Тальяна Орлова
Академия нечисти: пленных не берем
Квест 5: Пройти посвящение
Ну, смирение так смирение. К этому вопросу мы с Виолой подошли со всей ответственностью: я пошла в ванную для долгой медитации и не закончила, пока не достигла полной душевной гармонии, а баронесса придумала еще лучше – она приготовила для нас теплые носочки и дорожные штаны.
– Гениально, – восхитилась я.
Ведь действительно, непонятно, куда нас потащат, чем обольют или в какой холод поместят – в штанах точно будет удобнее, чем в сорочках.
Улеглись спать, не запирая двери – все равно ж вынесут: там маги-выпускники, для которых замки не помеха. Засыпая, я уже беспокоилась только о том, что они сегодня не придут. Тогда еще и завтра их ждать придется…
Но они пришли – по моим ощущениям, я успела проспать целый час. Действовали примерно по тому же сценарию, что и в прошлый раз – схватили, нацепили на головы свои треклятые мешки, руки стянули невидимыми путами сзади. Я вообще не сопротивлялась, пусть делают что хотят, а у меня полная душевная гармония. В смысле, друзей снова не подставлю. Но на этом приготовления не закончились, мне еще что-то прицепили к груди, поясняя:
– Брошки для всех – полный блокиратор магического резерва, чтобы снова не выкрутились!
Ну, без магии так без магии. Даже лучше! Соблазнов меньше.
И потом потащили – мы, судя по ощущениям, уже покинули корпус, когда меня поставили на ноги и потолкали, чтобы дальше шла своими ногами. Не оборотни, что ли? Те бы так быстро не устали. Ах, какие мы умницы – в носочках-то чего по теплой земле не ходить? Я слышала, как наши пленители переговариваются между собой:
– Вайд сегодня последних суккубов изводит, а завтра снова начнется скукота. Может, будем проводить посвящение дважды в год?
– Посмотрим, как ты запоешь, если нас Шолле за этим делом застанет, – гоготнул другой. – Лорана надо было позвать, у него на эту девку зуб. Может, что-нибудь посмешнее бы от злости придумал?
– Нет, – это уже третий голос. – Его как раз по этой причине и не позвали. Такие вещи нельзя делать со злостью, иначе весь смак пропадает.
Еще по нескольким репликам я пришла к выводу, что нас ведут куда-то четыре мага. Еще остались студенты первого курса, которых надо срочно «посвятить», потому они распределили силы. Про себя я очень обрадовалась, что Лорана нет – сложно было бы пережить это унижение в его присутствии. А так я – вселенская гармония и полный штиль.
После следующего шага меня странно затрясло, а конвоир крепко ухватил меня за локоть. Вокруг дребезжало непонятными вибрациями, даже уши заложило, но, к счастью, длилось это совсем недолго, а потом так же резко прекратилось, когда меня снова вынудили пойти вперед. Я начала спотыкаться о камни, но послушной овцой шла хоть на убой. Даже глазом не моргну, вот увидят!
Он толкнул меня в последний раз, и я как-то странно зависла, наклоняясь сильно вперед. Первой быть даже лучше – сейчас переживу испытание, потом еще и поспать немного успею, пока товарищей мучают. Маг за моей спиной приказным тоном заявил:
– Это вам в качестве наказания за то, что осмелились прервать обряд посвящения – уже дважды, если быть точным! Повторяй дословно за мной! Я, гнилая змея оланирская…
Так, Лита, смирение, штиль и что там было еще?
– Я, гнилая змея оланирская…
Я повторяла за ним по фразе все, что приказывал, и даже голос не приглушала, дабы и к этому факту придраться не смогли:
– …клянусь любить Кингаррскую Академию Магии… уважать ее традиции… Я прошу прощения за то, что помешала старшим товарищам посвятить меня в студенческие ряды… И когда я буду учиться на старшем курсе, клянусь издеваться над новичками в день их посвящения с полной отдачей и серьезностью!
На этом, конечно, не мог быть конец экзекуции. Потому я очень удивилась, когда маг резким рывком сорвал с меня мешок. Ночь была лунной, очень светлой, и все настолько хорошо освещено на площадке, где мы оказались, что я на секунду снова закрыла глаза, как будто даже такая яркость была лишней.
