Софья Лямина
Жуткие приключения в империи
Внимание, книга в черновом варианте!
ГЛАВА 1
Пожалуй, история эта закрутилась в то утро, когда мы с напарником очутились в местечке, прозванном в народе не иначе как «гиблое». Нужно признать, ландшафт полностью соответствовал своему названию.
Здесь, несмотря на позднее утро, было пасмурно и серо. Коряги, давно мертвые и полые, скрючивались над темной гладью воды, менее всего пригодной для питья. Даже находиться в ней было не совсем безопасно.
Болото. Как есть болото.
Оно, плотно обхватившее мои ноги по самые коленки, чавкало при каждом шаге, очень неохотно отпуская ведьмовские конечности. Периодически на черной глади образовывались пузыри, которые взрывались, оставляя после себя лишь неприятный запах. В целом, напоминало болото зловонную жидкость внутри ведьмовского котелка, сваренную мной как-то на практикуме по зельеварению. Карма это, что ли?
Где-то над головой, затерявшись в перекрывших солнце, сплетенных ветвях, с неожиданно громким карканьем пронеслась ворона, вынудив пригнуться и прикрыть голову руками, дабы не попасться ей на пути. Иномирные птицы от Земных практически ничем не отличаются. Что там, что тут существа наглые: снесут и не заметят.
– Владка, – шикнул Игнат, пробирающийся сквозь болото впереди.
Ради удовольствия посмотреть на меня осуждающим взглядом напарник даже обернулся. При этом в глазах его читалось неприкрытое подозрение, что я нахожусь в сговоре с вороной. Нервный он в последнее время.
Я демонстративно развела руками, в ответ маг только вздохнул тяжело и пошагал дальше. Точнее, пригнувшись, чтобы ветви подозрительно поскрипывающих деревьев не коснулись макушки, осторожно сделал шаг вперед.
Напарник выглядел как заправский наемник: черные штаны с бесконечным количеством карманов, плотный жилет, очень напоминающий пуленепробиваемый с земли, черная водолазка с высоким горлом и скатанная на лоб балаклава. В последней лично я смыла не видела, а потому смело предполагаю, что это скорее аксессуар, нежели реально необходимая в походе на болотника вещь.
К слову о болотнике.
Не думала я, что придется когда-то в своей жизни повторить его поимку. Мало их осталось, а кто есть – ведет себя прилично. Если и топят существ каких, то тихо, без лишних свидетелей. В общем, до нас слухи о их делах не доходят, а потому мы их и не ищем. Да только тут история совсем другая.
А, пожалуй, расскажу ее с самого начала.
Как известно, ни одна хорошая история не начинается на рассвете. Мне об этом говорила еще моя тетушка Румпельштида, когда нагло игнорировала весточки со всех сторон света до обееда. Ближе к этому часу она как раз вставала с постели, шла за кофе и начинала свой день, когда масса проблем из тех, что пытались передать ей, уже были решены.
Раньше я не понимала такого подхода к жизни. Мне все казалось, что если пораньше не проснуться и побольше не успеть, то обязательно найдется кто-то проворнее и хитрее. Тогда же, будучи в загородном доме племянника самого импатератора Люцерна, я вдруг четко осознала, что хорошего по утрам не случается.
В резиденции Ланфорда было принято вставать ни свет ни заря. Разумеется, традицию эту установили не сонные, спешащие по делам местные обитатели. Нет, во взглядах их читалось вполне осознанное желания прилечь и доспать часик-другой.
Однако их хозяин на рассвете уже сидел за столиком на веранде, глядел в сторону изумрудного леса, откуда доносилось пение птиц, и пил кофе. В его внимательном, задумчивом взгляде четко прослеживалась напряженная умственная работа. Да и на лесок он смотрел не ради красоты, а просто так вышло – задумался.
Подливала в то злополучное утро крепко сваренный кофе симпатичная молодая горничная, которая также смотрела на бескрайний лес, но каким-то пустым взглядом. Ланфорд думал, что девушка наслаждается видом, но я-то знала, что дама просто научилась спать с открытыми глазами. Все там это умеют.
Из белоснежного фарфорового чайничка, подозрительно накренившегося, жидкость все текла и текла, подобравшись к краю чашки. Девушка и маг на это не обратили внимания, будучи увлечёнными каждый свои делом. Кофе вот-вот мог обдать мага первоклассным кипятком.
– Позвольте, я сама, – подскочила я и осторожно выхватила из рук девушки чайник.
Та, словно проснувшись, тихо ойкнула и поспешила удалиться, старательно моргая глазами, чтобы снова не уснуть.
– И не стыдно вам? – между делом поинтересовалась я, поставив чайник на стол под удивленно вскинувшуюся бровь мага. – Сами не спите и другим не даете! Должно же быть хоть что-то святое у магов!
– О чем это вы, Владислава? – тяжело вздохнув, вопросил Ланфорд.
К моменту моего трехдневного пребывания в его дома, маг уже привык к возникающим время от времени претензиям с моей стороны. Я, конечно, не сидела целыми днями и не думала, к чему бы придраться, но всплывали порой соображения на этот счет.
Большую часть из них я игнорировала и умалчивала, потому что четко понимала – нельзя со своими устоями без спроса влезать в чужую жизнь. Но бывали и такие, указывать на которые я была просто обязана. Для их же безопасности, между прочим!
– О нет, – возвел глаза к небу Ланфорд. – только не начинай снова этот разговор! Домовой вообще не имел права хранить у себя эти артефакты! Ты же должна понимать, что ведьмовские побрякушки могут в любой момент вступить в резонанс с силой магов и тогда мы тут все взлетим на воздух. Этого хочешь?
Удивительный факт – спорить со мной Ланфорд предпочитал на «ты».
– Ничего я не хочу, – отмахнулась тогда я. – да только хранил их домовой прорву лет, и, как можешь видеть, все живы. А ты что с ним сделал? Как тебе вообще могло прийти в голову… – тут, понизив голос до шепота, я подалась вперед и быстро произнесла: – Отдать их магам на опыты? Это же кощунство!
– Ты какого-то конкретного мага имеешь в виду? – и бровью не повел Ланфорд, намазывав масло на булочку, словно только это его и волновало в долгосрочной перспективе.
– Ну ты же сам видел, что профессор Дюран в первый же день отправил себя на больничную койку, по какой-то неведомой мне причине решив ударить бесценный артефакт молотком! Три раза, Ланфорд, три раза! – вполне справедливо возмутилась я. – И, поверь, здесь я не об артефакте беспокоюсь, он как раз в полном порядке. А вот профессор заполучил переломы всего, что только может сломаться, да еще и навлек на себя проклятье острого…хм..
Маг поднял на меня глаза, которые так хитро поблескивали, что становилось ясно – ждет, продолжу я или нет. А сам хихикал, вот я уверена, просто-таки ухохатывался внутри!
– Недержания. – наконец закончила я, чем явно разочаровала мага. А потом добавила многозначительно: – А как, по-вашему, соотносится вывих коленки и потребности организма?
– Если вас так беспокоит здоровье профессора, – произнес хозяин резиденции, возвращая себе душевное равновесие и вместе с теми уважительно-нейтральное «вы». – помогли бы Панфилу быстрее залечить свои раны, госпожа-ведьма.
– Проклятье я сняла, – отмахнулась я рукой. – но вот долечивать не собираюсь, потому что нельзя за один раз столько целебной магии впитывать. Для организма вредно. Да и поверьте мне, профессору будет только на пользу недельку другую полежать, о жизни подумать.
– В целом согласен, – неожиданно произнес маг, задумчиво отпив кофе. – я к нему вечером заходил, видел, как он спрятал под подушку схему переплавки артефакта во что-то, что подозрительно напоминает бомбу. Не к добру это.
– А я о чем? – округлила я глаза, выразительно дернув бровью. – Но давайте забудем на секунду об артефактах домового и поговорим о том, что происходит с вашим водяным.
– С каких пор водяной стал «моим»? – хмыкнул маг. – Впрочем, говорите, даже интересно, что вы там придумали. Каждый раз поражаюсь вашей фантазии. Может, зря вы от программы укрываетесь? Вышли бы замуж, заняли бы свободное время хлопотами подготовки ко свадьбе, глядишь, и перестали бы во всем заговор искать.
Я тихо скрипнула зубами.
– Между прочим, если бы не моя и Игната работа с месяц назад, то вы бы так и не углядели заговор под самым носом.
– Справедливо, – кивнул маг. – да только почему же тогда вы отгоняете наших специалистов от ведьмы, которая сама, не под давлением и в трезвой памяти, призналась в участии? Мы бы уже давно залезли ей в голову и поискали там то, что нам нужно.
– Варварство какое, – покачала я головой. – Касьян уже рассказала вам все, что знает, а влезать в чужие умы просто отвратительно. Чужие головы должны быть неприкосновенными.
– Что же вы тогда мою морочите, – тихо, практически себе под нос, прошептал маг.
– Что-что?
– С водяным у нас что? – решил не заострять внимания Ланфорд.
– Вы почему ему сказали, что он сможет отрастить ноги, если будет в течение года выть на луну каждую ночь? – хмуро вопросила я. – Его же новый леший чуть в пруду собственном и не утопил, когда тот, ровненько в двенадцать ночи, начал кричать во всю мощь легких водоплавающих?
На это Ланфорду сказать было нечего. Он честно пытался удержать лицо, но по мере того, как мой взгляд становился все обвинительнее, его губы сильнее расходились. Сначала то была ухмылка, затем улыбка и вот маг уже смеялся, восхищенный собственным остроумием. Никакого уважения к древним видам!
– Вот видишь, Томас, все у них прекрасно, а ты переживал, что снова драку разнимать придется. – раздался донельзя чем-то довольный голос императора, который по-братски обнял слегка озадаченного отца Ланфорда.
За их спинами ветер разгонял оставшиеся искры от исчезнувшего портала.
К слову о драке. Она действительно имела место быть, но дрались не мы, а леший и домовой, которые не поделили цветы в палисаднике. Мы с магом их только разнимали.
В целом, откровенно говорят, вернувшийся леший оказался на редкость задиристым существом. Чуть что его не устраивает – сразу машет кулаками, и ладно бы своими, так ведь деревьям ветки в виде рук с боксерскими перчатками отращивает. Вот вы когда-нибудь получали от елки кулаком по голове? Я тоже нет, но водяной сказал, что это очень неприятно.
– Как у вас дела, детишки? – поинтересовался император и сел в свободное кресло у стола, оглядываясь в поисках горничной.
Та не спешила. Вообще, когда каждый день видишь императора, то как-то теряешь к нему пиетет. Может и подождать свой кофе, в самом деле.
– Прекрасно, – нагло соврал маг. – обсуждаем вот мой подход к воспитанию нечист…добрых духов, да.
Я спрятала улыбку за чашкой кофе. До моего пребывания здесь Ланфорд ничуть не стеснялся называть нечистью существ вроде водяных и леших, что в целом звучит не только оскорбительно, но и неправильно. Устаревшая это терминология. Правильно их называть именно добрыми духами, потому как помогают они и заботятся о нас. А то, что кричат в ночи, дерутся, да артефакты в подвале скрывают – это все издержки возраста.
– До чего дошли? – любезно поинтересовался Томас, присев рядом со мной.
В этот момент как раз подоспела горничная с двумя чашками, и заботливый мужчина заодно подлил кофе и мне.
– Я не прав, – хмыкнул маг.
– Правильно, Лани, с ними лучше во всем соглашаться, – закивал император.
– С ведьмами? – не преминула уточнить я недобро.
– Да если бы, – хохотнул он. – с женщинами.
Император остался довольным собой и шуткой, а мы все учтиво промолчали. Я в целом не спорю с императором (оно мне надо?), а его родственники уже устали исправлять неосторожные выражения, предпочитая игнорировать их хотя бы в семейном кругу.
– Мы, собственно, по какому вопросу. – решил сгладить Томас неловкость, после чего обернулся ко мне и, отыскав что-то во внутреннем кармане пиджака, произнес: – Простите меня, Владислава, я вовсе забыл вас уведомить.
Маг передал мне конверт, на котором красовалась императорская печать, соседствующая с курсивом выведенными буквами «РВ» – Реальное волшебство. Я внимательно посмотрела на конверт и, недолго думая, вскрыла печать, вытащив белоснежный лист качественной бумаги, на котором рукой нашего начальства, древнего вампира Виктора Когда-Где, было выведено направление на дело, а в напарники мне предлагался Игнат. Собственно, само задание, как ни странно, оговорено не было.
– Должно быть, вас смутила формулировка? – правильно понял мою заминку Томас. – Понимаете, ситуация складывается таким образом, что…Как бы вам объяснить!
Ланфорд старший смутился и, явно нервничая, взглянул на императора, пожавшего в ответ плечами. Я происходящего не поняла, а потому в поисках ответа взглянула на сидящего напротив меня Ланфорда.
– Где Игнат? – вопросила, осознав, что не так-то просто этот прохвост не пришел со всеми. Напарник маг хитрый, наверняка задание ему объяснили в красках, а он решил не попадаться мне под руку, направив разбираться тех, кому все это, собственно, и было нужно.
– Господин Алмазов занят на другом деле…– попытался было ответить Томас, но быстро оставил свои попытки под моим внимательным взглядом. – Хорошо, я просто расскажу вам ситуацию в том виде, в котором она есть.
– Да уж, пожалуйста. – хмыкнула я.
– Понимаете, о реально сложившейся ситуации с заговором известно императорской семье, вам и господину Алмазову. Для остальных приближенных, дыба пояснить разрыв помолвки кронпринца, был пущен слух, что его невеста оказалась организатором другого заговора. Как то часто бывает, слухи быстро разнесли по дворцу, вырвались в город и разлетелись по королевству.
– Зачем вы это сделали? – недоуменно вопросила я. – Если вам нужно было пояснить разрыв помолвки, то можно было дать официальный комментарий.
О разрыве помолвки тогда я услышала впервые. Касьян, которая не так давно носила имя Мэри, и Грейстока я видела не так давно – несколько дней назад, когда они вдвоем прибыли в резиденцию Ланфорда для дачи показаний. Да, кронпринц не выглядел таким же беспечно влюбленным как некогда, но все же вел себя предельно вежливо, а во взгляде его было нечто такое, что нельзя сыграть. Он любил Касьян, может, не хотел сам себе в этом признаваться, потому что подставила она его не самым приятным образом, но любил.
Даже подумать не могла бы, что он разорвет помолвку.
– Он и не разрывал, – хмыкнул Ланфорд, сделавший глоток крепчайшего кофе, после чего с ухмылкой пояснил в ответ на мою вскинувшуюся бровь. – я же вижу немой вопрос в вашем взгляде, госпожа Залесская. Грей не разрывал помолвку, это сделала Мэри.
Такое я вполне могла понять. В тот раз, когда они был здесь, Касьян сказала мне, что не может справиться с чувством вины. Кронринц заботится о ней, не подпускает никого и на шаг, даже на очередную дачу показаний к собственному брату сопроводил. Ее давило чувство вины.
– Целью было не пояснить разрыв помолвки. – покачал головой Томас, решив проигнорировать замечание сына. – Мы пустили слух, что заговор раскрыт, чтобы он дошел до нужного адресата. Пусть думают, что мы столь беспечны, а пока мы продолжим копать. У нас будет эффект неожиданности.
– Едва ли та ведьма настолько глупа, чтобы поверить слухам. – покачала головой я. – Такие доносам не верят и всегда проверяют информацию. Не удивлюсь, если где-то между ваших придворных дам ходит та, что целиком и полностью на ее стороне. О любом вашем шаге будет докладываться.
– Мы это понимаем, а потому решили сменить тактику активной обороны на тайную. – кивнул Томас. – И для того нам очень нужны ваши услуги, госпожа Залесская. Было бы уместнее, если бы задачи вам объяснил ваш напарник, но, полагаю, он несколько занервничал от вашей возможной реакции и передал эти обязанности нам.
– Прошу вас, просто скажите, а дальше будем решать проблемы по мере их поступления. – вздохнув, произнесла я.
На что же я рассчитывала? Честно говоря, не знаю.
Я полагала, что нас отправят, быть может, в какой дикий лесок, искать эту заговорщицу под корягами среди голодной нечисти и опасных ловушек. Думала, что нас могут выставить в качестве приманки. Была даже мысль, что на опыты пустят.
И все это было бы вполне уместно. По крайней мере, что делать в ситуации опасности мы с Игнатом прекрасно знали.
– Хорошо, как вы могли заметить, мы с императором давно лелеем мечты о женитьбе Ланфорда. – начал Томас, заставив меня насторожиться. – Он сильный стихийный маг с наследственными способностями к некромантии, но характер его, скажем прямо, не мягок. Ланфорд, при всем моем уважении к сыну, при дворе не частый гость, а потому его регулярное там присутствие навело бы много шума, а ведьма, сами полагаете, не оставила бы тот факт без внимания. Потому нами была придумана легенда, согласно которой Ланфорд прибывает в столицу для знакомства и представления двору своей невесты.
– Прошу вас, скажите, что роль невесты будет исполнять Игнат. – взмолилась я вслух.
Ланфорд, попивающий кофеек и откровенно наслаждающийся представлением, подавился кофе, отчего на моей душе стало неожиданно приятно. Потому что не надо так смотреть на ведьм в период отчаяния!
– Боюсь, иллюзию, даже самую качественную, при дворе сразу почувствуют. – растерянно произнес Томас.
– Невероятно! – только и вымолвила я вслух, откинувшись на спинку стула и скрестив руки на груди.
Зато мне вдруг стало понятно, почему этот прохвост, именуемый в народе боевым магом, решил не соваться сюда до выяснения всех обстоятельств. Просто-таки кристально ясно мне стало!
Взгляды присутствующих я игнорировала, собираясь хорошенько подумать над ситуацией. Беспокоило меня сразу несколько моментов.
Во-первых, получалось, что отпуск мой и без того неважный совершенно и абсолютно точно прекращен. Это меньшее из зол.
Во-вторых, рассекречивание заговора в целом штука не из приятных, а когда речь идет еще и работе такого рода – вообще ничего хорошего! Прежде мне не доводилось работать подобным образом, а принимая во внимание местные маговские обычаи и поведения некоторых конкретно взятых индивидов, получалось, что ситуация плачевная.
Я в задумчивости постучала пальцами по столу.
Вот как так получается, что со всех сторон меня пытаются во что-то втянуть? На Земле в программу размножения, как редкий вид животного какого-то, а здесь, в Люцерне, меня втягивают в еще более сомнительное мероприятие.
Отказаться я не могу. Против Виктора Когда-Где не попрешь, раз сказал, что так надо, то и правда надо. Он бы не стал отправлять меня на такое дело, если бы был другой вариант. Да и Игнат не стал бы.
Ну и азарт, признаться, одолел. В прошлый раз мы эту ведьму с ее проклятым ковеном не поймали, только и делали, что учиненный ей бардак разбирали. Но, боюсь, прошлись мы в тот раз лишь по самым верхам, так и коснувшись даже середины этого айсберга.
Решительно отбросив в сторону сомнения, я подлила себе кофейку и приготовилась набираться сил. Ну и надежда в душе моей трепыхнулась, что как бы дело не обернулось, все в любом случае будет в порядке.
– И что, это все? – недоверчиво вопросил Ланфорд, скрестив руки на груди и откинувшись на спинку стула. – Вопросов нет? Никаких истерик, криков на тему «да как вы могли так поступить?!», попыток спрятаться в другом мире и излюбленного ведьмовского «прокляну»? Ничего?
Я всю эту тираду выслушала молча, а затем, хитро улыбнувшись, произнесла:
– Так его же мне, соколик, воздух просто так сотрясать? Выгодная партия намечается, маг, да еще и приближенный к императору. Я что, на дурочку похожа такого мужчину упускать?
Ланфорд оторопел. Вот до того сидел с ехидной улыбкой, явно жаждал продолжения перепалки, а как я заговорила, так глаза округлил и смотрел. Молча.
– И что, это все? – в том ему вернула реплику. – Вопросы?
– Вредная ты ведьма, наглая и вредная. – спокойно, без улыбки ответил маг, ничуть не обрадовавшийся моему остроумию.
А вот Игнат бы оценил. Он такие шутки любит.
Дальше завтракали молча. Император только хитро поглядывал с меня на мага, старательно и широко улыбаясь, чтобы спровоцировать нас на новый конфликт, а Томас молчал, делая вид, что и вовсе не замечает недовольных взоров со стороны своего сына.
Может, зря я так сразу разнервничалась? Хорошо же сидим, душевно!
Вот так команда «Реального волшебства» в составе меня и Игната снова оказалась в императорском дворце Люцерна. Сказать, разочаровало меня это или обрадовало, я затрудняюсь. С одной стороны, поместье Ланфорда Эверента, племянника императора, стало уже почти родным. С другой стороны, дворец привлекал своей неизведанностью и несравнимым удобством для проведения дальнейшего расследования. К тому же, так было намного ближе к Касьян.
К слову о последней. Ведьме было крайне тяжело разбираться в сложившейся ситуации. С одной стороны, она искренне пыталась помочь в расследовании. С другой стороны был Грейсток, наследный принц империи. В хитросплетении их отношений я разбираться не планировала, на основе своего опыта предпочитая держаться подальше от таких историй. Тем не менее, Касьян обращалась ко мне за советом и просто выплескивала накопившиеся эмоции, разделить которые не могла более ни с кем. Придворным дамам она не доверяла, что, на мой взгляд, было вполне разумно. Магам же предпочитала не открываться, что, снова-таки по моему мнению, также было весьма неглупо.
Так, в первый же день моего прибывания во дворце за неимением других дел, мы с ней выбрались пройтись по парку. Он, нужно сказать, впечатлял своими размерами и необычными культурами. Опасных или ядовитых среди них, насколько мне известно, не было. Тем не менее, следом за нами увязались четыре телохранителя. Прятаться или хотя бы скрывать многочисленное оружие в своих руках и на поясах они не пытались. Только непонятно было: охраняли они нас от неведомого «нечто» или «нечто» от двух ведьм.
– Это Грейсток, – тихо произнесла Касьян, подцепив меня под локоть. Шла она с высоко поднятой головой, даже не оглядываясь назад.– он теперь всюду либо увязывается сам, либо отправляет со мной охрану. Не доверяет.
Маги в целом существа не самые доверчивые, а после предательства невест, должно быть, вовсе с ума сходят. Нелегко им будет, но тетушка правильно говорила. Если Грейсток действительно любит ее, то простит, а если не сможет – не нужно душу рвать ни себе, ни Касьян.
Пока у Грейстока не получилось ни простить, ни отпустить ведьму. Так и мечется между чувствами своими да злобой. Ему бы ритуал очищения провести, глядишь, и разум бы на место встал.
– И мне житья никакого нет. – тяжело вздохнула ведьма, прикрыв глаза и втянув носом ветерок, разносящий по округе запах трав. – Устала я от жизни такой, как в клетке сижу. Уже и пришла к нему, значит в кабинет, кольцо с пальца сняла, на стол положила и говорю ему: «Дорогой, я тебя, конечно, люблю, да во всем сама виновата, но жизни мне такой не надо. Сам страдаешь и меня тянешь, решить не может. Так что, пожалуй, оставлю я тебя, да не буду мучить».
– А он что? – предчувствуя недоброе, вопросила я.
– Он…– еще тяжелее вздохнув, ведьмочка почему-то поближе подошла и зашептала практически: – Глаза прикрыл, значит, воздух носом втянул, а потом как скажем мне спокойно, да одним своим тоном меня чуть и не убил. Говорит мне, мол, хорошо, как скажешь, дорогая, принял я решение. И кольцо снова на меня надел да так, что не снять мне его теперь.
Касьян в подтверждении своих слов подергала изящный ободок из платины, на котором отражал блики солнца брильянт.
– И с тех пор меня одну вообще не оставляет, да только сил моих больше нет! Приходит каждый вечер, садится на диван рядом со мной, достает свои бумаги и перебирает их часами. А для меня пытка начинается: разговаривает односложно, сам сидит как глыба льда. Сплошное мучение, Владиславушка, сплошное мучение. Не знаю, сколько я так выдержу. Ни на минуту не оставляет. Боится, что сбегу. А оно лучше разве вот так мучиться?
Сказать на это мне было нечего. Касьян я всем сердцем понимала, но дать совет боялась. Вмешиваться в чужие отношения не хотелось, да и советчик я, признаться, не самый лучший. Саму в программу по размножению включили за неимением других вариантов. Вот и сижу в другом мире, дабы с потенциальными женихами не сталкиваться.
Хотя порой, если честно, подумываю вернуться и учудить чего нехорошего. Может, примут за сумасшедшую и повременят с программой?
– Знаешь, – пробормотала я задумчиво. – есть у меня предложение, как разбить этот холод между вами. Однако сразу предупрежу, что за последствия ответственности не несу.
Касьян перевела на меня синие глаза, в которых сверкнул огонек азарта, но вопросов задавать не стала.
– Потом обсудим, – произнесла она негромко. – без свидетелей.
К этому моменту мы дошли до скамейки у прудика, в котором, перебирая перышки, величественно купались лебеди. Присев, мы обе призадумались, глядя на воду. Касьян, вероятно, размышляла о своем, а я помимо воли начала размышлять о том, как к ведьме подобраться. Сомневаться в том, что она готовит новый удар, мне не приходилось.
– Касьян, – вдруг произнесла я, сама еще толком не успев распознать мелькнувшую догадку. – кому ведьма служит?
Она призадумалась.
Да, Касьян неоднократно допрашивали, но какие бы вопросы не задавали, ответов найти не могли. Ведьма и сама не понимала, как так вышло, что она практически ничего не знает о своей наставнице. Ни имени ее ведьмовского, ни происхождения сил, ни место силы. Смогла она лишь приблизительно указать направление избушки, в которой ведьма ее воспитывала, да только находилась та в чащобе непроходимой их дикого леса, населенного под завязку нежитью.
– Какой-то твари черной. – уверенно кивнула ведьма. – Имени ее я не знаю, да только жертвы мы приносили, да ритуалы проводили…кровавые. Тьме она служит, как есть.
О том разговоре я размышляла до самого вечера. Ближе к ужину, устроившись на небольшом белоснежном диванчике у камина в выделенных апартаментах императорского дворца, я начала пролистывать справочник по нечисти в поисках ответов.
Тут добавлю еще один момент, крайне раздосадовавший меня и пробивший на язвительных смех Игната. В поддержку легенды о нашей с Ланфордом помолвке нам с ним выделили одни покои на двоих, совмещенные общей гостиной. К счастью, то было единственное общее пространство, а потому я даже не возмущалась особо. Нет, безусловно, свое недовольство я выразила, да только к первому же вечеру поняла, насколько правильным было данное решение.
Слухи о моем появлении пошли в первые же часы прибытия. Хотя придворным меня не представили и те не знали, как я выгляжу и как меня зовут, но взгляды я чувствовала отовсюду. Стоило кого-то встретить, как мне кланялись, вызывая на первых порах искреннее недоумение на моем лице. Да чего уж говорить, даже в пустом коридоре я чувствовала взгляд на своей спине. Признаться, сначала я думала, что это все невроз, а потом разок резко обернулась и заметила стайку молоденьких девиц, притаившихся за портьерой и глядящих на меня. Не знаю, что было сильнее: их смущение или мое удивление.
Народ во дворце был крайне любопытный. До безобразия практически.
