Сергей Плотников
Не… спаситель мира?!

Глава 7

Время «ни свет ни заря» оказалось скорее образной пугалкой, чем реально какой-то несусветной ранью. Во всяком случае, мне вставать в школу в шесть утра – формально, кстати, действительно за восемь минут до восхода солнца – было, скорее, привычно. Всё детство, прошедшее в родном мире, так делал – правда, не сказать чтобы уж совсем добровольно. А здесь, в этом мире, решив всеми силами взяться за ЗОЖ и подкачаться при помощи пом-пома, я уже по собственной инициативе бегал в японскую старшую школу при интернате «Хиро» – опять же, просыпаясь для этого пораньше.

Вот только бабушка Марина встала явно на час раньше меня! Автоматизация, роботизация, капельное орошение и прочие высокие технологии в сельском хозяйстве – а справный крестьянин в деревне как вставал раньше петухов, так и продолжает. Сильно подозреваю, что обслуживающий персонал российских космических оранжерей, буде такие появятся, тоже не сможет похвастаться крепким сном по утреннему станционному или корабельному времени! Есть всё-таки во всех мирах незыблемые константы, и ни одно Изменение не в силах их поколебать… Наверное.

Итак, меня, только продравшего глаза, уже ждал завтрак… и мой же костюм, и даже с галстуком. Потому что первое сентября для школьника всегда праздник – это родственница мне напомнила, если я вдруг забыл. Даже если один путешественник со сложной судьбой идёт туда с одним ПКУ, не озаботившись скачать хотя бы учебники, или что там ещё надо.

Завтрак я смёл во мгновение ока, несколько удивив опекуншу, решившую, похоже, что я буду носом крутить, увидев пшённую кашу на молоке, обильно сдобренную сливочным маслом. Не объяснять же, что в последний раз я такое блюдо ел чёрт-те когда, даже не могу сказать, сколько лет назад – меня им собственная бабушка кормила! Слезу второй раз за неполные трое суток я не пустил, но ностальгия накрыла – ого-го!

Потому толстенную и одуряюще пахнущую охапку цветущих гладиолусов, только что срезанную родственницей в собственном цветнике, принял не то чтобы безропотно – с благодарностью. И, наконец, отправился учиться, учиться, и ещё раз учиться… правильно, к остановке рейсовиков, куда же ещё. Кузнецово, как деревня, считалось слишком маленькой для собственной школы. То ли дело почти соседние Красные горки, из аж двух перпендикулярных улиц! И лететь всего две остановки.

Чисто по статистике, кроме меня из нашей деревни кто-то ещё должен был посещать школу в Горках – тем более, вчера детей среди односельчан я и видел мельком, и куда лучше, чем увидел, расслышал. Но то ли родители отправили чад в ближайший город грызть гранит науки ещё вчера вечером (что логично), то ли что – но такой красивый и с цветами в дирижабль на нашей остановке забрался я один.

А вот в салоне другие школьники присутствовали, заняв вместе с сопровождающими едва ли не половину мест. Тут я обнаружил, что мой букет один из самых маленьких, практически совсем формальный на фоне, как бы это сказать, цветущих стогов, за которыми иные первоклашки могли спрятаться целиком! Что интересно, на Красных Горках вышло всего несколько учащихся, и зашло едва ли не больше: вывод напрашивался – всё же, местные деревенские жители предпочитают школы покрупнее, в райцентрах, например. Ну и ладно, мне-то как раз любая сойдёт: учиться мне там точно будет нечему. Да и документы мои скоро по дипломатической линии должны спустить…

Когда я дошёл до здания школы, гордо носящей номер один, в спутниках у меня оказалось семеро бедолаг. Совсем мелких не было, пятерых я условно зачислил в средние классы, где-то между пятым и восьмым – эти почти сразу скучковались, явно знакомые между собой. Моей возрастной группе соответствовало двое: уныло тащащий веник вдвое больше моего парень и девица, собравшая волосы в косу при помощи просто огромного белого банта. Она старалась казаться бодрой и весёлой, но поминутно заразительно зевала и лишь чудом не спотыкалась на своих пятнадцатисантиметровых каблуках. У меня сложилось чёткое впечатление, что барышня сегодня встала в два часа ночи – чтобы уж точно успеть нанести сложный макияж и справиться с причёской.

