Станислав Кувайцев
Карнавал
Не основано на реальных событиях, происходивших в городе «С» в 2016 году.
«Коллективная радость – это совокупная истерическая реакция индивидов на шок, вызванный кратковременным отсутствием привычных страхов»
(Из неопубликованной переписки автора с доктором Зигмундом Фрейдом.)
1
Началось то время года, когда выходить на улицу, как, впрочем, и не выходить, лучше без штанов, чем в деловом костюме. Без штанов легче было бы и в прохладном, казалось бы, служебном кабинете, где, не останавливаясь, маслали кондиционеры, в кулере всегда была холодная вода, а в холодильнике – целый минибар напитков, а еще надрессированная секретарша ловко делала прохладные коктейли со льдом. Штаны все равно мешали, раздражая немолодые уже ляжки и впиваясь в толстеющую плоть в районе пояса под нависающим животом, натирая коленки и бедра, впиваясь швами в интимные места. Пахом Анатольевич с тоской вспомнил о недавнем отпуске, проведенном в Египте, сглотнул слюну, тихо матюкнулся по поводу теперешних алкоограничений и грузно плюхнулся в кожаное кресло главы Администрации города-курорта. Сразу ощутив наличие застарелого геморроя где-то в глубинах титулованной задницы, он еще раз матюкнулся, в этот раз уже громко и с экспрессией.
– Что за болезнь такая! Ни самому посмотреть, ни другим показать….
Геморрой – это не единственная неприятность, которая беспокоила крепкий на вид тыл градоначальника. Эра безоблачного правления, похоже, сменилась эрой катаклизмов и смуты. Первым вежливо задержали Первого вице-мэра, курировавшего имущественные вопросы, землеустройство и строительство. Сидит бедолага под домашним арестом. Вторым – его зама и по совместительству – начальника Управления ЖКХ. Этот – уже в СИЗО. Невидимая обычным горожанам грозовая туча висела над солнечным городом, прямо над зданием муниципалитета, раздуваясь от напряжения, создаваемого разностью потенциалов между сданной отчетностью и фактической наличностью.
Проблемы с бюджетом никогда не пугали Пахома Анатольевича, который начинал свою трудовую жизнь в бухгалтерии винзавода еще в восьмидесятые, а уже в девяностые «поднялся» на реализации безакцизного алкоголя до уровня руководителя «с богатым опытом управления и хозяйственной деятельности». Но в этот раз все пошло не так. Первый вице-мэр, который был ключевым звеном в формуле превращения виртуальных целевых средств в материальные, отсиживается в своем загородном доме под замком, пьет «Рэд Лейбл» с колой, сука… И это тогда, когда надо готовиться к плановому аудиту… А все из-за жадности… Ну, зачем тебе, скотина, вдруг понадобились эти «левые инвестиции»? Да еще и в долларах!.. Услышал про чемодан денег и раскис, как холодец на солнце… Ясно же было сразу, что это подстава, дебил…! Вот не бери, если не умеешь, а лучше воруй, как всегда, – это твой конек…
В тяжелую дубовую дверь осторожно постучали.
– Входите, – Пахом Анатольевич созвал экстренное совещание особо приближенных к своему телу персон.– Все пришли?
2
Кислые рожи подчиненных оптимизма не внушали. С такими рожами сто двадцать миллионов, испарившихся в прошлом году где-то под жарким черноморским солнцем, не наколдуешь. Желая приободрить унылое сообщество управленцев, представляющих собой вялый мозг перегретого города, Пахом Анатольевич грозно поинтересовался:
– Ну, как там эти жулики? – он обвел подчиненных строгим взглядом.
– Я слышал, что Банчука тоже скоро, того…, с домашнего ареста на нары…,– начальник Правового управления никогда не отличался красноречием, и поднятию духа в коллективе тоже никак не поспособствовал.
– Всех пересажаем, крохоборы, мздоимцы!!! – продолжал поднимать боевой дух Пахом Анатольевич.
На противоположном конце огромного дубового стола, послышался стон и постукивание зубов. Начальник Финансово-экономического управления Камилла Борисовна нервно грызла отманикюренные ногти, едва сдерживая приступ паники.
– Завтра же начнем внутреннюю ревизию и инвентаризацию.
– А-у-е… Кхы-кхы… – Камилла обмякла и тихо сползала под стол, вжав идеально уложенную голову в хорошо отмассажированные худые плечи.
– Как черепаха, – подумал Пахом Анатольевич, – Тортилла Борисовна, возьми себя в руки! Или кто-нибудь, возьмите ее…, – строго, но без злобы выкрикнул он, указывая руководящим перстом на истеричку. – И давайте уже начнем по делу, а то развели тут… Светлана, принеси Камилле Борисовне, ну и остальным валерьянки, как ты умеешь, – прокричал в селектор Пахом Анатольевич, обращаясь к секретарше. Уже через пару минут Светлана внесла в кабинет графин со своим фирменным валериановым коктейлем для посетителей.