В тот вечер Игнат и Дерг, отыскавшие общий язык еще во время нашего прошлого задания, ушли на «обход территории». Правда, любое другое существо посчитали бы это скорее походом по местным пабам. Ланфорд же впервые за день и, по словам Томаса за несколько недель, появился в императорском дворце. Шагнул в наши апартаменты из портала и, брезгливо стянув с шеи шелковый платок, бросил его на журнальный столик у камина.
– Придворное одеяние древесных эльфов подразумевает ношение шейных платков, – пояснил маг в ответ на мой заинтересованный взгляд. – при выполнении дипломатических миссий приходится соответствовать.
– Дипломатических миссий? Разве ты не главный придворный маг? – вопросила я, приличия ради скидывая ноги с дивана на пол и одергивая подол длинного платья.
Последними, к слову, оказался под завязку забит мой чемодан, переданный домовым. Было очень приятно, что хоть кто-то из всех нас озаботился соблюдением приличий. В прошлую миссию я таким не обеспокоилась, а потому носилась по местным чащобам на каблуках и в коротких платьях.
– Внешними и внутренними отношениями государства занимался Грейсток, но в свете некоторых недавних событий он не в лучшей форме. – отозвался Ланфорд, прислонившись плечом к камину и внимательно посмотрев на меня. – В последний раз, когда одна из сторон колко ответила ему на неоднозначную реплику, братец спалил их дворец. Поэтому часть его обязанностей оказалась переложена на меня. И на тебя, соответственно, потому как на некоторых мероприятиях ты также будешь обязана присутствовать. Не все же мне страдать.
И пока я обдумывала данное заявление, маг распахнул дверь и скрылся в коридоре. Впрочем, вернулся уже через несколько минут, донельзя довольный моим возмущением.
– Что читаешь? – вопросил неожиданно разговорчивый маг.
Я же сидела и мысленно уговаривала себя не спорить и не ругаться с заказчиком. В крайнем случае, сопровожу его на мероприятие, посижу тихонечко, а потом также тихо и мирно придушу мага. Нет, Влада, так тоже делать нельзя.
– Анатомию древнего зла, – произнесла, продемонстрировав обложку книги.
– Да-а, – протянул он. – а я подозревал, что ты дамскими романами зачитываешься. Но нет, какой человек такое и чтиво. Ужинала?
А может и стоит придушить, в самом-то деле.
– Тебя ждала, – отозвалась я.
Маг, направлявшийся в свою спальню, на полпути замер, что-то обдумывая. Очевидно, придя к какому-то выводу, он пошел дальше, даже не обернувшись на меня, когда задал вопрос:
– Так зачем тебе это?
– Ведьма, – произнесла я. – ты помнишь, как колдовала Касьян, когда она была под ее влиянием? Саранча, сера, гарь и прочие прелести черной магии. Мне стало интересно, кому может прислуживать эта ведьма и, самое главное, откуда черпает силы. Возможно, если мы найдем источник, то сможем как-то ее изолировать.
– Очень сомневаюсь, – задумчиво отозвался маг. – вы, ведьмы, сами по себе бесконечный источник силы. Вероятно, она черпает энергию также, как и ты. Такое не изолируешь.
– Она не может получать силу от Вселенной. – покачала я головой и, поднявшись на ноги, принялась ходить вокруг дивана, глядя на полыхающий камин. – Ты пойми, что Вселенная она хоть и выстраивается вокруг зла и света, да только не может давать бесконечный поток тьмы. Для нее ведьмы с таким порядком сил как вредители. Кроме того, Касьян сказала мне, что они приносили жертвы и проводили ритуалы.
Ланфорд вернулся из спальни, сменив рубашку на вечернюю, домашнюю. Присев в кресло рядом с камином и оказавшись лицом ко мне, он с привычным хмурым выражением лица поинтересовался:
– Какие ритуалы?
– Кровавые, – отозвалась я.
Ланфорд, подцепив оставленную мной на диване книгу, перенес ее к себе в руки и распахнул там, где была закладка. Он пробежался глазами по тексту, нахмурился, закрыл.
