Сергей Николаевич Борисенко
Высшие силы справедливости
– А почему нельзя всю информацию предать людям?
– Причин здесь тоже несколько. В этом поле информации столько, что человечество этот объем принять не в состоянии и от переизбытка просто погибнет. А всё почему? Потому, что люди устроены так, что их надо долго и упорно обучать, чтобы они что-то постигли. А сущности, обитающие в энерго – информационном поле рождаются в информации, повседневно живут в ней. Их организм адаптирован к этому, поэтому их не надо «обучать», они всё приобретают с рождения. Вот, скажем для примера, ты дышишь, поглощаешь воздух, состоящий из смеси газов: азота, кислорода, углекислого газа и прочих, которых много, но в мизерном количестве. Вся эта смесь газов просто необходима человеку для жизни. Он её вдыхает и выдыхает легкими, а также кожей и всеми остальными органами уже через кровь. Люди «пропитаны» насквозь воздухом. Мы же там как бы вдыхаем и выдыхаем знания, постоянно поглощая их так же точно всеми своими органами. Мы со знаниями едины и неразделимы, мы «пропитаны» ими насквозь. Поэтому нас там обучать в школе не надо, мы при рождении – уже абсолютные знания!
Так вот, суть моей длинной тирады. Я тебя подключаю напрямую к энерго – информационному полю и ты будешь обладать абсолютными знаниями, скажем, по математике.
– Заманчиво, конечно… Но я всё же откажусь от этой помощи, спасибо за заботу! Вы сами сказали, что люди отличаются от вас, сущностей, проживающих в поле. Мы, наверное, отличаемся не только в способностях получения знаний, но и в моральном уровне. Мне мое воспитание не позволят воспользоваться Вашим предложением. Я должна в жизни всего добиваться сама. Вы же за меня мою жизнь жить не будете.
– Девочка! Ты просто молодец! Ты мне всё больше и больше нравишься!
Если это всё, для чего Вы меня приглашали, то разрешите мне вернуться домой.
– Хорошо!
– Ганна верни нашу дорогую гостью домой в то же время, как вы его покинули.
И в тот же момент ведьмы и девушки в доме культуры не стало.
Бегемот! Сделай для девушки то, о чем мы с ней беседовали. Только не переусердствуй. Дай ей доступ к знаниям по всем предметам, по которым она сдает экзамены. Но в пределах школьной программы. Понятно?
– Уже исполнено, Мессир!
А Ирина, как ни в чем не бывало, стояла во дворе своего дома и дожидалась подружку, с которой они договорились погулять, чтобы развеяться перед завтрашнем экзаменом.
XVI
Вика бегом выбежала из подъезда дома и устремилась навстречу подруге.
– Ира, ты не представляешь, как я за день устала! Это чтение молитвослова меня доконает! Представляешь? Читаю и ничегошеньки не понимаю! Вроде бы и по – русски написано, а всё одно, что на китайском. Прочла один раз его весь, второй раз, третий и всё с одинаковыми ощущениями – НЕПОНЯТНО! И тут начинаю читать в четвертый раз и вдруг до меня доходит, что я стала понимать смысл написанного! Я такого вообще не ожидала. Правда однажды нам в церкви батюшка именно так и сказал читать молитвослов:
– Вы не вдумывайтесь в содержание прочитанного. Оно само своевременно к вам придет либо по мере потребности, либо по мере укрепления вашей веры.
– Так после этого я ещё раз прочла весь молитвослов и тогда принялась за подготовку к экзамену. А ты как, готовишься к завтрашней математике?
– Что ты говоришь? А, да, готовлюсь, вот только отвлекают меня не меньше твоего. Представляешь, что мне предложили? Чтобы я овладела абсолютными знаниями по математике!
– Ну что, ты согласилась?
– Нет! Отказалась.
– Да ты что, дурочка, что ли? Как можно было отказаться от таких
знаний, да ещё перед выпускным экзаменом? Вот я бы ни за что не отказалась.
– Да? А теперь представь, что ты знаешь математику лучше учителя,
лучше экзаменационной комиссии, да что там говорить, лучше всех в мире! А тебе надо сдать всего лишь экзамен в объеме средней школы. Ты доказываешь теорему, но не так, как нас учили, а, скажем, как Нильс Бор или академик Курчатов. Ты правильно доказываешь, но тебя никто из присутствующих не может понять. Как ты думаешь, какую тебе поставят оценку на экзамене? Лично я даже в тройке очень сомневаюсь.
– Пожалуй ты права. Не нужны нам абсолютные знания по математике. Математику мы и так как –нибудь сами сдадим. А вот если бы можно было получить такие знания, чтобы ты шла по улице, навстречу тебе идут парни и любуются тобой, а ты идешь и их презираешь, поскольку знаешь всё, о чем они про тебя думают.
– Вот ты даешь! Я и не думала, что у тебя такие мечты.
– А чем плохи мечты – знать всё, что про тебя думают все на свете парни?
– А вот я считаю, что это очень плохо – всё это знать. Ладно, если они только восхищаются тобой, хотя и это быстро надоест. А ведь некоторые могут думать совсем не об этом, а … ну ты догадываешься, о чем? А кто – то, может быть, тебя просто ненавидит и вслух об этом не говорит, но в мыслях готов тебя убить, и ты всего этого наслушаешься. Так тебе быстро это всё надоест и самой жить не захочется.
– А может быть ты и права. Ты, Ирка, молодец. Всегда такая здравомыслящая по сравнению со мной. Мне очень повезло, что ты моя подруга. Я у тебя многому учусь и перенимаю твои взгляды и твоё мышление.
– К экзамену – то подготовилась уже?
– Так я же говорю – отвлекают, но тем не менее считаю, что готова.
– А я сейчас, после прогулки ещё почитаю молитвослов, потом должна мама с Илюхой приехать, я с ними вместе ещё немного почитаю, как и было сказано, с иконами в руках, и снова сяду за подготовку.
Девушки с прогулки вернулись через час, а домой к этому времени уже вернулись Викина мама с младшим сыном.
Потратив на свой рассказ и последовавший за ним разговор с мамой около часа всё сделали так, как ей было указано: мальчишку с иконой в руках посадили на стул перед собой, а мама и Вика стали вместе нараспев читать молитвослов.
– Мама, давай мы пару раз прочтем вместе, а потом я вернусь к подготовке к экзамену, а ты одна почитаешь. А папа вернется с работы, мы все вместе ещё почитаем.
Так и сделали.
Вечером вернулся с работы отец. Пока он ужинал, его быстро посвятили в суть происходящего.
Он лишних вопросов не задавал, а сразу после ужина, сел за чтение.
Всей семьей они почитали святую книгу несколько раз перед ликом иконы, которую держал младший член семьи, и Вика вновь села за учебник. А чтение в доме не прекращалось до самой глубокой ночи. При этом напряжение у всех было как на тяжелой работе: мама с папой читали без остановок, а мальчишка сидел совершенно неподвижно, вцепившись ручонками в оклад иконы. И вот в один момент родители и сынишка, а в соседней комнате Вика, враз уснули и спали спокойным глубоким сном, как спят выздоравливающие люди после тяжелой болезни. Спали, даже не обращая внимания на то, что никто из них не лег в постель, а продолжали сидеть на своих местах, на то, что во всей квартире включен свет, и что утром всем нужно идти по своим делам.
Они проснулись все одновременно ровно в восемь утра бодрые, отдохнувшие, со свежей головой.
Родители пошли на работу, мальчишку отвели в садик, а Вика, встретившись с Ириной, пошла на экзамен.
Похоже, девушки зря так сильно опасались предстоящего испытания.
Обеим вопросы попались не сложные.
Вика отвечала первой и уверенно получила отличную оценку, а за ней следом отвечала Ирина.
Она при ответе на все вопросы просто блистала своими знаниями так, что председатель экзаменационной комиссии после окончания её ответа выразил убеждение, что ей, с таким уровнем знаний математики место в университете на механико – математическом факультете заказано!
