Соня Майзенгер
Клетка
Глава 3
Алессио
Легкий ветер прошелся по обнаженной коже, заставив сонно натянуть одеяло выше. Не открывая глаз, провел рукой по второй половине кровати, но та оказалась холодной. Приглушенный вялый стон сорвался с губ, и я распахнул веки. Внимательно осмотрел обстановку перед собой.
– Агата? – проговорил хриплым голосом, поднимаясь с постели. Еще вчера мечтал провести половину дня в кровати, не думая о проблемах, но, видимо, планам не суждено сбыться. – Агата, ты где, милая?
В ответ последовала тишина. Я нахмурился. Обычно Агата включала что-то на фоне во время готовки или других дел, но сейчас в доме не было ни звука. Адреналин быстрее вырабатывался в крови. Я начал перебирать в голове даты, укорив себя, что мог забыть о важном дне, но моя жена прекрасно помнила о каждом нашем празднике. Возможно, она просто готовила сюрприз. Прикрыв глаза, прошептал про себя:
– Пожалуйста, я не хочу боли, – вымученный вздох. – Может, я все же забыл о чем-то? Годовщина свадьбы? День нашего знакомства? Первый поцелуй?
Ветер чуть усилился, развеивая легкий тюль. Не тратя времени впустую, я поспешно покинул спальню. Сердце бешено билось внутри, в горле пересохло, но я всеми возможными способами старался выкинуть мрачные мысли. Они лишь вместе с паникой усугубляли положение и не давали трезвому разуму обдумывать пути для разрешения проблемы.
– Агата, какого черта происходит?
Кровь закипала от неясности. Я ненавидел находиться в неведении. И как бы ни старался совладеть с бушующими эмоциями – никакого результата. Они взяли контроль надо мной, насмехаясь.
Дверь в соседнюю комнату громко соприкоснулась со стеной, когда я перешагнул порог, судорожно оглядывая каждый сантиметр помещения. В мастерской Агаты не было ни единого признака присутствия. Две нетронутые швейные машинки стояли у стены; куча раскрытых тканей на столе ожидала, когда к ним вновь прикоснутся и создадут очередной шедевр. Окно оказалось распахнутым на ночь, и сильный ветер раздул обрывки тканей и при этом нагнал неприятные мурашки.
Грязно выругавшись и не найдя своей жены, выбежал из мастерской, не закрывая двери. Следующая цель – кабинет. Я не хранил секреты от Агаты. У нее был полный доступ ко всем документам и файлам. В этой части дома расположилась также небольшая библиотека, и моя жена иногда любила там оставаться, усаживаясь в уютное кресло рядом с книжными полками, в особенности когда я работал рядом. Но и там я никого не нашел. Раскрытая книга лежала на одной из полок, папки с бумагами аккуратно сложены на крае стола.
– Агата! Это уже совсем не смешно! У меня не было в планах ранним утром играть в прятки. Где ты? – тон голоса стал отчаяннее, руки уже немного дрожали, а челюсти сжимались: от злости, что не хватало сил, и паники, заполнившей все тело.
Заскрипели деревянные половицы под ногами, в то время как я решил спуститься на первый этаж и продолжить свои поиски в остальной части дома. Надежда ни на миг не покидала меня, боролась со страхом и мрачными мыслями. На мгновение остановился на последней ступени и зажмурил глаза до появления ярких пятен, прижимая пальцы к вискам. С силой потер кожу и сам не сумел разгадать, что пробормотал, но показалось, что это как-то могло помочь.
– Я уже схожу с ума, – себе под нос прошептал и медленно распахнул веки, несколько раз моргая, чтобы сфокусироваться.
Осмотревшись со своего места, я по-прежнему никого не замечал. Дыхание начало сбиваться. Кухня встретила пустотой и прохладой, а цветы напоминали о недавнем приятном вечере, однако не было чьей-либо одежды или столовых приборов, что могло бы сказать о столь раннем завтраке второго человека в доме. Панорамные окна, открывавшие вид на небольшой сад, не смогли дать подсказки и помочь в поисках. Яростно ударив ладонью по стеклянной поверхности, из груди вырвалось рычание.
Агата никогда не играла со мной, не убегала, не пряталась. На нее это не было похоже. Ее одежда висела в прихожей. Небольшой коридор привел меня к ключнице рядом со входной дверью. Если бы Агата покинула дом, то ключей от ворот и машины тут бы не было. В дом никто не проникал, сигнализации я не слышал ни ночью, ни уже под утро, и следов чужого проникновения также не было.
Во всем доме я не мог найти человека, за чью жизнь волновался больше, чем когда-либо за свою. На пике бушующих эмоций смахивал все, что только попадалось под руку, даже если это были антикварные вещи.
– Это же не могло оказаться реальностью, – почти безмолвно начал я, осматриваясь по сторонам еще раз. – Я же прекрасно помню, как мы вчера вместе приехали домой, вместе принял ванну, устроили романтический ужин. Все те события мне лишь приснились, это не могло оказаться чертовой правдой!
Внезапно послышались шаги по щебню. Мы не ждали сегодня гостей, а ключи от дома никому не давали. Недолго думая, помчался к выходу и с удивлением обнаружил, что та оказалась незапертой. Осторожно нажав на ручку, стараясь издать как можно меньше шума, я высунул голову.
Агата в одном ночном платье небесно-голубого оттенка подставила лицо утреннему солнцу, обнимая себя руками. Она выглядела умиротворенной и беззаботной. Я облегченно выдохнул – жена же не обернулась и заметила меня лишь тогда, когда я, преодолев расстояние по щебню босыми ногами, схватил ее за плечо, разворачивая лицом к себе.
– Почему ты не отзываешься? Почему я должен бегать и искать тебя по всему дому?!
Она испуганно заглянула мне в глаза. Я продолжал разъяренно сжимать плечо так, что, скорее всего, на нежной коже останутся темные отметины. Вина уколола меня. Уже в следующую секунду мысленно успел отругать себя за то, что применил такую грубость. Я никогда не позволял себе подобного. Не имел права причинить своей жене боль. При громких ссорах мог повысить голос, но, усмирив нрав, извинялся, ведь не должен так пугать ее, создавать из себя зверя. Я убрал руку с плеча: красный отпечаток зло смотрел мне в душу, смеясь над мимолетной слабостью. Чуть наклонившись, оставил невесомый поцелуй в качестве извинения.
Агата не сказала ни слова о своем разочаровании или возможных неприятных ощущениях. Внимательно наблюдала за мной. Я опустил голову, но вдруг почувствовал теплое прикосновение к щеке. Она ласково улыбалась, протянув руку к моему суровому лицу, мягко поглаживая большим пальцем.
– Прости, я не слышала, как ты звал меня, – тихо выдала она. – Не хотела будить. Ты и так почти без выходных работал всю неделю, да и приезжал глубокой ночью, потом снова ранние подъемы. Не хотела тревожить в твой единственный выходной. И еще ты так сладко спал.
– Я испугался, что…
– Что тот кошмарный сон оказался реальностью?
– Да, он не выходит из головы который день, – я опечаленно рассмеялся и нежно накрыл своей ладонью ее. – Я похож уже на психа какого-то. Надо найти время на психолога.
– Да, дорогой, тебе давно стоит найти того, кто излечит твою душу. Ты выглядишь совсем не важно в последние дни.
– Сегодня же возьму отпуск и куплю нам билеты. Как ты смотришь на Австрию?
Агата промолчала на мое предложение, улыбка не коснулась ее лица, в отличие от меня. Не желая искать скрытого подтекста в эмоциях и накручивать себя тревожными размышлениями, я поцеловал ее в макушку и прижал к себе. Зарылся носом в пышные русые волосы, щекотавшие нос. Почти мгновенно Агата отреагировала на мой порыв любви и обняла в ответ, утыкаясь в грудь. Я оставил еще несколько поцелуев на ее макушке и осторожно приподнял лицо за подбородок, вынуждая заглянуть мне в глаза, на что жена смущенно улыбнулась и прикрыла веки из-за ослепительного солнца.
Мои губы моментально нашли ее и мягко принялись сминать, наслаждаясь каждой секундой. Прижимая крепче к своему телу, я неторопливо поглаживал по спине, словно хотел так успокоить ее, но скорее себя. Сердце перестало выпрыгивать из груди, и теперь кислорода становилось меньше из-за желанного касания губ. Поцелуй с Агатой был похож на сладкий мед: его всегда мало, им невозможно насытиться. В этот момент не хотелось страсти, исключительно нежности.
Внезапно она отстранилась и сделала шаг назад. В уголках глаз скопились слезы. Я хотел подойти ближе, заключить в теплые объятия и отправиться в дом, но она вытянула руку, останавливая меня. В ее взгляде читались тоска и сожаление, с губ сорвался вымученный всхлип.
