Софья Матюхина
Морфей и Гварнери
Глава 6: Иллюзия
Смеркалось.
В полуночной темноте фонари на улицах освещали аккуратные узкие улочки. С каждым часом в Летнем саду прибавлялось людей.
Шатер уже возвышался красным куполом над низкорослыми деревьями, но был закрыт, так как свои представления Морфей начинал исключительно в двенадцать часов.
Те кто были не по наслышке знакомы с цирком, терпеливо отдыхали на лавочках в ожидании открытия, многие удивлённо разглядывали красочный поезд, что расположился в небольшой Лебяжьей аллее, совсем рядом с шатром. Иные же силились заглянуть под купол любыми возможными способами. Все это было привычным для Офелии и остальных.
Внутри шатра сейчас происходила настоящая суета. Впрочем, так случалось перед каждым значимым для них шоу. Морфей множество раз покорял сердца людей своей непосредственностью и частицей магии, которой многим не хватало в обыкновенной жизни.
– Средь шумного бала, случаяно,
В тревоге мирской суеты,
Тебя я увидел, но тайна.
Твои покрывала черты…
В стенах шатра раздавалась красивая мелодия. Лидия вновь и вновь напевала чарующие строки, готовясь к выступлению. В отличие от остальных, в это раз именно на ней лежала большая ответственность, потому что основная часть представления досталась им с Дарием. Конечно, не в первый раз приходилось выступать в одиночку, пока другие выполняли положенную работу. Но признаться, только в большом величественном Петрограде, при одной мысли о сотне незнакомцах, радостно хлопающих в ладоши, следящих удивлённым взглядом за каждым их действием, становилось волнительно. Она никому не говорила и о том, что три раза обходила шатер перед каждым выступлением. Может это было и смешно, но для нее, своеобразный ритуал придавал уверенности в том, что все пройдет как нельзя лучше.
Тонкие изящные пальцы в белых атласных перчатках, ловко перемешивали атласную колоду карт. В закрытой части шатра иллюзионист готовился к своему долгожданному выступлению. Вышитый черным теснением, полупрозрачный плащ очень эффектно смотрелся на фоне белоснежных волос и такой же мертвенно бледной кожи. Во всем этом, было одно единственное, чего терпеть не мог Александр. Черная, остроугольная маска, постоянно мешалась во время выступлений, но позволить себе открыто показывать свое лицо, учитывая множество незаконных вылазок, он не мог.
Александр успел заметить огромную толпу собравшихся на улице зевак, после чего вздрогнул и обернулся, когда ширма резко откинулась пропуская внутрь комнаты Мари. Через образовавшийся просвет открылся вид на просторную арену, парень успел заметить как Дар проделывал очередной трюк сидя на Буране.
– Сегодня нам придется труднее чем обычно. – Мари была облачена в воздушный акробатический костюм, который чем-то напоминал змеиную шкуру. За девушкой тянулся белоснежный шлейф. Все, даже самые простые движения были исполнены с изяществом. Таким, что казалось будто она уже парит под куполом, вызывая восторженные овации.
– Ещё как. Мы уйдем сразу же после огненного шоу Фина и у нас будет ровно час на все. – В карих глазах появилась недосказанность.
– Ты думаешь что Офелия зря решила с вами идти? – Мари слижком долгое время пробыла бок о бок с этими людьми, чтобы суметь заметить хотя-бы малейшее отклонение в поведении. Именно поэтому, иллюзион даже не намеревался врать, хотя редко когда говорил чистую правду.
– Не то чтобы зря. Я просто думаю что если мы ничего не найдем, то узнай она от нас, ей было бы легче принять факт того, что возможно Савин уже давно замёл за собой следы. А так… – объяснить свои опасения было гораздо труднее под подозрительным взором девушки.
– То есть ты хочешь сказать, что сомневаешься в том, что она ведёт нас в правильном направлении?
– Ничего я не хочу сказать. Иди и не мешай мне готовится.
– Ага, как же. Только не забывай о том, что это не только ее проблема. Мы все-же одна команда и затеяли все это вместе, а значит другого у тебя нет, ровно также как и у всех нас.