Школьное здание не внушало размерами: обычный, довольно старый, может, даже начала двадцатого века, кирпичный хорошо отремонтированный двухэтажный дом. По-моему, в моей первой московской школе родного мира здание столовой было больше. С другой стороны, и столпотворения перед учебным заведением не наблюдалось: вместе с мамами-бабушками пришло в общем ещё человек двадцать. Набрался бы один полноценный класс, будь тут все одного возраста. А так… Мне даже интересно, как нас собираются учить?

Как оказалось, всё просто: для младшеклассников предназначался свой класс с подходящими по размеру партами-терминалами и учителем-по-всем-предметам. Точнее, молодой учительницей – такой миленькой, что я аж засмотрелся, и не только я. Среднеклашкам досталось собственное помещение, оборудованное аналогично с поправкой на рост – к ним направилась стройная и подтянутая женщина… в спортивной форме. То, что сегодня первое сентября и ей сейчас торжественно принимать букеты, её нимало не смущало. А вот нашу, самую взрослую тройку отсадили отдельно – да, всё те же столы-3D-экраны с активной поверхностью, которые при желании можно повернуть вертикально.

– Так, тому альтернативно одарённому, кто и в этот раз «догадается» подарить мне свой стог сена, я лично обещаю долгие и плодотворные дополнительные часы, проведённые в моей мастерской, – вместо «здрасте» сходу вывалил на нас чрезвычайно ценную информацию ввалившийся в класс тип.

Своей манерой одеваться и причёсываться преподаватель отчётливо напомнил мне Синдзи. Только, в отличие от моего приятеля-мечника, неряшливость здешнего сенсея складывалась в некий законченный, не лишённый брутального шарма образ – разве что незажжённой сигареты к растрёпанным волосам и щетине для полноты картины не хватало.

– Лариса придёт – ей и отдавайте. Ларина, ты меня хорошо поняла?

Одноклассница задрала нос и отчётливо фыркнула, но после всё же кивнула.

– Замечательно, взаимопонимание достигнуто, – чуть сбавил напор преподаватель, которого мне почему-то захотелось на японский манер поименовать «сенсей». – Вижу новое лицо, потому представляюсь: звать меня Фёдор Романович Прохоров, и я тут директор и одновременно учитель труда. А ты…

Пока я обтекал от такого совмещения, учитель провёл пальцами по своему ПКУ, налистывая информацию, и нахмурился.

– …Ярослав Кузнецов, семнадцати с половиной лет, зачислен в мою школу – и всё? Данные на тебя где? Хотя бы класс какой?

– В США я уже закончил школу в прошлом году, но документы наш МИД ещё не переслал, – юлить или что-то скрывать смысла не видел.

Во всяком случае до тех пор, пока на меня не вытаращили глаза Ларина и её сосед.

– Но засунули тебя при этом в мою школу, – тяжело вздохнул директор-трудовик. – Видимо, в РОНО посчитали, что я слишком спокойно живу…

– У меня бабушка в Кузнецово живет, – решил на всякий случай объяснить я.

– Но это не повод не заказать перевод и подтверждение документов заранее, – поморщился собеседник… и едва заметно вздрогнул. Кажется, до него вдруг дошло, в каком случае несовершеннолетнего подростка экстренно эвакуируют из другой страны домой и поселяют у ближайшего родственника. В случае смерти родителя или обоих разом. Потому следующую фразу он сказал совсем другим тоном и отведя взгляд: – Та-ак… Пока я буду пытаться выяснять у моего дорогого начальства подробности, ты, Ярослав, пройди, что ли, тест на срез знаний за старшие классы. Хоть так, может, узнаем, чему тебя учить… А вы двое – тоже запускайте тестирование.

– Но Фёдор Рома-анович!!! – слаженным хором возопили мои соседи. – Сегодня же первое сентября-а!

– Мы не готовились!

– Я ничего не помню! – одновременно с одноклассником проныла Ларина.

– Вот заодно и вспомните, – отмёл все возражения движением руки учитель, одновременно что-то быстро набирая на ПКУ. – Я сейчас отойду в свой кабинет, и не дай бог система опять засечёт подсказки и списывание! Давайте, начинайте!