После этих слов в голове у Ирины появились смутные мысли, по поводу вчерашней встречи и предложения об абсолютных знаниях. Но ведь она не выступила в роли Чебышева на экзамене. Может быть зря она побаивается?
Девчонки вернулись домой весьма довольные собой и очень
радостные. Ещё бы! Первый экзамен сдан и сдан очень успешно!
На площадке этажа они расстались и разошлись каждая к себе, но уже через несколько минут раздался условный звонок в дверь Ирины. За дверью стояла её подруга.
– Ира, представляешь, папе позвонили из Ачинска его дальние родственники. Они сказали, что его сестре ночью было очень плохо, вызвали скорую и та её увезла. А утром из больницы сообщили, что у тетки обширный инсульт.
Я думаю, что мы выполнили всё правильно по совету твоего Ангела –хранителя и теперь виновная во всем сама рассчитывается за своё злодейство.
– Мне тоже так кажется.
XVII
Обратная дорога домой Валерию с Натальей никаких неприятностей не приготовила.
Они легко и свободно доехали до горного участка дороги, взобрались на перевал, и там, где им пришлось вынуждено останавливаться и даже провести довольно тревожную ночь по дороге в Красноярск, они решили остановиться. Валерий помнил, что здесь был удобный участок для парковки. Они вышли из машины, встали на самой вершине горного перевала и, так же как тогда Валера смотрел один, сейчас вдвоем посмотрели по обе его стороны. Но прошлый раз над ними бушевало нечто невообразимое, в то время, как по обе стороны пышными красками красовалось лето, а нынче лето было везде.
– Интересно, как могла тогда такая мощная и страшная одинокая туча здесь собраться и зацепиться за горный перевал? И как в этой одинокой туче могло собраться такое огромные количество осадков, да ещё не только в виде дождя, но и снега?
– Да! Наташа! Что я вспомнил! Тогда, когда я перед дождем вышел из машины и пошел смотреть дорогу, знаешь, что мне показалось?
– Что?
– Вон там, на самом краю скалы стоял какой-то огромный человек в черном плаще, в цилиндре, с тросточкой. И он руководил тучами, ну или осадками. Всё началось, после того, как он скомандовал «Можно!» или «Пора!», ну как –то так.
– Да ты что? Ты его точно видел и слышал?
– Мне кажется, что точно.
– И кто это мог быть, как ты думаешь? Ведь, если это так, то он намеренно нам преградил дорогу. Так получается?
– Так.
– Тогда давай побыстрее отсюда уедем.
Супруги быстро уселись в машину и поехали.
Но они напрасно так испугались. Дорогу им больше на горном перевале никто не перекрывал ни дождем, ни снегом, да и дальше, до самого дома всё прошло гладко.
Дома их встретила дочка. Ей было, что рассказать о себе за эти дни, но она лишь похвасталась отличной оценкой за экзамен, а потом она рассказала о происшествии в семье соседей, как там спасали Илью, всю ночь читая святую книгу.
– Мама! Оказывается, наши соседи верующие, ты представляешь? Они даже периодически ездят в Ачинск в церковь. Они все верующие и мама, и папа и моя подруга Вика тоже! Я этому очень удивилась, ведь она комсомолка!
– Дочка! Ты строго не суди людей за это, не надо.
– А я и не осуждаю. Я просто удивляюсь.
– Не осуждаешь? Тогда послушай, что я тебе расскажу.
– Мои родители были верующие люди. Мама пришла к Богу в тридцать пять лет, папа в сорок. Но нас, детей, не приобщали. Так то, какие годы были? Тогда в Бога верить просто запрещалось.
Они жили как все, трудились, у них было много друзей, в основном семейные. У них в компании были: мамин брат, он в области работал директором УКСа, мамина двоюродная сестра, её муж – ревизор столовых и ресторанов, Семина Александра Федоровна, директор третьей школы, её сестра, преподаватель физики, завуч Жилина Альбина Николаевна и её муж – физрук в этой же школе.
Часто собирались вместе, праздники отмечали застольем, весело.