Когда Александр обернулся в попытке оправдать то, за что его только что отчитали, поблизости никого уже не было. И в этом была вся Мари. Она всегда говорила то, что думала и при этом ее совершенно не заботило то, каким образом отреагируют на ее мнение и какие сделают выводы. По своему обыкновению она бросалась фразами и сразу же исчезала оставляя людей в замешательстве.
В последний раз глянув на себя в зеркало, Офелия принялась переодеваться. Сегодня, как и во многие до этого разы ей придется скрыть свою личину за черным парадным костюмом. И каждый раз она с нетерпением ждала этого. Ждала появления того, кем она становилась, облачаясь в темные одеяния. Лишь тогда ей не требовалось притворяться и заведомо придумывать себе роли. На сцене она была всего одна… роль загадочного, нахального юноши, управляющего этим балаганом. За все время существования цирка, ещё не одна газета не смогла раскрыть их тайны. Все члены труппы прекрасно знали, что случится если все узнают, о девушке, занимающей пост шталмейстера, да и сама Офелия очень любила то, с каким восторгом зрительный зал встречает узнаваемую высокую фигуру в черном плаще и пологой шляпе.
"Черный ловелас" – восторженно шепчут они, провожая его взглядом. Тягут руки в попытке дотянуться до атласной ткани, в надежде прикоснуться к волшебству.
– Ты же знаешь, что времени переодеться у тебя будет категорически мало, раз решила идти с нами. – за спиной раздался знакомый голос, когда Офелия закончила натягивать длинные черные перчатки.
– Ты пришел, чтобы в очередной раз меня отговаривать?
– Я вовсе не собираюсь этого делать, просто хотел посоветовать взять с собой хотя-бы выходной плащ.
Фин был снаряжен плотным тканевым желетом и огнеупорными красными перчатками. Несмотря на уличную прохладу и всевозможные сквозняки, одеть что-либо под жилет он так и не удосужился. Волосы были залиты лаком, дабы избежать всевозможных казусов с огненными тростями и шпилями.
– Завяжи мне плащ, пожалуйста. – Офелия повернулась спиной, позволяя Фину затянуть на поясе накидку.
– Слышишь, вас зовут черный Ловелас. – с улицы донасились восторженные возгласы. Так как Офелия старалась к минимуму свести огласку, переодевалась она исключительно в поезде. Через занавески можно было разглядеть толпу людей, занимающую очередь у входа.
На часах было уже без двадцати двенадцать. С каждой минутой сердце девушки стучало все быстрее.
– Слышу. – когда Фин закончил перевязывать шнурки, они развернулись выглядывая из окошка. Офелия выдохнула обводя взглядом виднеющейся здание городского хранилища, в котором собирались все новейшие сведения о громких делах. – Знаешь, порой только зрители и внушают мне чувство, что все это мы делаем не напрасно.
– Если хочешь знать, я вообще все это делаю, только чтобы наконец спокойно спать по ночам. – Холодная рука, потрепала ее по голове. Офелия до сих пор не привыкла к тому, что за последние два года Фин перерос ее почти на сорок сантиметров. Иногда, она всё ещё по привычке звала его коротышкой.
– Я уже забыла, когда последний раз нормально спала… Ну а пока, пойдем уже, в манеж. Хочу уже увидеть твои фокусы.
Натянув маски и взяв все необходимое, они беззвучно вошли в темное закулисье купольного зала.
***
Сумеречная тишина, окутала манеж. Голоса, пришедших на представление зрителей стихли, когда часы на городской башне пробили двенадцать. Вся округлая площадь цирковой арены погрузилась во мрак и нельзя было даже различить человека, который на данный момент незримыми шагами ступал в центр нее. Вибрацией от кресел отдавалось лёгкое постукивание черного кейна* о деревянное покрытие пола. Из ниши, что была слижком неприметной для взора зрителя, доносилось лёгкое постукивание. Все внимание в миг переместилось на арену, стоило только Ловеласу поднять руки. Вспышки софитов осветили небольшое пространство в центре, когда он отвесил небольшой поклон зрителям, вольготно опираясь на трость. Уже привычно, иллюзион оглядел зрительный зал удостоверившись в том, что в глазах пришедших загорелся азарт. Те, на которых он случаяно задерживал свой взор дольше обычного, по своему обыкновению смотрели с обожанием и лёгким испугом. Были в зале даже маленькие дети, пришедшие с именитыми родителями. Наверняка, не смогли отказать своим чадам в прихоти, но даже в их взгляде доселе проглядывался скрытый интерес.
