Таисия Тихая
Кошмары моей бабушки
Глава 2
– Напомни, почему мы не могли просто попросить Тима нас подвезти? – раздражённо поинтересовалась Ксенька, перехватывая выскальзывающую из рук сумку.
– Потому что я на него обижена, – насупилась я.
– Очень некстати, – проворчала подруга. – Разумнее было бы сначала, чтобы он нас подвёз, а потом уже обидеться.
– Тогда уже будут смягчающие обстоятельства, и я не смогу обидеться в полной мере, – неохотно пояснила я.
Новая жизнь началась с первой трелью будильника в семь утра. Загородные маршрутки имели неприятную привычку ездить либо рано утром, либо поздним вечером, с чем приходилось считаться, не имея других альтернатив. К восьми мы с Ксенькой уже были на остановке, вместе со старушками со всего района. Оглядев превосходящие силы противника, мы с подругой поняли, что путь к новой жизни предстоит тернистый. Сначала нас попытались затоптать ещё на подходе к подоспевшей маршрутке, затем не оставили своих попыток уже в самом салоне, то и дело наподдавая по нам своими увесистыми сумками.
– Когда хоть вы поцапаться успели? – вздохнула Ксенька, поспешно уцепившись за поручень с удвоенной силой. Оказавшись на полупустой дороге, маршрутчик пришёл в неистовство, вероятно, вспомнив свою детскую мечту стать гонщиком или каскадёром.
– В последнее время мы с ним видимся только когда наступает время твоей очередной свиданки, – поморщилась я. – Всё остальное время он перманентно в работе и каких-то проектах.
– Может и правда занят, – неуверенно предложила подруга.
– Может, – сдержано отозвалась я, покосившись на сидящих рядом старушек, подозрительно замолчавших и навостривших уши.
Разговаривать в маршрутках я как-то вообще никогда не любила, а уж когда ещё и так в наглую подслушивают!.. Ксенька, правильно расценив мой ответ, тоже замолчала, задумчиво уставившись на проносящиеся за стеклом бескрайние поля с тёмной полоской леса на горизонте. Если бы не духота («закройте окно, мне дует! Вот молодёжь пошла наглая!..»), однообразные разговоры о дороговизне и не оттягивающие руки сумки, то эту поездку можно было бы даже назвать приятной. От нечего делать, я погрузилась в свои мысли, незаметно для себя слушая чужие разговоры.
– А что того парня, так и не нашли?
– Да какой там!.. Не то уехал сам, не то сделалось с ним что – непонятно. Говорят, полиция даже ехать отказалась – состава преступления нет, видите ли! Да тут и без этого проблем хватает. Мне, вон, Машка на днях всё на бессонницу жаловалась, а теперь что-то и на меня она накатила. Сын так вообще говорит, что по ночам слышит, как по чердаку над головой кто-то ходит.
– Так мыши, наверное.
– Я ему также сказала. А он мне в ответ: «Нет, мама. Человеческие это шаги». Замок повесили, чтобы никто там не лазал – всё равно не помогло, а потом и вовсе, сказать страшно, голоса слышать начал. Я к Надьке, а она лечить отказалась. Говорит, не ко мне это, а к психиатру!
– Да небось она же, ведьма старая, на вас это и навлекла!
– Так как бы на нас только! У соседки, Надьки, помнишь? С косой ещё такая…
– Ну?
– Дочка у неё как спать ложится – плачет во сне. Горько так, аж сердце сжимается. И не добудишься! А как проснётся, так и не помнит ничего.
Ненароком подслушав странный разговор, я хотела отпустить язвительный комментарий, но Ксенька, похоже, ничего вокруг себя не слышала, вместо этого отстранённо глядя в окно.
Тем временем водитель, окончательно раскрепостившись, включил радио, выставив такую громкость, что по ушам неприятно резанул скрипучий голос неизвестного солиста.
– Сколько нам ещё ехать? – поинтересовалась Ксенька, с тоской глядя на горизонт.
– Ещё час – полтора, – вздохнула я, пытаясь свободной рукой достать из кармана припасённые на крайний случай наушники. Похоже, пока новая жизнь баловать нас не собирается.
