Таня Хафф
Кровавая плата
Внезапно Генри обнаружил, что толпа перед ним расступилась, и тут же взял под контроль выражение лица. Собравшиеся здесь мужчины и женщины с ярким макияжем, обвешанные драгоценными металлами, все еще недалеко ушли от примитивных существ и могли распознать хищника в толпе.
Уже трижды: охранник, солнце, теперь клуб. Если не будешь более осторожным, глупец, тебя ждут колья. Да что с ним такое происходит в последнее время?
– Эй, Генри, давно тя не видел.
Длинная обнаженная рука легла Генри на плечо. Алекс, владелец лофта, вложил ему в руку открытую бутылку воды и проворно повел его прочь от бара.
– Кое-кто хочет тебя увидеть, чувак.
– Кто-то хочет меня увидеть? – Генри не сопротивлялся. Чтобы противостоять Алексу, требовалось слишком много энергии. – Кто?
Алекс улыбнулся с высоты своих метра девяноста трех и подмигнул.
– Ну неа, тады это не будет сюрпризом. Чего ты с рукой сделал?
Генри посмотрел на свою забинтованную руку. Даже в приглушенном свете студии бандаж сиял на фоне черных кожаных манжет.
– Обжегся.
– Ожог – это паршиво, чувак. Ты что, готовил?
– Можно и так сказать.
Губы его подернулись в улыбке, хотя он строго сказал себе, что ничего забавного в этом не было.
– В чем юмор?
– Слишком долго объяснять. Давай-ка лучше ты мне кое-что скажешь.
– Спрашивай, чувак, я отвечу.
– С чего вдруг фальшивый ямайский акцент?
– Фальшивый? – Голос Алекса заглушил музыку, и полудюжине человек пришлось уворачиваться, когда он взмахнул свободной рукой. – Фальшивый? И никакой он не фальшивый, чувак. Я возвращаюсь к своим корням.
– Алекс, ты из Галифакса.
– У меня есть более глубинные корни, чтоб ты знал. – Он подтолкнул не столь высокого Генри вперед и уже без акцента добавил: – Держи – коротышка, как заказывали.
На ступеньках, ведущих в запертую студию Алекса, сидела женщина. Когда она поднялась, то оказалась ростом куда ниже Генри с его метром шестьюдесятью семью сантиметрами. Недостаток роста вкупе с мешковатыми джинсами и свитером оверсайз делали ее похожей на бродягу, что никак не вязалось с коротко стриженными платиновыми волосами и пронзительным взглядом.
Выскользнув из объятий Алекса, Генри склонился в идеальном дворцовом поклоне шестнадцатого века – не то чтобы кто-то в клубе смог бы это оценить.
– Изабель, – серьезно сказал он.
Изабель фыркнула, схватила его за лацканы куртки и впилась в его губы.
Генри с энтузиазмом ответил на поцелуй, мастерски не давая ее языку коснуться острых кончиков зубов. До сих пор он не был уверен, станет ли кормиться сегодня ночью. Теперь он решился.
– Ну, если вы двое собираетесь столь яро предаваться гетеросексуальности, да еще и в моем доме, то я пошел.
Преувеличенно вяло Алекс взмахнул рукой и скрылся в толпе.
– Он нацепит другую личину прежде, чем достигнет дверей.
Генри наблюдал за Алексом, пока садился на ступеньку. Их бедра соприкоснулись, и он ощутил растущий голод.
– У Алекса больше масок, чем у кого бы то ни было, – согласилась Изабель, вновь схватилась за бутылку пива и принялась отдирать этикетку.
Генри провел пальцем по изгибу ее брови. Она их выбелила, чтобы те соответствовали цвету волос.
– Мы все носим маски.
Изабель подняла бровь.
– Какая глубокая мысль. И что, мы все снимаем маски в полночь?
– Нет.
Генри не сумел сдержать меланхолии в голосе, когда вдруг понял, что служило причиной его недовольства в последнее время. Он уже так давно ни с кем не делился, кем был на самом деле и что это значило. Он так давно не мог найти смертного, с которым его свяжет нечто большее, чем секс и кровь. Из такой вот глубокой связи между вампиром и смертным мог родиться ребенок, прежде чем связь будет разорвана. Осознание этого обостряло его одиночество.
Он почувствовал, как Изабель провела ладонью по его щеке, прочел удивление и сочувствие на ее лице и выругался про себя, когда понял, что во второй раз за вечер снял маску. Генри боялся, что, если в скором времени он не найдет человека, который примет его, ситуация выйдет из-под контроля и он выдаст себя, сам того не желая.
– Так как прошло выступление? – Он усилием воли вернулся к реальности.
– Март. Садбери. – Она пожала плечами, возвращаясь к воспоминаниям, раз уж он того хотел. – Больше особо добавить нечего.
Если не можешь разделить с кем-то свою реальность, есть вещи похуже, чем делить с кем-то маски. Взгляд Генри упал на бледную синюю линию, исчезающую под свитером, и от мысли о крови, бегущей столь близко к поверхности кожи, его дыхание стало прерывистым. Он испытывал голод, не страсть, но в конечном итоге они не сильно отличались.
– Как долго пробудешь в городе?
– До завтра.
– Тогда не стоит терять времени.
Она переплела свои пальцы с его, аккуратно проигнорировав перевязь, поднялась и потянула его за собой.
– Думала, ты никогда не предложишь.
* * *
В 23:15 субботним вечером Норман вдруг обнаружил, что у него нет угля для хибати[3], а единственный местный магазин, в котором его можно было купить, закрылся в девять. Он прикинул, чем его заменить, но решил, что лучше не нарушать уже проверенный способ.
Субботняя ночь прошла без приключений.
Ночью в воскресенье…
* * *
– Черт. Черт! ЧЕРТ!
Миссис Кополус цыкнула и нахмурилась. В другой день причиной ее неодобрения стали бы ругательства Вики, но сегодня ее беспокоил заголовок газеты, лежавшей перед ней на прилавке.
«ВАМПИР УБИЛ СТУДЕНТА: в Йорк-Милс обнаружено тело обескровленного молодого человека»
Глава 4
– Боже правый, да вы только посмотрите на старину Нормана.
– А что? – Роджер, копавшийся в своем шкафчике, обернулся. У него в самом буквальном смысле отвисла челюсть.
– «Боже правый» и вполовину не отвечает ситуации, брателло. Жаль, что Билл этого не видит.
– Где он?
Роджер пожал плечами, не отводя взгляда от роскошной портновской обновки Нормана Бедуэлла.
– Понятия не имею. Но он обосрется, если пропустит это зрелище.
Чувствуя на себе взгляды, Норман зашагал еще развязнее. Свисающая с новой черной кожаной куртки цепочка хлопала его по низу спины. Он взглянул на покрытые серебром 925-й пробы носки настоящих ковбойских ботинок и подумал, что стоило попросить в придачу шпоры. Новые черные джинсы – таких облегающих он еще не носил – издавали шуршащий звук, когда внутренние швы терлись друг о друга. Это было почти по-щегольски.
Он всем им еще покажет. Думали, он не крут? Думали, он какой-то там ботаник? Что ж, теперь они будут думать иначе. Норман задрал подбородок. Им хотелось крутизны? Что ж, он покажет им крутизну. Сегодня он попросит о красном «порше». Водить научится позже.
– Что за черт?
Роджер ухмыльнулся.
– Что, рад, что не пришел позже? – спросил он, по-дружески пихая Билла локтем под ребра. – Дух захватывает, верно?
– Если ты о том, что мне хочется блевать от одного вида, ты недалек от истины. – Билл прислонился к шкафчику и покачал головой. – Откуда он бабло берет?
– Пойди и спроси.
– А почему бы и нет…
Билл выпрямился и сделал шаг вперед как раз в тот момент, когда Норман проходил мимо.
Норман заметил его, на мгновение их взгляды встретились, затем он двинулся дальше, похихикивая про себя: «Ха! Утер вам нос. Посмотрим, как вам это понравится».
Вопрос о деньгах застрял у Билла в горле. Он стоял и смотрел, пока не подошел Роджер и не потянул его за руку.
– Эй, в чем дело?
Билл покачал головой.
– Что-то переменилось в Бедуэлле.