Я кликнул по подсветившемуся после слов директора ярлычку и вчитался в сопроводительный текст. Так, сначала надеть гарнитуру, где она, кста… А, вот. Далее. «Нажмите «старт», когда будете готовы». Ну, ок, я готов. Надеюсь, моя замечательная память меня в очередной раз не подведёт.

* * *

Не знаю, пытались ли жульничать мои одноклассники – лично мне удалось очень хорошо сосредоточиться на тесте. Гарнитура оказалась оборудована первоклассным подавлением внешних шумов, но при этом ничуть не давила на голову, интерфейс был подобран одновременно лаконичный и удобный, над вопросами тоже хорошо поработали.

Кое-что пришлось напряжённо вспоминать, особенно тяжко пришлось по истории, знания о которой я с самой школы и не освежал – к счастью, как и у нас, она тут тоже заканчивалась девяностыми годами прошлого века и вроде как совпадала. Вот математика – другое дело, тачскрин куда лучше годился для геометрии, чем обычная бумага.

Физика тоже понравилась, по химии помогли занятия в виртуальной лаборатории в колледже, а биология вообще показалась элементарно простой – с такой-то визуализацией вопросов. Вот на чём я мог знатно засыпаться, так это на русской литературе, но её попросту не было. Зато был диктант, причём писать пришлось стилусом от руки! Но то ли японская каллиграфия помогла не свалиться при письме в нераспознаваемые каракули, то ли я действительно честно заслужил свою четвёрку по русскому языку в прошлом мире – вытянул. И выстрадал-таки девяносто баллов из ста – собственно, тоже четыре по пятибалльной шкале. Фу-ух. Как в том меме: «Всё ещё достоин!»

Оглянувшись на влипших в экраны товарищей по несчастью, я с чистой совестью принялся исследовать возможности парты-экрана. Очень скоро мне стало понятно, как проводится тут большинство занятий: уроки в отсутствие преподавателя по предмету удалённо ведёт искин вроде той программы-секретаря, что я арендовал для «Небесного света», причём индивидуально и в своего рода полуинтерактивном режиме. То есть лекционная часть записана, но можно тормознуть виртуального препода (отрисованного так, что от живого человека не отличить!) и переспросить.

ИИ же и задания выдаёт, и проверяет – вот тут-то и нужна система против списывания и подсказок. Плюс если уж совсем затык, а программа исчерпала возможности – ученика переводят на подключение к реальному удалённому учителю, который уж точно поможет. В общем, система обучения мне здесь куда больше понравилась, чем в той муниципальной школе, куда я ходил из приюта до усыновления Йонами.

Покопавшись как следует в доступных материалах, нашёл курс уроков по «Основам гражданской подготовки (факультатив) для 8-11 классов», и даже успел запустить первый – но тут вернулся, наконец, трудовик-директор, и экраны у всех приостановили воспроизведение, крупно написав: «внимание на учителя в классе».

– Восемьдесят девять баллов, Куницын, на самой грани перед тройкой, – мимолетно сверившись со своим ПКУ, поморщился Прохоров. – Ох, Ларина, восемьдесят шесть?! Ты в курсе, что это три с жи-ирным минусом, почти два? Не ты ли меня убеждала не далее, как этой весной, что хочешь на серебряную медаль вытянуть?

– Я же не думала, что вы… В первый же день… – судя по блестящим от слёз глазам, девица реально расстроилась.

Но при этом расчётливо не допустила ни капли влаги до своего мэйк-апа.

– Так, теперь ты, Кузнецов, – не стал слушать оправдания Федор Романович. – Всё неплохо, кроме истории… Но да ладно. Главное, я узнал о перезачёте американских школьных аттестатов: все предметы идут один к одному с нашими. Подучишь даты, сдашь историю нормально… Ну и труд, да. Придётся тебе походить некоторое время на мои занятия.

* * *

Чего не отнять у сельской школы: выходишь из кондиционированного помещения с безвкусным воздухом на улицу, и на тебя сразу же наваливается аромат свежескошенной травы, леса неподалёку, цветущего на лугу рядом разнотравья! И все сложные мысли остаются где-то за спиной, и хочется вдыхать и вдыхать этот воздух…

– А ты правда только что из Америки приехал?!

