Сергей Псарёв
Побег за белой ночью
В стране ворон
Все началось с того, что я поскользнулся, неловко прыгая по поднимавшимся из воды камням. Вроде предупреждения, что прежней легкости в движениях уже не было. Пора научиться жить спокойно. Мы спустились к берегу, чтобы покормить чаек. Обнажившаяся каменная гряда, на которой сидели птицы, уходила длинным серпом куда-то в сторону Кронштадта.
Они кружились над нами, но клевать хлеб с воды не хотели. Оказалось, что здесь были только вороны, которые не умели этого делать. Теперь они дождались своего часа и пировали на плоской песчаной отмели. По сравнению с суетливыми чайками в них присутствовала какая-то неторопливая и уверенная поступь новых хозяев. Никогда такого нашествия прежде здесь не видел. Казалось, что теперь весь этот безлюдный берег в Репино принадлежал воронам. На время отлива он кормил их, а делиться с другими птицами они не желали.
Конечно, сейчас совсем не пляжный сезон. Сюда докатилась самая настоящая петербургская осень. Она уже без обмана, с холодным дыханием, облетевшей листвой и тонким рисунком льда на асфальте. Замерла жизнь в пустых, обветшалых профсоюзных пансионатах. Они здесь, как впавшие в зимнюю спячку старые черепахи. Во всем этом было ощущение чего-то ненужного, отброшенного на обочину жизни вместе с пенсионерами, попадавшими сюда в межсезонье по своим льготным путевкам.
У соседнего частного гостиничного комплекса блестела куполом новенькая часовня святых целителей бессребреников Космы и Домиана. Когда-то они лечили людей совершенно бесплатно, строго соблюдая заповедь Христа: «Даром получили, даром отдавайте». Достойный пример, которому теперь старались следовать очень немногие.
Еще издали мы заметили наверху у часовни одинокую фигуру старика инвалида, которого вначале признали за обычного нищего. Туда вела крутая лестница, а сама святая обитель оказалась закрытой. Более часа этот пожилой человек с тростью не мог самостоятельно спуститься вниз. Старик поблагодарил нас за помощь, а от предложенных денег отказался. Мы узнали, что он проходил здесь лечение вместе с женой. Она уже второй день болела и не могла подняться. Теперь старик хотел подать в храме подготовленные записки за нее и себя…
Вся их жизнь прошла рядом, вместе делили радость и горе. Они стали похожи на поздние осенние цветы, которые неярки и просты с виду, зато умели долго хранить свою красоту. В красных, подслеповатых глазах старика я не прочитал ни капли волнения и страха за свою судьбу. Все нелегкие испытания он научился принимать со спокойным достоинством верующего человека. Передохнув, старик направился к другой часовне, которая находилась где-то возле железнодорожной станции. Для инвалида дорога неблизкая, но ему сегодня нужно было непременно попасть туда…
Поверить ангелу
Приглашение к разговору…
Мы переворачиваем на страницах календаря еще один год. Наверное, он каждому запомнится по-своему. Возможно, кто-то поймет, что хорошего не дождаться, в жизни уже ничего не изменится. Тогда многое из сказанного дальше, обращено именно к вам. Предложу взглянуть на этот мир глазами ребенка, моей внучки. Есть в нашей семье такой маленький и светлый Ангел. В детском саду она бежит навстречу, чтобы с размаху уткнуться в мягкую бороду и сказать, что любит своего деда. Потом мы вместе торопимся на занятия, потому что там ей интересно, и она любит свою первую учительницу. А вечером, по дороге домой, она с нетерпением смотрит в темное, запотевшее окно машины и спрашивает, скоро ли мы уже приедем? Она опять спешит, потому что больше всех на свете любит маму и папу. Ее сейчас дома очень ждут.
Каждый день у Амели приносит новые открытия. Ей недавно исполнилось пять лет, она ленинградка и поэтому уже знает о блокаде. Об этом им рассказали в детском саду. Амели никогда не заучивала молитвы, но хорошо помнит «Отче наш», потому что ей ее читала мама. Она пишет самые первые слова, но еще раньше стала придумывать разные истории. Многие из нас знают сказку Ганса Христиана Андерсена «Улитка и розовый куст». Розовый куст в ней был красивым и приносил людям пользу, а улитка всегда оставалась «вещью в себе», умничала и ничего не делала. В общем, Амели решила рассказать ее по-своему. Что из того, если улитка только ползала и сидела в ракушке? Без нее цветущий розовый куст ей нравился меньше. У Амели в сказке улитка медленно ползла, увидела много интересного, а потом все рассказала людям. У них самих на это просто не хватало времени: они спешили доить своих коров, собирать орехи и выращивать цветы.
Мы взрослеем, становимся опытнее и, наверное, немного циничнее. Жизнь чему-то уже научила. Так, просто, нас не обмануть, в наивные рассказы больше не верим. Самое странное, что вместе с приобретенным взрослым опытом, часто уходит прежнее ощущение счастья. Мы все знаем о нем, но редко видим рядом. Нет времени задумываться, нужно банально выживать или обеспечивать престижный уровень. У нас всегда большие цели, за которыми, как за высоким забором, не видим друг друга. Вот и не замечаем, что становимся чужими в своей семье. Как-то холодно становится от таких мыслей.
Как росток к свету, нас всегда должно тянуть к любимому и дорогому человеку, домой. Там должно быть тепло нашим душам. Без такого маленького замечательного обстоятельства, все остальное просто не имеет смысла…
Самый длинный день
Предновогодная быль или сказка
День казался ей бесконечно длинным, вместившим множество самых разных мелких и больших важных дел. Это кто и как их себе видел. Для маленькой Амели все сегодня приобретало особенный смысл. Вначале она с папой и мамой поехала в магазин за белым платьем…
Амели еще не знала, что таких покупок в жизни женщины случалось немного. Непрактичный белый цвет – не на каждый день. Он, скорее всего, какой-то важный символ. Покупка белого платья непременно увязывалась с необычным событием. Сейчас у Амели готовился первый новогодний утренник. Это ее первый бал, на котором она вместе с другими девочками будет исполнять танец снежинок.
В сыром холодном воздухе, в качающейся автобусной тесноте Амели видела себя в ярко освещенном зале возле нарядной елки. То, что ожидало ее впереди, было так прекрасно, что совсем не совпадало с происходящим. За окном плыли серые фасады домов Большого Сампсониевского проспекта, жались собравшиеся кучкой дрожащие голуби на колокольне церкви Анны Кашинской.
Белые снежинки кружатся с утра,
Выросли сугробы посреди двора.
Стала от снежинок улица светлей,
Только одеваться нужно потеплей.
Автобус остановился на улице Смолячкова. Папа подхватил ее, и они оказались на улице. Их дом был рядом, на углу. Его фасад недавно отремонтировали, и он стал похож на огромный кремовый торт. На другой стороне улицы она успела заметить зеленую искусственную елку. На ней еще не было разноцветных игрушек, но приближение праздника все равно чувствовалось.
Дома все собирались к трем часам дня. У Амели сегодня день рождения. Как быстро подросла девочка, ей исполнилось уже три года. Едва они зашли домой, как раздался звонок в дверь. Это пришел дедушка. Его пустили в квартиру не дальше порога. Он терпеливо ждал, пока его внучку наряжали в новое платье. Амели торопливо натянула на себя белые змейки-колготки и сунула ноги в приготовленные башмачки. Теперь она послушно подняла руки и позволила маме надеть на себя дымчатое платье с блестками и кружевами. Мамины руки успели одернуть на Амели каждую складочку. Она попутно проверила на новом платье талию и убедилась в имевшемся запасе. На следующий год в этом платье тоже можно было пойти на новогодний праздник.
«Скоро ли, наконец?» – спросил дедушка, нетерпеливо выглядывая из-за двери. «Сейчас, сейчас», – послышались ему женские голоса из соседней комнаты. В это время Амели с напускным равнодушием разглядывала себя в зеркало, а потом приподняла нижний край платья. Она выразительно посмотрела на маму, вздохнула и хлопнула себя руками по круглым бокам. «Ты думаешь, что оно длинное? – спросила мама. – Его потом можно будет немного приподнять». Амели пожала плечами и наклонила голову набок. Она попыталась быстро повернуться перед зеркалом, чтобы пышный кружевной край платья превратился в настоящую снежинку. В это время мама успела поправить ей прическу и прикрепить туда блестящую звездочку.
