Стас Кован
Месть Русалки
– Я иду к тебе, любимый, – промолвила Гали и ступила с обрыва.
Фотина потеряла свою молодую русалку, она переживала за неё, и когда та не вернулась и на следующем закате, оправилась на её поиски. К счастью, болтунов под водой было не меньше, чем любопытных варвар. Старая русалка быстро узнала деревушку, где прошёл недавно шторм, во время которого какая‑то сумасшедшая русалка не нырнула под воду, дабы переждать, а наблюдала за ним на волнах.
Уже несколько дней Калиса пребывала в тех местах, где позволила погибнуть двум мужчинам. Как она вернётся домой? Что скажет Фотине? Что испытала она при этом? Разбираясь со своими чувствами раскаяния и безразличия, заплыла к скалистой местности. Она ей сейчас напоминала её душу, колкую и тёмную, какой она становится, или, может, на самом деле она всегда такой и была? Рядом, совсем неподалёку в этот самый момент девушка, ещё пока не знакомая Калисе, сделала свой последний шаг. Тело упало в океан. Что‑то послышалось русалке, правда, увидеть она ничего не успела. Не растерявшись, Калиса нырнула под воду. Зелёный сарафан – первое, что бросилось в глаза. Придя на помощь, вытащила девушку на берег. Русалка пыталась спасти темноволосую. Дышала в рот, давила на грудную клетку, переворачивала на бок, но та оставалась бездыханной.
– Калиса! – услышала она знакомый голос. Почти приблизившаяся Фотина беспокойно махала ей рукой.
– Умирает! – крикнула русалка, – девушка умирает.
Подплыв, старая русалка схватила за ногу слишком мягкое тело – возможно, там была сломана не одна кость, – и унесла за собой в океан. Ещё одна судьба в её руках, ещё одна жизнь, которую ей предстоит спасти. Припав к холодным алым губам, вдохнула в неё своё долголетие. Ничего не произошло. Возможно, она уже мертва. Калиса, оставшись на берегу, облокотилась на руки и подтянулась дальше от воды. Упав на спину, закрыла глаза, ощущая твёрдую поверхность. Захотела ступить на неё ногой. Сейчас она поняла, что заскучала по траве и насекомым в ней, по еде, что есть на суше. Она хотела бы побежать. Тело загорелось изнутри, колющая боль пронзила хвост, сильный крик Калисы донёсся до самого дна. Перепуганная Фотина с Гали на руках вынырнула из воды.
– Что с тобой, милая? – крикнула она. Ей не ответили. Довольно быстро, насколько она могла, подплыла к берегу. Увиденное заставило ахнуть даже такую матёрую старушку, как она: перед ней лежала Калиса – русалка с ногами вместо хвоста.
Глава четвёртая
Недоумевающая Фотина нырнула к первому углублению океана и, оставив там Гали, вернулась за Калисой. Размашистым движением хвоста старушка окатила девушку на берегу водой. Та лишь поморщилась.
«Жива», – это уже обрадовало старую русалку. Не видя смысла мешкать, она схватила Калису и затащила в воду. При погружении из носа девушки заструились пузыри – под водой она больше не дышит. Открыв глаза, задыхаясь, Калиса силой вырвала руку у старушки и устремилась к воздуху. Фотина, плывущая вглубь, не замечала, что девушка захлёбывается, только сейчас поняла, что чуть не утопила ту, которую сама же спасла. Подхватив Калису под локоть, двумя резкими движениями хвоста помогла ей вынырнуть – хоть и старая, но всё же русалка, в любом случае быстрее сушехода.
Жадно хватая воздух ртом, девушка стала кашлять – уже набравшаяся в лёгкие вода выходила.
– Прости меня, дитя. Я надеялась, вода вернёт тебе чешую и хвост. Не знаю как, но ты снова человек, – с жалостью посмотрела Фотина на теперь уже бывшую русалку. Откашлявшись, Калиса обняла Фотину – она была рада её видеть, за несколько дней вдали она ощущала тоску по ней, между ними возникла связь, и вряд ли что‑то уже смогло бы разорвать её.
– Всё в порядке. Я знаю, ты хотела, как лучше.