* * *
Вопреки моим пессимистичным предположениям, уже со следующей остановки, маршрутка начала стремительно пустеть, а до конечной мы и вовсе доехали с Ксенькой практически в полном одиночестве, за вычетом горстки пенсионерок, сгрудившихся в конце салона.
– Как хочешь, но к моменту нашего возвращения в город помирись с Тимофеем хотя бы на время, – категорично заявила подруга, стремительно выбравшись из маршрутки и теперь с упоением вдыхая свежий деревенский воздух.
– Если у него к этому времени не возникнет очередной дедлайн, – ядовито отозвалась я, не желая так сразу сдавать свои позиции при первых же трудностях.
Бодро зашагав по просёлочной дороге и ловя на себе любопытные взгляды местных, я окончательно расслабилась только когда оказалась рядом со знакомым домом. Моя бабушка переехала сюда не так давно, купив дом на вырученные от продажи квартиры и дачи деньги, а затем в последующие полгода устроив капитальный ремонт. Только благодаря ему я и решилась на поездку. Прежняя бабушкина дача долгое время являлась для меня кошмаром, наполненным всевозможными неудобствами и вызывая слёзы счастья, когда спустя неделю я могла снова вернуться к цивилизации.
– Слушай, а твоя бабушка хоть в курсе нашего приезда? – запоздало спохватилась Ксенька, когда я во второй раз нажала на звонок.
– Нет, конечно, – отмахнулась я. – Бабушка говорила, что всегда рада меня видеть. Я хочу сделать сюрприз.
Если подруга и была возмущена моим поведением, то высказать этого попросту не успела, дверь перед нами наконец открылась. По ту сторону послышалось торопливое «Иду-иду», а затем дверь со скрипом открылась.
– Ой, Алиса, ты как здесь? – вместо приветствия поинтересовалась бабушка, растерянно оглядев сначала меня, потом Ксеньку.
– Решила приехать, проведать тебя, – широко улыбнулась я, обнимая её. – И заодно решила познакомить тебя с подругой. Это – Ксенька, я тебе про неё рассказывала.
– Да-да, – рассеянно кивнула бабушка, почему-то глядя на нас ни сколько с радостью, сколько с сомнением. – Проходите.
Прошагав по асфальтированной дорожке, мы зашли в дом. За это время бабушка постаралась на славу, доведя всё внутри до уровня хорошей двухкомнатной квартиры.
– Надолго вы? – как бы между прочим поинтересовалась она.
– На неделю, две, месяц… Как пойдёт, – легкомысленно отозвалась я, ставя на пуфик осточертевшую за время пути сумку.
– Вы, наверное, голодные, – спохватилась бабушка и, не дожидаясь нашего ответа, устремилась на кухню. Наконец-то она начинает вести себя как обычно, а то я уже начала подозревать недоброе.
– Ну, всё, можешь забыть про свою диету, – заявила я Ксеньке.
– Я уже давно смирилась, – с нотками обречённости в голосе вздохнула подруга. – К тому же, раз уж я всё равно не хожу на фитнес…
– Неужели тебя в самом деле задели слова этого идиота?
Пройдя в комнату, я с облегчением плюхнулась в мягкое кресло. Подруга последовала моему примеру, заняв соседнее.
– Нет, Алис. Просто меня печалит, что это далеко не первый такой идиот.
– И не последний.
– Спасибо за поддержку.
– Кто, как ни лучшая подруга скажет тебе всю правду об этой жизни?
Ксенька неопределённо хмыкнула, с неприкрытым интересом разглядывая комнату.
– А тут уютно. Я почему-то думала, что домик в деревне выглядит как помещение типа сарай, но чуть более благоустроено. А тут прям жил бы и жил…
Я укоризненно покосилась на подругу. Её порой совершенно внезапная прямолинейность часто ставила меня в тупик, а то и вовсе в неловкое положение.
К моменту нашего появления на кухне стол уже был заставлен так, словно вот-вот должны были забить куранты.
– Мне вас особо и кормить-то нечем, я же не знала, что вы приедете, – извиняющимся голосом прокомментировала эту картину бабушка.
– Что бы было, если бы ждала, – вполголоса отозвалась Ксенька, голодным взглядом окидывая многочисленные тарелки.