И теперь дошло, насколько они спятили. И что все наши шуточки были очень близки к правде… Я буквально висела над пропастью, достаточно просто пальцем толкнуть меня в плечо, как я полечу вниз. А наши парни предполагали, что убивать нас начнут после второго или третьего прокола. Растеряв всю гармонию, я судорожно соображала, что делать, если все-таки собираются столкнуть, а не разыгрывают. В стае детей из гнезда начинают выкидывать довольно рано, потому мы с раннего детства приучены рефлекторно замедлять падение. Трудно меня убить именно таким маневром. Я вздрогнула и скосила взгляд на брошку на груди – она запечатала мой резерв, то есть никакой магии! Значит, в воздухе надо успеть еще каким-то образом перекинуть руки вперед и содрать украшение с одежды. Вроде высоко, можно попытаться. Однако у моих друзей шансов нет вообще. Еще одним неприятным откровением стало то, что маги на край скалы уже выставили всех, за каждым стоит по охраннику, а между нами не меньше двадцати шагов, потому я и не заметила сразу, что уже со всеми начали. А Виола таращилась вниз больными от страха глазами и вообще больше ничего вокруг не замечала.
Маг рядом со мной прикрикнул:
– Ну-ка не глядеть на остальных! Ты вообще, что ли, высоты не боишься?
Он видел птиц, боящихся высоты? Я все еще прикидывала варианты, но страх даже изобразить не сумела.
Старшекурсник ударил по моей спине с размаха. Мне повезло, поскольку я заранее чего-то подобного ожидала, потому смогла перенести вес на устойчивую ногу, мгновенно пригнулась и развернулась к нему. Ударила головой в грудь, а затем упала на спину и с силой пнула в живот. Пока убийца отлетал от меня, перетянула руки через ноги вперед и мгновенно вскочила на ноги. У меня было ровно полсекунды на одну попытку, потому я выворачивала запястье через резкую боль.
Едва совладала с руками, вырвала брошь из ткани и метнула ее в мага, который стоял рядом с Виолой. Вещица совсем не сбалансированная – ничего общего с охотничьим ножом, но игла воткнулась ему в плечо, отчего негодяй взвыл.
– А теперь ты без магии, – резюмировала я, раскидывая руки и закрывая глаза.
Воздушный поток такой мощности собирать обычно долго, но у меня не было времени примеряться, потому я просто качнула его сзади, чтобы откинул друзей от края. И как только их швырнуло в правильном направлении, я позволила себе усмехнуться. Подбежавшим со спины магам не дала возможности свить заклинание – одному прилетело ногой в лицо, другому в нос – кулаком. Тот, что с брошью, был теперь дальше – и он сможет ударить меня издалека, есть вероятность не успеть отразить воздушной стеной. И потому я не медлила: высоко подпрыгнула, упала на одно колено и со всего размаха ударила по земле открытыми ладонями, поднимая целый пласт снизу. Вся четверка подлетела вверх вместе с ним.
– Что, ублюдки, смешно убивать беззащитных? – прошипела я и стряхнула с пальцев волну, чтобы они рухнули вниз.
Удар был настолько мощным, что даже земля вздрогнула, но я их жалеть не собиралась. Сразу же осмотрелась по сторонам в желании убедиться, что мои товарищи точно в порядке. Они осторожно подходили ко мне.
– Что ты вообще такое? – проблеяла Виола.
Я обомлела. То есть я ей тут жизнь спасаю, а она мною заинтересовалась? Как будто я здесь враг, а не те козлы, которые, побежденные, лежат на земле! Девушка быстро оживала, даже покрикивать на меня начала:
– И это, по-твоему, слабенькие силы?! Ты меня обманула! Ты больше не подходишь нашему обществу неудачников, поняла?!
– А-а… – я всерьез опешила. – А не проще ли название обществу поменять?
Заговорил Ашк, который тоже не сводил с меня шокированного взгляда:
– Лита, ты неправильно поняла – они не собирались нас убивать, – произнес быстро, но тихо. – Я чувствовал, как они сзади сплетают заклинание – что-то типа троса. Мы улетаем вниз, они нас выдергивают вверх. Напугали бы – и все…
– А я поверил, – сказал Родриг, который выглядел еще бледнее, чем обычно. А обычно он отнюдь не розовощекий юнец. – Я впервые почувствовал, как кровь полностью застыла в жилах, так перепугался. Если Ашк прав… то ты их зря убила. Кстати, ничего, если я кровь пососу, пока теплые?
У вампиров все мысли об одном, даже у самых культурных, как наш. Однако не успела его Виола одернуть, как Ашк подпел на той же ноте:
– И я… пока теплые.
– Да вы спятили! – заорала я. – Они живые, просто без сознания! Я не собиралась их убивать, хотя сломать что-то и могла… Родриг, очнись ты уже от паники, неужели их сердца не бьются?!
Мне теперь и самой стало боязно – треснула-то я их знатно, но не головами же, хотя всякое бывает. Но вампир успокоил:
– Точно, бьются, все живые. А нам теперь кранты. Как же нам пройти это бесово посвящение? Такими темпами мы и к диплому не управимся.
После этой фразы мы, не сговариваясь, побежали к магам. Каждый схватил своего, попытался усадить, хлопал по щекам и приговаривал:
– Извините, извините, случайно вышло, растерялись! Давайте нас как-нибудь уже накажем, а?
Мой наконец-то открыл глаза и попытался сфокусировать осоловевший взгляд. Я вздохнула с облегчением, но продолжала извиняться и повторять ту же просьбу. Старшекурсник сбивчиво спросил:
– Что это было? – прозвучало даже без агрессии. Наверное, пока не всё вспомнил.
Я говорила убедительно:
– Вам ведь тоже будет стыдно друзьям рассказывать, как вам худенькая девочка оплеух навешала! Может, договоримся, чтобы и мы свое получили, и ваша репутация не пострадала? Требуем посвящения! Хотим посвятиться, сил наших нет! Соберитесь и устройте нам ад!
Ашк поддержал ту же тему – она звучала логично:
– Ну, представьте только – худенькая девочка, сразу четверым наваляла, стыдоба-то какая! Вам же выгодно, чтобы никто об этом позорище не узнал!
И Родриг отозвался, хотя больше для себя, чем для магов:
– Я вот сегодня очень обрадовался, что успел стать Лите другом, а не врагом. Ты где, кстати, так ногами махать научилась и волшебными брошками швыряться?
Ему я не ответила, поскольку и Виола высказалась:
– Ребят, вообще-то, можно поступить проще. Давайте их со скалы скинем – и никто ничего не узнает.
Я такое от вампира еще ожидала услышать, а от благородной дамы – не очень. Зато маги быстро отмерли и почти с удовольствием отреагировали на все предыдущие просьбы. С трудом поднялись на ноги и, отряхаясь и кряхтя, начали совещаться, в итоге все же поддаваясь на наши уговоры. Один отошел назад и вынул артефакт – поводил им по воздуху, вырисовывая светящиеся фиолетовые ворота. Вот как мы сюда попали – через амулет портала! Надо же, я раньше про такие только слышала, артефакт этот редкий и хватает его буквально на пару зарядов, но на нас решили потратить – это, как ни крути, почетно!
Один из оставшейся троицы выступил вперед, смерив нас по очереди взглядом:
– Хорошо, закончим посвящение, и забудем, что произошло до того. Но только посмейте еще хоть что-нибудь вытворить!
– Мы ни-ни! – за всех ответил Ашк и почему-то посмотрел на меня.
Я сама руки за спину убрала, еще и кулаки сцепила, чтобы пальцы рефлекторно даже не дернулись. И так же уверенно помотала головой – мол, творите, гады, свое гадство, а у меня начался выходной.
Он широко растопырил пальцы перед собой, закрыл глаза и зашептал заклинание. Магия огня в действии – как раз та сила, которая мне полностью недоступна. Поняв, что он делает, я зажмурилась и не шевелилась. Языки пламени лизали горячо, но невыносимого жжения я так и не ощутила, зато одежда выгорала достаточно быстро. Прощайте, дорожные штаны, прощайте комфортные носочки, но это не самая серьезная потеря.
