Светлана Ивановна Черных
Пазлы от дьявола
– Да. И что?
– А то, что его пытались открыть уже после исчезновения Полины. Значит, они не знали код.
– А что здесь может находиться? – уже более спокойно спросила Лана.
– Боюсь, что это мы сможем узнать, только после санкции и вскрытия его автогеном.
– А сколько цифр в коде?
– Здесь не цифры, а буквы, причем немецкие, всего- 5 букв, а комбинаций может быть сотни тысяч.
– Так, значит, даты использовать нельзя, тогда должно быть слово из 5 букв! Поля, Полина – не подходят, домашних животных у них нет, хобби у нее одно – это работа, а значит архитектура. Может быть, какой-нибудь известный архитектор? Нужно еще раз залезть в ее компьютер! Я быстро! И Лана, забыв, что с трудом передвигается без ходунков, практически выбежала из комнаты и сев в рабочее кресло Полины, снова нажала на кнопку «пуск» на процессоре. Но когда она не услышала приветственного гудения, вспомнила, что нужно его включить в розетку. От мысли, что ей придется снова вставать из-за стола и наклоняться над розеткой, ее ноги потяжелели, и она на минуту уставилась в черный монитор. Затем, когда она поняла, что встать все равно придется, ее взгляд снова упал на единственную фотографию, увиденную в этом доме. Она нервным движением, схватила серебряную рамку со стола, перевернула ее, открыв четыре замочка, достала фотографию из рамки. На пожелтевшей от времени обратной стороне фотографии Лана прочитала: «С любовью. Лайма». Лайма-5 букв!
– Лео! – громко крикнула она и сама испугалась своего голоса. Через секунду в проеме стоял Лео и непонимающим взглядом, осматривал комнату. В его руке вместо камеры был пистолет. Заметив, недвусмысленную Ланину реакцию на оружие в его руках, Лео быстро убрал пистолет в кобуру, которую искусно прикрывал его пиджак.
– Не смотрите на меня так Лана, я Вас умоляю! Разрешение на оружие у меня есть, мне оно по статусу полагается. Вы меня очень напугали своим криком, что случилось?
– Можно я покурю в форточку? – едва скрывая дрожь в голосе, спросила Лана.
– Да. Только окурок заберите с собой! Слава богу, у нас еще из сигаретного дыма не научились выявлять ДНК. Так, что случилось? Не разрешения же покурить, Вы решили спросить у меня таким голосом.
– Нет! Я знаю код. Лайма-5 букв! Введите и Вы откроете сейф, я Вас уверяю, иначе грош цена моим логическим цепочкам! – сказала уверенно Лана и достала из кармана пачку сигарет, подошла к окну, щелкнула золотой зажигалкой Полины, и жадно вдохнув дым сигареты, взяла пепельницу, и довольная вошла в смежную комнату. Лео стоял около сейфа и разочаровано смотрел на Лану.
– Стесняюсь спросить, про какие там цепочки Вы только что говорили? Логические?
– Да, а что не подходит?
– Нет. Можете попробовать сами, и Лео отошел в сторону. Лана осторожно поставила пепельницу с дымящейся сигаретой на туалетный столик Полины и неуверенными шагами подошла к сейфу. В пяти окошечках кодового замка были точно расположены буквы L.A.I. M. A. Ручка сейфа не поворачивалась, Лана отказывалась верить в свой позорный провал и задумалась на несколько секунд, затем довольно потерев ладони в резиновых перчатках, сказала:
–Лео, Вы – балбес! Полина была женщиной, помешанной на порядке. Сейф немецкий, алфавит немецкий, так почему же Вы набираете слово по-английски? Слог «ай», по-немецки пишется через букву «Е»! И она заменила литеру «А» на «Е». Раздался щелчок, и она потянула за ручку сейфа, медленно открывая его. То, что, оказалось, внутри поразило их обоих настолько, что они, молча минуту, смотрели на содержимое. Это был шкаф для обуви. Первой пришла в себя Лана, она поняла, чего не хватало в гардеробной комнате к каждому комплекту одежды.
