Светлана Алешина
Две головы лучше (сборник)
* * *
«Кожаная леди» двигалась по проспекту, с изяществом и быстротой скользя в толпе.
Лариков почти бежал за ней и чувствовал себя при этом как в сафари, когда охотник охотится за ланью.
Его «лань» явно ускользала, потрясая его воображение умением двигаться с грациозной быстротой, которой недоставало его длинной фигуре.
На какое-то мгновение ему даже показалось, что она выпала из поля его зрения.
Он начал вертеть головой, пытаясь найти легкую фигурку, и почти впал в отчаяние, так как ее нигде не было видно.
Но вот он ее увидел, плавно передвигающуюся уже по другой стороне проспекта.
Вздохнув с облегчением, он перебежал туда же и теперь преследовал даму почти в затылок, догнав ее.
Она явно не замечала его, всецело отдавшись собственным мыслям. Теперь ему прекрасно был виден ее профиль – особенно когда она остановилась возле подъезда, как бы размышляя, стоит ли туда заходить.
Лариков признал, что профиль у этой особы красивый, с точеным носиком, плавной линией подбородка, и если бы не плотно сжатые губы, Лариков мог бы отнести обладательницу столь замечательного профиля к самым прелестным девицам.
Однако он не мог обманываться – так губы обычно сжимают властные особы с не очень-то покладистым характером.
Девушка тем временем вошла в подъезд, куда спустя несколько секунд вошел и Лариков, и поднялась на второй этаж.
Через некоторое время Лариков услышал звук открывшейся двери, и мужской голос спросил:
– Ну, как? Все в порядке?
Что ответила девушка, Ларикову расслышать не удалось. Дверь хлопнула.
Поднявшись на второй этаж, Лариков остановился.
Судя по звуку, она вошла в правую дверь.
Он посмотрел в ту сторону и остолбенел.
– Ничего себе фишка, – пробормотал он озадаченно.
На двери красовалась табличка. Прочитав ее, Лариков присвистнул. Вот уж такого поворота событий он никак не ожидал!
* * *
– Честно говоря, я не могу пока понять, почему ты так волнуешься, – призналась я. – Твоя Марина девушка взрослая.
– Взрослая, – согласился Аристов. – Но она не может отсутствовать ночью просто так!
– А если ты просто ревнуешь? – предположила я. – У нее есть ведь, наверное, подруга?
– В том-то и дело, что я уже говорил с ее подругой! – вскричал фальцетом Аристов. – И она ничего не знает. Так что…
– Знаешь, Сережа, давай-ка выкладывай все ваши тайны, – попросила я. – А то я ничего не могу понять! Почему ты начинаешь сходить с ума и подозревать черт знает что? У тебя есть основания? Тогда изложи мне их, хотя бы вкратце, но лучше подробнее. И мы станем думать вдвоем. Но думать нам придется в свободное от работы время, поскольку мой драгоценный босс вряд ли согласится с моим бесплатным трудом. Не то чтобы он был алчным, а просто он считает, что наша работа должна оплачиваться. Поскольку он хочет кушать, и осудить его за это в эпоху беспросветного рынка трудно!
– Сколько? – хрипло спросил Аристов.
– Что – сколько? – Сколько я должен заплатить?
– Если мне, то ничего! А ему… Но ты ведь не к нему пришел?
Мне совсем не хотелось пугать несчастного Сергуню огромной суммой нашего гонорара.
– Если Маринка не появится до сегодняшнего вечера, мне будет нужна ваша профессиональная помощь, – проговорил он. – И ваше рабочее время. Так что можешь пугать меня астрономической суммой. Думаю, я смогу ее достать, сколь бы велика она ни была!
В его взгляде появилась мрачная решимость, и я сдалась.
– Двести баксов в сутки, – сказала я, отчаянно краснея.
Вот сейчас он станет кричать, что мы «акулы капитализма», стучать ногами, а то и вовсе презрительно сплюнет и уйдет восвояси, так и не осчастливив меня «Цветными балладами». Да и моя самооценка после этого изрядно пострадает, а я и так склонна к комплексу неполноценности!
Он молчал, обдумывая мое заявление.
– Если хочешь, я скину свою часть, и ты будешь платить только Ларчикову долю, – робко кашлянув, предложила я.