Теперь Амели взяли за руку и как маленькую вывели в коридор. Она смущенно улыбнулась и посмотрела на дедушку. Ее слегка подтолкнули в спину и шепотом напомнили, что сейчас нужно непременно здороваться и целоваться. Дедушка быстро разрядил напряженную обстановку своим восторженным восклицанием: «Вот это да! Какая красавица, она у нас лучше всех!» Он захотел обнять ее, но Амели скромно подошла к нему, опустив глаза, и подставила щеку для поцелуя. Дедушка осторожно прикоснулся губами, но потом не удержался и заключил ее в свои крепкие объятья. Он шумный, хохочущий, с колючей седой бородой. От него пахло мандаринами, яблоками и свежей сдобой.
Все дружно двинулись в комнаты. Амели опять переодели. Теперь на ней было длинное платье и обруч на распущенных пепельных волосах. Папа с дедушкой сошлись во мнении, что теперь она похожа на маленького ангела. Только крылышек не хватало. Мама сказала, что для нее нет ничего невозможного. Серебристые проволочные крылышки давно ждали Амели на полке в шкафу. С крылышками или без, но Амели действительно почувствовала себя ангелом и центром общего внимания. Весь этот праздничный мир сегодня был создан для нее, и она для него тоже. Ей захотелось стать еще лучше, самой-самой. Она послушно вымыла руки, старательно собрала игрушки в комнате. Потом принялась мыть полы в большой комнате.
Папа ушел в магазин, а мама накрывала праздничный стол. Дедушка колдовал над плитой. Сейчас он был похож на кота, следившего за движением рыбок в аквариуме. На кухне запахло подогретым вином и разными мудреными специями. Попутно они с мамой обсуждали разные рецепты приготовления глинтвейна. Общее застолье на кухне продлилось не дольше обычного обеда. У каждого осталось еще много разных дел. Амели молча взяла дедушку за палец, и они вместе удалились в ее комнату. Она больше не смущалась и от избытка нахлынувших чувств, стиснула его колени: «Дедушка, я тебя люблю».
Потом они вместе играли, писали письмо Деду Морозу и Снегурочке в Великий Устюг. Его запечатали в настоящий конверт и отдали маме. Какой именно нужен подарок Амели для себя так и не решила. Если Дед Мороз настоящий, то он непременно должен сам догадаться о ее желании.
Теперь они будут снова рисовать. Амели выбрала себе нужные карандаши. Она не называла их цвет, просто говорила о том, что придется ими рисовать. Голубой карандаш становится у нее небом, синий – морем.
«Солнышко, солнышко! – Амели взяла желтый карандаш и принялась рисовать. – Мы вместе сделаем ему усики». Поверхность моря у нее легла ровными горизонтальными линиями. Дедушка несколькими штрихами нарисовал на ней волны. «Это кит», – сказала Амели и показала на самую высокую горбатую волну. Дедушка не спорил и только добавил ему нужного сходства. Теперь появившийся на картинке кит добродушно улыбался. Каждый раз их новый рисунок постепенно заполнялся такими новыми персонажами.
На стенке у Амели висел плакат с алфавитом. Каждая буква на нем пояснялась простым и запоминающимся рисунком. Амели уже довольно бойко научилась показывать на нем пальцем и правильно читать буквы. Дедушка написал печатную букву «А» и назвал ее «Амели». «Нет, дедушка, – возразила Амели, – так будет неправильно, это не я. «А» – это всегда арбуз». Она показала дедушке картинку из алфавита, где была нарисована разрезанная полосатая зеленая ягода. Получалось, что спорить было уже не о чем.
Если уж говорить здесь всю правду, то свое имя она пока часто произносила неправильно: «Амеля» вместо «Амели», чем каждый раз очень огорчала своего папу.
Вечером родители обсуждали предстоящую зимнюю поездку на пароме в Хельсинки и Стокгольм. Поскольку поездка Амели туда с родителями не планировалась, то этот разговор показался ей совсем не интересным. Наверное, все уже давно забыли, что она их маленький ангел и у нее сегодня день рождения. Это было нечестно с их стороны. Амели намеренно несколько раз уронила на пол куски из тарелки, чтобы на нее обратили внимание.
