Сергей Савин
Аня. Сирена-3
Когда-то у него было имя. Кажется, что-то оканчивающееся на «слав». Владислав? Святослав? Станислав? Старые воспоминания, как полуразложившиеся трупы в мутной воде, давно потеряли очертания, вкус, запах и цвет. Остались только несвязанные между собой факты. Дома, улицы, другие люди, свет и… Да, свет он помнил. Яркий, терзавший глаза, принёсший боль.
Хантер зашипел сквозь зубы.
Песенка. Как там дальше, про самолёты?
Он не помнил.
Метров через пятьсот деревья расступились. Под ногами захлюпало, а потом и зачавкало. Он замер и прислушался. К душистому лимонному аромату багульника примешивался запах изрядно полежавшего мяса. Ветер стих, было слышно, как капли дождя падают в омуты и постукивают по вспученной, проржавевшей обшивке.
Самолёт был на месте. Огромный военный транспорт не смогло полностью проглотить даже всеядное болото. Накренившийся корпус большей частью ушёл под воду, вскинув над поверхностью крыло, как утопающий, последним усилием умоляющий о спасении. Хантер усмехнулся: вместо помощи пришёл он.
Болото казалось мирным, но опыт подсказывал, что пословица про чертей в омуте – далеко не пустые слова. Лучше немного понаблюдать. Он скрестил ноги и уселся под ближайшим деревом.
Она распахнула заплаканные глаза и лежала какое-то время, силясь разжать кулаки, накрепко вцепившиеся в одеяло. В душной полутьме всё ещё висел отголосок её крика. Из леса снова вышла одна из теней.
Хантер напряг слух, потянул носом холодный воздух. В самолёте явно кто-то был. Человек. Больше ждать не нужно, да и не хотелось. Внутри мёртвого гиганта его ждал приз. Несколько литров чудесной свежей жидкости. Всё барахло пусть берёт заказчик, но это, это… Хантер облизнул пересохшие губы, потом не выдержал, сорвал заветную флягу с пояса и сделал несколько глотков, захлёбываясь от жадности и сладкой боли, которую нёс с собой эликсир. Острой боли пробуждённых воспоминаний.
Сначала был свет. Палящий, невыносимый свет жёг сквозь веки, он не пропадал и не заканчивался, продолжал мучить бесконечно долго. Вроде вспышка на то и вспышка, чтобы длиться мгновения. Может быть, для кого-то. Горела кожа, выпадали волосы, а яркие лучи всё жгли и жгли. Долго, бесконечно, невыносимо. Он катался по земле и бился головой о стены, но пытка не заканчивалась.
