Шарль Бюффе
8 полюсов Фредерика Паулсена. Путешествие в мир холода
Глава 2
Шампанское в Арктике
Огромный – размером с двухэтажное здание – вертолет Ми-26 приземлился на заснеженном, отшлифованном ветром поле на 81°16’ северной широты. И гигантские размеры вертолета, и топонимика окружающей его местности несут на себе следы советского прошлого. Место уже не называется мыс Молотова, как в эпоху сталинизма, но на юге остров Большевик и остров Октябрьской революции по-прежнему стоят на страже северных широт. К северу распростерся Северный Ледовитый океан – место работы героических ученых, отважных летчиков и храбрых капитанов, которые проходили парадом по Красной площади в дни советских праздников – во всяком случае, тех из них, кого не поглотили многолетние льды.
25 сентября 1999 года мы находимся на мысе Арктическом, небольшом выступе в Северном Ледовитом океане, обращенном к северу. СССР прекратил свое существование 8 лет назад, но словно все еще существует здесь, замороженный, в тысяче километров от Северного полюса.
В развалинах советской империи два француза нашли путь к Северному полюсу.
Люди в ушанках кладут доски на козлы. Достают белую скатерть, закуски, помидоры, бутылки водки. Один из приглашенных переоделся четырехметровым полярным медведем. Празднуется юбилей одного из последних героев Советского Союза Артура Николаевича Чилингарова, заместителя председателя Государственной думы и Героя Советского Союза. Он хотел отпраздновать свое шестидесятилетие на Северном полюсе. Огромный Ми-26 не нашел достаточно толстого льда, чтобы сесть и разгрузиться, так что он проделал только половину пути. Праздник устроили на самом близком к полюсу участке суши, на мысе Арктическом. Фредерик Паулсен, как все гости, получает значок с изображением Артура Чилингарова, маленькие российские флаги и буклет, в котором на каждой странице фигурирует окладистая борода героя дня. Журналист фотографирует. «Сцена была совершенно сюрреалистической, – рассказывает Кристиан де Марлиав, один из двух французов – организаторов экспедиции. – Фредерик никого не знал, казалось, он хотел спросить, куда он попал». Фредерик Паулсен открывает для себя Арктику и работающих здесь российских полярников. Он привез ящик «Вдовы Клико». Увы, в отличие от водки шампанское замерзает. Солнце скоро исчезнет, чтобы отправиться на долгие месяцы в Антарк-тиду. Оно больше не поднимется, чтобы согреть гостей. Все погружаются в вертолет, чтобы продолжить праздник южнее, в Хатанге.
Порт Хатанга скован льдом семь месяцев в году (на фото освобождают ото льда винты судна).
Двое увлеченных Севером принимают Фредерика Паулсена в этот странный мир. Двое французов, Кристиан де Марлиав и Бернар Бюиг, встретились десять лет назад, когда готовили экспедицию «Трансантарктика» на другом конце света. Кристиан де Марлиав был профессором математики и инструктором по лыжам; Бернар Бюиг санитаром и другом Жан-Луи Этьена, разработчика проекта по пересечению Антарктиды. И тот и другой обладали редкими талантами, проявившимися в высоких широтах. Талантами, необходимыми для организации сложного материально-технического обеспечения экспедиции, сплотившей людей шести национальностей. Это была первая экспедиция, которая смогла пересечь Белый континент без использования механических средств. Она смогла преодолеть 6300 километров через снежную пустыню, большую, чем Сахара. Обогащенные этим опытом, Бернар Бюиг и Кристиан де Марлиав вскоре совместно разработают невиданный проект: туры на Северный полюс.
Для покорения российской Арктики нашелся союзник – Виктор Боярский. Лихой русский полярник, способный обнаженным мыться на сорокаградусном морозе, открывает двум французам двери в русский полярный мир. Боярский – директор Музея Арктики и Антарктики – обратился к ним, когда крушение СССР довело музей до катастрофического положения. «Зарплаты больше не выплачивались, – рассказывает Кристиан де Марлиав. – Мы взяли на себя расходы на персонал и отопление в течение двух лет. Поменяли сигнализацию, сделали ремонт…» Взамен они получают возможность познакомиться с Хатангой, одним из самых северных поселений на свете, в котором за несколько мешков картошки им подготовили посадочную полосу для огромного вертолета МИ-8. Во времена холодной войны Хатанга была аванпостом Советской армии, арктическим лицом СССР, смотревшим в сторону североамериканского врага. Но и сейчас в этом полуразрушенном мире осталась его главная ценность – специалисты.
«Мы нашли чудесных людей, – вспоминает Бернар Бюиг. – Пилот посадил вертолет рядом со сбитой на скорую руку лачугой. Мы выгружаем багаж, наши новые друзья сооружают баню из трех остатков настила, и все купаются нагишом на виду у моржей!» У Хатанги есть и другой важный козырь: это идеальный пункт для отправки к Северному полюсу. «Вылетев отсюда, на полпути к полюсу можно дозаправиться на острове Средний, на котором размещена пограничная застава», – объясняет Бюиг. Село становится материально-технической базой небольшой организации «Широта 90°», созданной двумя французами.
Каждый год, когда возвращается солнце, дрейфующую базу «Барнео» устанавливают вблизи Северного полюса.
В 1992 году «Широта 90°» впервые фрахтует самолет Ан-2 и везет группу туристов к Северному полюсу. Следующей весной Кристиан де Марлиав сопровождает группу лыжников, высаженных на лед, чтобы пройти на лыжах последний градус, 111 километров. Сарафанное радио работает, спрос растет. Но насколько безопасно вести туристов по многолетним льдам? Кристиан де Марлиав – знаток истории освоения Арктики. Он знает, что с давних пор у советских людей есть дрейфующие научные станции: несколько палаток, небольшой трактор, чтобы расчистить посадочную полосу на льду. Суровые условия! Но еще в 1937 году трое ученых и руководитель группы Иван Папанин прожили на дрейфующих льдах в течение девяти месяцев, сделав большое количество наблюдений.[11]
Бернар Бюиг со своим компаньоном Кристианом де Марлеавом пионеры в области организации туров к Северному полюсу.
В 1993 году «Серполекс»[12], организованное французами общество с ограниченной ответственностью, представляет новый проект общественности – базу на дрейфующих льдах. Власти Хатанги оказывают поддержку. Русские в шутку называют базу «Борнео». Произносимое по-русски, название превращается в то, под которым самая близкая к Северному полюсу станция известна сегодня: «Барнео». Туризму Северного полюса дан старт.
Открытие мамонта Жаркова изменило жизненный путь Бернара.
Теперь Бернар Бюиг и Кристиан де Марлиав проводят многие месяцы в Хатанге, где они купили дом. Они исследуют тундру, населенную долганами. «Мы были единственными чужеземцами в Хатанге, – рассказывает Кристиан де Марлиав, – долгане приходили к нам, чтобы продать бивни мамонта. Сначала нас эта торговля не интересовала, не было желания спекулировать бивнями! Но нам предлагали также косточки, лопатки, огромные бедренные кости… Их было столько, что, совершенно очевидно, с этим надо было что-то делать. Связались с палеонтологами и сказали долганам, что если они найдут целый скелет, то его купят. Слух разошелся…»
В 1997 году Геннадий Жарков, долганский охотник, сообщает, что видел клоки шерсти мамонта, выступающие из вечной мерзлоты в 250 километрах к северу от Хатанги. Взволнованный Бернар Бюиг проводит радиозондаж, чтобы подготовить извлечение цельного блока льда, содержащего мумию животного. Летом 1999 года все подготовлено. Названный именем своего первооткрывателя «Мамонт Жаркова» вскоре станет известен во всем мире.
Этим же летом 1999 года с «Серполекс» связался совершенно особенный клиент: в статье, опубликованной по случаю 90-летия «завоевания» Северного полюса Робертом Пири, увлеченный предприниматель нашел информацию о компании, которая возит туристов к Северному полюсу. Ему не терпится самому туда отправиться. Сезон завершен, база «Барнео» демонтирована, как и каждый год, 1 мая, до того, как многолетние льды станут слишком хрупкими. Но Фредерик Паулсен настаивает: он готов оплатить путешествие к Северному полюсу в разгар лета.
Пункт отправления – архипелаг Свальбард[13]. Но из-за материальных и технических сложностей российские власти не позволили довести дело до конца. В середине июля Бернар Бюиг решился вызвать Фредерика Паулсена в аэропорт Руасси, когда он отправлялся вести переговоры с каналом «Дискавери» для освещения операции «Мамонт Жаркова», чтобы сообщить плохую новость. Слишком рискованное путешествие отменено. Главная забота «Серполекс» сейчас – извлечь мамонта изо льда, а не доставлять к полюсу миллиардера. Фредерик Паулсен взбешен, обмен приветствиями происходит в ледяной атмосфере.
Вскоре представляется новая возможность. Чтобы извлечь «Мамонта Жаркова» в глыбе замерзшей земли, французам понадобится Ми-26, самый мощный вертолет из всех, которые когда-либо конструировались. Человек, который может помочь с вертолетом и поддержкой властей, – не кто иной, как заместитель председателя Государственной думы Артур Чилингаров, вхожий в самую верхушку новой российской власти. Счастливое совпадение: Чилингаров хочет пригласить многочисленных друзей праздновать шестидесятилетие на Северном полюсе. Он просит французов помочь профинансировать это особенное путешествие, предложив войти в состав этой праздничной экспедиции нескольким заинтересованным туристам. Бернар Бюиг и Кристиан де Марлиав готовы, они видят возможность утешить расстроенного клиента. Фредерик Паулсен воодушевленно принимает предложение и вскоре приезжает со своими друзьями в Москву, где знакомится с Артуром Чилингаровым.
Никто и никогда еще не был на Северном полюсе в начале полярной ночи. Между тем Чилингаров родился 25 сентября – в тот день, когда солнце на вершине мира заходит за горизонт на полгода.
Апрель 2000-го: Фредерик Паулсен с воздуха обозревает безграничные льды.
Оставалось сделать непростой выбор: вертолёт Ми-26 потребляет 3 тонны горючего в час, но этого недостаточно, чтобы слетать на полюс и вернуться обратно. Русские предлагают лететь до полюса и дозаправиться прямо на льду. Кристиан де Марлиав находит это предложение чрезвычайно рискованным: машина настолько тяжелая, что для ее посадки необходима толщина льда минимум 60 сантиметров. Если Ми-26 не найдет места, где сможет приземлиться, то все закончат свои дни в ледяной воде. Он предлагает лететь до пункта назначения с автономной дозаправкой в воздухе. Французы водили своих клиентов к полюсу уже семь лет без каких-либо трудностей, их опыт таков, что русские к ним прислушиваются.
Вертолет поднимается в воздух. Фредерик Паулсен сохранил тяжелые воспоминания об этом крещении арктическим воздухом. «Мне говорили о небольшой экспедиции, не вдаваясь в детали. Я сидел на складном стуле посреди резервного запаса керосина в огромном и очень шумном вертолете… Мы летели часов десять в тумане и темноте, это было полным сумасшествием. У меня не было никакой защиты от шума, там я, несомненно, потерял 10 % слуха!»
Наконец машина опускается на уровень льда: пилот ищет подходящую льдину для посадки. Он зависает в метре над поверхностью, Кристиан де Марлиав прыгает на лед с товарищем, вооруженным буром, чтобы проверить толщину: 30 сантиметров, этого недостаточно. Чуть подальше 40 сантиметров… нигде нет достаточной толщины льда. Невозможно приземлиться, нужно делать разворот на 180°. Оранжевое солнце пляшет над южным горизонтом.
Северный полюс недалеко, русские утверждают, что «почти» приехали. Кристиан де Марлиав вспоминает, что солнце было в двух градусах над горизонтом. «Мы находились в районе 88°», – считает он. Это небольшое вычисление, производимое до эпохи GPS, очень простое: «Известна высота солнца, 32 минуты, таким образом можно вычислить его высоту над горизонтом. Если 25 сентября оно скрывается на полюсе, мы были от него на расстоянии всего лишь двух градусов!»
Кристиан де Марлиав, математик, у которого секстант в голове, говорит, что высота солнца 32 минуты. Он мог бы округлить это значение до цифры 30, но этот человек не способен уступить и пяди земли (точнее, и двух минут угла…) во имя точности. Он никогда не делает вывода прежде, чем не просчитает его за несколько миллисекунд в уме, этом суперкомпьютере. Он обладает интеллектом, фантастической памятью и энциклопедическими знаниями – качествами, которые жизненно необходимы для организации полярных экспедиций, малейшая оплошность в которых может стать фатальной. Качествами, которые жизненно необходимы и вечером, в палатке, когда уставшим путешественникам хочется отдохнуть и поговорить.
Кристиана легко представить в парике и рединготе – в образе аристократа-ученого из века Просвещения. Но Кристиан в курсе всех современных научных достижений, вскоре он становится координатором научной программы «Тара-Арктика» на шхуне «Тара», пересекающей Северный Ледовитый океан.
17 октября 1999 года, через три недели после неудачи с поездкой к Северному полюсу, началась операция «Жарков». Огромный вертолет Ми-26, тот самый, который оказался слишком тяжелым, чтобы приземлиться на дрейфующей льдине, снова здесь. Бернар Бюиг выкупил останки «Мамонта Жаркова» и установил бивни в блок смерзшейся земли, на то место, где должна была находиться голова животного и где на самом деле оказалось только месиво из волос и костей. Теперь же, для телевидения, все выглядит невероятно эффектно – воображение с легкостью выстраивает образ мамонта, скрытого в блоке льда.
МИ-26, один из самых больших вертолетов в мире, уносит блок промерзшей земли, содержащей останки «мамонта Жаркова».
Куб в 23 тонны поднимают в воздух вертолетом под прицелом камер канала «Дискавери» и устанавливают в морозильной камере в Хатанге. Отныне в глазах всего мира Бернар Бюиг – человек, впервые извлекший мамонта изо льда, не нарушив температурного режима. При содействии палеонтолога Ива Коппена он основывает «Mammuthus»[14], научно-исследовательскую программу мирового масштаба, которой отныне он посвящает свою жизнь.
Апрель 2000 года в Хатанге. Фредерик Паулсен вернулся сюда с шестью приглашенными, среди которых и Фолькерт Фалтинг, друг молодости, с которым они вместе мечтали о путешествиях к далеким островам.
Французская компания «Серполекс» уже очень популярна. Кинорежиссер Дидье Мартини, встреченный Паулсеном в Сен-Морице, снимает экспедицию, которая садится на борт Ан-2, чтобы достичь дрейфующей станции «Барнео». Маленький биплан облетает монотонную поверхность льдов, белые просторы, на которых гребни торосов складываются в четкую графическую структуру. Наконец вдалеке в боковом свете появляется скопление оранжевых точек: десяток палаток и два вертолета Ми-8 на отдыхе, их лопасти приспущены. Аппарат приземляется на подготовленную площадку рядом с палатками: «Мы встретили русских, не слишком приветливых, не знающих ни одного слова по-английски, – вспоминает Дидье Мартини. – У каждого был свой угол в палатке, своя приподнятая над полом кровать, ружье для защиты от белых медведей, фотографии семьи рядом с фотографиями приятелей, балалайка, подвешенная к основанию кровати». Погода дурная, дни проходят, а возможности гостям погрузиться на вертолет, чтобы сделать последний прыжок к Северному полюсу, все нет. Приходится убивать время водкой, икрой и шампанским. «Мало-помалу, с трудом продираясь сквозь языковой барьер, мы смогли понять, что все эти люди были гляциологами, климатологами и учеными других специальностей, получившими дипломы более пятнадцати лет назад и жившими здесь в суровых полярных условиях. Вечером в час отдыха они доставали бутылку водки и начинали петь возбужденными голосами, полными эмоций. Открывали русскую душу во льдах Арктики…»
И вот, наконец, третья попытка Фредерика Паулсена достичь Северного полюса. Небо расчистилось, группа погрузилась на борт вертолета. Все шло, как намечено, когда внезапно вмешивается Фредерик Паулсен: «Я не хочу приземляться на Северный полюс на вертолете!» Машины приземлились в 600 метрах от цели, далее пошли пешком. Фредерик Паулсен на Северном полюсе прикасается к своей мечте. Маленький флаг Фёра установлен, бутылка шампанского открыта.
Северный полюс стал концом одного путешествия и началом другого. История началась в Арктике, где Фредерик Паулсен встретил выдающихся людей, которые дали ему ключи Великого Севера: двух французов, виртуозных организаторов, и многих русских, людей с горячими сердцами, живущих в этом холодном мире.
Дружба, завязавшаяся между Фредериком Паулсеном и Россией, ни на минуту не ослабевала в течение пятнадцати лет. «В детстве у меня была неприязнь к России, как у всех маленьких шведов, – вспоминает предприниматель. – Они украли у нас земли, на которых выстроили Санкт-Петербург и часть Финляндии. Кроме того, была холодная война. Каждый день мы просыпались, а в воздухе висела тревога. Более того, я ничего хорошего про Россию не слышал…»
Страна, принимающая Паулсена, находится в полном упадке, но холодная война закончена: «Я был приятно удивлен своему открытию: русские оказались страстными натурами, им свойственны редкая преданность в дружбе и невероятная находчивость. У них, как у всякого народа, есть свои недостатки, которые в то же время являются их достоинствами».
Жан-Фредерик, старший сын Паулсена, подтверждает, что путешествие к Северному полюсу было искрой, которая разожгла в отце страсть к России: «То, что пробудило его интерес, – именно эта сложность, эта тайна. В этом ключ, на мой взгляд. Он мне часто повторял, что Россия – это мир больших возможностей».
В Государственной думе, в живописном кабинете, украшенном собственными портретами и статуэтками полярных медведей, Артур Чилингаров между двумя звонками по одному из семи телефонов воскрешает в памяти свою встречу с Фредериком Паулсеном: «Это удачливый человек, одержимый! С тех пор, как мы встретились, мы говорили об Арктике и Антарктике. Я рассказал ему о своих экспедициях и видел, как горели его глаза, словно у ребенка. Он все еще ребенок! У него есть все, чтобы быть исследователем-полярником: он умеет ждать, не волнуется и делает то, что говорит. Между нами установились братские отношения».
«Чилингаров? Да это Тарас Бульба!» – говорит Эммануэль Дюран, хозяин книжного магазина «Панглосс» в Москве. Эммануэль Дюран познакомился с Фредериком Паулсеном в 2005 году, когда предприниматель пришел к нему просить совета по поводу энциклопедии о Сибири, написанной тремя русскими антропологами.[15] Хозяин книжного магазина Дюран и Паулсен, эрудит и предприниматель, стали друзьями. «После одного из приемов мы пропускаем по стаканчику и гуляем всю ночь по Москве, как подростки. Он может так же вести себя с Кристианом де Марлиавом, с Франсуа Бернаром. Он может пойти навестить русского художника у него в студии. Тот рисует его в мехах, как Тарзана, с земным шаром вместо тестикул… и ему это нравится!» Импозантный и бородатый Эммануэль Дюран говорит о Чилингарове: «Он на одиннадцать лет старше Фредерика и покровительствует ему. Чилингаров награждает его медалями, Фредерик поднимает за него тосты. Недавно в Русском географическом обществе, которое только что наградило его орденом, Фредерик поднял бокал за «Дедала», великого отца…»
Фредерик Паулсен обожает путешествовать в те уголки Земли, где никто не бывал… «В этом, должно быть, немного сказывается прусское культурное влияние, – говорит он, улыбаясь. – Я люблю порядок, люблю класть все на свое место. Есть проекты, которые требуют пять или семь лет работы. Знакомишься с людьми, что-то выстраиваешь заново, делаешь это с друзьями. Рождение идеи экспедиции – это лучшее. Потом начинается пытка: работаешь годы ради того, что продлится две недели».
После своей первой экспедиции в Арктику Фредерик Паулсен оказался в большом кабинете заместителя председателя Государственной думы. Артур Чилингаров повернулся к своему новому другу:
– Поедем на Южный полюс, Фредерик, я займусь организацией.
Паулсен попытался протестовать:
– Нет, это я организовываю!
– Ты? Нет, ты финансируешь!
Фредерик Паулсен рассмеялся. С этого дня пруссак позволяет легко подтрунивать над собой «казаку Тарасу Бульбе».
В самолете ИЛ-76 нет пассажирских иллюминаторов, зато пилот наслаждается замечательным остеклением.
Глава 3
Наука и соперничество на Южном полюсе
В декабре 2001 года Фредерик Паулсен приезжает в Пунта-Аренас, на самый юг Чили. В начале южного лета он с волнением ожидает отправки к Южному полюсу вместе с двумя французскими товарищами. Бернар Бюиг и Кристиан де Марлиав помогают организовать эту первую антарктическую экспедицию, руководит которой Артур Чилингаров. Здесь также в ожидании старта коротают время за пивом два увлеченных палеонтолога: Алексей Тихонов, директор зоологического музея в Санкт-Петербурге, специалист по мамонтам, и голландец Дик Мол, «совершенно сумасшедший любитель, – улыбается Кристиан де Марлиав, – человек, квартира которого завалена ящиками с костями, и который способен описать любое доисторическое животное по маленькому фрагменту кости!» Говорят о милодоне, большом доисторическом ленивце, первые останки которого были обнаружены в пещере поблизости, разговор доходит, конечно, и до «Мамонта Жаркова». Фредерик Паулсен поддразнивает Бернара Бюига: «Славно вы нас надули с вашим мамонтом: достали из вечной мерзлоты блок льда, в который заранее были вморожены два бивня. Может, дорастем до экспедиции, в которой удастся найти настоящего мамонта, которого назовут МНБ – Мамонт, найденный Бернаром». Паулсен даже готов предложить вознаграждение в 40000 долларов тому, кто найдет хороший экземпляр…
Спустя два года после путешествия к Северному полюсу Фредерик Паулсен у ворот Антарктиды, этой бескрайней пустыни, судьбоносная встреча с которой изменит течение всей его жизни. В последующие десять лет он профинансирует, по меньшей мере, шесть экспедиций в Антарктику.
Пунта-Аренас, расположенный на южном побережье Чили, – самый близкий к антарктическому континенту город.
Сам факт существования этого континента оставался неизвестным до начала XIX века, и к началу XX века он все еще не был хорошо изучен. Огромный пустынный остров, единственный материк, на котором никогда – вплоть до новейших времен – не жили люди. Природные условия здесь самые суровые. Рядом с Южным полюсом средняя температура опускается ниже –70 °C зимой и не поднимается выше –15 °C летом. Почти весь континент покрыт ледниковым щитом, мощность которого в центре превышает 4 километра. Он содержит 90 % запасов пресной воды планеты: стерильный мир, в котором выживают только некоторые лишайники и странные микроскопические создания.
Отделенная от ближайшей суши (мыса Горн) тысячью километров бушующих вод, Антарктида остается защищенной от вторжений человека; впрочем, промышленная революция привела к тому, что частицы сажи стали выпадать на девственный лед. Изоляция материка закончилась только 27 января 1820 года, когда русский мореплаватель Фаддей Фаддеевич Беллинсгаузен[16] замечает, наконец, антарктический берег. Первым же, кто ступил на континент, был норвежец Карстен Борхгревинк. В 1895 году, будучи членом китобойной и научной экспедиции, он выскакивает из шлюпки, приближающейся к берегу, чтобы сделать этот первый исторический шаг и собрать мхи[17]. С этого основополагающего момента начинается исследование Антарктики, полное научных открытий и соперничества.
В 1902 году, желая достичь Южного полюса, люди отправляются в глубь материка. Человечество хорошо помнит два имени из первой группы исследователей – Роберт Фолкон Скотт и Эрнест Шеклтон. Два британских офицера, так и не ставших первооткрывателями Южного полюса, сегодня известны так же, как и тот, кто сумел их превзойти, Руал Амундсен. Возможно, дело тут в том, что Антарктида, о существовании которой древние греки догадывались на основании принципа симметрии, – континент противоположностей. Как известно, в экспедиции на «Дискавери» Скотт и Шеклтон достигли 82°16’ южной широты на шельфовом леднике Росса. Через семь лет после этого Шеклтон в своей собственной экспедиции находит проход, позволяющий подняться на вершинное плато приблизительно на 3000 метров высоты, и доходит до 88°23’, не дотянув 156 км до полюса – вернуться пришлось из-за нехватки продовольствия.
Капитан Скотт снова высадился в Антарктиде в начале 1911 года во главе большой экспедиции, перед которой стоят и научные, и политические задачи. Этот человек, по мнению Стефана Цвейга, принадлежал к характерному типу англичан с «холодным, волевым, спокойным лицом», которые «завоевали Индию, колонизировали Африку и воевали во всем мире».[18] Но Скотт, этот первопроходец с внешностью функционера, гордо противостоит ветру истории и умирает как трагический герой. Вместе с четырьмя товарищами он достигает Южного полюса 17 января 1912 года, через месяц после норвежского соперника Руала Амундсена[19]. Фото, напечатанное с пластинки, найденной рядом с его замерзшим телом, показывает людей изнуренных и деморализованных: они стоят перед палаткой, оставленной на полюсе норвежцами. «Это ужасное место», – пишет в своем дневнике Скотт. Разочарование от проигрыша, должно быть, заглушило инстинкт выживания. Англичане исчерпали силы, волоча за собой сани, наполненные в том числе образцами горных пород, которые они не бросили до самого конца, тогда как Амундсен уже вернулся к пункту своего отправления, планомерно забивая своих собак, чтобы кормить ими членов экспедиции. Скотт и его люди страдают от обморожений, цинги. Голодные, истощенные, они попадают в плен к ужасной южной зиме, не достигнув хижины, в которой их дожидаются товарищи. Температура стремительно падает, и последняя пурга заметает палатку, в которой будут найдены тела Скотта и его двух спутников (еще двое членов его партии погибли ранее) – вместе с дневником и фотографиями. Оправдывая свой «провал» перед лицом английского народа, Скотт тратит последние часы жизни на то, чтобы написать послания обществу и жене (последнее начиналось словами «Моей вдове…»).
Декабрь 1911-го. Роберт Фалкон Скотт и его спутники форсированным маршем двигаются к Южному полюсу.
Впрочем, о каком завоевании, о каком провале может идти речь? Антарктида никогда не была завоевана. Белый материк остается громадной девственной землей, с которой снежные бури с легкостью стирают следы человека. Его 4000 обитателей сегодня – ученые, собранные на четырех десятках станций в течение трех месяцев южного лета (зимой их число сокращается наполовину). В 1961 году двенадцать стран подписали Договор об Антарктике, отдав континент научным исследованиям «в интересах всего человечества». Военные действия и захоронение радиоактивных отходов здесь запрещены, так же как и любые горные разработки.
Роковое состязание. Скотт обнаруживает норвежский флаг и палатку, оставленные на Южном полюсе экспедицией Амундсена. Изнуренные и отчаявшиеся, Скотт и его соратники погибают на обратном пути.
Сокровище Антарктики – это знания. Накапливаясь слой за слоем в течение миллионов лет, лед хранит информацию о прошлом нашей планеты. Исследуя керны, извлеченные на станции «Восток» с глубины 3000 метров, французские гляциологи смогли установить существовавшую на протяжении многих сотен тысяч лет связь между температурой атмосферы и содержанием в ней углекислого газа.[20] И кто знает – может быть, завтра будут обнаружены ископаемые остатки неизвестных форм жизни в озере Восток, под ледниковым щитом Антарктиды.
На Южном полюсе находится американская станция, названная именами двух соперников: «Амундсен-Скотт». Ученые со всего мира сотрудничают в проекте IceCube: 5000 датчиков, установленных в кубе со сторонами в один километр, образуют самый большой детектор нейтрино в мире. Врезанный в толщу льда на глубине 2500 метров, он регистрирует траектории этих частиц, которые орошают Землю подобно непрекращающемуся дождю, исходящему от Солнца, и, не задерживаясь, проходят сквозь нее.
…А палатка Амундсена, обнаружение которой на Южном полюсе так разочаровало Скотта, ныне представляет собой вмерзшие в лед кусок ткани и стойку. Удаляясь на десять метров в год[21] в сторону моря, сегодня она должна находиться приблизительно в километре от полюса.
Белый континент – это загадка, ключ к которой, как и палатка Амундсена, погребен подо льдом. Этот чарующий мир, этот дерзкий вызов непознанного не мог не привлечь Фредерика Паулсена.
Имена вчерашних соперников объединены во имя науки: строительство базы Амундсена-Скотта на южном полюсе.
Артур Чилингаров, как и обещал, «занимался всем». Он предложил Фредерику Паулсену оригинальную экспедицию – первый беспосадочный полет на одномоторном самолете до Южного полюса, и этот уникальный проект увлек предпринимателя, всегда готового к новым открытиям.
После празднования знаменитого юбилея на Северном полюсе Чилингаров получил еще больше полномочий. Он хорошо знаком с новым президентом России Владимиром Путиным, также ленинградцем. Чилингаров очень рад, что Россия наконец поднимает голову после трудной ельцинской эпохи и стремится доказать миру, что развитие технического прогресса в его родной стране не остановилось с исчезновением советской империи.
Артур Чилингаров: «Я занимаюсь всем, Фредерик. А ты финансируешь!»
На этот раз Чилингаров задумал испытать в полярных условиях новый самолет Ан-3. Эта модель – эволюция Ан-2, биплана чрезвычайно надежного, но с одним существенным недостатком – он потребляет авиационный бензин «Авгаз», топливо, мало пригодное для высоких широт… Пошедший в мелкосерийное производство в 2000 году Ан-3 немного длиннее, оснащен новой электроникой и, главное, турбовинтовым мотором, работающим на керосине. Конструктор, готовый запустить новую модель на другом конце света, демонтировал ее, чтобы погрузить на борт Ил-76, самолета с четырьмя турбореактивными двигателями, способного перевозить груз весом 40 тонн, и взялся собрать в Антарктиде.
Артур Чилингаров – старый знаток Антарктики. Еще в 1985 году он руководил спасением «Михаила Сомова», советского научно-исследовательского судна, затертого льдами в море Росса. Дизельный ледокол «Владивосток», направленный в эти места, смог прорубить путь пленникам шельфовых льдов. За проявленный героизм руководителю операции присвоили звание Героя Советского Союза.
Заместитель председателя Государственного комитета по гидрометеорологии и президент Ассоциации полярников, Чилингаров остался значимой персоной и в новой России. Он был избран депутатом и заместителем председателя Государственной думы. Владимир Путин назначил его специальным представителем президента по вопросам Международного полярного года.