Эээ…

– Да, а что? – постарался ответить как можно небрежнее догнавшей меня парочке соучеников.

– Расскажи, как там!!!

Упс. Кажется, домой я быстро не попаду…

Глава 8

– Ярослав, – я протянул руку замешкавшемуся Куницыну.

– Иван! – спустя секунду сообразил пожать протянутую ладонь парень.

– А я – Матильда, – представилась девушка, едва не заставив меня закашляться. – Нет, правда Матильда! Имя как имя.

– Красивое редкое имя, – справившись с собой, подтвердил я.

Одноклассница тут же перестала хмурить бровки и лучезарно улыбнулась… Зря.

– Её потому все Болонкой кличут, кроме тех, что Татьяной, – ехидно объяснил мне Иван, заметно развеселившийся после избавления от букета и в целом хорошо сданного теста.

Судя по лицу обсуждаемой, не прилетело портфелем по голове добровольного информатора только потому, что портфелей ни у кого из нас не было.

– Дурак, – в конце концов презрительно бросила она ему и совсем другим тоном напомнила мне: – Расскажешь?

– Расскажу, – пообещал я. – Вот только что именно? Ни за что не поверю, что в Сети нет информации про США. Туда ж, если что, обычным туристом можно просто взять и слетать… Опять же, сами американцы огромное количество фото и видеоматериалов хранят в облаках в общем доступе, хоть обсмотрись.

– Просто?! – возмутился Куницын. – Да ты знаешь, сколько туристическая виза у них стоит?! Родителям дом придётся продать, и всё равно не хватит!

Вот тут я всё-таки закашлялся.

– А доступ к материалам интернета по ту сторону их национального файервола мало того, что тарифицируется за каждый скачанный мегабайт, так ещё и за время активного подключения платить надо, – добила меня Ларина. – Вывезти собственноручно отснятые ролики и картинки тоже не выйдет, а то некоторые в Америку б только и катались, чтобы потом контент продавать. Нет, заграничную электронику ввозить запрещено, а купленную внутри страны, прежде чем пропустить через таможню, сканируют и оценивают стоимость нащёлканного по сетевым расценкам. Что, скажешь, не знал?

– О-хре-неть, – только и смог выдать я после этого откровения. – Я действительно… как-то никогда не интересовался.

Вот это понимаю, забота о наполнении бюджета! Если уж иностранец решил чем-то американским поинтересоваться – вытряхнуть из него всё бабло, какое только можно!

Парень и девушка на мои слова понимающе переглянулись.

– Мы так и поняли, что ты из дипломатических, – удовлетворённо кивнул мне Иван. – Говорят, у МИДовских работников такие коллекции – таможню-то посольские и консульские работники не проходят. Только в Сеть они эти файлы не выложат никогда – будет международный скандал и всё такое… Но лично-то, никуда не копируя – можно! А у тебя – есть?

– Простите, я свой телефон там утопил, – честно признался, заставив лица новоявленных приятелей вытянуться.

– Ну, хотя бы просто расскажи, – стараясь не показывать разочарование уж слишком сильно, всё же настояла на своём Матильда. – А то по архивным материалам в Большой Российской Электронной Энциклопедии совершенно непонятно, что из записанного устарело, а что действительно актуально… Скажи, там правда клатчи только без ручек принято с собой носить?! Ужасно неудобно же!

– Не слушай её, расскажи про Большие Воздушные Гонки в Гранд-Каньоне! Ты ведь видел их вживую? Ладно, хотя бы трансляцию точно смотрел: событие мирового класса просто невозможно пропустить!.. Что такое?

Думаю, у меня было очень говорящее выражение лица… пока мне не пришла в голову действительно хорошая мысль.

