Сергей Семенович Монастырский
Билет на утренний поезд
– И что хочешь? – прервал его Андрей, – чтобы я отказался от предложения?
– Да, ты должен.
– Кому должен?
– Нам. Театру, который мы построил вместе.
– Театр, Витюнь, не пропадет! Поставят другого режиссера и театр останется. А вам я ничего не должен! Ну, не давал я клятвы верности на всю оставшуюся жизнь! Я позвал, вы поехали. Я вас обманул? Я не создал то, что обещал?
– Создал. А потом бросаешь! Ты, что, Андрей, не понимаешь, что с другим режиссером, это будет другой театр! На который мы не подписывались!
– Откуда ты знаешь, кого поставят?
– Я знаю всех, кто метит на это место, из областных деятелей культуры. И ты знаешь! Скука смертная! В любом случае это будет не то, зачем мы сюда ехали.
… Вечером после спектакля и разборов полетов, Андрей обычно вместе со своими шел в «сыроежку». Хотя у него, единственного из театра была квартира, не своя,, принадлежала гражданской жене – театральной фанатке, местной жительнице. Но «сыроежка» была их общим домом, в котором они жили, собирались, отмечали дни рождения, праздники, и конечно, премьеры. Это было место, где влюблялись, расходились, пели и …словом, это была их семья, в которой они жили все эти десять лет.
Но сегодня не пошел. Знал, что разговоры будут только на одну тему.
Светлана очень удивилась его раннему приходу, обычно это было не раньше двух ночи и она, верная подруга, ждала своего часа. Это был буквально час, потому что в три Андрей уже засыпал.
Светлану в «сыроежку» он не водил, это была не ее семья. Разве только на праздники. Должны же и у нее быть праздники!
Она заохала:
– Ой, а я тебе ужин не приготовила!
Ужинал Андрей обычно вместе со всеми в «сыроежке».
– Ладно, – махнул рукой Андрей, – дай, что есть!
Потом она, подперев подбородок, сидела за столом, смотрела, как он, не хотя ест, и наконец, решилась:
– Андрей, а как же я?
Андрей поиграл желваками, вытер губы и, стараясь быть спокойным, сказал:
– Давай без театральных сцен! Да, я понимаю, Свет, что как-то нехорошо с тобой получается. Но давай начистоту: я ведь никогда не клялся тебе в любви и верности, я же не заикался о загсе. Обговаривали, что семьи у нас не будет! И конечно детей! Ну, не нужно мне это! Мешает работать! Единственно, чего мы не знали – когда это кончится?! А может, и не кончилось бы никогда. Я ведь в будущее не заглядывал! Но вот пришло предложение! Это мое будущее! Мне, что от него отказываться? Ах, не могу, как я Светика брошу!
