Стас Неотумагорин
Dядя Саша forever
– Вас, нет – Максим окинул взглядом рыхлое белое тело Дяди с ног до головы.
Помидорная жестяная крышка позвякивала между лобовым стеклом и торпедой.
– То есть вот так, да? А я тебе так скажу – это, как у нас в офисе, все по-честному. Пришёл клиент, если ты на месте, то заработал, если тебя нет, то обслужил и заработал другой. Справедливо?
– Не знаю. А какая тут взаимосвязь?
– Самая непосредственная. Мы пришли, как клиенты, а менеджера по продаже помидоров на месте нет, вот, он и не заработал, то бишь бабка осталась с носом. А могла сидеть около банок и рубить бабло! – Дядя Саша нагло улыбался.
– По-моему вы полную ерунду говорите. Это больше на обычное воровство смахивает. Менеджер и натуральное хозяйство, очень далекие вещи друг от друга.
Дядя подождал пока они будут проезжать мимо автобусной остановки и приоткрыв окно пульнул окурком в двух стоящих мужчин и одну молодую девушку.
– Э нее брат. Ты непроходимо дремуч. В вопросах корпоративного стиля зарабатывания. Ошибаешься во всём. Воровство это в Москве, а это так, справедливая шалость. Кроме прочего, менеджер, это тоже натуральное хозяйство и его продукт мозговая деятельность. Умение продать, заработать себе и конторе много денег. А ещё отжать клиентов у конкурентов и даже у коллег. Короче кинуть всех. Натянуть по самые гланды каждого, даже руководство. Прокрутить их на том самом, сугубо личном месте большим пропеллером.
– Вы на самом деле так думаете?
– Ха! Чем сильнее вращение, тем глубже удовольствие. Учись пока молодой Максимка!
– Кинуть? Зачем? Можно же вместе неплохо зарабатывать. Объединить усилия, ну там не знаю, откусить совместно значительную долю рынка. К тому же, это же ваши друзья.
Дядя громко неприятно засмеялся, при этом рыгнув томатами и уксусом.
– Друзья? Запомни раз и навсегда то, что я тебя сейчас скажу. У меня про кидалово своя теория.
Дядя Саша вылавливал последние помидоры, с самого дна наклоняя банку. Рассол проливался на сидение и коврик машины. Александр Александрович высасывал мякоть из овоща и плевал оранжевую твердую кожицу себе под ноги.
– Кидать нужно всех и всегда при любой возможности. Сначала из интереса, что может из этого получиться. Смогу ли? Потом из принципа, не пропадать же наработанному опыту. Дальше, больше. Затягивает. Входишь во вкус. Тебя начинают интересовать объёмы и методы. На полную разворачиваешься. Не думая о моральной стороне и последствиях. Для тебя, для твоих близких. Ни о ком не думаешь. Вообще пусто. И ничего больше не интересует. Думаешь, как изощренней кинуть…
На обочине стоял сотрудник ДПС, проверяя на скорость встречный поток. Дядя рукой, как дирижер, показал мол, езжай медленнее. Максим сбросил скорость, соблюдая режим. Миновав угрозу Дядя, откашлявшись, продолжал.
– Кидать клиентов компании, в которой работаешь. Рассказывать о достоинствах сервиса и исключительных качествах продукта, коими ни сервис, ни компания не обладает. Ты всего лишь пашешь за зарплату, чем больше ты продашь ненужного, тем больше тебе заплатят. Кидалово с менеджерским лицом на доверии. Каждый второй покупатель пенсионер. Плохо видит. Платит не читая. А у тебя дар убеждения. Который будет монетизирован в конце месяца. Твои ангельские глаза никогда не мигают, втирая откровенное говно. Ты источаешь позитивные флюиды и запах успеха. Насаждаешь пресловутую модель идеальной жизни. Жизни, которой и сам не живёшь. Льстишь. Находишь общие темы для разговора. Интересуешься здоровьем семьи и детей. И все только для того чтобы продать.
– Впарить!?
– Во-во именно впарить, точнее не скажешь, – Дядя Саша жадно затянулся очередной сигаретой
– Это ужасно.
– Это всего лишь жизнь детка, а как ты хотел?
– Но, точно не так!
– Другой аспект, думаю важный для тебя, в твоём возрасте. Женщины. А вот это, наверное, самое главное кидалово. Сначала они тебя. Пубертатного и безденежного. Затем, ты. Беспощадно. Играешь пилота малой авиации перед замученными молодыми домохозяйками. И откровенно юными девчонками.
Молодой повеса. Рубаха парень. Шампанское ящиками. Дешёвое, они все равно в нём не разбираются, лишь бы сладенькое. Паленый китайский будильник с наворотами под дорогую Швейцарию. Маде ин Чайна естественно. Для пущей пыли. «Я подарю тебе звезду». Машину, со звездой на капоте. Чёрную. Встаёшь на колено, или на оба. Лишь бы она упала на спину. Ну, или как минимум тоже встала на колени. Сценарий один и тот же и работает со всеми без сбоев. Вопрос времени. Где стихи, где цветы. Все ради обладания женскими телесными достоинствами. Для меня лично, большой грудной размер самое главное достоинство. Родину продам. Ну не всю, но частично точно!
Максим поморщился, посмотрев на Дядю. Довольный Дядя провел грязной рукой по голове пытаясь пригладить пучок непослушных волос.
– А в финале знаешь что?
– Что?
– Конечно кидалово. Надоела игрушка, старая уже. Изученная, вдоль и поперёк. Штепсель обошёл все розетки. Пора новый прибор искать. Новое оборудование тестировать. Конвейер не стоит. Выпускает аппараты всё совершеннее. Разных цветов и моделей. Все затейливее и замысловатей, а ты уже руку набил, или ещё что, поднаторел так сказать.
Максим даже поперхнулся. Откашлявшись, незаметно на руле немного добавил громкости джазовой волне. На короткий миг удалось переключиться от дядиного потока помоев, но внезапно Дядя тоже повысил голос.
– О, да. В юности, я ведь был поэтом и всегда восхищался женской красотой. Глубиной души и разрезом глаз. Широкими скулами. Бантичными губами. Не переставая при этом радоваться и удивляться. Да кто же это делает? На какой фабрике создаются эти великолепные сосуды. Эти атмосферные и в тоже время земные кубки чьей-то судьбы. Какие силы и люди заплетаются в тугой клубок, создавая уникальный образец человеческой породы. Образец породы Женщина. Изготовляющиеся в неведомой мастерской и впитывающие жизненные соки. Взывающие к разным чувствам. Для одного тёмным желанием, для другого поэтическим воспеванием. Для обоих недоступного пониманию безумия и жажды обладания. Неведомые ваятели прекрасного не перестают удивлять. Создано это обычными людьми или посредством чего-то свыше.
В этот раз Максиму понравилось сказанное. Действительно звучало поэтично. В какой же момент надломилась дядина порядочность. Дядя курил и вдохновенно продолжал.
– Я же всё это проходил. Верил и пылал… О! Пылать. Пылать минутным огнём. Топкой негасимого вожделения. Гореть в вечном огне длительных и страстных переживаний. К каждой минуте относиться как к редкой драгоценности. Созерцать. Чувствовать рядом. Для некоторых, чувствовать на расстоянии. Или просто знать, что она есть. Та самая неповторимая. Эта нежная хрупкость. Просто невыносимо красивая. Нестерпимо желанная. Уносящая вдаль мысли. Сбивающая ритм сердца. Отрывающая от Земли. Хаотически перемещающаяся иголкой в каждой твоей воспалённой клетке.
Дядя Саша на минуту задумался. Затем смочил рассолом пересохшее горло, отпив прямо из банки.
Максим не ожидал от Дяди Саши такого набора поэтических переживаний. Не мог даже представить, что Дядя имеет в своём словарном запасе, что-то кроме мата. Максим кивнул головой соглашаясь.
– Здесь, наверное, вы правы, красиво прозвучало.
– А ты как думал? Поэт есть в каждом мужике, даже занюханном. Но это ещё не всё.
– А что же ещё?
– Теперь ложку говна в бочку мёда. Бочку, в которую после мало кто заглядывает. Бочка мужского нутра. После всей этой поэтики кто-то сам ломается, кого-то жизнь нагибает. Про красоту написано много. Изречено необъятное количество глубочайших мыслей. Но это только поначалу имеет значение, а затем, это тяжелая совместная работа мозга вкупе с телом и подходящим партнером. Остается только слово, красота. Это бесконечная переменная, как погода меняющаяся, но возникающая вновь. А можно сделать проще, постоянно следовать за ней не заморачиваясь ни на что. Ведь они растут, прибывают. Красивые. Снова и снова. Постоянно приливающая новая волна. Волна новых сосудов. Новых прекрасных тел. Новая красота, но без старых обязательств. Хочется всё опробовать.
– А потом? – Максим задумчиво рулил, глядя вперёд на полупустынное шоссе. Обгонял одинокие унылые лесовозы, медленно тащившиеся по дороге.
– Вот тогда-то ты и становишься кидалой. Из поэта прямиком в реалиста. Научился прекрасный сосуд считать аппаратом временного удовольствия. Твой мозг заменил прелестные женские бёдра, на похотливые поручни любви. Научил тебя наматывать женский хвост на твою руку. Подтягивать женскую голову за нежные уши к своей талии. Каждый твой жест, каждое слово заточены на конечный результат. Обладать и кидать, – Дядя Саша сделал неприличный жест бёдрами.
– Да… – Максим тяжело выдохнул, немного размяв затёкшую шею.
– Но самая сладкая история, это как раз тема ранее упомянутых тобой друзей.
Пустынная дорога и дядин бубнёж клонили ко сну. Рыба на заднем сидении не переставала шевелить пакетом. Максим догнал «хвост» длинного паровоза из машин, плетущихся за очередным лесовозом. Не имея возможности обогнать, приходилось плестись вместе со всеми.
– А с друзьями то, что не так?
– Ты что? Кидать друзей и партнёров это святое. Если ты не успеешь их кинуть, то это обязательно сделают с тобой. Обычный бизнес. Так заведено. Давно.
– Правда?
– Но, кидать партнёров нужно красиво. Вы столько лет дружили. Или просто работали плечом к плечу. Сдерживали натиски и отражали атаки. Выносили друг друга с поля боя по очереди. Залечивали раны. Много в чём клялись друг другу. Но, всему приходит конец. Ты делаешь это с ним. Как и потом со многими другими. Чем жёстче и крупнее кидалово, тем меньше последствий. Победа неприятна. Это становится привычкой. Как почистить зубы. Рядовая такая ситуация – Дядя Саша, испугав Максима, громко хлопнул в ладоши.
– Вот так, на раз-два!
– Ну, вы даёте Дядя Саша, это же трэш какой-то. Как вам удаётся жить нормально с такими жизненными устоями?