– Телефон я утопил, – медленно проговорил. – Но привёз системный блок своего искина. В его памяти осталось множество материалов, я даже точно не знаю, какие именно. Вот только включать его без регистрации не имею права… Да и периферия нужна, а деньги…

– Ни слова больше! – перебил меня Куницын. – Кузнецово – это же две остановки на четыреста тридцатом маршруте отсюда? Ща я тебе скину, как до Порхова добраться, это город, наш облцентр, полчаса лёту. Там офис госуслуг, тебе в технический отдел при нём. Как только запишут портрет железа, сразу звони мне, сведу с одним знакомым чудиком. Кукушка у него давно живёт отдельно от чердака, но компьютерщик он от бога! Только сразу давай прямо у него посмотрим, что в памяти ИИ записано про гонки аэромобилей. Прям не терпится!

– Эй! – сердито напомнила про себя Ларина.

– Да ладно тебе, – отмахнулся от неё парень. – Завтра на труде всё выспросишь. Раз Романыч пообещал, что найдёт занятие Яру, так значит, он точно в мастерской весь учебный день проторчит!

Вот спасибо-то, утешил. Блин.

* * *

Надо полагать, когда-то Единый центр оказания государственных услуг являлся крайне посещаемым местом – но с тех пор большинство бюрократических функций перешло из ведения людей в ведение программ Единого Национального Реестра – да-да, тоже с искусственным интеллектом, разумеется.

Например, именно искины реестра заставили меня пойти в школу в третий раз – как несовершеннолетнего гражданина без аттестата о среднем общем образовании. Бабушка просто не могла не выбрать для меня школу, а Прохоров – не пустить в класс, иначе программы автоматически кинули бы тревожный сигнал куда следует, и разбираться в нарушениях прикатила либо опека (к родственнице), либо представитель РОНО к трудовику-директору. А оно им надо? Вот-вот.

На самом деле, для нормальных граждан, а не репатриантов-беглецов вроде меня, Реестр экономил массу времени и сил: больше не надо было думать, как запросить пособие по уходу за ребёнком или правильно заплатить все взносы и налоги. ИИ ничего не забывали, сами отслеживали каждого жителя страны и оформляли становящиеся доступными льготы, делали пенсионные отчисления, следили, чтобы вовремя проводились медицинские обследования и вакцинации. А встроенные в ПКУ датчики пульса и давления уже успели спасти немало жизней, вызвав «скорую» туда и тогда, когда человеку больше некому оказалось помочь…

– Готово, – отвлёк меня от вдумчивого листания на гостевом мониторе истории создания и последующего расширения функционала ЕНР дежурный технический специалист. – Пересылаю вам регистрационный номер вашего устройства с искусственным интеллектом. Соответствующий ему кодовый чип установлен на плате, вот здесь, смотрите.

Защитное стекло, ограничивающее зону работы паяльно-измерительной станции-робота, вновь поднялось, позволяя мне разглядеть материнскую плату Зэты с установленным на ней новым сетевым портом. Американский я согласился выпаять, так как оказалось, что используемые в России его аналоги попросту механически не совместимы. Очередные «сладкие» плоды добровольной изоляции стран друг от друга: старые, более медленные порты ещё отвечали международным стандартам.

– Если потребуется сменить мать к процессору или для полного апдейта железа, для переноса кодового чипа обязательно приходите сюда, никакой самодеятельности, – ещё раз предупредил меня техспец. – Сейчас, при первом включении, аппаратура запишет уникальный электромагнитный профиль вашего оборудования. При работе в Сети номер и профиль будут регулярно проверяться на соответствие одно другому. Примерно так же, как ваш ПКУ сличает ваши биологические показатели с записанным, когда требуется предъявление ваших документов.

– Электронный Большой Брат следит за братьями своими меньшими, – рискнул пошутить я.

– Знаете, какая социальная реклама крутилась, когда систему Единого Реестра внедряли? – сотрудник госуслуг улыбнулся. – «Лучше Большой Брат в чиновниках, чем незнакомый человек: всё ж родственник, внимательнее относиться к нашим проблемам будет».

Я только фыркнул, переваривая «шедевр» отечественных государственных маркетологов: с одной стороны, действительно смешно, с другой, шутка настолько толстая и прямая… М-да. Хотя я тоже юморист ещё тот.

– Ещё раз повторю: за противоправные действия искина, будь то попытки взлома, массированная атака пакетами данных или рассылка вредоносного кода, отвечать будете вы, его владелец. Потому десять раз подумайте, прежде чем передавать вашу разработку кому-либо, – тем временем перешёл опять на серьёзный тон инженер. – Даже если вашу невиновность потом докажут, наказание всё равно присудят за сам факт утраты контроля над программно-аппаратным комплексом с высокой степенью автономности решений. И если были серьёзные последствия – статья будет уголовной, а не гражданской.