– Прости, дорогой, но это все оказалось реальностью.
Глава 4
Алессио
Я подскочил в кровати в холодном поту, нервно оглядываясь по сторонам. Сквозь щель меж плотных портьер пробивалась совсем тонкая полоска лунного света. Сердце готово было выпрыгнуть из груди, а дыхание сбилось так, словно я только что пробежал марафон в несколько километров. Взгляд упал на пустую половину постели, где наискось лежала смятая подушка. Желая быть к Агате ближе, выдавая сон за действительность, я сжимал ее подушку в объятиях. Руки невольно сжались в кулаки, сминая белую ткань постельного белья.
– Черт, – еле слышно произнес я.
Из-за неугасающей ярости в груди жестко ударил по матрасу, высвобождая поток мыслей и чувств. Выпуская удушающий негатив, нанося один удар за другим, не становилось легче. Боль, утрата и безысходность только захлестывали новыми мощными волнами и зловеще смеялись, наблюдая со стороны за моими пытками. Я сжал с силой волосы. Казалось, что был готов вырвать несколько клоков, лишь бы причинить себе физическую боль, таким образом заглушив внутреннюю.
Из груди вырвался душераздирающий крик и, скорее всего, был слышен на первом этаже. Надрывая глотку, выпускал из себя боль воплями. Меня никто не услышит, кроме родных стен, и не сочтет за больного. В уголках глаз я почувствовал слезы. Больше не желал их сдерживать, вновь столкнувшись лицом к лицу со своей незабытой болью. Трясущимися руками прикрыл лицо, беззвучно выпуская поток слез.
Сознание беспощадно играло со мной, когда я не давал на это согласия. Во снах оно показывало желаемую реальность и грубо обрывало в момент моего счастья, наблюдая за мной, будто пересматривая излюбленный фильм и наслаждаясь каждой сценой. Оно играло со мной тогда, когда на деловых встречах, где присутствовало большое количество людей, виднелся силуэт моей жены, слышался ее голос, который я мог узнать из тысячи. Но как только я предпринимал попытки вновь коснуться своей любви – сознание окунало в жестокую реальность, где я оставался один из раза в раз.
Не накинув на полуголое тело никакой другой одежды, оставшись только в нижнем белье, я отрешенно покинул холодную спальню во мраке. Казалось, даже погода решила напомнить о боли и нажать на свежую рану. За окном виднелись тяжелые тучи, погружая весь мир в жуткую тьму, что вынуждала болезненные воспоминания выйти наружу и окружить со всех сторон.
Словно в трансе, неторопливо спустился в гостиную. Молния на секунду осветила помещение, и я сделал несколько шагов к дивану и журнальному столику, на котором стояли рамки с фотографиями и пачка открытых сигарет ждала меня. С тоской прошелся взглядом по снимкам, безумно скучая по прошлому.
Потерев лицо руками, я упал на пол и прислонился спиной к мягкому дивану, прохладная поверхность которого вызвала мурашки, но не отодвинулся, привыкнув к холоду. Резким движением схватил из пачки сигарету, прихватив и зажигалку. Я не был ярым сторонником никотина: ранее при одной мысли становилось дурно, но уже около двух лет именно он мой лучший друг, спасающий в моменты безысходности.
– Прости меня. – Лицо на пару секунд осветило оранжевое пламя. – Я поклялся защищать тебя всегда, быть рядом, не причинять боли и никогда не позволять причинять ее другим, но оказался глупым слабаком, не сумевшим защитить свою жену, свою любовь. Разве я чего-то достоин в этой никчемной жизни?
Портрет напротив продолжал искренне улыбаться, словно тех страшных событий не произошло. Я печально усмехнулся, сделав очередную затяжку и запрокинув голову. Тяжелые веки прикрылись, и приятные воспоминания минувших дней вспыхнули в памяти.
– Я должен был поехать с тобой в тот злосчастный день. И почему я решил тебя послушать? Почему?!
Сжимая свободную руку в кулак, яростно устремился взглядом на снимок. От него веяло теплом и любовью. Тем, что неожиданно вырвали из моей жизни без возможности вернуть. Тем, по чему я мучительно скучаю до сих пор. Ничего не могло помочь: ни безмерное желание, ни бесчисленные попытки. Однако жажда мести и крови, жажда расплаты застилала глаза. Я горел желанием найти ответы на все свои вопросы. Кровь кипела от несправедливости.
