Сергей Зверев
Топить их всех!
– В этом я с удовольствием выступлю спонсором, – как ни в чем не бывало вставил Глен Миллер.
– …пятое. Объявить моему МИДу, что все попытки русских дипломатов встретиться с пленными русскими должны квалифицироваться как автоматическое признание вины экипажа «Новочеркасска». Иными словами, если мы объявляем моряков с контейнеровоза террористами, то русские дипломаты становятся пособниками террористов. Вопросы есть?
– Слова Вашего Высокопревосходительства – закон для всех нас, – вежливо улыбнулся Глен Миллер.
– Служу Отечеству и президенту! – обычной формулировкой подтвердил готовность служить диктатору главный колдун, искоса посматривая на англичанина, на которого он затаил глубокую обиду.
Проводив гостей, Азариас Лулу поднял жалюзи и открыл окно. В шелестящих кронах пальм галдели обезьяны. Одна из них, игриво взглянув на главу государства, показала ему донельзя непристойный жест. Президент лениво швырнул в примата банкой пива.
Настроение, бывшее с утра хмурым и сумрачным, постепенно поднималось. Президент все более и более утверждался в правильности своего решения. Реакция далекой Москвы совершенно не пугала африканского диктатора.
Да и чего бояться? За время президентства Лулу объявляли импичмент, и вводили санкции, и делали невыездным во все цивилизованные страны. Однако вот уже сколько лет он, невзирая на все превратности, продолжал стоять у кормила власти.
Азариас Лулу всегда верил в свою путеводную звезду, в неповторимую и счастливую судьбу, предначертанную духами джунглей. Именно судьба сперва вывела его, незаконнорожденного сына деревенской проститутки из поселка Александрия, в смотрители банановой плантации. Именно судьба направила молодого агрария на учебу в Москву. Именно судьба возвела его во время постколониального хаоса в должность главы государства.
Глядя на резвящихся обезьян, президент остро ощущал свое одиночество. Он любил это состояние. Когда в общежитии Высшей партийной школы посланцы борцов с коланиализмом и расизмом поднимали граненые стаканы «за Африку!», он поднимал стакан вместе со всеми. Но не так, как все, а многозначительно, с особым подтекстом. «Большое будущее!» – видя этот жест, предрекали преподаватели, хотя и не знали, в чем заключается это будущее…
Допив пиво, президент поймал себя на мысли, что неплохо было бы и перекусить. Вид и запах мяса теперь совершенно не вызывали тошноты, как это было с утра. Наоборот – мысли о хорошо прожаренном филе будоражили рецепторы ротовой полости, провоцируя повышенное слюноотделение.
Набрав номер шеф-повара, президент вкрадчиво поинтересовался:
– А кто там у нас сегодня на завтрак?
* * *
– …так, ноутбук раскрыть, включить в сеть и зафиксировать на экране какую-нибудь картинку «тяжелого порно»… Да нет, с нашей, с чернокожей девкой. А еще лучше – с симпатичным пацаненком. Вот тут, слева, положить использованные шприцы. Сюда – бутылки и стаканы… Прямо на порножурнал. Презервативы у кого-нибудь есть?
Вот уже полчаса в капитанской каюте «Новочеркасска» хозяйничали телевизионщики из информационно-аналитической программы «Панорама» – крупнокалиберного идеологического орудия диктаторского телеканала «За Африку!». Чернокожие шакалы пера и акулы голубого экрана, получив задание от Бамбучо Костяна, готовили «постановочные» кадры для субботнего эфира. Кадры эти и должны были изобличить русских моряков во всех смертных грехах, от наркомании до педофилии включительно.
Сюжет, заснятый в каюте Алексея Флерова, и впрямь получился эффектным. На экране компьютера в режиме стоп-кадра застыла донельзя неприличная картинка: четверо белых зверски насилуют худенького африканского школьника. Бутылка из-под рома и несколько захватанных стаканов косвенно указывали, что русские развлекались подобным образом во время выхода контейнеровоза из порта. Использованные шприцы и несколько продырявленных презервативов, в художественном беспорядке разбросанные вокруг ноутбука, должны были засвидетельствовать, что просмотром извращенческого видео тут дело не ограничилось.
