Таиска Кирова
Равновесие
– Но я даже не знаю, что должна делать, – воскликнула девушка, – я ничего не помню.
– В твоем беспамятстве виноват Ручей. Тебя коснулось зло, и ты не можешь свободно пересекать его как раньше. Но вода Ручья заколдована лесным царем, она уносит сознание на закате и возвращает на рассвете. Боль может удержать сознание, но только достаточно сильная. Впрочем, я помогу тебе – расспрошу старого приятеля ворона Карна – уж, он-то должен ведать, что поручил тебе колдун. Завтра я расскажу все, что смогу узнать. А пока, прощай, дитя. И береги себя.
Тень подняла руку в прощальном приветствии и исчезла, словно и не было ее никогда, а девушка очнулась от наваждения. Она осознала, что только что выдала свой секрет незнакомке, которая даже не назвала своего имени. Во всем этом не было ничего хорошего, и Арея поспешила войти в Ручей.
Черная пелена захлестнула ее разум, и Арея с ее мыслями и чувствами исчезла до рассвета. Вместо нее на берег мрачного леса ступил кто-то другой, тот, кто иногда напоминал о себе смутными видениями, пугающими до дрожи. Что происходило той ночью, девушка не знала, но, очнувшись на рассвете, окровавленная и измученная испытала настоящую радость от того, что смогла вернуться назад. Ива на берегу выглядела вполне обыкновенно, Арея даже усомнилась, была ли на самом деле странная встреча накануне? Может, ей все привиделось? Ожерелье по-прежнему лежало на траве, там, куда она швырнула его.
Девушка торопливо обмылась и выскочила из воды, а затем внимательно осмотрела лес за Ручьем. На секунду ей показалось, что из-за деревьев за ней наблюдают чьи-то глаза. Естественно, она никого не увидела, но, несмотря на усталость, поспешила прочь из леса, решив, что не будет снимать ожерелье весь день. Родные не вспомнят о ней, а значит, можно будет спать-спать-спать до самого вечера.
В последнюю ночь ей понадобятся все силы, чтобы перехитрить колдуна. Девушка решила, что уйдет из города раньше обычного для встречи с тенью ивы.
И все же Арея не смогла покинуть дом, не попрощавшись с Микаэлем. Кто знает, может ей не суждено вернуть душу из зеркала, но она не жалела об этом.
– Скажи, Микаэль, ты будешь по мне скучать, если я вдруг уеду далеко-далеко?
– Конечно, а почему ты спрашиваешь?
Они сидели на городской стене и разглядывали далекий лес. Девушка не ответила. Она смотрела на вечерние облака, легкие, чуть розоватые, будто разбросанные перья небесных птиц.
Она пожала плечами, вытащила из кармана ожерелье и надела его.
Микаэль посмотрел сквозь нее, он уже не помнил, что у него вообще есть сестра. Арея ощутила горечь и разочарование, но нашла в себе силы и решительно зашагала прочь, навстречу последней ночи, отданной колдуну.
На берегу Ручья ее ждало первое потрясение – Асторет собственной персоной с топором в руках. Судя по зарубкам на коре ивы, дерево скоро не выдержит и рухнет у его ног. Листья ивы приобрели странный желтоватый цвет, некоторые потемнели и скрючились, и еще одна странность – они падали на землю. Такого Арее не доводилось видеть никогда. Отец рассказывал, что далеко за северными болотами деревья обнажаются, и тогда боги на небесах трясут перину, с неба летит волшебный пух и укрывает деревья.
Этот пух особенный, люди не могут им набить свои подушки, потому что он не греет, а наоборот, может заморозить до смерти. Теперь же Арея воочию наблюдала за странным явлением. Она невольно подняла голову вверх, будто ожидала увидеть небесные перья. Тем временем, колдун размахнулся и ударил топором по стволу. Дерево затряслось, по поляне прокатился звук удара и умчался в глубину леса, где его подхватило болтливое эхо. Листья сорвались с веток, закружились хороводом, взметнулись к небу и упали желтыми лохмотьями на траву.
Арея замерла, боясь пошевелиться – между ней и колдуном появилась тень дерева. Не обращая внимания на Асторета, она протянула руки к девушке и лихорадочно забормотала:
– Быстрее, дитя, ты должна убить меня. Пока еще есть возможность, ну же, давай, смелее.
Арея опешила и отступила:
– Но, я не могу, – воскликнула она, – нет, только не тебя.
– Я все равно умру, так хоть не напрасно, – продолжала настаивать тень. – Ты ведь хочешь вырваться из лап колдуна? Ну, давай, не медли.
– Я не могу, – закричала девушка, – не могу это сделать!
Колдун остановился, обернулся и захохотал:
– Что я слышу – она не может. Да ты лучшая в моей стае, ты одна за год перебила все их племя. Мои муроты благодарны тебе.
Асторет отвернулся от дерева и опустил топор:
– А вот и ты, а я уж поверил, что так и не выманю тебя из твоего логова. Не думал я, что ты оставишь ее такой беззащитной.
Колдун говорил, но при этом смотрел не на девушку, а куда-то за ее спину. Она оглянулась и заметила того, к кому обращался Асторет. Это был высокий стройный человек, обнаженный (если не считать набедренной повязки) с густой гривой нестриженых волос. Всю его кожу покрывал дивный узор, состоящий из листьев и необычных цветов. Арея догадалась, что видит лесного царя, о котором так много слышала в детстве.
– Как ты смог преодолеть ручей? – обратился он к колдуну.
Тот оскалился:
– Я старше тебя на десять лет, или ты забыл об этом? Твои фокусы мне не помеха.
– Прошу тебя, остановись, она – все, что у меня осталось, – лесной царь прошел мимо девушки и приблизился к тени. – Посмотри на нее, неужели тебе не жаль той, кого ты, когда-то любил?
Колдун в ярости зарычал:
– Не тебе говорить мне о прошлом, она сама виновата, что тогда сделала неправильный выбор.
Он повернулся к дереву и с громким выдохом махнул топором. Дерево покачнулось, заскрипело и стало медленно валиться на землю. Неудовлетворенный результатом, Асторет отбросил топор и уперся руками в ствол, пока дерево окончательно не рухнуло макушкой в Ручей.
Вода подхватила голые ветви и принялась перебирать диковинные пряди мертвой ивы. Одновременно с деревом упала и тень, которую поддержал и бережно уложил на траву лесной царь.
