Светлана Валерьевна Сопрано
Эндометриоз. Путь к исцелению…
Предисловие
Судьба предисловий – оставаться не прочитанными. Но я прошу вас сделайте в этот раз исключение, ведь это важно, а главное – это всего 1 листик.
Итак, наверно, вы задаетесь сейчас вопросом:
– Ты кто такая вообще? Врач, диетолог, гинеколог, нутрициолог? Ну хоть кто – нибудь?
– Нет. Я не врач, ни диетолог, ни гинеколог, ни даже нутрициолог. Я человек. Я женщина, которая соблюдала все рекомендации самых лучших гинекологов страны, но это ей не помогло.
Женщина, которая самостоятельно смогла победить неизлечимую и до конца не изученную болезнь, с которой надеюсь, с моей помощью, справитесь и вы, после прочтения этой книги.
Я хочу, чтобы вы вначале прочли кое-какие слова, взятые мной из большой медицинской энциклопедии и статистических данных:
1. Эндометриоз (endometriosis; греческий endon внутри + metra матка + -osis; синоним: эндометриоидная гетеротопия, аденомиоз, эндометриома) – заболевание, характеризующееся разрастанием в различных органах ткани, сходной по своему строению и функции с эндометрием.
3. Согласно статистике ВОЗ, во всем мире эндометриоз есть у около 180 миллионов женщин в возрасте от 15 до 49 лет. В настоящее время заболевание растет во всем мире.
2. Учащение случаев эндометриоза связано прежде всего с улучшением диагностики заболевания благодаря широкому использованию инструментальных методов исследования.
Запомните внимательно эти слова – эндометриозом болели женщины и раньше, просто он реже диагностировался. Надеюсь, что в момент прочтения книги вы поймете, почему я обратила ваше внимание именно на эти слова.
Теперь же, наконец, приступим к прочтению книги. Я планирую рассказать вам все подробности, мысли, чувства и действия, на пути к выздоровлению. Конечно, те кто болеет этой болезнью, поймут, что я опустила много нелицеприятных подробностей. Но вы и так все знаете.
Глава 1.
Always
50 капель
– Света, чего сидишь? Пара уже давно закончилась, – выдернула меня из лёгкого оцепенения одногруппница, – Пойдём быстрее, на первом этаже открылась кофейня. Ты просто обязана попробовать их потрясающий карамельный раф.
Я вымученно скорчила гримасу:
– Мне нужно уехать. Придётся прогулять оставшиеся пары. Перенесём раф на потом?
По моему несчастному лицу Настя поняла, что произошло что-то очень плохое.
– Что-то случилось?
– Да. Я позже всё объясню.
Мне хотелось разрыдаться. Аккуратно, с грацией кошки, я попыталась встать, чувствуя, как кровь струится по моим бёдрам, стекая ручейком по икрам и голени, затекая в новые осенние ботинки. Я мысленно поблагодарила небеса за, купленные накануне, чёрные плотные штаны на байке. Сквозь них ничего не будет видно, но моих ощущений это не улучшит. Мне липко, мне мерзко, мне гадко. В такие моменты я начинала понимать суицидников.
С глазами какающей кошки, я прошла мимо Насти и устремилась, немного прихрамывая, по лестнице вниз.
Мне повезло – транспорт долго ждать не пришлось. Также, прихрамывая, я «закатилась» колобочком в автобус. Я стояла. Естественно. Румянец заливал мои щёки. Было стыдно, и я надеялась, что никто не заметит моего жутко подавленного состояния. Пожалуйста, никто ничего не спрашивайте, мне не нужна помощь.
Я выскочила из троллейбуса, и, уже не боясь оставить за собой кровавые следы, пулей помчалась в съёмную квартиру.
Облегчённо выдохнула я только тогда, когда почувствовала на себе тёплые и нежные капельки душа, струящиеся по моему телу. Я упёрлась руками в душевую кабинку и выгнула спину так, чтобы моя поясница оказалась под прямыми, немного горячими, струями воды. Я не знаю, можно ли было так делать, ведь тепло расширяет кровеносные сосуды, усиливая и без того плачевное состояние, но мне стало легче, а боль ушла.
Я опустила голову и, с чувством полной безнадёжности, и беспомощности, смотрела вниз на, щедро окрашивающуюся в ярко алый цвет, воду.
Брошенные вещи на полу, душ: всё выглядело так, словно только что здесь зарезали барана. Я вымылась, затем вымыла душ после себя и забросила вещи в стирку, чтобы «скрыть следы преступления» от соседки по комнате и хозяйки квартиры.
«Интересно, а у производителей есть XXXXXL – супер ночные Maxi прокладки? Или я обречена на такие марафоны? Хм, а может памперс для взрослых купить?
А что? Я помню, когда работала в банке, моя коллега только так и могла обслуживать людей по кредитным картам. Ведь там нужно сидеть по четыре часа на одном месте, а не бегать каждые двадцать минут в комнату, где пудрят носик. Вот ей и приходилось сидеть на рабочем месте в памперсах. Тогда, мне казалось это диким и далёким, а теперь я об этом реально задумалась.
Пребывая в размышлениях, я дошла до зала, плюхнулась на диван и зарыдала. Зарыдала от боли, от несправедливости, от постоянной борьбы и безнадёжности. Ничего ужасного не произошло, но кто столкнулся с этим заболеванием, поймёт меня.
Не хотя, я «стекла» с дивана и поплелась в прихожую. Не могу сейчас вспомнить, когда и откуда взялась эта привычка «стекать», но она добавляла красок в мою больную серую жизнь. Вообще, я в режиме «брёвнышка» с трудом могла даже лежать, ведь боль не отпускала ни на секунду, а обезболивающие помогали не всегда и уж точно не сразу. Перекатываясь на бок, я разворачивала ноги к краю дивана или кровати. Затем, с небольшим усилием я свешивала крайнюю ногу с дивана и, наконец, ставила её на пол. Немного полежав в такой позе, я разворачивала вторую ногу к первой и таким образом, в позе молитвы, оказывалась висящей над диваном. Далее я с него сползала, как стекает капелька росы с травинки под утренними солнечными лучами. Все эти манипуляции занимали почти 5-ть минут, предоставив мне время для самоедства и жалости к себе. Странным образом, это придавало мне сил и, произнеся нецензурную мантру в стиле «нукаблин», я уже поднималась с колен и шла решать различные жизненные вопросы.
Неожиданно я улыбнулась, вспомнив, как нежно и любяще всегда улыбался муж, застав меня за этим занятием. Думаю, со стороны, это действительно выглядело очень комично, хотя на самом деле я страдала, пытаясь сохранить силу духа и не «терять лицо» перед родными. В конце концов – они не обязаны были страдать вместе со мной.
Пока я надевала кроссовки, ведь выстиранные сапоги теперь сохли на батарее, в моей голове вертелись мысли, что так жить нельзя. Это не жизнь, но, к сожалению, и не сон – вертелось у меня в голове, пока я застёгивала куртку.
Меня ждало очень важное задание – я шла за чипсами и колой, чтобы заесть свою боль. Это, как и «стекание», вошло у меня в привычку. Многого я себе не позволяла, но 1-2 раза в месяц, во время критических дней, когда мне было особенно невыносимо и тяжело психологически, я покупала себе что-нибудь вкусненькое, заранее моля свою фигуру о прощении.
Всего лишь на секундочку, когда мои глаза и уши отвлекались на интереснейший комедийный сериал, вкусовые рецепторы «пели» от удовольствия, а всё тело было замотано в огромный тёплый плед – я забывала обо всём, не чувствуя ни боли, ни страдания, ни страха о том, что ждёт меня дальше.
Шаркая, еле плетущимися ногами, по асфальту, я вспоминала, как всё начиналось…
Глава 2. Начало
– Вижу признаки эндометриоза, – сказала мне гинеколог во время Узи,– постановка точного диагноза требует весьма болезненной процедуры, которой мы обычно не подвергаем женщин. Ваших жалоб и видимых очагов воспаления на узи более чем достаточно для постановки диагноза.
Мне в ответ оставалось лишь кивнуть и согласиться с длительным и тяжёлым лечением, которое она мне прописала. 5 месяцев, 3 вида антибиотиков, свечи, гормоны, но, как вы уже поняли, по итогу никакого улучшения состояния не произошло, наоборот болезнь лишь прогрессировала.
А жаль. Это была частная клиника в крупном областном городе. Ну, хоть диагноз поставили, и на этом спасибо. До этого, в мелком провинциальном городке, где я родилась, мне ставили лишь диагноз «Меноррагия», со свистом отмахиваясь от меня рукой: «Милочка, всё в норме. Чего выдумывайте? Рожайте, и будет вам счастье».
Ох, уж их это «Рожайте». Ответ на все проблемы. О, у вас киста – рожайте. О болезненные дни – рожайте. Не можете забеременеть? Не проблема – рожайте. Вы всё ещё не родили? Кошмар! А как же профилактика онкологии грудной железы? Срочно рожайте. Думаю, если случайно в гинекологический кабинет, зайдёт мужчина, они и его отправят рожать.
Да, с тех пор утекло много воды. Я переехала в столицу, пережила несколько курсов гормонов, несколько кист, обошла лучших врачей – гинекологов. Но даже, лучшие врачи самых высших категорий, стажировавшиеся за границей, не смогли мне помочь.
Я никогда не сдавалась – лечилась, старалась. Я ставила свечи во все места, разве что кроме носа, но мне становилось только хуже. Я всё копалась в литературе, медицине, искала информацию в интернете. Всё, что мне удавалось найти на тот момент, были различные трактовки самой болезни, её виды, симптомы, количество заболеваемости в мире и возможность перерождения в рак.
Я поняла, что болезнь до сих пор не изучена в полной мере, что нет какой-то чёткой схемы лечения, ведь каждый гинеколог придерживается разных вариантов ведения и лечения больной.
Странно, но врачи даже не смогли между собой договориться, как называть эту болезнь. Многие, из пройденных мною врачей, называли эту болезнь – эндометрит, а другие говорили – эндометриоз, а третьи говорили – заболевание эндометрия, настаивая, что это одна и та же болезнь с практически идентичным течением и симптоматикой.
Меня же совсем не интересовало, как она называется. Мне было важно – каковы причины и как это вылечить?
Глубоко в душе я всегда чувствовала, что есть какая-то причина. Болезнь не берётся просто так из не от куда и уж, раз она так быстро прогрессирует, на это тоже есть серьёзная причина. Что-то эту болезнь провоцирует.
Так я размышляла, хрустя последней чипсой, забыв в этот раз про сериал. Я легла в кровать в расстроенных чувствах и всю ночь проворочалась, корчась от боли. Под утро моя аптечка опустела на две обезболивающие таблетки, а я провалилась в небытие, где мне часто снился один и тот же сон: я плыву по реке и слышу выстрел, понимая, что пуля попала мне в грудь. Я чувствую, как тепло разливается у меня по телу, а разум проваливается в темноту, и я понимаю, что тону и умираю в одно время. Странно, но это страшно и одновременно очень хорошо, приятно.
После таких снов, я долго хожу, словно, под впечатлением, словно, одной ногой ещё в том мире. В этот момент мысли где-то витают. Они, словно, не хотят возвращаться на землю.
Глава 3. Я сказала это вслух?
– Ну, что всё уже хорошо? – вернула меня в этот мир одногруппница.
– Нет, Настя, не хорошо.
Я кивнула в сторону лестницы, и мы отправились с ней в парк, покинув «тяжёлое», холодное и редко проветриваемое здание университета, заскочив в, расхваленную Настей, новую кофейню.
Мы сидели на лавочке в парке, возле университета. Солнце приятно «било» в лицо, что очень удивительно в эту пору года. Конец октября, как-никак. Я сжимала в руках, расхваленный ею карамельный раф, совершенно не чувствуя его вкуса. Она затянулась сигаретой и, выпустив клуб дыма, произнесла:
– Рассказывай.
Я тяжело вздохнула и впервые решила поделиться с кем-то такой тяжёлой, деликатной, даже интимной проблемой моей жизни.
Мне это нужно было. Нужно было выговориться. Такое не расскажешь мужу, не пожалуешься, как тебе плохо и больно, гинекологу. Даже подруге стыдно такое рассказывать.
– Несколько лет назад мне поставили очень плохой диагноз. Не смотря на все мои попытки лечения, болезнь прогрессирует. Я очень боюсь её развития, ведь в конце пути меня ждёт, – я сделала паузу, чтобы набраться сил и произнести свои опасения вслух, – удаление «женственности».
Одногруппница утвердительно кивнула, поняв, что я имела в виду.