А еще взрослые думали, что она маленькая и не понимала их умных разговоров. Амели только делала вид, что ей все это безразлично. Она неожиданно выхватывала из услышанного разговора какую-то фразу и в точности ее повторяла. Каждый раз это было чем-то значительным и важным для нее. «Господи, нам при ней уже и говорить ни о чем нельзя. Она все запоминает», – всплескивала руками мама. Амели действительно очень внимательно следила за окружающими. Иногда она старательно копировала то, что делали родители. Наверное, так проявлялось ее особое доверие к ним, ведь они у нее самые лучшие. Теперь родители должны были всегда помнить об этом. Вокруг Амели много неизвестного. Все это ей только предстояло узнать. Амели была чувствительна к любой неловкой интонации взрослых, к повышению их голоса или незаметной фальши. Словно хрупкая скрипка в руках опытного мастера, реагировавшая на каждое его действие. Она могла зазвучать прекрасной чистой мелодией или горько заплакать. Несовершенный окружающий мир уже нуждался в ее участии и доброте.
Хорошо, что она теперь пошла в детский сад. К этому Амели относилась очень серьезно, как к будущей школе или выбранной профессии. В саду все было по-настоящему. У нее там своя детская группа, которая называлась «Цветик – семицветик». А вы знаете, что это такое? В сказке одной девочке достался волшебный цветок. Семь его лепестков – это семь желаний, которые она могла исполнить. Девочка не сразу поняла, что она получила в свои руки, и первые шесть желаний оказались пустыми тратами. Только с самым последним лепестком она совершила настоящий добрый поступок. Амели еще не знала своих желаний, но поступки хотелось совершать только хорошие. Каждый раз, когда они с мамой подходили к зданию детского сада, ее ноги начинали бежать быстрее.
– Мама, скорей, мы опоздаем.
– Никуда мы не опоздаем, лучше смотри себе внимательно под ноги и не отпускай мою руку.
Неужели мама не понимала, что там ее ждала Ольга Михайловна, лучшая воспитательница на свете? Говоря дома о детском садике, Амели часто произносила ее имя самым первым. Ольга Михайловна такая добрая и внимательная, а еще она художник, как и ее дедушка, с ней всегда было интересно.
За окном стало совсем темно. Амели заметила, что зеленая неоновая реклама над соседней парикмахерской стала короче еще на две буквы. Слово совсем потеряло свой первоначальный смысл, но Амели это было неизвестно. Она еще не умела читать. По проспекту в сторону Сампсониевского собора медленно полз троллейбус. Теперь он остановился на перекрестке и отдыхал. Амели тоже устала за этот длинный день. Она сидела за столом и поддерживала голову непослушными руками. Глаза закрывались сами.
В самый последний момент Амели увидела над собой маленького кудрявого мальчика с крылышками как у стрекозы. В руках этот воздушный пришелец держал легкое прозрачное покрывало. Он словно сетью накрыл им Амели, и теперь окружающий мир показался ей тусклым, словно она видела его через свои опущенные ресницы. Мальчик с крылышками стрекозы бережно поднял ее и понес. Амели никогда не подозревала о наличии дверцы возле ее кроватки. Конечно, этот дом был очень старым, а в таких строениях всегда скрывалась какая-нибудь тайна.
Сейчас они легко проскользнули в этот спрятанный вход. Дальше шел длинный коридор, скоро все вокруг стремительно закружилось. Теперь она куда-то ехала в карете. Амели увидела большой дом на Английской набережной. Он был похож на дворец и светился разноцветными огнями иллюминации. К богатому подъезду подъезжали экипажи с лакеями в красных ливреях и перьями на шляпах. Вокруг стояла толпа народа и много людей в военной форме. Амели вместе с мамой вошла в этот прекрасный дом и поднялась между вазами с цветами по ярко освещенной лестнице. Вокруг них прогуливались дамы в бальных платьях и мужчины во фраках. Амели увидела свое отражение в зеркале и не смогла отличить себя от других. На ней было такое же пышное платье с розанами на корсаже, атласные ажурные чулки и туфельки с бантиками.
В зале их сразу оглушил звук приветствий и музыки. Толпа раздвинулась, и они пошли меж двух рядов. Дамы при виде ее приседали, а мужчины склоняли голову в поклоне. Амели охватил ужас от того, что сейчас могла открыться ее страшная тайна. Тогда бы все узнали, что она еще маленькая девочка и совсем никакая не принцесса. Потом она не знала, как себя здесь держать. Вокруг нее не было ни одного знакомого лица, а мама тоже куда-то исчезла. Глаза у Амели разбегались, в висках что-то стучало, сердце совсем уже было готово выпрыгнуть из ее груди. Она гордо подняла голову и смело пошла вперед, отвечая на приветствия легким кивком. Нужные манеры пришли к ней сами собой. «Она царица нашего бала», – слышался ей заискивающий шепот окружающих.
Неожиданно возле нее появилась Ольга Михайловна, воспитательница их детского сада. Здесь она была совсем не похожа на себя. Настоящая фея из волшебной сказки. «Ничего не бойся и спокойно иди рядом со мной», – сказала Ольга Михайловна.
Вокруг все расступались, и они вместе пошли дальше. «Позвольте мне представить вам своих дочерей», – гудел рядом с ними густым басом припомаженный и надушенный толстый господин в синем фраке, чулках и башмаках. Дочери у него были совсем одинаковые, в белых платьях и с красным цветком в черных волосах. Они обе улыбались и одновременно низко приседали перед Амели. «Не правда, ли, она божественна. Совершенный сharmante», – воскликнул высокий господин с голубой лентой и звездами на груди. Встречаясь с ней взглядом, он улыбнулся и поцеловал себе пальцы.
«Какой он большой и глупый, настоящий индюк», – сердито подумала про него Амели и отвернулась.
Скоро появился адъютант-распорядитель и попросил всех посторониться. Толпа быстро рассыпалась на пары, зазвучала музыка и кавалеры, ловко подхватив своих дам под руку начали танцевать мазурку. Пары как заводные куклы двигались в такт музыки, в каждом новом повороте движений вспыхивали платья, мелькали проворные ноги и щелкали шпоры. Амели показалось, что где-то в гуще танцующих пар мелькнуло лицо ее дедушки. Это не слишком удивило ее, он был известным выдумщиком и мог оказаться где угодно. Как мастер своего дела, он обнял свою даму и повел ее в танце весьма уверенно. Теперь было уже точно видно, что это ее дедушка. Амели едва не расплакалась от обиды на него. Он почему-то совершенно не замечал ее. Вместе с воспитательницей Амели отошла в сторону. «Конечно, все это только сон, – сказала ей Ольга Михайловна. – Правда, сон необычный, волшебный. Такие интересные приключения иногда случаются с нами под самый Новый год. Сегодня я могу исполнить любое твое желание. Даже самое немыслимое».
Амели вспомнила, что она так и не придумала для себя новогоднего подарка от Деда Мороза. Почему-то стало грустно среди общего веселья, даже слезы навернулись. Ей захотелось поскорее вернуться домой, чтобы с ней снова рядом оказались мама и папа. Амели посмотрела на Ольгу Михайловну, и та сразу все поняла. «Каждая сказка должна иметь хороший конец, – сказала ее воспитательница. – Иначе она будет не настоящей. В сказке всегда должно найтись место для добра и любви. Ты сейчас обязательно вернешься домой, а все случившееся останется только нашим общим маленьким приключением. Поверь, все в твоей жизни дальше сложится очень хорошо».
Ольга Михайловна взмахнула волшебной хрустальной палочкой, которую все это время держала в руке. В тот же миг Амели услышала звуки колокольчиков. Они приближались к ней и снова где-то исчезали. Ей даже показалось, что это рассыпались маленькие кусочки льда или стеклянные горошины по натертому до зеркального блеска дворцовому паркету. Все сразу пропало: дамы и их кавалеры, сверкающие дворцы и кареты с важными надутыми лакеями.
Она опять оказалась дома, в своей маленькой кроватке с высокими деревянными решетками. Папа с дедушкой все еще о чем-то шептались на кухне. Неслышно подошла мама, осторожно поправила на ней одеяло и поцеловала. Амели улыбнулась, снова погружаясь в безмятежный сон. На алфавитной букве «Ф» сидел большой филин и смотрел на нее своими желтыми немигающими глазами: «Ух, ух, Амели. Какая умная девочка! Ты опять совершенно правильно называла мою букву. Пора подарить тебе настоящий школьный букварь. Хочешь, сейчас полететь вместе?» «А почему бы и нет, – вздохнула Амели. – Еще успею вернуться домой. Утром в садике обязательно расскажу обо всем Ольге Михайловне»…