Роджер фыркнул:
– Ну да, новые шмотки и осанка. Но под этим всем прежний ботан Норман.
– Да, пожалуй, ты прав.
Но Роджер ошибался. И Билл не мог этого объяснить. У него было ощущение, будто он запустил руку под кровать и что-то гнилое проскользнуло между пальцев – обыкновенная рутина вдруг пошла наперекосяк.
Норман, прекрасно понимая, что произвел впечатление, – Норман, который с досады решил, что ему нет дела, если умрет незнакомец, – этот Норман вышагивал дальше.
* * *
– Виктория Нельсон?
– Да.
Вики посмотрела на молодую женщину – скорее уж девчонку, которая только-только выбралась из подросткового возраста, – стоявшую в дверях ее квартиры.
– Если вы что-то продаете…
– Частный детектив Виктория Нельсон?
Вики на мгновение задумалась, прежде чем медленно протянуть: «Да…»
– У меня есть для вас работа.
Слова были произнесены с таким пылом, на какой способны лишь молодые, и Вики вдруг поняла, что прячет улыбку.
Девушка отбросила с лица неестественно сияющие рыжие локоны.
– Я могу заплатить, если вас это беспокоит.
Поскольку мысль о деньгах еще не успела возникнуть в голове у Вики, она неопределенно крякнула. Взгляды их встретились. Цветные линзы, так и думала. Что ж, они подходят к цвету волос. Затем Вики добавила столь же уклончивым тоном:
– Большинство сперва обращаются по телефону.
– Я думала об этом. – Девушка пожала плечами, но движение было едва заметным, а в голосе не слышалось извинений. – Я решила, что вам будет сложнее мне отказать, если я приду лично.
Вики открыла дверь шире.
– Полагаю, вам лучше войти.
Клиентов хватало, так что не было необходимости брать работу у детей, но ничего плохого не случится, если она выслушает девушку.
– Еще тридцать секунд в холле, и заявится мистер Чин, чтобы узнать, что происходит.
– Мистер Чин?
– Пожилой мужчина, живущий этажом ниже, любит быть в курсе происходящего и притворяться, что не говорит по-английски.
Проскользнув мимо Вики в узкий коридор, девушка фыркнула с явным неодобрением.
– Может, он действительно не говорит, – заметила она.
На этот раз Вики не стала прятать улыбку.
– Мистер Чин говорил по-английски гораздо дольше, чем мы обе живем на этом свете. Его родители переехали в Ванкувер в конце 1880-х. Раньше он преподавал в старшей школе. Он до сих пор учит английскому в Китайском общественном центре.
Ярко-зеленые глаза сузились, и девушка с укоризной уставилась на Вики.
– Не люблю, когда со мной разговаривают в покровительственном тоне.
Вики кивнула и закрыла дверь.
– Как и я.
В последовавшей тишине Вики могла практически слышать, как девушка проигрывает в голове их разговор, взвешивая каждую фразу, каждое слово, оценивает нюансы.
– Ой, – наконец сказала девушка. – Простите. – Лоб разгладился, и она с улыбкой предложила компромисс: – Я больше не буду, если вы обещаете тоже так не делать.
– Договорились.
Вики провела гостью через крохотную гостиную в столь же крохотный офис, по пути привела спинку кожаного кресла в вертикальное положение. До сих пор ни один клиент, реальный или потенциальный, не приходил к ней в офис, что создавало ряд неожиданных проблем.
– Я, эмм… принесу стул из кухни.
– Все в порядке. – Девушка скинула пальто и расположилась вместе с ним на скамье для жима. – Поговорим о деле.
– Нет, сперва о вас. – Вики выдвинула свой стул и села. – Как вас зовут?
– Корин. Корин Фергюс, – сказала она на одном дыхании, явно полагая, что имени будет достаточно. – И я хочу, чтобы вы нашли вампира, который терроризирует город.
– Ясно.
Было утро понедельника, еще довольно рано, а последняя смерть произошла недавно.
– Вас попросил прийти Майк Челлучи?
– Кто?
– Неважно. – Вики поднялась с места, качая головой. – Не знаю, кто подбил вас на это, но можете передать им…
– Иэн Рэддик был моим… – Она нахмурилась, подыскивая слово, которое придаст их отношениям нужный вес. – …любовником.