Усевшись за стол, мы принялись за еду в неловком молчании. Из коридора донеслось приглушённое тиканье часов, от порыва ветра за окном зашелестела листва. Лето в этом году выдалось ветреное и даже прохладное, немного побаловав жарой только в первые дни июня, а затем недели две отыгрываясь за это в виде дождей. Больше всего мне сейчас хотелось узнать странную первую реакцию бабушки на наш приезд, поэтому начать я решила с чего-то нейтрального.
– Я уже и отвыкла от поездок на дачном автобусе и этой непередаваемой атмосферы, – заметила я, отпив ароматный чай из кружки.
– Да, водитель не знал жалости, когда врубил радио во всю мощь колонок, – присоединилась Ксенька, поморщившись от одного только воспоминания.
– Ну, а что поделать, другого транспорта тут не предусмотрено, а за такси платить денег не напасёшься, – философски рассудила бабушка. – Алиса, ты совсем к салату не притронулась!
– Неправда! Только что же съела!
– Не врёшь?
– Бабуш!
– Ла-а-адно. А вот Ксюша вообще ничего не ест, я гляжу.
– Да я на диете просто.
– Диета? Да у тебя и так кожа да кости, куда ещё худеть? Вот, возьми лучше тефтельки.
– Да я наелась…
– Две штучки.
– Но…
– Да ты посмотри, какие они маленькие? Котята и то больше едят!..
Не без усмешки наблюдая за обречённостью, с какой Ксенька смотрела на полную тарелку еды, я вдруг оживилась от пришедшего в голову воспоминания:
– А вот кстати, я пока в автобусе тряслась, слышала разговор, что у вас тут не то пропал кто-то, не то бессонницей все поголовно мучаются, но то всё вместе. Это правда?
Часто задавая вопрос, мы безотчётно составляем в голове приблизительный ожидаемый ответ или хотя бы реакцию. Так и тут, ещё не успев договорить фразу, я живо представила, как бабушка удивится или равнодушно отмахнётся от подслушанной бессвязной ереси. Но реакция оказалась совершенно противоположной.
– Да, Егор Семёнович пропал на днях, – кивнула она, рассеянно мазнув взглядом по окну. – Да только никакой тайны здесь нет, уехал он, да и вся история. А разговоры пошли из-за того, что никому заранее об этом не сказал и ушёл, говорят, посреди ночи. Мы тут как в болоте, так что любую мелочь до сенсации раздуют.
– А насчёт беспокойных снов и бессонницы?
Бабушка вдруг замялась, с увлечённым видом принявшись накладывать себе в тарелку салат. Неловкую паузу нарушила Ксенька, внезапно поддавшись стихийному приступу вежливости:
– Спасибо, было очень вкусно. Пойду вещи разберу, пока они там в сумке совсем не помялись.
Что ж, тем лучше. Может, бабушка действительно не хочет что-то говорить при моей подруге?
– Скажи честно, я не вовремя приехала? – с места в карьер начала я.
– Да вот ещё! – искренне возмутилась она. – Я всегда рада тебе и твоим друзьям, просто…
– Просто что? – нетерпеливо нарушила назревающую паузу я.
– Просто сейчас время такое… неподходящее для отдыха.
– Погоди, уж не связано ли это с тем вопросом о бессоннице и кошмарах, который ты только что проигнорировала?
Выдержав непродолжительную внутреннюю борьбу, бабушка взглянула на меня исподлобья, решительно и одновременно укоризненно объявив:
– Я вот тебе скажу, да ты всё равно слушать не станешь!
Я накренилась вперёд в знак заинтересованности, приготовившись выслушать даже самую дикую байку с минимальным уровнем скептицизма. Однако до самой истории дело так и не дошло. Зазвонивший телефон испортил момент для откровений. Уловив по тону разговора, что позвонила одна из её многочисленных подружек, я поспешила выйти из-за стола. Тут часа на два и это ещё по очень оптимистичным прогнозам.
Что ж, у меня память хорошая, так что напомнить бабушке о прерванном разговоре я ещё успею. Вот только не прониклась ли я сама местной атмосферой в своём стремлении создать из пустяка причину для расследования? Может, не так уж и не права была мама, говоря, что я сама ищу приключений на свою… голову.