– Ну что, я думаю вы все знаете для чего сегодня здесь собрались. – голос походил на лёгкий баритон, который становился ещё пронзительнее отражаясь от стен эхом и доставая до каждого зрителя. Такой эффект, невзначай заставлял мурашки блуждать по телу. Ловелас продолжал: – Конечно, иначе вы бы просто не решились появиться в этом сосредоточении магии, питающимся вашими эмоциями… Шучу. А в прочем, сколько можно болтать, вы вскоре увидите все своими глазами. А даже если не увидите, почувствуете это я вам гарантирую. А сейчас… – Ловелас медленно поднял трость и ткнул в зал. – Желаю приятной прогулки. – все вновь погрузилось во мрак, но через секунду раздалась оглушительная мелодия.
Когда же зрители вновь сосредоточили свой взгляд на арене, там уже никого не было.
Все, что происходило далее, повергло зрителей в точно такой же шок, как и дождь, неожиданно хлынувший с огромнейшей силой. Крупные капли ударяли по крыше манежа, но внутри было тепло и сухо. Представление, которое подготовил Фин, выглядело на этом фоне эффектнее за счёт огромных огненных шпилей, что освещали все окружающее пространство. Мало того сам огненосец чувствовал себя среди святящихся горячих шаров, совершенно комфортно. Будто и не существовало зрителей, пронзительно охавших наблюдая за тем, как огонь касался голой кожи, не оставляя и следа. Фин так умело обращался с огнем, что в определенные моменты могло показаться, будто он сам высечен из камня, а стихия лишь заколяет и поддается умелому мастеру, позволяя управлять собой. Даже Офелия наблюдающая за этим из-за кулис, порой болезненно сжимала руки в кулаки.
Выступление Александра также не осталось в стороне. Чародеев и фокусников любили во все времена, но когда действо происходило настолько убедительно, что приходилось на мгновение перестать моргать и дышать… Тогда за свое дело бралась Лидия, полностью погружая зрителей в удивительный мир иллюзий. Работая дуэтом они создавали невообразимое торжество звуков и волшебства, буквально перенося зрителей далеко за пределы шатра и их собственного города. Казалось время остановилось.
Но шоу все ещё продолжалось.
Шоу продолжалось и тогда, когда Фин из окна гримёрки заметил рядом с поездом незнакомых людей во фраках.
Глава 7: Уловка
– Что ты здесь делаешь? – голос госпожи Ростовской обладал лёгким акцентом, но это было не единственным, что на данный момент волновало Луку. Больше всего хотелось испариться или провалиться сквозь землю, но только не стоять сейчас перед человеком, в доме которого ты собрался совершить похищение. Именно так думал Лука, пока пытался придумать подходящую отмазку.
– Эй, я с тобой говорю. Ты же извозчик? – опять властный тон. Ростовской было около сорока, чего нельзя было сказать по внешнему виду, возраст выдавали морщины, которые дорогущий крем скрыть не в состоянии. Она была облачена в бардовое длинное платье, черные волосы струились по плечам, обрамляя худое белое лицо. За ее спиной неуклюже мялась миниатюрная девушка в шефоновом платье. Видимо из-за одежды Мария приняла Луку за одного из рабочих, прибывших с участниками аукциона. Тем не менее испытующий взгляд серо-голубых глаз заставил вынырнуть из раздумий.
– Да, я прибыл с… Господином Бриджем. Он велел мне ждать до окончания результатов. – сердце отдавало где-то в висках, потому что любое лишнее слово могло грозить ему полным провалом, тем не менее хозяйка дома ещё раз оглядела его с ног до головы, а затем сказала:
– Ты, передай на будущее хозяину, что я не впускаю в свой дом слуг. – затем ее губ коснулась лёгкая усмешка и она продолжила. – Хотя с тобой я была бы не прочь поразвлечься.
– Извиняюсь мадам, но Господин не любит когда посягаются на чужое. – тем не менее у него ещё получалось твердо смотреть ей в глаза. Ростовская рассмеялась.
– Мм да. Смышлёный малый.
Вдруг девушка за спиной Марии тихо проговорила: – Извините, но вы должны открыть аукцион, Госпожа. – на что Ростовская презрительно кивнула и двинулась дальше по коридору бросив в ответ едко:
– Вернись к повозкам и жди своего хозяина там.
Лишь когда стук каблуков утонул в тишине коридора Лука смог выдохнуть и одновременно по настоящему испугаться. Теперь вся эта затея казалась не такой простой, учитывая тот факт, что Ростовская видела как он выглядит. Желая не терять лишнего времени, он шмылнул за ширму, с которой мог наблюдать за ходом аукциона. Взгляд стал блуждать по переполненном у залу в поисках желаемого. Когда же Лука, наконец, заметил округлый узкий объект на одном из столов, рядом с изящными картинами и старинными подсвечниками, внутри что-то болезненно ёкнуло. Несколько лет он охотился за этой бесценной для семьи реликвией и сама мысль о том, что прямо сейчас она была на расстоянии руки, нагоняла нетерпения, подстегиваемого азартом.
Последний раз скрипка была в руках семьи Сперанских около двадцати лет назад. Тогда ещё был жив отец Петра. Василию Сперанскому иструмент достался по наследству, так как весь род Сперанских был выходцем из Италии. В России они оказались как раз когда закончилась Англо-итало- французская война, в 1860 году после того как Италия вошла в состав Сардинского королевства. Наверное именно из-за того что скрипка была своеобразным мостом с его исторической родиной, так хотелось вновь прикоснуться к ней. Лука точно знал, что она не должна была достаться таким людям как Августин. Помешанным на одной выгоде и коммерции.
Воспоминания притупились и Лука вновь сосредоточил свой взор на просторном зале.
С того времени как Яков затаился в одном из небольших амбаров, рядом с лошадиными стойлами, прошло около получаса. Глаза смыкались при любой удобной возможности, заставляя буквально придерживать веки руками. Лука все ещё не появился, что заставляло волнение нарастать внутри, но он точно знал, что друг не позволит себе попасть в передрягу. Только не сегодня, когда на кону стоит слижком многое.
Часы пробили без пяти одиннадцать, когда в просторном холле начались торги. Тусклый полуночный свет проникал через приоткрытые створки просторных, резных ставней. На лицах собравшихся по большей степени отражалась скука. Для них это было лишь очередной прихотью заполучить себе новую редкую вещицу. Августин как и ожидалось смотрел на всех с огромнейшим презрением, единственной, кого не коснулся его упрекающий взгляд, оказалась как раз госпожа Ростовская.
Когда она вошла в зал вместе с прислугой, то удостоила его лишь мимолётным кивком, в знак приветствия. Затем хозяйка проследовала к небольшому возвышению в центре зала, от туда открывался обзор на всех собравшихся гостей. Взгляд присутствующих сразу же переместился на Марию.
– И так, дорогие господа. Сегодня мы собрались здесь с вами для известной вам цели. Должна сказать, что с превеликим удовольствием принимаю вас в своем доме. Я… – голос ее будто насильно дрогнул, в то время как на лице отразилась грусть. – Я уверена что и Юстаф был бы рад вам. – притворство высшей степени, да и только, но в ответ, многие в зале еле заметно кивнули, соблюдая недельный траур, до которого кажется никому не было и дела.
– Чтобы не терзать вас ожиданием, я открываю аукцион и позволяю выставить первые ставки на картину известного русского художника, Федора Алексеева, написана она в 1794 году.
"Вид Дворцовой набережной от Петропавловской крепости", была изъята после пожара в Апраксином дворце двадцать лет назад и по сей день имеет большую ценность. – Картина и правда была на удивление, хорошо сохранившейся. В ней пугающе достоверно угадывалось изображение Петропавловской крепости, и Лука подумал, что Яков все бы отдал, чтобы иметь в учителях творения таких мастеров. Тем не менее, глаза нескольких присутствующих пугающе быстро загорелись.
– Начальная ставка: Пятьдесят тысяч.
Голоса отражались эхом от стен коридора. Числа становились все выше и выше, пока шепот в коридоре не отвлек Луку от наблюдения. Не желая вновь быть пойманным, он покинул балконы, укрывшись за одной из приоткрытых дверей. Было темно, но тем не менее через щелку можно было различить как мимо двери мелькнула пара ног, причем высокие черные ботинки не походили на повседневную одежду какого-нибудь знатного посетителя. Когда же следом по паркету двинулись собачьи лапы, пазл в голове сложился.
Облава.
Лука ещё сильнее вжался в стену, замерев, попутно отодвигаясь в глубь комнаты. Нельзя было, чтобы овчарка учуяла его, иначе никакой скрипки не видать и в помине.
Прислушиваясь к шуму в коридоре, парень оглянулся, комната была похожа на небольшую спальню для прислуги, хотя сохранялось ощущения богатого, зажиточного убранства. Возможно вскоре, кто-нибудь заявиться сюда и тогда уж точно можно попрощаться с целью сегодняшнего вечера. Лука еле слышно провернул ручку двери, пока в голове во всю крутились шестерёнки, он вновь высунул голову в коридор.
Конечно, от вдовы богатого партийника можно было ожидать чего угодно, но мысль о подставном аукционе не укладывалась в голове. Выходит, что и Августин был не в курсе того, что собирается провернуть Мария. Подозрения Луки подтвердились, когда голоса на первом этаже стали больше походить на крики протестующих, а лай собак перебил злобные возгласы.
С одной стороны, это было на руку Луке, но с другой, городовые и понятия не имели какую ценность представляют выставленные на аукцион вещи, а уж Мария была не настолько глупой женщиной, чтобы уведомлять их об этом.
Новый план созрел в голове также быстро как загорается спичка, но в надёжности его не был уверен даже сам Лука.
***
Одному богу известно, как в этой комнате оказалась одежда для официантов, но накрахмаленный сюртук и большой черный фрак, сидел на парне как влитой. Конечно, никакой костюм не мог скрыть лица, но возможность выйти из этой игры победителем, очень льстила.
Очень уж благодарен Лука был за времена, когда подрабатывал в кабаках по случаю безденежья. Именно там, порой от верно сказанной вслух фразы и верной подачи себя, зависило жалование. Благо везде персонал был до смешного одинаковый. А притворяться долгое время ему и не придется. Спускаясь на первый этаж, минуя горничных и лакеев, он волновался только об одном. Из всех присутствующих, видела его лишь Мария Ростовская, но этого могло хватить, чтобы обман с головой раскрылся.
Лука уже почти минул сводчатые арки ведущие в главный зал, когда на встречу свернул высокий парень с подносом в руках. Судя по напряженному выражению лица он знал о произошедшем.
– Госпожа просила отнести это в зал. – парень протянул серебряный поднос Луке.
– Стой, но там же..
– Это для городовых, за хорошую работу. Я тебя раньше здесь не видел, ты новенький? – в серых глазах отразилась доля сомнения, но темноволосый парень, видимо, был слижком занят, чтобы выяснять ещё что-либо.
– Да. Слушай, а не знаешь, что будет с…
– Гостями? Кто знает, обычно они откупаются, но госпожа всегда на шаг впереди. До сих пор удивляюсь как у нее это получается. – стоило на секунду отвлечься как официант испарился, оставляя парня в замешательстве.
– Отлично. – процедил сквозь зубы Лука и вновь двинулся по коридору, пока наконец не достиг широких дверей, кончающихся арочным сводом у потолка. Через узорные колонны можно было различить чёрное, атласное платье и нескольких людей, окруженных городовыми. Некоторых, тех что порывались ускользнуть, держали под руки. Но больше всего поразило то, что Августина среди них не оказалось. Лука заметил его в другом конце зала.
Там где несколько человек погружали скрипку в переносную сумку, он о чем-то разговаривал с хозяйкой дома.
– Что ты стоишь? Господа ждут. – миниатюрная девушка в сером платье отворила парадные двери, поталкивая Луку в зал. В руках у нее тоже был поднос, который она сразу же понесла хозяйке. Благо никто в зале не обратил на них особого внимания, но с трудом удавалось сдерживать удивление, которое охватило парня, когда тот увидел развернувшуюся сцену.
Несколько человек с собаками, удерживали участников аукциона пока те пытались откупиться заоблачными суммами. Ещё несколько человек при этом ограждали Ростовскую и Августина, на случай если кто-нибудь решит отомстить за облаву. Скорее всего вся существующая здесь прислуга была осведомлена о таких случаях и научена. Девушка спокойно прошла в конец зала и поставила поднос рядом со свободным столиком, даже не покосившись.
Узнал Лука и Бриджа, на которого работал по мнению Марии, один взгляд которой мгновенно его рассекретит.
– Ты старая сучка. – прокричала незнакомая девушка, порываясь вырваться из лап закона. У мужчины рядом с ней, выражения мало чем отличались.
– Спарила мужинька, так ещё и вызвала этих псов. Ты думаешь что эти картины долго у тебя пробудут?
– Когда Лука все же кинул взгляд в сторону скрипки, то заметил лишь как слуги уносят из зала запертый короб. От внимания не ускользнуло и то, как Августин вынул из кармана пальто небольшой конверт и передал его Марии. Та в свою очередь направилась к девушке, что прорычала оскорбления.
Стараясь не поворачиваться лицом в сторону Марии, Лука поставил поднос на соседний столик и шмыгнул к той же двери, за который скрылись слуги.
В коридоре было очень темно, но на звук голосов Лука продолжал идти вперёд. Сильно пахло ладаном и жжеными свечами. Точно как в церкви. Вот только здесь люди не приносили исповедь, а наоборот только отпускали грехи.
К тому моменту, когда коридор, наконец, окончился выходом во внутренний двор усадьбы, Лука уже содрал с себя костюм, оставив лишь небольшие карманные часы на память.
Двое мужщин тем временем направлялись к повозке с запряженными вороновыми скакунами. В саду было пусто и все также темно, поэтому укрыться за одной из рядом стоящих повозок не составило большого труда.
Скрипка была как на ладони, но замерев Лука выжидал лишь одного.
***
Яков машинально достал из рукава небольшой нож, когда увидел двух мужчин, что несли полукруглый короб попутно переговариваясь. Он знал куда именно они идут, потом учто за несколько минут до этого, богато росшитую повозку запрягли двумя красивейшими лошадьми. Пришлось изрядно постараться, чтобы укрыться под дном этой самой повозки, не вызывая лишних звуков.
***
Сигналом к действию послужил глухой удар, в тот момент один из погрузчиков болезненно прохрипел хватаясь за свою ногу и отшатываясь.
– Чтоб тебя!
Короб со скрипкой громко ударился о дно повозки и лошади, испугавшись, заржали, вставая на дыбы. Второй извозчик кинулся на помощь первому, и Лука увидел только темный силуэт. Мелькнув в тени, он резко запрыгнул на повозку, хватая поводья.
– Чтоб тебя. Умеет наделать шуму. – тихо проговорил Лука кинувшись к другу.
– Эй, кто ты такой? – мужчина отвлекся и повернулся в сторону источника звука, когда Лука уже запрыгнул в телегу. Глаза его наполнились гневом, а в руке мелькнул револьвер. Краем глаза Лука успел заметить, что второй мужщина скрючился сидя на земле, обхватив окровавленными руками свою ногу.
– Ну и долго же ты! – сверху доносился подрагивающий голос Якова. Лука тем временем достал пушку, наставляя ее на извозчика в ответ.
– Если ты сейчас же не дернешь поводья, меня настигнет пуля.
– Слушай, парень ты же понимаешь, что делаешь? – процедил охранник, медленно наставляя палец на курок.
– Определенно понимаю. Давай!
Лука резво дёрнул на себя задние дверцы, когда Яков натянул поводья, устремляя лошадей вперёд к открытым воротам
– Ты можешь аккуратнее? – короб со скрипкой шатало по салону точно также как и самого Луку.
Вдалеке раздался пронзительный вой свистка, остведомляющий о происшествии.