Выпивали немного, больше пели, разговаривали и вот постепенно разговоры начали склоняться к вопросам религии. Этими вопросами все очень увлеклись, спорили по этому поводу, всё пытались разобраться, что там может быть правдой, а что выдумкой, враньем. Каждый доказывал свою правоту. И вот однажды пришли к выводу, что, споря между собой они ни к чему не придут, ни к какой истине. Поэтому решили все вместе собраться в один день и поехать в церковь и там поговорить с батюшкой. А батюшка у нас был уже старенький, очень уважаемый. Ты представляешь, даже партийными органами он был уважаемым. Он воевал. Попал на войну уже имея какой-то религиозный сан. Там, по велению души, вступил в партию, и его приняли. Во время войны критерии всё же другие: все видели, как воюет, знали за что он воюет, никогда не агитировал за веру в бога, хотя среди солдат верующих встречалось довольно много, в бой шел со словами, как и все: «За Родину, за Сталина!». Войну закончил со множеством боевых наград и, уже демобилизовавшись после окончания войны сам честно пришел в горком партии и заявил, что он честно, с именем Ленина – Сталина отвоевал, вел себя как положено коммунисту, но по убеждению он остался верующим в Бога, поэтому хочет сдать свой партийный билет. Наверное, от совершенно неожиданного заявления, которого больше нигде ни одна партийная организация не получала, его исключили из партии легко и без последствий. И он получил от церковных властей назначение настоятелем в наш областной приход.
Он не конфликтовал с партийными и советскими органами власти, не затягивал к себе людей и детей в особенности, как раньше говорили в «религиозные сети». Но по его душевным и человеческим качествам люди к нему сами тянулись.
Вот и вся компания моих родителей, приехавшая с ним поговорить, уже буквально через неделю приняла крещение.
После этого они так же часто продолжали собираться у нас дома, но уже не выпивали, а читали вместе библию, другие книги, рассуждали (уже не спорили, а только рассуждали) о святом писании.
Нас, детей они не приобщали, только иногда рассказывали доступным языком то, что сами хорошо поняли. Естественно, совершенно не возражали нашему вступлению в пионеры, потом в комсомол. Не возражали, когда я собралась ехать сюда на работу по комсомольской путевке. Уже здесь и я, и папа вступили в члены коммунистической партии, я много лет работала инструктором в горкоме партии, ты знаешь об этом. Но тем не менее ничто не помешало нам с папой тоже приобщиться к вере в Бога. Мы это тоже не афишировали, но, наверное, к этому с возрастом приходят все, не так давно поняли, что кроме партийных и советских органов людьми управляет ещё кто-то. И, этот кто – то сильнее, могущественнее и просвещённее любой партии, как бы она не называлась. Именно ОН вершит судьбы людей, да что там людей, судьбы тех же самых партий! Так что, Ира, твои родители ничем не отличаются от родителей твоей соседки. И мы тоже иногда ездим в Ачинск «за покупками», при этом посещаем единственный на всю округу храм.
– А почему тогда я у вас не крещенная?
– А кто тебе сказал, что ты не крещенная? Крещенная, с самых первых месяцев своей жизни. Это брата крестили, когда он был уже постарше и, может быть, он что – то помнит, хотя вряд ли, что может запомнить ребенок в два с половиной годика?
Тут в разговор вступил отец.
– Раз уж у нас сейчас пошел такой разговор, и ты теперь в курсе нашего отношения к религии, я с тобой поговорю о недавних событиях. Я раньше считал такой разговор преждевременным, но теперь можно.
Ты заешь, и грустно, и печально было слушать то, что ты нам рассказывала. Но я думаю, что это, к сожалению, вполне реальная сущность.
На самом деле бесы и дьявольские проявления – это реально существующие темные силы. И об этом сама библия говорит.
А народ в России, в своем большинстве, слегка набожный, но очень суеверный. И в этом слабость, и это качество людей используют бесовские силы.
Какое противоядие?
Есть только один способ противостоять дьяволу и его силам: сердце человека должно быть занято только Господом Богом. Если тебе об этом интересно прочесть самой, то я могу тебе привести несколько мест из библии, где эти моменты описаны.
Я уверен, что дьявольским силам можно противостоять только одним способом, если сердце человека наполнено Иисусом Христом, крепкой верой в него. Дьявол боится и не подходит к таким людям. А если сердце человека, его душа не заняты верой, то дьявол не только сам приходит, но приводит с собой семь злейших (на подобии себя) духов и ввосьмером
входят в человека и издеваются над ним. Их цель: украсть, убить, погубить.
А борются с этим лишь так называемым экзорцизмом, изгнанием дьявола. Этим способен заниматься лишь обязательно глубоко верующий религиозный деятель, читающий над одержимым определенные молитвы.
Так вот, чтобы в тебя не вселился дьявол, очень важно жить с Богом, со словом Божьим. Тогда и живешь спокойно, и за своё будущее не переживаешь, не беспокоишься. Если, живя на Земле, живешь вместе с Богом, то, когда придет время уйти из этого мира, я точно знаю, что буду вечно жить с Господом в царстве Божьем. И об этом так абсолютно честно написано в библии. Я сам так много исследовал, так много копался, разбирался в книгах, и я очень рад, что во всем разобрался и понял. Буду счастлив, когда и ты сама разберешься и придешь к вере. Мы с мамой тебя тянуть за собой или подталкивать к вере не будем. Это я тебе обещаю. Живи так же как до сегодняшнего дня: учись, дружи, ходи на танцы, влюбляйся, но всегда думай и мысли тебя, в конечном итоге, должны привести к единому с нами знаменателю. Пусть это случится не сегодня и не завтра, а придешь своим чередом, своевременно, но придешь обязательно. Я в этом уверен!
А сейчас, девчонки, уже поздно. У нас был не простой день: мы перед отъездом навестили дедушку. Потом довольно долгая дорога, у тебя экзамен, да ещё события у подруги. Короче, всем спать, немедленно!
– Папа, а один вопрос можно?
– Один, можно!
– Так дедушка сейчас уже у Иисуса в его царстве?
– Если честно, то я не знаю точно. По писанию он покинет окончательно землю на сороковой день. Вот тогда можно будет об этом думать, а пока у него, грубо говоря, экскурсии по Потустороннему Миру.
– Понятно!
– А раз понятно, то отбой!
XVIII
Время позднее, десять часов вечера. В городском отделе милиции погашены далеко не все окна. Кроме дежурного помещения светятся окна
начальника отдела, подполковника Минина Аскольда Илларионовича.
За рабочим столом сидит сам начальник милиции, сильно уставший за
день, но домой не спешит. Он в глубокой задумчивости. За его спиной на стене расположен портрет основателя советской милиции Ф. Э. Дзержинского, очень уважаемая Мининым личность, на кого он всю свою сознательную жизнь равняется. Правда тот был поляк, не русский, а внешностью на этом портрете, вообще, больше на азиата походит: худое, узкое, бледное лицо с нездоровой желтизной, тонкие усики и бородка клинышком. Так часто именно азиаты отращивают растительность на лице. У них, просто, в других местах физиономии она не произрастает.
Вспоминая и анализируя весь прошедший день, подполковник приходит к выводу, что день им проведен правильно, а значит прожит не бесцельно. Ему удалось провести важнейшее совещание по сохранности большого, важного для всей страны режимного объекта. Вот только…
Когда он вспоминает поминутно с самого утра свой день, то всё идет своим чередом и вспоминается по порядку. А как только он доходит в своих воспоминаниях до самого совещания, то может вспомнить лишь суть, для чего собирались, а кто и что говорил, какое решение было принято, тут пустое место.
И ещё. Почему – то у него нет никакой резолюции их секретного совещания, не говоря уж о протоколе. Ладно, если всё обойдется и его предчувствие не оправдается, а если что-то случится на станции неординарное, с кого тогда спрашивать, кого привлекать? Да и сам он в такой ситуации будет под мощным ударом. Ведь при всех имеющихся на ГЭС службах, за режимный объект с него семь шкур снимут!