Глава 3
– Что за странные вопросы? Только не говори, что опять настроилась что-нибудь расследовать! – хмуро поинтересовалась у меня подруга, едва мы вышли на улицу.
– Я всего лишь пыталась поддержать разговор, – попыталась было заюлить я, но Ксенька была знакома со мной достаточно времени, чтобы раскрыть мой обман.
– Если ты собираешься искать этого Игоря Павловича, то сразу говорю – без меня. Ни за что на свете я не повторю ошибок прошлого!
– Егор Семёнович.
– Что?
– Пропал.
– Кто?
Устало отмахнувшись от глупой шутки, я переменила тему:
– Куда пойдём гулять?
– Пока ещё не определилась. Как думаешь, а тут есть какие-нибудь симпатичные ребята нашего возраста?
– Ты же ещё сегодня утром говорила, что навеки вечные разочарована в мужчинах и поправить этого уже нельзя!
– Гармоничным людям свойственна отходчивость. К тому же, мне как-то надо вытеснить из головы моё последнее неудачное свидание.
– Ага, например, новым неудачным свиданием.
Ксенька обиженно набычилась. Но, как всегда было свойственно её переменчивой натуре, уже через несколько секунд обида была позабыта.
– Тут есть поле? – деловито поинтересовалась она, пытливым взглядом окидывая округу.
– Да, чуть дальше, – кивнула я, неопределённо махнув рукой в левую сторону.
– Тогда идём туда собирать васильки.
– А они ещё цветут?
– Сейчас и посмотрим.
Поле здесь имелось, причём такое выдающееся, хоть рекламу пшеничных хлопьев снимай. При ближайшем рассмотрении нашлись и васильки, а вот само поле оказалось чем-то вроде заросшего бурьяна. Тут стоит оговорить, что природой я люблю восхищаться исключительно на расстоянии. Так и тут вид казался мне прекрасным ровно до того момента, пока подруга не потащила меня за собой. Трава доходила мне до пояса, и в первые же пару метров я успела влезть в паутину, а затем чудом не угодила ногой в муравейник. Арахнофобия, до этого дремавшая где-то внутри меня, теперь всколыхнулась во всю силу. Из-за этого моего навязчивого страха каждый выход или выезд на природу непременно отравлен выглядыванием притаившихся где-то неподалёку пауков.
– Вообще, не могу вспомнить, чтобы хоть одно первое свидание прошло у меня на ура, – вдруг вздохнула Ксенька, закручивая стебель сорванного василька в какие-то сложные узлы. – А ты?
Я неопределённо передёрнула плечами, из солидарности тоже сорвав по дороге какую-то травинку.
– У меня было не так уж и много свиданий, чтобы можно было проводить какую-то статистику.
– Слушай, а как у вас проходило первое свидание с Тимом? – оживилась Ксенька, выкинув истерзанный василёк и сорвав новый.
– Первое свидание…
Я всерьёз задумалась, только сейчас впервые озаботившись этим вопросом. Покрутив в голове наши с Тимофеем встречи и так и сяк, я нехотя ответила:
– А у нас и не было первого свидания.
– Сразу второе что ли? – не желала отставать подруга, явно настроившись выпытать из меня все девичьи секреты.
– Мы же сначала дружили много лет, – принялась вспоминать я. – Потом всё так ненавязчиво перешло в отношения, что до свиданий так и не дошло. В том плане, что не было всего этого волнения, мучительного подбора тем и романтических прогулок под луной.
От осознания этого факта мне вдруг стало как-то совсем грустно. Все люди как люди: ходят на первые свидания, нервничают, ведут себя как идиоты, а потом встречаются и считают месяцы, проведённые вместе. А что у меня? Даже и вспомнить нечего!
– А как вы познакомились? Я, кстати, за всё время так и не услышала этой захватывающей истории.
– Захватывающей!.. Тебе стоит завязывать с просмотром мелодрам.
– Не надо валить всё на фильмы. Я уверена, что такой человек, как твой Тим, не может появиться в чьей-то жизни как все нормальные люди. Вот когда вы познакомились?
– В школе. Я заканчивала девятый класс, а он одиннадцатый.