– Бедная девочка! Она страдала дисплазией! И достала из сейфа пару туфель, подошва и каблук, одной из которых была специально нарощены.
– Что это такое? – спросил растерявшийся Лео, который, видимо, рассчитывал увидеть в этом сейфе что угодно, но только не шкаф, в каждой из множества ячеек которого стояла пара обуви.
– Это врожденное заболевание, когда одна нога у человека короче другой. Чтобы скрыть этот дефект от окружающих, люди обращаются в мастерские и наращивают подошвы на обуви. Мужчинам в этом случае проще, а вот женщины, вынуждены всю жизнь ходить в брюках или длинных платьях.
– Я должен попросить у Вас прощения, Лана, за свой дерзкий отзыв о Вашей логике, – серьезным тоном сказал адвокат.
– Не стоит, дайте мне лучше какую-нибудь салфетку, – всхлипывая, ответила Лана. По ее лицу ручьем текли слезы.
– Боже! Неужели я Вас так обидел? – засуетился Лео, доставая из кармана белоснежный батистовый носовой платок с вышитой монограммой.
– Да, прекратите Вы, Лео, – резко сказала Лана и выдернула у него из рук платок. Вы же не пуп земли, чтобы мне обращать внимание на Ваши занозы, – добавила она и довольно заметила, как задела его самолюбие.
– Я считаю, что Ваша клиентка мертва. И если дополнительные данные с камер видеонаблюдения не покажут ничего подозрительного. Ее труп нужно искать в этом доме, либо на этом участке.
– На чем основана Ваша уверенность, могу я узнать?
– Конечно. Женщина, страдающая дисплазией и так яростно охраняющая свою дефективность даже от родного мужа, что запирала в сейф всю свою обувь, могла покинуть этот дом, наплевав на деньги и драгоценности, даже забыть про сигареты. Но взять с собой чемодан с одеждой и при этом не взять ни одной пары обуви, без которой она не может нормально передвигаться – это невозможно. Это все равно, что лысая женщина покинет дом без парика, безрукая – без протеза! Или я без ходунков…
– А если ее все же удерживают насильно?
– Не вижу смысла! Даже самый тупой преступник понимает, что собака найдет ее в два счета! И Лана, почувствовав моральную усталость, выдвинула пуфик у туалетного столика и села на него, пододвинув ближе к себе пепельницу с бесполезно истлевшей сигаретой. На самом видном месте стояла старинная шкатулка из яшмы ручной работы и Лана открыла ее.
– Вот это да! Вы только посмотрите, какая красота! И она показала содержимое Лео. Он, не выпуская из рук камеру, быстро взглянул на драгоценности, которые доверху заполняли шкатулку. Золото и бриллианты, платина и сапфиры, изумруды и рубины переливались всеми цветами радуги и гипнотизировали Лану, а еще она почувствовала, как начинает действовать лекарство, и боль из ее ног начинала медленно уходить. На Лео это великолепие не произвело ни какого впечатления, и он сухо сказал:
– Содержимое этой шкатулки потянет не на одну сотню тысяч долларов. Вот в этом-то вопросе, Вы можете поверить мне на слово.
– Кто бы сомневался, – еле слышно буркнула себе под нос Лана, а громко добавила:
– И этот факт сужает круг подозреваемых – до одного! И не дожидаясь очередного вопроса адвоката, продолжила:
– Потому что, если бы у мужа был сообщник, то он, то уж наверняка наложил лапу на эти украшения. Типа мол, уехала и забрала с собой, ничего не знаю. А так муж сможет открыто ими распоряжаться, пока не найдут Полину…или ее труп и Лана пошевелила ногой под столиком, приятно ощущая, как тонус покидает мышцы и уткнулась носком ботинка в какую-то коробку.