Оценив несмонтированную еще запись и удовлетворившись результатом, команда африканских телевизионщиков приступила к не менее важному пункту: интервью у очевидцев.
За очевидцами дело не стало: за пару-тройку долларов все портовые проститутки, наркоманы, алкоголики и завсегдатаи сомнительных притонов клятвенно засвидетельствовали бы что угодно, где угодно и когда угодно.
– Я своими глазами видела, как незадолго до столкновения с яхтой Его Высокопревосходительства русские моряки пили на палубе водку! – заявила грудастая африканка с проваленным носом.
То, что до «Новочеркасска» было как минимум несколько морских миль, ее не смутило – как, впрочем, и то, что дело происходило ночью.
– Незадолго до выхода из порта мистер Флеров попросил доставить на контейнеровоз партию героина, – заявил молодой чернокожий громила, перевязанный цепью. – Но я, как честный налогоплательщик и просто порядочный человек, сразу ему отказал!
Этот главарь молодежной портовой банды и впрямь подкатывал к русскому контейнеровозу на моторке с предложением доставить девочек, мальчиков, наркотики и контрабанду и отчалил лишь после твердого обещания боцмана утопить его вместе с поганой посудиной.
Очень кстати пришлось заявление местных таможенников, прибывших на «Новочеркасск» за дежурной взяткой незадолго до отплытия.
– Они специально спаивали нас водкой, сэр! – трагически скривил рот главный таможенник и с ловкостью фокусника извлек из кармана пустую бутылку из-под «Столичной». – Я этому мистеру Флерову так и говорю: «Не могу, мол, водку пить, это взятка, а я ведь Отечеству служу!» А он – ни в какую. Сейчас, мол, выпьешь, и будешь «Казачок» на палубе танцевать, с белыми сибирскими медведями! Пришлось пригубить, виноваты, каемся… Мы едва вырвались из их гнусных белых лап!
Бутылка выглядела неопровержимым доказательством правдивости таможенников: найти емкость из-под «Столичной» владивостокского разлива в экваториальном африканском порту можно было только у русских.
Еще не менее полудюжины «очевидцев» наперебой объяснили, что прекрасно видели момент столкновения. Моряки «Новочеркасска», нагло попирая все правила международного морского судовождения, при выходе из порта не только не зажгли судовые огни, но даже не дали положенных трех гудков. А все потому, что русские в это время пили водку, кололись героином, смотрели порнуху и предавались самым чудовищным извращениям. Вот неуправляемое судно и врезалось в яхту главы государства, который не пожалел выходного, чтобы самолично проинспектировать акваторию порта. Лишь заступничество духов джунглей сохранило жизнь всенародно избранному.
Азариас Лулу, отсмотревший смонтированную запись «Панорамы» еще до выхода в эфир, одобрил профессионализм телевизионщиков. Оплатил же их услуги мистер Миллер – последнее стоило ему сущие пустяки. Именно в таком виде сюжет и прошел по местному телеканалу. И даже попал в новостные программы ВВС и Euronews.
Добрые, темные и наивные африканцы поверили местному телевидению сразу и безоговорочно: все, что показывала «Панорама», выглядело в экваториальных джунглях свято и непогрешимо. Зато аудитория цивилизованных телеканалов оказалась куда менее доверчивой. Даже неспециалисты обнаружили в репортаже массу неточностей, противоречий, натяжек и откровенных ляпов.
И лишь на четвертый после катастрофы день в российских телевизионных новостях прошло нейтральное сообщение об аресте контейнеровоза «Новочеркасск» и всего экипажа.
Впрочем, те, кому по долгу службы следовало владеть точной информацией, уже знали, что африканский президент нагло лжет…
Глава 2
– Прошу вас, товарищ адмирал. – Внушительного вида морской пехотинец приоткрыл половинку дубовой двери перед нестарым еще мужчиной с погонами вице-адмирала и нашивками подплава на рукаве.