– Всё понятно, – вздохнул я.

На первый взгляд казалось, что в США гайки населению никто так не закручивал, но только на первый. Чтобы собрать собственную систему с ИИ, нужно было одновременно где-то достать пакет соответствующего программного обеспечения и через Структуру, то есть мафию, закупить комплектующие. А до этого ещё найти деньги на профильное образование и получить его. Проходили такое сито единицы из миллионов. А в Российской Федерации, такое впечатление, любой школьник мог притащить собственноручно собранный и запрограммированный искин на регистрацию. Вон, даже технического специалиста в центре оказания госуслуг приходится держать.

– Если вопросов нет, то проверяйте подключение периферии и полюсовку питания, и запускайте, – махнул рукой в сторону паяльно-измерительной станции мой собеседник, на экране которой уже светились мною же озвученные параметры.

Когда я покидал базу «Защитников», ничего кроме матплаты Зэты у меня с собой не было. Ранее подключённые напрямую к плате проектор трёхмерного дисплея и камеру с микрофоном я снял, когда интегрировал плату синты в кластер. Пришлось бы как-то выкручиваться, находить хотя бы камеру и микрофон, потому как – что подумает и, самое главное, устроит моя любимая, оказавшись включённой, но отрезанной от внешнего мира, кроме сетевого порта, по которому идёт что-то с точки зрения компьютера странное, проверять совершенно не хотелось.

А тут она с лёгкостью и влёт определила специально выделенный мне для запуска оборудования тачскрин со всеми встроенными голосовыми и видеоопциями, увидела меня, комнату, никак не похожую на жилую, и сделала правильные выводы.

– Нет связи с Сетью, невозможно получить айпи-адрес, – строчки загрузки, едва появившись, сразу же пропали, сменившись весёленькой картинкой и окном для ввода данных с виртуальной клавиатурой под ним.

– После записи электромагнитного портрета включу протестировать доступ в интернет, – пожал плечами сотрудник центра, когда я вопросительно на него посмотрел. – Собственно… Уже.

– Зэта, открой мне сайт Единого центра оказания государственных услуг, – попросил я, ничуть не сомневаясь, что электронная девушка правильно поймёт мой намёк и тут же отыщет нужную информацию о происходящем.

– Выполнено, – хоть синта и говорила ровным тоном и машинными оборотами, мне перепутать её с Персональным Помощником при всём желании не получилось бы.

– Интересный какой браузер… – заглянул было мне через плечо заскучавший работник госуслуг…

И немедленно получил отлуп! Монитор погас, а Зэта, со слышимым только мне злорадством, выдала:

– Помелов Игорь Николаевич, сотрудник «Е-цэ-о-Гэ-У», вас нет в списке допущенных пользователей. Пожалуйста, прекратите создавать помехи оператору. Ярослав, мне составить соответствующую жалобу? Я уже насчитала двадцать четыре допущенных нарушения в работе этого пункта технического освидетельствования.

Выйдя из офиса госуслуг, я прижал к себе сумку с драгоценным содержимым и беззвучно вздохнул: вполне благожелательно настроенный ко мне дядька всё оставшиеся несколько минут общался со мной исключительно казёнными фразами и абсолютно нейтральным тоном. Вполне логично решив, что я подготовил свой ИИ вот так вот подшутить над ним. И ведь не объяснишь, что синта просто перенервничала (только не спрашивайте, как), обнаружив себя в такой вот обстановке – и мелочно, чисто по-женски, тут же отыгралась, на ком смогла.

Честно говоря, после такой выходки у меня осталось маловато желания посещать знакомого Ивана. С другой стороны, без этого самому придётся вникать в особенности местного железа, работы Сети и прочего – всего, что я смогу выяснить у знающего человека, просто немного с ним поговорив. Опять же, у таких фриков, как мне описал своего знакомого Куницын, обычно есть всякий полезный софт, который не всегда просто другими способами достать… Ладно. Кто не спрятался – я не виноват.