–Лео, что-то Вы слишком рано расслабились! Помогите-ка! И она выдвинула ногой коробку из-под стола. Лео наклонился и взял ее в руки. Коробка была обувная. На синем картоне ее крышки был нарисован белый логотип ортопедического салона «Ахиллес», а также указан ее адрес и телефон. Внутри коробка была пуста, только на дне лежал талон на прием к врачу Мамонову Евгению Степановичу, на 17.00., дата совпадала с датой последнего звонка Полины своему адвокату.
– Очень интересно, – сказала Лана и осмотрелась в поисках телефона, потом вспомнила, что она здесь находится не законно, и все телефонные звонки скоро будут проверяться, она знаками попыталась объяснить Лео, что ей нужен телефон. Он недоверчиво посмотрел на нее и свой телефон, но почему-то его не дал, но быстро сбегал в прихожую и принес Лане ее сумку, которую она оставила на кушетке. Резиновые перчатки мешали открыть молнию, и она чуть было не взорвалась от негодования, но тут замочек расстегнулся и Лана на удивление быстро, нашла в ней свой сотовый. Лео присел на край кровати и с любопытством смотрел на нее. Она взяла в руки крышку от коробки и, набрав номер салона «Ахиллес», включила громкую связь. После первого же гудка на другом конце кокетливый девичий голосок ответил:
– Ортопедический салон «Ахиллес» желает Вам доброго здоровья! Меня зовут Елена, чем мы можем Вам помочь?
– Леночка, соедините меня, пожалуйста, с Евгением Степановичем! Скажите, что я от Полины Разумовской.
– Секундочку, как Вас представить?
– Лана. Лана Белова. Через несколько секунд в трубке раздался хриплый мужской бас.
– Я Вас слушаю. Лана набрала полную грудь воздуха и как смогла, пропела:
– Ой, Евгений Степанович! Мне настоятельно Вас рекомендовала Полиночка Разумовская, как бесподобного мастера своего дела. Видите ли, мне на днях должны привезти германские ортезы для голеностопных суставов. Могу ли я заказать у Вас на них обувь?
– Да, конечно, буду рад помочь знакомой моей постоянной клиентке. Как она поживает? Она довольна моей последней работой?
– О, да, безумно! Как раз сейчас она поехала подбирать новый наряд к новой паре обуви! В телефонной трубке раздался глубокий грудной смех мастера:
– Скажете тоже! Какой наряд можно выбрать к резиновым банным тапочкам? Тем более что она и так их подбирала под сиреневый махровый халатик!
– Ну, Вы же знаете ее отменный вкус! Она-то уж точно что-нибудь еще придумает оригинальное, – неестественно смеясь, импровизировала Лана и, получив нужную ей информацию, поспешила закончить разговор:
– Евгений Степанович, ну тогда я к Вам на днях подъеду? Мне у Леночки записаться на прием?
– Да, да. Будем Вас ждать!
– Всего Вам доброго! – закончила разговор Лана и захлопнула крышку телефона.
– Да, Лана, человечество потеряло в Вашем лице хорошую актрису. Вам бы сниматься в детективных сериалах!
– Достаточно того, что я пишу к ним сценарии, – усмехнувшись, ответила она и, предчувствуя, что Лео принял ее слова всерьез, быстро добавила:
– Шучу я, шучу…, но думала она уже о другом, сколько у нас осталось времени? Лео вздрогнул и посмотрел на часы:
– Боже! Нам срочно нужно торопиться! У нас есть еще максимум минут пять!
– Успеем! Так, нужно еще обязательно посмотреть ванную комнату Полины. Закрывай сейф! Думаю, у Вас будет случай блеснуть интеллектом, если его захотят вскрыть в Вашем присутствии! – усмехнулась Лана и встала на колени, заглядывая под кровать.
–Вы что-то потеряли? – спросил Лео, быстро придавая комнате изначальный вид.
– Сиреневые резиновые тапочки, но тут их нет. Уходим! И она взяла пепельницу, достала из нее свой окурок и засунула в кармашек сумки, которая уже висела у нее через плечо. Когда они вышли из спальни, Лана вернула пепельницу на подоконник и задернула шторы.