– Не понимаю, как теперь это исправить, – радуясь, что Калиса не злится, обеспокоилась старушка.
– Пока я лежала там, на берегу, меня обуяло сильное желание снова иметь ноги, и я понятия не имею, как, но моё желание исполнилось.
Фотина понимающе кивнула:
– Видимо, я тебе не всё должное рассказала о русалках, хотя даже не подумала, что тебя это может коснуться тоже.
Калиса вопросительно приподняла бровь. Держаться на плаву ей уже становилось нелегко, недавняя боль ослабила тело. Найдя в скалах место, где Фотина сможет не выдать свою природу, Калиса выбралась на поверхность и села рядом со старушкой, что осталась в воде.
– Некоторые русалки рождаются с особенностями – это редкость, такая же, как особенные сушеходы, что могут видеть будущее или лечить. Чаще это передаётся из поколения в поколение благодаря родовому циклу, но ты же стала русалкой из-за меня…
Договорив, Фотина сама осознала, что её одарённость перешла и к Калисе вместе с дыханием, что заставило переродиться русалку, только в своей форме, со своей способностью.
– То есть вы, удивительные создания океана, что уже приводит в восторг, ещё можете обладать даром?
– Да, но далеко не все, как я уже сказала.
– Какой твой? Долголетие?
– У меня их несколько, – засмущалась старушка.
– Расскажи, – Калиса спустилась к воде, опустив в неё ноги, и положила руки на руки Фотины, что держались за склизкий от столетнего мха каменистый выступ.
– Когда я только родилась, – начала Фотина, сделав небольшой вдох. Непонятно, но казалось, она не в восторге от того, что имела способности, или просто не хотела о них рассказывать.
– Первый мой дар раскрылся в слухе. Я очень плохо спала, так как слышала происходящее во всём семейном гонсоре, это доставляло неудобство и мне, и всем пребывающим там, поэтому чаще я гостила на окраинах у пещер, где сейчас и живу. Толщина камней не так пропускает звук. Ну а вторая способность, да, долголетие. О ней я узнала, когда мои друзья, рождённые под тем же днём луны, менялись, а я нет. Никого уже нет в живых. Я росла с ними, но не умерла с ними. Не уверена, дар это или проклятье.
Фотина замолчала, хотя Калиса и чувствовала, что это не всё, о чём могла поведать старушка, но расспрашивать не стала – всему своё время. Спустившись в воду полностью, девушка снова обняла свою спасительницу.
– Дар, благодаря тебе я жива.
– Что будем делать? – спросила Фотина.
– Вспоминать, что такое быть человеком.
– Ты не вернёшься?
– Сейчас нет, да и не знаю, как.
– Я буду с тобой, вместе научимся управлять твоей способностью. Я думаю, стоит тебе захотеть, и твой хвост появится, давай начнём с упр…
– Я не хочу, – что‑то колкое блеснуло в этих серебряноголубых глазах. – Пока.
– Хорошо, милая, – старушке стало грустно, но вида она не подала. – Как будешь готова, позови. Я думаю, что услышу тебя, не слухом, так сердцем.
Калиса была благодарна понимаю Фотины.
– Мне пора, нужно проверить девушку.
– Не успели спасти? – вспомнила Калиса о темноволосой. Как она могла забыть о ней, о произошедшем минутами назад?
– Мы сделали всё, что было в наших силах, не переживай, дальше – это моя забота. До свидания, дорогая.
Фотина, отплывая от камня и уже практически нырнув под воду, обернулась. Калиса быстро удалялась от неё. Глядя на обнажённое тело девушки, на котором все шрамы стали снова видны, старая русалка проронила слезу.
– Надеюсь, при следующей нашей встрече ты не станешь израненной ещё больше, – шёпотом промолвила та и вернулась в океан.
Калиса ощутила горечь расставания, которая тут же сменилась горечью злости – уже как несколько минут она помнила всё произошедшее с ней на земле, до последней мелочи. Её умиляло то, как судьба преподнесла ей возможность снова встретиться с обидчиками, она хотела их видеть, она хотела сделать им больно, она хотела им отомстить.
На выходе со скалистой местности её встретила раскидистая берёзовая роща. Было лето, деревья прекрасны, густые зелёные кроны усыпаны серёжками, как украшением, птицы пели, солнечные лучи грели её нагое тело.
– Красавица, ты далеко собралась в таком виде? – раздался грубый мужской голос. Девушка улыбнулась – она чувствовала силу в своих мышцах. Совсем не испытывая страха, как это было раньше, повернулась лицом к тому, кто её окликнул.
– К тебе, – очень ласково ответила она, делая короткие шаги навстречу, виляя при этом бёдрами. Мужик опешил – явно не ожидал такой реакции от девицы. Лицо его растянулось в улыбке, в мыслях он уже взял эту девушку сзади, прижав её тело к земле.
Калиса подошла к нему совсем близко, его рука потянулась к груди красотки. За несколько сантиметров до прикосновения она резко присела, сбив с ног самонадеянного. Его это разозлило. Быстро вскочив на ноги, он занёс руку для удара над её головой. Легко от него увернувшись, Калиса ногой толкнула его в спину, на впереди стоявшее дерево, поймала нос мужика, кровь хлынула из его ноздрей.
– Ах ты дрянь, – разъярился тот ещё больше. Достав самодельное остриё с тяжёлой ручкой, стал махать им перед девушкой. Когда Калиса увидела оружие, глаза её покрылись туманом, больше это была не она. Сделав шаг навстречу, двумя кистями она с лёгкостью выбила угрозу, развернула мужчину и ещё несколько раз нанесла удар его головой о то же дерево. Он упал на землю, и помыслов о борьбе у него больше не было.
Калиса подняла самоделку и приставила к его шее. Одно движение – и она убьёт его.
– Пощади, не надо! – заскулил тот.
Затуманенный рассудок разгорячённой девушки воззвал к ней, взгляд немного прояснился.
– Прошу! – продолжил умолять он.
Подкинув остриё в воздухе, она поймала его за середину рукояти и тяжёлой стороной ударила в висок. Мужчина отключился, но жив остался. Стянув с него одежду, она примерила на себя брюки, рубаху и из коричневой кожи жилет. Размер, конечно, был большой, но лучше, чем ничего.
Выйдя так в рыболовный городок, – даже воздух здесь – всё пахло морскими обитателями, точнее, их трупами, – сразу же отправилась в порт, тут ей оставаться было незачем, её ждали в другой деревне. Найдя капитана нужного ей судна в ближайшей пивнушке, не церемонясь объявила, что отправится с ним. У того, конечно, была за это своя цена, несколько золотых его вполне устроит, отказывать ей он не стал, нутро подсказывало: иначе хуже будет. Так как денег у неё не было, но зарабатывать она умела, условившись на вечер, отправилась на здешнюю ярмарку.
Конечно, вспахивать землю или возиться с урожаем в её планы не входило, нужен был способ более быстрый и прибыльный. Проходя мимо одного лотка за другим, увидела рядом от самой торговой ярмарки небольшое столпотворение из мужчин и женщин. Там, оказывается, шло соревнование на силу. Выставив правую или левую руку вперёд, ставишь её на локоть, оппонент что перед тобой, сделав так же, пытается повалить твою кисть на край бочки. Победитель забирал десять золотых, это даже больше, чем требовалось Калисе.
Правда, оставалась загвоздка, даже две. Первая: для участия необходим один золотой. Вторая: чтобы получить десять золотых, победить нужно здешнего чемпиона, что уже довольно долго и весьма неплохо таким способом зарабатывал себе на жизнь. Первая проблема решилась быстро: рядом зевавший паренёк совсем не следил за платочком на поясе. Там хранились монеты, данные родителями на свежий хлеб, ещё тёплое молоко и пару недавно выловленных рыбёх. Разве мог он пройти мимо мужицкого спорта, интересно же. Едва прикоснувшись к нему двумя своим тонкими пальчиками, Калиса обзавелась тремя золотыми, осталось дело за малым. Увидев, что ставит девушка, рассмеялась и толпа, и широкоплечий Дега. Рост его был под два метра, вес также рекордный здесь – 190 килограмм. Ставку, конечно же, приняли, от такого не отказываются.
Не успел полностью утихнуть смешок среди толпы, как тыльная сторона правой руки коснулась края бочки. Молва стихла, Дега большими своими чёрными глазами смотрел и не верил. Только что его победила девушка. Калиса ожидала агрессии, предвкушала бой, но громила хлопнул её по плечу настолько аккуратно, насколько мог, и звонко рассмеялся.
– Молодец, девчонка! Какую рыбу ешь, какую траву пьёшь? Силища!
Смех не унимался. В ответ ему она выставила ладошку вперёд, требуя выигрыш. Спокойно и безо всякого был отдан мешочек, где лежали десять золотых. Этот мужчина удивил Калису. Подойдя к парню, чьи монеты она позаимствовала, дала ему его три золотых и один сверху. Понял он уже за покупкой провизии, почему девушка так сделала.
Дело к вечеру подошло, успев перекусить и обзавестись неновым платьем, Калиса ждала в порту свой корабль. Кожаную жилетку от прошлого наряда она оставила на память, под ней в поясе торчало то самое остриё. На всякий случай. Капитан, завидев девицу, приглашающе махнул ей и ждал у трапа, пока та поднимется. Ступив на борт, она сразу отправилась к нему в каюту – это было одно из его условий, всё‑таки она дамочка, нечего дразнить команду. В комнате был накрыт стол на двоих, капитан подвинул стул.
– Садись, время ужина.
С осторожностью Калиса взялась за приборы, молча ожидая продолжения. Подойдя к двери, капитан схватился за ручку и, повернувшись к Калисе, сказал:
– Надеюсь, я не пожалею, что взял тебя с собой.
Калиса напрягла скулы и сощурила глаза. Дверь в каюту открылась, и в неё зашла маленькая девочка лет шести. Два миленьких хвостика свисали ниже шеи, большие серые глаза приковывали внимание.
– Здравствуйте, я Маура, – присела девочка в реверансе, растягивая брюки, а не платье, что было бы привычней.
– Это моя дочь, второе место за столом для неё, – сказал капитан. – Она очень давно не была в компании женщин, поэтому будет с тобой весь путь, – обняв свою малышку, снова обратился к девушке: – И учти, она в силах за себя постоять.
Калису это заставило улыбнуться.
– Не сомневаюсь, – ответила она.
Уже второй мужчина удивил её.
Да разве можно быть настолько в них разочарованной, что обычная любезность и отсутствие намёков на постель приносило удивление русалке, если её по-прежнему стоит так называть?
– Как вас зовут? – прервала наконец молчание та, что при встрече представилась, но не получила того же в ответ.
– Калиса.
– Красивое имя, – подметила Маура, отправляя в рот на кончике вилки виртуозно отрезанный кусочек рыбы. – Куда направляетесь?
– В один маленький и ничем не примечательный городок.
– О, прошу, скажите его название, уверена, что мы обязательно бросали якорь у его берегов! Также могу похвастать отличной памятью и немалой страстью к географическим картам. Я заучила уже большую часть местных земель.
Несмотря на свой юный возраст, девочка была обучена счёту, чтению, ориентирам и, самое любопытное, манерам. Хоть её внешний вид и был столь схож с мальчишечьим, вела она себя именно как леди.
– Город Клеман. Маура наморщила свой маленький носик.
– Что?
– Пожалуй, промолчу.
– Тебе знаком он?
– Да, и совсем не понравился
– Отчего же?
Минутная заминка.
– Дома старые и серые, озеленения нет, ни ярмарок, ни развлечений, шатающиеся люди, плохо пахнущая местность и злые, совсем не приветливые жители. А этот столб на площади… отвратительно, нашли, из чего сделать достопримечательность.
Глаза Калисы блеснули, столь правдиво был описан он из уст этой малышки. Она могла, конечно, дополнить список «достоинств» городка, но к счастью, Маура не поняла бы, о чём речь. После довольно сытного ужина девочка пригласила гостью к отцовской трубе, что была установлена у окна каюты. Её знания звёзд рвались наружу.
– Ты очень умная, – Калиса провела ладонью по волосам Мауры, сама не зная, зачем, так ей делала мама и Фотина.
– Спасибо. А вы очень красивая, – немного смутилась та. – Мне вот такой не стать, – промолвила девочка, едва коснувшись своих острых кончиков на ушках, что до этого прятали те самые хвостики.
– Это особенность, – решила поддержать её девушка. – Она позволяет тебе уже не быть как все. Многие пытаются привлечь внимание нарядами, талантами, речами, делают что угодно, чтобы выделиться. Тебе же стоит просто появиться, и все уже будут очарованы.
– Или обескуражены.
– И пусть. Никогда не стыдись своих отличий, они не обязаны нравиться всем, но точно обязаны нравиться тебе.
Маура резко обняла Калису, та же обняла её в ответ.
– Ты даже не шелохнулась, – заметила девочка, выпуская девушку из объятий. – Ты сильная?
– Возможно.
– Умеешь драться, как мужчины?
– И даже лучше.
– Научи.
– Как пожелаете, юная леди, – Калиса улыбалась, валя Мауру раз за разом на мягкое сооружение, что они быстро сообразили из одеял и подушек, слушала бурчание, мол, можно было бы и поддаться для приличия, или обвинения в стиле «Легко с ребёнком бороться, ничего-ничего, я тоже вырасту!» и так далее в таком же духе.
Уже на рассвете, лёжа на полу, они болтали обо всём, что могло бы вызвать дамский интерес. На многие вопросы Калиса, конечно, сама не знала ответов, на земле у неё был разум необучаемый, но предположения и заметки уже утоляли любопытство малышки. Всё это время легко им было находиться вместе, гораздо сложнее оказалось расставаться. Уже утром они причалили к месту, что ненавистно Калисе, девочка плакала и крепко прижималась к своей новой знакомой.
– Помни, о чём я тебе сказала: только ты решаешь, как к тебе будут относиться! – она, присев на одно колено, вытерла слёзы Мауры, обняла её ещё раз и спустилась с корабля. Стоило ногам ступить на землю, что она так жаждала посетить, нежные чувства ушли. Окинув взглядом местность, она застыла. Рука легла на самодельное остриё. Она увидела его, хозяина таверны.
Глава пятая
Калиса медленными шагами двинулась к мужчине. Она представляла, как наносит ему те же раны, что он ей когда‑то. Несколько бугаёв, вывалившись из забегаловки, составили компанию хозяину, этим нарушив её замысел, и хорошо – здесь на самом деле было не время. Успокоив своё дыхание, уняв жажду, она отправилась в дом, где раньше жила. Место заброшенным не осталось – ушлый здешний мужичок, прознав об исчезновении полоумного одинокого жильца, быстренько прибрал бывший мотель себе и сделал его вновь действующим.
– Здравствуйте, чем могу помочь? – завидев вошедшую Калису, быстро предложил свои услуги лысенький толстячок с гнилыми зубами, что украшали лишь половину рта, вторая отсутствовала, разглядеть это было не сложно – улыбка не сходила с его лица, так он выражал приветливость.
– Мне нужна комната, – озираясь по сторонам, Калиса разглядывала изменения в своём доме.
– Ночь и день – один золотой, три ночи и три дня – два золотых.
Девушка разозлилась – каков наглец, пребывание в собственном доме стоит ей монет! Схватив за шиворот довольно таки не низкого роста полузубика, тут же осеклась – выдавать ей себя было нельзя. Больше пользы будет, оставайся она пропавшей.
– Дешевле давай, я в городе впервые, сколько пробуду, неизвестно, сейчас дам один золотой, через три дня ещё монету, а там и посмотрим, может, уплата поднимется, – отпустив и выдавив улыбку, предложила Калиса. Мужичок был немного обескуражен резкой сменой настроения новой своей постоялицы, но всё же согласился на её условия. Сейчас его мотель был не шибко востребован, а кушать хочется всегда. Проводил он её в одноместную комнату, но довольно просторную. Раньше здесь была кладовая, окон нет, но есть дверь, что ведёт сразу на улицу. Отличный вариант – меньше встреч, меньше разговоров.
– Располагайтесь.
Она расплатилась. Дверь закрылась, и Калиса упала на кровать. Нужно всё хорошо продумать. Обидчиков много, что делать с ними? Что делать с ненавистным хозяином таверны, вопросов не возникало, её устраивал только один вариант – смерть.
Солнце скрылось за горизонтом, оставив после себя тёмный след сумерек. Выйдя на улицу, девушка глубоко вдохнула прохладу вечера. Сезон сменялся на осень, это стало чувствоваться. Потерев плечи, что оголялись в её платье, она направилась прямиком в таверну. Там сейчас она согреется, там сейчас ей станет тепло. Громкая музыка, ещё громче крики пьяных мужиков – ничего не отличало эту пивнушку от других: вонючий смрад в воздухе, грязные столы и всем довольные клиенты. У бара мило беседовали двое знакомых Калисы, один орал в лицо другому комплименты, второй же в благодарность погладил по голове бутылкой дешёвого виски, что стояло у соседнего стола. Дело практически дошло до долгих объятий, но вмешалась красивая девушка – она хотела собственноручно обласкать господ.
– Мужчины, я вижу, вам скучно без общества дам, – дважды Калиса стукнула по стойке, привлекая внимание разливалы, коим сегодня был не сам хозяин. Не страшно, не всё сразу. Налив три стопки прозрачной, хуже чем ужасно воняющей жижи, повторил напитки мужчинам и не забыл о даме. В момент пригубив рюмки, эти двое ожидали продолжения: напоить приятно пахнущую девку им одновременно пришло в голову. Вечер не был долгим, пили они, как лошади, и уже через час их похотливое поведение привело Калису и их двоих к берегу океана, практически в то самое место, где недавно извивалась девушка в красном платье от ударов сапогом одного из этих «джентльменов».
– Раздевайся, – скомандовал именно он.
– Вместе с вами, – обворожительно улыбнулась девушка. Сапоги полетели на песок, слетели брюки с рубахами. Расшнуровав корсет, оголила тело и Калиса. Пятясь назад, она входила в холодную воду океана, эти двое, не задумываясь, поплелись за ней. Воды уже по пояс, мужчины что‑то говорят ей, но она не слышит. На их лицах улыбки, они в предвкушении. Она тоже. Вода скрыла грудь. Первым был обидчик женщин, рука Калисы впилась в его шею и опустила под воду. Пытаясь помочь другу, второй оказался в таком же положении. Океан вокруг неё бурлил, рьяно борясь за жизнь, мужчины захлёбывались под водой, их конечности дёргались, ногами они пытались сбить девушку. Калиса стояла практически без движения и не дышала вместе с ними, ждала. С одной стороны борьба прекратилась, она разжала руку, тело всплыло на поверхность. Другой оказался выносливей и замер секундами позже.
Вытащив на берег обоих, она оделась. В глазах стояла пелена – боролись разум и безумие. Связав их голых друг с другом, она дала им возможность прийти в себя. В начале, как и ожидалось, сыпались угрозы, но после нанесённых ударов в живот, по спине и межтазовую часть, начались мольбы. Доведя двоих в таком виде в ближайшие заросли, возомнила их тренировочными мешками для битья. Кричать они начали не сразу. Она не использовала ничего вспомогательного, только её руки шли в ход, ярость разгоралась, жажда тоже. Что сподвигло её остановиться, вопрос. Её лёгкая одышка – единственное, что нарушало обретённую теперь здесь тишину. С ненавистью она смотрела на изувеченные тела: вряд ли завтра смогут разобрать, кто из них кто, без вещей, что она забрала, отличить их будет сложно – нет ни волос, ни зубов у них теперь, да что там, они были лишены даже лиц.
Пришла она в себя уже в комнате. Платье окрашено красным, руки тоже, даже за её ушами не осталось чистого места. Чувствовала ли она при этом что‑то? Да. Ей было мало.
Утром сильный голод заставил её отправится на местный бартер-базар – ты мне, я тебе, так сказать. Надела брюки и рубашку того, что был похудей, жилет свой и остриё в поясе, распущенные волосы – единственное, что выдавало её женскую натуру. Купив свежий хлеб и молоко, приступила к завтраку прямо у ближайшего лотка. Мимо неё прошёл тот, что часто наведывался ночами. Конечно, она пошла за ним.
Остановившись метров через десять, мужчина переговорил с пастухом овец, тот дал ему инвентарь для уборки и оплату за предстоящую работу, сам же вывел своих подопечных на запланированный выгул. Выждав немало времени, Калиса убедилась, что помощника не предвидится, пастух возвращаться не думает, зашла в кошару. Работник к делу и не приступал – в руках фляжка, сигарета, рядом уже несколько окурков. Мечтал, видимо, стоял. Калиса остановилась сразу у входа.
– Здравствуй.
– Здесь я работаю, проваливай. Было ясно – он не узнаёт её. Девушка стала подходить ближе.
– Как твои ночные пристрастия? Он не отвечал, а только вглядывался в лицо.
– Кто теперь их утоляет?
Глаза его расширились, он начал понимать, но поверить не мог.
– Хвалить я тебя должна была, радоваться приходу, а если нет… удар, – она приблизилась настолько, что даже страдающий слабым зрением увидел бы отчётливо лицо, что перед ним. Мужик схватился за лопату, всё его нутро затряслось – он её боялся. Калиса видела это. Как же звонко она расхохоталась, уже этот его вид доставил ей маленькое удовольствие. Ни нападать, ни говорить что‑либо он не стал, просто ударился в бег.
– Трус. Только с беспомощными связываешься. Его черенок был запущен вдогонку, она целилась в ноги и попала. Лишившись равновесия, он упал в ту самую кучу навоза, что ему велено было вывезти. Калиса присела рядом, взяв мужика за голову, вдавила его глубже в дерьмо. Руки, ноги дрыгались, он пытался отмахнуться от неё. Перевернула, ртом он принялся хватать воздух, она, загребая в ладошку навоз, стала утрамбовывать его, доступ к воздуху снова пропал.
– То же чувствовала я в твои приходы.
Из глаз у него брызнули слёзы. Лёжа с полным ртом овечьих фекалий, что‑то пытался сказать, получалось только кашлять и рыдать. Глядя на это ничтожество, обычный человек бы его пожалел, но той, над кем он издевался в своё время, чувства в его сторону были чужды. Наоборот, голос безумия хотел навредить ещё больше.
Удар, второй, и он потерял сознание. Она снова его перевернула, чтобы не задохнулся, всё‑таки желания убить не было ни вчера, ни сегодня. Сильный удар ногой между ягодиц поставил точку, интерес к нему был утерян.
Что с ним ещё сделаешь? Он даже не сопротивлялся. Неужели отголоски жалости стали проявлять себя? В ведре с водой Калиса отмыла руки, обтёрла их об себя – чище её самой здесь ничего не было. Карманы мужика опустели – золотые ей ещё пригодятся. Выйдя из кошары, отправилась сразу к портнихе, у неё появилась идея. Костюм брючный, с дамским корсетом, юбка как плащ вшита в поясную часть брюк над поясницей. Плечи рубашки опущены, но горло скрыто высоким воротником. Максимально удобный для драки наряд и не менее привлекающий внимание мужчин. Жилет будет вшит, а в нём несколько карманов для мелочи, вроде острия, что вход не пошло ещё ни разу. Таким заказом Калиса швею озадачила. Времени на мерки и эскизы затратили они много, зато девушка успела узнать о большом количестве смертей, настигших город в последнее время. Среди них были и те, кто насиловал Калису, – одни сгинули от болезни печени, другие от заболевания органа, коим они пользовались, не задумываясь о последствиях. Так же был тот, что сам руки на себя наложил.
Любопытно: слово карма, услышанное однажды в детстве от мамы, наконец‑то стало для неё наглядным.
– Всё, с выбором ткани и лекалом закончили, – помечая последние детали, – сказала портниха.
– Как долго будет исполняться заказ?
– Учитывая, что он у меня единственный, дайте мне три дня, мадам, и я надеюсь порадовать вас.
Калиса кивнула.
– Скажите, инспектор, что заправляет налогами, в добром здравии и продолжает занимать свой пост?
– Да мадам, а если вдруг занеможет, посещает храм, что соседствует с городом Морно, там отличные лекари. Правда, принимают в основном людей с достатком.
– Благодарю, тогда через три дня свидимся.
Калиса попрощалась с улыбкой в глазах. Два дня она гуляла по окрестностям, плавала в океане, уже начинала скучать по хвосту, мимолётно – ногами она тоже была довольна. Решила посетить соседний городок, о котором говорила швея.
Морно оказался немаленьким островом, с большим количеством людей разного колорита, местного и зарубежного. Пожалуй, особенностей тут больше и не было. У здешнего заклинателя талисманов Калиса прикупила пару резинок, одна с белым камнем опалом, вставленным в узор из серебра, вторая с чёрным лунным камнем, что являлось большой редкостью. Он же был в медной рамке, что подчёркивало холодность украшения. Ближе к вечеру добралась до холмов, где жрицы храма в одних лёгких юбках и тонких рубашках собирали травы и воду у истока водопада. «И не страшно им блуждать в таком виде?» – подумала девушка.
В самом храме стоял запах лаванды, немного дыма витало в воздухе, центр украшала статуя богини, в которую верили здешние служители, Калиса как раз застала поистине удивительный обряд. Пять жриц стояли на коленях вокруг своей святой. В руках одной была чаша с молоком, вторая держала бездыханную мышь, на плече у третьей сидела большая сова. Четвёртая была с кубком вина, шею пятой обвивал хвост змеи, остальное змеиное туловище пребывало в её руках. Белокурая жрица не испытывала ни страха, ни омерзения к своей хладнокровной спутнице, сидела спокойно и непоколебимо. Цвет волос был заметен лишь у неё, ведь их тщательно скрывали плащи с капюшоном. Правда, её длинные волосы в него не умещались. После прочтения молитвы мышь опустили в молоко, и та, живёхонькая, принялась бежать, сова тут же поужинала ею, змея, что до этого мирно спала, ужалила птицу, и та замертво упала, остальной же яд из зубов был выдавлен в вино, и жрицы распили его. После они встали с колен и поклонились. Одна из девушек подняла птицу, погладила её и шепнула что‑то. Перья встрепенулись – птица ожила. Калиса стояла заворожённая, настолько быстро мёртвые оживали, живые умирали.
– Как вы это сделали?
На вопрос отреагировала лишь беловолосая жрица, остальные покинули зал.
– Это не мы, это наша богиня. Её сила даёт жизнь, и она же забирает.
– Завораживает, но всё‑таки мышка погибла.
– Она уже была мертва, ей дали жизнь вновь для определённой цели.
– Стать едой?
– На всё есть свои причины, и раз тебе выпала возможность второй жизни, не стоит это принимать как должное. Скорее всего, от тебя ждут жертвенности.
Калиса насторожилась – это было обращение к ней или здешняя мудрость?
– Оставайся на ночь, богиня приходит с советами к тем, кто впервые у нас.
– С удовольствием, наверно.
Дверь храма открылась.
– Скорей сюда, нужна ваша помощь!
Девушка сорвалась с места, Калиса за ней. На улице стояла повозка, в ней, как оказалось, была больная семья – женщина с тремя детьми. Занемогли они ещё неделю назад, лекари их города лишь пожимали плечами и не распознавали заразы, одна надежда была на богиню.
Слушая рассказ о захворавших, Калиса осознала, что голос мужчины ей знаком, и стала вглядываться в опущенную шляпу и шею, что была втянута. Поняла. Перед ней стоял обеспокоенный налоговый инспектор. Так не бывает, он сам пришёл к ней!
Жрица распорядилась о комнате, общей для них. Инспектор не пошёл, эта женщина была не его женой, а приближенного ему человека, которого везут в повозке следом. Сам же он отправился на молитву – грехи уже костью в горле стояли. Выслушала его та, что была старшей в храме, и не по статусу, а по возрасту – видимо, чтобы всё содеянное им быстрее ушло с земли, вместе с тем, кому он поведал.