Как только он закончил, а мы, все еще дымящиеся, уставились на него, маг заявил только, двинув подбородком в сторону:
– Академия там. Удачи, идиоты.
И они под наше гробовое молчание убежали в портал, после чего светящиеся ворота тотчас схлопнулись. Мы уставились друг на друга, пытаясь прикрыться и не зная, куда себя деть от стыда. Ашку единственному не пришло в голову даже подставить ладонь перед причинным местом. За всю эволюцию человечество кое-как научило инкубов носить одежду, но раздеваться они все равно любят больше.
Виола захныкала:
– Нам надо спешить, чтобы добраться по темноте. А бежать придется через лес, бедные наши ноги.
– Тогда давайте вперед! – распорядился инкуб, пожирая всех нас страстным взглядом и бесконечно сглатывая слюну.
Я прищурилась:
– Почему мы вперед?
Он демонстративно указал взглядом вниз, но я туда старательно не смотрела, потому ему пришлось объяснить словами:
– Потому что мне сейчас бегать будет очень неудобно. Зато вы прибавите скорости, если будете думать, что за спиной я – и я вижу все ваши голые телеса.
Вот это прозвучало убедительно, сразу инерции придало. Теперь мы кинулись даже наперегонки, не обращая внимания на камешки, впивающиеся в ноги. И когда выдыхались, инкуб не стеснялся нас подгонять:
– Отгадайте, у кого ягодички самые белые?
Чего тут угадывать – у Родрига, конечно. Извращенцу никто не отвечал, на перепалки не хватало сил.
И все равно через час мы сильно сбавили скорости, но продолжали идти и надеяться, что все-таки когда-нибудь дойдем. Нам повезло еще с присутствием вампира – без него несложно было заблудиться. Но рядом поселений не было, потому Родриг безошибочно чуял, в какой стороне самый крупный кровосборник, то есть академия, и мы верили его чутью. Виола с тридцатой попытки смогла вспомнить заклинание защиты от ран и заговорила нам стопы по очереди, после чего идти стало немного проще. Что с ее памятью? Вроде много чего знает, а вспоминает через пень-колоду!
К воротам мы уже почти подползали, вообще едва волоча ноги. И даже когда кто-то спотыкался и падал, Ашк не пытался залезть сверху, а это о многом говорило. Старались не обсуждать между собой, что уже давно рассвело, темноты нам на этот трудный путь не хватило.
Но делать нечего – вошли в ворота, молясь всем духам, чтобы студенты еще не вышли на улицу. Зато там столкнулись с ректором, который как раз собрался на выход. Лучше бы студенты, право слово.
– О, – он поприветствовал нас коротким звуком. – Почему на занятия опаздываем?
Хорошо, что у меня дар речи от усталости два часа назад пропал и до сих пор не вернулся. То есть не почему мы голые и грязные, не почему мы покинули территорию академии, а именно это? Проходя мимо нас, ректор Шолле распорядился:
– Дисциплинарное нарушение всем четверым. Моете пол в столовой после ужина неделю. И это при условии, если не опоздаете на второй урок!
Тут все эту бесову дисциплину нарушают! Но прав тот, кто не попался. Мы по кустикам, прикрываясь веточками и пригибаясь к земле, поспешили к своим корпусам. Однако через несколько шагов, когда желанная дверь синего общежития уже маячила перед глазами, нас с Виолой остановили тем же звуком:
– О.
Они с ректором родственники, что ли? Я глянула на Лорана, не в силах выпрямиться. Ну почему именно он? Тоже ведь опаздывает на урок! Но, видимо, главному хулигану такое поведение простительно?
– Я не знал, что они придумали такое интересное развлечение, – продолжил Лоран, ступая в сторону и перекрывая мне путь. – Что, червяк оланирский, растеряла свой гонор? Значит, традиция работает, и то хорошо.