Сделал очередную затяжку, погруженный в размышления, но это никак не повлияло на неугомонную бурю эмоций внутри. Руки предательски дрожали, как и все тело. Дома при этом было тепло.
Тяжелый вздох. Сигарета почти дотлела, и организм нуждался еще в одной. Я снова растер лицо руками, задевая волосы и взъерошивая их еще больше после беспокойного сна. Взгляд на запечатленной фотографии гипнотизировал, но, не желая поддаваться этим чарам, я резко отвернул голову в сторону, рассматривая интерьер. Экран ноутбука загорелся, переключая внимание на себя.
Я поднялся с места, нахмурив брови и обдумывая, кто в такое время решил меня потревожить и зачем. На электронной почте оказались очередные рассылки, сообщения с различными предложениями, читать которые я даже не стану и моментально отправлю в корзину, но одно заставило застыть.
«Беатрис Коста».
Облегчение заполнило тело и разум. Не раздумывая, мгновенно нажал на нужное письмо и принялся читать присланные документы, полностью погружаясь во все детали. Я чувствовал ярко сверкающие искры предстоящей игры, продуманной до мелочей, и где победитель один – я. Звук входящего сообщения заставил вздрогнуть от неожиданности и отвлечься от письма.
«Вижу, ты прочитал мое сообщение. Быстро. Уверен в своем плане, Алессио? Подумай еще раз, стоит ли оно того».
«Как никогда, Маркус, я уверен в своем плане. Ты сумасшедший, если снова задаешь мне этот глупый вопрос».
«Как знаешь… Но подумай и взвесь все за и против. На ней нет вины за то, что произошло. Она могла и не знать всего».
«Прекрати ее оправдывать. Мне это начинает надоедать».
Свернул переписку с Маркусом, скривившись от его безрассудного предложения и не найдя в нем ничего привлекательного. Прихватил ноутбук с собой и направился на кухню. Свежий кофе будет готов через минуту. Этой ночью мне больше не уснуть, потому что сейчас внутри горел настоящий азарт, и я обязан документы изучить. Открыв чистый лист блокнота, положил рядом ручку для выписки необходимых деталей.
Теперь цель стала ближе ко мне.
Глава 5
Беатрис
Громкий стук в дверь заставил подскочить на месте, разлив ароматный ягодный чай, и грубо выругаться. Почти сразу за звонком последовали удары в дверь, вселив еще больше страха. Ярость. Именно так сейчас я могла описать то, что рвалось ко мне в квартиру. Я никого сегодня не ждала, и обычно предупреждали о своем визите. Стало не по себе от мрачных предположений. Прихватила на всякий случай острый нож из кухонного ящика. Сердце уже выпрыгивало из груди из-за нахлынувшей паники. Осторожными и неторопливыми шагами направилась по узкому коридору к двери.
Тихо приподнявшись на носочках, взглянула в глазок, затаив дыхание, чтобы понять, кто так грубо решил побеспокоить меня. Как только распознала знакомый силуэт, пальцы на рукоятке ножа сжались, только теперь не из-за страха, а из-за чувства гнева. Я устало прикрыла глаза, принимая верное решение. Еще один удар кулаком грубо прервал мысли и вынудил быстрыми движениями провернуть все замки, распахивая дверь.
– Фабио, что ты здесь делаешь? Как… как ты вообще нашел мой дом? – я выскочила на лестничную клетку, закрывая за собой дверь, но сильнее удерживая нож, применять который не хотелось.
– Беатрис, умоляю, давай поговорим спокойно. – Не предоставляя мне ни секунды, чтобы хоть задуматься над его словами, Фабио торопливой речью продолжил: – Знаю, виноват, но всему же есть прощение, не так ли? Мы как-то обсуждали эту тему, и ты сказала, что только сильные люди способны простить. Ты сильный человек, Беатрис, каких я никогда не встречал, и в силах простить мой глупый поступок. Мы можем продолжить нашу счастливую жизнь, как раньше. Клянусь, такого никогда больше не повторится.
Поток своих мыслей Фабио выдал на одном дыхании, активно жестикулируя. Под глазами залегли темные круги. Видимо, он провел несколько дней без сна. Мне не стало жаль его. Этот человек заслужил исключительно отвращения.
– Не думала, что еще что-то в этой жизни может меня так сильно удивить, но ты переплюнул все ожидания, – мой голос оставался равнодушным. – Фабио, когда я говорила про прощение, то имела в виду грубость людей или неверно сказанное слово, но не нечто большее.
– Но, дорогая, прошу. Всего лишь разговор.
Хотелось лишь одного – завыть. Разговаривать с Фабио совершенно не было ни сил, ни желания. Ни сегодня, ни когда-либо больше. Мой завтрак стыл на столе, работа уже ждала стопкой бумаг, отчего я сухо и торопливо выдала:
– Фабио, все, что я хотела тебе сказать, – ты давно услышал. Мое решение не поменялось и не поменяется. Своим грязным поступком ты показал и себя настоящего, и свое отношение ко мне. Не приходи сюда, не мучь меня своим видом. Уже тошно от твоего присутствия.
Я уже было хотела зайти обратно в квартиру, но неожиданно Фабио схватил меня жестко за руку и стиснул пальцы на запястье. Обернувшись к нему лицом, заметила в голубых глазах сверкающие злость и обиду. Сил хватило лишь горько усмехнуться в ответ на его реакцию. Фабио крепче сжимал кожу и явно не желал отпускать, пока не добьется своего. Я дернула рукой, но это не подействовало, только заставило его хватку стать сильнее.
– Мне больно! Отпусти меня, Фабио!
– Мне тоже больно из-за того, что ты меня даже выслушать не хочешь. Об этом ты не подумала? Беатрис, что такого сложного в том, чтобы дать еще один чертов шанс?
– Дать шанс? Выслушать? Ты серьезно или бредишь? Ты изменял мне, Фабио, со своей коллегой. Напевал сладкие песни о том, что много работы и не успеваешь приехать домой вовремя. Я отбросила в первый раз мысли об измене, когда почуяла от тебя запах женских духов, списывая все на то, что в коллективе много девушек и любая могла рядом с тобой нанести духи. Но это было моей ошибкой. – Я сделала шаг навстречу: сейчас за меня говорила обида. – Рассказать тебе, что я чувствовала, когда ждала тебя вместе с другими гостями и краснела, не зная, где ты находишься? Это был мой день рождения, я не хотела отмечать его без тебя.
Слезы пробивались наружу, но я не имела права показывать свою слабость. Сделав глубокий вдох и затем выдох, я продолжила:
– У тебя хватило смелости сказать, что задерживаешься в пробке. Хватило смелости солгать, что губная помада на твоей щеке мне показалась и ты раскраснелся из-за того, что спешил, а я просто из-за волнения накручиваю себя. Ты не спешил, Фабио, – ты страстно проводил время в машине. Так вот, обижаться тебе – глупо. Это мне может быть больно и обидно, но не тебе.
Фабио громко и истерично рассмеялся, ослабляя пальцы на моей руке, а затем и вовсе отпуская. Я сделала пару шагов назад и оказалась в собственной прихожей, немного прикрыв входную дверь. Никогда до этого не видела настолько обезумевшего моего бывшего парня. Кровь стыла от его агрессивного выражения лица.
– Ты теряешь свой последний шанс, глупая, – спокойно начал он. – У тебя же столько внутренних проблем, мешающих жить. Не уверен, что кто-то согласится на такой сюрприз. Не ты ли мне в слезах признавалась, какой сложный путь проделала, чтобы хоть немного жить свободно? Бедная Беатрис, как ты вообще продолжаешь жить, не трясясь за свою шкуру каждый раз, когда не оказываешься в стенах дома?
– Что ты несешь? – Одинокая слеза все же скатилась по щеке. – Ты решил упрекнуть меня моей же правдой? Как же это низко с твоей стороны. Я доверилась тебе, несмотря на все сложности. Единственному! Ты прекрасно знаешь, чего мне стоила свобода, спокойная жизнь, через что пришлось пройти! Но, чтобы вернуть то, чего уже давно нет, ты решил надавить на больное?
Он быстро помотал головой, не поднимая взгляда. Фабио хотел что-то добавить, поднял руки, чтобы, наверное, обнять меня, но вовремя себя остановил. Крепко продолжая держать в одной руке нож, в другой – дверную ручку, я внимательно и с осторожностью наблюдала за его эмоциями и движениями.
– Я вспылил, прости, – он сделал глубокий вдох и наконец поднял на меня глаза. Его, казалось бы, искренние слова должны были отразиться во взгляде, но он стал ледяным. Там не было той искренности, с которой он мог бы принести свои извинения.
– Пошел ты, Фабио. Не хочу больше видеть тебя. Никогда, – спокойно, не повышая голоса, выдала я, удивляясь приобретенной стойкости.
Хлопнула дверью перед его носом и быстрыми движениями прокрутила все замки, чтобы быть уверенной, что он снова не нарушит мой покой. Нож выпал из руки, звонко ударяясь о кафель. В отчаянии стукнулась лбом о дверь, по щекам покатились слезы, которые я судорожно принялась смахивать. Потребовалось немного времени, чтобы прийти в себя и вернуться к оставленным делам. Мне стоило оставаться сильной, чтобы не быть сломленной вновь. Одна мысль о прежней жизни в клетке сильно будоражила.
Завтрак уже не казался таким аппетитным: только при одном взгляде на еду начинало подташнивать. Все планы на день пришлось перенести или отменить вовсе. Я рухнула в кресло около окна в спальне, задумчиво глядя на природу. Собрались тучи, первые капли дождя приземлились на окна, словно мои непролитые слезы нашли выход в плохой погоде. Я уперлась локтями в колени и опустила на них голову, которая, как никогда до этого, казалась тяжелой и неподъемной. Тысяча мыслей крутилась внутри, но не было ни одного способа, чтобы разом избавиться от этого.
– Я не имею права продолжать думать о нем, о его поступке и не случившейся счастливой жизни рядом с Фабио, – внезапно для себя прошептала я, не поднимая головы. – Моя жизнь должна продолжаться. Особенно тогда, когда я в конце концов обрела долгожданную свободу и убежала из адского плена.
Решительность загорелась внутри, и я обеими руками схватилась за нее. Поднялась с кресла, стащила с журнального столика необходимые бумаги и открыла ноутбук, расположив его на коленях для комфортной работы. Перелистнув на нужную страницу, внимательно вчиталась в первые предложения, в задумчивости потирая подбородок указательным пальцем. Вдохновение снизошло на меня, и я принялась в скором режиме печатать необходимый текст.
***
Настолько увлеченная работой, я не заметила, как за окном уже стемнело. Только в тот момент, когда окончательно завершила работу и отставила ноутбук, глаза начало жечь из-за долгого напряжения, а в кистях рук проскочила покалывающая боль, и пришлось их разминать недолгой гимнастикой.
– В следующий раз поставлю себе таймер для перерывов.
Умылась и выпила стакан прохладной воды, приведя себя таким образом в чувство. Губы растянулись в довольной улыбке, когда в голове созрел новый план. Я заскочила обратно в спальню и распахнула дверцы шкафа, перебирая вешалки одну за другой в поисках идеального наряда для вечера.
Малиновое платье до колен ярко сверкнуло на свету – это было то, что надо. Отбросив вещь на кровать и попутно уже снимая с себя домашний костюм, я широкими шагами направилась в душ. Мне не потребовалось много времени: волосы естественными легкими локонами обрамляли лицо, на глазах умелыми движениями кисти появились светло-коричневые тени, за ними же последовала и черная тушь. Только губы накрасила прозрачным бальзамом, лишь для увлажнения.
Алессио
– Мне уже несколько человек пожаловались на отвратный алкоголь. Найди нового поставщика, Леон. Тебе, похоже, начали продавать фальшь.
– Хорошо, займусь этим сейчас же. Друг как раз нахваливал одного на днях. Еще будут какие-то указания?
– Нет, не смею тебя задерживать.
Леон собрал разбросанные на столе заметки в папку и покинул кабинет. Малое количество сна плохо сказывалось на мне: агрессия, рассеянность, пару раз почти заснул за подписью важных документов. Алкоголь не способствовал активной работе мозга, лишь обострял ситуацию не в лучшую сторону.
Бар сегодня, как и в другие будние дни, кроме пятницы, начал свою работу раньше. Часто захаживали клерки, чтобы пропустить по бокалу и обсудить начальство. В зале сейчас было не так много посетителей по сравнению с выходными. Вечер проходил спокойно, не создавая дополнительных проблем.
Стены кабинета угнетали, строки смешивались между собой, и сконцентрироваться казалось непосильной задачей. Застегнув верхнюю пуговицу на пиджаке и аккуратно пригладив волосы, я неспешно направился к выходу. Главные вопросы успел разобрать до того, как разбитое состояние охватило меня, что не могло не радовать.
Приглушенная музыка заполнила залы, даруя расслабление и удовлетворение. Некоторое время я оставался на месте, оценивая, где мне лучше сегодня остановиться. Только что вошедший женский силуэт моментально привлек внимание.
– Что-то ты зачастила ко мне, дорогая Беатрис, но я приятно удивлен, что ты выбрала именно этот ночной клуб. Наслаждайся.