– О, роман со старшеклассником!..
– Дружба, Ксюш. Надёжная и крепкая.
– Ни за что не поверю, что он тебе даже не приглянулся! А как завязался ваш первый разговор?
– При весьма трагических обстоятельствах. Мне неловко вспоминать этот момент…
– Так-так, давай не будем отбрасывать никаких деталей, хочу знать всё!
Смирившись с незапланированным днём откровений, я уже было открыла рот, чтобы начать рассказ, как тут же запнулась. Чуть в отдалении, в траве отчётливо виднелось большое синее пятно, явно имеющее отношения к василькам. Следом взгляд выцепил «зеркалку», а слух характерный щелчок затвора.
– Готовность номер раз, – прошептала Ксенька, заставив меня на рефлексах вздрогнуть. В последнее время эта фраза не предвещала ничего хорошего. По крайней мере для меня.
– Может не надо? – страдальчески прошептала я в ответ, цепляясь за локоть подруги в попытке её удержать. – Может, он старый?
Но мои увещевания прошли мимо, Ксенька уже прокрадывалась в направлении синего пятна, как леопард на охоте. Однако шорох травы испортил элемент неожиданности. Парень, вздрогнув, резко подскочил с места. Решив сыграть на опережение, Ксенька испуганно ойкнула, пролепетав с кокетливым укором:
– Вы меня так напугали!
– А вы-то меня как! – В отличие от подруги парень действительно испугался.
Мои опасения (а, может, надежды?) по поводу его возраста не оправдались: он если и был старше нас двоих, то совсем незначительно. Светлые волосы, постриженные максимально коротко, забавно топорщились в лучах яркого солнца, словно иголки на спине ёжика. В серо-зелёных глазах отчётливо читалось опасение, уж не планируем ли мы с подругой устроить ему «тёмную», чтобы потом прикопать в ближайшем лесу под неприметной сосной. Оценка общего показателя его внешности в нерешительности застыла у меня между отметками «симпатичный» и «главное в человеке не внешность, а душа». Одним словом, как и все предыдущие Ксенькины кавалеры, этот мне сразу чем-то неуловимо не понравился, хотя я не могла назвать для этого объективных причин.
– А чем вы здесь занимаетесь? Мы вам, наверное, помешали, – тем временем продолжила ворковать подруга, от волнения заговорив более высоким тоном чем обычно.
– Да так, ничего особого, – замялся парень, то и дело переводя взгляд с Ксеньки на меня и обратно. – Фотографировал тут… Природу.
– Так вы фотограф!
Я сделала глубокий вдох, чтобы сдержаться от рвущегося саркастичного комментария. Наблюдать со стороны за чьим-то кокетством всегда очень увлекательно. Местами неловко и смешно, но увлекательно.
– Нет, я… просто. Фотографировать люблю.
Парень украдкой окинул взглядом округу, словно надеялся увидеть подмогу где-то на горизонте. Но никто спасать его не спешил, я в том числе. Ксенька явно отчаялась, так что даже интересно, удастся ли этому любителю фотографировать природу выбраться из её цепкой хватки.
– А вы местный? Как тебя зовут? К тебе ведь можно на «ты»? – зачастила подруга. Похоже, этот быстрый, полный немой мольбы взгляд не ускользнул от её внимания, и Ксенька решила перейти в активное наступление.
– Да. Я… Э-э-э… Евгений, – вымученно отозвался парень, почему-то со слабой надеждой во взгляде посмотрев на меня. Если он надеялся на мою помощь, то тут его ждало разочарование.
– Женя! Так ты местный, да?
– Нет. То есть да. Был раньше.
– А почему ты не спрашиваешь, как наши имена?
– Как вас зовут?
– Я – Ксенька, а это моя подруга – Алиса.
Женя вежливо кивнул. Повисло молчание, такое тяжёлое и неловкое, что даже я почувствовала себя не в своей тарелке.
– Извини… те, я спешу, – первым заговорил Евгений и, не давай Ксеньке шанса осыпать его новой очередью вопросов, торопливо пролетел мимо нас. Я с сочувствующей улыбкой проводила его взглядом, оценив силу воли, не позволившей ему перейти на бег.