– Ты сильно не увлекайся,– обращаясь к Камилле Борисовне, Пахом Анатольевич ткнул пальцем в графин,– а то кошки на улице залижут насмерть. Кстати, откуда они взялись в таком количестве у центрального входа, кто их там подкармливает? И один кот такой рыжий огромный, наглый, главарь у них…, опасный, наверное…
– Никто не подкармливает, Пахом Анатольевич, кошки отрицательную энергетику любят, чувствуют и лезут со всех сторон, – Начальник Правового управления (ветеринар по образованию) был заядлым охотником и хорошо разбирался в повадках животных, – А рыжий – это не кот, это лев молодой… – сбежал от хозяина.
– Лев… сбежал… Из цирка что ли?
– Да откуда в цирке льву взяться, лев – животное дорогое. От фотографа сбежал. Тот на пляже работал, ну и зашел в кафе хинкали покушать, а льва к оградке привязал, ну лев вместе с оградкой и убежал.
– А, так это оградка у него на шее болтается, я думал, бантик какой-то… Он нас не сожрет? Где полиция, ветеринары с этими… дротиками?
– Он не опасен, – вегетарианец. Его исключительно перловкой кормили, он вон с голубями вместе крошки собирает на площади… Он и сбежал-то из-за запаха хинкального – его стошнило прямо на газон.
– Вы, мне его поймайте, хоть на хинкали, хоть на перловку, мне все равно! … Зверолюбы и кошковеды…
– Мы уже занимаемся этим вопросом, фотографа уже вызвали.
– Да на хрен мне здесь фотограф, у меня хищники вокруг Администрации гуляют, проверка на носу, а ты мне фотографа вызвал! Ты мне еще парикмахера с педикюршей притащи сюда!
– Да Вы не поняли, мы хозяина льва вызвали.
– Заканчивай давай с этим зверем, сегодня вечером доложишь. Теперь о деле…
По очереди заслушали всех пока еще оставшихся на свободе вице-мэров, перешли к начальникам управлений. Выяснилось, что средства, предназначенные на благоустройство инфраструктуры города, были потрачены на ремонт дорог муниципального значения, а средства, предназначенные на ремонт дорог, ушли на чистку русел рек. Русла рек почистить забыли, но зато приобрели у Нацпарка неплохой земельный участок на берегу горной реки для предоставления участков под ИЖС нуждающимся горожанам из числа ценных специалистов органов управления и контроля. При этом из бюджета Нацпарк не получил ни копейки, с ним рассчитывались приобретатели участков или их «друзья» и «дальние родственники». Именно на одном из таких участков и сидит теперь в заточении автор этой гениальной схемы. Круг замкнулся.
– Чем будем дыру затыкать? – Пахом Анатольевич строго посмотрел на своего зама по экономике и финансам.
– Надо провести скрытые работы. Трубы какие-нибудь где-нибудь закопать… – зам по экономике снял вспотевшие очки и начал усиленно их протирать.
– Какие трубы?! Куда закопать!? У нас оба трубокопа уже на нарах загорают!
– Тогда праздник какой-нибудь организуем… Такой, с большим бюджетом.
– Как твой день рождения, что ли? Сколько ты тогда из казны позаимствовал?
– Ну, я же все вернул, Пахом Анатольевич..,– зам по экономике дрожащей рукой надел очки на нос и виновато посмотрел поверх них на Главу города.
– Не ты, а кум твой. Кстати, может вы все потрясете своих этих «родственников», «друзей детства», кому мы там еще «помогали»?
– Ну, у нас есть для этого фонд ОЗЧ.– Главный эконом муниципалитета опять снял очки, дунул на них и принялся протирать по новой.
– Какой фонд?
– Фонд общества защиты чиновников. Вот Карен Карапетович пусть расскажет.
Карен Карапетович не работал в Администрации и не был чиновником, но почему-то всегда присутствовал почти на всех важных совещаниях и всех без исключения корпоративах. Некоторые думали, что он «официальный представитель от братвы», другие считали, что он «смотрящий из органов», но и те и другие были не правы. Карен Карапетович был представителем деловой общественности, призвавший сам себя доносить чаяния предпринимательского сообщества до органов власти. Для убедительности Карен Карапетович создал фонд общества защиты чиновников и организовал среди группы своих единомышленников – неравнодушных граждан – регулярный сбор добровольных взносов.
– Мы можем покрыть половину.., – Карен Карапетович выдержал многозначительную паузу, внимательно оглядев всех присутствующих, взял в руку карандаш и взмахнул им, как дирижёр, готовящийся управлять оркестром, – Ну или две трети, если все это будет потрачено на замену тротуарной плитки.
– Навариться на нас хочешь? – Пахом Анатольевич сурово сдвинул брови. Тротуарную плитку в городе называли «колодрыжкой» по фамилии прежнего мэра Николая Андреевича Колодрыжного, во времена правления которого тротуары менялись вместе с опавшей листвой, иногда даже чаще.