– Иэн Рэддик, – повторила за ней Вики и снова села.
Иэн Рэддик был первой жертвой. Изувеченным телом, которое она обнаружила на станции «Эглинтон-Уэст».
– Хочу, чтобы вы нашли существо, которое убило его.
– Послушай, Корин, – Вики понизила тон голоса, используя успокаивающие интонации, которые осваивали полицейские во всем мире, – я понимаю, как ты расстроена, но тебе не кажется, что этим расследованием должны заниматься официальные структуры?
– Нет.
Отказ прозвучал почти ультимативно. Вики поправила очки на носу и искала подходящий ответ, пока Корин продолжала:
– Они ищут человека и отказываются признать, что СМИ правы. Они смотрят на все очень узко и не хотят принимать другие версии.
– Отказываются признать, что убийца – вампир?
– Да.
– Ты же знаешь, что газеты тоже не верят, что это дело рук вампира.
Корин убрала с лица волосы.
– И что с того? Факты подходят. Крови не было. Уверена, что Иэна тоже выкачали бы подчистую, если бы его так быстро не обнаружили.
Слава богу, она не знает, что тело нашла я. И снова перед глазами Вики встала картинка с трупом: над зияющей красной раной, которая некогда была его горлом, лицо со столь стандартным выражением ужаса. Зияющая красная рана… нет, скорее это выглядело так, будто кто-то вырвал переднюю часть шеи. Не полоснул по шее, а именно вырвал.
Вот чего не хватало – именно эта деталь не давала ей покоя всю неделю. Куда подевалась передняя часть шеи Иэна Рэддика?
– Так вы возьметесь?
Вики медленно вернулась в реальность.
– Так, давай расставим все точки. Ты хочешь, чтобы я нашла убийцу Иэна Рэддика, исходя из предположения, что его действительно убил вампир? Летучие мыши, гробы и все прочее?
– Да.
– И когда я его найду, я должна вогнать кол ему в сердце?
– Ну не отправлять же создания ночи в суд, – резонно заметила Корин, а глаза у нее воинственно блеснули. – Необходимо отомстить за смерть Иэна.
Зачем печалиться, когда можно свести счеты? Классический способ бороться с горем, и нельзя сказать, что Вики была совершенно против него.
– Почему я? – спросила она.
Корин выпрямила спину.
– Вы оказались единственным частным детективом-женщиной в «желтых страницах».
Логично. По крайней мере, это объясняло странное совпадение, благодаря которому Корин заявилась в офис женщины, обнаружившей тело Иэна. «Из всех кабаков всех городов мира…» Она не могла вспомнить конец цитаты, но начинала понимать, как чувствовал себя Богарт[4].
– Это обойдется тебе недешево.
Зачем я ее предупреждаю? Я же не собираюсь отправляться на охоту за вампирами.
– Я могу позволить себе лучшее. Папочка отстегивает мне феноменальное количество денег из чувства вины. Он сбежал со своим секретарем-референтом, когда я была еще в средней школе.
Вики покачала головой:
– Мой испарился с секретаршей, когда я была в шестом классе, и я от него не получила ни цента. Времена меняются. Она была молодой и красивой?
– Он, – поправила ее Корин. – И да, он был очень симпатичным. Они вместе открыли новую адвокатскую контору на Багамах.
– Как я сказала, времена меняются.
Вики поправила очки на носу и вздохнула. Охота на вампиров. Хотя вовсе не обязательно. Ей достаточно найти того или то, что убило Иэна Рэддика. Именно этим она занималась, пока была в полиции. Господь свидетель, полиции всегда не хватало рук, и лишняя помощь им не помешает.
Корин, не спускавшая глаз с женщины постарше, победно улыбнулась и полезла за чековой книжкой.
* * *
– Майка Челлучи, пожалуйста.
– Один момент.
Вики стучала ноготками по телефонной трубке, ожидая, пока ее соединят. Часть горла Иэна Рэддика отсутствовала, а высокомерный засранец Челлучи даже не потрудился упомянуть, нашли его или нет и случилось ли то же самое с остальными жертвами. На данном этапе ее не волновало, разговаривает он с ней или нет, потому как она, черт возьми, точно собиралась поговорить с ним.
– Бюро криминальных расследований, сержант уголовного розыска Грэм.
– Дейв? Это Вики Нельсон. Мне нужно поговорить с Челлучи.
– Его сейчас нет на месте, Вики. Могу я помочь?
За свое недолгое знакомство с Дейвом Вики знала, что он был, возможно, худшим лжецом на свете. И если он не мог убедительно соврать в серьезных ситуациях, то уж точно не сможет таким образом прикрыть задницу своего партнера. Челлучи всегда знал, как смыться до того, как запахнет жареным.
– Мне нужна услуга.
– Валяй.
Очень важно было правильно подобрать слова и создать впечатление, будто она знает больше, чем есть на самом деле. В противном случае Дейв может пойти на попятную и начать цитировать официальную позицию полиции. Хотя, если повезет, привычка отвечать на ее вопросы у сотрудников департамента не исчезнет еще несколько лет.
– У первой жертвы отсутствовала часть горла. Ее кто-нибудь обнаружил?
– Нет.
Пока что все шло хорошо.
– А что насчет остальных?
– Ни следа.
– Даже прошлой ночью?
– Ни в одном из случаев, а что?
– Просто сижу размышляю. Спасибо, Дейв. Передай от меня своему партнеру, что он скрытная лошадиная задница.
Вики повесила трубку и уставилась на дальнюю стену. Возможно, Майк Челлучи скрывал информацию, чтобы у него была возможность диктовать условия в будущем. Возможно. А может быть, он просто забыл сказать ей об этом. Ха! Может, рак на горе засвистит, только она в этом сомневалась.
Сейчас ей стоило подумать о более важных вещах. К примеру, о том, что за существо способно вырвать сорок квадратных сантиметров шеи и унести двенадцать пинт крови.
Поезд в направлении станции «Лоуренс» с грохотом покинул станцию «Эглинтон-Уэст». Станция моментально опустела, и Вики целенаправленно двинулась к южной оконечности северной платформы, где располагался спуск для рабочих. Теперь это было ее расследование, а она терпеть не могла довольствоваться информацией из вторых рук. Она лично обследует нишу, в которой, предположительно, исчез убийца.
Она замерла на верхней ступеньке бетонной лестницы, кровь слишком громко шумела в ушах. Она всегда считала, что глупые суеверия, народные приметы и ночные ужасы не действуют на нее, но, стоя лицом к убегающему в темноту туннелю, бесконечному, словно нора огромного червя, она никак не находила в себе сил сойти с платформы. Волоски на затылке встали дыбом, когда она вспомнила, что в ночь убийства Иэна Рэддика она была уверена, что нечто смертельно опасное находилось в туннеле. Само ощущение не вернулось, но память проиграла ситуацию столь реалистично, что Вики не могла сдвинуться с места.
Смешно. Возьми себя в руки, Нельсон. В туннеле нет ничего такого, что может причинить тебе вред. Правая нога продвинулась вперед на полступеньки. Худшее, с чем ты столкнешься, – это сотрудник метрополитена и штраф за вход на закрытую территорию. Левая нога встала впереди правой. Боже правый, ведешь себя как подросток в фильме ужасов. Она спустилась на одну ступеньку. Затем на следующую. Еще шаг. И вот она оказалась на узкой полоске бетона, по которой можно было без риска для жизни пройти по внешней стороне от рельсов.
Видишь, ничего страшного. Она вытерла внезапно вспотевшие ладони о пальто, вытащила из сумки фонарик и, с удовлетворением ощущая его приличный вес в руке, посветила в туннель. Вики предпочла бы обойтись без него: вдали от флуоресцентного освещения станции туннель погружался в сюрреалистические сумерки, но тьма не была непроглядной; однако ее ночное зрение ухудшилось настолько, что разглядеть что-то в полутьме она не могла. Злость на болезнь прогнала остатки страха.
Она даже надеялась, что нечто окажется на ее пути. Для начала она накормит его светом фонарика.
Поправив очки на носу, Вики сфокусировалась на полоске света и осторожно двинулась вдоль дорожки. Если поезда движутся по расписанию – и пусть ТКТ было далеко до Муссолини, в целом она справлялась неплохо, – следующий пройдет еще не скоро. Вики сверилась со светящимся циферблатом – в запасе восемь минут. Полно времени.
Она дошла до первой ниши рабочих с шестью минутами в запасе и неодобрительно фыркнула, глядя на следы, оставленные полицейскими.
– Конечно, мальчикам нужно было усложнить жизнь тому, кто придет следом.
Она посветила фонариком на бетонные стены. Дыра, проделанная командой Челлучи, располагалась на уровне пояса и была около двадцати сантиметров в диаметре. Переступая через бетонную крошку, Вики наклонилась вперед, чтобы разглядеть получше. По ту сторону, как и говорил Челлучи, не оказалось ничего, кроме грязи.
– Если он не пошел сюда, – Вики нахмурилась, – то куда он…
Затем она заметила трещину, идущую по всей длине стены и уходящую в инженерно-геологическую скважину. Она практически ткнулась носом в бетон, чтобы повнимательнее разглядеть ее. Уловив едва заметный знакомый запах, Вики полезла за швейцарским армейским ножом и аккуратно поскребла по краю темного углубления.
В свете фонарика хлопья на кончике нержавеющей стали были красно-коричневыми. Возможно, ржавчина. Вики попробовала на вкус. Возможно, ржавчина, но не в этот раз. Она прекрасно представляла, чья это была кровь, но все же стряхнула остатки в пластиковый пакет для сэндвичей. Затем она присела на корточки и засунула лезвие в трещину рядом с верхним краем отверстия.
Она не совсем представляла, зачем это делает. Большая часть крови Иэна осталась на стене станции. На одежде убийцы не могло быть достаточно крови, чтобы просочиться через трещину в бетон на пятнадцать сантиметров, даже если бы он обернулся бумажными полотенцами и всю ночь стоял приклеенным к стене.
Когда она вытащила нож, на лезвии вместе с грязью и следами бетона остались красно-коричневые хлопья. Их она стряхнула в другой пакет, а затем быстро повторила процедуру у нижнего края отверстия с тем же результатом.
Вики обрадовалась грохоту поезда, ведь он нагонял обычный страх, в то время как единственное объяснение, которое приходило ей в голову, пока ниша тряслась, а тонны стали проносились мимо, заключалось в том, что существо, убившее Иэна Рэддика, каким-то образом просочилось через щель в бетонной стене.
Вот уж точно звучало нелепо.
Не так ли?
«Сигманз Инкорпорейтед», как крупнейший производитель и оптовый поставщик одежды из полиэстера, не стала устанавливать серьезную охрану в здании. Но с момента убийства Терри Нил они попытались ужесточить меры.
Однако, несмотря на четыре с половиной страницы новых правил о допуске на территорию, охранник в фойе только глянул в сторону Вики и тут же вернулся к своей книге. В серых вельветовых штанах, черных дезертах и голубой жилетке она могла сойти за одну из сотен женщин, проходивших по этому коридору ежедневно, и от охранника не ждали, что он будет их всех останавливать – это даже не поощрялось. На журналистку она не походила: охранник наловчился определять леди и джентльментов из СМИ и направлял их к соответствующим уполномоченным. Полицейским ее тоже не назовешь: те всегда регистрировались. Она выглядела так, будто знала, куда идет, поэтому охранник не стал вмешиваться. Он считал, что миру не помешает, если больше людей будут знать, куда они направляются.
В 14:30 подземный гараж пустовал, чем объяснялся сам факт, почему Вики появилась именно в это время. Она вышла из лифта и поморщилась от потрескивающих флуоресцентных ламп. «Какого лешего они не установили здесь камеры наблюдения?» – думала она, пока ее шаги эхом отражались от перепачканных бетонных стен.
Даже без потертого и выцветшего контура, обрисованного мелом, она могла сказать, где упало тело. Машины в округе стояли плотно друг к другу, оставляя свободной площадь для трех автомобилей, как будто насильственная смерть была заразна.