В этом месте его невеселых рассуждений портрет видоизменился и вместо псевдоазиата нарисовалась физиономия настоящего китайца. Китаец осмотрелся вокруг, примерил как бы на себя рамки портрета, смачно плюнул куда-то под себя и, ухмыльнувшись, заговорил:
– Ну что ты сидишь и мучаешься? Шел бы уже домой. Всё равно ты ничего из сегодняшнего совещания не вспомнишь, да и не надо это тебе, поскольку всё уже давно решено и свершится однозначно при твоем участии, или без твоего участия.
Аскольд Илларионович слова из портрета принял за свой внутренний монолог.
– Вот видишь? Значит мой внутренний голос что-то знает и с самого утра меня пытается, о чем – то серьезном предупредить. Еще бы понять, о чем?
– Даже и не пытайся, не в твоих это силах. Шел бы лучше домой, там жена, дети… Твои жена и дети, а ты все пытаешься обо всех думать и заботиться. Лучше подумай, как будешь оправдываться перед женой, почему снова так поздно с работы притащился. Ведь явно уже думает о твоей любовнице.
– Тьфу, что попало в башку с усталости лезет. Ведь и правда может так подумать.
– Точно подумает, я ей подскажу!
– Еще, чего доброго, до Ларисы дознается.
– А как не дознаться? Добрые люди найдутся, всё расскажут. А что рассказать я их научу.
– Всё за день не переделать, так что пошел, пожалуй, домой. И вправду пора!
Он вышел из кабинета, замкнул дверь на ключ и сдал его дежурному.
– Товарищ лейтенант! Я домой, отдыхать. В случае серьезного происшествия сразу без раздумий и проволочек мне звонить. Я сам буду на месте все решать!
– Так точно, товарищ подполковник!
Он вышел на улицу и пешком направился в сторону дома. Ходу ему было всего каких – нибудь пятнадцать минут. От отделения пройти через центральную площадь мимо законсервированного дома культуры.
– Кстати, надо поставить вопрос о его открытии, а то никакой культурной работы в городе, только молодежь портят, а так бы в кружках занималась, в хоре пели.
При этой мысли о хоре в голове у Аскольда Илларионовича что-то неопределенное шевельнулось, но вновь уперлось в какой-то тупик и не позволило ничего вспомнить. Дальше дорога огибала этот дворец энергетиков (опять что-то смутное шевельнулось в голове) и в первую улицу направо пятый дом от угла – его.
Погода отличная. В этом году весна ранняя, так что к концу мая уже
установилась летняя погода и городок благоухал запахами одновременно цветущих черёмухи, яблонь и начинающей своё цветение сирени. Прямо по ходу, на ещё не до конца потухшем небе, уже вовсю разгоралась огромная оранжевая Луна с прекрасно просматривающимися на ней морями. Рисунок лунных морей ещё с раннего детства Аскольду Илларионовичу напоминал человекоподобный лик. Малышом он из –за этого даже боялся рассматривать полную Луну. Взрослым, конечно, бояться перестал, но, когда оказывался, как сейчас, в одиночку на лунной дороге, всё равно на душе становилось немного не по себе.
– Так сегодня полнолуние, оказывается! Вот, наверное, что меня весь день тревожило! И успокоенный этой мыслю он уже в хорошем расположении духа подошел к своему дому.
В это время где – то высоко в небе ему послышался задорный девичий смех. Казалось бы, ну смеётся милая девушка, у неё очень хорошее настроение, она влюблена, в конце – концов, и чего тут необычного? Но этот смех вновь взбудоражил все его тревоги дня и улучшившееся настроение вновь испортилось. Он дернул рефлекторно головой вверх, откуда донесся смех и тут же обомлел!
На фоне огромной оранжевой луны по небу летела женская фигура, почти прозрачная в этом призрачном свете ночного светила. Да, да! Лунный свет проходил через неё насквозь, но тем не менее фигура была вполне узнаваема. А рядом с ней что-то вроде облачка, но тоже напоминающее женскую фигуру. Причем это точно не могло быть тенью от первой. Уж слишком они отличались по своей форме. Прозрачная женщина ему напомнила кого-то знакомого. Он глубоко задумался.
