Таиска Кирова
По дороге из леса
Доктор Мартин тем временем продолжал:
– Профессор Гликман мой давний друг, он изобрел машину, при помощи которой сознание человека отделяется от его физической оболочки и помещается в некое виртуальное пространство, где вступает в контакт с сознанием другого человека. Я знаю, что его изобретение проходит последнюю серию тестов, вы могли бы принять участие, ему как раз нужны добровольцы.
– Подопытные, Вы хотели сказать, – Этьену совсем не понравилась эта идея, но Люсиль была заинтересована.
– А это не опасно? – спросила она.
– О, уверяю Вас, это совершенно безопасно. Более того, я лично знаком с одной супружеской парой, которые испытали действие машины на себе. Они сейчас переживают второй медовый месяц.
Вот так и получилось, что всего лишь через три дня они уже беседовали с профессором Гликманом в его офисе, расположенном в одном из зданий в квартале Дефанс.
– Прежде чем мы подпишем соглашение, позвольте объяснить вам принципы работы моего изобретения, – профессор, большой и грузный, откинулся в кресле напротив, сдвинул очки к самому кончику носа и сложил руки на животе.
«Ну, прямо как добрый дядюшка», – подумал Этьен, вежливо улыбаясь. Он совсем не был в восторге от очередной затеи Люсиль. Она же, напротив, вся светилась от предвкушения.
– Мы подключим вас к машине, – продолжал тем временем профессор, – которая отправит ваши сознания в модель мира, созданную по вашему выбору. Моя команда специально разработала несколько вариантов, взяв за основу сказки. Кстати, самой популярной оказалась «Золушка», затем «Шахерезада», знаете ли, все мечтают быть принцессами и обольстительницами.
Он хихикнул, достал из кармана платок и вытер вспотевший лоб. Люсиль воспользовалась паузой и спросила:
– Почему именно сказки, профессор?
– Ну, это очевидно. Сказки… они несут в себе максимум информации и почти всегда имеют счастливое окончание. Вот Вы, наверняка читаете детям на ночь сказки?
– У нас нет детей, – несколько сухо ответила она.
– Простите, я не знал, – начал он извиняться, но Люсиль перебила его.
– Все в порядке, профессор, это было наше с мужем решение.
Этьен покосился на жену. «Черта лысого, это было только твое решение», – он прикусил губу, стараясь овладеть собой и неожиданной злостью. Она не хотела детей просто потому, что это могло вредно отразиться на ее фигуре, и теперь в свои сорок с небольшим была по-девчоночьи стройной и подтянутой. Он догадывался, что некоторые его приятели, находили его жену весьма привлекательной женщиной. Сказать по чести, это его мало трогало, более того, он испытывал приступы веселья, представляя лица этих ловеласов, окажись они в постели его жены. За всем этим лоском и великолепием скрывалась одна простая истина – вот уже много лет он спит с монстром. Он не мог назвать точную дату превращения, наверное, это случилось, когда Люсиль обнаружила первую морщинку. Пожалуй, мало найдется холостяков, которые знают о невидимой войне слабого пола со старостью, но женатые могут многое рассказать. Каждый вечер Этьен, ложась в кровать, старался не смотреть на существо, белолицее и благоухающее всевозможными ароматами, именовавшее себя его женой. А ведь когда то он мог часами смотреть на нее в неверном свете ночника, любоваться изгибом ее шеи, наивно-милым выражением лица и сонно-оттопыренной верхней губой. Иногда она просыпалась, словно его ласкающие взгляды обретали плоть, и тогда они любили друг друга до самого рассвета. Он подумал, что может быть стоило рискнуть и попытаться вернуть то время. Что там бормочет этот Гликман, что эксперимент абсолютно безопасен?
– Скажите, профессор, а вы лично испытывали действие своей машины? – неожиданно для самого себя спросил Этьен.
Гликман охотно ответил:
– Видите ли, мсье Лерой, мы сейчас изучаем только внутрисемейные связи, а я не женат.
«К счастью для тебя», – подумал Этьен, а вслух сказал:
– Понимаю, наука пленила Вас. Ну что ж, давайте попробуем окунуться в мир грез и фантазий. Дорогая, кем ты хочешь стать: Золушкой или Белоснежкой?
Она выбрала Красную Шапочку. Этьен до сих пор не мог понять причин столь странного выбора, и теперь, пробираясь под сводами леса, думал именно об этом. Тропинка неожиданно вильнула вправо и выбежала на еще одну поляну, такую же ярко-зеленую, но в отличие от предыдущей, имеющую одно дополнение: тут росли маки. Их алые лепестки, словно маленькие флаги, трепетали над зеленым травяным ковром. Люсиль оставила корзинку на тропке, чтобы та не мешала ей рвать цветы. Этьен вернулся в лес и побежал прочь. Не смотря на острое чувство одиночества, он передумал встречаться с женой. « К черту, пропади оно пропадом, – думал он, – Плевать я хотел на ваши тесты».
После того, как они подписали соглашение, профессор Гликман повел их в лабораторию, расположенную этажом ниже. Пожалуй, самым примечательным, что первым бросалось в глаза, едва они вошли, был пульт управления, занимающий целую стену. Множество разноцветных лампочек хаотично мигали безо всякой системы, а от стены шло мерное гудение, рождающее мысли о гигантском улье. За пультом сидела миловидная девушка и сосредоточенно рассматривала два больших экрана, находящихся перед ней. Ее руки лежали на панели с таким количеством кнопок, тумблеров и переключателей, что Этьен засомневался, по силам ли одному человеку запомнить предназначение каждого из них. Но девушка, похоже, знала, что делать, продолжая вглядываться в экраны, она время от времени нажимала кнопки, от чего по стене бежали новые дорожки огоньков. Этьен удивился, что так могло заинтересовать ее, ведь экраны были абсолютно черными.