Вики нашла то, за чем пришла, – оно почти скрывалось под древним проржавевшим голубым седаном. Закусив нижнюю губу, она вытащила нож и опустилась на колени рядом с трещиной. Лезвие ушло внутрь на все пятнадцать сантиметров, но трещина оказалась глубже. Красно-коричневые хлопья на стали явно упали в проем не со старой развалюхи.
Она села на пятки и нахмурилась.
– Мне категорически не нравится, как все выглядит.
Вики извлекла стеклянный шарик для игры в марблс и поставила его на то, что осталось от меловой линии, затем слегка подтолкнула. Шарик скатился к стене, прочь от трещины. Ни кровь, ни что бы то ни было еще не потекли бы от жертвы к трещине естественным путем.
– Во всем этом вообще нет ничего естественного, – пробормотала она, запихивая третий пакет для сэндвичей с засохшей кровью к остальным, и на четвереньках поползла за шариком.
Вместо того чтобы выйти через здание, она вскарабкалась по крутому выезду и оказалась на Сент-Клэр Уэст-авеню.
– Простите.
Служащий в будке оторвал взгляд от журнала.
Вики махнула рукой в сторону подземного гаража.
– Вы не знаете, что находится под слоем бетона?
Он посмотрел в указанном направлении, затем перевел взгляд на Вики и переспросил:
– Под бетоном?
– Ага.
– Грязь, мисс.
Она улыбнулась и обошла шлагбаум.
– Спасибо. Вы очень помогли. Провожать не надо.
Рабица слегка запротестовала и просела под весом Вики, пока она вглядывалась в строительную площадку. На данном этапе та представляла собой огромную дыру в земле, с более мелкими отверстиями внутри, заполненными грязной водой. Судя по всему, все оборудование убрали, а работу приостановили. Из-за убийства или погоды, Вики не знала.
– Что ж, – она засунула руки в карманы пальто, – грязь здесь точно есть.
Если тут имелись следы крови, то найти их не представлялось возможным.
– Без проблем, Вики. – Раджит Мохадеван спрятал три пакета для сэндвичей в карман лабораторного халата. – Я могу проверить их в конце рабочего дня, никто и не узнает. Ты будешь в здании?
– Нет. – Вики заметила сочувствие, на миг отразившееся на лице криминалиста, но решила не обращать на это внимания. В конце концов, Раджит оказывал ей услугу. – Если меня не будет дома, оставь сообщение на автоответчике.
– Номер тот же?
– Да.
Раджит широко улыбнулся.
– И то же сообщение?
Вики ухмыльнулась в ответ. Последний раз, когда криминалисты звонили ей домой, пришелся на худшую из ссор между ней и Челлучи.
– Нет, сообщение другое.
– А жаль. – Раджит преувеличенно вздохнул, выражая свое разочарование, когда Вики направилась к двери. – Я уже забыл, куда ты советовала ему засунуть журнал происшествий.
Она отсалютовала ему – напоминание о тех днях, когда она еще была молодой, полной энтузиазма женщиной в униформе, – и вернулась к отчету, который заполняла до того, как ее прервали.
Шагая по коридору, чьи знакомые стены, отделанные белой плиткой, обнимали ее, как старого друга, Вики подумывала о том, чтобы направиться через туннель в главное здание и проверить, нет ли Челлучи на месте. Она могла рассказать ему о трещинах, разузнать, не скрыл ли он еще информацию, и… нет. Учитывая его настроение в прошлый разговор и то, что он не позвонил ей в выходные, она лишь помешает его работе, если заявится, а они не практиковали подобное. Работа всегда стояла на первом месте, а трещины лишь рождали новые вопросы вместо того, чтобы давать ответы.
Вики уже вышла из здания, когда поняла: мысль о том, что другой полицейский сидит за ее столом, никоим образом не повлияла на ее решение. Смутно ощущая, будто она предала свое прошлое, Вики втянула голову в плечи, закрываясь от холодного ветра, и направилась домой.
В течение многих лет Вики обещала, что купит себе хорошее собрание энциклопедий. И годами откладывала это дело. Томики, что стояли у нее дома, были приобретены в продуктовом магазине по пять долларов и девяносто девять центов за книгу, при условии что она потратит десять долларов на продукты. В них почти ничего не говорилось о вампирах.