В свои пятьдесят два года адмирал Виктор Павлович Столетов меньше всего походил на руководителя разведывательной структуры ВМФ РФ. Высокий, с поджарой фигурой стайера и цепким взглядом глубоко посаженных глаз, он напоминал скорее интеллигентного тренера.
Зато хозяин кабинета, куда вызвали Столетова, выглядел настоящим просоленным мореманом. Обветренное лицо, красные мосластые кулаки, выцветшие глаза, окруженные сетью глубоких морщин, какие бывают у людей, постоянно вглядывающихся в даль… Окладистая борода с роскошными русыми подусниками делала его похожим то ли на полярного исследователя Литке, то ли на английского капитана эпохи «чайных клипперов». Новенький китель с погонами адмирала флота смотрелся на бородаче совершенно некстати; куда больше ему подошли бы полосатый тельник, серебряная серьга в ухе и боцманская дудка на цепочке.
– Присаживайся, Палыч, – панибратски улыбнулся адмирал флота. – Как тебе мой новый кабинет?
– Куда привычней видеть тебя в боевой рубке ракетоносца. – Столетов равнодушно осмотрел казенно-величественные интерьеры: сборчатые портьеры, добротную старомодную мебель и тяжелую лепнину.
Высоченный потолок украшали расписные плафоны с изображением военно-морских сцен. На одной из фресок белели два парусника с Андреевскими стягами за кормой. Скрупулезный маринист изобразил не только все детали парусной оснастки и такелажа, но и берег: африканские джунгли, прекрасные пальмы и микроскопические фигурки черных туземцев с копьями в руках.
Перехватив взгляд гостя, хозяин кабинета прокомментировал:
– Парусные шлюпы «Надежда» и «Нева».
– Крузенштерн и Лисянский, – подтвердил Столетов. – Первая русская кругосветка. 1803 год, если не ошибаюсь.
– Было время, уважали нас в Африке, – не без подтекста продолжил адмирал флота и, нагнувшись к селектору, попросил принести кофе.
– Видимо, было за что.
– Ладно, – сказал хозяин кабинета и, благожелательно взглянув на принесшую кофе молоденькую секретаршу в мичманской форме, перешел к делу: – Догадываешься, зачем пригласил?
– Если ты о происшествии в том африканском порту… никак не могу запомнить его название, то мне известно немногое. Ну, может быть, чуть больше, чем зрителям федеральных телеканалов. Однако все это выглядит более чем странно. Чтобы не сказать иначе…
– Тогда слушай, как оно было на самом деле…
Адмирал флота был немногословен – пространные рассуждения были не в его вкусе. Он лишь бесстрастно изложил факты ареста «Новочеркасска», сделав упор на том, что обвинения чудовищны, а моряки ни в чем не виноваты.
Столетов любовно тянул крепкий кофе и слушал, не перебивая.
– Кстати, а откуда информация об их невиновности? – спросил он, выслушав собеседника.
– В акватории этого африканского порта стояло немало судов, в том числе и голландский танкер под либерийским флагом. На танкере, среди прочего, оказались не только приборы ночного видения, но и любительские видеокамеры. Вот моряки и зафиксировали абсолютно все – начиная от столкновения с яхтой пьяного каннибала-диктатора и до ареста наших торгфлотовцев, – серьезно пояснил хозяин кабинета. – Голландцы – ребята порядочные. В Порт-Саиде они немедленно связались с нашим консулом и передали копию записи. Наши эксперты установили – видеозапись честная, подделка и монтаж исключаются. Более того, специалисты по судовождению детально проанализировали действия капитана Флерова и пришли к единодушному выводу: он действовал абсолютно правильно.
– Обожди… – Столетов недоверчиво взглянул на бородача-адмирала. – А этот Азариас Лулу – он что, действительно людоед?
– Мерзкое кровожадное чудовище. Четыре года назад у них в стране бесследно исчез атташе по культуре австрийского посольства. Вскоре было доподлинно установлено, что его съел президент Лулу.
