Степан Вадимович Дмитрук
Дар Бога
ГЛАВА 19. О ПРЕВОСХОДСТВЕ
Известие было крайне досадным: король явно решил наказать меня за излишнюю дерзость. Держать оборону против огромного войска соседней страны с таким количеством людей представлялось немыслимым. Со мной остались отряды Товена (Кальген Альп присягнул королю, поэтому не мог ослушаться его приказа, но его сын не был прямым вассалом монарха, а потому смог остаться совершенно законно), Нола А’Клукта и Крула Неста (того самого, что не убоялся пойти в разведку после перестрелки с клобами), одними из немногих сохранившим мне верность после моих разногласий с Советом, а также Амения, Ваул, Узам и Тахор. Адолу и её слуг мы с большим трудом убедили вернуться домой – хватит с них приключений, Гогос уехал вместе с ними – даже для него здесь слишком опасно. Я послал за подкреплением в Нойл-Ринвол – единственную деревеньку, доставшуюся мне вместе с владением, но на толпу крестьян без какой-либо военной подготовки особых надежд я не возлагал. Мы начали копать вглубь горы, возводя стену из добытого камня вместо сожжённого частокола. Враг пока не показывался, зато на нашу стройку начали приходить новые люди: форроситы, аннты, сьюды, даже жители Мглы. Слуги сбегали от хозяев, монахи и жрецы спешили дать нам благословение, ненавидимые ими колдуны имели видения, призывающие помочь мне, искатели приключений жаждали совершать подвиги. Когда стены и главная башня были закончены, я попросил вырыть глубокий подземный ход подо Рвом, который, в свою очередь, тоже начали раскапывать. Периодически мы встречали группы лазутчиков, но стража при содействии магов быстро их обнаруживала и захватывала. Таким образом, время неуклонно работало на нас, стены замка высились вверх, в то время как подвалы его уходили глубоко вниз, под горой копали, строили и сколачивали себе дома переселенцы. Дважды в месяц я писал королю об очередной победе над превосходящим врагом; не знаю, верил ли он, но каждый месяц весьма щедро платил мне, а в одном из ответных писем объявил все захваченные земли моими. Так прошло несколько полгода и в нашем сознании прочно укоренилась наивная мысль, что это будет продолжаться целую вечность, но однажды нас разбудили крики стражи. Караульный на смотровой башне заметил на горизонте огромное войско. Мы начали готовиться к обороне.
Нас оказалось сто пятьдесят семь человек, из которых сорок четыре были женщинами, а из мужчин более трети никогда не сражались. Однако, были и светлые стороны: мы были хорошо вооружены, владели различными видами колдовства, были защищены горой, каменными стенами и башнями и могли отступить за Ров, а кроме того, на нашей стороне были способные вступить в бой животные: девятнадцать быков, три хрюна и дюжина серых лесных животных с поверхности, прибившихся к нам ещё зимой.
– Это волки, – объяснил Ваул, – если хорошо о них заботиться и правильно обучать – сделают для тебя что угодно. А ещё они способны входить в Земли Мглы, и никаких амулетов им для этого не надо.
Я понимал, что наших сил недостаточно для честного сражения, и решил держать нападавших сколько представится возможным, а затем сбежать через подземный ход, обрушив его за собой. Даже если враг захватит замок, чтобы добраться до нас, ему придётся миновать Ров, а это даст нам время дождаться подмоги. Я послал письма в Крапит, Хиттен и даже в Авастру, ожидание могло затянуться на месяцы, но другого выхода не было – мы были слишком малочисленны.
Тем временем неприятель подошёл настолько близко, что, стоя на стене, я начал различать отдельные фигуры воинов среди сосен неподалёку от подножия нашей горы. На самой горе мы предусмотрительно выкорчевали все деревья, чтобы никто не мог пробраться по склону незамеченным, но форроситы и не спешили подниматься. Чёрная масса кожаных доспехов и крашенных в чёрный шлемов растекалась по окружающему лесу, оставляя гору нетронутой. Так началась осада. К ней мы не готовились, рассчитывая на упомянутый манёвр со штурмом. Находясь же в окружении, и имея подземный ход, мы могли не беспокоиться о пропитании и боеприпасах, но если враг минует ров – нам будет не сдобровать. Из леса со всех сторон начал доноситься стук топоров, тут и там в тёмной гуще деревьев и доспехов загорались оранжевые точки факелов и пятна костров. К ночи стук затих, чтобы возобновиться утром: окончив лагерные работы, солдаты принялись строить осадные машины.
– Самое время попрактиковаться в управлении пламенем! – Товен с большим интересом смотрел на меня, вероятно желая увидеть испускаемые мной потоки пламени, но я вынужден был его разочаровать. Дело в том, что, в отличие от молнии, поддержание горения давалось мне очень непросто, а кроме того, практиковаться мне мешали вышеописанные дела. Тем не менее, кое на что я был способен. Ближайший костёр располагался на восточном склоне и находился достаточно далеко, поэтому на серьёзный эффект рассчитывать не приходилось, но этого и не требовалось. Дело в том, что форроситы разводят огонь в специальных жаровнях, висящих на цепях прямо в кронах, где они и обустраивают свои жилища. Усилием воли я слегка отклонил пламя одной из таких жаровен в сторону росшей рядом ветки. Вскоре занялась вся крона, а затем и соседние деревья озарились багрянцем, сгонявшим ругающихся солдат на землю. Тут же муравьями засновали с полсотни людей, быстро сваливших окружающие сосны в сторону бушевавшего пламени – это остановило огонь, не дав ему пойти дальше. Потери были невелики: сгорела одна катапульта, да обожгло нескольких воинов, оставив их без жилья и обнажив часть земли у подножия. В течение недели такая процедура была повторена на южном и западном склонах; северный же не представлял угрозы, так как крутой каменистый подъём не давал противнику ни единого шанса взобраться. В результате мы отвоевали полосу земли в два броса шириной и сожгли пять осадных орудий, но то была капля в море по сравнению с двумя тысячами недругов, жаждавших крови и разрушений.
К вечеру десятого дня осады в нас полетели камни. Катапульты и требушеты метали свои ядра в наш замок, большей частью промахиваясь, но не становясь от этого менее страшными. Когда на стену обрушилась первая глыба, я начал было думать, не вывести ли всех сразу через подземный ход, но быстро взял себя в руки. Несмотря на всю серьёзность положения, решение проблемы внезапно показалось мне очень простым и близким. Оно буквально витало в воздухе, но никак не могло оформиться в моей голове. Я отправил несколько человек с волками за Пелену, дабы враг не подобрался тайком, а сам пошёл на смотровую башню, пригласив туда служителя Умборна из Монта и С’Гхланкьела – одного из примкнувших к нам колдунов.
– При строительстве я видел, на что способно ваше волшебство. Благодаря вам мы возвели укрепления во много раз быстрее. Однако, мне вновь нужна ваша помощь. Сможете ли вы создать ров с северной стороны позади замка?
– Да, – в один голос ответили они, при этом монтад не забыл добавить «милорд».
С’Гхланкьел жестами начал объяснять, как можно это сделать. Расстояние отсюда до предполагаемого места раскопа слишком велико, к тому же там сотни солдат противника. С его рассуждениями был согласен и жрец:
– Нужно неким образом их спугнуть. Я мог бы создать небольшое землетрясение, но моих сил хватит только на это – делать ров будет чужак своп.
– Боюсь, это может задеть и нас, в этом случае копать ров будет уже незачем. Значит, если нам удастся обеспечить вашу безопасность, вы сможете разверзнуть землю?
Оба закивали.
– Что ж, тогда мы можем вырыть тоннели, они даже не увидят нас, и тогда…
– Нет милорд. Это невообразимо выполнить, будучи под землёй. Нас может засыпать. Даже чужак со мной согласен. Ах…!
Оба волшебника вытянули правую руку вперёд. Обернувшись, я увидел каменное ядро, летящее прямо в нашу бойницу. Легко (что, впрочем, совсем не означало бесшумно) коснувшись стены, камень рухнул вниз.
– Хорошо. Я придумаю, как заставить их отступить.
Когда они собрались уходить, я жестом остановил Умборна.
– Вы жрец Богини, не так ли? Почему же люди не боятся вашей ма… волш… колд…
– Моего дара, – ответил служитель, избавив меня от необходимости подбирать слова, – Потому что Богине подвластно всё, но первое, что она смастерила – земля и камень. Всё прочее – пламя, влага, ветер, молния, снег – оружие не только её, но и девятнадцати ополчившихся против неё богов. К тому же, я не взял свой дар у Богини, как вы – она сама дала его мне. Если я буду использовать его на благо себя или против моего народа и моей веры – я лишусь его.
– Почему в таком случае я не обрёл способность подчинять землю?
– Кто знает, каков её замысел? Возможно, Богиня желает, чтобы вы сокрушили её врагов их же оружием.
Задумавшись над этим, я пожалел, что враг напал на нас в Плотном Мире – в Землях Мглы я смог бы поразить их молнией. Впрочем, Тахор предупреждал меня, что с их «священниками» лучше не мериться магической силой. Да уж, это не глупые животные, которые боятся… В это мгновенье меня осенило. Ну конечно же! Монорны!
С собой я взял только сьюдов: форроситов в случае поимки ждала неминуемая мучительная смерть, а остальные были гораздо полезнее в обороне замка и решении других задач. На фоне девятерых великанов я, должно быть, казался ребёнком – даже подпрыгнув, обычный человек едва ли сравняется с ними ростом. Четверо из этой компании знали, как обращаться с лошадьми, поэтому с монорной они как-нибудь справятся. От чрезмерно вежливых разговоров начала появляться лёгкая тошнота; кажется, просторечие им совсем не доступно. С трудом прокопав туннель под вражеским лагерем (ведь жители Фьельды не должны были в нём застрять, а копать и рубить корни деревьев нужно было бесшумно), мы вышли в Земли Мглы у Таадских гор. По свидетельству Ваула, не было необходимости проходить сквозь врата: в этих лесах монорны водятся повсеместно. Найдя широкую поляну, мы принялись за дело: в каждое дерево из тех, что росли вокруг, мы воткнули по мечу. Каждый раз, когда клинок пронзал лиловую кору, дерево отзывалось глухим ворчанием, и лёгкой дрожью, крона тряслась, обдавая нас потоком влажного воздуха. Когда приготовления были закончены, я прочёл заклинание Призыва, началось томительное ожидание. Казалось, что прошла целая вечность, когда где-то в глубине леса послышалось злобное фырканье. Вскоре до нас донёсся шорох когтей, загребающих вездесущий багровый мох; невдалеке послышался стук копытец – вероятно, случайно забредший олень теперь в испуге пытался скрыться от ужасной твари, с которой нам предстояло встретиться лицом к лицу. Наконец, у самого края лесной прогалины разразилось громкое ржание, а миг спустя мы уже бежали врассыпную от монорны, норовящей нанизать пришельцев из Плотного Мира на свой рог. Как только все покинули поляну, оставив внутри только животное, я встал между двух деревьев, и раскинув руки, пустил разряды в обе стороны. Передаваясь от меча к мечу и (Клянусь подземной желчью, я видел это!) заставляя корчиться деревья, в которые те были воткнуты, молния опоясала поляну и словно в клетку заперла единорога. Зверь пытался выскочить, но путь ему везде преграждали вспышки и треск, доводившие его до высшей степени паники, когда не остаётся никакой воли к сопротивлению. В момент, когда я позволил грозовым всполохам исчезнуть, на шею монорны закинули две петли и притянули к земле, а третий ловчий взбежал по спине и надел на её морду удила. Я взобрался на коня и, поигрывая искорками на концах пальцев, провёл ими по чёрной гриве. Напуганное животное подчинялось почти беспрекословно. С его помощью в эту ночь мы сперва поймали ещё четырёх, разместившись на каждой по двое, а с их помощью целую стаю – план сработал идеально. Я понимал, что их страх не вечен, да и само подчинение с его помощью было экстренной мерой; вскоре тёмные единороги придут в себя. Конечно, можно было бы попытаться подкармливать их как фьельдских лошадей, но эти твари плотоядные, и мне становилось дурно от одной мысли, что ради них придётся жертвовать домашним скотом. Исполнив задуманное, мы поспешили обратно к замку.
– Что ж ты раньше не сказал, что понимаешь их язык? – с ноткой возмущения спросил Товен, продолжая идти вперёд по туннелю, каждый десяток шагов то запинаясь о торчащие корни, то ударяясь о них головой.
– Вы не давали интереса, господин. Моя бабка жила на самой границе с болотом, а потом, когда она пришла за моего деда, переселилась в Тибиан, что тоже на границе с Сагсвопией, а потом у них родилась дочь…
– История твоей семьи, несомненно, очень интересная, но вернёмся к делу. Что говорит колдун?
– Он не хочет, чтобы его и нас обрушило почвой, поэтому говорит, что нужно выйти на поверхность. Он высмотрит место, где нет врага, мы прокопаем там выход.
– А если он ошибётся?
Хорошо, что в это мгновение он не видел лица волшебника, хотя и понял по его речи, что тот ругается.
– Господин Гланкель говорит, что ошибки быть не может, и просит проявить больше уважения к его силе.
– Простите, господин С-Гхлан-кьел (Товен намеренно чётко произнёс его имя), у нас будет всего один шанс, и мы не должны его упустить.
– Господин, мы пришли.
В земляном потолке раскопа виднелись небольшие смотровые оконца, выходящие на четыре стороны. У каждого из них командир поставил по наблюдателю, которого сменяли каждые два часа; он сам и приглашённый колдун тоже стояли в роли дозорных: людей было мало, а упустить сигнал нельзя было ни в коем случае. Наконец, воин, смотревший на запад, негромко сказал:
– Полетела!
Взмыв над деревьями, на фоне тёмных туч показалась огненная стрела, с хлопком разорвавшаяся в воздухе.
– Пора! Не подведите нас, господин волшебник.
Тот ответил что-то на своём неблагозвучном наречии.
Пока они шли, сверху донёсся топот: люди спрыгивали с деревьев и что есть мочи убегали прочь. Когда топот закончился, колдун указал вверх своим изогнутым жезлом.
– Выходим! – продублировал его жест переводчик.
Воины быстро прокопали дыру в потолке и по одному начали выбираться на поверхность. Окружавший их сосновый бор спешно покидали солдаты Форроса. Слуга, расшифровывавший слова мага, взвёл арбалет, зарядил в него обмотанный паклей болт с притороченным мешочком и уставился на главное действующее лицо их команды. Колдун растопырил руки и начал читать заклинание. Почва в десяти шагах от него начала проседать. Внезапно из-за деревьев вынырнула группа форроситов с двумя росомахами на цепях. Товен Альп взял у одного из бойцов факел и поджёг фитиль на стреле. Солдату не нужно было объяснять: наведя арбалет на приближавшегося врага, переводчик нажал на рычажок. Впившись в кожаную кирасу неприятеля, болт рванул так, что уложил весь отряд, раскидав всех в разные стороны. Несколько человек остались живы, но не посмели сопротивляться, увидев занесённые над собой острия чеканов. Вновь натянув тетиву, воин выстрелил вверх. К этому времени образовавшийся благодаря С’Гхланкьелу овраг описал четверть круга и на востоке соединился со Рвом, а на севере – с таким же оврагом, разверзнутым Умборном незадолго до этого.
Оставив огненный след и яркую вспышку взрыва, стрела сигнализировала о том, что всё прошло успешно.
– А ну-ка, поднажали! У них всё готово, а у нас, видите ли, ещё в самом разгаре! – Амении начинало нравиться командовать людьми, – Готова поспорить, до сей поры вы даже не думали о том, чтобы захватить соседнюю землю!
– Вот тут вы ошибаетесь, госпожа, – возразил ей деревенский староста, – до всех этих войн мы жили под горою Ринвол, соотвественно, и деревня наша называлась Ринвол. Я был совсем юнцом, когда лесники прогнали нас, а потом герцог повелел копать Ров, дабы нас и дальше не прогнали, а мы выкопали новую деревню.
– Ты хочешь сказать, что жители Нойл-Ринвола издревле жили в той земле? А ну-ка, живее! Чем быстрее вы копаете, тем скорее ваша старая деревня вновь станет вашей!
Итак, утром этого дня из главных ворот замка вышел Крул Нест, спровоцировав врага спуститься с деревьев и начать атаку. В этот момент я вывел своих всадников на монорнах из Земель Мглы в Плотный Мир. Две тысячи форроситов бежали в суеверном ужасе всего от двадцатерых единорогов. Тем временем, служитель Умборн в сопровождении А’Клукта и С’Гхланкьел с Товеном Альпом окружили северную часть нашей твердыни рвом, который благодаря работе моих крестьян под руководством Амении заполнили воды реки Сьелы. Так земля вокруг горы была очищена от неприятеля, а мы стали защищены водой со всех сторон. Ночью я стоял на вершине смотровой башни и смотрел на прогал в облаках. Он был прямо надо мной, а в нём, будто алмаз, сияла звезда. Снизу, во внутреннем дворе, горели костры, раздавались звуки музыки и заздравных тостов, и хотя я был очень рад нашему спасению и весьма горд своей победой, рядом не было той, с кем мне хотелось разделить мою радость. На ступенях послышался лёгкий шелест походных ботинок, Амения тоже вышла посмотреть на небо за облаками (видели бы вы его днём – неописуемая красота!).
– Я слышал, они имеют названия, – обратился я к сестре, – Как называется эта звезда?
– Северная – она, видишь ли, на самом севере Аннтерана.
– Вот как… Я назову свой замок по имени этой звезды. Норкфркем.
– Эй, внизу! Наш предводитель дал замку название! Норкфркем!
– Уррра! За Норкфркем! За Звезду Севера! – поддержали сто пятьдесят пять голосов.
И если вы думаете, что на этом мои приключения закончились, что мы обвенчались с Адолой и отныне жили долго и счастливо, вы глубоко ошибаетесь – нам предстояло ещё одно невероятное испытание.
ГЛАВА 20. О ПОСЛЕДНЕМ ИСПЫТАНИИ И ИСТИННОЙ МАГИИ
Конечно же, после такой ошеломительной победы я направился в Хиттен просить руки и сердца своей возлюбленной у её отца. Нам с Альпом и А’Клуктом было по пути; я предполагал, что мы вместе приедем в столицу Нижнего Монта, но едва достигнув его границы, Товен сразу направился в Брауд к отцу и братьям. Моя семья (за исключением так и не вернувшейся средней сестры) воссоединилась и отныне проживала в моём замке. Теперь им не нужно было служить на посылках у феодала, тем более что от феодала-то я их избавил. Прибыв в Хиттен, я сразу же направился в дом Стумов, уже представляя, как мой питомец кидается мне на шею, а затем выходит Адола в сопровождении своих родителей, и в этот момент… К моему удивлению и разочарованию, дом был пуст – не было даже слуг. Никто не мог объяснить их исчезновения. Немало встревожившись, я решил расспросить об этом местных жителей. Те говорили, что видели толпу вооружённых людей с неделю назад, а затем все Стумы исчезли. Когда я попросил описать незнакомцев, все отметили, что одеты они были как солдаты вершителя, но это были совершенно другие люди. Страшная догадка посетила мою голову. Не навестив никого из монтских друзей, я немедленно выехал искать справедливости в столицу. Догадываясь, что дело в рукописи, я всё же втайне надеялся, что причина пленения почтенного семейства может быть совершенно иной, и мне удастся всё уладить. Мои слуги в количестве семи человек ехали на быках верхом, поэтому до Крапита мы добрались очень быстро. Едва мы приблизились к воротам, путь нам загородила стража.
– Вы арестованы за осквернение святынь Владыки Недр! Сдайтесь добровольно, и ваших родственников и слуг помилуют!
– Да как ты смеешь клеветать на меня! Такое решение в отношении меня может вынести только Кенод Стум, королевский вершитель!
– Кенод Стум обвинён в измене и сговоре с вами и сейчас подвергается пыткам в темнице Дворца.
– Взяв у Тахора факел, который он запалил, готовясь войти в город, я раздул его пламя так, что стражники вынуждены были броситься в рассыпную, открыв нам дорогу в Провал.
Как это произошло?! Адола потеряла бдительность и была схвачена с Рукописью? Кто-то случайно нашёл её? Может быть, в нашем окружении завёлся предатель?
Никто в городе не пытался остановить нас, даже у ворот Дворца не было охраны. Миновав бесконечный серпантин спуска, мы спешились и вошли. В тот же миг внутренние ворота закрылись за нами, из-за боковых дверей возникла дюжина солдат в крепкой чешуйчатой броне, а перед нами – четверо богато одетых рыцарей без шлемов и в лёгких обержонах. Вместо мечей и булав они держали в руках жезлы с изогнутыми вперёд концами. Расступившись, они выпустили вперёд Зирла. Тот шёл со своим обычным лениво-отрешённым выражением лица, его крыса пятном чёрной тьмы перебегала с одного плеча на другое.
– Немедленно возьмите их! Они все нужны живыми!
Началась потасовка, в ходе которой все мои воины – вчерашние рабы и крестьяне – быстро были отрезаны друг от друга и вынуждены были сдаться. Отражая атаки четырёх придворных магов, я понял, что сейчас мне не победить и лучше вернуться за всеми потом. С трудом пробравшись сквозь Пелену, я ринулся вперёд по коридору. В Землях Мглы Дворец выглядел весьма зловеще: гобеленовые ширмы и яркие краски стен выцвели до серости, местами был виден голый камень, в углах рос тёмно-красный лишайник, а на месте огня факелов и лампад виднелось лишь тусклое холодное мерцание. Убегая, я боковым зрением заметил, что Узам и Тахор пытаются повторить мой манёвр, но Пелена в этом месте столь плотная, что без Слезы Владыки её было не преодолеть. Скрыться в лабиринте монаршьих покоев мне не удалось: куда бы я ни бежал, кто-то постоянно нагонял меня. Убедившись, что преследователь только один, я обернулся, зная, что в туманных мирах у меня есть неоспоримое преимущество. Передо мной оказался сам король. Он ухмыльнулся и вытянул вперёд левую руку. Тотчас же юркий зверёк пробежал по ней, а дальше началось нечто странное. Крыса начала словно бы врастать в ладонь Зирла, в то время как черты его лица приобретали ту осознанность, которая поразила меня на суде.
– Что это? Происки Белозмея?
– Вовсе нет. Высшие уровни волшебства позволяют разделить сознание, отделив здравомыслие и воплотив его, например, в этом зверьке. Так оно не мешает мне наслаждаться жизнью.
– Где Адола? Где Стумы?
– Судьба преподносит удивительные сюрпризы. Если бы я знал, что это ты – уничтожил бы при первой встрече. Но тогда ты бы не отвоевал для меня кусок Форроса.
– Вы обещали, что он будет моим, я отвоевал его для себя.
– А затем выяснилось, что ты предатель и желаешь отдать документ нашим врагам в обмен на неприкосновенность.
– Почему вы воюете за эту книгу? Она ведь принадлежала монтадам, не так ли?
– Верно. Но знания, которые в ней содержатся, могут поколебать нашу веру вплоть до её падения. А это никому не выгодно. Форросу же нужен лишь повод для войны, ведь насилие – основа их мировоззрения.
– Я не утратил веры, прочтя её. К тому же, если книга так мешает вам, почему бы просто её не уничтожить?
– Тогда мы утратим часть наших знаний о магии и не сможем обучать ей следующие поколения.
– Вот оно что! Вы запрещаете использовать волшебство простому народу, но позволяете своим приближённым!
– Всё правильно. Я король – в моей власти дать тайное знание тому, с кем я хочу им поделиться. Оно не должно попадать в руки таких как ты.
– Что ж, сегодня ты пожалеешь, что не воспрепятствовал этому!
– Как ты смеешь?! Ты клялся не идти против меня!
– Свою часть клятвы ты нарушил, только лишь дав её, когда натравил на меня Аускера! А затем ещё раз, похитив мою возлюбленную и всю её семью!
– Именем Владыки Недр приказываю тебе сдаться!
– Ваш род предал его, веками вы идёте против Владыки! И ты всегда знал это, поэтому я свободен от клятвы его именем! Я был на Горе, я знаю, какова Его воля!
С этими словами я пустил в Зирла молнию. Но вопреки моим ожиданиям, он просто рассеял её. Снова и снова пытался я достать его, но монарх ловко избегал как разрядов, так и простых ударов. Наконец, когда мой кистень чуть задел его локон, король подножкой опрокинул меня на спину и вырвал оружие из моих рук, даже не коснувшись его. Затем я почувствовал удушье, а над моим лицом возник шар из пламени.
– Огонь? В Землях Мглы? – процедил я сквозь зубы.
– Этот навык оттачивался поколениями до меня, то что для тебя невозможно, для нас – обыденность.
В этот момент сознание оставило меня.
Я очнулся прикованным к каменной стене. Кандалы мои содержали какие-то надписи на непонятном языке, видимо, из-за этого мои заклинания не работали – я даже не смог добыть себе влаги, будучи мучимым жаждой. Нет! Время невероятной удачи закончилось. Я достиг всего и лишился этого в одночасье. От бессилия я зарыдал. Это заметил охранник, шедший за решёткой.
– О, что же случилось, лорд Норкфркем? Ваши друзья оставили вас? Аххах! Предали, так же как вы предали своего короля!
Он пребольно ударил меня сапогом по лицу. Мою рубаху начало заливать кровью.
– Ты ведь знаешь, что это не так. Просто у тебя нет ни друзей, ни титула, ни достатка. Ты не смог ничего добиться, и поэтому…
– Заткнись, заткнись, заткнись!
Я получил ещё несколько ударов, после чего стражник ушёл.
Не возможно сказать точно, как долго это продолжалось. Иногда мне начинало казаться, что всё происходящее мне снится, а сон и есть настоящая реальность. Охранник постоянно бил меня за моё острословие, еды было мало, а света я не видел вовсе – лишь на несколько минут в день зажигалась лучина. Иногда за решёткой по коридору проводили узника, в очередном заключённом я узнал Кенода Стума. Черты его не изменились, однако он сильно похудел – крючковатый нос был будто грубо приделан к черепу.
– Господин Стум! – вместо голоса из моего горла донёсся сдавленный хрип, – где Адола?
– Будь ты проклят, кротовье отродье! Я жалею, что в то утро в Аускере не отрезал тебе уши!
– Как она?
– Пока с Оа всё хорошо, её не пытают.
– Слава Владыке!
– Заклинаю тебя, сделай что-нибудь!
Стражник грубо толкнул бывшего вершителя. Второй охранник – тот, что достался мне – вошёл в камеру и, наклонившись, произнёс:
– Это только пока. Потом и до неё дойдёт дело!
– Как же ты жалок, Делк.
– Что?! Когда ты сдохнешь, я возьму её силой, отправлю твоего быка на пашню, а свинью твою и вовсе зажарю и съем с грибным пивом.
– Прошу тебя, не надо! Я заплачу! У меня есть клад, нагнись, я расскажу тебе, где он.
Тупой и доверчивый Делк нагнулся, но тут же с визгом отпрянул с окровавленной щекой.
– Ах ты, тварь! Я покажу тебе, как меня дурачить!
После очередного удара я отключился. Когда сознание вернулось, я увидел другого караульного.
– Тсс…
– Кто ты?
– Я могу устроить побег.
– Адола!
– Только для тебя.
– Пожалуйста!
– Один сможет бежать, но двоих точно поймают.
– Тогда спаси её!
– Мне заплатили за тебя!
– Скажи госпоже Драут – ты ведь от неё? – что я не уйду без своей невесты.
– Это невозможно!
– Должен быть выход…
– Ты не в себе, поспи, я приду позже.
Не знаю, сколько прошло времени. По ощущениям, несколько дней. За это время я был бит восемь раз.
– Это от неё. Сможешь прочитать?
– Да. Поднеси свечу!
«Не проигрывайте, мой любимый! Я знаю выход, и вы его знаете. Дело не в книге, не в заклятиях и не в вашем даре. Вспомните, с чего всё началось. Повозку. Свой сон. Что творилось на горе. В этом ответ. Ваша Адола».
Кажется, ей тоже худо, впрочем, я всегда считал её странной – наверное, это меня в ней и привлекало. Да, рано или поздно мы всё осознаём. Осознаём… Посланник ушёл, а я всё думал. Ограбление, игла, огненная река, ритуалы, Слеза, Гора, Каменная Богиня, Владыка Недр, осознание, выход… Ну конечно! Магия не в ритуалах и не в древних манускриптах! Я вспомнил. Я понял.
Остальных стражников я не тронул – они хорошо относились к заключённым, не довлея над ними своей маленькой властью. Но Делк – он это заслужил. Остальные с ужасом наблюдали, как вместе с кровью из него утекает его никчёмная жизнь. Материализовавшись обратно в человеческую форму, я спросил, где держат остальных. Вернув себе одеяние, оружие и Гогоса, я быстро добрался до своих воинов, с их помощью – до дворни Стума, а уже с ними – и до самих Стумов.
– Я знал, что ты не подведёшь!
– Нет, от безысходности вы просили меня что-нибудь сделать, попутно жалея, что не отрезали мне уши.
– Не важно, самое главное – мы вновь на свободе! Моя девочка уже покинула это место?
– Я не смог её найти, охрана не знает.
– Обвал на их головы! Найди её!
– Если найду, вы согласны выдать её за меня?
– Да, тысячу раз да, только спаси мою дочь!
Молнией отразившись от стены, я за один краткий миг миновал несколько пролётов лестницы и выбрался из темницы.
Король в задумчивости бродил по тронному залу, который не так давно был простой обеденной, обдумывая предложение собеседника.
– Да какая вам разница! Если они узнают, что это вы донесли на них – даже в вашу сторону не посмотрят.
– Но они будут живы, здоровы и свободны. Поймите, Ваше Величество: они здесь не при чём – это он взялся из ниоткуда, обманом втянул их в свою опасную игру и обошёл меня везде где только мог!
– Хорошо, я могу наказать истинного преступника, а обманутых им жертв отпустить. Таким образом, в глазах народа я буду в меру жестоким, и в то же время милосердным. Но тогда я оставлю себе новый замок, а вам отдам земли, принадлежавшие к моему домену.
– Этого достаточно, Ваше Величество.
– Не дело короля лезть в чувства подданных, но неужели вам его совсем не жаль? Вы столько пережили вместе, делили стол и кров, бились друг за друга.
– Жаль, но без него я бы добился гораздо большего, а с ним я постоянно на вторых ролях. Пора выйти из его тени.
– Надеюсь, вы не будете разочарованы в своём выборе, господин Альп. Передавайте моё почтение вашему отцу и братьям.
Зирл дважды хлопнул в ладоши, но вместо придворных зал начал заполняться струями пара, проходящими сквозь дверные щели. Пар сгустился в центре зала, явив меня заговорщикам. Товен вжался в угол, приготовившись напасть, когда я разберусь со своим сюзереном.
– Где она?
– Под надёжной охраной.
– Что ж, с твоими магами я разберусь позже.
Видимо, монарх посчитал дальнейший разговор бессмысленным и сразу метнул в меня струю огня, немедленно получив в ответ молнией. Предприняв ещё несколько попыток, он скользнул в мою сторону, пытаясь уколоть меня кинжалом, но теперь даже ему было не под силу достать меня. Пропустив его мимо себя, я наотмашь ударил его локтем в затылок. Король упал, но невероятно быстро встав, как будто падение входило в его планы, достал свой магический жезл и начал душить меня как в прошлый раз. Несмотря на свои новые силы, я понятия не имел, как этому противостоять. Тело перестало слушаться меня, дыхательный воздух полностью покинул мои лёгкие, а в глазах начало темнеть. Тогда-то Товен и ударил Зирла чеканом. Вознегодовав, тот махнул жезлом, и тяжёлый резной трон влетел прямо в грудь моего бывшего оруженосца, не оставив ни единого шанса на спасение. Умирая, юноша посмотрел на меня своими тёмными глазами, просящими за всё прощение. Убрав от удара голову, король, тем не менее получил жестокий удар в плечо, но этого было достаточно, чтобы он ослабил хватку и дал мне прийти в себя. Стремглав бросившись на него, я сбил негодяя с ног и отобрал жезл. Вытягивая из своего противника крысу, я приготовился испепелить её, как вдруг со страхом в голосе Зирл взмолился: