Станислав Владленович Черняк
Мы, Николай II. Годы 1897 – 1913

Полная версия

ЧАСТЬ II

ГЛАВА 1

ГОД 1897

10 июня родилась наша вторая дочь Татьяна. Аликс была нервна, ослаблена родами, постоянно находилась в своей спальне и жаловалась на постоянные головные боли.

Чем ещё запомнился мне год 1897? Прежде всего масштабной Всеобщей переписью населения. Десятки тысяч переписчиков, обеспеченных специальными портфелями, бланками, перьевыми ручками и чернильницами-непроливайками отправились по городам и весям необъятной страны, чтобы в итоге мы могли не просто узнать количество жителей, но и более развёрнутые статистические данные – соотношение мужского и женского населения, количество семей и холостых граждан, уровень грамотности и здоровья, профессиональный состав, средний возраст и точное количество моих подданных, исповедующих каждую из разрешённых в России религий.

Всего формуляр бланка полного переписного листа включал 14 граф. Первые экземпляры заполненных переписных листов направлялись переписчиками в Главную переписную комиссию, вторые оставались в губернских земских управах, третьи – в волостных правлениях.

Признаюсь, некоторые цифры меня поразили. Так, крупнейшим городом страны оказался Санкт-Петербург, в котором проживало 1,265 миллиона человек, население Москвы оказалось на 200 тысяч меньше. На третьем месте, правда с огромным отставанием, шла Варшава (684.000), на четвёртом – Одесса – чуть более 400 тысяч, далее следовали Лодзь (314.000), Рига (282.000), Киев (248.000), Харьков (174.000), Тифлис (160.000). Замыкал десятку крупнейших городов город Вильна (современный Вильнюс) с населением чуть более 159.000 жителей.

Общее число живущих в России превысило 126 миллионов человек, из которых только 13% жили в городах, остальное население жило в сельской местности и преимущественно занималось сельским хозяйством. Отсюда и 77,7% сельскохозяйственных продуктов в составе российского экспорта.

Особенно из всех данных меня порадовала положительная динамика прироста населения – примерно на 1,6 миллиона человек в год. Средний возраст населения – 21,16 года также был явно позитивным сигналом. На 100 мужчин приходилась 101 женщина, что также было нормальным показателем. А вот неполных 6 миллионов человек на всю Сибирь явно было недостаточно для перспективного развития этого перспективного региона и реализации моих масштабных проектов.

В целом перепись оказалась проектом очень затратным – бюджет её составил 7 миллионов рублей, но оно того стоило – результаты, обобщённые в 119 книгах, дали гораздо более глубокое представление о Российской империи и заметно повлияли на мои дальнейшие действия.

Довольный результатами Всеобщей переписи, я учредил специальную памятную медаль «За труды по первой всеобщей переписи населения». Среди прочих награждённых были: Гуревич Николай Александрович – врач, экономист, этнограф, географ, один из первых профессиональных статистиков Уфимской губернии; Великий Князь Сергей Александрович – пятый сын Александра II, московский градоначальник, генерал-губернатор; Семёнов Пётр Петрович (с 1906 года Тян-Шанский) – знаменитый русский географ, ботаник, статистик, государственный и общественный деятель и Чехов Антон Павлович – выдающийся русский писатель, драматург.

Отдельным рескриптом от 8 июня 1897 года на имя министра внутренних дел П.А. Столыпина я с удовольствием засвидетельствовал своё «искреннее уважение к добросовестной и умелой работе деятелей переписи, общими усилиями коих достигнуто успешное осуществление».

Чем ещё запомнился мне этот год? С 1 января была отменена черта оседлости, а потому началась выдача новых по форме документов. Книги записи (учёта) паспортов заводились в местах их выдачи: по месту службы лиц, состоящих на государственной службе, духовенству – в духовных учреждениях, полицейских управлениях, мещанских и ремесленных управах и т.д. В паспорт теперь в обязательном порядке вклеивалась фотография (которая, во избежание массового недовольства, оплачивалась за государственный счёт), а также место жительства, сословная принадлежность, сведения о супруге и детях. Графы о национальности и вероисповедании были исключены.

Основным следствием данного решения стал наплыв активной еврейской молодёжи в гимназии и высшие учебные заведения страны. Мне было приятно увидеть в списках лиц, зачисленных на учёбу в ведущие ВУЗы страны, ряд фамилий известных (в моей прошлой жизни) революционеров.

Стартовал финальный этап денежной реформы. Благодаря моим корректировкам доходы населения выросли весьма существенно – почти на треть, при этом уровень инфляции, как я и ожидал, оставался на весьма приемлемом уровне – резкий рост доходов поддерживался и резким ростом производства. Свободные средства оперативно направлялись на закупку лучшего мирового оборудования и технологий.

При достаточно низком показателе ставки рефинансирования (порядка 3-4% годовых) кредитование промышленности и сельского хозяйства стало гораздо масштабнее. Также это позволило развернуть первую государственную программу ипотеки для квалифицированных рабочих, что дало большой приток населения в города и подняло престиж рабочих профессий.

Чтобы не получить на этом фоне проблем в сельском хозяйстве, нами с Витте была сделана ставка на развитие крупных крестьянско-фермерских хозяйств, запущена программа беспроцентного кредитования под обеспечение будущим урожаем с обязательным условиям страхования рисков. По сути я создавал те же колхозы, только не с государственным, а с частным управлением. Это обеспечивало большую заинтересованность и лучший результат. Государство также создало специальный лизинговый фонд для обеспечения аграриев самыми современными комбайнами калифорнийского типа с одной важнейшей доработкой – на первые 500 экземплярах на российских заводах паровой двигатель, применяемый американцами, был заменён на двигатель внутреннего сгорания, созданный нашими специалистами во главе с талантливейшим Огнеславом Степановичем Костовичем на основе последних достижений мировых лидеров – Даймлера и Майбаха. Курировать производство двигателей я пригласил в Россию за огромные деньги Карла Бенца, чем искренне надеялся повлиять на развитие отечественного автопрома в далёком будущем.

Кстати, 2 июня 1897 года мною наконец был подписан доработанный вариант закона о максимальной продолжительности рабочего дня и рабочей недели. Они составили соответственно 8 и 48 часов, что было поистине революционным даже для ведущих Европейских стран, где продолжительность рабочего дня 10-12 часов считалась вполне комфортной. Воскресенье было объявлено выходным днём, что сразу увеличило выручку театров, музеев, кондитерских и синематографов. Следить за соблюдением трудового законодательства обязана была Всероссийская служба фабричных инспекторов.

С 1 июля заработало новое лесоохранное законодательство, количество работников соответствующих комитетов на федеральном уровне и число земских начальников остались неизменны, а вот число становых приставов и чинов казённого лесного управления выросло в разы.

Для увеличения населения Сибири и Дальнего Востока были введены двойные надбавки к ставкам заработной платы, а также 50% добавки к пенсиям тех, кто отработал на указанных территориях не менее 10 лет.

Солидную финансовую поддержку получил от меня и только что созданный «Союз взаимопомощи русских писателей». «Инженеры человеческих душ» впервые получили ощутимую помощь от государства, что не замедлило сказаться на количестве и качестве создаваемых произведений. Но главное – вместо персонажей человеческого дна, мечущихся бесов и упаднических сюжетов, на первый план вышли уверенность в завтрашнем дне, созидательные образы, люди труда, что в целом весьма положительно сказалось на настроении в обществе.

Мне также приходилось предпринимать и серьёзные шаги в вопросах религии. Наравне с традиционным православием, государство законодательно признавало мусульманство, буддизм и иудаизм. Да, прежде всего мы строили и восстанавливали православные храмы, и это вполне объяснимо – 70% населения, согласно переписи, составляли православные христиане. Но мечети с минаретами, синагоги и дацаны стали также восприниматься, как обыденное явление на улицах городов, хотя первое время и вызывали скрытое недовольство консервативного общества.

Что касается международной арены – в апреле-мае прошла произошла скоротечная греко-турецкая война. В мае мы пролонгировали действие русско-австрийского договора о сохранении статус-кво на Балканах. В августе на первом конгрессе мировой сионистской федерации рассматривались вопросы создания правоохранительного убежища для евреев в Палестине, зачатки будущего государства Израиль.

Также в этом году президент Франции Феликс Фор находился с официальным визитом в Санкт-Петербурге. С самого начала 1897 г., петербургская пресса регулярно сообщала всё новые и новые подробности о готовящемся приезде – сроки, состав делегации, предполагаемая программа и т.д. Чем ближе была реальная дата встречи, пришедшаяся в итоге на август 1897 г., тем больший поток информации обрушивался на читателей. Статьи становились более объёмными, затрагивали совершенно разные сюжеты – от предыстории русско-французского сотрудничества до декорирования городского пространства: «Над невскими мостами взвились сегодня многочисленные русские и французские флаги. Особенно красиво убран Дворцовый мост, украшенный гирляндами из зелени, щитами, городскими гербами, рисунками и проч. Город заканчивает свое убранство и украшение. Почти все дома украшены флагами, задрапированы цветными материями, коврами и пр. Балконы убраны тропическими растениями, среди которых установлены бюсты Их Величеств и президента г. Фора», – писала ежедневная политическая газета «Новое время».

Подобные статьи по числу и объёму превосходили вместе взятые описания двух других встреч этого же года – визита австрийского императора Франца Иосифа (апрель 1897 г.) и визита германского императора Вильгельма II (июль 1897 г.), хотя, признаюсь вам по секрету, обе эти встречи были не менее насыщенными и продуктивными. Мои шаги по созданию единого Европейского Союза с обязательным участием России уже начали давать первые плоды. Конференцию по его созданию мы наметили на начало января 1901 года, работа предстояла огромная и разноплановая. В каждом из государств формировался специальный Департамент по Европейским делам, разрабатывались единые стандарты, правила и требования. Курировал новую структуру, понятное дело, министра иностранных дел Коковцов.

Что меня приятно порадовало из техническим новинок, так это изобретение французами русского происхождения братьями Евгением и Михаилом Вернер прототипа современного мопеда. Велосипед с приделанным к нему двигателем внутреннего сгорания, весивший 40 килограммов развивал «сумасшедшую» скорость 20 километров в час. Ушлые предприниматели пытались организовать в Петербурге и Москве пункты проката этого чуда техники, но я категорически запретил это делать, памятуя о безумных электросамокатчиках, отважно, но зачастую безрассудно снующих по столичным тротуарам в толпе прохожих.

Напротив, англичане братья Маркус и Сэмуэль Сэмюэли в ускоренном порядке (по моему личному распоряжению) получили лицензию на нефтедобычу и нефтепереработку и начали скупать мелкие и средние бакинские предприятия, чтобы объединить их в транспортно-торговую компанию "Шелл". Почему им была оказана такая честь? Во-первых, я хорошо помнил название фирмы-мирового лидера в нефтегазовой сфере, а во-вторых братьям пришлось поменять гражданство и страну регистрации своего бизнеса, чтобы российская нефть работала на российский бюджет, а не на наших вечных оппонентов из туманного Альбиона, в-третьих, мне было интересно появление новых игроков на этом рынке, дабы не зацикливать всё на семьях Нобель и Ротшильдов, в тоже время сотни мелких игроков были не интересны в силу их слабых финансовых возможностей, разобщённости и консервативности в плане постоянного обновления производств.

В моих мыслях уже витали крупные нефтепроводы в сторону Европы (про Китай я думать пока не мог, в силу того, что первые нефтегазовые месторождения в Сибири будут открыты только через десятилетия).

Отдельно я хочу упомянуть день 22 июня. Когда-то давно я прочитал об этом факте и не смог отказать себе в удовольствии стать свидетелем этого чудесного события, ради которого пришлось даже на несколько дней отправиться в Москву. В ресторане «Славянский базар» в отдельном кабинете Константин Сергеевич Станиславский и Владимир Иванович Немирович-Данченко восемнадцать часов кряду обсуждали создание «Художественного театра». Можете представить их удивление, когда, извинившись за внезапность своего вторжения, я предложил им финансовую помощь и административную поддержку. Слухи об этом событии, благодаря двум особенно ушлым репортёрам, сидящим в зоне слышимости нашего разговора, моментально разлетелись по всей стране и были очень тепло встречены интеллигенцией.

Крупная денежная сумма была направлена мной и Антону Павловичу Чехову в знак особой благодарности за произведения «Дядя Ваня» и «Мужики». Дело в том, что в силу весьма печальных обстоятельств, «Сын отечества» перешёл в другие руки и Антон Павлович лишился 1800 рублей годового заработка. Я очень надеялся, что классик использует деньги на лечение, но он почти целиком потратил полученные средства на строительство школы в селе Новосёлки. Старший брат Антона Павловича Александр возглавил в этом году Петербургский союз трезвенников и выпустил брошюру "Алкоголизм и возможная с ним борьба", актуальную во все времена.

А ещё я решил помочь красноярскому купцу Геннадию Васильевичу Юдину, который, внезапно выиграв в лотерею сначала 200, а потом ещё 75000 рублей, вложил все деньги в винокуренный завод, всю немалую прибыль от которого вкладывал в создание уникальной библиотеки русских книг. Истратив в итоге за 35 лет более полумиллиона рублей и не получая от своей коллекции никакой прибыли, он собрался продать её в Америку. Но этого никак нельзя было допустить. Уникальное собрание было выкуплено мной и направлено в библиотеку Румянцевского музея (будущую Российскую государственную библиотеку). Счастливый Геннадий Васильевич на полученные деньги тут же начал собирать новую библиотеку, которую через 15 лет, незадолго до смерти, передаст государству бесплатно.

ГЛАВА 2

ВСЁ БОЛЬШЕ ЛЮДЕЙ НАШУ ТАЙНУ ХРАНИТ

Я долго размышлял – рассказывать ли вам про две памятные встречи этого года или перелистнуть календарь и идти дальше. И всё-таки счёл нужным рассказать. Совершенно разные встречи, диаметрально противоположные темы разговоров, но одна незримая нить соединила их.

Надо сказать, что настоящий Николай II, равно как и его супруга, обожали балет. Для меня же, признаюсь, первое время это было скорее испытанием, чем радостью. Однако, я быстро нашёл положительные стороны наших воскресных визитов в Мариинский театр. Как только на сцене начиналось действие, я немного отодвигался вглубь ложи, дабы праздные любители использования театральных биноклей лишились возможности внимательно разглядывать черты моего задумчивого лица, и предавался раздумьям и построению планов.