– Точно! Это же дочка Зозулина Валерия Парфеновича, заместителя главного энергетика ГЭС!
Не может быть! И он вновь поднял глаза на светящейся диск, но там уже не было никаких фигур и в ночном небе висела глубокая тишина.
То, что он вспомнил зам. главного энергетика, ему вновь как-то встревожило изнутри воспоминания о сегодняшнем дне, но они вновь ни с чем не увязались.
Жена его встретила, как обычно, приветливо. Она давно привыкла к его совершенно ненормированному рабочему дню.
– Какие же всё – таки глупые мысли от усталости могут прийти в голову серьезному, взрослому человеку.
Аскольд Илларионович легко поужинал и сразу лег отдыхать.
Спал Аскольд Илларионович рядом со своею супругой. Спали Валерий Парфенович и Наталья Владимировна Зозулины, спали крепким сном все ответственные лица, участники сегодняшнего большого совещания на ГЭС, спал перед началом рабочей недели весь город.
Не спала лишь ночная смена на станции и поселившиеся в доме культуры энергетиков личности.
И те, и другие работали по круглосуточной схеме.
Но если одни работали, чтобы сделать людям добро, обеспечить промышленность страны, да и всё население электроэнергией, то другие…
А чем заняты личности во дворце культуры?
Здесь слово держит Воланд. Он уже сменил личину доброго, радушного хозяина на свою истинную: жёсткую, требовательную, настоящего демона, идущего к своей цели.
– Так. Всем объявляю полную готовность. Сегодня в наступающий лунный день мы должны сделать то, за чем сюда прибыли.
Ганна! Ты поднимаешь наших подруг, не забудь и ещё одного члена свиты.
Пан! Ты доставь на место деда, внучку и всех высоких гостей и приглашенных.
Гросс! Обеспечить наших гостей надлежащим транспортом.
Бегемот! Тебе поручаю то, с чем другие по неопытности ещё могут не справиться. Ты на месте готовишь всё мероприятие: музыку, место для желающих танцевать, игровую зону, праздничный стол на всех, отдельно для нас и виновницы торжества, но ей, как несовершеннолетней, приготовь разнообразные соки, муссы, безалкогольные коктейли… Да что я тебе рассказываю? Ты лучше меня всё сообразишь.
Всех доставить ровно в полночь. Я на место прибуду самостоятельно.
Всем готовность №1. По местам, приступаем к операции!
XIV
Ирина не могла точно понять: спит она или нет. Так бывает иногда, когда на самом деле спишь, а ощущения, будто бодрствуешь. Можешь себе заказать, что посмотреть лежа с зарытыми глазами и на каком месте «прервать трансляцию», в любой момент открыть глаза и подняться с постели. Может быть что-то ещё можешь сотворить, но на самом деле ты всё же спишь. И то, что она на самом деле при всех таких ощущениях спала, она сама ясно поняла. Ведь перед ней, сидящей на кресле, оказалась Ганна. Ира помнила их разговор, когда Ганна поясняла, что она может в их доме перед ней появиться лишь во сне, поскольку в материальном виде её не пустит домовой.
– Ты зачем пришла? – поинтересовалась Ирина.
– Я пришла за тобой.
– В каком смысле «за мной»? Ты пришла меня забрать навсегда?
– Ну что ты такое говоришь? Надумала себе невесть что. Ты нам нужна именно живой на земле, но пришло время ритуала, ради которого мы сюда прибыли, а ты на этом ритуале будешь главным действующим лицом. Так что поднимайся и пошли.
– Но как же я уйду среди ночи из дома? А если кто-то из родителей случайно заглянет в мою спальню и меня не обнаружит? Ты представляешь, что здесь будет.
– Я прекрасно это представляю. Поэтому ты уйдешь не вся.
– То есть тело останется здесь, а душа уйдет с тобой?
