Шарлиз Шелдон
В постели с незнакомцем
Глава 3
– Нууу у тебя вполне неплохо получается, – с сомнением протянул Стасик, глядя, как я смешиваю ром с лимонным соком, – Только не забывай все сверять с таблицей! В этом коктейле нет лимонного сока. Особенно в таком количестве.
Он указал рукой на барную стойку, где висели подсказки по каждому коктейлю в картинках. Когда-то он пришел сюда сам, не имея ни малейшего опыта работы барменом, но смекалка и хорошая память помогли ему быстро освоиться и перестать путать «Маргариту» и «Секс на пляже».
– Вот черт, – ругнулась я, – Опять все напутала.
– Не переживай. Так даже пикантнее вкус будет, – усмехнулся он, – Вечером сбагрим его, как комплимент от заведения.
– Спасибо, – с искренней благодарностью произнесла я, – А то еще один коктейль на мой счет был бы уже перебором.
– В следующий раз будь внимательнее, – строго произнес он.
А я с облегчением подумала, что с «наставником» мне повезло. Другой бы уже десять раз от меня открестился и заставил бы платить за все, что я здесь намешала, но не Стас. Этот парень, приехавший из Воронежа в Москву на заработки, как никто знал, каково это иметь ветер в кармане и рисковать оказаться на улице. Мне при случае возвращаться в родной Моршанск тоже не хотелось бы. У нас там хоть и потрясающе красиво, но уровень зарплат прошибает на крокодильи слезы.
– Как пользоваться кофемашиной помнишь? – с добродушной улыбкой спросил Стас.
– Помню!
– Ну и отлично. Значит, завтра справишься без меня, – вдруг произнес он.
Я посмотрела на него испуганным взглядом, уже предчувствуя, как завтра гости завалят книзу жалоб и предложений «Тропического джаза» кляузами на меня.
– А куда это ты собрался?
– На законный выходной. Первый за тридцать дней. Я так-то должен работать по графику два через два, но Вазген уболтал меня на семь через ноль. Вот с тех пор, как Валерка сменщик мой ушел, так и работал. Зато денег поднял немного.
– Что-то я переживаю оставаться одна, да еще и в субботу.
– Слушай, ну за прошедшую неделю ты перепутала коктейли всего пару раз. Кофемашиной пользоваться умеешь. А больше от тебя ничего и не требуется, – он ободряюще хлопнул меня по плечу и решил добить новостью, – Я у Вазгена отпросился уже сегодня, так что через час останешься одна. Не боись!
– Ты как фокусник, – пробурчала я, протирая стаканы, – Новость за новостью достаешь из шляпы.
– Скажи спасибо, что не мертвого кролика, которого фокусник забыл покормить, – «пошутил» Стасик.
Спустя три часа, когда начался самый аншлаг в заведении, я, высунув от усердия язык, составляла коктейли и бегала вокруг кофемашины, которая именно сейчас решила покапризничать и упорно высвечивала на табло «Ошибка системы».
Перезагрузка аппарата мне не помогла, зато трехэтажное матерное проклятие нашло отклик в этой бездушной машине. Она лениво сварила несколько порций кофе и снова выпала в прострацию, оставив меня наедине с недовольными официантами и их клиентами.
По телефону Стас посоветовал определенную комбинацию кнопок, а если не поможет, то как следует приложить кулаком по верхней части. Вот второй вариант снова помог, но кофе стал подозрительно светлее. Вместо густой темной жидкости теперь лилась коричневато-медовая. В принципе в глаза не сильно бросается, но я решила еще раз ее стукнуть. Грубые методы на нее воздействовали эффективнее.
– Машка, ну ты разобралась? – подбежала ко мне официантка, – У нас в вип-ложе серьезные гости. Владелец этого рынка с нашим хозяином. Ждут кофе.
– Да-да, вот, забирай, – я начала выставлять на стойку готовые чашки, и среди них затесалась одна с плохо заваренным кофе, – Ой, подожди…
– Все, некогда. Не хочу лишиться чаевых из-за этой дурацкой машинки, – отрезала девушка и, ловко расставив все на поднос, улетела в другой зал.
– Блин, надеюсь, никто не отравится, – простонала я, проклиная себя за тупость. Надо было сразу вылить эту чашку, а не ставить среди других готовых, – Идиотка.
Пятничный день плавно перетек в вечер, а я уже валилась с ног от усталости. Моя оплошность с кофе, к счастью, осталась незамеченной, но Вазген вернулся со встречи с владельцем рынка темнее тучи. Покричав для приличия на официантов, он скрылся у себя и до ночи не высовывал носа. Хотя, отбегая на склад, я видела его пару раз, когда он выходил через черный вход, а возвращался в компании каких-то молодых накаченных знакомых и весь перепачканный томатным соком. Вот как раз только недавно вернулись. Я еще подумала, где он так умудрился испачкаться. Да и знакомые его выглядели так, словно лично давили сок из помидоров. Или самый маловероятный вариант – с кем-то дрались не на жизнь, а на смерть.
Правда, увидев меня с коробкой минеральной воды, Вазген так сильно раскричался, сотрясая руками, что я предпочла скорее исчезнуть за своей барной стойкой. Лучше не лезть в чужие дела.
Закрыв смену, около двух часов ночи, я без сил выползла с работы. Метро уже не работает, автобусы не ходят, но в двадцати минутах ходьбы от рынка находится стихийная остановка маршруток, работающих даже ночью.
В «Тропическом джазе» нам не вызывают такси до дома, если уезжаешь позже двенадцати ночи. Хочешь такси? Пожалуйста, но плати из своего кармана. Решив, что я еще столько не заработала, чтобы выбрасывать на ветер семьсот рублей, мне пришлось, зябко поеживаясь, ускорить шаг вдоль основного здания рынка, а чуть позже вышла к небольшому домику с администрацией.
В двухэтажной постройке горел свет, а все двери почему-то были нараспашку. Рядом с крыльцом лежала разбитая бутылка алкоголя, не иначе выпущенная из окна второго этажа. А перед входом стоял большой черный джип с открытой дверью со стороны водителя.
Любопытства ради я слегка замедлилась и сменила траекторию пути, чтобы идти ближе к машине и крыльцу. Было интересно взглянуть на управляющего или владельца рынка, а особенно интересно, что же тут произошло.
И чем ближе я подходила к черной Тойоте, тем сильнее холодели мои руки. Какое-то мерзкое предчувствие сжимало сердце, заставляя тошноту подкатывать к самому горлу.
Я уже десять раз пожалела, что проявила несвойственное мне любопытство, как заметила чьи-то безвольно свисающие ноги из джипа.
– Эммм, – мой мозг никак не мог сообразить, что же ему делать, а ноги уже несли меня к машине, – Вам плохо? Вы меня слышите?
Дрожащим голосом обратилась к мужской спине. Человек, кое-как взобравшийся на водительское сидение, категорично не хотел подавать никаких признаков жизни.
Его бледное лицо с прикрытыми глазами показалось мне смутно знакомым, но перебрав в уме всех мужчин, я отмахнулась от этой мысли.
– Вы спите? – еще раз спросила, медленно приближаясь к тому, кто пугал меня сейчас хлеще, чем привидение ночью на кладбище. А вдруг пьяный и буйный? Как откроет глаза и набросится на меня.
Но вместо того, чтобы трястись от страха, подошла вплотную к нему и вот тут-то едва сдержала крик. Вернее, простите, не сдержала. Визг оглушил даже меня саму, поэтому заканчивала я кричать с мыслью, что как-то это глупо. Но горло по инерции еще несколько секунд издавало тонкий писк.
Правый бок мужчины, который был прикрыт полой пиджака, оказался весь залит кровью. Белая ткань рубашки настолько ей пропиталась, что она буквально вся сменила цвет на темный алый. На симпатичном лице незначительные следы побоев, а с макушки на лоб стекает тонкая струйка крови.
Судорожно схватила его висящую руку вдоль тела и пальцами с трудом, но нащупала слабый, едва пробивающийся пульс. Живой! Надо срочно звонить в скорую!
– Да твою же дивизию! – зарычала я, когда поиски в сумке увенчались успехом, и на свет достался мой старенький мобильный. Абсолютно разряженный и абсолютно сейчас бесполезный. Разве что гвоздь им забить можно. В чью-то крышку гроба. А передо мной сидит как раз первый кандидат.
– Господи, какая же я дура. Не удивительно, что мне так не везет.
Но я себя тут же одернула. Мне то, как раз еще везет по сравнению с этим мужчиной. Забежала в дом с вывеской «Администрация». Здесь должны быть стационарные телефоны. И я их нашла. На месте ресепшен стоял симпатичный белый аппарат, на трубке которого красовался смазанный отпечаток ладони, испачканной кровью.
Перегнувшись через стойку ресепшен, схватила трубку и потянула на себя. Она легко оказалась в моей руке вместе с обрезанным проводом.
– Да что же это такое, – заголосила я.
По всему первому этажу были видны следы драки. Светлый пол устилали темные капли крови, на стенах были небольшие брызги.
Может, мне пора линять отсюда, пока те, кто оставил здесь все в таком виде, не вернулись с целью прибрать за собой и избавиться от улик?
Ну уж нет! Мне совесть не позволит оставить человека умирать, зная, что могла ему помочь. Поэтому я со всех ног бросилась на дорогу, ведущую к выезду с рынка. В два часа ночи здесь вряд ли будут машины, но вдруг повезет?
И как по взмаху волшебной палочки возле одного ангара, где продавали все для дачи и сада, одиноко стояло такси с выключенными фарами.
Подбежала к машине и облегченно выдохнула. Водитель спокойно спал, откинув кресло назад. После того, как я быстро застучала по стеклу, он испуганно подскочил и завел машину, открывая окно.
– Что надо? Я не работаю сейчас, – он сонно щурился и никак не мог сфокусировать на мне взгляд.
– Дайте телефон позвонить, пожалуйста! Скорую вызвать!
– Эээ, а что случилось то?
– Медики нужны срочно! Там человек умирает! Телефон дайте или сами наберите, если боитесь.
– Не могу телефон дать. Сломался, – понуро ответил парень восточной наружности, – Вот сама смотри.
На его ладони тут же появился дорогой гаджет, экран которого был покрыт паутиной серьезных трещин, а один угол телефона словно вообще кто-то отгрыз.
– Там сейчас человек умрет, – жалко залепетала я, чувствуя, как слезы отчаяния застилают глаза, – Здесь же рядом должна быть больница где-то? На шоссе вроде?
– Есть такая. Ладно, садись показывай что там у тебя стряслось, – смилостивился парень на свою голову.
Увидев, что стряслось и с кем, он сам аж затрясся и весь подобрался.
– Ты хоть знаешь, кто это? – пыхтел он, пытаясь с моей помощью переложить раненного мужика к себе на заднее сидение.
– Нет, а ты? – я пыхтела, сопела и чертыхалась еще громче. Мои пятьдесят килограммов при росте метр пятьдесят пять явно не были рассчитаны, чтобы поднимать здоровенного лося за ноги.
Ох, если бы нас сейчас кто-нибудь видел… особенно полиция. Мы стали бы первыми подозреваемыми, так как наша помощь пострадавшему больше походила на вынос тела с места преступления.
– Это Волошин Артур Владимирович, – с придыханием ответил таксист, – Владелец рынка.
– Отлично. Я рада с ним познакомиться, – пискнула, запихивая его ноги на заднее сидение.
– Может, за свое спасение, он подарит мне новую машину, – раскатал губу таксист, – Этот драндулет уже на ладан дышит.
– Садись в драндулет и поехали, – рыкнула я, оглядывая свое испорченное платье.
В затылке неприятно свербило, будто меня кто-то разглядывает и насылает проклятия. Оглянулась несколько раз, но по близости никого не было. Ни единой живой души. Поэтому просто отмахнулась от давящего ощущения и села в машину.
В больнице мы были уже через пару минут. Помню, как летела в приемное отделение, звала врачей, как те не хотели меня слушать, настаивая на вызове скорой помощи. Но тут мне на удивление помог таксист. Он оказался голосистым парнем, который смог убедить персонал, что мы не очередного бомжа им привезли, а уважаемого человека, на которого совершили покушение.
Волошина Артура быстро выгрузили из машины и увезли в операционную. На этом мои силы иссякли. Я привалилась к стене на кушетке и кажется погрузилась в сон. Очнулась от легкого прикосновения к плечу. Таксист стоял надо мной и что-то говорил.
– А? – теперь я не могла сфокусировать на нем взгляд.
– Поехали отвезу тебя до дома, – предложил он, – Время полчетвертого утра.
– Да, спасибо, – шатаясь от усталости и пережитых впечатлений, я побрела к машине, – Врачи сказали, что с ним?
– Да, три ножевых ранения и сильная рана на голове, но жить будет. Порезы неглубокие, так что ему повезло. Да и нам тоже. Представь, какое будет вознаграждение за спасение его жизни! – он алчно блеснул глазами.
– Нет-нет-нет, если хочешь, можешь присвоить все лавры себе, а я предпочту остаться инкогнито, – открестилась я от этой сомнительной перспективы. Еще мне не хватало, чтобы меня по-тихому убрали, как свидетеля. Не сам же он на нож три раза напоролся и раскроил себе черепушку?!
– Ну как хочешь, – засиял парень, – Мне больше денег достанется! Я там оставил ему свой номер телефона.
– Какой молодец, – тяжко выдохнула, подумав, что таким тоном говорят «Шарик, ты балбес».
Таксист довез меня до метро Выхино, где мы и распрощались. Не хотела светить своим настоящим адресом, поэтому еще минут тридцать топала до дома.
Как же хорошо, что завтра я работаю лишь с одиннадцати утра. Успею хоть немного поспать. Вот странное дело… вроде совершила хороший поступок – жизнь человеку спасла, а на душе поселился неприятный осадок… или предчувствие?
Глава 4
– Долбонафты! – крик Артура Волошина стоял на всю больницу, – На кой ляд я плачу вам бешеные деньги, если вы даже охранять как следует не можете?! Уволен! И ты уволен! А ты тем более пошел нахер отсюда!
Стоящие перед ним сотрудники службы безопасности покаянно опустили головы к низу. Это был их косяк, что на босса совершили нападение. По его же просьбе оставили одного без прикрытия, но с неработающими камерами наблюдения. В нужный момент не среагировали на сигнал тревожной кнопки. Вовремя не забили тревогу, когда Артур Владимирович на сутки пропал без предупреждения.
– Что ты рожу кривишь?! – продолжал он орать, – Скажи спасибо, блядь, что увольняю не по статье, да лицензии не лишаю!
Волошин без сил откинулся на подушки больничной койки и замолчал, нахмурив брови.
– Пошли вон отсюда. За расчетом в бухгалтерию обратитесь, и чтобы я вас больше не видел.
Он проводил взглядом группу молодых ребят и выругался. Не везет ему последнее время со службой безопасности. Как ушел Алексей Петрович – проверенный человек, который работал еще с его отцом, так и нашла коса на камень. Ну ничего. Выйдет из больнички через пару дней и всерьез займется этим вопросом. А пока надо одолжить у него хороших ребят на время. Нельзя Артуру сейчас без охраны, ой нельзя.
Не зря он чувствовал, что сует палку в осиное гнездо. Но уж больно выгодные проекты он задумал. А для этого нужно где-то выкупить земли, а где-то взять владельцев измором.
От отца ему достался в наследство выгодный бизнес: более тридцати рынков в Подмосковье и около десятка по самой Москве. Деньги текли рекой, но и проблем создавали массу. Нескончаемые проверки, взятки, поставленные уже на поток, проблемы с властями, притеснения и попытки рейдерских захватов от конкурентов.
В общем нервотрепки хватало. А уж теперь, когда он задумал расширяться и создавать часть более легального бизнеса, то на него потоком посыпались угрозы. И надо же, один отчаявшийся владелец здания, которое Волошин захотел выкупить, рискнул напасть на него вместе со своими племянниками.
Артуру повезло, что он с детства занимался борьбой и восточными единоборствами. Иначе лежать ему сейчас в соседнем крыле, где над крыльцом висит мрачная вывеска «Морг». А так он в одиночку почти справился с тремя бугаями, чья молодость тоже прошла в спортивных залах.
Считай, отделался незначительными порезами брюшной полости и гематомой на голове. Крови получилось потерял много, но серьезной опасности сумел избежать.
Какая-то тварь огрела его бутылкой дорогущего коньяка, после чего он ненадолго вырубился. Волошин вообще слабо помнит, как поднимался, вытаскивал из кармана свой разбитый мобильный и чуть ли не полз до телефона на ресепшен, как матерился, увидев обрезанный провод. Каким-то чудом смог встать и донести себя до машины, где уже окончательно потерял сознание от потери крови.
А вот дальше уже чистое везение. В больницу его доставил паренек таксист, работающий на его рынке. Врачи, правда, утверждают, что с ним была еще какая-то девица, но узнать подробнее не вышло. Никто ничего не знает о ней. Ни контактов, ни имени.
Артур многозначительно хмыкнул. Опять девица, узнать о которой он никак не может. Это уже какая-то тенденция вырабатывается. Плохо. Будь жив отец, он бы уже смог под землей найти таинственную незнакомку и привести к себе. Двух незнакомок.
– Нда, Артур Владимирович, теряешь хватку, – сам себе под нос пробурчал Волошин.
* * *
Вот уже несколько дней «Тропический джаз» стоял на ушах. Пропал Вазген и его трое племянников. Буквально через два дня после моего тайного знаменательного геройства вся его многочисленная родня мужского пола приехали в кафе и надолго засели в кабинете управляющего.
Они приезжали каждый день. Общались с персоналом, требовали документы, следили за работой.
– Никак у нас хозяин скоро сменится, – предположил Стас.
– Главное, чтобы не уволил, а остальное нам без разницы, – равнодушно пожала плечами.
– Поговаривают, Вазген с племяшками совсем пропал. Родные ищут по всем каналам, а того и след простыл, – продолжал сплетничать бармен, – Чувствую, что-то здесь не чисто.
– Чувствует он.., – буркнула я, – Ты давай стаканы тоже протирай, а то стойку уже до дыр затер.
Я недовольно покосилась на него. Стасик последние дни совсем расслабился. Почти всю работу свалил на меня, а сам сидит в телефоне и лишь лениво отмахивается на мои справедливые упреки.
– Я, Машка, работаю последние деньки. Поэтому уже ничего не хочу делать, – вдруг ляпнул он, – Прости, забыл сказать раньше.
– А кто же вместо тебя будет? – растерялась я.
– Ты и будешь. Вазген тобой доволен, и он в курсе моего ухода. Один день осталось доработать и аля-улю. Бар «Ля Франс» ждет своего нового бармена с более, чем пристойной зарплатой.
Я только покачала головой. Меня пока устраивало то, что я работала барменом. За несколько недель я уже получила денег больше, чем работала бы здесь поваром на обговоренной с управляющим ставке. Поэтому, то, что пока Вазгена нет и он не переводит меня к бабе Клаве, было плюсом. А то старушка уже успела заочно меня невзлюбить. Мол, хоть она и уходит, но оставлять свое «детище на непонятно кого» не горит желанием. Лучше я потом без нее разберусь, что там и к чему.
На следующий день Стасик уже почему-то не вышел, и я осталась одна.
К одиннадцати утра снова приехали родственники Вазгена, засели в вип-ложе и заказали много еды, предупредив, что их ждет важная встреча, и чтобы все было по высшему разряду.
Через час в «Тропический джаз» вошла целая делегация людей. Впереди, на подобии мощного ледокола двигались накаченные суровые мужчины в черных костюмах. Они шли уверенно, прожигая взглядом каждый метр, сканируя всех подряд. Ненадолго задержались на мне и тут же перекинулись на следующего.
Я даже привстала на цыпочки, чтобы разглядеть, кого они сопровождают. То, что это телохранители, сомнений у меня не было. Но каково же было мое удивление, когда в их плотном кругу, я заметила знакомую фигуру.
Высокий мужчина с бледноватым лицом, густые темные волосы, красиво очерченные губы. Мой «спасенный» весьма бодро передвигался и недовольно кривился, отгоняя от себя телохранителей. Волошин Артур Владимирович – владелец рынка. Так, кажется, сказал тот таксист.
А он неплохо выглядит для человека, который еще пять дней назад получил ножевые ранения и сильный удар по голове. Быстро пришел в себя. Только неестественная бледность намекала на еще слабое самочувствие мужчины.
Толпой они прошли мимо, пока я старательно надраивала барную стойку. По коже ощутимо пробежался легкий морозец. Подняв голову, столкнулась с взглядом серых ледяных глаз. Мужчина смотрел безразлично. Так, мазнул взглядом и пошел дальше, а меня словно ударило током от его энергетики.
Сразу видно, что он властный и жесткий человек. Наверно, оно и к лучшему, что я пожелала остаться инкогнито. Ни к чему мне такие знакомства.
Вот только почему мне его лицо все так же кажется знакомым? Чем-то отдаленно похож на того незнакомого красавчика, но вряд ли это он. У Волошина напряженное нахмуренное лицо, выглядит он старше. А тот парень был аки ангел в темной зашторенной комнате. Ангел с внушительным… нимбом, ага. Есть такое подозрение, что нимб отпечатался в моей памяти больше, чем лицо. От этих мыслей я покраснела, как помидор и с утроенным рвением принялась тереть кристально чистую стойку.
Гости прошли мимо меня и свернули в вип-ложу, где их уже дожидались родственники Вазгена. Четверо телохранителей пропустили вперед Волошина, а сами остались у тяжелых бархатных штор, отделяющих зал от ложи. Они тщательно проверяли еду и напитки у входящей официантки, и периодически заглядывали внутрь.
На какое-то время в кафе наступило затишье, а после раздался грозный крик. Он массово обрастал другими возгласами, пока не перерос в громогласную перепалку. Черные костюмы было сунулись проверить обстановку, но тут же вынырнули, получив злобный приказ «свалить нах и не отсвечивать».
Весь наш персонал и часть гостей бросали любопытные взгляды на все это действо. Еще бы, где в живую увидишь такие разборки. Меня же интересовало, что Волошину нужно от родных Вазгена. Зачем он покинул больницу так рано и тут же отправился в «Тропический джаз».
Не для того я тащила этого лося, чтобы он отбросил копыта и рога в нашем кафе.
– Это мое последнее слово. Пока я пью кофе, у вас есть двадцать минут обдумать предложение, – со стороны вип-ложи раздался резкий голос, – А, вы, стойте охраняйте родственничков, чтобы не сбежали. Стоять у меня над душой не обязательно.
Волошин отодвинул штору, брезгливо поморщившись, оглядел зал и заметил пустые стулья перед барной стойкой.
Пока он раздумывал, что делать, я замерла, таращась на него. Переговоры явно расшевелили мужчину. Если не сказать – разозлили. На щеках проступил едва заметный румянец, глаза холодно блестят, а скула нервно подрагивает.
При мысли, что он сейчас подойдет ко мне, внутри все перевернулось, а желудок несколько раз болезненно сжался. Не знаю, почему я так на него реагировала, но мне это категорически не нравилось. Поэтому, расправила плечи, вздернула нос кверху и приняла независимый вид, чем удостоилась снисходительной ухмылки Волошина.
Мужчина что-то решил у себя в голове и неторопливо двинулся к стульям прямо напротив меня.
– Один кофе с корицей. Без молока и сахара, – бросил он, усаживаясь на неудобный стул.
Это он собирается сидеть здесь и цедить чашку кофе двадцать минут? Да я за это время переколочу все стаканы под его безразличным холодным взглядом!
Покосилась на вновь капризничающую кофемашину и тяжко выдохнула, хватаясь за турку. Приезжавший мастер не смог до конца починить наш агрегат, и Вазген поставил переносную плитку, чтобы варить кофе вручную, если будет экстренный случай.
Волошина если и удивили мои действия, то он безмолвствовал. Только тяжкий вздох мужчина расценил, как нежелание его обслуживать и удивленно приподнял бровь, мол, какие-то проблемы?
Затылком чувствовала, как он задумчиво прожигает во мне дыру, но когда я задумалась, и у меня убежал кофе, злобно зашипев на раскаленной плите, его взгляд ни на грамм не изменился. Он по-прежнему смотрел в то место, где я стояла, и думал о чем-то своем.
К поставленной чашке он притронулся лишь раз. Сделал один глоток, поморщился с разочарованным видом и снова ушел мыслями в себя.
Спустя ровно двадцать минут бросил взгляд на массивные часы у себя на руке. Чему-то кивнул, будто говорил сам с собой, и поднялся.
– Сдачи не надо, – на стол легла пятитысячная купюра.
– Благодарю. Приходите еще, – я попыталась улыбнуться, но вышло как-то паршиво и неестественно.
– Это вряд ли. Кофе был поганый, – произнес Волошин и ушел к месту прерванных переговоров.
Вот же засранец! Кофе ему был поганый! А кто тебя просил пить крепкую бурду без молока и сахара? Хотя… может, дело в том, что он пригорел? И тут мой взгляд упал на отставленную баночку с корицей. Черт. Корица! Вот про что я совсем забыла.
Ну, хоть более, чем щедрые чаевые оставил.
Интересно, этот мужчина всегда такой холодный и отстраненный? Как он выглядит, когда улыбается? Или смеется. Если вообще умеет это делать, конечно.
Тем временем их встреча продолжилась и вскоре тихо и по-семейному завершилась. Волошин, все так же без эмоций на лице, вышел из-за шторок, держа в руках объемную папку с бумагами. Коротко кивнул охране и направился к выходу. Телохранители привычно взяли его в кольцо, не обращая внимания, что охраняемый объект многострадально закатил глаза.
Поравнявшись с барной стойкой, Волошин замедлил шаг и повернул ко мне голову. Серые глаза уже смотрели осознанно, вызывая по телу непрошенную дрожь. Было видно, что он хочет сказать какую-то гадость, но сдерживается. Я даже задержала дыхание, сама того не заметив.
– Я вам советую, Мария, подыскать другую работу. В моем ресторане не будет работать бариста с плохой памятью и кривыми руками, – он выплюнул эти слова с абсолютно равнодушным видом.
– Что? – я ожидала услышать нечто нелицеприятное, но точно не это.
Кто он вообще такой, чтобы бросаться подобными фразами?! Будто услышав мои мысли, а скорее увидев шок на лице, Волошин проговорил:
– Это теперь мое заведение, и мне не нравится, как вы работаете, – мужчина прекрасно знал, в каком шоке я нахожусь, но словно специально говорил так обидно.
– Я бармен. И обычно не варю кофе вручную. Просто сейчас сломана кофемашина, – моя рука беспомощно махнула в сторону подлого аппарата. Вот он виновник моих бед.
– Представляю, какие коктейли вы там мешаете, если не можете сварить обычный кофе в турке и посыпать его корицей, – Волошин говорил отстраненно и со скукой во взгляде скользил по моей фигуре, – А еще вас почти не видно из-за стойки.
Вот тут я аж задохнулась от возмущения. Этот лось, которого я из последних сил тащила к машине, внаглую упрекал меня в маленьком росте?! Я вот не перехожу на личности, не говорю, что кто-то весит под центнер и состоит сплошь из железных мышц.
– А так? Вам меня лучше видно? – обожгла его возмущенным и презрительным взглядом, вставая на удобную подставку с небольшими ступеньками.
Стасик приволок ее со склада, увидев, что для моего роста некоторые полки висят слишком высоко. Зато теперь я стояла почти вровень с Волошиным, но все равно смотрела на него снизу-вверх.
От моего наглого вопроса и наличия внизу стойки специальной подставки в его глазах промелькнул огонек любопытства и зарождающие искры веселья. Но ни одна мышца на лице не дрогнула.
– Велик риск покалечиться на рабочем месте, – серьезно ответил он, – Я не могу этого допустить. Попрошу, чтобы завтра вас уже здесь не было. Своим непрофессионализмом вы роняете тень на мое заведение.
– Я сюда пришла на ставку повара! – я готова была взорваться от злости. Еще немного и из ушей пойдет пар, – Мы с Вазгеном договаривались, что через месяц я заступлю на кухне! Я по образованию повар.
– Вазген здесь больше никто, – спокойно проговорил Волошин, – Теперь за персонал отвечаю я, и вы мне не подходите. Думаю, с вашей многопрофильностью, вы легко найдете себе новую работу.
И этот наглый хлыщ спокойно отвернулся от меня, продолжив путь на выход. Я в сердцах бросила тряпку на стойку. А хотелось запульнуть ее в голову мерзавцу!
– Да за что, черт, возьми?! Чем я прогневала судьбу, что она меня так шпыняет? – воскликнула чуть громче, чем хотела. И эта фраза достигла ушей Волошина. Он обернулся, попытался едко растянуть губы в улыбке и бросил:
– Вот уж не знаю. Может, стоит больше делать добрых дел? Это что касается судьбы, а все остальное я уже разъяснил вам. Всего доброго, Мария.
Если бы его плотно не окружали телохранители, клянусь, эта здоровенная пивная кружка заново оставила бы на его черепушке новую гематому. Козел!