– То есть как это съел?
– Просто. С солью, перцем и специями. В ответ на возмущенную ноту протеста африканский диктатор ответил следующее: «Можете съесть нашего посла в Вене». Взгляни. – С этими словами адмирал флота протянул собеседнику папку.
Досье, собранное на Азариаса Лулу, устыдило бы даже самого ревностного противника международного трибунала в Гааге. Только за последние четыре года в стране бесследно исчезло полтора десятка иностранцев. Канадский матрос и французский коммивояжер, американский палеонтолог и ирландский стрингер, чешский бизнесмен и бельгийский священник… Конечно, далеко не все пропавшие без вести встретили смерть под ножом президентского шеф-повара, однако горячность, с которой Лулу опровергал свою причастность к исчезновению иностранцев, наводила на естественные подозрения…
– Прямо какая-то «Книга о вкусных и здоровых людях»! – изумился Столетов. – Неужели такое в наше время еще возможно?
– К сожалению… Так что перспективы у наших ребят незавидные. МИД несколько раз пытался связаться с их дипломатами – бесполезно. Хотели предоставить адвокатскую помощь – ее отвергли. Эти демагоги сразу же завопили: мол, если русские дипломаты заступаются за своих граждан, покушавшихся на президента, – значит, тем самым они косвенно признают вину этих террористов. А видеозапись, которую нам дружественные голландцы передали, они и смотреть не пожелали. Мол, у нас степень вины определяет только наше самое прогрессивное в мире правосудие, и беспристрастный суд молодой африканской демократии никогда не захочет рассматривать заведомо поддельные видеокадры в качестве доказательной базы. Так что абсолютно все дипломатические способы разрешения конфликта исчерпаны. Мы даже не знаем, что с теми ребятами с «Новочеркасска» и живы ли они.
– И откуда же в наше время такие сатрапы берутся? – Вице-адмирал продолжал изучать досье.
– Если честно, то мы сами и виноваты, – самокритично признался бородач. – Азариас Лулу – выпускник Высшей партийной школы при ЦК КПСС. В марксизме-ленинизме ему больше всего понравилась идея о физическом уничтожении врагов. Способный ученик оказался…
– Может быть, есть какие-нибудь иные способы повлиять на этого сумасшедшего?
– Например?
– А если попытаться отыскать какие-нибудь рычаги воздействия среди его окружения? – Виктор Павлович продолжал изучать досье на диктатора, пока не остановился на фотоснимке иссиня-черного старика с поганым вурдалачьим взглядом и амулетами на впалой груди.
– А что представляет собой этот министр пропаганды Бамбучо Костяна?
– Шаман, заклинатель духов, признанный специалист по насыланию порчи на врагов и воскрешению мертвецов. Выпускник института имени Патриса Лумумбы.
– А этот… Набука Вабанда, министр внутренних дел…
– Командует «эскадронами смерти», обожает лично пытать людей, склонен к садизму. Семь лет назад, во время массовых выступлений против режима, собственноручно застрелил девятнадцать школьников младших классов. В свое время с отличием закончил Высшую ленинградскую школу милиции. Ты бы еще попытался воздействовать на этого людоеда при помощи его любимого шеф-повара…
– Этот, наверное, закончил кулинарные курсы при «Рэдиссон-Славянской»? – задумчиво предположил Столетов.
– Нет, он учился в Париже…
– Зачем же этому Лулу с нами ссориться?
– Он уже много лет воспринимал Россию как дойную корову, которую можно регулярно дергать за сиськи, обещая взамен то построение социализма в одной отдельно взятой за задницу стране, то режим наибольшего благоприятствования для нашего торгового судоходства, то ремонтные базы для наших подводных ракетоносцев… Рано или поздно наших моряков придется выпустить, но взамен Лулу потребует что-нибудь для себя.
– И чего же ему от нас надо?
– Этот найдет что. Например, нефть по бросовым ценам. Или льготный кредит, который он никогда не погасит. Или новые технологии по обработке алмазов. Или голос в Совете Безопасности ООН, где его режим давно уже признан нелегитимным. Его ведь санкциями обложили, как волка красными флажками… Однако договариваться с этим уродом никому не хочется. Он всех достал. Надеюсь, ты понимаешь, зачем я тебя пригласил?
– Не совсем, – улыбнулся гость; впрочем, он уже о многом догадывался.
Бородач начал издалека. Сперва напомнил об истории тридцатилетней давности, когда гвардейцы Амина, тогдашнего диктатора Уганды, захватили израильский самолет. Израиль отреагировал мгновенно: в Уганде высадился отряд отборных коммандос, которые в капусту покрошили приспешников Амина, но своих сограждан спасли. Затем – об истории начала восьмидесятых, когда иранские исламисты взяли в плен американских дипломатов. Вашингтон тут же направил в Индийский океан целый флот и спланировал спецоперацию…
– Там, – адмирал флота поднял указательный палец, – пришли к выводу: нам больше не с руки помогать разным уродам, диктаторам и людоедам, продолжая их прикармливать…
– Надеюсь, не в гастрономическом смысле? – сдержанно улыбнулся Столетов.
– И ни в каком другом – тоже! Захват нашего контейнеровоза и экипажа – это пощечина России. Отказ нашему МИДу организовать с ними встречу – еще одна пощечина. Обвинение в терроризме и покушении на жизнь диктатора – третья пощечина. Ни одно уважающее себя государство не намерено такого терпеть. Короче, планируется силовая спецоперация по спасению наших ребят…
– В которой нашей мини-субмарине «Макаров» отводится решающая роль?
– Вот именно.
– Я не политик, а человек военный, – молвил Столетов мягко. – Однако меня очень интересует один момент: как отреагирует мировое сообщество на наши действия?
– Уверен: нас поймут правильно во всем цивилизованном мире. И прежде всего в Организации африканского единства, где Азариас Лулу давно уже персона нон грата. Кстати, у нас и там свои люди, – непонятно зачем разоткровенничался адмирал флота и, дождавшись, когда гость допьет кофе, закончил вполне официально: – Вам, товарищ вице-адмирал, сегодня же надлежит отправиться в Калининградскую область и проверить степень готовности «Макарова». Подробные инструкции экипаж получит непосредственно перед выходом в море. Задача понятна?
– Так точно!
– Выполняйте!..
* * *
Носовой торпедный отсек субмарины, называемый еще БЧ-1, – самое тесное и неуютное место на подводной лодке. Металлические переборки всегда влажны от фильтрации и конденсата. Свет не самый яркий – режим экономии. Бесчисленные вентили, манометры и клапаны делают этот отсек предельно коварным: одно неосторожное движение – и синяк гарантирован. Но хуже всего – втягивающая рукоять торпедно-загрузочной машинки. Все подводники знают, как непредсказуема эта рукоять. Она обладает резким и сильным ходом.
Однако спаренный торпедный аппарат с коварной рукоятью может стать единственным спасением для экипажа, если аварийную субмарину надо срочно покинуть. Запас сжатого воздуха позволяет «выстрелить» человеком через торпедную трубу. Правда, и тут шанс спастись весьма невелик, однако это все-таки шанс…
…Высокий моряк с монументальной фигурой и глазами цвета боевого металла взглянул на секундомер, висевший на груди, и кивнул на открытые заслонки спаренного торпедного аппарата.
– Первая пара – пошла! Второй приготовиться…
Двое подводников в гидрокостюмах и ластах улеглись на лафет торпедно-загрузочного устройства. Щелкнул металл, и первая пара синхронно вползла в торпедную трубу. Рукоять торпедно-загрузочной машинки исчезла в огромном кулаке моряка с секундомером на шее. Задраив внутренние заслонки, он нажал на рычаг. Двойной выстрел легкой вибрацией отозвался по отсеку.
– Вторая пара – пошла! Третьей приготовиться…
…Вечерний балтийский ветер хлопал Андреевским стягом на высоком флагштоке. Мелкий косой дождь зигзагами дробил отблески фонарей. Волны шлепали в прибрежные камни, и в кайме мусора полоскались огромные покатые валуны. Белоснежные чайки с гортанными криками пикировали и взлетали над волнами.
Пройдясь вдоль шеренги офицеров, капитан второго ранга Илья Георгиевич Макаров остановился у крайнего.
– Ты – мертв! – командным басом объявил он и, обернувшись к следующему, продолжил угрюмо: – И ты мертв! И ты! Все вы – покойники! Я вам что говорил? Сра-зу не всплы-вать! Тут не пожар и не ловля блох, скорость подъема никому не нужна! Нужен холодный и грамотный расчет… Хорошо хоть, что это были всего лишь учения и глубина только семь метров…
Кап-2 Макаров, известный в подплаве под джеклондоновской кличкой Морской Волк, был абсолютно прав: мгновенное всплытие с больших глубин ничем хорошим для спасаемого не закончится. При быстром подъеме подводнику гарантирована кессонная болезнь и некроз тканей: от быстрого перепада давления в крови мгновенно закипает азот, закупоривая сосуды. Как следствие – в конечностях начинается застой крови, кислород сгорает, а на его месте накапливаются продукты распада: углекислый газ и молочная кислота. Почки не фильтруют, легкие не вентилируют, и в теле вырабатывается трупный яд. Отравляется мозг, сердце, печень, и смерть запускает стремительный механизм, который уже никто не в силах остановить. Поэтому при аварийном всплытии с большой глубины нельзя надевать спасательные нагрудники, чтобы спасаемого пробкой не вытолкнуло на поверхность. Даже опытные водолазы и те после глубоководных погружений долго восстанавливаются в барокамерах…
– Что я говорил? – Морской Волк медленно шел вдоль строя. – Поднялся на метр – остановился, зафиксировался в этом положении, сосчитал до ста… Поднялся – зафиксировался… Вопросы есть?
– Разрешите обратиться, товарищ командир! – Молодой голос мичмана-гидроакустика несколько разрядил гнетущую атмосферу.
– Разрешаю.
– А если бы это была реальная боевая обстановка… Как же вы?
Вопрос прозвучал с явным подтекстом, и неудивительно: ведь последний подводник, остающийся на аварийной субмарине, – всегда смертник. В любом случае кому-то надо задраить внутреннюю заслонку торпедного аппарата и нажать на рычаг…
– По морским обычаям и традициям командир боевого корабля всегда и при любых обстоятельствах покидает его борт последним, – хладнокровно отчеканил Макаров. – Еще вопросы есть?
Вопросов не было. Подводники прекрасно понимали своего командира. Это тут, на учениях, он был придирчив и строг. В случае же конфликтных ситуаций Морской Волк обладал редкостным умением постоять за родной экипаж: его обветренное лицо, глаза цвета боевого металла и чудовищные кулаки внушали любому береговому начальнику моментальное уважение к подплаву…
– Товарищи офицеры и мичманы! Грамотное всплытие через торпедные аппараты – это вопрос безопасности вашей жизни! – процедил Илья Георгиевич, прохаживаясь вдоль строя. – Будем отрабатывать до полного автоматизма. Мне плевать на вашу усталость. Все меня поняли? До пол-но-го! Не забывайте, на какой субмарине все мы служим. В реальной боевой обстановке возможно всякое… А теперь – вольно, разойдись!
По дороге в столовую Макаров заметил черный лимузин со знакомым номером. На этой машине обычно приезжал на базу вице-адмирал Столетов. Появление автомобиля начальства в половине девятого вечера свидетельствовало как минимум о каком-то серьезном разговоре.
– Илья Георгиевич, – опустив стекло дверки, Виктор Павлович любезно, почти по-приятельски улыбнулся, – прошу ко мне.
Макаров уселся в салон. Голубоватое пуленепробиваемое стекло, отделяющее задние места от места водителя-матроса, медленно поползло вверх. По сосредоточенному лицу Столетова было понятно: и Морского Волка, и весь экипаж его субмарины наверняка ожидало что-то серьезное, и притом в самое ближайшее время…
– У меня к вам, Илья Георгиевич, один вопрос. – Вице-адмирал пристально взглянул на Макарова. – Если бы вам предложили на выбор: выполнить спецзадание в стране с влажным экваториальным климатом или в стране с умеренно континентальным… Чтобы вы выбрали?
– Конечно, первое! – не задумываясь, ответил Морской Волк.
– Почему, позвольте узнать?
– В странах с умеренно континентальным климатом наших торговых моряков не обижают, – спокойно ответил Илья Георгиевич, давая понять, что он уже в курсе происшествия в далеком африканском порту и наверняка подумывал о возможном участии своей совсекретной субмарины в освобождении экипажа «Новочеркасска».
– Мне нравится ваша проницательность, – улыбнулся Столетов. – О беспределе, учиненном африканским диктатором Лулу, вы узнали из газет и телевидения?
– А также из англоязычных сайтов Интернета. Видеозапись, сделанную с голландского танкера, смотрел несколько раз. И уже сделал вывод: вряд ли после всего случившегося наше руководство будет вести с ним какие-то переговоры… Тем более что этот людоед послал подальше наш МИД. Разрешите вопрос, товарищ адмирал?
– Слушаю.
– Экваториальная Африка слишком далеко от Калининградской области, а наша мини-субмарина приспособлена только для каботажного плавания, – веско проговорил Макаров. – Базы снабжения и ремонта. Дозаправка. Скрытность плавания. Не через Суэц же идти!
– Как раз об этом мы с вами и поговорим, – улыбнулся вице-адмирал, и по этой улыбке Морской Волк понял: решение о силовом освобождении российских моряков уже принято на самом верху и на любые вопросы у собеседника наверняка найдутся исчерпывающие ответы…
* * *
Больше всего на свете Азариас Лулу любил две вещи: броскую кичевую роскошь и поиски врагов – истинных или мнимых. Ни один диктатор в мире вообще не может обойтись без врагов, ведь именно они служат оправданием его неограниченной власти. Но если истинные враги давно уже были или убиты, или съедены, или бежали из страны, то мнимых всегда можно было найти в любых количествах. Стоило только захотеть…
Изысканием врагов руководил Набука Вабанда – обрюзгший мужчина с жирным складчатым затылком и чудовищно огромным животом, формой напоминавшим крокодилье яйцо. Врагов следовало изыскивать регулярно, а то зачем же президенту такой силовой министр, не способный распутать клубки зловещих заговоров?
Вот и теперь, едва появившись в резиденции главы государства, Вабанда сообщил о коварном заговоре портовых спасателей.
– Я же им и так высокую зарплату назначил, чтобы не бастовали и меня добрым словом поминали! Двадцать миллионов мугамбов… Целых шестьдесят пять долларов! – искренне удивился диктатор. – И что им еще не нравится?
– Наверное, отрабатывают свои иудины сребреники, Ваше Высокопревосходительство, – принялся нашептывать министр внутренних дел диктатору. – Дело в том, что в странах так называемых западных демократий появилась дискредитирующая нашу страну видеозапись… Естественно, фальшивая!
Действительно, любительское видео, сделанное голландскими моряками, уже вовсю крутили на ВВС и CNN. Да и местный МИД сигнализировал, что съемки столкновения президентской яхты с «Новочеркасском» каким-то непостижимым образом попали в руки русских. Хотя в стране и были запрещены коротковолновые радиоприемники, некоторые несознательные граждане находили способ слушать «вражьи голоса». Полицейские осведомители сообщили: спасатели, ставшие невольными очевидцами морской катастрофы, собирались вроде бы написать письмо в международные инстанции с детальным изложением истинного положения дел. Так, безусловно, могли поступить только враги, и уж назвать их мнимыми ни у кого бы не повернулся язык.