– Ну, тогда до встречи! Ты ведь тут недалеко живёшь, да? – не желала униматься подруга, нервно затоптавшись на месте, но понимая, что кидаться за ним вслед будет ну совсем уж нелепо.
– Судя по его одичавшему взгляду, парень большую часть жизни обитал в соседнем лесочке, только пару дней как решившись из него выйти к людям. – Как я ни старалась, саркастичный комментарий слетел с губ помимо воли. – И вот он встретил нас и всё! Все старания, годы медитаций прошли напрасно! Не знаю, как тебе, а мне ужасно неловко. Человек ведь только собрался, наконец, интегрироваться в общество…
– Тебя твой сарказм изнутри ядом не обжигает? – с улыбкой, не предвещавшей ничего хорошего, процедила подруга.
– У меня броня.
– Заметно, потому что ты просто непрошибаема!
– То есть я же ещё и крайняя? Лучше взгляни на эту ситуацию со стороны. Судя по реакции этого, прости Господи, Евгения, он тут не васильки фотографировал, а «закладку» с травкой делал. Фотоаппарат же взял чисто для прикрытия.
– Ой, вечно у тебя на уме что-нибудь наркоманское! Как бабка старая на лавке!..
– А ты хочешь сказать, что этот твой, не побоюсь этого слова, Евгений, сейчас адекватно себя вёл?
– Он просто нервничал и стеснялся.
– …Потому что его едва не спалили с «закладкой», – охотно продолжила фразу я. – Понимаю.
– Алис! Ну я же серьёзно! – возмутилась подруга.
– А если серьёзно, то это очередной псих, – устало отмахнулась я, для самоуспокоения срывая василёк. – Спорим, что он тоже какие-нибудь альфа-лучи видит и слышит?
– Тот видел все лучи вместе взятые, – педантично напомнила Ксенька.
– А, это, конечно, меняет дело! – не без иронии поддакнула я.
Дальше с прогулкой как-то не задалось: настроение у нас обеих снизилось до минусовой отметки, а вот столбик термометра напротив – нещадно пополз вверх. Вернувшись домой, я первым делом взялась за книгу, однако чтение моё длилось ровно десять минут.
– Евгений Ветров! – объявила Ксенька, залетев в комнату.
– Владимир Ильясов, – ничуть не смутившись отозвалась я, автоматически перелистнув страницу, но уже понимая, что почитать не получится.
– Какой Владимир?
– А какой Евгений?
Нетерпеливо цокнув языком на мою непонятливость, подруга плюхнулась рядом со мной на диванчик, буквально под нос подсунув свой телефон.
– Узнаёшь?
– К сожалению. Ты нашла профиль этого… Кхм… Фотографа в социальной сети?
– Как видишь. Причём это было просто.
– Боюсь спрашивать каким образом.
– А я тебе отвечу.
– Этого я и боялась.
– Я вбила в поиск имя, указала приблизительный диапазон возраста и наш город. И вот, остаётся всего тысяча сто двенадцать человек!
– И правда просто.
– Страница оказалась очень информативной, – оживлённо щебетала подруга, нагло игнорируя мою иронию. – Недавно он окончил четвёртый курс, а до этого вылетел с третьего и его забрали в армию. Там он отслужил год, а затем вернулся и восстановился в институте. Не поняла толком, что за факультет, но что-то сложное и инженерное. В свободное время увлекается фотографией, рисует средненько, правда, но тоже ничего. Любит бывать в пиццерии по выходным с друзьями и слушать лёгкую инди-музыку.
– Неудивительно, что парень такой зашуганный, при такой-то женской инициативности, – усмехнулась я.
– Какая инициативность? – подкатила глаза Ксенька. – Так, лёгкий интерес. И кстати, у него есть фотка напротив дома, так что мы можем сейчас выбраться на прогулку и пройтись по дороге в поисках нужного дома. Посмотри, у них там крыша как будто немного вбок скошена.
– По-моему, крыша немного скошена вбок у кого-то ещё, – не выдержала я. – Тебе не кажется, что он явно не хочет продолжать общение?
– С чего вдруг? – обиделась подруга.
– Например, с того, что он не захотел говорить, где живёт.
– Но имя-то он назвал!