– Быстрее показывайте мне ее ванную! И Лана, держась за стену, пошла к выходу. Они прошли до конца коридора, и Лео распахнул перед ней последнюю дверь. У Ланы не было времени оценивать дизайн ванной и десятки ярких флакончиков, аккуратно расставленных на полочках. В первую очередь она заглянула под ванную, затем осмотрела стены и открыла барабан стиральной машины, достала из него большое сиреневое полотенце и понюхала. Не довольно сморщив нос, засунула его обратно.
– Так я и думала! И чуть ли не бегом побежала к входной двери, нервно стягивая с себя резиновые перчатки. У выхода ее же ждал одетый Лео, держа в руках ее куртку. Она накинула ее на плечи, вооружилась ходунками и вышла на свежий воздух, не дожидаясь пока Лео, закроет дом, она сама сложила ходунки на заднее сиденье автомобиля и уселась на переднее. Он тоже не заставил себя долго ждать, и они спешно покинули чужую территорию. Едва плавно задвинулись ворота, и Лео уже собирался отпустить педаль сцепления. Как из большого мусоровоза, припаркованного у соседнего участка, выскочил лохматый и небритый мужчина, азиатской наружности, в оранжевом комбинезоне и, отчаянно махая руками, закричал:
–Эй, хозяйва, мусор давай!
– Завтра, – ответил Лео в приоткрытое окно.
– Какой завтра? Ты что новенький? Теперь только через неделя!
– Ладно! – крикнул Лео, и машина тронулась с места, но тут на встречу выехало желтое такси с шашечками. Такси остановилось около ворот участка, который только что они покинули, и Лео снова нажал на тормоз. Из машины вылетел высокий и стройный черноволосый парень в кожаной куртке нараспашку. Шофер что-то прокричал ему в окно, но тот махнул рукой и исчез за черными воротами. Лана достала сигарету и прикурила. Видимо, от пережитого только что шока, она правильно выбрала кнопку на панели управления, и пепельница плавно выехала. Взглянув на своего спутника, она поняла, что он заметно нервничает и выжидающе смотрит куда-то перед собой. Затем он достал телефон и набрал какой-то номер, громкая связь была выключена, но так как Лана сидела рядом, ей хорошо был слышен весь разговор:
– Какого черта, майор?! Муж моей клиентки только что вернулся домой из твоего отделения без сопровождения опергруппы?
– Простите, господин адвокат, у нас колесо по дороге спустило, чтоб его! Но мы уже меняем, так что скоро будем! Не волнуйтесь, с нами Окорочок, так что вряд ли ему удаться, что-нибудь спрятать!
–Хорошо! Я через полчаса буду на адресе, – и нажал на газ. Машина летела по обратной дороге, к дому Ланы. Лана уловила суть разговора адвоката с майором полиции. Единственное, чего она не поняла, так это, кто такой – Окорочок. Но выдержав достаточную паузу, чтобы не показаться невежливой, она все-таки не спросила:
– Окорочок?
Лео вздрогнул и снова превратился в милого собеседника.
– Это молодой пес, потомок знаменитой немецкой овчарки Геры, которая безошибочно находила любые наркотики. Многие наркокурьеры, только завидев ее в зале прибытия, бежали сдаваться с чистосердечным признанием. Когда она родила щенка, его тоже натаскивали на наркотики. Пока он был маленький, его брали работать только в поезда дальнего следования. Такие как Хабаровск – Москва, в то время из Китая тоже перевозили много наркотиков. Но пес на них никак не реагировал, зато он яростно бросался на людей, у которых в сумках с едой было подпорченное мясо из-за дальней перевозки, в основном это были куриные окорочка. Так бы и списали пса, как необучаемого, если бы однажды он не начал истерически тявкать на тележку с чемоданами, которую катил грузчик по перрону. Тогда, кинологи, шутки ради решили проверить багаж на этой тележке. Окорочок безошибочно вцепился зубами и начал рвать один из больших чемоданов. Там нашли расчлененное тело. С тех пор, Окорочку цены нет в поиске трупов.
– Ясно, передайте ему, что труп нашей жертвы одет в сиреневый махровый халат и такого же цвета банные тапочки! А в чемодане из коричневой свиной кожи с позолоченными пряжками должны быть ее документы и телефон.
– Обязательно, передам. Только вот где их искать?
– А вот эту мысль я буду думать, – ответила Лана и поняла, что ее каламбур был не к месту.
Они уже неслись по территории «Зеленых холмов» и она взглянула на часы, они показывали 17.45. Адвокат оказался человеком пунктуальным, а Лана очень ценила это качество в людях.
– Отдыхайте, Лана, я Вам признателен за помощь. Если сегодня мы не найдем Полину, то завтра утром я скину на Ваш электронный адрес все видео, которое я сегодня отснял. Надеюсь, Вам оно хоть как-то поможет, «думать эту мысль»?
– Да! Обязательно! Записывайте мой электронный адрес…
– Я, Вас умоляю, Лана, не обижайтесь…
– Ах, да, простите, я вдруг на секунду забыла, с кем имею дело! Надеюсь, хотя бы в моей ванной нет скрытой видеокамеры?
– Нет! Но скажите полковнику, чтобы он убрал жучек из Вашего городского телефона….
– Знаешь, Лео! Я тебя когда-нибудь убью! Да так убью, что, поверь мне на слово, никакой Окорочок твой труп не найдет!
– Как же я давно мечтал перейти с тобой на – ты! Насчет жучка я пошутил! Ах, да вот еще что! И Лео достал из бумажника позолоченный прямоугольник с тесненным на нем черной краской номером телефона, – звони в любое время дня и ночи! Я снова твой должник. И резко затормозил около дома на Кленовой,13. Лана небрежно взглянула на цифры и, запомнив, что номер заканчивается на три шестерки, кинула карточку в сумку и вышла из машины. Лео достал ходунки и, поставив их перед ней, сказал:
– Давай ключи, я помогу тебе открыть дверь. Лана удивленно посмотрела на него и рассеяно ответила:
– А знаешь, у меня их просто нет. Зачем они нужны, ведь дома всегда кто-то есть!
– Ты точно, когда-нибудь меня убьешь только…своей логикой! – сказал Лео с нескрываемой улыбкой, и нажал кнопку домофона и через секунду щелкнул замок.
– Ладно, когда-нибудь, в следующей жизни! – ответила Лана с улыбкой и скрылась за зелеными воротами.
Из столовой вкусно пахло котлетами. Лана сняла в прихожей куртку и пошла на запах жареного мяса. Еще во дворе она заметила, что машины Гарри нет на месте, и в столовой никого, кроме Софочки не было. Она вышла из кухни с одной тарелкой и поставила ее на стол, всем видом показывая, что она все еще злиться на нее.
– Ну, хватит дуться! – сказала Лана, усаживаясь за стол. – А то не расскажу, где я была и что делала. Софа примирительно надула губки и уселась напротив. И Лана рассказала ей всю историю своей поездки в «Солнечную долину» от начала и до конца, за исключением того, что все это было не законно. Софа внимательно слушала и когда Лана, наевшись, прикурила сигарету, тихо спросила:
– А что говорят слуги и друзья этой несчастной девочки?
Лана облизнула губы и поразилась тому, что она сама ни разу не задалась этим вопросом. Дом у Разумовской хоть и небольшой, но очень чистый. Да и женщине с таким физическим недостатком, как у Полины было бы сложно содержать его и участок в идеальном порядке.
– Софа! Я когда-нибудь говорила тебе, что очень мудрая женщина?
– Да почти каждый день!
– И это правильно, – сказала Лана, думая над словами Софочки.
– А где все? – наконец-то решилась она задать вопрос, который так и вертелся у нее на языке, с тех пор, как она вошла в столовую.
– Тао уже на работе, на сутках. А Гарри повез Камиллу на работу, ее срочно вызвал шеф. Тоже вот, та еще фифочка, доиграется она когда-нибудь!
– Она ничем рискует! Играет на деньги казино и раскручивает богатых клиентов, закон не нарушает, и шеф ее очень ценит. Во всяком случае, это гораздо лучше, чем гадать на вокзале или воровать кошельки в супермаркетах, – ответила Лана и почувствовала усталость.
– Ну, ладно, я пойду тоже прилягу, у меня был сегодня тяжелый день. Как же я люблю твои котлетки…
Лана села на заправленную кровать и подумала, что как бы на нее Софочка сегодня не злилась, а кровать все же убрала, пепельницу вымыла и поставила на тумбочку кувшин со свежей водой, в котором красиво плавал ярко желтый кружек лимона. Даже томик Хеммита, который она оставила утром под подушкой, аккуратно лежал рядом. Софочка, в отличие от нее, никогда не загибала уголки книг, а вместо закладок пользовалась бумажными салфетками. Но сейчас Лане читать не хотелось. Она сняла тяжелые ботинки и разделась. Когда она сложила брюки, чтобы повесить их на спинку, из кармана выпали три ворованные желтые капсулы.
– Вот вы – то сейчас мне очень кстати, – и она сползла на пол, чтобы собрать их. Но тут зазвонил телефон в ее сумке, но пока она не собрала таблетки и не отправила их в рот, к сумке не прикоснулась.
– Пусть весь мир пождет! – сказала она вслух, и удобно устроившись на кровати, прикурила сигарету. Но тут телефон зазвонил снова, она открыла крышку и увидела на входящем номере три шестерки, это мог быть только Лео Зверь.
– Нашли тело? – спросила она взволнованным голосом.
– Да, только не Полины.
–А чье? – ответила Лана, поперхнувшись сигаретным дымом.
– Ее мужа.
– Ничего не понимаю!
– Объясняю. Когда я вернулся к дому моей клиентки, то еще битых полчаса ждал опергруппу. На наш звонок в ворота никто не ответил, и пришлось взламывать замки, а я по понятным причинам, не мог воспользоваться ключами. Как только мы вошли в дом, Окорочок сорвался с поводка и побежал в сауну. Там в бассейне плавал труп пакистанца, он вскрыл себе вены.
– А может быть ему кто-то помог?
– Сомневаюсь, характер ран, говорит о самоубийстве. И еще…труп чуть ли не сварился в горячей воде, а как ты знаешь, я до этого трогал воду, она была ледяная. Я думаю, подогрев мог включить только человек, который знал, где находится выключатель, потому что опера его долго искали, он оказался искусно встроенным в стену. Ждем судмедэкспертов и труповозку. Окорочка пришлось закрыть в машине, думали, что с ума сойдем от его визга.
– А горничная, например, не могла?
– Я все ждал, когда же ты меня спросишь про слуг и друзей Полины! Так вот, после первого развода она избавилась от всех друзей и подруг. А перед отъездом в Прагу она уволила единственную горничную. По словам ее отца, она настояла, чтобы домашним хозяйством занимался ее супруг, таким образом, отомстив ему за роман с прислугой. Да и убив мужа, преступники теряют доступ к деньгам Полины, если только они не использовали его, как инструмент для похищения. Лана не знала, что сказать, она совершенно запуталась в потоке информации и не могла собрать мозги в кучку. Да еще и таблетки действовали расслабляющее.
– А чем объясняют опера его самоубийство? Они, что под пытками выбили из него признание в убийстве жены?
– Ну, что ты говоришь, Лана, какие пытки? Мы же живем не в средневековье. Его только припугнули депортацией и Пакистанской тюрьмой, если Полина не отыщется или найдут ее труп. Вот в Пакистане зверские пытки законом не запрещены.