причина – вмешательство Твердыни. Она сама вернула мне единственную девушку, способную заключить со мной брак.

Но если и Кэтлин не сможет вынести мою силу, тогда для меня не останется надежды.

Служительница, отправленная за камнями, вернулась и тут же протянула высшей два кристалла. Родонит – розовый с переливами жёлтого, и диопсид – тёмно-зелёный, уходящий в салатовый. Для обычного человека эти камни не представляли из себя ничего примечательного, но не для заклинательниц. Те умели найти предназначение в каждом минерале.

Высшая сжала зелёный диопсид в правом кулаке, поднесла его к губам и зашептала только ей ве́домый заговор. Проделала то же самое с родонитом. Когда закончила, занесла правую руку над телом Кэтлин, а левой очертила круг. Разжала кулак, в котором до этого лежал зелёный камень, и оттуда вы́сыпался мелкий песок. Он завис в воздухе, стал кружиться и медленно опускаться на тело девушки. Но ложился не равномерно, а полосами, очерчивая линии потоков силы.

Когда все песчинки опустились, Сандрия разжала левую руку и уронила родонит на пол. Звякнув о каменную плитку, он вспыхнул розовым и погас, вслед за ним засветился песок на теле Кэтлин и на несколько секунд вновь пришёл в движение.

Высшая наклонилась над моей невестой, долго смотрела на рисунок, оставленный песком, и молчала.

– Плохо, – заговорила она наконец. – Очень плохо.

– Что именно из случившегося «плохо»? – никогда не любил тех, кто нагнетает. Моя невеста и так еле дышала, и хуже этого могла быть только смерть. Высшей не стоило разбрасываться подобными словами.

– Её потоки… посмотрите, милорд.

Я подошёл ближе и вгляделся в рисунок, оставленный песком диопсида. Он безошибочно лёг на каналы, по которым протекала сила, но то и дело прерывался, образуя подобие осколков.

– И что это значит? – моё терпение истончалось с каждой секундой.

– Потокиразбиты, милорд. Но это не могло произойти до венчания. Иначе бы во время проверки друза не зажглась.

– И…? – Я безмерно уважал Сандрию за её преданность нашему острову и твёрдость принципов, но порой своей чрезмерной въедливостью она выводила меня из себя.

– Они разбились, когда в эн-нари перетекла часть вашей силы. Вы понимаете, что это может означать?

Кровь в моих венах вскипела окончательно.

– Нет, не понимаю! – закричал я. – Иначе бы зачем я спрашивал у вас?!

Высшая горделиво выпрямилась, демонстрируя, что она, в отличие от меня, прекрасно владела собой и не страдала от вспышек гнева.

– Работа была проделана мастерски, – сказала она подчёркнуто спокойным тоном. – Я бы назвала её ювелирной. Чтобы потоки разбились ровно в момент слияния, нужно было оказывать воздействие на протяжении очень долгого времени. Ослаблять их только на определённых участках и рассчитать силу воздействия так, чтобы девушка приехала на остров невредимой. Прошла проверку, попала на изложье и только потом, когда ритуал нельзя остановить, сломалась.

«Сломалась», – я покачал головой, борясь с раздражением. Когда моя сила иссякнет, я для высшей, по-видимому, тоже сломаюсь.

Но сейчас меня волновал совсем другой вопрос:

– Она выживет?

– Хм… – высшая нахмурилась. – Потоки придётся восстанавливать.

– Так выживет?! – Этот разговор грозился отнять у меня остатки самообладания.

– Если не получится ничего исправить, то она проживёт пару месяцев. В лучшем случае… А если сможем исправить, то будет жить почти столько, сколько отведено эн-нари. То есть успеет передать вам силу и родить наследника.

Я облегчённо выдохнул.

– Но есть нюанс… – голос высшей стал ниже, даже у её равнодушия и спокойствия был предел. – На острове нет человека, способного соединять разбитые потоки.

– Кто именно для этого нужен? – если гнев я мог себе позволить, то преждевременное отчаяние – нет. Два месяца – малый срок. Не стоило тратить его на бесполезные метания.

– Кто-то не из Мер-а’Терр. В нашем королевстве не владеют такой силой. Тот, кто спровоцировал разрыв, должно быть, с юго-востока. Оттуда, где начинаются земли аров. Думаю, они и смогли бы помочь.

– Другая стихия… – я задумчиво постучал пальцами по алтарю. – Если вмешательство аров в дела нашего королевства подтвердится… – но сам же отрицательно покачал головой. Что бы с Кэтлин ни приключилось, теперь уже ничего не докажешь. На разбирательство уйдут месяцы. А в нашем распоряжении не было столько времени, чтобы докладывать королю и ждать его людей для проверки. Единственное, что мы могли сделать – это найти человека, владеющего стихией воздуха. – Ары много путешествуют и часто приезжают во Флуэн, да и к нам, за камнями. Мы найдём нужного человека.

«Если Твердыня поможет», – добавил уже про себя. Торговцы хоть и наведываются, но не слишком часто.

– Мы чем-то ещё можем ей помочь? – Коснулся ледяной ладони Кэтлин.

– В её комнате зажгут благовонья, а постель окружат восстанавливающими камнями. Это уменьшит боль, – ответила высшая. – Больше ничего мы не в силах сделать.

Кивнув, я поднял невесту на руки. Она по-прежнему была без сознания и сбивчиво дышала.

Обратно до резиденции мы добирались точно так же по коридору, но в сопровождение высшая выделила нам одну из служительниц. Та несла факел, восстанавливающие камни и благовония. Пока мы шли, я то и дело останавливал взгляд на бледном лице невесты и тонул в собственном чувстве вины. Хотя и понимал, что даже сдержи я слово, это не изменило бы ход событий.

Однако помимо вины во мне зарождалось и другое, не менее яркое чувство – гнев. На тех, кто спланировал всё случившиеся. Жизнь эн-нари и без того коротка, сокращать её ещё больше – непростительное преступление. Такое нельзя спускать с рук.

Стены Нижней резиденции встретили молчанием. Слуги уже укладывались спать, заранее подготовив для нас с Кэтлин комнаты, объединённые общей гостиной. Зная об отношении невесты ко мне, я не решился настаивать на совместном ложе и не собирался этого делать, по крайней мере, до тех пор, пока не завершится третий и последний венчальный ритуал.

– Камни на месте, милорд, – сказала служительница, отходя от кровати. – Зажечь благовонья?

Я кивнул. Дождался, когда мы с Кэтлин останемся наедине, и присел рядом с ней на край постели. Колышущееся пламя свечей отбрасывало тени и делало бледность моей невесты ещё более яркой и пугающей. Сейчас, лёжа на постели, она походила на одну из статуй, украшавших придомовой сад. Холодная, безжизненная, сломанная– кажется, так назвала её высшая.

Сердце в груди болезненно защемило. Я с самого детства понимал, как сложится жизнь эн-нари и моя собственная. Нам предстояло служить – народу и острову. И никогда, ни на миг я не сомневался в верности такого пути.

Но это слово – сломанная – порождало в душе неприятный, мерзостный зуд.

Во имя… во благо… И вот это благо лежало на постели, едва дыша. И я не видел в том ничего правильного и хорошего. Хотя должен был, обязан был видеть, что это единственный путь.

– И он единственный, – повторил уже вслух, приводя себя в чувства. Но безуспешно. Мысли продолжали хаотично подбрасывать воспоминания последних дней. Моё счастье, когда Кэтлин нашлась, и мой страх, когда я услышал её крик. – Моими руками… Всё случится моими руками. Вот этими, – посмотрел на собственные ладони и вновь перевёл взгляд на Кэтлин.

Она была такая хрупкая. С самого начала и особенно теперь.

Коснулсяеё ладони, и Кэтлин поморщилась, казалось, от боли. Я покачал головой. После этой ночи мне даже прикасаться к ней будет страшно. Эта девушка словно изумруд, самый хрупкий из драгоценных камней. Его нельзя уронить и поднять неповреждённым, на нём обязательно появится трещина или скол. Такие камни лучше беречь и хранить в шкатулках, доставать их изредка и любоваться, а потом класть обратно. Тогда они смогут прослужить долго. Но я свой изумруд уже уронил.

А ведь нам предстояло ещё два ритуала, чтобы завершить венчание. Не таких сложных и опасных, как этот, но для Кэтлин каждый всплеск силы представлял угрозу. Даже если потоки удастся восстановить, я сомневался, что они будут устойчивыми к подобным всплескам.

– Что с тобой делать, Кэтлин? – Погладил её по щеке и прилёг рядом. Оставлять её в одиночестве мне не хотелось и звать кого-то из слуг тоже. Лучше побыть с ней самому.

***

Каталина Арди

Голова гудела, а свет даже сквозь веки причинял боль. Я с трудом открыла глаза и взглядом упёрлась в потолок, украшенный лепниной и витиеватыми фресками. На стенах – светлый жаккард с вытканным на нём цветочным орнаментом, вдоль стен – резная мебель: трюмо, письменный стол, софа, не говоря уже об огромной кровати, на которой я лежала, к слову, не одна.

Лорд Шенье дремал на краю постели в том же, в чём он был вчера на ритуале проверки силы – в рубашке и брюках. Спал неспокойно и морщился. Я попыталась опереться на руки и привстать, но не сумев удержать собственный вес, упала на атласную подушку. Мой разбуженный сосед приподнял голову и моргнул несколько раз, привыкая к яркому свету.

– Ты как? – спросил, вглядываясь в моё лицо.

Я прислушалась к собственным ощущениям и не нашла в них ничего хорошего.

– Такое чувство, будто меня избили изнутри, – призналась честно. Тело ломило от макушки и до кончиков пальцев на ногах. Кстати, пальцы-то и болели особенно сильно.

– Тогда пока лучше не вставать, – сказал лорд Шенье и, присев, поправил укрывавшее меня одеяло. – Ты что-нибудь помнишь о случившемся?

– Случившемся? – я удивлённо подняла брови и осознала, никаких воспоминаний о том, что произошло после проверки силы, у меня не было. Я не знала, ни как попала в комнату, ни отчего так ломило тело. – Не очень… – покачала головой. – А что именно случилось?

Лорд Шенье выругался. Потом ещё раз. Смерил меня хмурым взглядом и, вздохнув, снизошёл до объяснения:

– Мы повенчаны.

Поначалу я решила, что ослышалась. Но лорд Шенье молчал и не спешил объясниться.

– Вы серьёзно? Как мы можем быть повенчаны? Неужели я…? – в голову лезли самые невероятные мысли. – Я что дала согласие?

Лорд Шенье вздохнул снова.

– Прости, Кэтлин. Я перед тобой виноват.

Значит, я всё-таки не выжила из ума окончательно.

– Но без согласия… как? – случившееся не укладывалось в голове.

– Для первой части венчания оно не нужно, – сказал он таким страдальческим голосом, будто это у него, а не у меня отнимались руки и ноги. – Но оно понадобится для второй – формальной.

– То есть формально венчания не было? – уточнила, ощущая, как голова начинает трещать от подобных вестей.

– Формально – нет, но фактически – было.

– Если бы вы знали, как сильно у меня болит голова, то сжалились бы и не говорили загадками.

– Фактически – мы обвенчаны, – ответил он, войдя в моё плачевное положение. – И даже если формальная часть не состоится, ты больше не сможешь выйти замуж ни за кого другого.

Я зажмурилась и, сделав над собой усилие, попыталась сложить всё услышанное в единую картину.

– А если формально я всё-таки скажу вам нет? – уточнила, так и не открывая глаза.

Судя по молчанию в ответ, мой вопрос лорду Шенье не понравился.

Глава 7

– Ты не сможешь второй раз выйти замуж, – ответил он, то ли не понимая, к чему я вела, то ли делая вид.

– Мне и первого замужества хватило. Второй раз я на такое не подпишусь… – Снова попыталась привстать с постели и на этот раз получилось, хоть и не безболезненно. Лорд Шенье бросился поправлять мою подушку. – Не уходите от ответа, – вперилась в него взглядом. – Чем ещё чреват мой отказ?

Он нахмурился.

– Этот вопрос, Кэтлин, никому другому, кроме меня, на острове не задавай. И даже не думай отказываться, – в его голосе сквозили опасные нотки. – У тебя будет достаточно времени, чтобы смириться. Нам всё равно нужно сначала восстановить каналы…

– Какие ещё каналы? – переспросила, начиная подозревать неладное.

– Кхм… – лорд Шенье прочистил горло и снова принял страдальчески-виноватый вид. Ему он, к слову, не шёл совсем. Я уже привыкла видеть его наглым и уверенным. – Во время венчания кое-что пошло не по плану…

Когда он пересказал мне это «кое-что», пошедшее не так, я окончательно потеряла дар речи.

– То есть вы хотите сказать, что через два месяца я умру?

– Нет, я хочу сказать совершенно не это, – начал он оправдываться. – И ты не умрёшь через два месяца, – добавил, глядя мне в глаза. – Мы найдём, как решить проблему. Но до тех пор твоё самочувствие… – он запнулся, подбирая слова, и я решила ему помочь:

– То есть теперь каждое утро я буду просыпаться в таком состоянии, будто меня переехала телега?

– Не думаю, что каждое. Но, скорее всего, будут и неприятные дни… – подытожил он свою неутешительную речь.

Я обречённо кивнула и посмотрела в угольно-чёрные глаза своего горе-жениха.

– Ни за что, – произнесла я натянуто-спокойным голосом, потому что сил на крик у меня просто не было. – Ни в коем случае я не выйду за вас замуж. Никакого формального согласия вы от меня не получите.

– Кэ-этлин, – взмолился лорд Шенье. – Назад пути уже нет.

– И вперёд его тоже не будет, – отрезала я отворачиваясь.

Из-за этого душегубца и его островных обычаев мне предстояло ежедневно страдать и, возможно, вскоре умереть в муках. Зачем я буду выходить замуж за такого человека?

– Ты не понимаешь, что творишь! – взъярился он и подскочил с постели. – Это приведёт к…! – но его тирада оборвалась на полуслове, потому что в дверь комнаты постучали. – Ну, кто там ещё?! – закричал мой горе-жених.

В комнату заглянул управляющий.

– У нас возникла трудность, милорд, – сказал он серьёзным тоном.

– Как? Ещё одна?

– Народ, Ваше превосходительство. Собрался на площади у храма, но церемония отменилась. Они требуют доказательств, что невеста действительно эн-нари и что первая часть венчания состоялась.

Лорд Шенье сжал кулаки и вздохнул с такой тяжестью, что даже мне, страдающей в постели, стало его чуть-чуточку жаль. К тому же идея бунтующих островитян меня немного пугала.

– И что нужно сделать, чтобы доказать им? – поинтересовалась, косясь на лорда Шенье. Он перевёл на меня удивлённый взгляд.

– Ты поможешь? – не верил он своему счастью.

– Конечно, – улыбнулась ему натянуто, – в отличие от вас, я кровожадностью не отличаюсь и помогаю людям, когда могу. Значит, вы о подобном переживали, когда просили не распространяться… – я покосилась на стоявшего в дверях управляющего и решила обойтись намёком, – ну… о моём решении?

– Не совсем, – ответил он уклончиво. – Но и об этом тоже.

Поняв, что он не собирается говорить большего, я махнула на этот разговор рукой. От лорда Шенье всё равно не добиться правды. Это я уже успела понять за короткое время нашего знакомства.

– Так что я должна делать? Снова им поулыбаться?

– Нет, – выдохнул он облегчённо. – Господин Савор, – обратился к управляющему, – передайте, что народ может выбрать свидетельниц. Но только трёх, – подчеркнул лорд Шенье. – Они войдут в резиденцию, сами увидят изменённый рисунок на спине эн-нари и донесут всем об этом весть. Передайте им моё предложение и возвращайся с ответом.

Управляющий поклонился.

– Хорошо, милорд.

– И ещё, господин Савор. Скажите слугам, чтобы принесли Кэтлин венчальный плащ. Она примет свидетельниц в нашей гостиной.

Когда управляющий удалился, я не сдержала усмешки.

– Улыбаться, значит, мне не надо, зато нужно встать.

А мне даже руку поднять было сложно, не говоря уже о том, чтобы долго стоять на ногах.

– Продержишься пару минут? – спросил мой заботливый жених, присаживаясь рядом.

– А если нет?

В его угольном взгляде мелькнуло смятение.

– Тогда я скажу, чтобы тебя поддерживали. Но будет лучше, если ты сама. Так возникнет меньше вопросов.

– Значит, вы не собираетесь никому рассказывать о том, что со мной случилось? – догадалась я сразу.

Он покачал головой.

– Нет. И ты об этом молчи, Кэтлин. Знаем только мы с тобой, высшая и её доверенные нари. И до тех пор, пока это так, проблема решаема.

«И покуда солнце всходит на востоке,

Заходить ему придётся на западе», – вспомнились мне строки одной притчи.

«И чтобы зайти на западе,

Всходить ему придётся на востоке».

Когда я замолчала слишком надолго, лорд Шенье коснулся моего запястья:

– Ты понимаешь, Кэтлин?

Я отдёрнула руку, и он, оскорбившись моим жестом, нахмурился. Его тяга к прикосновениям вечно заставала меня врасплох.

– Да, я понимаю. Чтобы проблема оставалась решаемой, о ней должны знать только те же самые люди, – переиначила слова притчи на свой жизненный лад. – Приводите своих свидетельниц. Я удержусь на ногах сама.

Его взгляд остановился на моём лице и задержался так надолго, что мне стало не по себе.

– Плащпридётся надеть на голое тело, – сказал он, когда я отвела взгляд, почувствовав себя неловко. – Повернёшься к свидетельницам спиной и приспустишь его. Они всё сами поймут. Тебе нужно только уверенно выйти, повернуться спиной и приспустить плащ. Запомнила?

– А где в это время будете вы? – спросила охрипшим голосом, в горле вдруг пересохло.

– Меня в гостиной не будет.

Это немного успокаивало. Мне не хотелось, чтобы и он наблюдал за церемонией.

Лорд Шенье на этот раз сдержал своё слово и покинул меня, как только принесли традиционное одеяние. Собравшись с силами, я сползла с кровати, при этом стараясь не морщиться от боли и не шататься. Показывать свою слабость не стоило даже служанкам.

Мне помогли снять исподнее, накинули и запахнули плащ и вывели в гостиную. К этому времени там уже стояли три женщины лет сорока-пятидесяти. Одеты были по-разному, кто-то в дорогом платье, кто-то в платье попроще, и одна – совсем в скромном. Их взгляды коснулись моего одеяния, и спустя секунду все три свидетельницы склонили головы в приветствии.

Подобное обращение было для меня непривычно, и я замешкалась, не зная, как реагировать. Но поняв, что кланяться им в ответ, скорее всего, нельзя, решила просто показать метки и побыстрее вернуться в постель.

Произошедшие в рисунке изменения, которые эти женщины пришли засвидетельствовать, я сначала изучила в зеркале сама. На моих плечах и спине теперь, помимо изображения камней с символами в центре, появились соединительные линии. Извиваясь и переплетаясь, они тонкими дорожками бежали от одного камня к другому и издалека напоминали цепи.

Повернувшись спиной, я слегка распахнула плащ, и опустила его до талии. Позади раздались вздохи, и наступило молчание. Спустя несколько долгих секунд служанки аккуратно подхватили плащ и снова подняли его на мои плечи.

С облегчённым вздохом я повернулась к свидетельницам, собираясь попрощаться. Но те, увидев моё лицо, опять склонились, теперь уже всем корпусом. Они протянули ко мне правые руки с приоткрытой, просящей, ладонью и повели её медленным полукругом к своему сердцу.

Этот странный жест показался мне до боли знакомым. Настолько, что я, как заворожённая, тоже подняла правую руку к сердцу и сделала обратный полукруг отдающей ладонью к ним. В тот миг мою руку словно кто-то вёл за меня.

Я вздрогнула в ужасе и, развернувшись, поспешила в свою комнату. Захлопнула дверь и сползла на пол. Вскоре одна из служанок постучала.

– Пару минут, – крикнула я в ответ. – Дайте мне пару минут.

Вернувшись, лорд Шенье застал меня там же, как и оставил – в постели.

– Ты молодец, – похвалил меня с порога. – Перенос второй части венчания я объяснил спешкой перед приливом. Мне нужно готовиться к дороге, поэтому мы проведём официальную часть позже.

– Вы что уезжаете?

– В Верхнюю резиденцию на несколько дней. Я бы взял тебя с собой, но горные серпантины выматывают и здоровых людей. А тебе тем более не сто́ит трястись лишний раз в карете.

Хотя его отъезд меня не слишком огорчал, но оставаться одной с жителями этого острова мне тоже не хотелось.

– А вам точно нужно уезжать? – спросила, изумляясь собственным словам.

– Точно, – вздохнул лорд Шенье. – А что, будешь скучать? – ухмыльнулся самодовольно.

– Ещё чего! Просто… не хочу оставаться здесь одна.

– А-ах э-это, – протянул он расстроенно. – Чтобы тебе не было скучно, я уговорил Сандрию выделить для тебя наставницу. Силой ты ещё не владеешь, но с традициями уже можешь знакомиться. Заодно и с сестрой пообщаетесь.

– С сестрой? – переспросила я удивлённо.

– Да. Она и будет наставницей. Расскажет тебе об острове и покажет родительский дом. Тебе ведь хотелось бы там побывать?

Признаться, до прибытия сюда, я не чувствовала жгучего любопытства по поводу моих кровных родителей. Мало ли детей среди бедняков остаётся сиротами? Какая разница, что послужило тому причиной? Прошлого всё равно не вернуть и не исправить. Но здесь, на этом острове, всё было буквально пропитано тем самым прошлым. Чтобы прикоснуться к нему, достаточно лишь протянуть руку.

– Со дня твоего похищения, в доме никто не жил, – сказал лорд Шенье, подстёгивая моё любопытство. – Всё осталось на прежних местах.

Мне вдруг представилась разваливающаяся хибара, в которой девятнадцать лет никого не было.

– Должно быть, дом в ужасном состоянии, – предположила я.

– Нет, – удивил меня лорд Шенье. – Я надеялся тебя однажды найти, поэтому за домом приглядывали.

– Значит, не хибара… – прошептала я задумчиво и представила, каково было бы оказаться в стенах дома, где жили родители. Где они растили мою сестру и ждали моего появления. – Пожалуй, я бы на него взглянула.

– Вот и отлично, – улыбнулся лорд Шенье, и я снова засмотрелась на его улыбку.

Жених мне достался поистине загадочный. Он совершал дикие поступки, а потом смотрел на меня кристально чистым взглядом и улыбался так обворожительно, что сердце ускоряло ход. Должно быть, у лорда Шенье имелось немало поклонниц.

– В дорогу я отправлюсь завтра на рассвете, – принялся он рассказывать. – Сандрия будет каждый день присылать к тебе доверенную нари, чтобы та сменила камни у постели и зажгла благовония. Когда эта нари будет справляться о твоём здоровье, убедись, что рядом больше никого нет, и отвечай честно. Ничего от неё не утаивай.

– А как долго вас не будет?

– Не меньше трёх дней. Дорога в это время года непростая. В горах, должно быть, уже лёг первый снег.

Снег… Я так много слышала о нём от старожилов Флуэна, но ни разу не видела. Моя юность пришлась на период засухи, и пока я росла и взрослела, у нас не прошло ни одного дождя или снегопада.

– А здесь? В предгории тоже будет идти снег? – спросила я обнадёжено.

– Тоже, – улыбнулся лорд Шенье. – Мы с тобой ещё на санях покатаемся, вот увидишь, – пообещал он.

«Интересно, снег выпадет раньше, чем истекут мои два месяца?» – гадала я, но не решилась задать этот вопрос вслух. Мой жених, конечно, пообещал, что всё исправит, но у меня к нему не осталось доверия. Я невольно относилась к отведённому мне времени намного бережнее прежнего.

Когда я никак не отреагировала на его приободряющее обещание, лорд Шенье положил руку поверх укрывавшего меня одеяла.

– Я загляну к тебе попозже. Попрощаюсь перед отъездом, – сказал он и медленно, будто нехотя, поднялся с постели.

Проводив его взглядом, я выдохнула облегчённо. Его присутствие всегда было таким осязаемым, что мне становилось неловко. Когда он прикасался, мне хотелось отойти от него хотя бы на шаг. Когда он смотрел, мне хотелось отвернуться. Но в то же время, даже не глядя и не соприкасаясь с ним, мне казалось, что мы находились друг к другу слишком близко. Я будто чувствовала его присутствие всем телом. И чем больше проходило времени, тем более ярким становилось это ощущение.

Радость от ухода лорда Шенье продлилась недолго. Раньше мне нечасто приходилось болеть. Несмотря на хрупкое с виду телосложение, я всегда была деятельна и здорова. И только тут, впервые, не могла без посторонней помощи поесть или переодеться. Это было непривычно, неприятно и скучно.

Я просто лежала, смотрела в окно и ждала заката, чтобы уснуть. И хотя вид из комнаты открывался замечательный – под окном раскинулся сад, сквозь который к воротам бежала выложенная камнями дорожка – но к концу дня это бессменная картина надоела до ужаса.

А вечером, когда служанка задула свечи, я, так и не устав за день, ощутила тяжесть навалившейся бессонницы. Ворочалась, ворочалась, искала, как поудобнее примоститься, и совершенно не хотела спать. Просто лежала с закрытыми глазами.

Комнатная дверь скрипнула, и я приоткрыла веки, проверяя, кто вошёл. И тут же зажмурилась. К моей кровати медленно, еле слышно направлялся лорд Шенье. Крадучись в темноте, он напоминал мне хищного зверя, приметившего добычу.

Раздался скрип половицы, шорох ткани, и перина подо мной прогнулась. Лорд Шенье присел совсем близко.

Чтобы не пода́тьвиду, я старалась дышать как можно ровнее и глубже, будто спала. Но сердце в груди колотилось так часто, что даже мой жених мог бы это услышать. Мне вдруг стало страшно от мысли о том, зачем он пришёл. Уж не забрать ли причитавшуюся ему после венчания ночь?