Сергей Семенович Монастырский
Буду вечно
– А, что ты будешь делать?
– Слушать волны.
Слушать они тоже ходили. В филармонию на концерты органной музыки, и на другие концерты.
Видеть не обязательно. Можно слушать. Оба улыбались.
На все это нужны деньги. И вечерами Мария шила. Это было счастливое время. Для обоих.
Была весна. В скверах и парках на окраине Москвы, где они жили, одуряла голову черемуха, осыпались на асфальтовые дорожки лепестки вишни, начинали цвести яблони. Они гуляли по этим дорожкам, и Мария рассказывала сыну про каждый цветок, наклоняла к его носу ветки черемухи. И улыбалась этому весеннему дню, пению птиц после скучной и серой зимы, крикам детей, бегающим между деревьями.
В один из таких дней в квартире и появилась эта девочка. Звали ее Вера. Обычная студентка, живущая в общежитии и приехавшая в Москву из своего родного Иванова где ее мать, как и все жители этого города невест, работала, выбивалась из сил, на ткацкой фабрике, чтобы прокормить детей. Папы, как и полагается в городе невест, у девушки не было.
Стипендия Веры составляла две тысячи рублей. И как-то соседка по комнате, больше Веры на два размера, удачно вышла замуж, и оставила Вере свои вещи. Тут кто-то и подсказал Вере адрес Марии. И она пришла к ней с просьбой недорого перешить кое-какие вещи.
Мария осмотрела вещи, потом посмотрела на симпатичную и бушующую молодостью Веру, и вместо нормальных для такой работы десятки тысяч, назвала три.
Вере, впрочем, и три тысячи показалось нереальными и с выступившими в уголках глаз слезами, она стала собирать вещички.
– Стой!– вдруг сказала Мария, – что с вами студентками делать?! По пятьсот со стипендии в рассрочку отдать сможешь?
– Вера, счастливо улыбнулась, закивала головой.
– Время есть? – Спросила Мария.
– Конечно!
– Я тебя попрошу с сыном погулять часик, я сейчас работу завершу, – показала Мария на платье, лежавшее на швейной машинке, – и мы снимем мерки.
– Сын маленький?– спросила Вера.
– Больше тебя. Но слепой. Сам гулять не может.
– Совсем слепой? – со страхом спросила Вера.
– Совсем.
План этот Мария вынашивала давно. Но как-то не было подходящего случая. Дело в том, казалось любящей матери, что она могла дать сыну все, что требуется обычному парню в его возрасте. Кроме любви. Не своей любви, конечно. А любви девушки, самого главного, что нужно человеку – влюбленности и всего сопутствующего ей – счастья в эту бушующую весну!
Подходящего случая не было.
– А вдруг!? – подумала она, оглядывая Веру.
– Как погуляли? – спросила она сына, когда Вера привела Юру и закрыла за собой дверь.
– Нормально, – сказал он. И помявшись, спросил нарочно равнодушным голосом:
– А она еще придет?
– Вещей много, по каждой по две примерки, – также стараясь быть равнодушной, – ответила Мария.
Юра приходил с прогулки счастливым! К их возращению Мария стала готовить им чай со сладостями, приносила в Юрину комнату, и они уединялись тут же, хохотали и о чем-то разговаривали часами.
У Юры это была первая любовь. И всю свою страсть, и все свои совсем еще подростковые чувства он вкладывал в эту девочку.
Но счастье закончилось. Как не растягивала Мария примерки, но вещи был перешиты. Да и Вера заканчивала очередной курс и собиралась уезжать на каникулы домой. И Мария решилась.
– Пойдем, я тебя провожу, – сказала она Вере, после последней примерки, когда ребята вернулись с прогулки, – мне все равно в магазин за молоком надо.