У меня волосы длинные, но не настолько, чтобы закрыть грудь. Я одной рукой зажимала сверху, а другой – промежность. Как же мне было отвратительно в этот момент, эта встреча меня буквально раздавила. Ударить бы по нему воздушной волной, чтобы заткнулся, но для того пришлось бы отнять руку от какого-то стратегического места – а я никак не могла решить, какое из мест более стратегическое.
Он резко наклонился, близко подался к моему лицу. От мерзкой улыбки меня вообще перекосило.
– Доброе утро, Лита Синица, вот теперь добро пожаловать в академию. Можешь каждый день меня в таком наряде приветствовать.
– Иди к демонам, Лоран, – я все-таки смогла это выдавить. – И дай пройти.
Да где там! Он только входил во вкус:
– Ты вообще в курсе, что твоих худых рук не хватает, чтобы закрыть все богатство выбора? Помочь? Кстати, а как в твоей стране относятся к девичьей чести? У нас вот по-разному. Например, в обществе, где вырос я, после такого девицу замуж уже не выдать. А у вас как? Ну же, я пытаюсь вежливо общаться!
Ответила, раз спрашивает:
– А в обществе, где я выросла, женщина способна перегрызть зубами глотку мужику, если без ее желания тронет. Так что давай, помоги.
Лорана моя байка не испугала:
– Нет, лучше я свистну. Мне кажется, на голую оланирку многие захотят глянуть. Обмен культурным опытом, как говорится. А то меня иногда здесь некультурным называют, но я стараюсь не соответствовать.
Он поднял руку, сложил пальцы в кольцо, будто действительно намеревался созвать сюда всю округу. Звук привлечет внимание в любом случае – и студенты начнут выглядывать в окна учебного здания, чтобы глянуть на происходящее.
– Не надо… пожалуйста, – жалко попросила я.
– Как ты сказала? Я не расслышал.
Издевается. Я решилась и, оторвав руку от груди, все же махнула воздухом, ударяя его в бок. И Лоран, отпрыгнув, свистнул. А мы с Виолой, соответственно, помчались, больше не оглядываясь по сторонам и не прикрываясь, чтобы не мешать скорости. Я этот его смех, наверное, до конца жизни теперь помнить буду.
Квест 6: Отбыть наказание
– Та ночь была трудной, но эмоционально – самой прекрасной в моей жизни. Дорогие мои, любимые соратники, с тех пор меня одолевают смутные фантазии…
– Заткнись, Ашк, и мой пол как следует! – мы ворчали на инкуба по очереди.
К пятому дню отработок он нас всех достал. Но сегодня меня больше беспокоило не собственное легкое раздражение, а состояние Виолы, которая все еще выглядела зареванной. Я с трудом за ужином выяснила, что произошло, а когда она рассказала – возмущению моему не было предела. Потому я осмелилась оповестить об этом и наших парней, которые вызывают лишь легкое недоумение, а никак не настоящий негатив:
– Сегодня Элонесса нашу Виолу до слез довела. Встретила в коридоре и насмехалась, пока сама не устала. Вы можете себе представить такое высокомерие? Она и по внешности, и по способностям, и по уму ее прошлась – видимо оторвалась только за то, что Виола считается моей подругой.
– А что о внешности? – сразу собрался Ашк. – Баронесса, даже не смей слушать эту ушастую дуру! Ты самая настоящая красавица!
Виола ему слабо улыбнулась за поддержку, да и инкуб говорил честно, ничуть не преувеличивая. У него вообще все живые существа достаточно красивые, потому из нашей компании самым уродливым признается Родриг – но и он ничего, если остальных поблизости нет. Виоле таких слов, конечно же, было мало для утешения – она вообще достаточно зажатая и тихая, любое оскорбление принимает слишком близко к сердцу.
– Да пусть говорит что хочет, мне плевать, – Виола шмыгнула носом, подчеркивая, что сильно преувеличивает свое равнодушие. – Как будто я без этой ужасной Элонессы не знала, что у меня ресницы короткие…
– У тебя идеальные ресницы! – возмутился Ашк и даже швабру откинул. Но обнять себя Виола все равно ему не позволила.