– Да нет, – отмахнулся он. – Я наскребу эту сумму. Хотя я бы предпочел, чтобы сегодня она появилась. Не потому, что денег жалко, а…
Он не договорил. Да и не надо было.
Я мягко дотронулась до его руки и сказала:
– Давай надеяться именно на это. Ведь всегда надо надеяться на лучший вариант! Даже в безнадежной ситуации…
Он благодарно улыбнулся.
– Ладно, тащи свой кофе, а я пока подумаю, с чего мне начать эту печальную повесть о моей Маринке…
Он пытался казаться спокойным, но это давалось ему с трудом.
«Да уж, – подумала я. – Хоть бы она и правда сегодня вечером появилась…»
Хотя я и не верила, что с Мариной что-то случилось, я бы предпочла убедиться в этом как можно скорее.
А то повышенная нервность моего гостя начала передаваться мне.
* * *
К полудню Андрей Лариков уже знал, кто такая дама в кожаном, и даже прикидывал, как бы ему с ней познакомиться поближе, поскольку сия особа заинтересовала его сверх ожидаемого.
После долгих скитаний за прелестницей Лариков в конце концов оказался перед домом, в подъезде которого она укрылась от его глаз очень надолго.
Вот там-то от женщины, которой он помог вытащить коляску с ребенком на улицу, он и узнал, что дамочку эту зовут Лиза Борисова, она проживает в сто пятнадцатой квартире совершенно одна, поскольку недавно развелась. То, что она развелась, особенно увлекало лариковскую собеседницу, так как, по ее убеждению, все дело было в работе. Приняв Ларикова за Лизиного поклонника, она сочла необходимым предупредить несчастного, что Лиза работает «частным детективом», и какому же мужику понравится, когда его супруга, вместо того чтобы спокойно сидеть дома и варить щи, носится по городу, выслеживая каких-то преступников?
В общем, с женщиной этой Ларикову повезло несказанно, и после получасового общения он уже знал все о привычках своей неожиданной коллеги, вплоть до ее увлечения китайской гимнастикой и стрельбой из лука.
Теперь, когда его мытарства неожиданно привели к столь неплохим результатам, дело оставалось за малым.
Выяснить, чего хотел от Лизы Борисовой профессор консерватории Овсянников, в чью дверь она звонила недавно.
И, так как ничего другого он придумать не мог, он просто шагнул в лифт, и через несколько секунд уже нажимал кнопку звонка сто пятнадцатой квартиры, придумывая проблему, приемлемую для Лизиных доверчивых ушей.
Глава 5
За моим окном какой-то болван стучал по железке, и поэтому последние слова Аристова я не расслышала.
– Подожди, – попросила я. – Повтори еще разок, а то я оглохла от этого набата!
– Последнее время она была странная, – уже громче повторил Сережа. – Я думаю, он к ней начал… приставать, а еще вернее, домогаться ее. До этого мы приходили вместе, а тут вдруг он изменил свои привычки, сказав, что, когда мы приходим поодиночке, ему удобнее…
Болван за окном не унимался.
– Я его, наверное, пристрелю, – мрачно пообещала я.
– Да не обращай внимания. – Сережка был настроен терпимее меня.
А у него-то нервы сейчас в более плачевном состоянии, между прочим, попробовала урезонить я себя.
– Тогда говори громче!
– Я и так кричу, – слегка обиделся он.
– Ладно, проехали… Рассказывай дальше.
Пока я не очень понимала, что заставляет его так волноваться. К сотням девушек пристают старые козлы, и никто по этому поводу не обращается к частным детективам, разве не так?
– Не знаю, верно ли мое предположение, потому что последний раз она вся дрожала. Я спросил ее напрямую, а она почему-то рассмеялась и сказала, что я этого не пойму. Никто, по ее словам, к ней и не думал приставать, этот Барышников вообще импотент скорее всего, и дело совсем не в этом. И даже вроде как не в Барышникове. В совершенно другом человеке… И еще она сказала: «Сереженька, я теперь небезопасный попутчик. За мной, похоже, следят, и я не знаю, чем вся эта история закончится. Наверное, мне надо с кем-то посоветоваться, но не с тобой. Потому что я за тебя боюсь, понимаешь?» – «Тебе что, угрожает опасность?» – спросил я. Она вздохнула так странно, будто делала дыхательное упражнение, – с шумом и пожала плечами. «Я ничего не знаю, – сказала она. – И самое мерзкое – не могу понять, угрожает мне опасность или это просто паранойя…» Больше я от нее ничего добиться не смог. Вечером мы собирались пойти на концерт, но она не пришла. Не позвонила и ничего мне не объяснила, хотя это совершенно не в ее правилах! Я проторчал около консерватории битый час, а потом пошел к ней. Она живет недалеко, прямо на проспекте. В одном из старых домов – знаешь? Там рыцари на крыше с мечами… Рядом ресторан.
