Светлана Алексеевна Аксенова
Бумеранг. Приключения в Купальскую ночь
– Что это с ним? – спросила подбежавшая сестра.
– Не знаю. Может темноты испугался?
– Кот и темноты испугался? Ну, ты даешь! Может он испугался того, что в темноте? – зловеще прошептала Настя.
– В т-темноте? – переспросил брат, испуганно оглядываясь вокруг.
– Я пошутила, ты чего? – поспешила успокоить его сестра. – Просто от шторма еще не отошел. Успокойся, хорошо?
– Хорошо, – кивнул Роман, продолжая настороженно озираться.
Ужинали уже в темноте возле костра, весело болтая и вспоминая сегодняшнюю стихию. И вот костер погас и, оставив мытье посуды на завтра, путешественники улеглись спать.
Посреди ночи Настю разбудило чье-то рычание.
«Собака что ли с поселка прибежала?» – сонно таращась в темноту, подумала она.
И тут увидела Боцмана, который стоя на задних лапах, смотрел в окно и громко урчал, прижав уши.
– Боцман, это ты так рычишь? Подумала, пес какой-то приблудился. Что там увидел?
Взглянув на хозяйку, кот подвинулся и, открыв накомарник, Настя высунулась в окно.
– Да нет тут никого, – начала было она, как услышала шаги и шорох кустов. – Ой! Папа!
– Что такое? Настя? Что случилось? – мгновенно проснулся тот.
– Там кто-то ходит. Правда! Только что слышала.
– Ходит? Сейчас посмотрим, – открыв каюту, папа вышел на нос. – Кто там шарится? Сейчас ракетницей как шмальну! – крикнул он в темноту.
Опять раздались шаги и зашуршали кусты, но никто не отозвался. Выскочив, Боцман встал рядом с хозяином и, набычившись, принялся уже не рычать, а истошно голосить.
– Ох, Боже мой! Да что же это такое? – не на шутку испугался папа завывающего кота.
Настя, отыскав фонарик, посветила на берег.
– Плохо светит, не видно, – прошептала она.
– Сейчас, погоди, – пробравшись за штурвал, папа включил прожектор.
Яркий внезапно вспыхнувший свет, выхватил из темноты тени, которые тут же шарахнулись в стороны.
Взвизгнув, Настя выронила фонарик в воду. Рявкнув по дурному, Боцман подпрыгнул на месте и, клацнув зубами, поперхнулся. Папа, не веря глазам, таращился на берег.
– Что сейчас было? – наконец произнес он.
– Не знаю. Я фонарик утопила, – всхлипнула Настя.
– Черт с ним с фонариком. Что это было, я спрашиваю? – настаивал на разъяснение отец.
– Не знаю, – перебравшись к нему, повторила дочка.
Так и стояли они вместе, освещая прожектором ночной берег и слушая неугомонные вопли кота. Часа в четыре утра Боцман успокоился и, презрительно фыркнув, с видом победителя ушел в каюту.
Отец и дочь, переглянувшись, выключили прожектор и отправились вслед за котом. Тот уже, как ни в чем не бывало, мирно спал, свернувшись клубочком на Настиной койке. Аккуратно подвинув пушистого питомца, хозяйка прилегла рядом. И стоило ей только коснуться щекой подушки, она сразу провалилась в сон.
С трудом разлепив глаза в десять утра, Настя обнаружила на берегу лишь маму, готовившую завтрак.
– Где наши мужчины? – сонно поинтересовалась она, зайдя по щиколотку в прохладную воду.
– Проснулась? – обернулась к ней мама. – Хвостатый мужчина спит. А двуногие мужчины ушли в поселок за деталью.
– Понятно. Почему меня не разбудили?
– Папа приказал тебя не трогать, пока сама не проснешься. Говорит, что вы вместе с котом полночи не спали.
– Было дело, – кивнула дочка, собираясь духом искупаться, чтобы прогнать вялость и сонливость.
– О, сеструха проснулась! Соня! – раздался счастливый вопль брата.
Ромка бежал к ней с пригорка, расставив руки для объятий.
– Кто еще из нас соня! – ловко увернулась Настя, и брат влетел в воду, подняв кучу брызг.
– Это точно! Дрыхли, как два сурка, пока мы ваш покой стерегли, – поддержал дочку подошедший отец.
– Кто же вам мешал спать? – удивилась мама, снимая с треноги кашу и подвешивая чайник.
– Да так, – отмахнулась дочка, не желая вдаваться в подробности. – Как ваша вылазка? Удалась?
– Удалась. В магазине, правда, нужной запчасти не было, но продавец дал адрес мужчины, который лодками занимается. У него и купили, – не спеша рассказывал папа, любовно копаясь в своих железяках.
– Что там с магазином? – шепотом спросила Настя у брата.
– С магазином? Да ничего. Те же хозяйственные товары и тот же продавец в очках. Невероятно, но факт, – развел руками Ромка.
– А у вас тут ночью что было? Папа сказал, что не спали вы, а почему говорить не хочет.
Отведя брата в сторону, Настя живо описала ночную героическую эпопею. Затаив дыхание Ромка молча слушал, вытаращив глаза и открыв рот.
– Потом мы пошли спать. Только маме не говори, хорошо? – попросила
Настя.
– Ага, – кивнул брат. – Как думаешь, что это было?
– Понятия не имею. А знаешь, почему папа рассказывать не хочет? Он просто не знает, как объяснить то, что видел. И это его очень пугает.
– Пугает нашего папу? Вот это действительно страшно. И знаешь, что я думаю?
– Что?
– Надо рвать когти с этого берега, вот что! И чем скорее, тем лучше! Мне кажется и Боцман такого же мнения.
– Боцман-то? Это точно! – прыснула Настя. – Он со вчерашнего вечера такого мнения.
– Ромка, Настя! Дровишек подкиньте, а то чайник не закипит никак! – крикнула мама.
– Сейчас! – отозвался брат и пошел, делая вид, что борется с невидимыми противниками.
Как вдруг зацепившись ногой, упал лицом в песок. Встав на четвереньки, он замотал головой, сплевывая песок и вдруг совсем не геройски закричал:
– Мама-а-а-а!
– Ромка, ты чего? – бросилась к нему сестра.
– Что случилось? – подбежав, папа замер, рассматривая песок. – Это что еще такое?
– Я бежал и упал прямо на это! – казалось еще чуть-чуть и Ромка расплачется.
Подав руку, папа помог сыну подняться.
Мама с Настей молча стояли, не зная, что и сказать.
Перед ними лежал скелет человека, со сложенными на груди руками. Вокруг него виднелись деревянные стенки гроба. Всё немного выступало из сырого песка, и если бы Роман не споткнулся, то вряд ли они вообще бы это заметили.
– Так, понятно. Затопленное кладбище, – оглядываясь вокруг, произнес папа.
– Как это? – не понял Ромка.
– Раньше на месте водохранилища стояли деревни. С садами, церквями и кладбищами. А когда ГЭС построили, то образовалось Волгоградское водохранилище. Много поселений скрылось под водой.
– А люди? Людей куда дели? – спросила Настя, испуганно прижав руки к груди.
– Переселили, конечно, – почесав в затылке, вздохнул папа. – Да, дела.
– И мы здесь ночевали, – в ужасе прошептала мама.
– А я здесь купался, – скривился Роман.
– Мы же не знали, – папа кинул на дочку многозначительный взгляд.
– Понятно, почему Боцман второй день выходить отказывается. Поехали отсюда, – нахмурившись, мама сердито взглянула на мужа.
– Поехали, – решительно произнес тот. – Позавтракаем на том берегу.
– А водомет? – вспомнила мама. – Ты его уже починил?
– Не совсем. Но до того берега сумеем добраться. Найдем стоянку, и капитально займусь ремонтом. Собираемся! – отдал приказ капитан.
– Проклятое место, – важно произнес Ромка, глядя на удаляющийся берег.
– О-о-о! Гоголь в голове отложился? – засмеялась Настя и хлопнула брата по плечу.
– Ну, да. У него же рассказ с таким названием есть, – вздохнул тот. – Везет же мне, вечно на покойников натыкаюсь.
– Точно! Ведь ты на острове «Семь ветров» утопленника нашел! – ахнула сестра.
…Случилось это на второй год путешествия. Где-то на середине пути от Волгограда до Астрахани находился чудный остров, так полюбившийся команде «Туриста». Даже название ему придумали; «Семь ветров», за то, что тот со всех сторон постоянно обдувался ветрами. На нем можно было спокойно приготовить еду, искупаться, отдохнуть и переночевать, не страдая от нашествия мух, слепней и комаров.
Славный островок, то уходил под воду, то опять показывался. Крупный светлый песок был чистым.
– Не тронутый цивилизацией, – любила повторять мама.
Надо заметить, что семью очень огорчало обилие загаженных волжских берегов. И поэтому первым делом папа выкапывал яму для мусора. Собираясь уезжать, мусор сжигали, а яму закапывали. И в итоге берег оставался чище, чем был до приезда.
В тот раз остров «Семь ветров» как раз показался из воды и даже успел просушиться под жарким солнцем. И капитан естественно направил Катерину к любимому островку.
Сбросив якорь на разогретый песок, Ромка зачем-то побежал вглубь острова.
– Ну, запылил! – выгружая дрова, проворчал капитан.
Настя, устав от жары, решила поплавать.
– Папа! – вдруг услышали они испуганный крик Ромки, который со всех ног нёсся обратно.
– Что там у него случилось? – высунулась из каюты мама.
– Не знаю. Может, увидел что? – пожал плечами отец и направился навстречу сыну.
Мама с Настей бросились следом.
– Папа, там человек лежит! – испуганно проговорил Ромка, подбежав к ним.
– Какой еще человек? – нахмурился отец. – Живой?
– Да нет же, мертвый!
– Ну-ка показывай, где?
Посередине острова лежал утопленник, а вернее все, что от него осталось. Кожи уже не было, грудная клетка была раздолбана птицами. Внутренности съедены. Остался только скелет, обтянутый мышцами и сухожилиями. Из одежды уцелел только кожаный ремень с большой железной бляхой.
– Мужчина, – подытожил папа. – Надо на берег сообщить. Всё, снимаемся отсюда.
По пути им встретился рыбнадзор, и папа сообщил о страшной находке.
– Вот и шестой лесник нашелся. По весне у нас шесть лесников утонуло, пятерых нашли, а шестого нет. Спасибо, что сообщили. Счастливого пути и осторожнее на воде, видите, что бывает, – разъяснив ситуацию и дав напутствие, рыбнадзор помчался к острову.
– Да мы осторожны, – вздохнул капитан.
Настроение у путешественников упало. Остров переименовали в «Остров утопленника», и старались больше на нем не останавливаться.
***
Чуть-чуть не дойдя до правого берега водохранилища, Катерина вздрогнула и заглохла.
– Да елки-моталки, немного не дотянули! – в отчаянии вскрикнул капитан
– Отнесет сейчас волнами от берега! Ромка, быстро сюда, – скомандовал папа, надевая спасательный жилет и обвязывая вокруг себя носовой канат.
Брат с сестрой быстро перебрались с крыши на нос, надеясь, что папа обязательно найдет выход. А по-другому и быть не может!
– Слушай меня внимательно! Я сейчас поплыву к берегу, а ты следи за канатом. Припустишь, если не хватит, или закрепишь. Все понял? – не вдаваясь в долгие разъяснения, капитан нырнул за борт.
– Совсем ничего не понял, – прошептал Ромка, беспомощно посмотрев на сестру.
– Я тоже. Сообразим по ходу пьесы, – спокойно отозвалась та.
Не доплыв до берега, папа начал что-то кричать. Но из-за ветра слов было не разобрать. Рассердившись, папа начал грозить кулаком. То одним, то другим. По очереди. Грозить сразу двумя кулаками у него почему-то не получалось.
– В-в-все, мне каюк. Чего там кричит, не п-п-ойму, – разволновавшись, Ромка как всегда начал заикаться.
– Успокойся и вспомни, о чем он там говорил. Если что, вместе получим, – пыталась поддержать сестра.
– Не з-знаю, не могу в-вспомнить, – паника полностью лишила брата способности мыслить.
Трясущимися руками он теребил несчастный канат, шепча что-то себе под нос.
Легко впадая в гнев, папа требовал от четырнадцатилетнего подростка ума и смекалки взрослого человека. Настя видела, брат совсем растерялся.
– Рома, приди в себя. Ты же умный, когда захочешь. Что там с канатом надо сделать? – медленно и тихо произнесла она, сдавив ладонью плечо брата.
– Хорошо. Сейчас, – пробуя сосредоточиться, Ромка глубоко вдохнул.
– Не доплыл, значит надо припустить канат.
Папа, перестав размахивать кулаками, поплыл дальше.
– Уф, угадали, – улыбнулся Ромка и, смахнув пот со лба, благодарно взглянул на сестру.
– Ты молодец! – похвалила его Настя, не выпуская из поля зрения отца.
Наконец, выйдя на берег, тот опять что-то закричал.
– Снова непонятно, что он там хочет? Но думаю, теперь нужно закрепить канат, – рассудительно заметил Ромка и закрепил канат о носовой кнехт.
– Опять в десяточку! – обрадованно воскликнул он, видя, что папа, перестав выпрыгивать из спасательного жилета, принялся потихоньку подтаскивать Катерину к берегу.
Благополучно причалив, команда позавтракала, и папа основательно занялся починкой водомета.
Перемыв посуду, Настя растянулась на песке, решив позагорать, пока солнце не так сильно припекало. Ромка же уткнулся в журнал купленный в странном магазине.
Ближе к вечеру водомет был приведен в полный порядок, но уставший капитан объявил, что на ночлег останутся здесь, а завтра с утра двинутся дальше.
Натаскав дров для вечернего костра, Ромка пригласил сестру забраться на крутой обрыв для испытания бумеранга.
– Ты его уже сделал? – удивилась та.
– А что там делать? Легкотня! – самоуверенно заявил брат.
– Зачем обязательно на гору надо лезть? Кидай здесь.
– Здесь вода кругом. Вдруг не прилетит?
– Значит, не совсем уверен, что правильно смастерил?
– А вдруг? Плыви потом за ним.
– Хорошо. Полезли на твою гору, – согласно кивнула сестра.
– Куда это намылились? – увидев взбирающихся на обрыв детей, окликнула мама.
– Бумеранг закинем и обратно!
– Осторожнее! Гора крутая очень! Понесла вас нелегкая… Смотрите недолго там, скоро ужин.
– Хорошо, мам!
– Мяу! – раздалось за спиной.
Боцман, выпучив от усердия зеленые глазища, карабкался следом.
– Боцман! А ты куда собрался? – притормозив, Настя перевела дух.
– Мяу! – ответил тот и, поднажав, цепляясь лапами за крутой склон, первым оказался на краю обрыва.
– Вот дает, спортсмен! – переглянувшись, рассмеялись ребята.– Ну, а мы чем хуже? Вперед! Дожили, уже кот нас обогнал.
Боцман, высунув язык, нетерпеливо поглядывал на хозяев.
– Уф, залезли, – Настя с ужасом посмотрела вниз. – Ромка, а как мы слазить-то будем?
– Не знаю, – ошарашенно произнес тот.
– Придется тропинку обходную искать. Здесь нам никак не спуститься.
– осмотревшись, Настя подошла к одинокому дереву, стоявшему неподалеку.
– Ну что, кидаю? – спросил Роман, развернувшись спиной к обрыву.
– Валяй, – кивнула сестра. – Кидай быстрей и пошли ужинать.
– Кидаю!
Три пары глаз внимательно следили за летящим бумерангом, но тот, пролетев приличное расстояние, шлепнулся в густую траву.
– Ро-о-мка! – привалившись спиной к дереву, Настя почувствовала, что куда-то проваливается.
Дерево, под которым она стояла минуту назад, исчезло.
Ромка крутился на месте, не понимая, что же произошло.
Всё вокруг изменилась. Обрыв и водохранилище словно испарились.
В той стороне, куда улетел бумеранг, виднелся лес. И вдруг стало быстро темнеть. А ведь до захода солнца оставалось целых три часа!
– Этому должно быть логическое объяснение! – стараясь не паниковать, произнесла Настя.
– Бумеранг, – ответил брат.
– Что, бумеранг?
– Странный магазин, странные продавцы, странный берег и вот результат, – удивительно, но Роман не заикался, хотя ситуация нарисовалась вполне подходящая.
– Думаешь, дело в бумеранге? Тебе не кажется, что мы фантастики и мистики перечитали? – Настя внимательно посмотрела на брата.
– А как еще это можно объяснить? Массовой галлюцинацией?
– Ну, была же у нас галлюцинация в книжном магазине.
– Вот именно! Книжный магазин, которого не существует, а мы его видели. А теперь это! – развел руками брат.
– Вижу, не слепая, – буркнула Настя. – Что теперь делать? Само по себе это не пройдет, да?
– Надо найти бумеранг, и довести его до ума. Чтобы он улетел и вернулся обратно. Как и положено, – решительно произнес Ромка.
– Значит мы здесь по твоей милости? Ты не мог его сразу нормально сделать? Вечно торопишься куда-то, не доделываешь! – воздев руки к темнеющему небу, запричитала Настя.
– Красивый жест, запомни его. Пригодится, когда в «театральное» поступать будешь, – хмыкнул Ромка.
– Сейчас как нахлобучу тебя этим театральным жестом, будешь знать! – прошипела Настя, вытаращив потемневшие от злости глаза.
– Все, все, я пошутил… Пошли бумеранг искать.
– Где его теперь найдешь?
– Мяу! – встрял в разговор Боцман и, распушив хвост, побежал в лес, оглядываясь на хозяев.
– Отлично! Кажется, он нас куда-то зовет, – решив больше ничему не удивляться, Настя пошла за котом. – Идем, Боцман, идем! Если вернемся домой, то первый кого навещу, будет психиатр.
– Не драматизируй, – начал было, Ромка, но тут же осекся под гневным взглядом сестры.
Пока добрались до леса, уже окончательно стемнело. Потеряв из виду кота, ребята в нерешительности остановились.
– Куда он делся? – уставившись в непроглядную темноту, спросил Ромка.
– Вообще ничего не вижу, – испуганно отозвалась Настя.
Послышался шорох и из травы появился Боцман с проклятым бумерангом в зубах.
– Не хило! – восхитился хозяин.
– И как ты его будешь переделывать? – скептически хмыкнула сестра.
– Я ножик с собой взял.
– Ага! Значит, такой вариант событий все-таки рассматривался?
– Ну, не совсем такой, – горестно вздохнул брат.
– Понятно. Может еще и спички прихватил? Темень, хоть глаз коли.
– Нет, спички не прихватил.
– Судя по всему, к ужину мы не вернемся, да? – Настя старалась сдержать подступившие слезы.
– Угу, – Ромка виновато посмотрел на сестру. – Только не плачь, хорошо?
– Постараюсь, – кивнула та.
– Ничего не видно, придется утра ждать, – уселся на траву Ромка.
– Родители с ума сойдут, – плюхнулась рядом сестра.
– Да, а когда вернемся, папа нас точно убьет.
Где-то недалеко, то тут, то там, зажигались костры, слышались красивые песни и смех.
– Праздник у них тут, что ли какой? – приподнялась Настя. – Там и селение проглядывается, видишь?
– Вижу. А песни, на каком языке, не пойму?
– На украинском. Точно, это украинский язык, – нахмурившись, Настя задумалась. – А какое сегодня число?
– Шестое июля. И что?
– Сегодня же праздник! Купальская ночь! Костры, песни, хороводы, – приложив руки к груди, Настя посмотрела брата. – Ничего не напоминает?
– Нет. Ой, огонек какой-то на нас движется! – вскочив, насторожился Роман.
– Это наш Боцман, – не веря глазам, прошептал он.
Подбежав к хозяевам, кот положил на землю небольшую тлеющую головешку, что нес в зубах.
– Из костра стащил, – сражено промолвила Настя. – Умный кот.
– Сей момент, Боцман, я веток насобираю, – сообразил Роман. – Настя, хватит удивляться, возьми головешку и раздувай. Надо добыть огонь!
– Прямо как первобытным людям, – грустно усмехнулась сестра.
– Нет, тем сложнее пришлось! – энтузиазм из Ромки так и пер.
Костер быстро разгорелся и сразу стало уютнее. На минутку даже подумалось, что Волга, родители и Катерина совсем рядом. Но нет. Одни были дети в незнакомом лесу.
– Радиус угла не правильно высчитал, что ли? – бурчал под нос Ромка, разглядывая бумеранг.
Настя молча сидела рядом, вглядываясь в мелькавшие вдалеке огоньки и вслушиваясь в доносившиеся пение. Поглаживая мурлыкающего кота, никак не могла понять; каким образом они оказались здесь?
Вот именно здесь, в этом месте. Очень похожем на то, что так красиво и таинственно описал Гоголь в своем рассказе: «Вечер накануне Ивана Купала».
Ночь ушла, погасли праздничные костры, стихли песни и смех. Настя сладко сопела в обнимку с Боцманом, уткнувшись носом в его мягкий живот. Ромка уснул, сжимая в руке бумеранг.
***
Проснувшись, Настя несколько секунд таращилась на лес и полянку.
– Мы что, реально здесь? Так это был не сон… Ромка! – лягнула она брата ногой. – Вставай! Что там с бумерангом? Переделал?
– А? Что? – вскочив, Роман уставился на сестру одним глазом. Второй глаз еще спал.
– Проснись! Я хочу обратно к родителям, – взвыла Настя.
– А мы где? Еще здесь?
– Да, представь себе. Обратно не перенеслись. Бумеранг сделал?
– Ну, да…
– Что-то уверенности в голосе не слышу.
– Да, сделал, сделал! Вот только правильно ли? Журнал-то там остался.
– Понятно. Ну, кидай тогда! Как еще проверим, правильно или нет, – обреченно проговорила Настя.
– А если снова не прилетит обратно?
– Будешь переделывать до тех пор, пока он не вернется.
На этот раз бумеранг улетел очень далеко, даже не подумав возвратиться.
***
Настя почувствовала, что ее куда-то тащит. Уши заложило, все вокруг замелькало с бешеной скоростью, и она потеряла сознание.
Очнувшись от знакомого звука, девушка облегченно вздохнула. То был звук волн, разбивающихся о борт катера.
«Вернулись! – подумала она. – Стоп, как же мы вернулись, если бумеранг не прилетел обратно?»
– Ромка! – открыв глаза, испуганно вскрикнула Настя.
– Я здесь, не бойся, – раздался голос брата.
– Ромка, что это? Где мы? – прошептала сестра.
– В трюме корабля.
– Какого еще корабля?
– Насть, я не знаю. Бумеранг не прилетел обратно и мы опять, где-то оказались, – вздохнул Роман.
– А Боцман где? – глаза, наконец-то, привыкли к темноте, и Настя увидела, что кроме них в трюме было еще человек двадцать.
Кто-то спал, кто-то плакал. Кто-то кого-то, судя по интонации, успокаивал. Речь, которую услышала Настя, была совершенно незнакомой.
– Боцмана здесь нет. Уже звал его, пока ты в отключке лежала, – брат приобнял сестру за плечи. – И пожалуйста, не пугайся. Нас связали веревкой, – наклонившись к ней, чуть тише произнес он.
– Мы в плену, что ли? – во рту у Насти пересохло, и от страха противно заныл живот.
– В плену, деточка, – раздалось рядом.
Вздрогнув от неожиданности, ребята разглядели рядом старуху с темными длинными волосами, что выбивались из-под грязной косынки.
– Ох, вы на нашем языке говорите? – обрадовалась Настя.
– Я, на вашем, – усмехнулась та.
– Не подскажите, где мы находимся? – решил спросить Ромка.
– Сказала же, в плену, – фыркнула старуха.
– И что с нами теперь будет? – Настя не могла поверить в происходящее.
Плен, корабль. Что это вообще такое?
– Пацаненка, скорей всего кастрируют. А тебя, если девственница, могут в гарем взять, – старушенция была сама невозмутимость.
– Что-о-о? Я только в десятый класс перешла! Конечно же, девственница! И в гарем не хочу. Считаю себя слишком молодой для этого! – такой расклад Насте совсем не понравился.
– А то, что меня кастрируют, это тебя, значит, не волнует? – обиженно произнес брат.
– Извини, как-то не подумала, – пробурчала сестра.
– Какой еще класс? Вы про что? Годков тебе сколько? – кивнула старуха в сторону Насти.
– Мне? Шестнадцать…
– Почему же молода? В самый раз. У некоторых в твоем возрасте уже по несколько детей, – равнодушно заметила странная соседка.
– Несколько детей? В моем возрасте? Да это когда же такое было? Это же… Это же…
– Тихо! Ничего не говори сейчас. Послушайте меня, расскажу я вам один сказ, а вы внимательно слушайте и запоминайте, – перебила Настю старуха.
– Ну, да. Мне грозит кастрация, сестру заберут в гарем, перспектива еще та, а мы сказки должны слушать, – шмыгнул носом Ромка. – Хотя с другой стороны, чем еще здесь заняться?
– Мы слушаем, рассказывайте, – Настя толкнула брата в бок. – Очень внимательно слушаем и запоминаем, так же Роман?
– Да, да. Можете начинать, – вздохнул тот.
– Так слушайте же, – улыбнулась соседка, и Настя готова была поклясться, что увидела длинные белые клыки у нее во рту.
– Когда-то давным-давно, в далеких и дремучих лесах, где сосны уходят макушками прямо в небо, где на каждом шагу ждут тебя колючие заросли малинника с ягодами, что твой кулак. Где земляничные поляны душистыми коврами расстелились под солнцем. Где даже дождик пах земляникой. Где было полным-полно трясучих болот, сплошь усыпанных, словно бисером, вкусной ягодой. Здесь тебе и оранжевая морошка и сизая голубика и кровавая россыпь клюквы. И брусника розовато-бордового оттенка и дымчато-синяя черника и яркие гроздья костяники. Ешь, не хочу!
И стоял в глубине леса деревянный домик. Жили в том доме Хозяин и Кот. Кот вел хозяйство, а Хозяин на своем Вороном рыскал по лесу в поисках добычи. То грибов и ягод насобирает, то орехов привезет, а то и рыбки наловит. А Кот грибочков с капусткой насолит, пирогов напечет, варенья наварит, наливочки сладкой поставит, и сидит у окошка, Хозяина ждет. Дружно жили. А вечерами рассказывал Кот Хозяину сказки, но ни одной из них до конца не знал. И от этого постоянно путался и перемешивал их.
«Ну! – разочарованно вздыхал Хозяин. – Хвостатый-Полосатый, ты хоть бы одну сказку от начала до конца рассказал!»
«Да не помню я их! Дались тебе эти сказки, – невозмутимо отвечал тот.– Зато я пироги вусные пеку!»
«Пироги знатные, что и говорить, – соглашался Хозяин. – Да и сказку послушать хочется».
«Выучу и расскажу», – каждый раз обещал Кот, но слова своего не держал.
– Кого-то мне этот кот напоминает, – бросив взгляд на брата, не удержалась Настя.
– И ничуть и не похоже, – недовольно пробубнил тот. – Вы продолжайте, продолжайте, мы слушаем.
– Я и продолжаю, – прикрыла глаза старуха, будто вспоминая.
– Так вот, заболело вдруг у Хозяина колено, да так, что ходить ему стало тяжело. Долго мучился Хозяин. И однажды засобирался он куда-то ни свет, ни заря. Разбудил Кота и говорит:
– Слышал, что на болоте трава волшебная растет, которая может прогнать мою хворь. Так что Хвостатый, поехал я. А ты за главного в доме остаешься! Смотри, шибко не скучай и сказки читай. Как приеду, послушаю.
Проводил Кот Хозяина до калитки, вернулся домой и занялся по хозяйству. А на сердце вдруг тревожно так стало. Вот и все дела переделаны, пироги горячие томятся, а Хозяина все нет.
Три дня и три ночи сидел у окошка Кот и глядел на дорогу. Пуста дорога. Не пылит Вороной, неся Хозяина домой.
На четвертый день собрал Хвостатый котомку, запер калитку и отправился на поиски друга.
«Про болото Хозяин говорил, про траву, которая там растет. На болоте, знамо, его искать и надо. Ох, лишь бы не затянуло его в трясину. Как жить-то тогда мне?» – горестно размышлял Кот, шагая по лесу.
Минула неделя и закончилась еда. Шел Кот, питаясь ягодами и орехами, да ночуя в заброшенных дуплах. И вот на исходе восьмого дня под вечер разглядел он посреди болота знакомые очертания. Так и есть! Хозяин собственной персоной на Вороном.
– Хозяин! – с радостным криком кинулся к ним Кот.
Но Хозяин даже головы в его сторону не повернул. Не забил копытом Вороной. Неподвижно стояли они, будто не и заметили Полосатого. Медленно приблизившись, увидел Кот, что окаменели его друзья, и стояли теперь каменным памятником в центре трясины.
Бесстрашно смотрел вдаль Хозяин, одной рукой натянув поводья, а в другой зажав пучок травы.
Что только не делал Кот! И на голову Хозяину запрыгивал, и песни пел, и на ухо мяукал, и даже пробовал царапаться. Но все без толку. Лег тогда Кот на каменную спину коня и заплакал. Стекали слезы по усам, да падали на резной мох.
«Ну, и что мы тут сопли на усы наматываем?» – раздался снизу голос.
Подскочив от неожиданности, Хвостатый не удержался, да и шмякнулся аккурат перед волчьей мордой.
«Чего ревешь, спрашиваю?» – повторил тот.
«Да вот, Хозяин мой в камень обратился» – вытирая лапой слезы, ответил Кот.
«В камень обратился? Значит, правильную траву сорвал», – обежал вокруг коня Серый.
«А теперь иди за мной, и ни о чем не спрашивай», – кивнул он Коту и припустил прочь.
Полосатый молча последовал за ним. Долго бежал Серый не останавливаясь. Запыхался бедный Кот, едва поспевая за ним. И вот подбежав к скале, Волк юркнул куда-то и исчез.
Постоял возле скалы Полосатый, туда прошелся, сюда прошелся, ну не видно входа, и все тут!
«Чего застрял?» – вдруг прямо из скалы высунулась волчья голова.
«А где вход-то? Я не вижу», – растерялся Хвостатый.
«Размечтался! Может тебе еще и дверь подавай? – хмыкнул Серый. – Так проходи, не бойся».
Зажмурив от страха глаза, Кот тараном попер на темный камень и спокойно пройдя сквозь него, очутился внутри скалы. Стараясь не отставать, бежал он следом за Волком по мрачным и извилистым коридорам. И куда же занесла его нелегкая?
Наконец коридоры напоминавшие каменный лабиринт закончились, и вывел его Волк в большую круглую пещеру. Посреди пещеры горел огонь, а в прокопченном котле дымилось и булькало какое-то пахучее варево.
«Нашел, значит, Хозяина своего», – раздался женский голос.
Увидел тут Кот красавицу с длинными темными волосами, что змеясь крупными кольцами, ниспадали до самого пола. Глаза у дивной незнакомки были чернее самой черной ночи. И так глянула она на Кота, что у того сердце в пятки ушло.
«Не иначе как колдунья», – подумал Хвостатый.
«Не бойся», – усмехнулась Колдунья.
«Я и не боюсь», – пропищал Кот.
«Молодец, что прийти отважился. Хорошо, что у твоего Хозяина есть такой верный друг», – завораживающе приговаривала красавица, помешивая огромной ложкой варево в котле.
«Да, да, приходил он ко мне, – видя недоуменный взгляд Кота, продолжила она. – Спрашивал, как колено исцелить. Поведала тогда я ему про траву на болоте. А про то, что как только сорвет заветную траву, то в раз окаменеет, умолчала. Спросила только, есть ли у него верный друг, готовый броситься на помощь. И если таковой имеется, пусть смело ищет эту траву. Ну что? Будешь выручать хозяина, не испугаешься?»
«Не испугаюсь! Что надо делать?» – смело заявил Кот, решительно выпятив полосатую грудь.
«Теперь же, мой хороший, другую траву отыскать нужно, что снимет заклятие первой. И очнется тогда Хозяин от каменного сна со здоровым коленом», – ответила Колдунья.
«Очень странное лечение», – удивленно фыркнул Усатый.
«Уж, какое есть», – мило улыбнувшись, черноокая красавица пожала плечами.
«Говорите, что за трава и где ее найти?»
«Ишь ты, быстрый какой! Не так все просто. Растет та трава на мертвом болоте. Сразу поймешь, как найдешь ее.
«Что, тоже окаменею?» – у Кота даже усы встопорщились от страшной догадки.
«Нет, не окаменеешь, шутник», – рассмеялась Колдунья. – Если сорвешь не ту траву, то окажешься в сказке. Чтобы вернуться обратно, должен будешь угадать, в какой именно сказке находишься».
У Полосатого от удивления глаза стали, как блюдца, а уши, уехав назад, встретились на затылке.
«Знаю, что не очень жалуешь сказки. Поэтому отправишься на мертвое болото не один», – кивнула Колдунья на Серого.
Тот приветливо ощерился и вильнул хвостом.
«Но он может только подсказывать, а угадывать должен ты. Понял?»
«А если не угадаю?» – оробел не любитель сказок.
«Коль не угадаешь, то перебросит вас в другую сказку. Но там уже будет намного опасней. Может статься, даже подумать не успеешь, где оказались».
– Это как так?
– Ежели в первый раз будете издалека наблюдать, как Змей-Горыныч истребляет город, то в следующий раз попадете в самый центр событий.
Мяукнуть не успеешь, как поджарит одна из трех голов», – заметив, что Кот растерялся, Колдунья добавила:
«А вдруг сразу найдешь нужную траву? Но это еще не все…»
«Еще что-то? Я, было, подумал, что этого вполне достаточно», – пытался хорохориться Хвостатый.
«Как только сорвешь нужную траву, то сразу потеряешь свой облик. В кого ты превратишься, этого даже я не ведаю. Спасешь Хозяина, но только ему тебя не узнать. Теперь согласен?»
«Да, – вздохнул Кот, переминаясь с лапы на лапу. – Куда я без Хозяина?»