– Нет не так. Чтобы тебе было понятнее, это будет выглядеть, как будто ты раздвоишься: большая часть тела и меньшая часть души останутся в спальне, а меньшая часть тела и большая часть души уйдет со мной. Так что никто ничего дома не заметит. Ты будешь продолжать спать как пай-девочка в своей кроватке. Ясно?
– Более – менее.
– Тогда больше не мешкай и полетели. Время уже десять вечера, а у нас с тобой ещё очень много дел.
Ира начала подниматься с постели и только успела увидеть, что она по- прежнему лежит спящая в постели, только стала слегка… прозрачная, что ли, как тут же, подхваченная уже привычной хваткой под локоть своей собеседницей, взлетела и понеслась прочь из квартиры. Но летели они сегодня менее стремительно, даже можно сказать медленно.
Девушка внимательно рассматривала себя. Она и здесь была в теле, но несколько прозрачнее, чем то, которое осталось лежать, зато здесь она точно
не была спящей. Она чувствовала себя бодрой, воспринимала место, над которым они сейчас «парили», вполне могла обдумывать сложившуюся ситуацию, и при этом она понимала, что она летит не вся, а какая-то её часть продолжает спать и смотреть свои сны.
– Проведем небольшой эксперимент, сказала Ганна, и, не покидая далеко Ирину, отпустила локоть своей партнерши по полету.
Та испуганно трепыхнулась в воздухе, как человек, случайно упавший в глубокий водоем, а потом, вспомнивший, как нужно держаться на воде, выровняла свое тело в воздухе и, почти спокойно, полетела рядом с ведьмой.
Скорость полета была не велика, а чувство свободного полета так прекрасно, что Ира весело и довольно громко рассмеялась.
– Осторожнее, сказала Ганна. Не привлекай к себе внимание случайных свидетелей. Вдруг кто-то не спит! Это меня они не увидят, а вот ты ещё видима для людей.
– Ганна! А как это получается, что я умею летать? Как я читала, надо было намазаться специальным кремом и только тогда могла Маргарита летать.
– А это значит, что мы в тебе не ошиблись. Чтобы тебе летать никакого крема не надо. Маргарите он был нужен, поскольку она была обычной земной женщиной и только потом стала ведьмой и осознала это. А вот ты урожденная ведьма, но не осознала ещё этого. Но ведьма – это не просто уметь летать, а ещё огромный объем знаний, которых в тебе пока нет. Сегодня ты их получишь в полном объеме! Этому и будет посвящен весь сегодняшний шабаш. Но к нему ты должна подготовиться. Именно этим мы с тобой сейчас и займемся.
С этими словами собеседницы влетели в здание дворца культуры энергетиков.
XX
– Ира! Вот смотри! Весь этот гардероб предназначен для тебя. Ты сегодня именинница, королева шабаша, поэтому должна выглядеть соответственно! Выбирай на свой вкус и имей в виду, что всё изготовлено под конкретного человека, а именно тебя! Поэтому ты здесь не найдешь то, что тебе не подойдет по фасону, по цвету, по фигуре. Подойдет абсолютно всё. Но мы не влезали в твою голову, чтобы узнать твои вкусовые предпочтения. Иначе тебе было бы совершенно не интересно. Одежда была бы тогда лишь одного образца. А это, согласись, для женщины оскорбительно: одевать что дают! Поэтому, можешь как тебе нравится комбинировать платья, костюмы, накидки, туфли ну и всё остальное. Только не забывай, нас ждут!
Девушке ещё ни разу в жизни не доводилось бывать в столичных огромных модных бутиках, поэтому от такого разнообразия одежды классической, современной, авангардной моды, моды давно и очень давно ушедших веков, у неё разбегались глаза. Но она была своими родителями воспитана скромной девушкой, не требовавшей роскоши и излишеств, поэтому она выбрала платье очень удобное, розового цвета, длиной в пол, расшитое по груди блестками, очень уютное, в тон платья босоножки с блестящей пряжкой тоже в блестках и тоненькую диадему в волосы, которые, по требованию Ганны, ей пришлось распустить.