Я вспомнила свою ночную встречу с разудалой компанией. Вспомнила девицу в кожаной куртке и невольно вздрогнула от такого странного стечения обстоятельств.
Впрочем, это ведь только совпадение…
– Так вот, я пришел туда, но ее не было! Более того, ее отец сказал мне, что сам волнуется, потому что Марины не было дома с утра. То есть с того момента, как мы расстались, она дома не появлялась. Я зашел к ее подруге, но и она ничего о Марине не знала. А сегодня утром я узнал, что она и дома не ночевала…
Он налил в стакан воды и выпил ее залпом.
– И я теперь очень боюсь за ее жизнь, Сашка! Мне так страшно, как никогда еще не было, честное слово!
* * *
Лариков нажал на кнопку звонка, и тут же послышались легкие шаги.
Дверь открылась, и Лариков почувствовал себя весьма странно – словно что-то внутри его растаяло под внимательным и слегка настороженным взглядом этих огромных синих глаз.
– Добрый день, – пролепетал Лариков, чувствуя себя полным идиотом. – Мне нужна Елизавета Борисова.
– Это я, – кивнула девушка.
Лариков собрался с силами и, стараясь не смотреть в ее сияющие глаза, чтобы не раствориться в их глубине, с сомнением спросил:
– Вы – частный детектив?
– Да, хотя мне и не нравится это определение, – развела она руками.
Руки у нее были красивые, с точеными и тонкими пальчиками и узкими ладонями.
– Мне посоветовал обратиться к вам Овсянников, – назвал Лариков фамилию того, к кому она только что приходила.
– Проходите, – пригласила она его в комнату. – Кофе будете?
Лариков с трудом удержался от нервного смешка.
Все детективы похожи друг на друга, подумал он. Сейчас она скажет, что ее труд очень дорого стоит. Что она берет двести баксов в сутки, и это не так уж и много за те усилия, которые она тратит…
Он еще не решил, какую ерунду придумать, старательно вспоминая все дела, которые ему приходилось вести, но, как назло, голова была совершенно пустой.
Тем временем Лиза уже вернулась с кофе и теперь внимательно смотрела на него, чего-то ожидая.
Наконец она слегка улыбнулась и спросила:
– Ну? Так почему вы за мной следили?
* * *
Я понимала, что Сережа действительно взволнован.
– Почему бы тебе не обратиться в милицию? – спросила я и тут же поняла, что сморозила глупость.
Он усмехнулся:
– Во-первых, ты не хуже меня знаешь, что искать человека начинают только спустя трое суток. А во-вторых… Как я это скажу? Простите, вполне взрослая леди не ночевала дома? А почему к нам не обратились родители пропавшей – я не могу знать! Как они ко мне отнесутся?
– Да не очень вежливо, – согласилась я. – Ладно, Аристов. Я чего-нибудь придумаю. Если к ночи твоя красавица Марина не объявится, будем напрягать извилины…
– А сейчас?
– Сейчас, Сереженька, я могу сказать то же самое, что милиционеры. Девочка взрослая. Может быть, она сейчас отсутствует в связи с романтическим приключением, и к вечеру она объявится дома как ни в чем не бывало. А мы будем выглядеть идиотами!
– Лучше все-таки выглядеть идиотами, чем помощниками преступников, – пробурчал Аристов.
– Сережа! – одернула его я.
Ну как мне ему объяснить, когда у него нервы на пределе?
Он боится за нее так сильно и в то же время не смог мне объяснить почему!
То есть наворотил кучу каких-то туманных предположений, из которых я смогла понять очень мало, и хочет теперь, чтобы на основании этого я вывела целую логическую цепочку?