– Я не понимаю Настя, не понимаю. Почему, откуда, за что? – я не была расстроена, я была очень зла, – я не курю, и никогда не курила, имею здоровый вес, занимаюсь спортом. Выпиваю лишь по праздникам бокал вина и правильно питаюсь. Я замужем с 18 лет, но всё равно проверилась у венеролога на все известные инфекционные заболевания. Я абсолютно чиста. Кажется, все возможные факторы исключены, но у меня такое страшное заболевание, которое хоть и в редких случаях, но всё же может переродиться в рак.
Выдержав очередную паузу, я закончила рассказ на том, что именно произошло после той злополучной пары.
– Лечения нет?
– Лечение есть. Толку нет.
Настя сочувствовала мне, но ничем не могла мне помочь. Благополучно сдав сессию, я уехала домой. Я почему-то запомнила тогда её слова: «Ты у нас девчонка пробивная. Шубутная. Я верю, что ты справишься». Эти слова вертелись у меня в голове, пока я тряслась в маршрутке, в очередной раз, проклиная себя и не понимая, кто меня дёрнул ехать учиться за 302 километра от дома. Слава богу, что на заочное отделение и всего 2 раза в год.
Глава 4. Приключения без зубов
– О, красный, красный. О, ведьма, ведьма, ведьма, ведьма. Беру.
Продавщица покосилась на меня, как на умалишённую, но покупку в виде спортивного красного рюкзачка завернула, пробив чек на смешную сумму в 10 $.
Сжимая «свою прелесть» в руках, я забросила в него паспорт, который всегда ношу с собой, 10-ю айфоню – подарок мужа на день рождения и на секунду поколебалась на счёт старого рюкзака. Но маленький еврей, живущий внутри меня, был «зашикан», и я торжественно выбросила неожиданно порвавшийся старый портфель прямо в мусорный бак возле магазина одежды. Забросив обновку на плечо, я галопом помчалась в зубную клинику. Ненавижу опаздывать.
– Ну-ка, что это у нас такое некрасивое?
– Жшуббки,– прошепелявила я, пытаясь пошутить через открытый рот.
– Да не жшубки, – стоматолог у меня тоже с чувством юмора, – а вот это. Рвать немедленно твою жшубку.
– Как рвать? Жевательный? Шестёрочку мою любимую? Это же я так скоро не в шутку, а реально шепелявить буду. Живой не дамся, – мы посмеялись. Объяснив на пальцах и ткнув меня личиком в ужасный, только что сделанный снимок, мой любимый стоматолог села за компьютер и принялась выбирать ближайшую дату расправы, – Я могу 6-го и 7-го.
– Я не могу 6-го и 7-го. У меня операция.
– У вас? Что-то случилось? – хоть это было и не моё дело, но я была обеспокоена за её здоровье. Совершенно внезапно, я услышала в ответ уже знакомый диагноз. В последствии, я слышала его от многих других знакомых мне женщин. Я призналась ей, что тоже страдаю данной напастью.
– Не удивляйся, сейчас это заболевание у каждой 4-ой, а то и 3-ей женщины.
Оно почти не лечится. Это уже моя 2-я операция.
У неё, на счёт возникновения эндометриоза, была своя теория.
– Радиация.
– Думаете, мы страдаем из-за последствий Чернобыля?
– Не только я так думаю. Эндометриоз у нас что? Правильно чрезмерное разрастание новых клеток эндометрия за пределами матки. Думаю радиация, как «тихий убийца» атакует наш организм, а он, защищаясь, отращивает новые клетки, только не там, где нужно.
На тот момент я испытала смешанные чувства. С одной стороны, я была немного рада за то, что у меня сформировалась хоть какая-то теория возникновения этого заболевания. Я была ни в чём не виновата – это всё радиация, плохая экология. На тот момент, мне не пришло в голову, что эндометриозом болеют женщины со всего мира. С другой стороны, я поняла, что раз причина такова, то шансы на исцеление резко снижаются. Уходила я из стоматологии в подавленном состоянии, с распухшей щекой и без зуба. Ради меня, стоматолог задержалась на работе, а я мысленно пожелала ей удачи в предстоящей операции.
Многим женщинам с данным диагнозом делали много различных операций. Удаление кист, полипов, она же гистероскопия, лапароскопию и другие. Я же всегда тихо радовалась, что меня пока это не коснулось. Возможно, я должна благодарить за это различные курсы гормонов, свечей и антибиотиков. Хоть их приём никак не отразился на моём самочувствии или на течении болезни, но я допускаю такую мысль, что они могли немного «стопить» развитие серьёзных осложнений.