– Похоже, что даже если не назвал бы, ты просто потратила бы чуть больше времени.
– Просто так и скажи, что не хочешь мне помогать! Подруга ещё называется!..
– Я хочу помогать, но мне жалко этого парня. Ты видела этот его одичавший взгляд? Тебе развлечение, а ему годы психотерапии после этого.
Вопреки моим светлым надеждам, Ксенька шутки моей совсем не оценила. Видно, усиленное обустройство личной жизни за последнее время нанесло какой-то непоправимый удар по её психике. Круто развернувшись на месте, она выскочила из дома искать нужную крышу. Ещё бы! А что ещё остаётся делать, когда твоя собственная улетела и, похоже, безвозвратно.
Гнаться за подругой я не стала, напрочь отказываясь подыгрывать идиотизму, пусть даже из дружеской солидарности. Я снова открыла было книгу, но не успела продвинуться дальше одной страницы, как настойчиво завибрировал телефон. Тим? Вот так сюрприз!
– Можешь меня поздравить, я наконец-то сдал проект, – без всяких предисловий объявил он.
– Надо же, я думала ты будешь его пожизненно разрабатывать, – не удержалась от язвительной подколки я, искоса взглянув на настенные часы. Стрелка плавно подбиралась к четырём часам.
– Надо же, я думал ты меня похвалишь, – в тон мне парировал Тимофей.
– А мы сможем сегодня встретиться?
– Само собой, теперь ничто не задержит меня допоздна на работе.
– А вот и не встретимся! – с готовностью возразила я. – Я уже давно уехала из города. А ты даже не заметил!
– А должен был? Или это крутили экстренным выпуском по новостям, а я проглядел?
Он ещё и язвит, вместо того, чтобы два часа прощение просить!
– Да если бы ты свой проект сегодня не доделал, то и моё недельное отсутствие не заметил бы!
Повод для ссоры был пустяковый, в этом я себе отдавала отчёт пусть и неохотно. Но когда и какую девушку останавливали подобные вещи? Я была настроена устроить если не войну, то хотя бы локальную битву и лишь оклик Ксеньки у двери заставил меня отложить сражение на более спокойное время.
– Отыскала свою скошенную крышу? – поинтересовалась я у неё.
– Ой, да зачем мне это? – неожиданно сменила жизненные ценности подруга. – Хватит с меня всех этих знакомств, пошли лучше на речку.
– Я чую в этом какой-то подвох. – Доверчивость никогда не была в списке моих достоинств.
– На улице сейчас припекает знатно, так что водичка в самый раз будет. – Подруга улыбнулась так искренне, что мои опасения только усилились. – Да и за всё лето мы даже не купались ни разу!
Видя колебания, Ксенька решила меня добить:
– В любом случае, я купила перед поездкой новый купальник и если его не опробую, то за себя не отвечаю!
Понимающе улыбнувшись, я отложила книгу в сторону. В самом деле, ни разу не искупаться за лето – преступление.
* * *
Место для купания, на мой взгляд, было не самым удачным: покатый бережок был крайне миниатюрным и раскинулся на самом солнцепёке, от которого негде было искать спасения. Примостившаяся с краю плакучая ива, полощущая свои тонкие ветви в воде, была единственным источником тенька, но к моменту нашего с Ксенькой появления была плотно оккупирована местными. Сама речка, пусть и была тёплой, представляла собой по большей части мелководье, едва доходившее мне до пояса. Однако стоило сделать пару неосторожных шагов, как я сразу провалилась под воду с головой. Дно и вовсе было ужасным – галечным, из-за чего мне представилась уникальная возможность ощутить на себе как тяжело приходилось русалочке, когда она обрела ноги, согласно версии Андерсена. Одним словом, спустя пять минут такого купания, на берег я выбралась злая и покалеченная. Повалившись на спину и нахлобучив на лицо панамку, я воткнула в уши наушники и приготовилась выпасть из действительности. Ксеньке, в отличие от меня, это место и вода в частности, пришлись по вкусу, так что у меня наконец-то в запасе было хоть несколько относительно спокойных минут. Точнее сказать, я думала, что они у меня есть.
Чья-то тень нависла надо мной и, не успела я даже среагировать, как чья-то рука вытащила у меня из уха наушник.