– Легендарные существа, ага, Центральная Европа, Влад Колосажатель, Брэм Стокер…
Вики поправила очки на носу и попыталась вспомнить, какими характеристиками обладал Дракула у Стокера. Она видела постановку давным-давно и, наверное, даже читала книгу в школе – всего каких-то пару жизней назад.
– Он был сильнее, быстрее, и у него были более развиты чувства. – Она загибала пальцы. – Он спал днем, выходил по ночам, якшался с парнем, который ел мух и пауков.
Скорчив гримасу, она вернулась к энциклопедии.
«Считается, что вампиры, – прочла она, – превращались в летучих мышей, волков, туман или пар». Способность становиться паром объясняла ситуацию с трещинами. Кровь жертвы, будучи тяжелее, осядет в узком проходе.
– И у создания, которое поднимается из могилы, не должно быть проблем с перемещением под землей.
Заложив страницу старым счетом за телефон, она тяжело поднялась из офисного кресла и включила телевизор: ей внезапно понадобилось, чтобы в квартире стало не так тихо.
– С ума сойти, – пробормотала она, вновь открывая книгу.
Вики мерила шагами комнату и читала. Фантастика и реальность переплетались слишком тесно, чтобы сидеть спокойно.
Оставшаяся часть статьи перечисляла различные способы борьбы с созданиями – от осиновых колов до горчичных семян и распятия, – в подробностях описывая использование колов, обезглавливание и сжигание.
Вики дала тоненькому томику закрыться и выглянула в окно. Несмотря на то что фонарь горел всего в трех метрах от ее квартиры, она отчетливо ощущала темноту, наползающую на стекло. Учитывая, что речь шла о существе из легенды, методы борьбы с ним воспринимались очень серьезно.
* * *
На тротуаре позади полицейского заграждения возле четвертого места преступления что-то ползало. Ночь ничего не могла от него сокрыть. Более того, в отличие от остальных, он прекрасно знал, что ищет, и все равно не нашел ничего.
– Ничего, – пробормотал Генри себе под нос, поднимаясь. – Но что-то же должно быть.
Ребенок из его рода мог скрыть следы от людей, но не от себе подобных. Генри поднял голову и принюхался к ветру. Кошка – нет, две кошки охотились, еще до наступления утра пойдет дождь, и…
Он нахмурился, брови сошлись на переносице. И что? Он знал запах смерти во всех его проявлениях, но поверх остаточного запаха от утреннего убийства в воздухе витали миазмы чего-то более древнего, более отвратительного, почти знакомого.
Генри перебирал в памяти свои четыреста пятьдесят лет. Где-то там…
Он не заметил приближение полицейской машины. Свет прожектора ударил по нему, прежде чем он двинулся с места.
– Святые угодники! Ты это видела?
– Что?
Констебль вспомогательной полиции Войтович вперилась в широкий круг света за окном, отбрасываемый прожектором на крыше медленно движущейся машины.
– Я не знаю. – Констебль Харпер наклонился вперед над рулем и выглянул из-за напарницы. – Могу поклясться, что видел человека за ограждением, когда включил прожектор.
Войтович фыркнула.
– Тогда мы бы его до сих пор видели. – Она махнула рукой, указывая на пейзаж за окном. – Здесь негде прятаться.
«Здесь» включало в себя тротуар, полицейское заграждение и широкую, утопающую в грязи лужайку. Любой выступ отбрасывал черные тени, но они были слишком маленькими, чтобы укрыть человека.
– Может, выйдем и осмотримся?
– Ты главный.
– Тогда…
В ярких полосах света и тени ничто не двигалось. Харпер потряс головой. В последнее время ночь заставляла его дергаться, обнажала нервы и играла на них.
– Пожалуй, ты права. Там ничего нет.
– Конечно, я права. – Машина двинулась дальше к концу квартала, и Войтович потянулась к кнопке, чтобы выключить прожектор. – Это все статьи о вампирах в газетах – они на тебя влияют.
– А ты не веришь в вампиров?
– Конечно, нет. – Войтович поудобнее устроилась на сиденье. – Не говори, что ты в них веришь.