– Я им сейчас объясню, кто в моей стране хозяин! – осклабился Лулу и, сунув в карман любимый «глок» с платиновой отделкой и бриллиантовыми щечками на рукоятке, пошел к лифту.
Президентский кортеж, распугивая горожан ревом сирен, понесся в сторону порта. Позади на некотором отдалении следовали два грузовика с камуфлированными гориллоидами, вооруженными до зубов.
Спасателей уже выстроили на пирсе. Президент вразвалочку подошел к шеренге.
– Ты хочешь сказать, что это моя яхта врезалась в паршивый контейнеровоз белых? – ласково поинтересовался он у крайнего моряка.
– Ваше Высокопревосходительство, я просто не хочу участвовать во всем этом вранье, – гордо заявил тот. – Мне будет стыдно смотреть в глаза своим детям. Я ведь сам видел, как вы стреляли в русских из винтовки…
Азариас Лулу достал пистолет, подышал на бриллиантовые щечки, протер их о шорты, полюбовался игрой драгоценных камней и навскидку выстрелил лгуну в живот. Тот царапнул воздух руками и плюхнулся в воду.
Президент подошел к следующему.
– Так кто виноват в катастрофе, которая едва не стоила мне жизни… Я или белые? Отвечай, что ты видел?
– Ваше Высокопревосходительство, русские тоже виноваты… Но ведь это не они в вас стреляли! – примирительно промолвил спасатель, косясь на пистолет.
На этот раз президент выстрелил вруну в голову и тут же отскочил, чтобы кровь и мозг не испачкали белоснежный китель. После чего подошел к следующему.
– Так кто виноват в катастрофе? Отвечай, что ты видел!
– Это русский контейнеровоз врезался в яхту Вашего Высокопревосходительства! – испуганно затараторил моряк со спасательного судна. – Во время выхода из порта русские на палубе предавались разврату, пили водку и кололись наркотиками! Я это собственными глазами видел! Все мы это собственными глазами видели! Вся наша страна это видела! Правда?
– Да, да, мы видели это собственными глазами! – с неискренним энтузиазмом подхватили моряки со спасательного судна.
– Я так и думал, – подув в ствол «глока», диктатор спрятал пистолет. – И вы сможете написать письмо в эти, как их там…
– …международные инстанции, – подсказал вышедший из-за спецназовского оцепления Набука Вабанда.
– Вот-вот. Что вы, как очевидцы происшествия, целиком и полностью подтверждаете вину русских?
– Текст письма вам составят в ведомстве Бамбучо Костяна… Для вашего же удобства. Ведь не все из вас умеют писать? – Жестко улыбнувшись, президент направился к своему бронированному «Роллс-Ройсу» с бамперами из чистого золота и изумрудными вставками в колесные колпаки.
По дороге в резиденцию Азариас Лулу решил заскочить в офис «Интернэшнл даймонд». Глена Миллера он не видел уже третий день и за это время немного соскучился по его обществу.
Англичанин, сидя в лаборатории, сосредоточенно изучал анализы грунтовых проб. Геологоразведческая партия недавно вернулась из глубины страны, где искала неразведанные месторождения алмазов. Судя по бодрому виду мистера Миллера, результаты анализов обнадеживали.
– Ваше Высокопревосходительство зря обеспокоено появлением в продажных СМИ каких-то сомнительных видеозаписей, – высокомерно улыбнулся британец, рассматривая на свет содержимое пробирки. – В нашу компьютерную эпоху можно еще и не такое смонтировать!
– Так-то оно так. – Президент терпеливо дожидался, когда Миллер закончит свою работу: тут, на территории офиса транснациональной корпорации, он не чувствовал себя хозяином.
– Пообедаем? – на правах хозяина предложил британец и с явным подтекстом добавил: – Вы уж не обессудьте, но я предпочитаю нашу, европейскую кухню.
– С удовольствием.
Миллер позвонил обслуге. Спустя четверть часа чернокожий бой в белоснежной униформе вкатил тележку с судками и выпивкой.