– Загораем, Кирсанова?
Подскочив от звука смутно знакомого, но всё равно неопознанного мужского голоса, я торопливо стащила с глаз панамку. Как оказалось, проклятая ткань нагло схалтурила в плане своих солнцезащитных свойств. Перед глазами заплясали фиолетова-красные круги, так что мне потребовалось некоторое время, прежде чем я смогла разглядеть человека, усевшегося на песок рядом со мной.
– Мрак?
Сама не знаю как, но в этот вопрос мне удалось сразу уместить удивление, радость, смущение и досаду.
– Давно меня так уже не называли, аж ностальгией повеяло.
Тут стоит сделать небольшое пояснение, чтобы вся моя палитра эмоций по поводу встречи стала более понятной. Максим Ракитин (откуда взялось придуманное мной прозвище «Мрак» я и сама уже не могла вспомнить) был тем самым другом, про которого говорят, что и врагов не надо. Если начать совсем уж издалека, то, можно сказать, мы знакомы едва ли не с самого рождения. Наше первое знакомство было не слишком-то многообещающе: он огрел меня лопаткой по голове, а я мстительно опрокинула на него ведро с песком. Однако пускаться в пересказы наших взаимоотношений в одной песочнице долго, да и бессмысленно. Живя на одной лестничной клетке, нам с ним волей-неволей приходилось общаться по большей части из-за того, что у наших бабушек была нездоровая тяга каждый божий день ходить друг к другу в гости. Потом наша семья переехала и на некоторое время наше с ним общение прервалось. Через несколько лет, уже будучи подростками, мы пересеклись вновь, но ещё менее удачно, чем в детстве. Из темноволосого, смешливого мальчика он превратился в язвительного парня, кидающегося в самые дикие крайности. Странные компании, периодические побеги из дома, пристрастие к курению, а по словам некоторых общих знакомых и к веществам потяжелее, всё это стало для него частью жизни, привычной для него и отталкивающей для меня.
– Не думала, что ты будешь здесь, – проговорила я, безуспешно пытаясь скрыть сожаление за вежливым тоном. Помимо воли я окинула его любопытным взглядом. С той нашей встречи он как-то неуловимо изменился. Подростковая издёрганность и угловатость исчезли, уступив место спокойной уверенности взрослого человека. Однако такие вещи, как яркая татуировка в красных и чёрных тонах, змеящаяся по всей руке и находящая на лопатку и шею, чёрные как смоль волосы с отчётливой синевой – всё это говорило красноречивее любых слов. Насчёт его лица я никогда не могла дать никакой конкретной оценки. Его смело можно было бы назвать симпатичным, но богатая мимика и слишком уж резко сменяющиеся эмоции всегда сбивали меня с толку, заставляя подозревать его в излишнем артистизме и неискренности. Впрочем, подворачивались случаи и убедиться в этом на практике.
– Наши бабушки – старые подружки, забыла? – хмыкнул он, в свою очередь с неприкрытым интересом разглядывая меня. – Вспомни, кто посоветовал твоей переехать именно сюда?
Я мысленно чертыхнулась. Продажа квартиры и покупка дома как-то обошли меня стороной, да и не проявляла я никакого интереса ко всем этим заморочкам. Как оказалось, совершенно напрасно. Мрак тем временем продолжил:
– И как же это тебя угораздило приехать сюда именно сейчас? Не раньше, не позже!
Досада так явно прозвучала в этом предложении, что я мгновенно оскорбилась, пусть и постаралась не подать виду. В конце концов, это из-за него я вечно впаивалась в какие-то неприятности, в то время как он всегда выходил сухим из воды. Ну, ничего, я в долгу не останусь.
– Неужели ты мне не рад, Максим?
– Максим? Как официально, мне аж не по себе! Не помню, когда последний раз от тебя такое слышал.
Мрак лукаво сощурился, словно сытый кот, развалившийся на солнышке. Пожалуй, это было не единственное, что навевало такие ассоциации. Виной были его глаза необычного жёлтого или, если угодно, янтарного цвета. Да, в них было что-то отчётливо кошачье, хотя сам Мрак никогда такого цвета не признавал, настаивая на определении «светло-карий».
