Сергей Семенович Монастырский
Хроника 90х
Тут нужно вернуться к началу истории. Советский Союз распался. Все бурлило и клокотало. В том числе и в моей демократически настроенной душе. Не буду утомлять деталями, но собрав некоторых своих друзей журналистов и не только журналистов, предложил всем скинуться и на собственные деньги создать независимую газету.
Скинулись мы в виде закрытого акционерного общества. Каждый, из скинувшихся, в том числе и я, стали некими акционерами. Я, как инициатор, естественно – был еще и редактором.
Конечно, газету заметили, ее нарасхват брали в киосках, но…
Деньги быстро кончились. Конечно, цена экземпляра денег не приносила. Рекламу на нее никто не давал. Выход нашелся быстро – превратить газету в издательство и наряду с ней выпускать всякую дешевку, к которой наш еще не избалованный такими вещами народ был очень охоч: брошюрки, кроссворды, гороскопы, советы садоводам, самоучители каратэ и прочее чтиво. Это уже стоило не копейки, а рубли, и народ хватал. Идея была благородная: этот пошлый ширпотреб недостойный наших светлых демократических голов позволит нам выпускать газету, а стало быть, сеять доброе, вечное…
И в этом «ширпотребе» мы достигли больших и осязаемых высот. На одной из планерок выяснили, изучив бухгалтерский отчет, что больше всего денег приносят анекдоты. А кто был главным рассказчиком анекдотов в Советском Союзе? Правильно – Юрий Никулин. Тут же снарядили к нему в Москву делегацию. Попросили принять. Никулин принял. Усадил в своем кабинете. Был на столе, помню, чай с баранками.
Ушли мы с собственноручно подписанным им разрешением выпустить книгу «Анекдоты от Никулина».
Бизнес крепчал.
И в светлые умы сначала осторожно, а потом все крепче стала закрадываться простая капиталистическая мысль: а на хрена? Почему прибыль тратиться на выпуск не приносящей прибыли газеты?
В один из дней радостно войдя в офис, я вдруг увидел суровые лица моих коллег.
– Шеф, – сказал один из них, – сегодня вместо планерки, собрание акционеров.
– Каких акционеров, – изумился я, совсем забыв за это время, что сделал их акционерами.
– И какая повестка?
– Освобождение тебя от должности главного …
Да, к этому дню за газету боролся только я.
В светлых умах моих коллег победили деньги …
На следующий день было 23 февраля. Обычно мы его отмечали шумной вечеринкой. С утра я уже уволился, в офис не появлялся.
А на вечеринку пришел. Народ удивился. Потом обрадовался. Потому что, смеху ради, я вырядился в старую отцовскую гимнастерку – он был офицером, – перетянутую портупеей.