Хотя, если разобраться, он ничем не отличается от большинства нашей клиентуры!
– Ладно, давай поступим так, – предложила я ему. – Ты даешь мне сейчас адреса родителей и этой самой подруги.
– Но они вряд ли скажут тебе что-то новое! – округлил он глаза.
– Послушайте, не учите меня жить, Киса, – ласково улыбнулась я. – Кто из нас к кому пришел за помощью? Я к тебе или ты ко мне? Далее… Тебе придется лишиться корочки хлеба на время.
– Это как? – испугался он.
– Просто. Ты отведешь меня к Барышникову, и я буду относить ему стихи Франсуа Вийона, выдавая их за свои. Не волнуйся, деньги я отдам тебе. Просто мне надо поближе познакомиться с нашим «главным героем». Иного выхода я пока не вижу. Вряд ли этот тип будет откровенничать с частным детективом! – Он и с «автором» не будет, – хмыкнул Сережка. – Он вообще на людей смотрит, как на интерьер. Так что зря ты думаешь, что Барышник станет вести с тобой задушевные беседы.
– А это уж посмотрим. К тому же я смогу хотя бы узнать, ведома ему Маринина судьба или нет. То есть насколько господин Барышников причастен к ее исчезновению. И чем они таким пугающим бедных девушек занимаются… Согласись, это нам тоже интересно!
* * *
Она смотрела на него со спокойным любопытством.
– Простите? – переспросил растерявшийся Лариков.
– Зачем вы за мной следили весь день? – четко произнося каждое слово, повторила она. – Вы ведь не влюблены в меня, верно? И убивать меня тоже не собираетесь… Тогда почему вы изображали из себя «разведчика»?
Он попытался скрыть смущение за смешком, но вышло еще глупее.
– А зачем следили за господином Барышниковым вы? – перешел он в нападение, вспомнив, что это лучшее средство обороны.
Она рассмеялась.
Господи, у нее и смех был каким-то особенным – словно колокольчики зазвонили… Лариков сжал вспотевшие от волнения руки в кулаки, пытаясь побороть наваждение.
«Ты же не Саша, которая влюбляется направо-налево, – строго напомнил он себе. – Сохраняй благоразумие…»
Приказывать было легко, а вот с выполнением выходила незадача.
Прекрасная сыщица уже проникла в его душу. И отлично это понимала, судя по ее насмешливому взгляду.
– Я следила за кем? – переспросила она. – Ах, за Барышниковым… Вот уж это не ваше дело!
– А если я вам скажу, что меня как раз просили узнать, кто вы такая? Что я тоже представляю интересы клиента? – не выдержал он.
– Ну, так вы выяснили, кто я, – лукаво проговорила она. – Остальное, вы уж меня простите, я вам открывать не хочу. Поскольку человек, от лица которого вы взялись выступать, мне совершенно несимпатичен… Более того, я надеюсь через недельку посадить за решетку эту светлую личность, и вряд ли я буду плакать по этому поводу!
Она явно забавлялась моментом.
А Лариков таял, как мороженое на солнце, чувствуя себя счастливым идиотом, наконец-то нашедшим то, что долго искал.
Девушку, похожую на Венеру Боттичелли, с такой внешностью выбравшую самую мерзкую, на его взгляд, профессию. Его профессию. Частного сыскаря.
* * *
Я не люблю долго раздумывать.
Иногда мое чересчур быстрое «действенное реагирование» совершенно не приносит пользу, скорее наоборот – сплошной вред, но я ничего не могу с этим поделать! Ноги сами несут меня навстречу трудностям, которые я сама себе и создаю.
Вот и сейчас в моей голове созрел план, и я отдалась ему полностью, уже представив себя в роли коварной обольстительницы несчастного Барышникова.
Как птица, я взлетела со стула и, радостно мурлыкая, начала коренным образом менять свою внешность.
Конечно, будь у меня силиконовые губищи, я куда более соответствовала бы образчику «обольстительницы». Но увы – внешность у меня типичная для рыжеволосой девицы, то есть не яркая. Правда, мои светлые ресницы можно подкрасить, и тогда становится хотя бы понятно, что они длинные. Более того, глаза становятся ярче и глубже… Ну, вот. Вполне красивенькая барышня получается под действием «мейбелиновской» туши. Проблему с губами я тоже разрешила довольно быстро – хотя они и не потрясали сексуальной припухлостью, но вышло ничего. Что бог дал, то у меня, в конце концов, и есть. Например, кудри мои рыжие – распущенные по плечам, в свободном полете, они призваны будоражить воображение мужчин. А если не будоражат, это уже проблемы мужчин. Значит, у них не все в порядке с эстетическим вкусом.
Сережка наблюдал за моими действиями с легким испугом.
– Что это ты собираешься сделать? – поинтересовался он робко.
– Отправиться прямиком в лапы к ужасному Барышникову, – пояснила я, деловито взбивая волосы. Теперь они выглядели изящно взлохмаченными.
Я оглядела себя и поняла, что почти удовлетворена своим внешним видом. Вот только надо продумать туалет.
Конечно, надевать «французское» платье не стоит. Человек сразу почувствует, что на него объявлена охота, перепугается насмерть, и я буду вынуждена смириться с поражением.
Так что…
– Будь проще, и люди к тебе потянутся, – напомнила я себе главный жизненный постулат моей мамы.
Поэтому я надела свои обтягивающие джинсы и белый свитер.
Осмотрев себя в зеркале во всех ракурсах, я удовлетворенно улыбнулась.
Если Саша захочет, она, оказывается, может выглядеть вполне сексапильно. И мордашка у нее вон какая славненькая!
– Ты хочешь прямо сейчас? – снова спросил Аристов.
– А чего тянуть? – коварно улыбнулась я. – Перед смертью, милый мой, не надышишься. А твою Марину искать надо. А то вдруг ее уже выдали замуж за чеченского террориста, и теперь несчастная бродит в чадре по пояс и оплакивает свою потерянную свободу.
– Ну у тебя и фантазия! – испугался Аристов. – Туда-то они ее зачем отправят?
– Откуда мне знать? – пожала я плечами. – Знаешь, Сереженька, уж сколько времени я работаю с преступными элементами и все же вынуждена признать, что их психика остается для меня полнейшей загадкой!
По радио БГ запел свою новую песенку «Саке».
Я покружилась, подпев ему, и, когда он запел «красный цвет тайны», я поняла, чего мне не хватает в туалете.
Этой самой тайны красненькой и не хватает!
Какая ж сексуальность без легкого налета тайны?
Быстро придав себе «таинственность» с помощью изящного маминого шарфика с кровавыми розами, я причмокнула.
– Ну, если после всего этого твой идиот Барышников не влюбится в меня по уши, он будет полным тормозом! – торжественно объявила я и повелительным жестом позвала беднягу Аристова следовать за собой.
* * *
«Похоже, играть с этой особой глупо».
Лариков посмотрел на очаровательную сыщицу. Она улыбалась и с таким же откровенным любопытством разглядывала Ларикова.
Следующая мысль, возникшая в его голове, просто потрясла легкомыслием, ранее ему совершенно не свойственным. «Да что это со мной?» – испугался он. Лариков поймал себя на том, что его ужасно интересует: нравится ли он, Лариков Андрей Петрович, очень серьезный молодой человек, этой голубоглазой красавице?
Вот наваждение…
Он потер ладонью лоб, словно пытаясь соединить снова тонкие проводочки здравомыслия, и поднял на нее глаза.
– Ну, хорошо. Пожалуй, я вам расскажу. Я тоже частный детектив.
– Это я поняла, – кивнула она, прекрасно видя его состояние и забавляясь им. – Так кто же ваш клиент? Господин Барышников? Я напугала бедняжку?
– Нет, не он. Напротив, по мнению моего клиента, Барышников странный и опасный тип…
– Да бросьте, – рассмеялась она. – Барышников – обычный бурдюк, набитый дурными и похотливыми мыслями. Опасность он представляет только для невинных барышень, не знающих, как постоять за себя! Право, ваш клиент прокалывается! Я могу рассказать вам о Барышникове все, в мелких подробностях, если хотите. Причем даже любезно не возьму с вас ни копейки, потому что Барышников слишком неинтересен, чтобы им заниматься! Кстати, как вас зовут?
– Андрей, – несколько поспешно представился он.
– Меня зовут Елизавета Максимовна, – сообщила она. – Ну, так вот, Андрей… Барышников ваш – довольно примитивный типчик с дежурным набором пороков и страстей той самой «грязи», которая выперлась в князи. Любит жрать водочку по баням с девочками, водит знакомства с «уголовными бизнесменами» и имеет проблемы с предстательной железой. Один симпатичный парнишка по имени Сережа пишет тексты для его «нетленных шедевров», а прелестная девица Марина эти тексты потом аккуратненько накладывает на музыку. После чего Барышников выползает в студию или там на концерты и со слезой в голосе исполняет эту «порнуху» на радость своим собутыльникам. В принципе, все довольны и счастливы, и никого он не собирается ни грабить, ни убивать. У него достаточно денег, чтобы регулярно иметь проблемы со «стулом»… Я удовлетворила ваше любопытство?
В ее глазах сияли насмешливые искорки.
– А могу ли я поинтересоваться, кто там интересует вас? – спросил Лариков, делая глоток из чашки.
– Ага, – рассмеялась она. – Вот мы и подошли к главной проблеме. Что интересует в достославной компании Елизавету Максимовну Борисову? Врать вам, что я ищу утраченного мужа, глупо, да?
– Вы догадливы.
– Посылать вас подальше мне не хочется, – призналась она. – Чем-то вы мне нравитесь. Ну, хорошо. Может быть, вы даже сможете оказаться мне полезным. Поэтому я рискну.
Она встала и подошла к стеллажам.
– Этот дом – вот что меня интересует, – задумчиво сказала она. – Все его обитатели вместе. Меня интересует один вопрос – один-единственный, но чрезвычайно опасный. Потому что, если мои предположения верны, я смогу прижать их так, как им и не снилось.
– И в чем же дело?
– А вот этого я не знаю, – развела она руками. – Честное слово. Просто все жильцы этого дома отличаются одной маленькой общей черточкой. Все они «засветились», каждый в свое время, тесной связью с неким господином Байсаровым. А вчера вечером я смогла увидеть их всех вместе в небольшом, но весьма авантажном ресторанчике вместе с означенным господином. Всех, кроме вашего совершенно невинного Барышникова.
Лариков вспомнил, кто такой Байсаров, и почти испуганно посмотрел на храбрую девицу.
– Подождите, это тот тип, которому принадлежит «Моргана»? – Ну да. И не только этот кретинский супермаркет. Иногда у меня возникает подозрение, что господину Байсарову принадлежит весь город!
– Но почему вы так относитесь к этой компании? Что странного в том, что они дружны с этим крупным бизнесменом, если все они…
– Из одной шайки, – кивнула Лиза, насмешливо улыбаясь.
– Байсаров не уголовник.
– О да, – согласилась Лиза. – Он не уголовник. Он куда хуже…
* * *
Разгуливать по городу в обличье очаровательницы и сердцеедки мне даже понравилось.
Правда, почему-то повышенное внимание ко мне мужской части населения смущало бедного Аристова, который краснел и так стеснялся, будто это внимание было адресовано ему. Но мне было недосуг ему сочувствовать, я нахальным образом упивалась произведенным эффектом.
Пробежав по проспекту, мы уже выруливали к дому Барышникова, как вдруг Сережка приостановился и потянул меня за руку.
– Сашка, – взмолился он. – Давай выкурим по сигаретке, а то я сейчас умру от разрыва сердца!
Мы присели на подвернувшуюся лавку, и я достала сигареты.
– Ты так боишься этого типа? – поинтересовалась я.
– Да нет, просто…
– Опасаешься, – кивнула я.
– Нет, не опасаюсь! – раздраженно воскликнул он. – Я его просто не люблю. И не знаю, что он способен выкинуть! И потом – ты же сама предлагала мне дождаться вечера. Может быть, Маринка появится, и все наши авантюры будут выглядеть как полный идиотизм!
– Да они и так выглядят как идиотизм, – успокоила я его. – Так что нам совершенно нечего терять. Пошли, ты уже обкурился и посинел!
Я дернула его за руку, и он поднялся, покорный моей воле.
Оставшийся путь мы проделали в молчаливом сопении, и когда наконец перед нами возник искомый домик, я приостановила наш бег и выдохнула:
– Ну, вот! Подвиги начинаются! Всем приготовиться! К атаке!
И, быстро взбежав по лестнице, нажала на кнопку домофона.