На мой вкус, девушка была достаточно миловидной – для человеческой породы. Страшилкой ее можно посчитать только в сравнении с эльфийками. Но у тех вообще внешность всегда безупречная, а если учесть, сколько времени они тратят на уход за собой, так еще сильнее увеличивают отрыв. И что же, всем теперь быть белокурыми эльфами с точеными носами и ресницами длиной с мой указательный палец? А как же разнообразие? Как же уникальные особенности, которыми эльфы как раз похвастаться не могут – они все как близнецы, причем издали и не угадаешь, сестры или братья. Но если человек твердо уверен, что не хорош собой, то никакие доводы его не переубедят. Потому я сместила акцент:
– Она тебя достает только потому, что ты общаешься со мной! Других причин нет. Была бы ты в три раза красивее ее – все равно бы доставала! Но я никак не могу понять, почему ты ей не ответила, а стояла там, покорно слушала и обиду глотала?
– Но что я сделаю против старшекурсницы? – удивилась Виола. – Пусть факультет природной магии не считается сильнее нашего, но и они на многое способны! Мне от ее слов больно, а если бы еще и побила – проще бы не стало.
– Да хоть бы ей волосы подожгла, – я предложила первое, что на ум пришло. – Нас как раз ведь сегодня учили пальцами огонек зажигать. У всех, кроме меня и водной Зарины, получилось!
– Ты видела мой огонек? – нервно хмыкнула подруга. – Им даже комара не испугаешь. Как же неприятно быть еще и в колдовстве бездарной, вообще ни в чем в жизни не повезло – ни с красотой, ни с умом, ни с магией.
Она снова погрузилась в уныние, а я – в размышления. Виола знает много простых заклинаний – чаще всего из бытовых, но не всегда их может правильно вспомнить. За годы учебы, конечно, выучит хорошенько, так путаться уже не будет, но главная проблема остается. Сложное колдовство она не потянет никогда, магический резерв можно увеличить тренировками, но из ее крохотного к выпуску сделается только маленький. У тех магов, что сейчас считаются сильнейшими, он уже с рождения был гигантским, а после подготовки увеличился до колоссального. И это только наследственность и удача, серьезно на исходные данные повлиять не получится.
– Подождите! – мне в голову пришла интересная идея, потому я тоже забыла о мытье полов и вскинула голову. – А если достать переносной резерв? Ведь он как раз увеличивает личный! И тогда наша бесталанная баронесса мгновенно выбьется как минимум в середнячки!
Мне ответил Ашк:
– Внешний резерв стоит как замок средних размеров и притом своей цены не оправдывает, потому остынь! Кстати говоря, их в самом начале войны придумал наш дорогой ректор при поддержке Верховного Мага. Господину Шолле твои добрые соотечественники дочиста выжгли собственную силу, он ее долго и мучительно восстанавливал, но потом занялся этой идеей – такая штука нужна как раз в подобном случае: когда есть опыт, знания, но просто требуется внешний источник силы и без него никак не обойтись. Но штуковина эта не так уж эффективна, а ее крайне сложно создавать, требуется невообразимая магическая мощь, чтобы заполнить шарик, потому они и существуют в единичных экземплярах. Может, когда-нибудь, поколений через четырнадцать, такие будут продавать в каждой лавке, но сегодня ими владеют только избранные. Но и они с этими амулетами в лигу сильных не попадают.
– Но у Лорана он есть! – напомнила я с улыбкой. – У него и так все в жизни нормально сложилось, зачем ему еще эта побрякушка? Украдем и Виоле отдадим. Что думаешь, подруга?
Она забыла о своих терзаниях и пялилась, как будто я непонятно говорила:
– Лита, а у вас в Оланире все идиоты, или вы какой-то специальный конкурс проводили, в котором ты победила всех соперников?
Я перевела взгляд на Ашка, он высказал и свое мнение:
– Думаю, что это самая дурацкая твоя идея, горячая моя шпионка. А они и до сегодняшнего дня не блистали благоразумием.
– Родриг, и ты с ними согласен? – обратилась я к вампиру.
– Не согласен, – обрадовал он, а потом объяснил: – Виола и извращенец еще слишком мягко выразились по поводу твоей гениальности. Я уж молчу про то, что обокрасть Лорана вряд ли просто, но такие редкие артефакты ищутся на раз поисковым заклинанием. И дня не пройдет, как Виолу вышвырнут отсюда с волчьим билетом и вечным клеймом воровки. А за кражу настолько дорогой побрякушки заодно могут всю семью и титула лишить, остальным в назидание.
– А-а, ну тогда не будем воровать, – я пожала плечами и вспомнила о швабре. Но мысль пока отложила в дальний ящик – какой-то вариант подвернется, если держать идею в голове. – Хорошо! Но все равно мы не должны допускать, чтобы одного из наших прилюдно оскорбляли, разве нет?
– Ты и не допускай, – ответил Ашк. – Судя по некоторым событиям, ты вполне способна остановить небольшой отряд, не то что заткнуть зазнавшуюся эльфийку.
– Вряд ли, – поморщилась я. – Просто тогда маги от неожиданности опешили – и это стоило им победы. Но на стороне Элонессы, как понимаю, сильный в магии выпускник, физически непобедимая Нилла и Лоран – без талантов, зато и без совести. В общем, мы сильны, но и они не слабаки. То есть нужен план – что-нибудь такое же унизительное, как испытала сегодня Виола. О, слушай, Ашк, ты ведь можешь соблазнить любую?
Инкуб сделал вид, что не расслышал, но после повторения вопроса все-таки нехотя ответил:
– Я даже из вас пока никого не соблазнил, а вы ко мне очень хорошо относитесь. Представь мои успехи с теми, кто ко мне относится плохо. Боюсь, что мне курсовые придется у одногруппников списывать, поскольку надежды все меньше, что я когда-нибудь доберусь до живого тела, а не тренировочных кукол на нашей кафедре.
Мы с Виолой, отвесив челюсти, вытаращились на него в бесплодной попытке доосознать суть его признания. Однако переспросить не успели, поскольку Родригу неожиданно стало плохо – он просто упал лицом вперед на только что вымытый пол, просто рухнул, не успев подставить даже руки или как-то согнуться. Я вскрикнула и подлетела к нему, предполагая, что таким странным образом у вампиров происходят обмороки. Но Родриг почти сразу перевернулся на спину, затем – через тот же бок – опять животом вниз, и начал так крутиться, пока наконец-то не выдал сдавленно:
– Ребят, меня сейчас разорвет. Инкуб-девственник? Это типа как вампир-балагур или эльф с грязными волосами? Бесы, мне плохо.
Со смехом у кровососов вообще какая-то беда. Уже уверена, что им при рождении выдают на всю жизнь четыре смешка и восемь улыбок, потому и расходуются они так экономно. Зато, если уж пришла пора, так держите их семеро.
– Не помри там от смеха, дохлятина! – обиделся Ашк.
Мы снова перевели изумленный взгляд на него. Я старалась не задевать его гордость – ну, в довесок к тому, что она уже растоптана нашим вампиром:
– Ашк, но как такое возможно? Ты ведь инкуб – демон страсти! Взрослый и очень симпатичный! – последнее прозвучало искренне. Даже немного искреннее, чем когда я то же самое говорила Виоле.
– Я, кажется, догадываюсь, – голос Родрига все еще звучал сдавленно. – Помалкивай бы он чаще, не отталкивал бы от себя людей.
– Заткните ему рот половой тряпкой! – возмущался демон. – А может, я берегу себя для единственной, а?!
После этого дикого предположения и я расхохоталась. Но Виола из нас оказалась самой добродушной, потому даже не улыбалась, а подошла к Ашку, похлопала его по спине и поддержала:
– Все в порядке, дорогой. Какой бред – смеяться над целомудрием, им должно быть стыдно! – От этих слов Ашк постарался улыбнуться. Виола хлопнула его еще два раза, а потом обратилась ко мне: – Лита, ты все еще уверена, что нам надо менять название сообщества? Таких неудачников еще поискать надо, мы бьем все рекорды. – От этих слов Ашк дернулся и побежал в угол – то ли плакать, то ли домывать все-таки проклятый пол.
Коротко говоря, сами приключения мы решили не искать. Зато приключения нашли нас.
* * *
В последний день нашей отработки в зал вошел цветущий начальник столовой и прикрикнул на кого-то сзади:
– У меня сегодня праздник. Одни проказники полы моют, другие возьмутся за посуду. Ну, чего встали, там для вас специально гору оставили! Никто не заставлял вас оживлять чучела на кафедре биологии мелких тварей! Ректор до сих пор бегает по всей академии и пытается обезвредить эти жуткие полутрупы!
Первой царственно вошла Элонесса и пробурчала, весьма красиво сморщив носик:
– Я никого не оживляла. Зато впервые семинар проходил смешно, а не скучно!
Вторым понуро пошел Вайд – и, судя по его лицу, он как раз вину свою отрицать не мог. Ведь действительно, сильный маг. Насколько слышала я, как раз сильнейшие из них выбирают на выпускном курсе профиль некромантии, то есть этот должен быть вполне способен оживить пару чучел. Но он все равно считал себя правым:
– У вас нет чувства академического единства, господин Хогс! Вы только представьте, как забавно мы провели посвящение первокурсников при участии таких зомби. У меня от эльфийского визга чуть уши не заложило!
– Какое еще посвящение, Вайд?! – закричал начальник. – Эта дикая традиция запрещена! Выходит, вы получили еще слабое наказание?
– Он оговорился, – вставил Лоран, идущий третьим. – Хотел сказать – «курсовая, которая случайно вышла из-под контроля». Ему по своему профилю надо заниматься, а эльфы-первокурсники просто так визжали, никто им не запретит.
– Помолчал бы, Лоран!
– А я вообще невинно пострадал. С меня-то какой спрос? Я не в силах оживить даже настоящего мертвого мракозуба, а уж тем более – мракозуба, набитого ватой. С какого перепуга я должен мыть посуду?
Господин Хогс прищурился:
– Разве не ты залез первым в окно кабинета, чтобы потом затащить туда остальных?
– Во-от вы о чем… Где там ваша посуда?
Нилла, замыкавшая процессию, остановилась перед мужчиной и произнесла твердо:
– А я его подсаживала, Лоран сам до окна бы не добрался. Накажите меня по всей строгости, господин Хогс, я признаю свою вину и испытываю ужасный стыд. Надеюсь, мой отец никогда не услышит об этом позорном дне. Знала же, что сначала надо было очистить территорию от свидетелей, а уже потом в кабинет забираться! Бес попутал, а за глупость надо наказывать.
– Нилла! – прикрикнул начальник. – Лучше бы вас еще и голоса лишили на время наказания! Быстро принимайтесь за дело, проверю исполнение, когда освобожусь. Интересно, я могу оставить в одном помещении сразу восьмерых хулиганов? А вы потом не объединитесь?
– С этими убожествами? – скривилась Элонесса, рассмотревшая нас первой. – Я скорее ресницы не накрашу, чем начну их уважать. О, страшила, и ты здесь? Постараюсь справиться с тошнотой, – последнее она вывалила на поникшую Виолу.
Начальник отчего-то брезгливой интонации поверил и сразу убежал по своим хлопотам. Но я посчитала себя обязанной ответить – уж очень мне не нравились оскорбления в адрес подруги:
– Ой, а у кого тут у нас две реснички склеились?
Буквально одной фразой я выбила одного врага из строя. Элонесса взвизгнула и побежала искать зеркало, чтобы убедиться в моем вранье. Вайд же смотрел на нас по очереди серьезно, затем спросил с настоящим интересом:
– А почему вы в академию после посвящения голыми явились, если вас должны были только поболтать над пропастью и вернуть через портал? Нет, за зрелище я лично десяток благодарностей получил, но как-то обидно, что чужую славу себе присвоил и даже толком не понимаю, зачем поменяли идею. Расскажете, неудачники?
Про себя я заметила, что наши обидчики все же не выдали подробности – и это очень хорошо. Но Ашк ответил ему раздраженно:
