Станислав Иванович Рурин
Умные сказки
Женская красота
На брегах большой реки
Город был подстать Москвы.
В старину тут проплывал,
Стенька Разин тут бывал.
Старый дядька говорил,
Здесь княжну он утопил.
И с тех пор красивы бабы
Здесь рождались для услады.
И история моя
Родилася здесь не зря.
Вот на этом берегу
Наш Андрей нашел жену.
Та красавицей была.
Люсей мать её звала.
На руке её всегда
Была родинка одна.
Видно бог так помечает
Тех, кто образом сияет.
Пара видная была
Он красив, как и жена.
Года три те голубки
Жили в счастье и любви.
А потом Андрей запал,
Яхту друга увидал.
Друг Петро бывал в гостях.
Он хозяин на верфях.
Нес подарки он дружку,
Полюбив его жену.
План коварный он вершил,
Другу яхту подарил.
А взамен просил жену
Отпустить Люси к нему.
Сделка быстро завершилась,
Ведь по пьянке та вершилась.
Получив жену в награду,
Петр в круиз повез отраду.
Год почти те колесят,
Чудеса и мир глядят.
Были в Индии, Китае,
В Конго, Лиме, Парагвае,
Побывали и в Измире,
Долго были и в Каире.
Их Египет покорил
С шейхом Петька задружил.
Тот на Люську пялил взор,
Петьке сунул договор.
За жену готов отдать
Он алмаз во сто карат.
Подписал Петро приказ,
Соблазнил его алмаз.
Жадность видно обуяла
Так Люси шахиней стала.
И живет теперь она
В замке шаха, как княжна.
Красота всегда в цене
Было так в любой стране.
Через годик или два
Стала Люська вдруг вдова.
А наследством стало ей,
Что имел при жизни шейх.
Стала знатною она
И вершила все дела.
Чтоб не видели лица,
Все закрыла ей чадра.
Ну а как же наш Андрей
Жизнь построил без цепей?
Увлекала его яхта.
Года три он нес там вахту.
А потом, кажися в среду,
Он продал её соседу.
А на денежки его
Он в Каир слетал легко.
Там и море и жара,
Пирамиды, негров тьма,
Развлекался, как хотел,
К бедуинам захотел.
И с экскурсией пошел,
Приключений там нашел.
Есть обычай там давно
В рабство красть, как за падло.
Жертвой пал Андрей в тот раз.
Знать судьба карает нас.
И теперь он на цепи
Носит воду для семьи.
Бедуины есть дают,
Хорошенько стерегут.
Ночью сны про Люську снятся.
За нее отдал пол царства.
Снятся русские морозы,
Яхта, Волга, сад и розы.
Как вернуть счастливый миг?
От мечты Андрей поник.
Да…коварная судьба
Меня в рабство привела.
Как-то раз хозяин Флада
Верблюдов привел из стада.
Сам уселся и Андрей,
И помчали в даль быстрей.
Но к обеду все ж пригнали,
Ведь в Каир дорогу знали.
На базар они пришли,
Торговали там людьми.
Для хозяйства и нужды
Слуги в доме всем нужны.
На жаре сидел Андрей.
Он товар для тех людей.
Мимо шейхи проходили,
По арабски говорили.
А Андрей готов им дать
Прямо в морду, энту мать,
По Руси он все скулил
И прощения просил,
И у бога, и у Люси
Все кричал – Прости! Прости!
Вдруг шумок прошел вдали.
Палантин к нему несли.
То шахиня на базар
Шла искать себе товар.
Не спеша, шла по рядку,
Подбирая в дом слугу.
Пред Андреем та стояла.
Лик чадра ей закрывала.
Указав рукой в него,
Цену сбросила легко.
Торговаться я не стану,
Заплачу я три барана.
Сделка быстро тут прошла.
В палантин она вошла.
Вслед Андрея повели
Слуги те, что с ней пришли.
А Андрея мысль сверлила
Что за знак она носила?
На руке он видел знак
Эту родинку не раз.
Он от мысли был шальной.
Знак на Люське был такой
Заскулил, завыл Андрей.
Куплен он женой своей.
Три барана за него.
Вот цена за срам его.
В дом, когда они вошли,
Слуги сразу все ушли.
Подняла она чадру,
Улыбнулася ему.
Продал ты меня за яхту,
Потеряв уют и ласку.
А тебя я забрала
За баранов. Вот цена!
Вывод сделай в нашем крахе
Кто ценнее в нашем браке?
В пояс он тут поклонился
И во всем ей повинился.
Через год она простила
И с Андреем обручилась.
Поэма о любви
С Кишинёва прямиком
Прибыл парень не пешком.
На экспрессе ехал он,
Получить в Москве диплом.
После школы он мечтал,
Офицером чтобы стал,
Послужить своей стране,
Отличиться на войне.
Поднапряг свои мозги,
Сдал экзамены в АРТИ
И теперь курсантик он,
Пушки вшиты на погон.
А в мечтах он бог войны.
Пушки ведь в бою нужны.
Есть учёба, увлеченья,
Но бывают увольненья
И тогда курсант гулял
И столицу познавал.
Как-то раз пошёл в музей
На диковинных зверей.
Там наткнулся на звезду,
На красавицу одну.
Покорила в один миг
Он любовью к ней проник.
К ней с улыбкой подошёл.
И взаимность тут нашёл.
Пять минут знакомство длилось,
Но на годы вдруг продлилось.
Зеба я. Он прошептал.
Галя я. Он услыхал.
Здесь любовный был магнит.
Он к девице и прилип.
Руки их сплелись в союз.
Встреча та была эксклюз.
Галя Зебу рассказала,
Что студенткой она стала.
Медицинский институт
Даст путёвку Гале в путь.
Каждый грезил и мечтал,
Покорить свой пьедестал.
Он – полковник, она – врач.
Не мешай им ты мечтать.
Встречи часто повторялись,
А разлуки сокращались.
Местом встречи всякий день
Была белая сирень.
С краю парка та росла,
Для любовников цвела.
Галю Зеба обнимал,
Поцелуем награждал.
И мечтали под кустом,
Что поженятся потом.
Свадьба будет на ура,
Узы брака навсегда.
Но однажды вечерком,
Галя встретилась с дружком
И сказала. Я того.
В животе растёт дитё.
Зеба радость обуяла
Под сиренью песнь звучала.
Стали имя выбирать,
Как сынишку им назвать.
Зеба мнил его Русланом,
А Галина лишь Иваном.
Каждый был упрям в своём
Не согласен он в другом.
Спор до родов отложили
Планы близкие сложили.
В ЗАГС пойдём. Он обещал,
Весть родителям подал.
Торопил со свадьбой он.
Получился вдруг облом.
На дыбы родня встаёт
Разрешенье не даёт.
Весь молдавский, Зеба, клан
От старинных шёл цыган.
Мы жену тебе найдём
Из молдавских же племён.
Воле нашей подчинись
И на русской не женись.
Воля эта, как приказ,
Огорошила всех враз.
Галя сникла. Море слёз.
В ЗАГС жених и не повёз.
Разбежались голубки
Каждый с болью во груди.
Галя к матери помчалась.
Роды там и состоялись.
Пацана на свет она
Крепыша и родила.
За дитём уход нужон,
А учёба лишь потом.
Курса два всё ж одолела,
Ну, а дальше не сумела.
И теперь она всегда
Медицинская сестра.
Письма Зебе не писала
Одиночкой как бы стала.
А курсант замкнулся тоже.
Полюбить он вновь не может.
Пред глазами лишь она.
Его Галочка – жена.
Бредит часто, ходит в парк,
Чтоб сирень он мог обнять.
Галей куст он называет,
Крепко, крепко обнимает.
Будто сон, судите сами,
Лишь сирень перед глазами.
Получил диплом и званье
И служил теперь в Казане.
За пять лет менял места.
Даже ранен был слегка.
Раны медики зашили
И в палату положили.
Часто Зеба всё ж гулял,
Мир глазами познавал.
Грусть, тоска его сжигали
Мысли грустные о Гале.
Счастье, Галя, свадьба, сон —
Мысли путались кругом.
Друга он себе нашёл
Пацана лет пять притом.
Тот гулял близ лазарета
С Зебой речь держал при этом.
Зеба сказки сочинял,
Тем его и привлекал.
Зеба имя вдруг спросил
И ответ тут получил.
Я Иван, сказал малец.
Зеба вздрогнул под конец.
Мой такой же тоже 6 был,
Если б с ним сейчас я жил.
Защемило вдруг в груди.
Он сказал себе. Прости.
Через день была беда
Зеба видел издаля.
На Ивана пёс напал,
Руку в локте изодрал.
Зеба пса и отогнал,
Пацана врачам отдал.
А на утро Зеба в путь.
Ведь солдаты его ждут.
Снова пушки и ученья,
И армейские мученья.
Холостой и без детей
Счастья нет для бобылей.
Лет пятнадцать так прошли.
Он полковник. Посмотри.
На войну подался он
Не боялся смерти в том.
Но судьба была всё ж зла
В плен попал он как бы зря.
Он контужен. Мыслей нет,
Без сознания жилец.
В лагерь пленных посадили,
Оплеухой наградили.
Выкуп с каждого хотели.
Только доллар правил теми.
Среди пленных был Иван,
Молодой парнишка сам.
Зеба с ним и задружил.
Всех Иванов он любил.
На локте Ивана шрам.
Точно зубы были там.
Зебе он поведал сказ
В детстве пёс кусал не раз.
Спас меня тогда хромой
Офицерик молодой.
Мама Галя всё искала,
Но его то не застала.
Укатил на утро он
В свой любимый батальон.
От рассказа Зеба в шоке.
То причуды его рока
Снова Галя и Иван
И контуженный он сам.
Где живёт твоя маман?
Где же жил Иван ты сам?
В Туапсе она живёт
И с войны меня там ждёт.
Во дворе у нас сирень.
Мама прячется там в тень.
Белый цвет – её мечта.
Это ж символ – чистота.
Через месяц был побег.
Счастье было не у всех.
Разбежались по горам
Но спасался каждый сам.
Тут стрельба, погоня, плен
А свобода не для всех.
Зеба полз, слегка стонал,
Ранен в ногу, но бежал.
В темноте по звёздам шёл
И Ивана он нашёл.
Вместе к дому ковыляли.
Где свои, они ведь знали.
10 дён к своим ползли.
Ваня Зеба нёс в пути.
Стали думать и гадать,
Как им фронт перебежать.
И решили в ночь ползти
Сквозь окопы, но пройти.
Был рывок и риск большой.
Ваня нёс дружка с собой.
Но на мине подорвался.
Зеба лишь живой остался.
В горе он. Погиб дружок
В мыслях правда то сынок.
Все останки в гроб сложили
В Туапсе захоронили.
Часто мать к могиле ходит,
Разговоры с сыном водит.
Поседела, взгляд поник
Из души всё рвётся крик.
Галя правда замечает,
Сына кто-то посещает.
Куст посажен был большой
Он с сиреневой листвой.
Вдруг оградка появилась
И надгробье очутилось
Из гранита всё оно
Златом буквы на неё.
Стала Галя наблюдать,
Кто мог сына посещать.
И застала как -то раз
Генерала без прикрас.
Тот колено преклонил
И стакан себе налил.
А другой налил Ивану.
Слёзы капали к стакану.
И шептал. Голубчик мой,
Моё место лишь с тобой.
Галя тихо подошла
И сказала. К вам пришла.
Слёзы лили. Вспоминали.
Про сирень не забывали.
Галя скорбно говорит.
Сын твой, Зеба, тут лежит.
Речи скорби на устах.
И слеза дрожит в глазах.
Для меня не только сын.
Мы бежали с плена с ним.
На спине тащил меня.
Он не знал. Тащил отца.
Он ведь нёс меня к тебе.
Жить при старости в семье.
Оба вновь чуть прослезились
И в объятьях очутились.
Старость давит. Всё болит.
Сын с могилы говорит.
Рад за вас отец и мать.
Не могу я вас обнять
Поживите в счастье вы
Хоть чуть-чуть на старости.
К пожеланью дам букет
Из сирени белый цвет.
Мечта вождя
В тридевятом царстве
И далеком государстве
Вождь чумазый проживал
И на троне восседал.
Джунгли! Африка кругом.
Нет зимы. Жара притом.
Племя черное его
Гнуло спину на него.
Свой гарем он заимел,
Сорок жен, как хан, имел.
Но для черного гарем
Опостылел насовсем.
От соседнего вождя
Мысль прекрасная пришла.
Заиметь жену белесу
Для ночного интересу.
Европейская элита
Любит белых афродиток.
И решил наш вождь икая,
Закупить жену с Алтая.
Кожа белая, как снег,
Удивляла б в джунглях всех.
И снабдив слугу деньгами,
За женой послал кругами.
Путь нелегок прямиком
Через горы и пешком
Целый год слуга идет,
До Алтая не дойдет.
На второй иль третий год
Он нашел такой народ.
Смотрит черный наш слуга.
Женщин много, красота!
Все белы, стройны, изящны
Точно все они из сказки.
Прикупить бы пару штук,
Не забудет вождь услуг.
И пошел слуга вождя
Бить челом у продавца.
Пятый двор уже прошел,
Продавца он не нашел.
Целый день с деньгами ходит,
Но жены он не находит
Все слуге отказ дают,
Дочек черным не дают.
Нет пока решенья,
Нет и возвращенья.
И решился наш слуга
Красть жену здесь для вождя.
Выбрал лучшую девицу,
Изловил он ту Жар-Птицу,
Спеленал её, как кроху,
И пустился он в дорогу.
Через горы долго шел
Весь в поту, но все ж дошел.
Ношу ценную вождю
Он вручил прям на плацу,
Племя все тут удивилось
На красавицу молилось,
Ну а вождь свой нос задрал
И жене вдруг приказал.
Прежде чем в гарем идти
Ты мне спинку почеши.
Гневно девица взглянула
На три буквы тут загнула.
Ты чумазый, мой мне ножки,
Иль поставлю тебе рожки.
Я – царица для тебя.
Будешь слушаться меня.
На Алтае ведь жена
С мужем ровня навсегда.
Если будешь угрожать,
Рожу я могу подрать.
Почесал тут вождь чело,
Ведь с гаремом весело.
Ну а с белой в темноте
Вечно будешь в кабале.
Долго думал и решил,
Вновь слугу он пригласил.
Оттащи жену в Алтай
И отцу её отдай.
Не хочу я усмирять
Рожу в драке подставлять.
Наши местные смирнее,
Да и дети их чернее.
На меня они похожи.
Все улыбчивые рожи.
И помчался наш слуга,
Ношу снова волоча.
По пути вождя хулил,
За каприз его журил.
Не словил свою Жар-Птицу
Больно дерзкая девица.
И решил навечно он
Не искать белесых жен.
Нравы их крутыми будут
Счастья черным не добудут.
Сказка наша коротка,
Но добавит вам ума.
Не ищи жену с Алтая
Рядом лучше, и не злая.
Умный Потап
Века два тому назад
Случай был такой.
Жил денщик. Зовут Потап,
Выдумщик большой.
Его шефом был майор,
Он кутила ратный.
Соберет друзей вагон
И играют в карты.
Вермут, пиво, самогон
Льются тут рекой.
Офицерство без погон,
Как шалман шальной.
Песни, крики и кураж
До утра слышны,
А на утро без прикрас
Все они больны.
Ну да это ерунда,
Главное война.
Плохо варит голова
Дай похмел с утра.
Тут Потап незаменим.
Вмиг отыщет самогон,
Прополощет все мозги,
Не забыв себя притом.
Как-то раз поведал он
План захвата укреплений.
Враг уверен видно в том,
Что у нас нет подкреплений.
Так давайте же, майор,
Цирк врагу устроим.
Всех солдат, как на подбор,
Бескозырками укроем.
Через день, сменив прикид,
Каски вновь напялить
Разов пять мы сменим вид,
Чтоб врага раздраить.
У разведки будет факт,
Что резерв у нас морской.
Перебросит против нас
Он резервик свой.
Шум атаки на предмет
Создадим в расчет,
А тем временем сосед
Свой прорыв начнет.
Так на хитрости сыграв,
Будет нам победа.
Порешили они так
И пошли обедать.
План свершился на неделе,
Тайно правда, не спеша,
От врага куски летели,
Фронт прорвали как всегда.
За успешную атаку
Наш майор повышен был.
За полковника по факту
Денщика благодарил.
Ох, и умный мой Потап,
Думал он украдкой.
Русь богата на ребят,
Чья фантазия в порядке.
Был пример ещё такой.
У деревни старый Курень.
Предложил он шефу спор,
Что врагов обдурит.
Поднабрал в деревне баб,
Самогон припас к тому,
Пригласил задаром так
Он врагов в корчму.
И попойка и вертеп
Длились до рассвета,
А под утро лик у всех
Подлежал расстрелу.
Бой принять те не могли.
Спать в окопах залегли.
А полковник и Потап
В бой отправили ребят.
И победа к ним пришла
Без потерь, конечно.
Так все подвиги ума
Помнить будут вечно.
А полковнику опять
Звание подняли.
И виновник в том Потап,
В штабе этого не знали.
Был ещё кураж Потапа,
Когда фронт застрял весной.
Не прорвут заслон ребята,
Генерал ходил смурной.
Тут Потап подал мыслю.
Чтоб отвлечь от дел врага,
Бросьте в реку вы деньгу
Чтоб купюра поплыла.
Когда много их плывет,
Жадность тут взыграет.
Враг за денюжкой пойдет
И окопы покидает.
Пока вражеские силы
Побегут все за деньгами,
Наши русские громилы
Подберутся к ним лесами.
Бой короткий был у них.
Фронт прорвали без аврала.
И за подвиг на двоих,
Наградили генерала.
А денщик наш на печи
Лопал барски калачи.
На груди медалей нет,
Но на всё дает ответ.
И выходит так, друзья,
Как гласит у нас молва.
Умный печку растопляет,
А дурак тепло съедает.
За успешные бои
В ставку шефа взяли.
Он теперь, как пуп земли,
Ходит, звездами сверкая.
А Потап всегда при нем,
Как резервные мозги.
Если что подскажет он,
Куда пушки подвести.
А намедни штаб послал
Генерала в Мемель,
Чтоб снаряды там достал
И коньяк с Армени.
Прибыл он, куда послали,
Там дружков нашел,
Вечеринку заказали
Так, чтоб дым пошел.
Вновь кутили до утра,
Карты, бабы, сплетни.
Вновь болела голова,
Думали, что треснет.
Тот кутёж неделю длился,
Люд в запой пошел.
Генерал под стол свалился.
Тут Потап коньяк нашел.
Обеспечив на неделю,
Пошутить сам захотел,
Генеральскую ливрею
На себя Потап надел.
И в таком парадном виде
Посетил салон графини.
Право редкость в таком чине
Котильон плясать с графиней.
Бравый вид и стройный стан,
В танце делал пасы,
Покорил он местных дам,
Помогли лампасы.
Пару дней ушло на то,
Чтоб влюбить графиню.
И ещё денек другой
На её же дочку Зину.
Граф из двух девиц ему
Предложил всего одну.
Ты, браток, тут не зевай.
Хочешь Зину? Получай.
Быстро свадебку сыграли,
В церкви пару обвенчали.
Только поп ему шептал.
Ты – денщик, не генерал.
Так Потап вдруг графом стал,
Шеф вассала потерял.
Из запоя вышел он,
Стал искать свой самогон.
Ведь трещит башка с утра.
Нет Потапа. Вот беда.
Новый граф мундирчик снял
И во фраке прискакал.
Шефу все вернул сполна:
Эполеты, ордена.
Дал совет ему притом.
Жить всегда своим умом.
Долго мог Потап решать,
Генералу помогать.
Только есть беда одна,
Быстро кончилась война.
Не у дел денщик теперь.
Стать он графом захотел.
И вершит свои дела
Очень справно, как всегда.
Как-то раз Потап дремал,
Тарантас загромыхал.
В нем сидел тот генерал,
С кем на фронте воевал.
Стали дружно вспоминать,
Как врага разили,
Очень крепко обнимать
И про пьянку не забыли.
Как и раньше до утра
Та попойка долго шла.
На рассвете генерал
Долго руку графу жал.
Ты прости меня Потап.
Может было, что не так.
Я кричал и управлял,
Ты ж мозгами все решал.
И как видишь симбиоз
Нам успех двоим принес.
Сказка выдумкой богата.
Только помните, ребята,
В ней всегда ищи намек
Добру молодцу урок.
Ну а хитрость на Руси
У людей всегда в чести.
Поручик Ржевский
Поручик Ржевский весь в красе
На бал отправился в седле.
Свои доспехи и вино
Оставил дома ждать его.
От скуки те в углу стояли,
Вели свой спор и не молчали.
Всех громче сабля тут пищала
И острым лезвием сверкала.
Во мне отвага, скорость есть
Могу врагу башку отсечь.
Атака только для меня
И не боялась я огня.
А на параде я всегда
Красой поручика была.
Тут пистолет к ней повернулся,
На саблю тихо он ругнулся.
Молчи, старуха ржавая.
Бывает битва бравая,
Когда врагов уж очень много,
Я бью их просто на дороге.
Ведь сабля просто коротка
И не сразит она врага.
Все пули метко я метаю,
Врага на флеши не пускаю.
А Ржевский часто на дуэли
Стреляет мною прямо в цели.
Я жизнь спасал ему не раз,
И это правда без прикрас.
Едва замолкли те друзья,
Подал тут голос старина.
В углу стоял наш карабин
И, кстати, был он не один.
Держал он штык, примкнув к стволу,
И мысль друзьям подал одну.
В атаке все вы хороши,
А вот в защите не нужны.
Когда ты в крепости сидишь,
Врага на дальности разишь.
Тут без меня не обойтись,
Стреляю просто сверху вниз.
А коль на крепость враг полезет,
Мой штык на грудь его налезет.
Выходит так мои друзья,
Что штык и я одна семья.
Под утро Ржевский прикатил
И спор доспехов прекратил.
Хоть пьян был очень, но сказал,
Что смерть свою не раз видал.
Однако вы, мои друзья,
Спасали жизнь мою всегда.
И каждый внес тут львину долю
И вами очень я доволен.
Вся грудь моя в крестах героя.
Заслуга ваша и не боле.
Вот если б плохо вы служили,
Мы вместе в Питере не жили.
И крест бы дали мне простой.
Он деревянный на покой.
Горжусь я вами и собой
Поручик Ржевский, как герой.
Служу отечеству до гроба!
Всегда в устах я у народа.
Спасенье в сексе
Гриц чубатый и Петро
В плен попали у Махно.
Их в сарае разместили,
Даже нарами снабдили.
Разов пять за сутки спят,
Сны различные глядят.
Гриц про сало все твердил,
Пуд наверно смолотил.
Как проснется, трет уста.
Жир весь капает с лица.
Обожрался он совсем,
Но не делится ни с кем.
А Петру девчата снятся.
В их объятьях оказаться
Он считает лучшим сном,
Не женатым был притом.
Натоптал десятка два,
Но охотлив вновь до сна.
Да, еды дают им мало.
Гриц торопится до сала.
А Петро опять дремал
И молодок развлекал.
Каждый пил своё лекарство
От бандитского ненастья.
Наконец на суд к Махно
Гриц пришел, а с ним Петро.
Трибунал коротким был,
Под расстрел приговорил.
Перед смертью дал Махно
Просьбу выполнить Грицко.
Тот шмат сала запросил
И, конечно, получил.
Съел все сало, трепеща,
На расстрел шел не спеша.
У Петра одно желанье.
На ночь девку дай с Майдана.
Расстрелять лишь по утру.
Дал добро Махно ему.
Девку в хату тут загнали
И Петра к ней запихали.
У дверей поставил стражу,
Секс услышали те сразу.
Посчитали, удивились,
А потом со счета сбились.
В дрёму сон их потянул.
Спал один, второй заснул.
Ну а баба без ума
От внимания Петра.
Ставни тихо отомкнула
И с Петрухой улизнула.
Огородами она
К лесу прямо привела.
Так девица от Петра
Смерть под утро отвела.
И выходит так, друзья,
Секс есть пища для ума.
А девица главной будет,
Вам свободу и добудет.
Хитрый дед
Юркий маленький внучок
Лег у деда под бочок.
Почему ты, дед, не спал
И тихонько все стонал?
Нет, внучок, я был во сне.
Домовой плясал по мне.
Когда прыгал на живот,
Я стонал, терпеть не мог
Ладно, дед, поверю я.
А зачем храпел вчера?
Я во сне гостил у Дрёмы.
Мы давно уж с ним знакомы.
Он вопросы сыпал мне
На храпливом языке.
Ну, а я ему во след
То ж храпел, то был ответ.
Когда с ним наговорился,
Тут же утром пробудился.
Ладно, дед, поверю я.
А зачем ты звал меня?
Вроде крепко, дед, ты спал,
Но родню во сне ты звал.
Было дело. Вас я звал,
Когда Карлсон прилетал.
Облетел я с ним квартал
И варенье ему дал.
А потом я попросил,
Что б родню он прокатил.
Вот поэтому я звал,
Но, внучок, ты крепко спал.
Ладно, дед, ты доказал.
А зачем ты хохотал?
Было это, помню, в среду
Правда днем, почти к обеду.
Чёрт попутал, с ног свалил.
В сон отправил без причин.
Над собой я хохотал.
Снился сон, обед проспал
Ох. И хитрый ты, дедок,
Лепетал ему внучок.
Про болячки ты молчи.
Сказки внуку говори.